Глава 17
Между тем Фима двигалась быстро и целеустремленно. Выскочив из подъезда Олиного дома, недолго думая, она подняла руку. Вообще Фима избегала ездить на такси или тем более пользоваться услугами частников. Она была достаточно наслышана про все те ужасы, которые случаются с молодыми и не очень молодыми девушками, которые рискуют и садятся в машины к неизвестным людям.
Но сегодняшний день перевернул все Фимины представления о жизни с ног на голову. Теперь она уже решительно не знала, что хорошо, а что плохо. Поэтому запрыгнула в первую же остановившуюся машину, продиктовала водителю адрес и совершенно без сил откинулась на мягкое сиденье. Денег у нее было в обрез. Только та мелочь, которая завалялась в кармане куртки. Там было рублей двести. Но водитель оказался не жадный и согласился даже на такое скромное вознаграждение.
Пока они ехали по городу, Фима смотрела в окно, но ничего там не видела. Слезы застилали ей глаза. Весь ее мир опрокинулся в один ужасный миг. И теперь Фима не понимала, как ей жить дальше, кому верить и кого любить.
Она взлетела по знакомым ступеням и нажала звонок. Дверь ей открыла Юленька.
– Чего звонишь? – недовольно удивилась она. – Ключи забыла? А мы с мамой уходим в магазин. Хочешь с нами?
Но Фима лишь помотала головой и прислонилась к стене.
– Тебе плохо? – встревожилась Юленька.
– Ничего.
– Ты не беременна? – подозрительно осведомилась Юленька, одновременно цепким взглядом ощупывая фигуру Фимы.
– Нет. Ничего страшного, просто быстро шла и голова закружилась.
– Ну, иди тогда, полежи, – с сочувствием произнесла Юленька.
Она и сама любила со вкусом поболеть и поэтому уважала, когда это желание появлялось и у других. Едва дождавшись, пока Юленька с ее матерью уйдут, Фима поспешила на кухню. Юра был тут. Он сидел за столом, уписывал холодное мясо из супа и смотрел телевизор.
– Юра! – тихо воскликнула Фима. – У меня проблемы. Очень большие проблемы!
– Угу, – безразлично отозвался Юра. – Что такое?
Глядя на то, как брат деловито смазывает мясо горчицей, не отводя глаз от экрана и не обращая на нее ни малейшего внимания, Фима ощутила чувство, близкое к ярости. Добро бы там еще шел футбол или бокс! Но нет! Сейчас по телевизору транслировали баскетбол, к которому Юра был совсем равнодушен. Это Фима знала совершенно точно. Но даже баскетбол был ему интересней, чем родная сестра и ее проблемы.
– Юра, посмотри на меня! – воскликнула она уже громче. – Зачем ты это сделал, Юра?
– Что сделал?
– Зачем ты убил Вадима и его друга? Как ты мог? Это из-за денег, да?
Юра наконец оторвался от телевизора. Мясная кость выскользнула из его ослабевших рук и шлепнулась обратно на тарелку, расплескав бульон. Ложка со звяканьем отлетела прочь и, попрыгав по столу, свалилась на пол. Но Юра на нее даже не посмотрел. Он во все глаза таращился на сестру, и в его маленьких поросячьих глазках плескался самый настоящий страх.
– Ты это чего? – пробормотал он наконец. – Ты это откуда узнала?
И если прежде Фима еще сомневалась и не хотела верить, то теперь всю ее неуверенность словно ветром сдуло. Она скинула розовые очки и впервые взглянула на своего брата строго и беспристрастно. Что он за человек такой? Почему не работает вот уже почти год? Да и когда работал, почему она никогда не видела его денег? Почему все хозяйство она вела на свои заработки, а Юрка, плотно сев ей на шею, а потом посадив туда для компании еще и свою жену с ее мамой и братцем, считал, что все идет хорошо и правильно?
Да так оно и было! Для него самого все складывалось просто отлично. Сестра покорно тащила на себе весь воз дел по хозяйству, а Юра изображал главу семьи и при случае не упускал возможности прикрикнуть на младшую сестру и указать ей место в семейной иерархии. А когда Фима захотела устроить свое личное счастье, выйти замуж и завести свою собственную семью, Юре это здорово не понравилось. Но будучи не только подлым, но еще и хитрым, он сумел обуздать свои чувства, не дать им вырваться наружу.
– Это правда? – упавшим голосом спросила у него Фима. – Ты их убил? А перед этим еще наговорил Вадиму гадостей про меня? Зачем, Юра? Зачем?
