Глава 8
Спалось подругам плохо. Кире было холодно. Одеялко ей досталось коротенькое. И сколько она ни тянула его на себя, у нее мерзли то ноги, то голова и плечи. Наконец она свернулась под ним в немыслимый крендель, но теперь у нее стала болеть спина.
– Мужчинку бы сюда, – мечтательно прошептала Кира в полудреме. – Хоть самого плохонького, но теплого. Верно, Леся?
Но у Леси были свои проблемы. Ее мучили кошмары. Теплый плед немилосердно раздражал ноздри и заставлял чихать. И девушке снилось, что ее окружила шайка восточных торговцев пряностями. Жгучие восточные мужчины схватили бедную Лесю, скрутили ее, но совсем даже не для сладких утех. Нет, они сыпали ей в лицо свой товар, предлагая попробовать, а затем и купить его. И Леся буквально изнывала, чихая и рыдая от жгучих пряностей.
– О-о-ой! – с таким воплем проснулась она наконец. – Чтобы я еще раз осталась ночевать в чужом доме! Ни выспаться тебе нормально! Ничего.
– И все тело болит, а голова тяжелая.
– И мне кажется, что я простудилась. Все время чихала.
– Да еще зубы почистить нечем, – добавила Кира, которой именно этот пункт казался самым важным.
Леся закивала головой.
– Ага, не говоря уж о том, что сегодня ночью убили Валькирию.
– А могли и нас. Выпили бы мы с тобой того отварчику, и все! Хана!
– Кстати, у меня была такая мысль.
– Какая?
– Попить чего-нибудь успокаивающего на ночь.
Кира с ужасом посмотрела на подругу, словно та была выходцем с того света, белым полувоздушным призраком.
– Нет, никогда больше не буду ночевать в гостях! – заключила Леся.
Выбравшись из постелей, подруги с трудом привели себя в порядок. Не было средств для укладки волос, не было подходящего шампуня, в душе им пришлось долго разыскивать чистые полотенца. А когда с утренним омовением все же было покончено, выяснилось, что пока они мылись, пропустили звонок похитителей Бориса.
– Представляете, они звонили! – бросилась к подругам Рина, когда те спустились вниз и, услышав голоса, пришли в столовую. – Требуют за Борю сто тысяч долларов! А нет – угрожают убить!
– Если же папа до завтрашнего дня не соберет денег, то они пришлют нам либо Борино ухо, либо палец. На выбор.
Кира побледнела. Симпатичный облик Бориса был еще свеж в ее памяти. С положенными ушами. И со всеми десятью пальцами. Ай, как некстати его похитили! Ведь с женой, как подруги знают точно, он развелся. Невеста сама освободила местечко. Так что у Киры замелькали мысли, что упускать Бориса было бы просто глупо. Но только с двумя ушами! С двумя! Не хватало ей еще выходить замуж за человека с протезами вместо ушей.
– И что вы решили? – с тревогой спросила она.
Все взгляды устремились на Виктора Алексеевича. А как же иначе? Деньги-то были в его руках. Мужчина под напряженными взглядами своих близких пожевал губами, и его лоб собрался складками.
– Могу сказать сразу, таких денег у меня нет.
Женщины ахнули. Анастасия Владимировна прижала руку к груди и выразительно закатила подмазанные глазки.
– Виктуар! – воскликнула она. – Как ты можешь быть таким жестоким! Это же твой сын!
– Наш сын, дорогая. Почему бы тебе тоже не поучаствовать в его выкупе?
– У меня нет ничего!
– У тебя есть шикарная квартира в городе. Она стоит куда больше, чем сто тысяч. Продай ее. И перебирайся в квартиру поменьше.
Анастасия Владимировна молчала. Такой поворот событий ей явно пришелся не по душе.
– Тебе совсем не жаль нашего мальчика! – произнесла она наконец, и на ее ресницах повисла мутная от косметики слеза.
