Глава 16
Услышав, что с ней хотят встретиться сыщицы, Альбина Григорьевна тут же примчалась в назначенное место.
– Узнали что-нибудь о моих девочках? – жадно поинтересовалась она. – Узнали, что с ними?
– Надо полагать, они живы.
Никакой радости или других каких-то ожидаемых эмоций от этого известия на лице Альбины Григорьевны не отразилось. Никакой заинтересованности, как будто бы она и сама это прекрасно знала. Сначала она вообще просто вежливо кивнула и лишь спустя почти полминуты, видимо, вспомнив, что должна играть свою роль до конца, живо воскликнула:
– Почему вы так думаете?
– Были найдены тела братьев Гусейновых.
– Вы их нашли?
Вот теперь Альбина Григорьевна насторожилась и проявила заинтересованность.
– Как это произошло?
– Полиция обнаружила тела, но не это важно.
– А что же важно?
– Важно то, что теперь совершенно не ясно, кто же убил братьев.
И подруги взглянули на Альбину Григорьевну.
– Я вам не говорила, – торопливо заговорила женщина. – Но ко мне приходили люди… очень опасные люди. Они искали братьев. Сказали, что те у них что-то украли. Они и нам с мужем угрожали! Требовали, чтобы мы выдали Рустама и Хасана. Наверное, это они их и убили.
– Исключено.
– Почему?
– Сначала ответьте: вы с вашими падчерицами были дружны?
При слове «падчерицы» Альбина Григорьевна нервно вздрогнула и кинула на подруг какой-то затравленный взгляд. Женщина была в явном смятении, но все же сумела кивнуть:
– Да, мы с дочками были очень дружны. Но если Рустам с Хасаном мертвы, то кто же скажет, где мои девочки?!
Альбина Григорьевна заломила руки. На лице ее было написано отчаяние. Но подруги не поддались на эту уловку. И Алена сурово произнесла:
– Вот именно об этом мы хотели спросить у вас.
– У меня? Почему у меня-то?
– Разве ваши падчерицы не делились с вами своими планами?
– Планами? О чем вы говорите?
– Вы не знали, что ваши дочери собираются расправиться с братьями Гусейновыми? Разве не вы вложили эту мысль в их головы?
Альбина Григорьевна приняла позу оскорбленной невинности:
– Понятия не имею, о чем вы говорите!
– Ну как же… Братья Гусейновы были убиты весьма оригинальным оружием – молотком.
– И что?
– Молоток – это ведь ваше верное средство решения конфликтов.
Альбина Григорьевна побледнела:
– Откуда вы знаете?
– Навели справки о вашей прошлой жизни. Не так уж и трудно это было сделать. Вы ведь прикончили своего первого мужа именно молотком. И братьев Гусейновых тоже убили с помощью этого инструмента.
– Сначала мы даже подумали, что это вы сами и убили братьев Гусейновых.
– Укокошили их обоих молотком!
– Но потом поняли, что у вас есть алиби. И догадались, что вы…
– …вы дали своим падчерицам урок, как нужно действовать. Провели для них, так сказать, мастер-класс.
– Это ложь! – возмутилась Альбина Григорьевна, но губы ее при этом дрожали.
Не обращая внимания, Инга невозмутимо продолжила:
– А потом мы вспомнили рассказ Вики о том, как сестры помогали вам варить холодец, разбив свиную голову на кусочки. И окончательно поняли, что вы достаточно натренировали своих девочек, чтобы они и сами могли справиться с бандитами.
– Я не понимаю, о чем вы говорите!
– Вы уж простите за то, что мы сейчас скажем вам, но вы врете!
Алена кивнула в знак согласия со своей подругой и добавила:
– Но мы вас не осуждаем. Братья Гусейновы были преступниками, они получили по заслугам. Наверное, у сестер просто не было другого выхода.
Альбина Григорьевна перестала мотать головой и взглянула на подруг уже более осмысленным взглядом.
– И у нас для вас и вашего мужа есть еще одна хорошая новость. Те люди, которые разыскивали украденные братьями Гусейновыми деньги и наркотики, больше к вам не придут. Никогда.
– Их всех арестовали! Всех, всех! Понимаете? Опасности больше нет!