– Затем, что хотел, чтобы он тебя бросил. Так же, как те двое. Да, да! Твои прежние сбежавшие женишки – это тоже моих рук дело.
– Но зачем?
– Хотел, чтобы ты вернулась в семью! Вот зачем!
– Нет, Юра! – покачала головой Фима. – Ты хотел не меня! Ты хотел, чтобы в ТВОЮ семью вернулись МОИ деньги!
– Скажите, пожалуйста, наша госпожа богачка заговорила! Ну да, и хотел! И что тут такого? А как нам прикажешь жить? Я без работы. Юленька вечно болеет. Мамаша ее только и умеет, что жрать. Да еще этот сосунок – Витька, тоже вечно денег клянчит! Как нам было жить без тебя?
– И поэтому надо было рушить мою личную жизнь?
– Да какая там у тебя была жизнь? Кабы эти хлюпики тебя по-настоящему любили, они бы мне не поверили и просто послали бы куда подальше.
Юра признавался в своей подлости так спокойно и даже равнодушно, что у Фимы в голове помутилось.
– Как же они могли тебе не поверить! – заорала она на брата, заорала впервые в жизни. – Как они могли тебе не поверить, если ты – мой родной брат! Конечно, они тебе поверили! И в то, что я последняя шлюха. И в то, что я им изменяю! И даже в то поверили, что говоришь ты все это исключительно из любви ко мне!
– А я тебя и любил! А вот ты меня подвела! Сколько я для тебя сделал, а как подвернулся какой-то кобель, ты тут же задрала хвост и кинулась за ним. Сучка!
Теперь Юра тоже орал. Он вскочил на ноги, и его обтянутое трикотажной, заляпанной мясным соком майкой пузо мелко дрожало. Сейчас он был Фиме просто противен. Она не понимала, как, и главное, когда ее брат превратился в такое ничтожество, не следящее за собой и только и думающее, чем бы набить свою ненасытную утробу.
Впрочем, как теперь понимала Фима, ее брат всегда был таким. С самого детства за столом он брал себе самые вкусные и жирные куски. Если курицу, то самую поджаристую. Если мамин пирог с малиной, то выбирал себе обязательно серединки. Фима и родители жевали корочки и никогда ни словом не упрекнули Юру за жадность.
Может быть, зря они так делали? Может быть, зря молчали? Возможно, в детстве Юру еще можно было приструнить. Но теперь он вырос, окончательно сформировался. И менять что-либо было уже поздно.
Да и Юрин бизнес, про который в семье было столько разговоров! Чтобы Юра смог его начать, пришлось продать бабушкину квартиру. Ту самую квартиру, которую бабушка завещала ей – Фиме. Потом Юра все время что-то начинал, бросал, начинал другое и снова бросал. Дохода его бизнес приносил до смешного мало. Фима, даже будучи студенткой, умудрялась халтурами зарабатывать куда больше брата.
Но почему-то об этом всегда и все в семье забывали. Юра был на первом месте. Он был умница и герой. А Фима... Ей отводилась роль Золушки. Она должна была безропотно обихаживать всех, не получая зачастую даже простого «спасибо» в ответ. И вот вам благодарность! Юрка возомнил, что так оно всегда и будет продолжаться. И когда пошло не по его, нанес упреждающий удар! Он не стал дожидаться, когда сестра выйдет замуж и исчезнет из семьи, а взял и предупредил это! Наврал про сестру с три короба! А потом, когда его план сработал, еще и лицемерно жалел Фиму, и грозил различными карами ее сбежавшим женихам.
– Пойми, дурочка, – словно откуда-то издалека донесся до Фимы голос брата. – Тебе же добра желал. Тебе с нами будет лучше, чем с этими твоими женишками. Они же тебя использовали. Все! До единого!
– А ты? – всхлипнула Фима. – Ты – нет?
– Я тебя любил и люблю.
– Ты любишь не меня! Ты любишь самого себя и... И деньги! Говори, это ведь ты убил Вадима?
– С чего ты взяла?
– С того, что опросила свидетеля! Верней, свидетельницу!
– Какую еще свидетельницу?
– Соседку Оли.
– А это еще кто такая?
– Не притворяйся! – взвизгнула Фима. – Ты прекрасно знаешь, о какой Оле идет речь! О любовнице Вадима!
– Ого! Выходит, ты знала?
– Да! Теперь узнала. И еще я знаю, что это ты ее ограбил! И ее! И Леву! И Вадима тоже!
– Ты говори, да не заговаривайся, – хмыкнул Юра. – Какие доллары? О чем ты? Не брал я! Даже в глаза не видел!
