Глава 8

В конце концов мусор вывалили прямо на цементный пол ангара. И все девушки присели рядом с образовавшейся кучей на корточки и принялись сортировать огрызки, какие-то стружки, обрывки ткани, искусственной и натуральной кожи, а также многочисленные пустые тюбики, баночки, засохшие и заскорузлые тряпки и прочий хлам.

Хорошо еще, что тяжелый металлический мусор собирали в другой контейнер, этот мусор потом шел на переработку. К металлу в мастерской было уважительное отношение, и просто так железо вместе с прочим хламом никто не выбрасывал.

– Для крупного хлама – старых сидений, стекол, резины и другого – ту нас на заднем дворе стоит целый контейнер. Ну а что по мелочи, так мы сюда бросаем.

Девушки вполне бы обошлись без этой лекции, но Витя стоял рядом и упрямо интересовался:

– Нашли, что искали? Посмотрите вон в той стороне. Кажется, я там видел что-то похожее на конверт.

Наконец искомый конверт был обнаружен. Признать в нем именно конверт помог девушкам все тот же Витя. Сами они в измятом до неузнаваемости комке грязной бумаги ни за что не опознали бы конверт для почтовых отправлений.

– Но в нем пусто, – не без некоторого трепета все же заглянув внутрь, произнесла Кира. – А где же послание?

– Так его Коля отдельно разорвал и выбросил.

– Куда? – простонала Кира, уже предчувствуя недоброе.

– Да все туда же, – бесхитростно улыбнулся маляр. – В мусор.

О-о-о! Только не это! Снова перерывать всю кучу мусора в поисках нескольких обрывков бумаги! Хуже этого и придумать-то было ничего нельзя. Но подруги понимали, что они должны это сделать, если хотят открыть тайну загадочного послания.

– Будем искать! – твердо произнесла Кира, избегая смотреть на скисшие физиономии своих подруг. – Ничего не поделаешь!

Теперь девушки рылись в мусоре очень осторожно. Витя принес им несколько черных мусорных мешков, куда подруги и складывали все то, что уже просмотрели и что им не понадобилось. В результате после двух часов утомительного ползания на карачках среди горы мусора гора заметно уменьшилась. А на руках у девушек оказалось одиннадцать неровных кусочков белой бумаги, на которой было следующее послание: «Возвращаю тебе долг полностью. Спасибо еще раз, друг».

Девушки прочитали это послание несколько раз, но так ничего и не поняли. И повернулись к Эльзе за комментариями.

– Это что значит? Кто был должен Коле?

– Ничего об этом не слышала.

– А почерк?

– Почерк вроде бы знакомый.

Вроде бы! Посмотрите на нее, что значит «вроде бы»? Разве может быть в детективном расследовании место фразочкам подобного типа? Да никогда в жизни!

– А если точнее? – потребовала у Эльзы Кира. – Это чей почерк?

– Не знаю.

– Ладно. А что за долг, о котором этот человек упоминает?

– Не знаю.

– Блин! Как же ты жила с мужиком, что ничего о нем не знаешь!

– Не очень-то Коля меня в свои дела посвящал, – огрызнулась Эльза. – Особенно в те, которые касались финансов.

Похоже, Колька был еще тем жуком. Но как же быть с посланием, которое так его взбесило? От кого оно? И почему, получив сообщение, что долг ему возвращен полностью, Колька пришел в такое негодование?

Перевернув и разгладив смятый конверт, подруги попытались найти на нем отгадку личности посылавшего.

– Странно, обратного адреса нет. Тут только штемпель компании, которая приняла конверт для отправки.

– Он послан не почтой?

– Нет. Какая-то компания «Переброс».

– Надо будет узнать ее адрес и съездить по нему. Они должны делать какие-то отметки о том, кто и кому через них отправляет пакеты.

– Думаешь, это важно?

– Если Колю это послание по каким-то причинам взбесило до крайности, нужно узнать, от кого оно пришло.

