Глава 18
Проводив Виталика, все вернулись обратно к столу. Кира выставила наконец спрятанный Лесей торт. И тут все узнали о причине, вызвавшей такое трагическое настроение Лисицы.
– Я ее нашел! – сообщил он подругам. – Нашел свою Любушку! Честное слово, лучше бы я этого не делал!
– А что случилось?
– Она – замужем! – воскликнул Лисица. – Можете себе такое представить?
– Вот как.
Почему-то подруги совсем не удивились этому. Да и чему тут было удивляться? Лично они все поняли про Любушку, едва услышали ее телефонный разговор с другим мужчиной. И только беззаветно влюбленный Лисица, у которого на глазах было, видимо, одето сразу несколько пар розовых очков, мог не заметить очевидного. Любушка ушла от него добровольно. И никто ее не похищал.
– Представляете, увидел их на улице, – возбужденно продолжал рассказывать Лисица. – Оказывается, они с мужем живут в соседнем доме.
– Даже так?
– Ну, не совсем в соседнем, – слегка смутился Лисица. – Это я слегка преувеличил. Но все равно достаточно близко. И пришли в тот же магазин, где всегда отовариваюсь и я.
Знаменательная встреча произошла возле прилавка с кондитерскими изделиями. Памятуя о том, что его Любушка обожала «ромовые бабы» и тоскуя по исчезнувшей возлюбленной, Лисица подошел именно к этим пирожным. И каково же было его изумление, когда за его спиной внезапно прозвучал голос любимой женщины:
– Костенька, возьми мне моих любимых «бабок»! Ты знаешь, каких именно!
Лисица дернулся, словно его ошпарили. И оглянулся назад. Да! Там стояла его дорогая Любушка! Сомнений в этом не было. Первым порывом Лисицы было кинуться к своей любимой, но потом он остановился. Что делает тут Любушка? Выходит, никто ее не похищал? Но куда же она тогда исчезала? И потом, что это за хмырь, который с хозяйским видом распоряжается покупками Любушки?
Но больше всего Лисицу поразила реакция самой Любушки. Она тоже увидела Лисицу и сначала растерянно заморгала глазами. Девушка явно не ожидала такой встречи, но быстро взяла себя в руки и прочирикала, обращаясь к Лисице:
– Молодой человек, вы будете брать пирожные? Если нет, отойдите, дайте подойти к прилавку моему мужу!
Мужу! Это слово обожгло Лисицу так, словно его ошпарили. Его Любушка замужем! В такое было просто невозможно поверить!
– И что было дальше?
– Ничего. Я ушел. Видеть больше никогда не смогу этих «ромовых баб».
– Нет, а что было дальше с твоей Любушкой?
– Тоже ничего! Но вы подумайте, какая она предательница и обманщица!
– Да, некрасиво она с тобой поступила.
– Со мной? – изумился Лисица. – При чем тут я? Речь идет о ее муже! Это его она обманывает! Лгунья! Предательница!
– Значит, ты больше не тоскуешь по ней? – осторожно осведомилась Леся.
– Я? Да зачем она мне нужна?! Обманщица! Представляете, если бы я свалял дурака и в самом деле сделал бы ей предложение? Каким идиотом я бы выглядел в ее глазах? Она бы здорово надо мной повеселилась. А?
Подруги считали, что если Лисицу больше всего волнует этот вопрос, то все с ним в полном порядке. И в дополнительных словах утешения он уже не нуждается. Шоковая терапия прошла удачно. Поэтому, чтобы сменить тему и отвлечь Лисицу, Кира спросила у него:
– Ну, а твоя Людвига как поживает?
– Прекрасно! – отмахнулся Лисица. – Смотрю на нее и завидую белой завистью. Такая у нее любовь с этим крысом получилась! Вы не поверите! Клетка даже трясется, когда они в ней играются.
– Так что, нужда в других кавалерах отпала?
– Совершенно!
– Наверное, они тебе мешают? Попробуй-ка прокормить столько животных одновременно!
– Да я всех других крыс, что вы принесли, в честь свадьбы Людвиги отпустил.
– Как? – ахнула Кира. – Совсем?
– Совсем! На все четыре стороны их отпустил.
– А… А зачем?
– Как это зачем? Раньше в честь радостных событий всегда тюрьмы открывали и преступников на волю отпускали. Вот и я отпустил дружков Генриха.
– Генриха?
– Это я так назвал жениха моей Людвигочки. А что? Генрих и Людвига. По-моему, неплохо звучит. Не правда ли?
