Глава 20

А еще Кира подумала, что нужно взять с Густава эти полтора миллиона евро. И отдать их потом… Не важно, кому отдать, хотя бы сиротам или старикам! Но взять все равно нужно. И сдать потом Густава с потрохами. И факт передачи ей денег отрицать. По его же собственному принципу: раз преступник, пусть отвечает. Да, деньги она у него возьмет! Должна же она вынести из этой истории хоть что-то приятное, а не одни только горькие разочарования.

Однако до передачи денег дело не дошло. В комнату вошла Мирра и мать Густава.

– Чем это вы тут занимаетесь? – подозрительно оглядев застывших друг против друга Киру и Густава, спросила Мирра. – Я видела, как Кира пролетела мимо меня словно на помеле. У вас все в порядке?

– Мирра, мама… Вы только не волнуйтесь, но я рассказал ей все!

Легко сказать, не волнуйтесь! Женщин при этом известии даже перекосило и на месте подбросило! Что они говорили Густаву! Как обзывали его! И доверчивым дураком! И последним идиотом! И вторым Федичкиным! И насчет мозга его прошлись, намекая, что мозги у их дорогого Густава не в голове, как у всех нормальных людей, а в другом месте!

Одним словом, про полтора миллиона евро можно было смело забыть. Бабы требовали отправить Киру следом за Розалией и Федичкиным. И никаких выплат!

– Но ее друзья все слышали, – отнекивался Густав.

– Вранье! Что ты ее слушаешь? На ней нет никакой аппаратуры!

И, чтобы доказать это, бабы набросились на Киру и повалили ее на пол. Кира барахталась под двумя обезумевшими убийцами и чувствовала, как те срывают с нее одежду и кричат:

– И тут ничего нет!

– И тут!

– Густав, она тебе все врала!

– Взяла тебя, дурака, на понт!

На Кире оставалось совсем мало, почти что ничего, когда Мирра внезапно взвизгнула:

– Пора ее кончать!

– Никакой аппаратуры нету! – поддержала ее вторая убийца.

– Она явилась одна! Убьем ее! И нам пора сваливать!

Густав замахал руками:

– Нет, нет! Пожалуйста, только без меня! Пощадите! Все-таки она была моей невестой!

– Тогда зови Рики. Мы ее подержим, а он убьет!

Но Рики звать не пришлось. Он и так был уже на пороге комнаты. И, кивнув брату, сказал:

– Иди. Я справлюсь и сам!

Вот это семейка! Сплошная дружба, любовь и взаимовыручка! Плохо только то, что они все убийцы! А ведь издалека казались такими милыми людьми!

– Густав! – закричала Кира в спину своего уходящего жениха. – Ты последняя скотина, Густав! Я тебя проклинаю! Чтобы у тебя с женщинами никогда и ничего бы не получалось! Только попробуйте меня убить! Останется ваш Густав импотентом на всю жизнь!

Но родственников Густава эти угрозы не слишком взволновали. Да и сам Густав притормозил только на мгновение. А потом махнул рукой и обреченно вышел из комнаты. Мол, будь что будет. А противиться решению остальных он не станет.

– Помоги-и-ите-е-е-е! – закричала Кира из последних сил.

В нее уже вцепились Мирра с Анной. И Рики приближался, держа в руках нож. И Кира решила, что пришел ее последний час. Ах, какой дурой она была, решив искать женихов через Интернет! Это же просто пристанище для всевозможных мерзавцев и извращенцев! Надо было сидеть дома! В своем Чудном Уголке! Вместе с кошками и Лесей!

И стоило Кире подумать про свою подругу, как дверь внезапно распахнулась и в нее влетела не кто иная, как Леся! Это была в самом деле она! Собственной персоной!

– Леся?! – обалдела Кира. – Это ты?

– Я! Я!

И, повернувшись к Антоновым, Леся крикнула:

– Эй, вы трое! Отпустите мою подругу! Немедленно!

Рики, еще не успевший дойти до Киры, замер в нерешительности. А Леся продолжала:

– И не думайте, что я тут одна! Нас много! Что вы хотели сделать с Кирой? Отпустите ее!

Следом за Лесей в дверь ввалились еще двое. Лисица и незнакомый Кире парень. Невысокий и крепенький, он не стал тратить даром время на слова. И сразу же накинулся на Рики, не побоявшись и ножа, который тот по-прежнему сжимал в руке. А Лисица (ну на то он и Лисица – известный дамский угодник) подскочил к Мирре с Анной.