– У меня нет таких денег. Свободных, во всяком случае, точно нет.
– Возьми ссуду в банке под залог недвижимости.
Виктор Алексеевич побагровел.
– Не стану я этого делать! Борис поплатился за собственную глупость! И я не стану его выручать!
И, сделав это странное замечание, он вышел из-за стола, громко хлопнув дверью. Едва он ушел, Кира повернулась к Рине, которая сидела рядом с ней.
– Что твой отец имел в виду? За какую глупость поплатился Борис?
Но девушка казалась подавленной и несчастной. Видно, она в самом деле любила брата и переживала за его судьбу. Или дело было в чем-то другом. Кира уже не знала, что и думать. В этой семье явно не питали любви друг к другу.
– Я не знаю, – пролепетала Рина. – Возможно, он имеет в виду то, как Борис поступил с Валь… С Ириной.
– А как он с ней поступил? Они же собирались пожениться!
– Да, но это было до того, как он познакомился с Настей.
У Киры прямо челюсть отвисла. Еще и Настя появилась! Мало ей Марины и Ирины, так теперь еще и Настя какая-то возникает. Нет, похоже, на Борисе пора ставить крест. Нужен он ей безухий! Да еще с таким количеством женщин.
Хотя, с другой стороны, с Мариной он развелся. Валькирия, она же Ирина, погибла. Выходит, остается одна Настя. А выкуп за Бориса могут еще заплатить. И вернется он домой со всеми своими ушами. Нет, глупо сразу сдаваться. Надо поподробней узнать о самой Насте. Может быть, ерунда какая-то. Как известно, не так страшен черт, как его малюют.
– А это кто же такая?
– Настя – это девушка Бориса, – не слишком охотно, но все же ответила Рина.
Все-таки девушка!
– Борис познакомился с ней около месяца назад, – продолжала Рина. – Влюбился по уши. Да еще попытался привести ее в дом и познакомить с отцом.
– И что?
– Был скандал. Отец строго-настрого запретил Боре встречаться с этой девушкой.
– Почему? Валькирия же Виктору Алексеевичу не слишком нравилась?
– С ней он смирился.
– А с Настей почему не захотел?
– Кажется, отец навел о ней справки. И выяснил, что она из крайне неблагополучной семьи. Брат у нее бандит. Сидел за вооруженное ограбление и недавно вышел из тюрьмы. И дядя тоже сидел. Не говоря уж про отца, о котором вообще никто и никогда не слышал. Да и прочие родственники, как заявил папа, сплошные уголовники.
– М-да, – протянула Кира. – Но ведь девушка не виновата!
– Может быть, она и не виновата. Только наш папа решил, что Боре лучше держаться от таких людей подальше.
– И теперь он думает, что Бориса похитили родственники этой Насти? – догадалась Кира.
– Вполне возможно, это и впрямь их рук дело.
– В таком случае нужно срочно поставить в известность милицию!
– Папа вчера рассказал следователю о своих подозрениях насчет родственников Насти.
– И что?
– Он все записал и обещал разобраться. Да что толку? Настя будет все отрицать!
– Если она в сговоре со своими родственниками! – возразила Кира. – А если она просто не в курсе того, что они затеяли?
– Все равно, если к ней явится милиция, она родню не выдаст. Побоится.
У Киры даже дыхание перехватило. Облик безухого Бориса с отрубленным безымянным пальцем правой руки встал у нее перед глазами словно живой. И куда он наденет обручальное колечко, венчаясь с Кирой? На большой? Нетушки! Нельзя допустить подобного кошмара! Над ней же все смеяться будут!
И она порывисто схватила Рину за руку:
– Риночка! Милиция тут и в самом деле не поможет, а только навредит. А вот мы с Лесей очень даже поможем!
Леся, услышавшая этот диалог краем уха, поперхнулась кофе со сливками. И дернула подругу за ремень брюк.