– Послушай, а тебе не показалось, что этот твой Генрих он… Как бы это помягче сказать… Ну, он не совсем соответствует своему статусу?
– Что? – вытаращил глаза Лисица. – Вы это о чем?
– Ну… Что твой Генрих не совсем похож на Генриха, а больше даже смахивает на…
Но договорить Кира не успела. Ей снова позвонил следователь Кантемиров. На самом деле подруги были ему не нужны. Он просто хотел сообщить, что задержание цыганского барона прошло удачно, а также хотел поговорить с Густавом и попросить того подъехать в отделение, чтобы опознать среди добытых в доме цыгана улик свои часы и другие ценные вещи, украденные у семьи Антоновых их похитителями.
Густав обещал немедленно приехать. И, положив трубку, радостно воскликнул:
– Взяли! Всех взяли! И наши вещи прямо в доме у барона в его «Благодати» нашли!
– Да что ты?
– Барон даже не потрудился их хорошенько спрятать или сбыть поскорее кому-нибудь! – продолжал ликовать Густав. – Поэтому милиции и удалось их найти. Так у него в доме и лежали!
– Как неосторожно с его стороны!
– Как же это он так?
– Старик до того уверился в собственной безнаказанности, что даже не подумал о том, что к нему могут вломиться с обыском! – объяснил им Густав.
Разумеется, подруги отправились с ним. И собственными глазами видели, как проходило опознание тех вещей, которые были похищены у Антоновых и до сего дня находились в доме барона. Сам барон, правда, своей вины не признавал. И твердил, что вещи ему подбросили. Что Розалию он не убивал. И уж тем более Антоновых не похищал. Что он уже стар для подобных чудачеств. А когда и помоложе был, то все равно другим бизнесом занимался.
– Твой бизнес по продаже героина нам хорошо известен! – отрезал Кантемиров. – К тебе половина юго-запада за товаром ездит! Ты у всех барыг в большом уважении! Да и героин у тебя, надо отдать должное, всегда чистый и без примесей.
– Дела всегда веду честно, – кивнул барон. – На чужой кусок не зарюсь. Хотят люди наркоту покупать, буду продавать. А почему нет? Государство ведь водкой торгует! А похищать людей – это не по мне. Да и те цацки, что ты мне в нос суешь, я бы в будний день в хлев надеть бы постеснялся!
– Так тебе цацки и не нужны были. Ты соперницу своей дочери убить хотел. И убил! Теперь-то твоя Радмила спокойно может спать. Марко с ней до самой смерти останется!
– Марко! – скривился барон, словно ему на больной зуб попала холодная вода. – Слышать про этого нахлебника не хочу! Пальцем о палец за всю жизнь не ударил. Ни в одном деле толку от него не было. Только ныл всегда и деньги у Радмилы забирал! Пусть бы проваливал со своей шалавой! Лишь бы не слышать ни про нее больше, ни про него!
– Это вы сейчас так говорите. А сбежал бы, позора бы не обобраться вам среди людей!
– Да в чем позор-то? Я уж и сам дочери предлагал, чтобы она турнула своего дурня-муженька! Пусть бы этот малахольный к другой какой цыганке присосался! Ведь зять мой только на вид взрослый человек, а по сути своей дитя дитем! Радмила ему всю жизнь не женой, а матерью была!
Эти слова отдались в сердцах у подруг. Они и сами беседовали с Марко. И тоже подумали, что он на редкость инфантилен для своих лет. И ленив к тому же, это тоже верно.
– Радмила уже не девочка, – тяжело говорил барон. – Замужняя женщина, сама мать и скоро станет бабушкой. Кто ее осудит, если муж и уйдет? Пусть Марко уходит, позор падет на него одного.
Но Кантемиров барону не поверил. Улики указывали на причастность старого цыгана к событиям на вилле «Бесконечность». А Кантемиров, как истинный мент, улики очень уважал. Поэтому слова барона посчитал наивной попыткой ввести следствие в заблуждение.
Как это барону не было обидно за то, что Марко собирался бросить свою жену и сбежать с какой-то другой женщиной? Марко принадлежал его семье! И распоряжаться своими поступками только по своему усмотрению не имел права!
Кантемиров лишь усмехнулся в лицо барону и предложил Густаву и Рики продолжить опознание своих вещей. Разумеется, они свои вещи узнали. И часы, и массивные золотые перстни с печатками – гербом дома Антоновых. Ибо прадед приобрел вместе с богатством и дворянское поместье с титулом. Так что у Антоновых был собственный герб, которым они очень гордились.
