ГЛАВА 16
Залесный отвечал на вопросы следователя непривычно рассеянно. Его колотил непонятный озноб, хотя следователь ФСБ вел себя с ним дружелюбно. Этот молодой человек очень внимательно выслушал его рассказ о покупке дома с таким вот сюрпризом внизу и сочувственно покивал, когда Залесный описал свои чувства от обнаружения страшной находки.
Впрочем, Залесный не обманывался таким вот дружественным расположением фээсбэшника. Он хорошо знал, как быстро и ловко меняют маски люди, работающие в этой организации.
– О том, что на самом деле у нас под домом, я ничего не знал, – повторил он. – Вначале нам с женой сказали, что там просто ржавое железо, возможно, оставшееся еще с войны. А оказалось… вон что.
– Кто сказал, что там железо?
– Мужик один. От правления садоводства с металлоискателем ходил.
– Как это?
– Что-то вроде акции. Бесплатная проверка участков на металл.
Повернувшись к председателю, который все еще крутился поблизости, надеясь, что его все же позовут и объяснят, что происходит, Залесный спросил:
– Леонид Викторович, человек с металлоискателем – это ведь ваш протеже?
Председатель поторопился подойти поближе. Но на его лице отражалось одно лишь недоумение.
– Что? Какой человек?
– Человек ко мне недавно пришел с металлоискателем, – объяснил Залесный, ощущая все большую тревогу. – Сказал, что от вас и что можно бесплатно осмотреть участок на предмет «подарков», оставшихся со времен войны. Мы с женой согласились.
– Лично я никого не отправлял на обход участков.
– Странно, – нахмурился Залесный. – Мне он сказал, что от вас пришел.
– Я никого не отправлял.
И Виктор Леонидович снова отошел от них подальше. Как ни любопытно ему было послушать, о чем говорят эти двое, слишком задерживаться возле них он все же не хотел. Виктор Леонидович был человеком осторожным. Он прекрасно знал, чем может для человека закончиться хранение целого арсенала у себя под домом в тайнике. Он сочувственно поглядывал в сторону Залесного и, кажется, в душе уже вынес ему приговор.
– Это не мое оружие! – произнес Залесный. – Я в таком же недоумении, как и вы. Я не понимаю, откуда тут могло взяться это оружие. Те, кто продал нам этот дом, были порядочные люди. И он, и она, вот только…
– Да? Рассказывайте, рассказывайте. Сейчас любая информация пойдет вам на пользу.
– У хозяйки Нины в прошлом был любовник – Яшка Мокрый. Из-за него женщина даже сама угодила на нары, правда, вышла по амнистии очень скоро. В колонии у нее родился ребенок, по всей видимости, сын ее любовника-бандита.
– И что же с этим Яшкой теперь?
Следователь ФСБ заметно заинтересовался. И Залесный прекрасно его понимал. Следователь был гораздо моложе его самого, но хваткий, было видно, что он далеко пойдет. Залесный хотел бы сотрудничать с ним, от этого парня мог быть толк. И он сказал:
– Наша соседка по даче – тетя Галя, утверждает, что прошлой ночью, когда произошла попытка поджога дома, она видела в окно физиономию этого человека.
– Значит, он здесь?
– И я думаю, что оружие у меня под домом – тоже его. Судя по эпизодам, по которым он проходил, у него вполне могло оказаться и это оружие, и еще много всего разного. Когда его взяли, некоторые деньги и ценности он сдал. Показал также тайник на участке, где было несколько пистолетов «ТТ». Оперативники решили, что это все, так что землю под домом наши коллеги не стали проверять. Яшка Мокрый чистосердечно признал себя виновным по всем эпизодам, которые мы ему инкриминировали. Но я беседовал со следователем, который вел его дело, он мне сказал, что проще поверить в то, что черный пес может стать белым, чем в то, что Яшка способен на раскаяние или угрызения совести. Абсолютно беспринципный и жестокий человек – таков этот преступник.
Залесный рассказал следователю по фамилии Каменев о своих изысканиях, которые и привели его в итоге к Яшке Мокрому. Даже про водителя черного «Ниссан Патрола», который появлялся на месте убийства Сергея Пухликова. И про то, что владелец машины был в тесной связи с сыном бывшей владелицы дома, а возможно, что и с ней самой, тоже ни словечка не скрыл. Рассказал он и о тех шагах, которые они с Ингой предприняли, чтобы выяснить правду об убийстве бывшего хозяина дома.
Он не сказал следователю ФСБ лишь одной вещи, а именно, что Яшка по прозвищу Мокрый умер в колонии строгого режима в начале весны этого года.
Залесному показалось, что эта информация сейчас будет совсем не к месту. Каменев так заинтересовался Яшкой Мокрым, что совсем забыл о своих подозрениях насчет Залесного. И тому совсем не хотелось, чтобы молодой следователь вновь принялся за него самого.
Инга очнулась от голоса Кольки. Он звучал жалобно, и в нем слышались чуть ли не слезы.
– Дядя Яша, – произнес юноша, – а что же мы теперь будем делать с ней?
– Что делать? Дождемся, когда ее муж вернет нам то, что вздумал себе присвоить. А уж как он это сделает, не мое дело.
– А она-то вам зачем?
– А она, Колька, наша с тобой гарантия, понимаешь?
– Гарантия чего?
– Гарантия того, что у нас будет все, а нам с тобой за это ничего не будет.
