Глава 14
Игорь высадил Ингу перед въездом в Дубочки, помахал ей рукой и поехал дальше. По плану мужчины было необходимо, чтобы никто не догадывался о том, что они затевают этой ночью совместное дельце. Однако полного доверия к Игорю у Инги все равно не было. Нет, не то чтобы она его в чем-то подозревала, но, бредя по территории усадьбы, женщина все же не удержалась от возможности проверить своего союзника.
С этой целью она свернула к дому Марины и внимательнейшим образом осмотрела следы перед ее калиткой. Свежих следов машины тут не имелось, и вздох облегчения вырвался из груди Инги. Значит, Игорь сюда не приезжал. И все же на сердце у нее было неспокойно. Если Игорь поехал не к Марине, то куда он поехал? И у кого он был намерен пересидеть остаток дня вплоть до наступления темноты? В поселке имелось немало холостых дамочек, которые могли бы приветить у себя Игоря. Но таскаться по всему поселку и заходить в каждый дом с проверкой Инга, конечно, не могла себе позволить.
Так ничего и не придумав насчет Игоря, женщина вернулась в усадьбу своих друзей, где нашла лишь служанок и Алену. Василий Петрович до сих пор отсутствовал. И Нюши тоже не было. А она-то куда подевалась?
– Нюшу я отпустила домой еще до обеда, – пояснила подруге Алена. – Она сказала, что хочет вернуться к себе, чтобы всласть выплакаться.
– Бедная, она так переживает, – вздохнула Инга.
По дороге она заглянула также и к Нюшиному дому, но ей никто не открыл. Видимо, Нюша была не в состоянии справиться с нахлынувшим на нее горем и поэтому предпочитала прятаться от людей. Инга думала, что понимает Нюшу. Наверняка от слез у девушки распухли глаза и лицо. Во всяком случае, когда самой Инге иной раз случалось плакать, то лицо у нее становилось как арбуз – красным и блестящим.
Показаться в таком виде на людях она считала совершенно невозможным. Пряталась в ванной комнате до тех пор, пока ее не оставляли в покое. Ну а у Нюши в распоряжении был целый дом. Хотя надолго ли он будет оставаться в ее распоряжении? На этот вопрос, сам того не ведая, ответил Василий Петрович, вошедший как раз в эту минуту в нижнюю гостиную, где сидели также Алена с Ингой.
– Даже не представляю, – произнес он озабоченно, – как нам быть дальше с Нюшей?
– А что случилось?
– Где бедная девочка будет жить?
– Разве у нее нет крыши над головой? В чем проблема?
– Проблема в том, что дом этот оформлен на имя Вани. А он все свое имущество завещал…
Внезапно Василий Петрович осекся, виновато взглянул на Ингу и замолчал.
– Договаривай, Василий Петрович, – подбодрила его Инга. – Я уже наслышана о подвигах Вани на любовном фронте.
– Да? Ну, тем лучше, – все еще смущенно пробормотал Василий Петрович и продолжил уже значительно более бодрым тоном: – Так вот, по завещанию Вани дом будет переоформлен на нескольких здешних кумушек. Именно они, а совсем не наша с вами Нюша могут претендовать на то, чтобы жить в Ванином доме или использовать его любым другим образом. По закону сразу же после похорон Нюша должна будет освободить дом, в лучшем случае ей позволят пожить там до вступления завещания в законную силу. Но потом хозяйками в доме станут упомянутые в завещании кумушки.
– Попроси их продать дом тебе, – пожала плечами Алена. – Чего уж проще?
– Ты так думаешь?
– Жить кумушки в этом доме все вместе все равно не будут. Что это еще за коммуна бывших Ваниных пассий у нас в поместье! Или ты считаешь, что они устроят там музей светлой Ваниной памяти?
– Вряд ли. И как же мне поступить? – сомневался Василий Петрович. – Я не знаю! Даже если я выкуплю дом Вани у его наследниц, разве хорошо оставлять молодую девочку жить совсем одну в большом доме?
– Что же ты предлагаешь?
– Может быть, Нюша какое-то время поживет у нас?
– Тут?
– Да.
– В усадьбе?
– Если ты только не против.
На какое-то мгновение Алена заколебалась. А затем глаза ее блеснули и она пожала плечами:
– Конечно, я не против. Если ты считаешь, что так будет лучше, то я только «за». Ты же знаешь, Нюша мне как дочь. Я очень привязалась к этой славной девочке, которой сильно не повезло в жизни.