– Милые дамы, подержали мою подружку, и хватит! Ваше время истекло!

Мирра попыталась ударить Лисицу. Но к нему на помощь кинулась Леся. Да и пришедшая в себя Кира активно подключилась. Но все равно даже вчетвером им не удалось бы справиться с семьей преступников. Потому что в свою комнату вновь вернулся Густав.

С его появлением картина существенно изменилась, и не в лучшую для друзей сторону. Густав и Рики были очень сильные ребята. И Лисице со вторым парнем приходилось туго. Как и Кире с Лесей, сражающимся против Анны и Мирры.

– Нам бы только продержаться до приезда ментов! – крикнул Лисица Кире, чтобы поддержать ее силы.

– А когда они приедут?

– Скоро!

Судя по всему, преступники тоже так считали, потому что теперь хотели только покинуть свой дом. Сражались яростно и задерживаться тут явно не собирались. А услышав про милицию, и вовсе поняли, что им нужно бежать.

Оттолкнув от себя друзей, они помчались вниз, прыгая друг за другом через ступеньку, две, а то и через три. Последним бежал Густав, хватая попадающиеся под руку вещи и швыряя их в преследователей. Разумеется, увидев бегство врага, друзья начали погоню за ними. Но у семьи Антонас было преимущество. Они хорошо знали план своего дома. И потому первыми очутились в гараже. Когда туда прибежали друзья, то две новенькие гоночные торпеды, купленные взамен якобы угнанных, уже ревели мощными моторами.

Друзьям оставалось только отпрыгнуть в сторону и беспомощно наблюдать за тем, как машины мгновенным рывком срываются с места.

– Надо их догнать!

И Кира первой устремилась к своему «гольфику», на котором приехала сегодня сюда.

– Куда ты? На своем «Гольфе» надеешься угнаться за спортивными «БМВ»?

– Ну и что! Нужно же что-то делать!

– Делать что-то нужно, – согласился с ней Лисица. – Например, тебе стоит позвонить вашему Кантемирову и рассказать ему все, что тут произошло!

– Кантемирову? А разве он еще не в курсе?

– Нет. Ни сном ни духом. Кто бы его просветил?

– Но как же? – растерялась Кира. – Ты же сказал…

– Мало ли что я сказал! Разве можно слушать такого легкомысленного типа? Просто, я как увидел этого твоего Густава, как он в комнату вваливается, сразу понял, нам с Серегой против него не выстоять. А тут еще и Рики этот. И мамаша с невесткой! Размазали бы они нас по стенкам, вот так-то!

– Так ты что же? – расхохоталась Кира. – Все про милицию выдумал?

– Ну да.

– И никто нам на выручку не едет?

– Нет, думаю, что нет.

– И вы Кантемирову не звонили?

– Нет.

Но это следовало немедленно исправить! Кира схватила трубку и набрала заветные цифры. Только бы следователь не был занят или на каком-нибудь своем дурацком совещании, думала она, совсем забыв, какой на дворе час. Тогда он звонок просто сбросит или трубку выключит. Но нет! Кантемиров был свободен.

Он спал и спросонок не сумел дать Кире должный отпор. И тут уж Кира села ему на ухо по полной программе. Ей было что рассказать следователю.

Кантемиров слушал и только крякал.

– Ну и дела! Ну и аферюги! Даже меня обманули! А я-то думаю, чего это старый цыган в глухую несознанку ушел?! Нет на мне крови, говорит, и все тут. А оно вон что!

А закончилось все тем, что Кантемиров велел Кире:

– Диктуйте номера и марки их машин!

Кира продиктовала и добавила:

– Обе машины светло-серебристого цвета. Совсем новенькие, сегодня из салона.

– Что смогу, то сделаю.

– А…

– Будут новости, позвоню!

На этом Кире и пришлось утихомириться. Гоняться за бывшим женихом ей не хотелось. Хотя она и была уверена, что в ее чувствах к Густаву не осталось ни капли симпатии, но кто знает этого дурака? Вдруг возомнит себе, что Кира гонялась за ним не потому, что он преступник, а возможно, надеясь вернуть их былые отношения?

Нет уж, избавьте ее от такого позора. Пусть наконец делом займутся профессионалы во главе со следователем Кантемировым.