Альбина Григорьевна взглянула на подруг. В глазах ее светилась надежда и та самая радость, которую они тщетно ожидали от нее в начале разговора. Вот теперь они видели: очередная новость Альбину Григорьевну откровенно порадовала.
– Значит, все закончилось? – спросила она. – Никто больше не будет искать деньги и…
– Ну же! – подбодрила ее Алена. – Договаривайте. Деньги и ваших дочерей? Вы это хотели сказать?
Альбина Григорьевна опустила глаза, но тут же вновь вскинула их:
– Вы же уже все поняли, верно?
– Да. Поняли. И повторяю, мы считаем, что Гусейновы получили по заслугам.
– Точно так же, кстати говоря, как ваш первый муж. Он был отъявленный мерзавец?
– О да! Свет не видывал такого негодяя, каким был он!
И Инга мягко попросила у Альбины Григорьевны:
– Расскажите нам… Расскажите, как все было.
– Он ведь вас бил? – свирепо сверкнув глазами, вмешалась и Алена. – Ваш первый муж, имеется в виду?
– Измывался надо мной со страшной силой, – всхлипнула Альбина Григорьевна. – Терроризировал всю мою семью. Угрожал убить их всех, даже маленького братика и бабушку. Совершенный был психопат и такой хитрый! Когда чувствовал, что ему самому могут начистить рыло, мигом надевал маску душки и симпатяги. Но когда мы оставались наедине, что только он не вытворял! И все время повторял: если я от него вздумаю уйти, он найдет и меня, и мою семью, и всех нас убьет! Что мне оставалось делать? Это было не убийство, это была самозащита! Даже суд признал, что я действовала в целях самообороны. Когда я явилась в полицию, у меня на теле живого места не было. Сколько лет прошло, а шрамы до сих пор сохранились.
И закатав рукава, Альбина Григорьевна показала несколько очень старых, совсем побелевших от времени, но все еще различимых шрамов.
– Это он меня ножом ткнул. Эти от сигарет. А это он плеснул на меня серной кислоты, хотел показать, что со мной будет, если я вздумаю его ослушаться.
Подруги с сочувствием смотрели на эту женщину. Что же, теперь они лучше понимали, почему за свое преступление она получила всего лишь минимальный срок.
– На тот момент я была беременна. Не знаю, к сожалению или к счастью, но ребенок не родился. Наверное, это и к лучшему, ведь от такого урода не могло получиться ничего хорошего. Но больше иметь детей я не могла. А потом я встретила своего второго мужа. И его девочек. Я всегда мечтала о дочках. И я с радостью заменила им мать, хотя, признаюсь, Светка всегда доставляла мне немало хлопот.
– И все же вы считали себя ответственной за нее. Правда?
– Ну конечно! Сама не понимаю, но как-то так получилось, что мой муж, хоть он и родной отец девочкам, совсем не участвовал в их воспитании. Все приходилось делать мне. Нет, он водил девочек в садик и в школу, забирал их из школы, даже уроки помогал им делать, если они чего-нибудь не понимали. Но… но он такой человек… Черствый, что ли. Ну, одним словом, он не любит лезть в душу. И совета от него не дождешься. Муж считает, что все и всегда должны поступать так, как правильно.
– Он у вас немного зануден.
– Да, пожалуй. Так что со всеми своими проблемами девочки шли именно ко мне. И мы вместе строили планы, как избавиться от злюки-учительницы. Как завоевать любовь самого симпатичного мальчика в классе. Как лучше списать контрольную, чтобы получить пятерку, не прикладывая никаких для этого сил.
Пожалуй, Альбину Григорьевну нельзя было назвать идеальной матерью. Свои проблемы она сама решала, применяя весьма нетрадиционные и оригинальные методы. И тому же самому она научила и своих дочерей.
– Если тебе что-то надо взять, но нельзя, а тебе очень и очень надо, тогда возьми, потому что это уже можно.
Такая двоякая трактовка привела к тому, что обе сестры выросли с твердым осознанием того, что в этом мире можно и нужно существовать по своим собственным законам, однако делать вид, что уважаешь законы все прочие. И тогда жизнь твоя будет гармонична, а сама ты счастлива и успешна.
– Это вы подговорили сестер на убийство или они сами придумали?