– Вот ты и проговорился! – торжествующе закричала Фима.
– О чем?
– Я тебе не говорила, что деньги были в долларах! Они могли быть и в рублях, и в евро! Но ты сказал именно доллары!
– Оговорился.
– Юрка! – с угрозой произнесла Фима. – Ты хоть мне и брат, но не думай, что тебе сойдет это с рук! Убийство – это тебе не шуточки! И грабеж тоже!
– Я никого не убивал!
– Нет? Не убивал? Тогда я сейчас же иду в милицию, и пусть они там разбираются, убивал ты или нет.
И Фима развернулась, словно в самом деле собираясь уходить. Но Юрка оказался проворнее. Он слетел с табуретки и, откинув стол, перегородил Фиме выход из кухни.
– Никуда ты не пойдешь! – злобно прорычал он. – Ишь, выдумала! Легавым она на меня донесет! На меня! На своего родного брата!
– Юра, скажи мне! Это ты их убил? Ведь так?
– Ну, я, – нехотя буркнул Юра. – А что мне было делать? Ты бы в конце концов все равно вышла замуж. Не мог же я вечно тебя пасти. Вышла бы замуж, ушла бы в декрет, родила ребенка. Работу бы свою, разумеется, потеряла. И твой муж ни за что не стал бы содержать еще и меня.
– Разумеется! Не стал бы!
– И что бы с нами всеми стало? – снова разъярился Юра. – Ты – эгоистичная сука! Думала только о себе!
– Но почему я должна думать о твоем благополучии?
– Я – твой брат!
– Но ты уже взрослый человек! Ты должен был сам о себе позаботиться.
– Вот я и позаботился! Вызвонил этого твоего Вадима и сказал ему... Ну, что обычно говорил твоим женишкам про тебя. Что ты...
Юра замялся. И Фима с радостью обнаружила, что хоть какие-то остатки совести у ее брата все же остались. Но судя по всему, очень и очень маленькие. Ничтожные, прямо говоря, остатки.
– Не трудись, – устало махнула она рукой. – Артем мне все рассказал.
– Рассказал?
Юра был явно поражен.
– А... Ну тем лучше, – пробормотал он, справившись с охватившим его изумлением. – Раз рассказал, тогда ты все знаешь.
– Знаю. И именно потому я тут! Чтобы спросить у тебя, как же ты докатился до жизни такой? Ведь одно дело жить за чужой счет, а совсем другое – убить человека! Да еще человека, которого знал лично!
– А что мне было делать? – завел Юрка старую песню. – Я не мог поступить иначе! Вадим бы протрезвел и вспомнил, что сам рассказал мне про эти деньги. Хватился бы их, и что?
– Что?
– А денежки-то тю-тю! Явился бы ко мне и начал права качать. А оно мне было нужно?
– Как же получилось, что ты его убил?
– Я не хотел, – снова заныл Юра. – Я совсем не думал, что так получится. Пришел к вам, чтобы взять деньги.
– А про деньги ты откуда узнал?
– Говорю же, Вадим мне сам по пьяной дури все рассказал. И про Олю эту. И про те делишки, которые они обтяпывали. И про последнее дело, на котором они собирались здорово разбогатеть. И даже про то, где у него навар с этого дела хранится.
– Так ты про деньги от самого Вадима узнал? – пораженно прошептала Фима.
– Ну да! Он мне все рассказал. Еще плакался, что мало в этот раз получилось. Но я решил, что если для него сорок пять тысяч долларов – это мало, то для меня в самый раз!
– Но как ты мог? – пораженно выдохнула Фима, глядя на своего брата и не веря, что все это происходит с ней на самом деле.
– Ты бы вышла замуж, а мы бы с чем остались? – завел старую песню Юрка. – А так у нас было бы подспорье хотя бы на первое время.
– Нехилое подспорье! Но ты ведь не только взял деньги, ты еще и убил Вадима! Почему?
– Потому что Вадим бы рано или поздно проснулся, все вспомнил и потребовал бы у меня деньги назад. Но я, когда шел к нему, я не хотел убивать! Честно! Просто так уж получилось. Взял я деньги, а потом глянул на Вадима, который так в прихожей и дрых, да и подумал... Подумал, что это сейчас он дрыхнет без задних ног, а через несколько часов проснется и явится к нам, деньги свои требовать назад. Ведь он бы обязательно на тебя подумал. Что это ты деньги взяла, когда уходила. Так что это ты виновата, Фима.