С этим было трудно спорить. Но в данный момент у подруг была назначена другая встреча. Родители повесившейся Лены уже несколько раз звонили Эльзе, напоминая о договоренности сначала вежливо, потом с недоумением, а затем и с досадой и обидой в голосе. И их можно было понять. Увлекшиеся пересортировкой мусора сыщицы опаздывали к ним уже больше чем на три часа.

Но что они могли поделать, если в мастерской у Коли им с неба свалился подарок?

Родители Лены оказались сухощавыми старичками, держащимися друг за дружку в поисках поддержки в предстоящем нелегком для них разговоре.

– Эльза, я что-то не очень хорошо тебя поняла по телефону, – сказала мама Лены – Елена Владимировна. – Что ты от нас хочешь?

Мать и покойная дочь носили одно и то же имя, что должно было создавать определенные бытовые неудобства в семье. Впрочем, теперь об этом можно было забыть. Младшей Лене уже было не суждено подняться из могилы, а старшей никогда не суждено было забыть о своей дочери.

– Почему ты сказала, что в смерти Леночки может быть какая-то тайна? Мы с отцом были уверены, что Леночка совершила этот поступок из-за Юры.

Юра, или Юрасик – Карасик, как ласково прозвала Лена своего мужа, был нигде не работающим гражданином двадцати трех лет от роду. Жил он на содержании у своей супруги и уважением ее друзей, а тем более родителей не пользовался. Собственно говоря, как поняли со слов Эльзы, в компании Юрасика терпели как забавную игрушку. Но друзья на то и друзья, чтобы видеться лишь от случая к случаю. А вот интересно, что думали по поводу брака своей дочери ее родители?

– Лена обожала Юрку сама не зная за что! – с досадой произнес отец Лены – Иван Тимофеевич. – Глупая бабская прихоть.

– Юра был для Лены красивой игрушкой. Она сама не заметила, как очень привязалась к этому порочному и хитрому юноше.

– Мы с матерью были против того, чтобы Лена заключала официальный союз с Юрой.

– Надеялись, что чувства остынут, дочь поймет, что за фрукт ее Юра, и прогонит бездельника!

– Но этого не произошло. Юра оказался очень пронырливым. Он добился, чтобы они с Леной расписались, а потом принялся мучить и изводить ее своими капризами и изменами.

– Ваш зять изменял Лене?

– Мы в этом теперь совершенно уверены! – твердо кивнула головой Елена Владимировна. – Лена много времени проводила на работе. Она хорошо зарабатывала, но и много сил отдавала своему делу. А Юра в это время был предоставлен самому себе.

– Ни в чем себе не отказывал! Ходил на массаж, к стилисту, по магазинам!

– Вел жизнь избалованной молодой женщины. Но ведь он мужчина!

Все было ясно. Муж с женой поменялись ролями. Изнеженный и женственный Юрасик играл роль жены, а сильная и волевая Лена взяла на себя роль сильного и ведущего лидера. Хорошо это или плохо, сказать было трудно. Но вот супружеской измены точно не оправдывало.

– А где сейчас Юра?

– Он улетел отдыхать!

– Как он выразился, чтобы немного развеять тоску.

– Но мы уверены, что он улетел в компании какой-нибудь красотки! Той, с которой он изменял Лене направо и налево!

– У вас есть его номер телефона?

– Есть. Но мы не станем ему звонить. Мы уверены, что теперь увидимся с ним лишь на суде. И до этого момента не имеем никакого желания звонить этому типу.

Зато у подруг такое желание имелось в избытке. Они знали, что Лена жила отдельно от своих родителей. С ними она виделась от силы раз в неделю, проводила в их обществе пару часов. А вот с мужем она контактировала постоянно. Если кто и мог сказать, по какой причине Лена полезла в петлю, то это был именно он.

– На дознании Юра что-то бормотал о том, что у Лены были проблемы на работе. Дескать, из-за этих проблем она и покончила с собой. Но мы точно знаем, что у дочери все было под контролем. Это Юра довел ее до самоубийства.

– А что сказали эксперты?