– Ты что плетешь?! – зло прошипела она в ухо подруге. – Куда ты собираешься снова ввязаться?
Но Кира ее не слышала, поглощенная мыслями о своей собственной свадьбе с Борисом. Ведь должен же он жениться на своей спасительнице! Ну, хотя бы из чувства элементарной благодарности. А если не возникнет у него подобного чувства, так можно перед окончательным спасением поставить ему определенные условия. Мол, либо я и обручальное кольцо на пальце, либо свобода, но уже без ушей.
В общем телефон этой Насти обезумевшая от брачной лихорадки Кира из ошеломленной Рины все же вытрясла. И не мешкая заявила, что они с Лесей должны уехать.
– Только ненадолго, – попросила их Людмила. – Потому что к шести часам вечера обещал приехать следователь. И очень просил, чтобы все были дома.
Кира пообещала, что к шести они обязательно вернутся. И потащила Лесю к двери. Та сопротивлялась и возмущалась.
– Я не хочу больше никого спасать! Хватит! Что мы, женщины, совсем с ума сошли?
– Почему сошли?
– А что мы как ненормальные крадем друг у друга этого парня!
– Ничего мы его не крадем!
– Ну как же не крадем! Ты только сама вспомни!
– Что?
– Сначала Валькирия выкрала его у тебя из-под носа, из квартиры Галины Степановны. Потом Настя или ее родня стащила его у Валькирии. А теперь ты собираешься похитить его у них?
– Не похитить, а спасти! А это две большие разницы!
– Так бы и дать тебе по башке разок! – разозлилась Леся. – И что тебе дался этот Борис?
– А что, много тебе в последнее время встречалось мужчин молодых, богатых, симпатичных и при этом еще и холостых? Скажи, много?
– Не много, но этот Борис… Помяни мое слово, он тот еще фрукт.
Но гонимая мечтой о белой фате и подвенечном платье, Кира уже не слушала увещеваний подруги.
– Выбирай, либо ты со мной, либо я отправляюсь одна.
Леся тяжело вздохнула. И заверила, что, конечно же, она идет с Кирой. Как же она ее одну отпустит? И обе подруги покинули дом, двинувшись навстречу новым приключениям.
В город их подвез шофер Виктора Алексеевича. Тот помнил данное вчера вечером подругам обещание. И проблем не возникло. Тем более что шофер все равно повез в город Виктора Алексеевича с его старшей дочерью. А Людмила села за руль симпатичного золотистого «Мерседеса», подаренного ей мужем. И в качестве пассажирки взяла младшую падчерицу.
Эти четверо членов семьи Виктора Алексеевича, как наиболее хорошо знавшие покойную, должны были давать показания в отделении по поводу смерти Валькирии. Кроме того, следователь их предупредил, что по исчезновению Бориса у него тоже имеется к ним ряд вопросов.
Так что до города они ехали на двух машинах. А в городе подруги забрали Кирину «десятку» со станции техобслуживания. И снова оказались независимы от чужой милости.
– Машинку-то вам менять пора, – вытирая руки промасленной ветошью, сказал пожилой механик Кире. – Половина деталей через годик из строя выйдет. А если гонять станете, так и раньше.
Известие Киру расстроило. Во-первых, у нее не было денег на новую машину. А во-вторых, она привыкла к своей девочке.
– И возьмите вы иномарку, – серьезно посоветовал Кире механик. – Не мучайтесь с отечественным железом. Конечно, наши машины на первый взгляд кажутся дешевле. Но поверьте, столько с ремонтом намучаетесь. Да и ездить на них не слишком комфортно. Особенно такой красивой девушке.
Комплимент пришелся Кире по сердцу. Давненько она их не слышала просто так, неожиданно и без всякого повода. И против всякой логики Кира моментально пришла в чудесное настроение. Ну и что с того, что машина скоро начнет разваливаться на части? Саму-то Киру процесс старения явно обходит стороной. И даже, наоборот, с годами она только краше становится. Ну да, с годами и с армией знающих косметологов.