Василий Петрович просиял. Его явно сильно тяготила эта проблема. И теперь, заручившись согласием супруги на переезд Нюши к ним, он буквально светился от радости.
Пользуясь моментом хорошего настроения у мужчины, Инга не удержалась и спросила:
– А сколько именно кумушек упомянуты в завещании?
– Семь, – небрежно произнес Василий Петрович. – Ну, я пошел, переоденусь с дороги.
И ушел, оставив онемевшую от возмущения Ингу вместе с ее подругой.
– Семь! – прошептала Инга. – Нет, ты это слышала? Семь!
– Ну да, – равнодушно откликнулась Алена, мысли которой явно были в этот момент заняты чем-то другим. – Семь – это, наверное, те, с кем Ваня встречался постоянно.
– А что… могли быть и другие?
– Уверена, имелись и другие.
Инга отпала окончательно. Как? Есть и еще? Так сколько же этих женщин побывало в опытных руках Вани за последнее время? Одиннадцать? Двадцать? Тридцать пять? Или… или сколько же их было?
Но увы, Алена не могла удовлетворить любопытство своей подруги. К тому времени, как Инга обрела способность внятно изъясняться и сформулировала свой вопрос достаточно четко, Алены уже и след простыл. Оказывается, подруга отправилась на кухню, чтобы договориться с тетей Галей об ужине. Подруге следовало быть очень осторожной, отделяя часть еды для Вани, чтобы не вызвать еще больших подозрений у своей кухарки.
До ужина в усадьбе не произошло ровным счетом ничего примечательного. Да и после ужина тоже. А вот во время ужина Василий Петрович, озабоченно покачивая головой, сказал, что многое вызывает у него недоумение в отчетах экспертов, работавших с телом, извлеченным из покореженной машины.
– Рост не совпадает, вес не совпадает. Возраст и тот не совпадает. Только пол! В машине погиб мужчина, но Ваня ли это был?
Алена, сидевшая до того с рассеянным видом, мигом собралась. Ее явно насторожило желание мужа покопаться в этой истории. Но она не нашлась, что ему возразить. Алена лишь переглянулась с Ингой, которая и сама понимала: при настойчивости Василия Петровича, раз уж его что-то насторожило, долго Ване «в мертвых» не оставаться. Уже через день, максимум через два дня Василий Петрович узнает правду о том, что в машине погиб другой мужчина. И тогда хозяин Дубочков неизбежно задастся вопросом: а где же в таком случае его верный друг и соратник Ваня? Куда он подевался?
Так что с наступлением темноты, когда Василий Петрович, покряхтев, устроился у себя в спальне, Алена с Ингой прошмыгнули к домику садовника. Под мышкой у Алены прятался внушительный кусок мясного пирога, оставшегося после ужина. А Инга держала за пазухой кольцо колбасы, которое они обнаружили в холодильнике. Глазастая тетя Галя была отпущена сразу же после ужина, чтобы не подсматривала и не вынюхивала ничего ненужного. И чтобы потом не трепала зазря своим языком.
– Ваня, время реально поджимает, – произнесла Алена, едва дождавшись, пока тот утолит первый голод.
– Надо что-то делать, потому что скоро твое спасение уже ни для кого не будет тайной, – добавила Инга.
Ваня, внимание которого было вначале поглощено едой, поднял глаза на подруг.
– Кто из вас проговорился?
– Никто. Но Вася собирается делать повторную экспертизу твоих останков.
– То есть останков Антона?
– Если его не предупредить, то он всем растрезвонит о том, что ты жив и в катастрофе пострадал другой человек. А предупредить мы Васю тоже не можем, ты же понимаешь?
И снова хозяйка и телохранитель обменялись долгими понимающими взглядами, которые, признаться, порядком бесили Ингу. Ей тоже хотелось проникнуть в эту тайну. И тот факт, что на ее стороне были также Василий Петрович с Нюшей и все другие обитатели Дубочков, которые тоже ничегошеньки не знали о происходящем, нисколько ее уже не утешал.
– Плохо! – отодвинув тарелку в сторону, – произнес Ваня. – То, что я остался в живых, это был наш единственный козырь против врага. Глупо будет его не использовать.
Он так озаботился, что даже не доел мясной пирог. А вот колбасу, которую принесла Инга, все-таки доел. Но, отметив этот факт, Инга страшно устыдилась за себя. Какие глупости приходят ей в голову! Да еще сейчас, когда опасность сгустилась в воздухе до такой степени, что стала почти осязаемой. Ингу трясло от волнения, руки и ноги у нее стали холодными, а ладони – влажными.