– У них никаких сомнений не было. Они дали однозначное заключение – самоубийство. Но мы уверены, Лену погубили черствость и эгоизм ее мужа!

– Вы что-то упоминали про суд.

– Да. Мы судимся с Юрой.

– Считаем неправильным, что ему досталась доля Лениного имущества.

– Он ничего не достоин! Ведь это именно он довел нашу дочь до самоубийства.

– Ему вполне достаточно и тех подарков, которые Лена сделала ему при жизни.

– О нуждах своих пожилых родителей дочь совсем забыла. Все свое время и силы посвящала молодому мужу!

Вот в чем крылась причина ненависти стариков к Юре. Они злились, что нелюбимому зятю удалось откусить от большого пирога, который остался после их дочери. Ну что же, возможно, Юра был именно так плох, как они его описывали. Но и возможно, что родители Лены сознательно сгущали краски.

И все же напоследок Кира задала старикам еще один вопрос:

– А как у вашей дочери было со здоровьем?

– На здоровье она никогда не жаловалась.

– Всегда была на редкость здоровым ребенком.

– Нет, мы совершенно уверены, что до самоубийства нашу дочь довела измена Юры.

– Мы никогда не простим нашего зятя. Никогда!

Раздобыв телефон Юры, подруги набрали его номер. Особой надежды на успех у них не было. Вряд ли, улетая на курорт, Юра оставил свой питерский номер включенным, ведь роуминг штука очень дорогая. И так можно на одних только входящих сообщениях разориться. Или, возможно, у него был дешевый тариф?

И тем не менее им повезло.

– Да, – пропищал в трубке голос, который Кира с Лесей вначале приняли за девичий.

Но Эльза ничуть не смутилась и небрежно произнесла:

– Привет, Юрасик. Это Эльза. Помнишь еще меня?

В трубке возникло молчание. А потом все тот же тоненький голос недоверчиво осведомился:

– Эльза? И что тебе надо?

– Хочу поговорить с тобой о том, что случилось с Леной.

– Лена похоронена. Ты же знаешь.

– Ее родители уверены, что это ты довел ее до самоубийства.

– Отстаньте от меня! – взвизгнул голосок. – Я ни в чем не виноват! Я любил Лену! А этим ее родителям нужны были от дочери только деньги!

– Странно, но они точно так же отзываются о тебе. А еще они говорят, что ты изменял Лене и тем самым довел ее до петли.

– Я любил Лену! И я ей не изменял! И сифилиса у меня никогда не было! Так им и передайте! Я и на суде все то же самое скажу. И плевать мне на их эксперта, который подмахнул им заключение. Пусть они им подотрутся, вот что! Тем более что я точно знаю, этот эксперт – их родной племянник. Они просто заплатили ему за ту поганую бумажку, которую он им написал. Ни стыда у людей нет, ни совести! Позорят меня на весь мир! А за что? Ведь я Лену любил!

Юрасик почти визжал в трубку, истерически всхлипывая и что-то пища себе под нос. Но как ни сложно было разобрать фразы, которые перемежали громкие всхлипывания, кое-что очень заинтересовало подруг и Эльзу.

– Юрасик, а где ты сейчас? – спросила она у него. – На пляже?

– Я дома.

– В гостинице?

– В какой еще гостинице, блин? Говорю же русским языком, я дома!

– Ты купил дом на море?

– Ну ты тупая! Я у себя дома, в Питере!

– Так ты никуда не улетал? – удивилась Эльза. – Ты тут?

– Ну да. Это я Ленкиным родителям сказал, что улетаю.

– Зачем?

– Не хотел, чтобы они ко мне цеплялись. Достали своими звонками и угрозами! А так я знал, что они скупые, за каждую копейку удавятся. А в роуминге звонки дорогие. Они ни за что мне не станут звонить в другую страну, опасаясь, что им придет большой счет.