Юрка сделала это заключение и покосился на сестру. А у Фимы от возмущения даже дух перехватило. Ну и подлец! Сам зарезал Вадима, а вину спихнуть на нее норовит! И главное, когда ее пришли арестовывать, когда она плакала и тряслась от страха, Юрка и ухом не повел! Плевать ему было на то, что Фиму могли закрыть за решеткой за преступление, которого она не совершала. Главное, что он сам вышел бы сухим из воды!
– Какой же ты эгоист, Юрка! – вырвалось у Фимы. – На меня валишь, а сам только про себя и думаешь. Про себя и про свое благополучие!
– Жила бы с нами, ничего бы не случилось! – злобно буркнул Юра. – Это ты во всем виновата! Ты вынудила меня пойти на преступление!
– Ты еще скажи, что и нож я тебе в руки вложила! И как Вадима убить, тоже я тебя надоумила!
Юрка сосредоточенно засопел и промямлил:
– Ну, вроде того!
У Фимы от изумления даже язык отнялся. Но потом она вспомнила, что Юра рассказал ей еще не все о своих художествах, и спросила:
– Ну а Леву? Тоже ты?
– А с ним вообще просто получилось! – оживился Юрка. – Вадим мне по пьяной лавочке все про своих дружков рассказал. И про то, что этот Лева до мужчин охоч, тоже.
– И что? Ты притворился голубым?
– Когда для дела надо, я и не то могу! Думаешь, одна ты у нас в семье актриса? А мне и по театральным студиям бегать было не надо. Да, я притворился голубым. И глазки этому Леве строил. И поцеловать разок разрешил. Одним словом, все делал, как вы, бабы, когда мужика себе заполучить хотите! И он клюнул! Я ему про сказочный отдых наплел. А он мне сказал, что готов финансировать нашу с ним совместную поездку, что деньги у него есть.
– Так ты заманил его на стройку якобы для того, чтобы прямо оттуда катить в сказочные края?
– Ну да. Он с деньгами пришел. Даже в квартиру ломиться не пришлось. Почти все сорок тысяч там в чемоданчике и лежали.
– И ты их взял?
– Конечно. А что? Оставить было надо?
– Значит, Леву убил, а чемоданчик с деньгами взял?
– Ну да.
– А... А Оля?
– Ну, ей повезло. Когда я к ней пришел, ее дома не было.
– А ключ ты откуда взял?
– У Вадима, – пожал плечами Юра. – И ключ, и адрес. Все мне твой женишок выболтал. Наверное, он все-таки тебя любил, сестренка. Знаешь, он очень болезненно мой рассказ воспринял. Те двое, Герман и Кешка, лучше держались. Тоже, конечно, в восторг не пришли, но держались. А Вадим раскис. Наверное, он и в самом деле хотел на тебе жениться.
– Наверное, – пробормотала Фима, чувствуя, как к ее горлу подступают слезы. – Наверное. Но это теперь совсем, совсем неважно.
– Вот именно! Теперь у тебя новый жених. А ты, сестренка, не теряешься! Я как услышал, что у тебя новый кадр на примете имеется, чуть с кровати не упал. Ну, думаю, сестрица дает. Тихая-тихая, а как до мужиков, так больно охочая!
И оттого, что этими словами Юра умудрился все их светлые с Темой чувства опошлить до отвращения, Фима почувствовала к нему еще большую ненависть. Этот человек – ее брат, он уже трижды рушил ее личную жизнь! Но ладно она! Но за что должны были пострадать Вадим с Левой? За что они лишились жизни? За что?
– Постой! – воскликнула Фима. – Был на твоей совести еще один человек!
– Кто?
– Лена!
– Кто такая?
– Невеста Вадима. Бывшая.
– И что?
– Она свалилась с лестницы и разбилась.
Но Юра помотал головой:
– Я тут ни при чем.
И как ни странно, Фима ему поверила. С Лены взять было нечего. А ее брат убивал исключительно тех людей, от смерти которых мог получить выгоду. Если бы Фима была чуток побогаче, то он бы и ее... От этих мыслей Фиме стало совсем нехорошо. Но она держалась. Ей нужно было еще выскользнуть из этого дома, ставшего ей в одночасье чужим. А она подозревала, что Юрка ее теперь так просто не выпустит.
Да, для Фимы родной дом стал в один момент смертельной ловушкой. И находилась она тут со своим самым злейшим в мире врагом. И оттого, что этим врагом оказался ее родной брат, становилось только еще страшней.
– Юра, – произнесла она таким тоном, словно совсем и не думала сердиться на брата. – А где деньги, Юра?
– Деньги?
– Ну да. Те деньги, который ты взял у убитых тобой людей и у Оли.