– Мы с братом сразу же заказали себе одинаковые перстни, как только решился вопрос с возвращением нам нашей собственности.
– Как только бумаги были оформлены, мы заказали эти печатки!
– Можно посмотреть? – попросила Кира у Густава. – Ой, какой интересный герб! А что он означает?
– Какая разница, – небрежно обронил Густав.
– Не знаешь? – изумилась Кира.
– Конечно, знаю! – тут же горячо возмутился Густав. – Олень с ветвистыми рогами – это весь наш род. А змеи, которые он топчет ногами, – это поверженные враги.
– Много у твоего прадеда было врагов, – с уважением разглядывая четко сделанное изображение, произнесла Кира. – Но ведь он был банкиром?
– И что? Он купил этот герб вместе с девизом, титулом и землями.
– Прямо перед войной?
– Ну да!
Было заметно, что Густава уже начали раздражать эти настойчивые расспросы Киры о его предке. Странно. Кира все больше и больше недоумевала. Почему Густаву откровенно неприятен разговор на эту тему? Он что, не гордится своим предком-банкиром, составившим благосостояние всего своего рода, по воле судьбы из которого выжили только Густав с Рики?
И тут впервые Кира задумалась о том, а почему из всех шестерых детей, которые родились у предка-банкира, выжило всего двое правнуков? Куда же делись все остальные потомки? Неужели сгорели в пекле трех войн и революции?
– Скажи, а как получилось, что из семьи Антонас вы снова стали Антоновыми?
– Переехали в Россию и снова взяли фамилию прапрадеда.
– А ваши права на наследство никак от этого не пострадали?
Но стоило Кире только заикнуться на эту тему, как Густав буквально взорвался.
– Хватит! – воскликнул он. – Только этого еще не хватало! Сначала Розалия, а теперь…
Он замолчал и осекся, виновато глядя по сторонам.
– А теперь я? – договорила за него Кира. – Розалия что, тоже приставала к тебе с расспросами о том, как вы получили ваше наследство? Она им интересовалась? Имела на него виды?
Кира имела в виду лишь то, что, живя в доме и будучи почти своим человеком для Антоновых, Розалия могла подсмотреть коды к банковским счетам и найти ключи и документы, которые бы позволили ей получить доступ к финансам семьи Антоновых-Антонас.
Но реакция Густава ее удивила. Он побледнел. А потом вдруг побагровел и начал тяжело глотать воздух.
– Ты не можешь нас ни в чем обвинять! Только не ты!
– Да я и не собиралась!
– А к чему все эти разговоры? Будто бы ты нас с матерью и братом в чем-то подозреваешь? Если подозреваешь, то скажи!
– Ни в чем таком!
– Нам и так досталось, а тут еще ты со своими подозрениями, – не унимался Густав.
– Напрасно ты так думаешь. Я всего лишь хочу разобраться в том, кто же убил Розалию.
– Как это кто? Барон ее и убил! Или его люди это сделали!
– Не знаю. Он в сделанном не признается, – покачала головой Кира.
– Еще бы ему признаться! Но это он сделал! Ты же видела ценные вещи, которые были украдены у нас из дома?
– Да, конечно, видела. И я понимаю, что это цыгане похитили вас, но…
– Что «но»?
– Ничего! – сдалась Кира.
Не могла же она просто сказать, что чувствует во всей этой истории какой-то подвох. Свои чувства к делу не подошьешь. И Густаву про них говорить бесполезно. Только выставишь себя перед ним истеричной дурочкой. Густав – он настоящий мужчина. И, как все мужчины, он привык доверять одним фактам. А вот фактами, подтверждающими ее чувства, Кира как раз и не располагала.
Но старый цыган так упорно утверждал, что не трогал виллу «Бесконечность» и ее обитателей, и так упрямо твердил о том, что особой ненависти к Розалии не питал, что Кира заколебалась. Да и драгоценности старик-цыган отказался признать краденными или похищенными.
– Я не вор! – гордо заявил он. – У меня свой бизнес. Когда у людей нет денег, они мне вместо них золото и ценности приносят. Я смотрю, беру, а мои дети отпускают им товар.
– Товар! Вы торгуете героином!
И вот этого цыган не отрицал:
– Ты знаешь это. И я знаю. А посадить ты меня за это не сможешь.
– Как это не смогу? – свирепел Кантемиров. – Смогу и посажу!