Настя жила в довольно милом районе. Еще по телефону, услышав про то, что с Борисом случилось несчастье, не на шутку перепугалась.
– Что с ним? Он попал в аварию? Он в больнице?
Кира прикрыла рукой трубку и прошептала, обращаясь к Лесе:
– Бедняжка! Она еще ничего не знает!
Но говорить по телефону Кира поостереглась. Вместо этого она назначила Насте встречу. И теперь подруги приехали прямо домой к этой девушке, чтобы своими глазами убедиться в том, что слухи о Насте и ее родне сильно преувеличены или, наоборот, полностью соответствуют истине.
Едва переступив порог квартиры, они сразу же поняли, что скорее тут проходит первый вариант. Ну, не могут бандиты и матерые уголовники и грабители жить в такой уютной, чистенькой квартирке. И особенно грабители, буквально не слезающие с тюремных нар. Те должны обитать в жутких малинах, в притонах, где пусть и чисто, но по-мужски скупо и казенно.
Да и образ девушки, которая открыла дверь, никак не вязался с описанием, данным ей Риной. У Насти была густая русая с рыжеватым отливом коса, спускавшаяся до самой талии. Курносый нос, усыпанный смешными веснушками. И круглые карие глаза. Одета девушка была скромно и просто.
– Что с ним случилось?! – воскликнула она, едва сдерживая слезы. – Не лгите мне! Пусть самая страшная, но правда!
– М-м-м, Настя, – промямлила Кира, – я не буду от вас ничего скрывать. Бориса похитили.
– И требуют выкуп!
– Сто тысяч долларов!
Настя посерела, посинела, потом покраснела и воскликнула:
– Но у Бориса богатые родители. Они заплатят?
– Нет.
– Нет?!
– Они считают, что это дело рук твоих родственников.
Глаза у Насти увеличились раза в два. Раньше подруги такую картину видели только в американских комедиях. И были уверены, что подобный эффект без специального компьютерного оборудования просто невозможен. Оказалось, что возможен. Как говорится, век живи, век удивляйся.
– Они так считают? Что мой дядя Коля или Сережа…
Настя не договорила, задохнувшись от возмущения.
– Но это же полная чушь! Хотя…
Она так резко осеклась, что у подруг не оставалось сомнений. Она что-то почуяла. И теперь главное – не упустить из виду появившийся след.
– Говори, Настя! О чем ты подумала?
– Нет, нет! – забормотала девушка. – Ничего. Я вам клянусь, мой брат и дядя тут ни при чем. Я бы знала, задумай они подобное злодейство.
И, произнеся это, она принялась мягко, но решительно выпроваживать подруг из дома. Те уходить не торопились. И с каждой минутой Настя нервничала все сильней. Взгляды, которые она кидала на телефон, ясней ясного говорили, что девушка просто изнывает от нетерпения позвонить кому-то. Но сделать это в присутствии гостий остерегается. И когда напряжение накалилось до предела, подруги наконец попрощались. И Настя с видимым облегчением захлопнула за ними дверь, так и не сумев скрыть своих чувств.
Оказавшись за дверью, подруги не торопились уходить. Они приникли к дверям Настиной квартиры. К счастью, обычные неэлитные железные двери не отличаются хорошей звукоизоляцией. Многие не знают, но в этом плане они даже уступают обычным деревянным. И потому подругам было хорошо слышно, как истово тычет Настя в кнопки телефона. И вполголоса причитает и ругается сквозь стиснутые зубы.
– Клянусь, я знаю, кому она сейчас пытается звонить! – прошептала Кира.
Леся в ответ лишь выразительно хмыкнула. Она тоже догадывалась, что звонит Настя своим родичам-уголовникам. Дяде и брату. Но, так и не дозвонившись, девушка принялась судорожно собираться, мечась по прихожей и, судя по звукам, роняя все, к чему прикасалась.