И следователь не подвел. Правда, в ту же ночь задержать семью Антонас не удалось. Их машины словно растворились в воздухе. Но зато на следующее утро на российско-литовской границе был задержан некий Йонас Вилкас, подозрительно похожий на находящегося в розыске Густава Антонаса. А чуть позднее на таможне в аэропорту «Домодедово» была задержана Инга Рауде – несостоявшаяся свекровь Киры, убийца Анна.

Рики и его жена Мирра тоже были пойманы, только чуть позднее, их задержали только спустя два месяца, когда они уже находились под чужими именами на отдыхе во Франции и грели на солнышке побережья Ниццы свои грешные косточки.

Так что теперь вся дружная семейка вновь воссоединилась, правда, уже не под крышей родного дома, а под крышей следственного изолятора. У следователя Кантемирова, который продолжал вести их дела, были самые нехорошие прогнозы относительно этих людей. Сотрудничать со следствием Антоновы-Антонасы не желали. И свою вину отрицали.

– У вас нет против нас ничего! – твердили они, не желая читать заключения экспертов, из которых явствовало, что никого из посторонних в доме Антоновых во время нападения не было, а следовательно, двойное убийство Розалии и Федичкина было на их совести.

Третью смерть – сестры Федичкина – Антоновы также не желали признавать. Не помогла также и очная ставка Анны с соседями Софьи Арсеньевны. Эти люди сразу же узнали в Анне ту самую цыганку, которая явилась за Софьей, а потом в темном проулке пырнула бедную женщину ножом. Этому также нашлись свидетели. Но и их показания не убедили строптивых Антоновых. Они продолжали твердить, что их оговаривают.

Густав держался во время следствия как скала. Видимо, его откровенность с Кирой так разозлила его семью, что они здорово пропесочили ему мозги и велели держаться выбранной ими линии. На ней он и стоял до того момента, пока следователь не выложил перед ним диск.

– Это что такое? – пренебрежительно поинтересовался Густав. – Кино?

– Вот именно. Кино. Кино, снятое в вашем доме.

– Где, простите?

– На вилле «Бесконечность». Хм, бесконечность… Вы ведь так назвали свой дом в угоду Розалии? Это она всеми силами стремилась перещеголять барона? У него была своя «Благодать», а у нее «Бесконечность».

– Дурацкие названия! – пожал плечами Густав. – И дом мне этот никогда не нравился. У барона в гостях я не был, но думаю, что у него точно так же богато и пестро, как и у нас. Мы доверили его дизайн Розалии, за что и поплатились. Вкус у бедняжки был так себе.

– Вкус у нее был безупречный. И я думаю, что, раскрашивая дом во все цвета радуги и навешивая позолоту всюду, где только возможно, она стремилась лишь к одной цели: пустить пыль в глаза своим соседям. Тем людям, которые прежде обижали ее девчонкой, а теперь должны были обзавидоваться. Розалия готовила этот дом под себя, под свои амбиции, под свою жизнь!

– Возможно. Мы и не скрывали от нее, что этот дом будет принадлежать ей. И что с того? Розалия была нам хорошей прислугой. И мы захотели вознаградить бедную женщину.

– Шикарный подарок!

– Мы могли себе это позволить, – небрежно отозвался Густав. – Средства позволяли. Хотя понимаю, вам в такое поверить трудно.

– Но все же напрасно вы сравниваете свой дом с домом барона. В вашем доме перед домом здешнего барона все же имеется одно неоспоримое достоинство.

– Какое же?

– Система видеонаблюдения, которую вы установили незадолго до убийства Розалии, работает бесперебойно. Включается сама по себе, стоит датчикам зафиксировать в помещении хоть малейшее движение. Конечно, когда вы монтировали запись, на которой на ваш дом якобы совершается нападение, вы это твердо помнили. Сделали все аккуратно, не подкопаешься. Ничего на записи не вырезали и не переписывали. Просто в нужных местах вы камеры выключали, а в других, наоборот, включали. Молодцы! А я-то все время ломал голову, почему камеры так странно работают. Но потом… Потом, должно быть, забыли об этой особенности вашей видеосистемы.

Густав молчал. Но по его лицу было видно, что он начинает медленно прозревать. Он посмотрел на следователя, и в его взгляде проступило затравленное выражение.

– Ну да, – кивнул головой Кантемиров, выкладывая на стол серебристый компьютерный диск. – Вы покинули свой дом слишком поспешно. И не успели ни выключить видеосистему, ни удалить запись из нее. И вот она перед вами, эта запись!