– А вот и не сможешь, – хитро прищуривался барон. – Потому что ничего у тебя на меня по героину нет. И не появится.
– Про героин, возможно, и не появится. А зато за похищение людей ты ответишь!
– Золото, камни и побрякушки, которые эти двое опознали как свои собственные, мне двое моих клиентов принесли. Может, они их где и украли, я не знаю. А только я сам к этим вещичкам никакого отношения не имею.
– И что за клиенты? Имена, адреса?
Но барон имен и адресов назвать не смог. Однако заявил, что парней этих он видел не в первый раз. А вот в первый раз он даже заподозрил в них оперативников. Однако они назвали людей, которым сам барон доверял. И молодые люди стали его постоянными клиентами. Не всегда у них бывали при себе наличные. Вот и в этот раз они принесли ему вместо денег золотые перстни, часы и еще какую-то ерунду.
Золото и ценности молодые люди предлагали в этот раз очень дешево, потому что, по их словам, они их не крали, а они буквально сами свалились им на головы.
– И вы не спросили у них, что это значит?
– Спросил. Они сказали, что как раз шли ко мне и обсуждали острую нехватку денег. Они хотели купить пять граммов порошка, и у них не хватало. И они прикидывали, удастся им уломать меня поверить им на этот раз в долг или нет. И вдруг они увидели на дороге дорогой кожаный бумажник и возле него россыпь золотых вещей.
Эти ценности вместе со своим невероятным рассказом наркоманы и принесли к барону. Тот их выслушал. И алчность взяла верх в душе барона над осторожностью. Ценности он у клиентов принял, бросил к остальным и забыл про них. Раз в месяц старший сын барона сбывал все накопленное таким образом золото и антиквариат проверенному человеку и получал от него наличные.
– Так эти вещи и попали ко мне в дом. Но я сам их не крал.
– Значит, их нашли на дороге?
– Да.
– И кто же их туда выбросил?
Барон пожал плечами.
– Возможно, как раз те люди, которые похитили ваших Антоновых и убили Розалию.
– Вот как? И зачем же им было выбрасывать ценные вещи и золото?
– Наверное, потому, что оно было им не нужно.
– Что же это, по-вашему, получается? Золото и деньги они выбросили за окошко! Антоновых фактически тоже отпустили! Единственное, что они забрали, это жизни Розалии и еще одного человека – ее любовника, и две новые машины! Что это? Полоумные жестянщики, не нашедшие ничего более умного, чем выкрасть приглянувшиеся машины таким образом? Не много ли жертв ради похищения двух машин?
– Значит, преступникам были нужны жизни этих двоих людей, – невозмутимо отвечал ему барон. – Найдите тех, кому мешали Розалия и ее любовник, и вы найдете убийц!
– Ее смерть была в первую очередь нужна вам!
– Я не убивал.
– Признайтесь, и вам скостят срок!
– Мне не в чем каяться. Этой крови на мне нет!
Старый цыган держался упрямо. И смерть Розалии и ее Федичкина брать на себя не захотел. И Кира начала сомневаться в том, что Антоновых в самом деле похитили цыгане. А если нет? Если это были другие люди? Люди, которые хотели заставить Розалию и Федичкина замолчать любой ценой. Но что такого опасного могли знать цыганка и Федичкин?
– Стоп, помнишь, Лисица сказал нам, что Федичкин работал в какой-то комиссии?
– В комиссии?
– Да, еще в Литве.
– Ну, помню.
– И чем занималась эта комиссия?
– Этого он нам не говорил, кажется.
– Вот то-то и оно, что мы не узнали подробностей! А ведь возможно, что Федичкин в ту пору занимал солидную должность. Помнишь, как сестра сетовала на то, что он уехал из Литвы, оставив большой пост?
– Да. Софья упоминала об этом.
– А еще Лисица сказал нам, что Федичкин был куда богаче, чем следовало из его налоговой декларации. То есть он имел какие-то левые доходы!
– И доходы немаленькие, раз уж он сумел скопить себе на старость больше полутора миллионов евро.
– Такие деньги в маленькой Литве не снились многим!
– Люди там живут довольно скромно.
– И вдруг Федичкин умудряется скопить внушительную сумму к старости.
– Уйдя со своей должности и перебравшись в Россию, он даже не стал искать себе новую работу, хотя до пенсии ему еще далеко.
– Значит, ему было на что жить!
– И жить безбедно!