– Ого! Девушка в большом волнении. Думаю, сейчас мы ее увидим.
Кира оказалась права. Едва подруги выскочили во двор, как следом за ними из подъезда выбежала Настя. Вязаная шапочка сидела набекрень, пальто было застегнуто криво. И высокие сапоги натянуты прямо на голые ноги. Девушка явно очень торопилась. Она едва не упала, пробегая по двору. И, выскочив на проезжую часть, принялась ловить машину.
Подруги ощутили нечто вроде дежавю. Вчера они точно так же наблюдали за Валькирией. Только теперь они сидели в салоне собственной машины. И могли наблюдать за метаниями Насти с полным комфортом и без особой нервотрепки. Такси Настя не поймала. И запрыгнула в маршрутку. Шофер попался на редкость лихой. Он подрезал машины на дороге с таким нахальством, что вслед ему несся громкий свист, гудки и проклятия. Часть из них доставалась и подругам, так как они приклеились к заду «Газели» и не отлипали от нее, несмотря ни на что.
Настя проехала всего пять остановок. И, выскочив из маршрутки, красная и взмыленная, помчалась к высящимся в стороне от дороги домам. Оказавшись возле одного из них, она своим ключом открыла дверь в подъезд. И скрылась в нем. Выждав минуту, подруги сунулись туда же. Но услышали лишь звук поднимающегося лифта. Он, судя по мигающим огонькам над кабиной, остановился на десятом этаже. И сразу же двинулся вниз.
– Тс-с! Там ругаются!
По шахте лифта голоса разносились необыкновенно четко. И было слышно, что Настя в лифте спорит с каким-то мужчиной. Голос у него был грубый, но говорил он с девушкой добродушно. Чего нельзя было сказать о самой Насте. Она почти плакала, срываясь на визг.
– Они сейчас будут тут!
Теперь уже подруги заметались в поисках укрытия. Но куда спрятаться?! Самым подходящим местом в данной ситуации девушкам показался закуток возле мусоропровода. Они забрались туда вдвоем и затихли. И оказалось, что вовремя. Двери лифта распахнулись, и голоса стали отчетливей.
– Я все знаю! – рыдала Настя.
– Чего ты знаешь?
– Я обо всем догадалась! Дядя Коля, верните мне моего Борьку!
– Ты что, сбрендила? – гудел в ответ на упреки Насти дядя Коля. – Мы что, волки, чтобы родственников обижать? Знаю, ты его любишь. Ну, и люби себе на здоровье. Ты говоришь, пропал он?
– Да!!
– Не знаю я, где он!
– Дядя Коля!
– Да на кой шут он нам сдался?
– А если так, то чего вы меня о нем так подробно третьего дня расспрашивали? Что за семья, да богатые ли они, да где живут?
– Ну, ты даешь! Чего расспрашивал? Так ты же мне родная племянница! Должен же я был выяснить, с каким ты хмырем связалась!
– Зачем? Вам-то что за дело? Я была с Борей так счастлива!
– Слушай, малая, что ты в этой жизни понимаешь?! Счастлива она была! А о том, что этот тип мог тебя поматросить и бросить, ты не подумала? А осталась бы ты с дитем, кто бы его рустил?
Настя стала закипать.
– Вам-то что за дело? Вы и собственного сына уголовником вырастили! Что вы суетесь не в свое дело!
Дядя Коля тоже завелся.
– Вот как ты с родным дядькой заговорила! Забыла, как я тебя на коленках качал и по попке шлепал!
– Что вы ерунду городите! – снова зарыдала Настя. – Верните мне моего Борю! Или я не посмотрю, что вы мне родня, в милицию пойду! И все там расскажу!
Дядя Коля осекся.
– Ты это, племяшка, того… Языком-то попусту не мели.
– Буду!
– Тише ты! Знаешь ведь, на учете я. А менты долго думать не станут. Чуть что, и снова на нары.