И Кантемиров торжественно ткнул пальцем в диск. В этот же момент до сих пор сидящий неподвижно Густав издал дикий крик и схватил диск. Хрясь! И тонкий диск разлетелся на несколько мелких кусочков, которые злодей еще и каблуком раздавил.

– Вот вам запись! – торжествующе заорал Густав. – Приобщите-ка ее теперь к делу! Думаю, что даже ваши эксперты не сумеют ничего с этого диска прочитать.

– Напрасно вы так думаете, – хладнокровно произнес Кантемиров, улыбаясь краешком губ. – И в любом случае я предвидел вашу реакцию и… Одним словом, это был не тот диск.

– Не тот?!

– Нет, не тот. А тот давно уже в плеере. И сейчас мы с вами посмотрим интересное кино.

И, увидев, что его арестованный совершенно сломлен, коварно спросил:

– Желаете присоединиться ко мне во время просмотра или будете писать добровольное признание?

– Буду! Буду писать! Давайте… бумагу!

И Густав низко опустил голову. Он понимал, что наболтал Кире достаточно для того, чтобы засадить за решетку и самого себя, и своих сообщников. Но о них он задумывался меньше всего. И теперь мечтал лишь о том, как бы первым сдать всех остальных и заработать этим самым снисхождение на суде.

Расчет Густава оправдался. Его чистосердечное раскаяние тронуло сердца судей. Они учли также и тот факт, что сам лично Густав никого не убивал. Розалию зарезала Анна при пособничестве Мирры. Федичкина отправил на тот свет Рики. А Софью Арсеньевну подкараулили и убили Анна и Рики вместе. Анна заманивала, а Рики действовал.

И даже в случае попытки покушения на жизнь Киры, когда они всей семьей пытались заставить Киру замолчать навечно, Густав трусливо удрал из комнаты. Да, он не пришел своей бывшей невесте на помощь, но ведь и убить ее он тоже не пытался.

Одним словом, судьи учли все эти смягчающие дело обстоятельства, и Густав пошел лишь по одной статье – мошенничество. Но так как мошенничал Густав не с российским законодательством, то дело было передано литовским властям вместе с самим Густавом.

Дальнейшая его судьба была не слишком завидна. Литовские власти отнеслись к делу очень сурово. И поэтому Густаву еще очень долго придется любоваться небом через симпатичные железные решетки. Впрочем, условия в европейских тюрьмах более чем гуманные. У Густава в камере имеется телевизор, компьютер с подключенным выходом в Интернет, а также душ и отдельный санузел. Он также может в любое время посещать тюремную библиотеку и совершать прогулки в тюремном дворике.

А за активное содействие в возвращении литовской казне пятнадцати миллионов евро, выплаченных когда-то семье Антоновых-Антонас, Густав может даже рассчитывать на сокращение срока своего тюремного заключения.

Итак, можно считать, что Густав ловко вывернулся из этой опасной истории. А вот трем другим преступникам повезло куда меньше. За убийства они получили большие сроки. И отсиживать их они будут в российских тюрьмах, где условия содержания заключенных несколько иные.

И совсем уж нелепо и обидно получилось с виллой «Бесконечность», так любовно обставленной Розалией по собственному вкусу. Она старалась изо всех сил, чтобы дом получился, на взгляд окрестных цыган, самым нарядным и богатым. И так как Антоновы успели переписать его на имя Розалии, то после ее смерти дом унаследовал ее наследник.

Догадываетесь, кто? Правильно! Наследником стал Марко – любовь всей жизни Розалии. Так что теперь в этом доме живет он сам, с Радмилой и всеми их детьми. Про Розалию тут если кто и вспоминает, то это один Марко. Другие просто радуются царскому подарку, который сделала им любовница их папы.

Так вот странно и жестоко порой судьба шутит с теми, кто пытается ухватить себе слишком жирный кусок.

А мусорная свалка, на которой было найдено тело Федичкина, к облегчению и радости местных жителей, задыхающихся от вони, была закрыта. Некоторое время там работала специальная комиссия, которая выявила целый ряд грубых нарушений правил санитарной безопасности. Свалка была перекопана бульдозерами и засыпана землей.

У главных же наших героев – Лисицы и подруг – жизнь течет по-прежнему. Когда расследование закончилось, Кантемиров почему-то из их жизни никуда не делся. Он продолжал приходить в гости к подругам почти каждый день. Сначала, якобы чтобы поделиться с ними ходом ведущегося расследования. А потом незаметно это вошло у него в привычку. И Кантемиров приходил к ним в гости уже просто так. То есть, конечно, не просто так, а приходил он исключительно для того, чтобы снова и снова видеть Киру.