Да уж, Юрасику нельзя было отказать в хитрости и смекалке. Но что за странное упоминание в разговоре о еще одной болезни, унесшей за историю человечества множество жизней? И хотя с изобретением антибиотиков сифилис перестал быть угрозой человеческому здоровью, до сих пор эта болезнь считается постыдной, и признаться в том, что болел ею, никто не торопится.

– Назначь ему встречу! – поспешно зашептала Кира на ухо Эльзе. – Добейся во что бы то ни стало!

Та кивнула головой и спросила:

– Юрасик, а мы можем с тобой увидеться?

– Зачем?

– Нам кажется, что в смерти Лены есть какая-то неясность.

Юрасик примолк, что-то обдумывая про себя, а потом неожиданно деловым тоном произнес:

– Приезжай. Я тебя жду.

– Только я буду не одна.

– О, нет! Только не говори, что звонишь по наводке Ленкиных родителей и притащишь их с собой. Видеть их не хочу. Если ты приедешь с ними, дверь не открою!

– Нет, нет, я со своими подругами.

– С подругами приезжай, – милостиво разрешил Юрасик. – Да, и не забудьте тортик купить, а то угощать мне вас нечем.

Меньше чем через полчаса три девушки звонили в дорогую, обитую красным деревом дверь Ленкиной квартиры. Именно тут она обитала со своим мужем. Но существо, открывшее девушкам, меньше всего походило на чьего-либо мужа. Нежное безволосое личико, длинные локоны, обрамляющие румяные щеки. Узкие плечи и изящные кисти рук – это все был Юрасик – Карасик.

– Привет! – небрежно чмокнула его в щеку Эльза, проходя мимо. – Отлично выглядишь.

– Да что ты! – засмущался Юрасик. – Где уж тут! Сплошные стрессы и переживания. И все валится и валится на меня! Как будто бы мне одной Ленкиной смерти недостаточно. Так тут еще и ее родители на меня ополчились. А за что? Я был Ленке верен!

– А что это за история с сифилисом?

При упоминании этой болезни Юрасик нервно дернулся всем тельцем и взвизгнул:

– Идиотская выдумка стариков! Нету у меня ничего! Я – чист! Хотите, могу и справку показать!

– Ну покажи.

Юрасик тут же метнулся в сторону и дрожащей рукой вытащил из кармана нарядное кожаное портмоне. А из него, в свою очередь, извлек какую-то бумажку.

– Вот! – воскликнул он. – Сдал на всякий случай! Мало ли что. Когда эти разговоры о сифилисе зашли, я и сам испугался. Мало ли где Ленка могла заразу подцепить. Мне совсем не хотелось рисковать. А вдруг она и меня сифилисом заразила?

– Она?

– Ну, я-то ей не изменял.

– А Ленка была больна сифилисом?

– Во всяком случае, ее родители так утверждают. Правда, они говорят, что это я заразил их дочь. Что я сволочь и потаскун, но это же ложь! Мне лучше знать, изменял я Ленке или не изменял!

– А ты ей не изменял?

– Нет! – взвизгнул Юрасик. – Говорю в сотый раз, нет! И я чист! От кого бы Ленка ни подхватила эту заразу, меня она ею не успела наградить!

– Погоди, погоди, – остановила Кира брызгающего слюной Юрасика. – А с чего родители твоей жены взяли, что у Лены был сифилис?

– Да из заключения этого долбаного эксперта! Он там что-то написал про язвы у нее в паху. Дескать, сифилис.

– А у тебя ничего нет?

– Чисто! Я три раза анализ сдавал. В разных лабораториях. И везде один и тот же ответ: чисто!

– Но как такое может быть? – удивилась Эльза.

– Врачи говорят, может. Иногда один из супругов болен этой заразой, а второй нет. Хотя оба живут регулярной половой жизнью друг с другом, зараза не передается от одного к другому.

– И почему так бывает?

– Загадка, – пожал плечами Юрасик. – У кого-то организм обладает природной устойчивостью к этой болезни. Иммунитетом.

– Выходит, Лена тебе изменила с кем-то, кто был болен сифилисом?