– Знаю! – агрессивно воскликнула Настя. – И все равно пойду!
– Ну, ты даешь! – поразился дядя Коля. – Родного дядю заложить хочешь?
– И Сережка с тобой пойдет! Знаю, вместе орудуете!
– И брата сдашь?! – ахнул дядя Коля.
– Верните Борю!
– Да тише ты! – гаркнул на нее дядя. – Соседи услышат.
То ли от испуга, но больше от неожиданности, Настя в самом деле затихла. Дядя Коля тоже замолчал. А когда заговорил снова, тон его изменился до неузнаваемости. Теперь отеческого тепла в нем даже не слышалось. Это был холодный тон постороннего и очень опасного человека. Но Настя, которая находилась в невменяемом состоянии и все время истерично рыдала, похоже, не поняла, что довела дядю до бешенства.
– Значит, Борю тебе вернуть! – произнес он. – Ну что же, пошли. Поговорим.
И, слегка прихрамывая на левую ногу, он повлек всхлипывающую в истерическом припадке Настю к выходу из подъезда. Подруги уже приготовились последовать за ними, как вдруг хлопнула еще одна дверь. Раздались шаги. И перед подругами возникло странное видение в замызганном халате. Видение было женского рода. И держало в руках мусорное ведро. Ведерко было из пластмассы, веселенького красного цвета.
Столкнувшись нос к носу с подругами, выбирающимися из-за мусоропровода, тетка с ведром дико взвизгнула. И вдруг, размахнувшись и продолжая все так же верещать, она без всякого предупреждения треснула Киру по голове ведром. То есть попыталась треснуть. От удара Кира вовремя уклонилась. И вместо ее лба оно соприкоснулось всего лишь со стеной. Но зато из перевернутого ведра на макушку Киры обильным градом посыпалась картофельная кожура, бумажки и какие-то пустые коробочки и баночки.
– Помогите! – завопила перепуганная Кира.
– Грабят! – вторила ей тетка в халате, замахиваясь ведром для повторной атаки.
Отпихнув в сторону и вырвав у сумасшедшей тетки из рук пустое ведро, которым она продолжала размахивать, подруги все же прорвались к выходу.
– Пожар! – орала тетка им вслед. – Обокрали! Верните ведро, шалавы!
На ее вопли стали выглядывать соседи. И подруги едва успели унести ноги, ну и немного картофельной кожуры, застрявшей в прическе Киры. Ведро они бросили в тетку, которая вознамерилась их преследовать, но потеряла тапочек, запуталась в полах своего халата и растянулась на полу. Ведро, преодолев по воздуху разделявшие их два или три метра, чудненько украсило собой голову тетки в халате.
– Тьфу, дура! – в сердцах выругалась Кира, когда они наконец выскочили на улицу. – Ненормальная какая-то!
– Ты бы на ее месте небось тоже испугалась!
– Чего?
– Не чего, а кого!
– Разве мы с тобой похожи на грабительниц или преступниц?
– Не похожи. Но все равно страшно, когда из-за мусоропровода посторонние физиономии таращатся!
– Будто бы не понятно, что эти физиономии принадлежат порядочным девушкам.
– Видимо, не понятно.
Но Кира продолжала возмущаться:
– И все равно безобразие полное! Мы с тобой ее и пальцем не тронули. Это она на нас с ведром набросилась. И еще на нас же и ругалась!
Леся подумала и произнесла:
– Ужас!
– То-то и оно.
– Да я о том, что дядя Коля все это видел!
– Как? – ахнула Кира.
– Ну да, а как, ты думаешь, дело было?
– Как?
– Когда эта дура начала вопить, он оглянулся и так нехорошо на нас посмотрел! Словно запоминал!
– Вот не было печали, – расстроилась и Кира. – Теперь он, если нас еще раз увидит, обязательно заподозрит, что за ним слежка ведется.