Но что же вызвало трагедию? Возможно ли то, что Федичкина обуяла жадность? И он решил еще разок зачерпнуть из источника своего благосостояния? Но в этот раз к нему могла захотеть присоединиться еще и Розалия. Ведь ей тоже нужны были деньги. И не деньги Федичкина, а собственные! Те деньги, на которые она смогла бы наслаждаться жизнью с любимым мужчиной, с Марко!
– Вообще тут все так напутано и запутано, что я и сама уже ничего не понимаю. Кого любила Розалия? Марко или Федичкина? С кем она собиралась быть? Опять же с Федичиным или с Марко?
– Скорей всего, с Марко. Он посимпатичнее будет.
– Марко – мямля!
– А Федичкин избалованный сестрой капризуля! Вспомни историю с ботинками, которые он не мог найти в собственной прихожей? На его фоне Марко смотрится шикарным мачо! Вспомни своего Виталика! На фоне полных придурков он смотрелся, как ты говорила, совсем даже ничего!
– Ой, не напоминай мне про этого типа! – поморщилась Леся. – Не вспоминай никогда!
– Почему? В нем было своеобразное очарование.
– Тебе-то хорошо! У тебя есть Густав! Да уж, повезло тебе, подружка! Миллионер и даже герб свой имеет.
– Да, только не очень-то он им интересуется, – пробормотала Кира и нахмурилась.
– Ты чего?
– Мне надо побыть одной, – неожиданно резко произнесла Кира. – Мне нужно подумать. Ты мне мешаешь!
– Тогда я пойду в душ, – надулась Леся. – Раз ты не хочешь обсудить то, что тебя тревожит, со мной, со своей лучшей подругой. Так я пойду?
Но вот уж дивное дело, Кира не обратила на нее никакого внимания!
– Угу, – кивнула она, явно уже забыв про Лесю и погружаясь все глубже и глубже в свои мысли. – Иди, конечно! Только не мешай мне!
Леся фыркнула и вышла из комнаты, хлопнув дверью. Но, хотя она и была обижена, еще больше ее угнетало беспокойство. Что же там задумала Кира? Наверное, это нечто настолько страшное, что она не может об этом рассказать даже своей лучшей подруге!
Леся вздохнула и пошла не в душ, а в свой зимний сад. С некоторых пор она заметила, что возня с землей и с зелеными растениями успокаивает и умиротворяет ее куда лучше, чем горячий душ. Конечно, был еще один хороший способ, но для него требовался любимый мужчина. И раз таковым Леся пока что не располагала, выбор снятия стрессов был у нее невелик.
А в это время оставшаяся в комнате одна Кира мгновенно кинулась к компьютеру. Ее пальцы запорхали над клавишами. Она лихорадочно искала что-то в Интернете. И наконец, найдя, Кира удовлетворенно выдохнула, схватила трубку и набрала номер Лисицы.
– Быстро диктуй мне список дел, которыми занимался Федичкин! – закричала она. – Не важно, сколько это будет! Диктуй все! Срочно! Я сама разберусь!
Пока Кира лихорадочно строчила что-то у себя в тетради, Леся уже спустилась в свой зимний сад и с удовлетворением огляделась по сторонам. Как тут было красиво и свежо! Растения радовали упругими зелеными листьями и пышными бутонами. Несколько головок тюльпанов уже готовились распуститься с минуты на минуту. И Леся, затаив дыхание, пыталась предугадать, какими же будут цветы?
Ее маленького опыта уже хватило на то, чтобы понять, что садовник Сережа был на все сто процентов прав. Очень часто на картинках с семенами или луковицами указывалось совсем не то, что находилось внутри луковицы. И распустившиеся или выросшие из семян или луковиц цветы, мягко говоря, разочаровывали.
Задумавшись, Леся машинально прорыхлила землю под рододендроном, ощипала деревце мирта, которое слишком уж вытянулось за зиму, смешала грунт для предстоящего посева семян на рассаду летних цветов, приготовила пакетики с семенами и емкости для их посадки и протянула руку к опрыскивателю. Лишний раз побрызгать питательным раствором на растения не помешает. Весна все-таки! Потребность в питательных веществах резко вырастает у всего живого.
Но, мимоходом взглянув на часы, она ахнула:
– Как поздно!
И в этот момент раздался звонок в ворота.
– Кто там? – спросила Леся по переговорному устройству.
– Доставка товара.
– Но я ничего не заказывала.
– А как же абрикос и пихта? – удивился голос.
– Ой! А вы их уже привезли?