– Ужасно, правда? – расстроенно кивнул головой Юрасик. – Она мне изменила. Но меня же еще и обвиняют во всех смертных грехах!

Подруги переглянулись между собой. Так вот в чем была причина отчаяния Лены. Вот что могло заставить ее, молодую, красивую и успешную, полезть в петлю. Известие о том, что ее любовник болен заразой, настолько потрясло бедную женщину, что она решила разом покончить со всем своим существованием.

– И все равно странно, – пробормотала Эльза, воспользовавшись моментом, когда Юрасик вышел на кухню, чтобы приготовить кофе для своих гостий. – Готова поклясться, что Ленка не изменяла своему Юрасику. Да куда там! Она же носилась с ним как с писаной торбой. Ее родители справедливо упрекают дочь в невнимании. Когда в жизни Ленки появился Юрасик, она забыла про всех и про все. Для нее существовал только он один. Уверена, она бы и на свою работу с радостью забила и все время проводила рядом с мужем. Но кто бы их тогда стал содержать? Юрасик, как вы сами видите, зарабатывать деньги не способен.

Тем не менее кофе Юрасик сварил отличный. И поднос сервировал очень красиво. Порезал принесенный подругами тортик тонкими ломтиками, поставил вазочку с белой розочкой и уложил изящно свернутые салфетки. Да, из Юрасика получилась бы отличная домохозяйка. И Ленкины родители были не правы, упрекая зятя в безделье. Юрасик не зарабатывал денег, но зато он вел домашнее хозяйство.

Как уже говорила подругам Эльза, Ленку после работы всегда ждал горячий ужин не меньше чем из трех блюд, сверкающая чистотой квартира и всегда нежный и внимательный супруг, готовый к любым капризам своей тяжело работающей жены. Супружескую жизнь Лены вполне можно было бы назвать счастливой. Пусть Юрасик и не зарабатывал денег, но зато у него имелось множество других талантов.

– Почему же Лена решила покончить с собой? Не выдержала стыда? Боялась разоблачения?

Видимо, Лена очень любила своего мужа, раз уж предпочла смерть объяснениям с ним. Она ведь не знала, что Юрасик остался здоров. Лена полагала, что муж также болен и вскоре правда вылезет наружу. У него в паху появятся ужасные язвы, и любой врач с первого взгляда диагностирует у него сифилис. Лена испугалась разговора с разгневанным мужем и предпочла решить проблему кардинальным способом.

– Я бы ее простил! – рыдал Юрасик, роняя крупные, словно фасоль, слезы на свой кусок тортика. – Я так любил Леночку! Что бы там ни говорили ее родители, я ее любил!

А еще Юрасик любил сытую и беззаботную жизнь, которую он мог вести, находясь рядом с Леной. Наверное, он бы закрыл глаза на ее измену, тем более что вряд ли был до конца откровенен с подругами. Однако изменял Юрасик своей жене или был ей верен, а в крови у него сифилиса не было обнаружено. И с этим фактом приходилось как-то считаться.

– Родители Ленки собираются тащить меня в суд. Хотят оттяпать у меня все то, что оставила мне Лена. Но я еще поборюсь с ними! Это мое по праву! Я жил с ней все эти годы, я любил ее, я даже хотел завести с ней ребенка.

Юрасик был типичной бабой. Подруги смотрели на него и поражались тому, до какой же степени мужчина может превратиться в женщину. На теле Юрасика не было ни единого волоска, за исключением головы, где волосы у него вились пышными локонами. Он был нежным и изящным, словно девушка. И мало того, он говорил, как девушка. Он рассуждал, как девушка. И думал он тоже, наверное, как девушка.

– Владик умер от лихорадки Западного Нила. Ленка болела сифилисом. Сема чуть не загнулся от чумы. Коля плохо себя чувствовал, наверное, тоже был инфицирован. Во всяком случае, Сема, который контактировал с Колей последним, сейчас лежит в карантине с непонятными симптомами, в которых врачи предполагают чуму. Ну и что мы видим?

– Все мои друзья умерли от болезней, почти все из которых считаются побежденными и в нашем регионе не встречаются.