– Наверное, все-таки я, – призналась Альбина Григорьевна, которая после слов подруг о том, что они ее не винят, а наоборот, даже поддерживают, воспрянула духом. – Ну да, это я сказала Свете, что нельзя терпеть унижения от своего мужчины. Что это не приведет ни к чему хорошему. А Наташа меня поддержала. Мы сразу решили, что во время операции Наташа будет все время рядом с сестрой.
– Очень благородно с ее стороны.
– Они же сестры, – как нечто само собой разумеющееся произнесла Альбина Григорьевна – А Света одна бы ни за что не справилась с этими двумя негодяями. Но вдвоем девушки все же сумели наказать мерзавцев. Наташа сделала вид, что Хасан ей понравился. Девочки легко уговорили братьев, что, когда вся афера с «райской пыльцой» закончится, они поедут в Гладь и там пересидят какое-то время.
– Но в деревне сестры убили своих мучителей, а тела их отвезли к лесному озеру и спрятали там в пещере.
И Алена покачала головой.
– Боюсь, если правда выйдет наружу, то мерзавками окажутся именно сестры.
– Нет! – воспротивилась Альбина Григорьевна. – Не выйдет правда наружу! Девочки сейчас живут по поддельным документам. Их никогда не найдут. Зато я все эти дни, пока Ибрагим искал этих Гусейновых, жила в страхе. Металась по городу как заполошная, создавала впечатление, что сама в дикой панике от того, что мои дочери пропали. Даже организовала свои собственные поиски, привлекла к ним вас.
– И для чего вы так суетились?
– Все для того, чтобы как можно лучше запутать следы. Когда несколько человек ищут кого-то или что-то, то они будут неизбежно мешать друг другу. Вроде как две хозяйки на одной кухне. Обязательно начнется толкотня и ссоры. Вот я и надеялась, что мои и ваши поиски помешают Ибрагиму добраться до моих девочек.
– Его люди к вам приходили?
– Разумеется! И не один раз!
Теперь подругам было ясно, кто был тот молодой человек кавказской внешности, в машину к которому села Альбина Григорьевна, когда ее застукал за этим делом бдительный Ваня. Это был кто-то из команды Ибрагима. Но теперь эти люди были Альбине Григорьевны не страшны.
– И все же ваши дочери поступили нехорошо. И дело не в том, что именно они сделали, дело в моральном аспекте этой истории.
– Ах, вы об этом, – с облегчением махнула рукой мачеха девушек. – Тут вообще все в порядке!
– Убийство двух человек – это порядок?
– Девочки лишь защищались! Рустам не собирался отпускать Свету. Она уже не хотела работать на него, просила, чтобы он ее оставил в покое.
– И что он?
– А он, вместо того чтобы выполнить ее просьбу, сначала избил Свету, потом долго ее запугивал и наконец отвез за город к этому самому озеру и показал могилу, где лежали чьи-то полуистлевшие останки. Сказал, что эту девушку убили они с братом. И что если Света вздумает дергаться, с ней будет так же. Света в тот день вернулась сама не своя. Она была в ужасном состоянии. Сказала, что не думала, что еще раз увидит меня и сестру. Была уверена: Рустам оставит ее там, в этой страшной пещере. Света была в самой настоящей истерике. Тогда-то она и поделилась всеми этими ужасами со своей сестрой. Спросила ее совета, спросила, как ей быть. А потом уже вдвоем они пришли ко мне и рассказали, в какую историю влипла наша дуреха.
В семье Кумовых между мачехой и сестрами, вопреки расхожему мнению, всегда существовали теплые и доверительные отношения. Сестры обожали женщину, которую искренне считали своей матерью. Девочки стремились во всем походить на Альбину Григорьевну. Став взрослыми, они старались во всем следовать примеру приемной матери – одевались, стриглись и даже красились так, как это делала она. Видя это, все вокруг считали их родными. К тому же Альбина Григорьевна и ее воспитанницы обладали одним типом внешности, что невольно помогало еще больше поддерживать эту иллюзию близкого родства. Сестры привыкли доверять Альбине, как доверяли бы родной своей матери. И к тому же сестры понимали: единственный человек, который мог бы им помочь в столь сложной и запутанной ситуации, – это она. Не отягощенная особыми моральными принципами, она привыкла решать свои вопросы по своим собственным меркам, взвешивая целесообразность того или иного действия на своих собственных внутренних весах. И теперь, понимая, насколько глубоко влипла ее старшая дочь, Альбина Григорьевна заявила:
– Он тебя не отпустит. Никогда. Хуже того, если ему уже приходилось убивать, он расправится с тобой вне зависимости от того, останешься ты с ним или уйдешь от него. Как только он решит, что твое время пришло, он тебя убьет. Это я тебе гарантирую. Считай, что, если ничего не предпримешь, ты уже мертва.