– Так что будем делать, Ваня? Дольше ждать нельзя. Время работает не на нас. Если действовать, то прямо сейчас!
– Если вы готовы, Алена Игоревна, то я тоже хоть сейчас!
При этих словах лицо Вани стало собранным и каким-то угрожающим. Он снял со стула висящую на его спинке куртку, и Инга не без трепета заметила под курткой кобуру с пистолетом.
– А это… у тебя что?
– Оружие.
– А… а зачем?
– Значит, план такой. Алена Игоревна, вы выходите из дома и двигаетесь в направлении вашей любимой рощицы. А я звоню… сами знаете кому и приглашаю туда же.
И снова эти заговорщицкие взгляды.
– Бронежилет, как договаривались, принесли?
Инга вытаращилась на подругу. Какой еще бронежилет? О чем это говорит Ваня? Но, к ее удивлению, Алена в ответ на вопрос лишь коротко кивнула головой.
– Он на мне.
И распахнув курточку, продемонстрировала ровную блестящую ткань, покрывающую ее грудь, спину и живот. Ваня проверил, надежны ли крепления, и остался доволен:
– Отлично!
И тут Инга не выдержала:
– Отлично? Зачем Алене вообще понадобился бронежилет? В нее собираются стрелять?
– Будем надеяться, что преступники пожелают обставить все как несчастный случай. Это мне представляется наиболее вероятным развитием их сценария. Но все-таки никогда не следует пренебрегать дополнительной осторожностью.
Он снова внимательно взглянул в глаза Алене:
– Алена Игоревна, скажите мне, вы готовы?
– Да.
– Не сдрейфите?
– Никогда.
– И самое главное, не забудьте, вы должны со стороны для всех выглядеть неадекватной.
И Алена очень решительно кивнула, показывая, что больше разговаривать не о чем.
– Почему вы не можете сказать мне правду? – возмутилась Инга, когда они остались с подругой наедине.
Ваня вышел в соседнюю комнату, чтобы, по его собственным словам, мысленно собраться и подготовиться перед ответственной операцией. В чем заключался этот ритуал, он никому в подробностях не рассказывал. По его словам, это была смесь из различных обрядов, цель которых была привести разум, душу и тело в состояние повышенной боеспособности. Подготовить свой дух к предстоящему сражению.
И пока Ваня готовился, Инга подступила к Алене весьма основательно.
– Что у вас за тайны? – приставала она к ней. – Неужели ты настолько во мне сомневаешься?
– Инга, я не могу тебе сказать!
– Ну скажи!
– Нет.
И ничего-то у Инги не получилось. А уж когда ей было дано приказание отправляться к себе в спальню и ждать результатов там, она окончательно взбесилась. Виду, конечно, она своим друзьям не подала. Но в душе поклялась, что спать сегодня ни за что не ляжет и вообще к себе не пойдет. Вместо этого она последует за Аленой, куда бы та ни направлялась. Как поняла Инга, ее подруга должна выступить в роли подсадной утки, на которую охотник, то есть Ваня, хочет поймать крупную дичь.
Алену тревожило другое:
– Не слишком ли явно я подставляюсь? Вдруг они поймут, что это ловушка?
– Что вы! Небось решат, что вы снова хлебнули одной из настоечек, которые сводили вас с ума все это время!
И снова Инга ничего не понимала. Кто решит? Как имя этого человека или людей? И вообще хотя бы его пол можно было озвучить? Так нет же, противные Ваня с Аленой как нарочно разговаривали между собой таким образом и такими фразами, что Инга решительно ничего не могла уразуметь из их разговора. А ее очень интересовала версия о том, что же за враг такой объявился у них в Дубочках.
Таким образом, первой из усадьбы выдвинулась Алена. Она шла, странно раскачиваясь на ходу, словно пьяная или одурманенная, размахивала руками и даже время от времени вскрикивала что-то невразумительное. Одним словом, во всем следовала указаниям, полученным от Вани. По пятам за ней двинулся сам Ваня. Ну а замыкающей шествие должна была стать Инга.
То есть так должно было получиться в идеале. Но на самом деле Инга не представляла, на каком месте находится – на втором или на третьем, потому что, как ни старалась, Ваниной фигуры она не видела. И как ни крутила она головой, как ни всматривалась в кусты, знакомого силуэта или просто темного пятна не заметила.