Тем не менее, выскочив на улицу, подруги завертели головами в разные стороны. Но поздно. Дядя Коля и его заполошная племянница Настя исчезли, словно их корова языком слизнула.
– И куда нам теперь? – забеспокоилась Леся.
– Искать! Во что бы то ни стало надо отыскать эту парочку!
Подруги обегали все окрестные дома и дворы, приставая с расспросами к испуганно шарахающимся от них прохожим. Впрочем, стоило послушать вопросы, от них люди не просто шарахаться должны были, а бежать прочь без оглядки.
– Вы тут не видели заплаканную девушку без колготок, но в высоких сапогах и под ручку с матерым уголовником?
Нет, никто эту парочку не видел. И, набегавшись вдоволь, подруги снова вернулись к подъезду дома, где у них произошла стычка с владелицей красного помойного ведерка. За то время, пока они гоняли по окрестностям, у Киры была возможность хорошенько подумать и проанализировать поведение Насти и ее дядюшки.
– Сдается мне, что Настя сюда не просто так прибежала, – поделилась она с подругой своими выводами. – Наверняка у дяди Коли в этом доме квартира.
– Да, логично.
– А коли так, почему он предпочел ругаться с племянницей в лифте и в подъезде, рискуя привлечь ненужное и, прямо-таки скажем, опасное внимание соседей?
Почему? Леся не знала. Слава богу, что у Киры был ответ и на этот вопрос.
– А потому, – с торжеством произнесла она, – что к себе в квартиру он Настю пускать не хотел.
– А почему не хотел?
– Потому и не хотел, что она могла увидеть там нечто спрятанное.
– Что именно?
– Ты хочешь сказать – кого, – многозначительно поправила ее Кира.
Леся задохнулась. От восхищения и ужаса. Но больше все же от восхищения.
– Ты думаешь… Думаешь, что дядя Коля держит Бориса в своей квартире? Похитил, оглушил и запер?
– Да! Потому и Настю туда не пустил!
– А мы? – заволновалась Леся. – А мы как же? Как нам туда попасть?
Но Кира считала, что для начала было бы неплохо выяснить, в какой именно квартире живет дядя Коля. И, придя к этому выводу, подруги снова зашли в знакомый подъезд, чтобы расспросить жильцов. Дядя Коля был личностью приметной. И девушки были уверены, что соседи знали про его жизнь немало занимательных подробностей.
Первой, кого подруги увидели, войдя в подъезд, была та же самая тетка. Злосчастное совпадение! Тетка была снова с мусорным ведром. С тем же самым хорошо запомнившимся подругам – красным. И полным новой порции мусора! Что у нее там в ее квартире происходит, что мусор в течение получаса копится в таких количествах?
Тетка тоже увидела подруг. Узнала их. И открыла рот, чтобы с места в карьер начать вопить. Но на этот раз Кира ее опередила. Дружелюбно улыбаясь, она воскликнула:
– Дама, ради бога, простите, что напугали вас! Так неловко получилось! Вот, возьмите в качестве моральной компенсации.
При этом она выхватила из сумки коробочку с нераспечатанными духами. По правде сказать, духи были весьма сомнительного качества. Кира их получила в подарок в одном маленьком парфюмерном магазинчике. Стоили они так дешево, что Кира решила в крайнем случае использовать их как средство для освежения туалетной комнаты. Или для борьбы с насекомыми.
Но тетка с ведром предыстории симпатичной серебристо-розовой коробочки не знала. И с явным интересом уставилась на презент в руках у Киры.
– Это что, мне? – спросила она, застенчиво прижимая к груди полное мусора ведро.
При ближайшем рассмотрении тетка оказалась не такой уж и вредной. Обычная утомленная заботами женщина среднего возраста. Не слишком богатая, а скорей даже достатка ниже среднего. Немного нервная и вздрюченная житейскими проблемами. Но при этом явно любопытная. Именно такая и была нужна подругам. Поэтому они без колебания вручили тетке коробочку. И подробно объяснили причину своего странного поведения.