– Мамочка! – заревела Светлана, которой было очень страшно. – Я не хочу умирать!
Наташа обняла сестру и твердо произнесла:
– Тебе и не придется! Умрет кое-кто другой.
– Но для этого… для этого тебе должен кто-то помочь. И помогать тебе станет Наташа.
Наташа кивнула в ответ. Она была согласна рискнуть ради сестры и жизнью, и всем тем, что заработала к своим двадцати с небольшим годам. Сестры были очень сильно привязаны друг к другу. И чувствуя, что, по большому счету, они в этом мире никому особенно не нужны, девочки еще сильней нуждались друг в друге.
– Света еще могла бы подвести, Наташа никогда. В ней я была уверена на все сто процентов. Думаю, что, когда дело дошло до главного, именно Наташа прикончила негодяев.
Альбина Григорьевна говорила так хладнокровно и спокойно, что у подруг волосы зашевелились. Они никак не могли свыкнуться с мыслью, что слушают вовсе не рецепт приготовления холодца (взять голову хряка, разбить и разрубить на части, промыть и варить до готовности), а им рассказывают о подготовке самого настоящего убийства.
– В общем, мы втроем разработали весь план в деталях. Когда, где и что. Осталось только осуществить задуманное.
Справедливости ради надо сказать, что сами сестры собирались лишь избавиться от своих мучителей. Вернее, освободить Светлану от ее тяжкого рабства. Но Альбина Григорьевна считала, что тут обойтись без моральной компенсации никак нельзя.
– Этот негодяй Рустам использовал тебя в своих целях так долго, так много времени ты потеряла с ним. И что теперь? Остаться на бобах? Нет, пусть все выглядит так, словно братья решили кинуть своего дядю. А вас все должны счесть жертвами. Будет лучше, если все будут считать вас мертвыми! Тогда никто вас и искать не станет.
На том и порешили. Оставался один вопрос, сумеют ли сестры проявить решимость в самую ответственную минуту? С этой целью была приобретена на рынке голова свиньи, которую обе сестры, вооружившись молотками, буквально изрешетили дырами. Натренировавшись на голове свиньи, они были уверены, что в решающий миг не дрогнут и сумеют нанести удар в нужное место.
– Девочки должны были убить братьев во сне. Сделать это было легко, учитывая, что оба парня в последнее время пристрастились к наркотикам. Нет, не к «райской пыльце», которая была строго подотчетна. К другим, более дешевым вариантам. И их рано или поздно все равно ждал неизбежный конец. Но я боялась, что братья утащат за собой на тот свет и моих девочек. И поэтому настаивала на том, что надо торопиться.
После убийства сестры старательно зачистили все следы. Впрочем, благодаря их предусмотрительности крови в доме почти не осталось. А несколько крохотных брызг девушки старательно затерли. Затем сестры перенесли завернутые в полиэтилен тела братьев в машину, а сами отправились в баню, где со всей тщательностью инсценировали собственную смерть.
– Кровь на полу, волосы на лезвии топора – все это должно было подействовать на полицейских. Женщина, по определению, скорее жертва, чем преступница. А тут налицо были и угрозы со стороны Рустама, и его южный темперамент, и сама ситуация. Все вокруг решили, что братья сбежали с деньгами и «райской пыльцой», а сестер убили, потому что те были им больше не нужны, но могли проболтаться.
Даже господин Ибрагим, которого в первую очередь и касалась вся эта история, рассудил, что виноваты братья. Но все было наоборот. В данном случае сами преступники оказались жертвами. А две маленькие и робкие сестрички, всего лишь действуя слаженно, дружно и доверяя друг другу, шутя справились с опасными бандитами. Впрочем, была и еще одна вещь, которая помогла сестрам расправиться с бандитами. И имя этому явлению, как ни странно, любовь.