– Ах, деньги! Тебе нужно знать про деньги?
Лицо Юрки смешно скривилось. И на мгновение Фима увидела в нем того самого мальчика, который не хотел делиться со сверстниками своими игрушками, старательно оберегая их от посягательства других. Фима чуть не растрогалась этим детским воспоминаниям, но тут же одернула себя. Сейчас речь идет не об игрушках. И Юрка в своей жадности совсем зарвался.
– Деньги спрятаны в надежном месте, – произнес Юра и замолчал, буравя сестру нехорошим взглядом своих маленьких глазок.
И внезапно Фиме стало страшно. В один миг ей стало ясно, что возврата к прошлой жизни больше нет. Она знает, что ее брат – убийца и грабитель. И жить с этим они не смогут. И Юрка это тоже понимает. И какой у него выбор? Делиться с сестрой добытым он явно не собирался. Значит... Значит, он должен будет избавиться от опасного свидетеля. Попросту убить ее!
– Юра, а что ты собираешься делать дальше?
– Дальше? Не знаю.
Но взгляд Юрки о многом сказал Фиме. Все-таки она была его родной сестрой и прожила с ним бок о бок почти тридцать лет. Все он знает! Убил двух людей, и ее убьет! Не посмотрит, что она его родная сестра. Сейчас Фима была не нужна Юрке. У него имелись и свои деньги. И эти деньги казались ему сказочным богатством, которое не растает никогда. Юра никогда в своей жизни не вел хозяйство и не представлял, насколько сейчас все стало дорого стоить.
В отличие от него, Фима хорошо знала, что эти деньги исчезнут без следа уже через год. А то и раньше, если Юленька и ее мамаша хорошенько возьмутся за дело. Да и сам Юрка свои траты никогда не умел соразмерять. Ясно, что этих денег им надолго не хватит, они утекут у них, словно вода. Но сейчас Юре говорить об этом было бесполезно. И Фима решила зайти с другого боку. Ей было позарез нужно усыпить бдительность Юрки. Усыпить и выскользнуть из ловушки, в которую она сама себя загнала. Что угодно, но только выйти из этой квартиры!
Поэтому она попыталась взять себя в руки и делано спокойным тоном спросила:
– А ты не хочешь поделиться этими деньгами со мной?
– С какой это стати? – мигом вызверился Юра. – Эти деньги я добыл сам!
– Да. Но часть из них принадлежала Вадиму.
– И что?
– А мы с Вадимом собирались пожениться. Я была его невестой. Самым близким ему человеком.
– Невеста – еще не жена! – быстро отреагировал Юрка, думая, что понимает, куда клонит его сестра.
– Но мы ведь не в суде. Ты же не станешь оспаривать мое право на деньги Вадима? Это мое наследство.
– Хорошо! – быстро произнес Юра. – Я отдам их тебе. Половину!
Сердце Фимы радостно екнуло. Весь этот разговор она затеяла с одной-единственной целью: убедить Юрку в том, что она хочет от него не раскаяния, а денег. Это могло оттянуть исполнение приговора, который брат, Фима в этом ничуть не сомневалась, в душе уже вынес ей. Но одно дело решить, а другое дело – исполнить. Все-таки Юрка когда-то любил ее. И Фима надеялась, что ему будет трудно организовать и ее убийство, и он ухватится за возможность оттянуть его.
Конечно, потом, когда дело дойдет до дележа денег, в Юрке снова заговорит жадность, и он снова захочет ее убить. Но сейчас он был рад, что сестра согласилась вступить с ним в сделку. Взяв себе часть денег Вадима, она фактически становилась его сообщницей.
– Где спрятаны деньги? Не в квартире, надеюсь?
– Нет.
– А где?
– Увидишь.
И так как Юрка пошел в прихожую и начал там одеваться для выхода на улицу, то Фима поняла, в квартире денег действительно нет. Все ясно! Не доверяя своим домашним, Юрка спрятал деньги вдали от дома. Очень благоразумно! Найди Юленька сумку мужа с сотней тысяч долларов, она бы уж придумала, на что их потратить. Не даром женушка уже который год твердит об исправлении своего носика, и формы ушей, и еще куче пластических улучшений внешности. Деньги улетучились бы в один момент. Юрке осталось бы только облизнуться.
И чтобы молчание не становилось совсем уж невыносимым, Фима спросила у брата:
– Скажи, а как тебе удалось притвориться голубым? Никогда не подозревала в тебе артистических талантов.
Но Юрка молчал. Он явно что-то обдумывал. И Фиме очень хотелось надеяться, что обдумывает он не ее предстоящее убийство.