– Так вы Николая выслеживаете, да? – обрадовалась тетка. – Снова он за свое взялся?! Так я и думала! А вы из детективного агентства? Я слышала про такие. Ой, как интересно!
И ведро снова качнулось в опасной близости от носа подруг. Они уловили запах селедочных голов и поморщились.
– Да что же мы стоим! – спохватилась женщина. – Пойдемте ко мне! Я винегрет приготовила. Угощу вас! Заодно и про клиента вашего все расскажу! Уж поверьте мне, никто в нашем доме его лучше, чем я, не знает!
Оставалось только удивляться поведению некоторых то чересчур бдительных, то слишком легкомысленно доверчивых гражданок. В самом деле, что с ней такое? То она готова была ведром отстаивать свою жизнь и имущество, а то приглашает незнакомых особ к себе домой, даже не спросив у них при этом никаких документов.
Но похоже, у тетки так накипело на душе, что она и самого черта в гости с легкой душой пригласила бы, намекни он ей, что способен избавить ее от надоевшего соседства с опасным уголовником.
– Я уж и счет Колиным отсидкам потеряла! – раскладывая по тарелкам винегрет, где помимо соленых огурчиков была добавлена мелко рубленная жирная селедочка, говорила женщина.
Звали ее Катериной Ивановной. И жила она в этом доме почти двадцать лет. Ровно столько же она знала своего соседа с последнего этажа – Колю. Впрочем, этого типа знал весь дом. И даже весь микрорайон. А уж участковый так и вовсе чуть ли не поселился у них в доме. А все из-за выходок этого самого Настиного дяди.
– Ага, сколько раз уж его по телевизору показывали! А милиция к нему чуть ли не каждый день прежде ходила. И участковый, и инспектора. И что вы думаете? Помогло это Коле исправиться?
И не успели подруги что-либо ей ответить, как она сама же воскликнула:
– Нет! Ничуть не бывало!
И, сев напротив подруг, она удрученно принялась докладывать:
– От того, что его по телевидению два раза показывали, он только еще пуще загордился. И не стыдно ему ничуть! Тьфу, мерзкая его рожа! Все соседи знают, что он за вооруженный грабеж сидел. И ничего. Как говорится, стыд глаза не ест. Наглый этот Коля, жуть одна!
– А что вы конкретно про него рассказать можете?
– Что сказать? Опасный он человек. А уж рожи к нему таскаются!
– Какие рожи?
– Такие, что в темноте увидишь, так враз от страха окочуриться можно!
И, пригорюнившись, она добавила:
– А лампочку-то у нас в подъезде частенько выкручивают. Вот так-то! Входишь в дом и не знаешь, останешься жива али тебя дружки-уголовнички нашего соседа порешат.
– Говорят, у него сын есть?
– Имеется, – кивнула головой Катерина Ивановна. – Такой же уголовник. В папашу весь пошел. Тоже сидит. То есть сидел. Не так давно вышел.
– А другие родственники?
– Жена у Коли была. Да померла уж третий год как.
И Катерина Ивановна поджала губы, намекая, что лично у нее сомнений нет, что дядя Коля и к смерти своей жены руку приложил.
– А еще, кажется, сестра у него есть, – добавила она. – И племянница. Но те сюда носа не кажут.
– Что так?
– Так оно и понятно. Кому охота с таким типом дело иметь? Не посмотрит, что сродственники, прирежет и глазом не моргнет.
Слова Катерины Ивановны оставили в умах подруг неприятный осадок. Ведь Настя уехала вместе со своим опасным дядей. И вроде бы он обещал ей вернуть Бориса. О господи, как же они сразу-то не сообразили! Ведь если это все же он, дядя Коля, похитил Бориса, то бедной Насте и самой грозит нешуточная опасность.