Леся окончательно порвала с хамоватым Виталиком и переключила свое внимание на вежливого и покладистого садовника Сережу. В этом был определенный резон, ведь уже вовсю большими зелеными шагами наступал летний сезон. И кто-то должен был помогать Лесе копать землю в саду, сажать кусты и деревья, а также давать ценные указания, что и как ей делать. Этим и занялся Сережа.

Сам он очень доволен своей работой. Хотя денег он с подруг не берет ни копейки и даже обижается, когда они заводят речь об оплате. Зато Сергей нашел себе в Чудном Уголке других клиентов. Очень обеспеченных и тоже желающих видеть вокруг себя цветущий сад. И вот с этих-то людей сам Сережа, да и его сотрудник имеют очень хороший доход.

Лисица иногда тоже приезжает к подругам, привозя с собой клетку, в которой счастливо живут Людвига со своим Генрихом. Вот и сегодня был как раз такой день, когда в коттедже собрались все пятеро. Сережа, устав копаться на клумбах, которые ненасытная Леся разбила там и сям, присел в тенек, рядом с клеткой с крысами.

– Животным нужен свежий воздух, – озабоченно проинформировал его Лисица. – Ты как считаешь?

– Я – одобряю.

И Сережа глотнул прохладного пива, которое уже давно пили все остальные, наслаждаясь солнечным деньком. Лисица довольно кивнул ему в ответ и снова повернулся к подругам:

– Хочу попросить вас об одолжении.

– Каком?

– Разрешите Людвиге и Генриху пожить у вас. Мне кажется, что у них возникли кое-какие проблемы.

– Но они выглядят вполне счастливыми, – возразила Леся.

– Да, но у них не все в порядке со здоровьем.

– Они выглядят очень здоровыми!

– Возможно, внешне и да. Но… Но у них не появляется потомство!

– Что?

– Они вместе уже столько времени, а Людвига до сих пор не в положении, – потупив глаза, произнес Лисица. – Я в отчаянии. Может быть, свежий воздух и жизнь за городом поможет им?

Некоторое время подруги молча таращились на него, а потом разразились дружным хохотом.

– Что такое? Чего вы ржете? – обиделся Лисица.

– В самом деле, девчонки, у человека горе, а вы хохочете, – заступился за него и Сергей. – Заканчивайте веселиться.

– Ох, прости нас, Лисица! – вытирая слезы, выступившие у нее на глазах от смеха, произнесла Леся. – Но честное слово, мы думали, что ты уже и сам все понял.

– Что понял?

– Твой Генрих…

– Да что с ним?

– Он ведь на самом деле никакой не Генрих, а…

– А Генриетта! – договорила за Лесю Кира. – Понимаешь? Он – крыса-девочка. Не Генрих – Генриетта!

Лисица схватился за голову:

– Генриетта? Девочка? Да быть этого не может!

– Может! Еще как может! Неужели ты сам этого не видишь?

Вместо ответа Лисица подскочил к клетке. И, сунув туда руку, вытащил серую Генриетту, не обращая внимания на пищащую от возмущения Людвигу.

– В самом деле, – произнес он. – Генриетта. Но… Как же такое могло быть? Ведь они так счастливы вместе! Видите?

И с этими словами он сунул Генриетту обратно в клетку, где ее радостно приветствовала подруга. Обе крысы тут же принялись оглаживать и обнюхивать друг друга.

– Мы видим. Они очень любят друг друга.

– Людвига кусала и гнала от себя всех прежних кавалеров. И я так обрадовался, когда она наконец выбрала Генриха! А теперь оказывается, что я впопыхах сунул в клетку к Людвиге еще одну самку! Как такое могло случиться?

– Такое случается даже у крыс, – попыталась утешить его Кира. – Просто твоя Людвига – лесбиянка.

– Моя…

И под дружный хохот всех собравшихся Лисица буквально свалился обратно в свое кресло. При этом он выглядел таким убитым и раздавленным, что подруги даже пожалели о том, что раскрыли парню глаза. Лучше бы он ждал себе и дальше маленьких крысят и ни о чем бы не догадывался. Вот только иной раз жизнь требует от нас решительных действий. И в таком случае политика страуса может и не пройти.