Но Ваня был мастер маскировки. Обладая огромным телом, он умел оставаться незаметным, когда это ему было нужно. А уж в темноте и в окружении деревьев и кустарников проделать такой трюк ему было раз плюнуть. Единственным, что хоть как-то выдавало присутствие рядом с Ингой кого-то постороннего, были звуки его шагов. То палочка хрустнет, то ветка колыхнется, то встревоженная птичка сорвется на крик. Но сказать, кто это был – Ваня или кто-то другой, Инга не бралась.
Сама Инга, как она считала, двигалась совершенно бесшумно. Во всяком случае, Алена, которая шла впереди нее по дорожке, ни разу не оглянулась. И это было Инге на руку, ведь ее собственная маскировка не обманула бы даже и ребенка.
Сыщица захватила из усадьбы нож и у первых же деревьев срезала несколько нижних веток. Соорудив из них нечто вроде шалашика или шляпки с очень длинными, закрывающими ее почти до колен полями, Инга двигалась по краю дороги, искренне надеясь, что может при случае прикинуться кустиком или деревцем. Она вложила в сооружение своего шалашика немало умений, но результат, как она сама понимала, явно не оправдывал затраченных усилий. Темнота несколько помогала ей, но все же на близком расстоянии обмануть ее маскировка могла разве что слепого.
Наконец они достигли той самой злополучной рощицы, где на Алену напало чудовище. При одном только воспоминании о том, как они с подругой рыскали тут в поисках следов, у Инги по спине пробежала холодная дрожь.
«Что же сейчас должна чувствовать бедная Алена!»
Инга ощутила нечто вроде досады на толстокожего Ваню. И зачем только ему потребовалось организовывать ловушку именно в этом месте? Мог бы выбрать любой другой укромный уголок, благо их в Дубочках было превеликое множество. И совсем необязательно, чтобы они всей компанией…
Но тут мысли Инги были сбиты каким-то шорохом. Он звучал вполне явственно. И вскоре она поняла, что кто-то торопливо двигается по дорожке навстречу Алене. Этот кто-то совсем не хотел соблюдать тишину и осторожность. Он двигался быстро и производил достаточно шума, чтобы его можно было заметить еще издалека. Алена притормозила, а Инга, наоборот, прибавила ходу. Ей хотелось быть как можно ближе к Алене, когда этот кто-то появится рядом.
– Алена Игоревна, что же вы тут делаете? – раздался знакомый голос. – В лесу! Одна! Вы заблудились?
Услышав этот голос, Инга выдохнула и расслабилась. Слава богу, это не разбойник и не злодей, а всего лишь маленькая Нюша. Наверное, девушке стало одиноко в большом доме и она решила вернуться в усадьбу. Вот только почему она выбрала именно эту дорогу? Почему не пошла по оживленной и освещенной главной аллее? Зачем решила пробираться к усадьбе через рощу?
– Алена Игоревна, да в своем ли вы уме? – надрывалась Нюша, безуспешно допытываясь у Алены ответа.
Из этого Инга сделала вывод, что подруга не торопится разоблачать себя. И это ее сильно удивило. Зачем Алене понадобилось морочить милой девочке голову?
«А! – хлопнула себя по лбу Инга. – Алена не хочет, чтобы тот, кто наблюдает за ней из леса, понял, что с ней все в порядке».
Успокоившись таким образом, она застыла на месте. Между тем Нюша продолжала хлопотать возле ее подруги:
– Алена Игоревна, не годится это ночью одной гулять. Пойдемте, я вас провожу.
Алена держалась нейтрально, делала вид, что не узнает Нюшу, бормотала и даже временами начинала петь.
– Эк вас развезло, – с сочувствием произнесла Нюша. – Ну пойдемте, пойдемте со мной.
Однако, к удивлению Инги, девушка повела свою хозяйку совсем не в сторону усадьбы. И даже не в том направлении, откуда пришла она сама. Она повернула Алену в сторону деревьев и повела ее в лес!
«Это еще что такое? – вновь насторожилась Инга. – Куда это она ее тащит?»
Разумеется, она двинулась следом за женщинами. У нее еще оставалась слабая надежда на то, что Нюша знает какую-то короткую дорогу до усадьбы.
«Наверное, это суперсуперкороткая дорога, поэтому Нюша и завела Алену в лес», – утешала она саму себя.