Если бы Альбина Григорьевна не полюбила своих падчериц, не относилась бы к ним как к родным дочкам, они бы не доверились ей в час беды. И если бы сестры не любили друг друга так сильно, они бы не выступили против врагов единым фронтом.
Вся эта история так и осталась исключительно в головах у подруг. Они не могли ни с кем поделиться ею, потому что не хотели подвести Светлану с Наташей. И еще потому, что Залесный, с которым им хотелось поговорить больше всего, никогда бы не одобрил действий сестер. И его можно было понять, ведь следователь стоял на страже закона. А сестры закон преступили, причем Светлана сделала это не единожды.
– Сначала она оступилась, когда начала распространять наркотики. Во второй раз – когда, узнав о совершенном Рустамом убийстве, не донесла на него. В третий – когда сестры сделали себе фальшивые документы… В четвертый – когда присвоили себе бандитские деньги и товар.
– И наконец, когда убили братьев Гусейновых.
– И за этот последний раз сестер точно бы уж никто по головке не погладил.
Если бы девчонок не посадили, то их бы прикончил Ибрагим. Да и если бы сестер посадили, мстительный Ибрагим все равно нашел бы способ отомстить девочкам.
Но о таком вполне вероятном исходе событий обе сыщицы даже не хотели и думать. Лично они считали, что все сложилось к лучшему. Сестры остались живы. А братья Гусейновы получили по заслугам. Ибрагим тоже получит сколько ему причитается. А если две маленькие сестренки унесли в своих клювиках немножко принадлежащей этому орлу добычи, то честь им за это и хвала.
Подруги так и сказали, уже прощаясь с Альбиной Григорьевной:
– Пусть ваши девочки потратят эти деньги с пользой.
– Ну, насчет Наташи я даже не переживаю. Она всегда была девочка умненькая и осторожная. Но вот Светлана… Все же, надеюсь, что ей этот урок тоже пойдет на пользу. И как бы то ни было, душа моя спокойна, ведь рядом со взбалмошной Светкой всегда есть уравновешенная Наташа. Не знаю, где мои девочки сейчас, но я очень хочу верить в то, что все у них сложится хорошо.
После теплого прощания с Альбиной Григорьевной старшая сыщица, Алена, внезапно заторопилась куда-то по своим делам.
– Мне нужно поторопиться. А тебя пусть Ваня проводит до дома.
– Зачем? – удивилась Инга. – Я и сама могу отлично добраться.
– Нет, нет, пусть проводит, – настаивала Алена. – А я еще чуть-чуть по центру прогуляюсь.
Сам Ваня в этот момент ждал подруг в машине и их разговора слышать не мог. «Ягуар» был уже возвращен его настоящему хозяину, и Ваня выглядел печальным. Впрочем, у него было полно проблем и без того. Не только полюбившийся «Ягуар» ушел из его рук. Инга тоже «уплывала» к другому мужчине.
– Поезжай с ним, пожалуйста! – взмолилась Алена, видя, что подруга мешкает.
– Но зачем?
– Мне нужно побыть одной!
На самом деле у Алены была назначено на сегодня свидание с ее Эвклидом. И молодая женщина искренне надеялась, что на сей раз никакие обстоятельства не помешают этому свиданию состояться. Инга заколебалась. С одной стороны, ей очень хотелось быть подруге полезной. Но с другой – она опасалась, что Алена задумала какую-то очередную авантюру. Причем на сей раз ее авантюра настолько безумна, что Алена даже свою подругу опасается посвящать в саму суть авантюры.
Инга решила схитрить.
– Ну ладно, – покладисто согласилась она. – Договорились.
– Тогда ты посиди, а я выйду через черный ход, – обрадовалась Алена. – Потом ты пойдешь к Ване и передашь ему мои слова. Он довезет тебя до дома, ты его ненадолго задержишь у себя, а через час-два я уже освобожусь.
Инга кивала, не расспрашивая Алену, куда это она собралась на час-два. Вместо этого Инга, как только Алена встала и ушла, тоже начала собираться. Однако она не пошла к Ване, продолжающему грустить о полюбившемся ему «Ягуаре» или о чем-то еще. Она вышла следом за подругой, воспользовавшись той же лазейкой. За охранника Инга не беспокоилась. Ваня обладал редкой выдержкой и мог ожидать свою хозяйку буквально часами, не демонстрируя ни малейших признаков раздражения или нетерпения.