– Очень странная ситуация.

– Странная и пугающая.

Но Юрасик, несмотря на свою скорбь и отчаяние, выглядел вполне здоровым. Хотя ведь и Коля еще в день своей смерти с самого утра чувствовал себя бодрым. Скрутило его после обеда. А получив таинственный конверт, он еще и взбесился. Наверное, злость притупила симптомы подступающего заболевания, вот Коля и поехал в магазин гоночных байков, вместо того чтобы отправиться к себе домой, лечь в постель и вызвать врача.

– Вот Сема, тот поступил правильно. И теперь у него есть надежда на выздоровление. А Коля предпочел перенести болезнь на ногах, за что и поплатился своей жизнью.

Эльза кивнула:

– Да, Колька никогда не болел в постели. Всегда говорил, что успеет належаться в могиле. Даже при самой высокой температуре и с гриппом он выходил из дома, наглотавшись таблеток. И через пару дней всегда оказывался здоров!

Но в этот раз Коле не повезло. Болезнь оказалась сильней его. Да еще прихватила она его в самый неподходящий момент. Будучи больным, нельзя садиться за руль. Тем более если носишься с огромной скоростью.

– Юрасик, а Лене перед смертью курьер не приносил писем в таких вот конвертах?

И Эльза достала остатки темно-желтого конверта, который она с подругами извлекла из груды мусора в мастерской.

Юрасик внимательно изучил конверт и покачал головой:

– Сюда, домой, точно таких писем не приходило. А что касается офиса Ленки, то я не знаю.

– А этот почерк тебе не знаком?

И снова Юрасик отрицательно покачал головой.

– Нет, впервые вижу. А что? Вы считаете, что это написал ее любовник?

Кто о чем, а шелудивый о бане! Юрасик никак не мог забыть, что покончившая с жизнью супруга изменяла ему. Похоже, это стало для парня настоящим шоком. И он тяжело перенес известие об измене жены, особенно еще и потому, что оно совпало с известием о ее смерти.

– Письмо пришло Коле, – пояснила ему Эльза. – И оно по какой-то причине очень его разозлило.

– Нет, Лена таких писем не получала. И вообще, она пребывала в очень хорошем и приподнятом настроении. Сказала, что мы скоро поедем отдыхать на Канары или на Кубу. Ну, или еще куда-нибудь. Может быть, даже в Италию или Францию. Я очень этого ждал! Ждал, ждал, да вот и дождался!

И уронив голову на руки, Юрасик снова горько расплакался то ли над своей несчастной долей, то ли над Ленкой, то ли просто потому, что плакать и жаловаться на свою судьбу было ему куда приятней, чем реально смотреть на вещи.

Выйдя от Юрасика, подруги переглянулись. Они решительно ничего не понимали в произошедшем, но им было страшно. Эльза вообще выглядела бледной и потерянной.

– Мне нужно немножко передохнуть, – прошептала она, падая на ближайшую скамейку. – Столько новостей! Бедная Ленка!

Кира с Лесей тоже присели рядом с Эльзой, а та продолжала:

– Какой ужас! Вот на что на похоронах Ленки намекали ее предки! А я-то и не знала!

– Да уж, сифилис – это такая вещь, о которой на каждом углу кричать не станешь. Родители не хотели, чтобы правда выплыла наружу. Они хотели, чтобы их дочь в памяти своих друзей осталась счастливой, успешной и здоровой!

– Но потом они прикинули и решили подать на зятя в суд.

– И их уже не остановило то, что они погубят репутацию своей дочери.

– Где деньги, там не до благородных помыслов.

Услышав эту фразу, сорвавшуюся с губ Киры, Эльза внезапно выпрямилась.

– Мне уже лучше! – быстро сказала она. – Я готова идти!

– Но ты совсем не отдохнула!

Подруги были удивлены. И тем не менее они видели, что вид у Эльзы был решительный. От ее минутной слабости не осталось и следа. Их бывшая староста снова была на коне и рвалась в бой.