Леся поспешила к воротам, попутно удивляясь тому, почему товар доставили в столь поздний час. И почему голос грузчика показался ей знакомым. Оказалось, что удивляться тут нечему. За воротами стоял садовник Сережа и улыбался в полный рот. Леся тоже разинула рот и выпалила:
– Как ты меня нашел? Я же не давала тебе свой номер телефона!
– Чудачка! Ты же заказала доставку товара. Вот я к тебе и приехал!
– Ах, так ты по делу, – разочарованно произнесла Леся, сама пугаясь своих чувств.
Какое ей, в сущности, дело, кто доставит ей заказанные растения!
– Ну, не совсем, – усмехнулся Сережа, протискиваясь боком через дверь. – Вообще-то доставкой товара у нас занимаются другие люди.
– Значит… Значит, ты приехал, чтобы увидеть меня?
– Если уж тебе это важно, то – да. Я приехал сюда ради тебя. А чему ты удивляешься? Я ведь еще на выставке сказал тебе, что ты мне понравилась.
– Очень приятно, – пробормотала Леся, смущаясь еще больше. – А почему среди ночи?
– Абрикосы только что прибыли. И пихты тоже. Вот я и решил… А ты уже спала?
– Нет, как видишь. Ну проходи, раз приехал!
Почему-то сейчас в обществе Сергея, даже прибывшего чуть ли ни к полуночи, она чувствовала себя очень комфортно. А ведь она знала этого парня всего несколько часов! Странно, но, оказавшись сейчас наедине с этим человеком, про которого она, в сущности, ничего не знала, Леся чувствовала себя хорошо.
Товар занесли, устроили, и грузчики уехали. А Сергей остался. Он осмотрел зимний сад Леси. Похвалил ее. И как-то незаметно вместе с ней переместился в гостиную.
– А ты живешь с сестрой? – спросил он у Леси.
– Нет. С подругой.
– Я так и подумал. Вы совсем друг на друга не похожи.
– А где ты мог видеть мою Киру? – удивилась Леся.
– Где? Да возле дома, конечно. Я подъехал и еще сомневался, стоит ли тревожить тебя в такой поздний час. И тут появилась твоя подруга. Мы разминулись с ней в воротах. Она выезжала, а я…
– Погоди! – перебила его Леся. – Когда это было? Сегодня?
– Ну да! Около получаса назад.
– Так ты говоришь, Кира куда-то уехала?
– Да. А почему тебя это удивляет?
– Но она сегодня никуда не собиралась!
– Значит, у нее изменились планы.
– Почему же она мне об этом не сказала? – продолжала недоумевать Леся, которой с каждой минутой становилось все более и более тревожно за Киру.
Она схватилась за трубку и набрала номер подруги. Гудки. Потом отбой. Снова набор знакомого номера, снова длинные гудки и отбой.
– Не предупредила и уехала, – пробормотала Леся. – Куда? Зачем?
– А вы всегда предупреждаете друг друга, когда куда-то отправляетесь?
– Всегда! И вообще, я начинаю всерьез волноваться! Кира сегодня была такая странная!
– Странная? Да, знаешь, мне она тоже показалась очень взволнованной. Пронеслась мимо меня, так что я даже испугался, как бы она меня не сшибла.
– На Киру это совсем не похоже. Обычно она водит аккуратно.
– Мне даже показалось, что она меня просто не заметила. Думала о чем-то своем.
– Да. Она сегодня такая и была! Понять бы, о чем она думала!
– Позвони ей! – предложил Сережа.
– А кому я только что звонила? Ей и звонила!
– И что?
– Бесполезно, – покачала головой Леся. – Она то ли не слышит, то ли не берет трубку.
– Знаешь, иногда то, чем заняты мысли твоих близких и друзей, можно узнать по тем вещам и предметам, которые их окружают.
– Что ты имеешь в виду?
– Чем занималась твоя подруга, перед тем как исчезнуть?
– Сегодня? Сидела у компьютера.
– У компьютера!
– Ну да. Наверное, в Интернете копалась.
– Так это же самое важное! Пошли посмотрим по ее ссылкам! И многое поймем!
Уверенность, которая исходила от Сережи, передалась и Лесе. И почему-то ей стало казаться, что теперь лично она может не волноваться и не тревожиться. Все, что нужно для спасения Киры и вообще для спасения всего человечества, сделает за нее Сережа. Теперь ему предстояло волноваться и беспокоиться за них. А она, Леся, свое в этой жизни уже отбоялась.