Что касалось Инги, то ей очень хотелось узнать, что затеяла Алена. И напротив, ей совсем не хотелось провести это время в обществе Вани. В последнее время он стал просто невыносим. Постоянно вздыхал, заводил разговоры о неразделенной любви и демонстрировал все признаки крайнего отчаяния. В какой-то мере Инге были приятны его терзания, ведь страдал Ваня из-за нее, но в больших дозах выносить его ей стало трудновато.
И вот сейчас, спеша по следам своей подруги, Инга думала, как ловко она все придумала. И волки сыты, и овцы целы. Все просто прекрасно.
Алена миновала два перекрестка и спустилась в полуподвальное помещение, где находился маленький испанский ресторанчик. Инга была тут и знала, что кормят здесь кое-как, на троечку. И за пышными названиями блюд зачастую кроется жесткая говядина, несъедобный соус и оставшиеся внутри сырыми овощи гриль. Правда, к блюдам подавались сухие, действительно испанские вина, что несколько примиряло посетителей с жизнью.
Но Алена зашла сюда явно не для того, чтобы перекусить или выпить вина. Едва войдя, она кинулась к столику, где сидел какой-то старый гном. Толстый, с неопрятной густой бородой, морщинистый и лысый. Но именно к этому гному и подбежала Алена, запечатлев на его пухлых щеках поцелуи.
– Ничего себе! – поразилась Инга. – Кто это вообще такой?
О том, что она видит перед собой того самого Эвклида, которым Алена в свое время прожужжала ей все уши, Инга не догадывалась. По ее представлениям, Эвклид был высоким, стройным, черноволосым греком – красавцем и героем эпических преданий Гомера, но никак не этим старым гномом, лишенным какого бы то ни было ореола романтизма.
Но дальше события развивались настолько быстро, что Инга не успела даже ничего толком сообразить. Внезапно из-за занавески, отделяющей кухню от обеденного зала, появилась тощая длинноногая тетка примерно того же возраста, что и гном. Тетка явно давно готовила свое выступление, потому что она очень резво подскочила к столику, за которым сидели Алена и ее бородатый гном, и влепила гному звонкую пощечину.
Посетители ахнули. Но тетка ни на кого не обращала внимания. Она была в такой ярости, что подойти к ней не отваживался никто. Она что-то кричала гному, а перед носом Алены размахивала сухими маленькими кулачками, ругала ее. Затем тетка схватила своего съежившегося гнома и потащила его к выходу. Инга едва успела отпрыгнуть от двери ресторана, как парочка пронеслась мимо нее.
– Мы с тобой еще дома поговорим! – шипела женщина на своего гнома. – Студентам он задания дает. Да эта студентка отучилась уже лет двадцать назад!
– Дорогая, ты должна мне верить. Эта девушка – моя студентка.
– Молчи! Не усугубляй ситуацию! Как чувствовала, решила проследить сегодня за тобой. Да ты последнюю неделю просто сам не свой. Я же тебя как облупленного знаю. Но я тебе не позволю изменять своей законной жене со всякими там «студентками»!
Подталкиваемый в спину гном послушно семенил ножками. А тетка следовала за ним по пятам, готовая в любой момент накинуться на него вновь, вздумай муженек свернуть в сторону. Проводив взглядом эту колоритную парочку, Инга толкнула дверь и вошла в ресторан. Подруга сидела в одиночестве и выглядела очень задумчивой.
– Можно к вам присесть, девушка?
Алена подняла глаза и смутилась:
– Ты тут? Ты… ты все видела?
– Да, – кивнула Инга. – И кто был этот гном?
– Мой знакомый.
– А тетка?
– Его жена.
И заметив взгляд Инги, воскликнула:
– Ну честное слово, это просто мой знакомый! Хотела с ним спокойно вспомнить былое, но видишь, жена помешала.
– Жена у него настоящая фурия.
– Наверное, с таким мужем только так и нужно, – задумчиво произнесла Алена. – И знаешь, что я подумала?
– Что?
– Нечего мне по разным местам одной шастать.
– Ты этот вывод только сейчас сделала?