Но вскоре Инге стало совершенно ясно: они двигаются совсем не в направлении усадьбы. Они шли уже минут десять, как вдруг Алена произнесла совершенно нормальным и трезвым голосом:
– Куда мы идем?
– Алена Игоревна, – засуетилась Нюша, – вы только не беспокойтесь. Мы сейчас придем к Василию Петровичу.
Вот оно что! Василий Петрович тоже вступил в игру. И Нюша, похоже, у него на побегушках. Как хорошо, а то Инга уже начала волноваться, что молодая девушка замыслила что-то неладное.
– Мой муж? – удивленно завертела головой по сторонам Алена. – Он тоже тут?
– Тут, тут… Как вы? Вам лучше?
– Да, значительно.
– Вот и хорошо, – обрадовалась Нюша. – Значит, идите за мной сами, ладно?
Алена ничего не ответила, но послушно двинулась в том же направлении, что и Нюша. Время от времени Нюша оглядывалась на хозяйку, чтобы проверить, идет ли та за ней. И успокоившись, вновь двигалась дальше. Инге также не оставалось ничего другого. Перебегая от одного дерева к другому, она шла за женщинами. Так втроем цепочкой они и двигались дальше.
– Не нравится мне это почему-то, – шептала Инга. – Где же Ваня? Он нас не потерял?
Внезапно деревья впереди стали немного редеть. Затем мелькнули звезды и показалась луна. Инга с интересом уставилась в просвет. Где же это они оказались? Ясно, что неподалеку от усадьбы. Далеко они за это время пешком уйти бы просто не смогли. Но между тем рощица закончилась. Впереди был обрыв. И внезапно до Инги дошло. Это же тот карьер, где прежде добывался песок для всего ведущегося в Дубочках строительства.
Хозяйственный Василий Петрович решил, что нечего платить деньги за то, что буквально валяется под ногами, стоит лишь немного копнуть. Так что песчаный карьер был им уже основательно выработан. И если на первоначальном этапе строительства в Дубочках он больше напоминал пригодную для детских игр яму, то теперь разросся до вполне приличных размеров.
Также Инга вспомнила и о том, что карьер этот сильно досаждал Алене. Подруга считала, что рядом с домом нельзя ничего добывать, пусть даже других залежей песка на территории Дубочков и нету. То ли по ее настоятельным просьбам, то ли потому, что основное строительство уже закончилось, Василий Петрович приказал закупать песок, а карьер оставить в покое.
Несколько лет подряд песок по краям карьера то и дело оползал вниз, образовывая на дне причудливые дюны. Потом сюда стали ссыпать все опавшие листья, сухую траву и прочий растительный мусор, которого по весне набирается много в любом хозяйстве. За истекшие годы попавшие на песок листья превратились в питательный перегной, в который были посеяны семена сосны. И вот теперь то тут, то там по всей площади карьера уже стали появляться первые сосенки, пока еще совсем маленькие и беззащитные, но могущие впоследствии украсить собой даже такое голое и запущенное место.
Периодически Василий Петрович заговаривал о том, что здесь можно было бы устроить трассы для гонок на багги, мол, для них тут достаточно живописно. Но пока эта идея так и осталась в стадии планирования, а карьер стал пустой и совершенно заброшенный, живущий своей собственной жизнью.
– Вот где мы оказались, – прошептала Инга, почувствовав, как по ее спине вновь пробежала холодная дрожь.
Она решительно не понимала, зачем Нюша привела сюда Алену, но упорно ждала появления Василия Петровича, которое могло бы все объяснить.
– Где же мой муж? – спросила Алена, причем в ее голосе Инге послышалась насмешка.
Но Нюша не так хорошо знала Алену, потому она ничуть не насторожилась.
– Василий Петрович ждет вас там, – произнесла она, протягивая руку в сторону карьера. – Посмотрите сами. Он внизу.
Но Алена не сдвинулась с места.
– Подойдите, – настаивала Нюша. – Взгляните.
– Зачем? Чтобы ты скинула меня в карьер?
– О чем вы говорите? – отшатнулась девушка. – Я? Вас? Скинула?
Голос ее звучал непритворно удивленно. Но еще больше удивилась словам подруги сама Инга, укрывшаяся среди последних лесных деревьев на опушке. Она понимала, что расследование вошло в свою последнюю стадию. И от души надеялась, что маскировка ее сослужит ей службу и сейчас. Да и двум женщинам, замершим на краю обрыва друг против друга, все равно, похоже, сейчас было не до нее.