– Да. Что-то мне открылось, словно бы форточка в мозг распахнулась. Вернусь-ка я поскорее в Дубочки, небось меня мой Василь Петрович уже заждался.
И уже вставая из-за стола, Алена прибавила:
– А то я вижу, все, кроме меня, знают о том, что место всякой хорошей жены рядом со своим мужем. Ну, пойдем, пойдем скорее. Нам с Ваней еще нужно собрать вещи. Сегодня же мы уезжаем с ним обратно в Дубочки.
Инга долго крепилась, чтобы не поделиться с Залесным своей историей. И лишь после того, как Алена с Ваней уехали обратно в Дубочки, она решилась и рассказала ему о том, что узнала от Альбины Григорьевны. Инга была уверена, что Залесный примется бушевать из-за того, что она знала и не доложила, понимала и не известила. Но, к ее удивлению, он лишь усмехнулся:
– Я и сам догадывался о чем-то подобном.
– Догадывался?
– Видишь ли, когда возникло подозрение в том, что сестры вовсе не жертвы, а совсем наоборот, я попытался встать на их место.
– Это как же?
– Ну, представь себе, ты – молодая девушка, в случае Наташи еще и студентка. Учиться тебе нравится. И к тому же большая часть обучения уже позади. И тебе остается совсем ничего до получения диплома. Но ради любимой сестры ты всем жертвуешь. Уезжаешь из города, где тебе все знакомо. Оставляешь друзей, институт. И что самое главное, ты оставляешь одних старика отца и мачеху, которая с успехом заменила тебе мать. Разве у тебя сердце бы не разрывалось на части?
– Конечно, разрывалось! О чем ты говоришь!
– А как поступает человек, который не может по каким-то обстоятельствам быть рядом с теми, кого он любит?
– Не знаю.
– А если при этом он вполне обеспечен? Разве не захочет он, чтобы эти близкие ему люди в его отсутствие ни в чем не нуждались?
– Захочет.
– Вот и я так подумал. Сделал запрос в банк, и знаешь, что я узнал?
– Что?
– Буквально спустя пару дней после исчезновения сестер Альбина Григорьевна получила перевод на довольно крупную сумму. Не буду тебе ее озвучивать, но это примерно треть тех денег, которые, по словам господина Ибрагима, украли у него братья. За вычетом дорожных расходов, которые понесли сестры, я уверен, это будет ровно треть от тех денег, что присвоили девушки.
Услышав это, Инга испытала смешанные чувства. Она была рада, что сестры Наташа и Светлана добрались до надежного убежища, откуда смогли послать родителям весточку о себе. Но с другой стороны, эта новость ставила жирную окончательную точку на всем расследовании. Останется ли Залесный с ней после того, как все кончилось и ее помощь в расследовании больше не нужна?
Инга нерешительно взглянула на своего любимого.
– И что теперь? Теперь ты… ты уйдешь?
– Если ты помнишь, идти мне некуда. У моей бывшей супруги в последнее время появилась нехорошая привычка навещать меня в нашем бывшем семейном гнездышке. Так что иного выхода, кроме как раздел квартиры, я не вижу. Но процесс это совсем не быстрый. А бывшая супруга упорно ждет меня там, словно паучиха в паутине. Поэтому…
– Поэтому что?
– Поэтому, если ты не хочешь отдавать меня ей, то я останусь у тебя.
Сердце у Инги радостно дрогнуло.
– Навсегда?
– По крайней мере, до тех пор, пока не приобрету собственное жилье.
И увидев, как потухло лицо любимой, поспешно прибавил:
– Или до тех пор, пока ты сама меня не выгонишь.
– О, этого не будет никогда!
Залесный улыбнулся, взглянул на Ингу и спросил:
– Так ты согласна терпеть меня рядом с собой постоянно?
– Да! Да! И еще раз да! Глупый, да я всегда лишь об этом и мечтала!
И парочка снова бросилась в объятия друг друга. Только теперь они почувствовали себя по-настоящему спокойно и счастливо. Оказывается, как мало нужно хорошему человеку в этой жизни для счастья. Кров над головой. Дающая пищу работа. И любимый человек рядом. Человек, которому ты можешь доверять на все сто процентов и на которого можешь положиться полностью в решении самых трудных жизненных вопросов.