Голос у мужчины был неприятным. А уж когда он захохотал над собственной шуткой, Ингу и вовсе передернуло от отвращения. Если внешне ее похититель выглядел очень даже ничего – аккуратно подстрижен, с дорогими часами и в костюме, – то когда он открыл рот, Инге стали видны многочисленные черные дыры. Рот мужчины, за исключением «фасадной» его части, был одной сплошной помойкой.
Но она не подала виду, как сильно это зрелище ее покоробило. Она даже подумала, что лучше бы ей притвориться по-прежнему лежащей без сознания, но похититель увидел ее открытые глаза.
– Эге! – произнес он вроде бы даже с удовольствием. – Да она очнулась! Ну что же, красава, как ты себя чувствуешь?
– Плохо, – откровенно произнесла Инга, которая не видела причины, чтобы лгать по пустякам.
– Хорошо, что плохо! Чем другим хуже, тем мне лучше! Ну а что ты очнулась, очень рад. Хотя бы будет с кем поболтать. Колька, разлепи ей рот. Давай, чего ты трясешься? Не укусит она тебя!
Неизвестно, кого больше боялся Колька – ее или своего покровителя. Но руки у юноши, когда он принялся неловко отлеплять скотч от лица Инги, дрожали довольно сильно. Наконец, ему это удалось, но вид у него при этом был такой, словно он по меньшей мере убил кого-то. Главный злодей наблюдал за процедурой снятия скотча с насмешливой улыбкой. Когда Инга смогла пошевелить губами, сказал:
– Вокруг никого на много километров. Можешь орать, но учти, я громких звуков не выношу. Как заорешь, каждый раз будешь получать от меня оплеуху!
И он показал Инге большую пятерню с растопыренными пальцами. Поняв, что с ней будет от одного удара этой руки, Инга решила помолчать.
Но бандит неожиданно заявил:
– А вот поболтать я с тобой, как уже говорил, не откажусь. Скучно мне, хочу разговором развлечься.
– Со своим сообщником болтайте! – сердито отозвалась Инга.
– Строптивая ты, как я вижу, – хмыкнул злодей. – Надеюсь, мужик твой тебя любит. Потому что если он тебя не любит, то и требования мои не выполнит. А это для тебя совсем х…
Несмотря на его старание говорить вежливо, было заметно, что ему это плохо удается. Время от времени с его губ срывались словечки, которые воспитанный человек в разговоре употреблять вряд ли станет. К тому же Инге не давала покоя одна мысль. Коля обратился к нему, сказав «дядя Яша». Выходит, это тот самый дядя, с которым юноша проводил все свое свободное время и ради которого даже иногда не ночевал дома. Но ведь Нина сказала, что у Коли нет никакого дяди с таким именем…
Зато у самой Нины был любовник с таким же именем!
Ингу кинуло в жар, когда она поняла, кто находится перед ней. Да это же тот самый Яшка Мокрый, о котором говорила ей тетя Галя! Они с Залесным не поверили соседке, когда она говорила, что в ночь поджога возле их дома был именно его призрак. А вот теперь Инга может лицезреть покойника, что называется, во плоти.
– Но вы же умерли! – воскликнула она.
Злодей внимательно взглянул на нее.
– Ты меня знаешь?
Инга кивнула. Она уже отметила про себя внешнее сходство Кольки с этим человеком и окончательно убедилась в том, что ее догадка верна.
Не в силах справиться с собой, она произнесла:
– Вы Яшка по прозвищу Мокрый.
– Вижу, ты не такая уж глупая, – отреагировал Яшка. – Что же, мое имя ты знаешь, я твое тоже. Будем считать, что знакомство между нами состоялось.
Инга угрюмо молчала. Вот еще, надо ей знакомиться со всякими там бандитами! Ее бы воля, ни единого слова бы не сказала этому типу.
Но, как обычно, любопытство все же пересилило в ней гордость, она не выдержала и спросила:
– Как получилось, что вы живы?
– Да уж не без Ниночки моей дельце сладилось. Прислала она денежек, кому я сказал, они другого покойничка под моим именем и похоронили.
– А зачем?
– А затем, любопытная ты наша, что есть люди, которым очень хотелось бы видеть меня, чтобы поговорить насчет возврата старых долгов. Да и не только поговорить. Но у меня нет намерения платить этим шакалам. Не для этого я столько времени на зоне чалился. А они меня у дверей колонии встречать собирались. Вот я и не дал им такой возможности.
Яшка настолько дорожил своей жизнью, что был готов даже «умереть», чтобы жить.
– И давно это случилось?
– Уже почти полгода я на свободе под чужим именем гуляю. Сначала к морю смотался, косточки хорошенько прогрел. А потом Нинка на радостях, что я снова на воле, мне и машину эту подарила…
– Черный «Ниссан Патрол», – кивнула Инга.
– И квартиру для меня сняла. Одним словом, заботилась обо мне, как родная…
На этом месте до того оживленный бандит почему-то осекся и как-то нерешительно и даже задумчиво взглянул на Колю.
– А ну-ка, парень, иди прогуляйся с полчасика, – велел он ему неожиданно.
– Да, дядя Яша.
И Коля покорно выбрался из машины и побрел прочь.
– Почему мальчик называет вас дядей?
– Потому что я ему так сказал!
– Он не знает, что вы его отец?
– Слушай, чего ты ко мне в душу лезешь, а? Нет, не знает он правды.
– А почему?
– Ну, не захотела Нинка пацана травмировать, сразу ему говорить, что отец ему и не отец вовсе и что родной его папаша – с зоны беглый каторжник. Покой мальца берегла, понимаешь? Ну, и я тоже сказал, что надо Кольку постепенно к правде подготовить.
К тому же Колька был молодой, а молодости свойственна если не глупость, то некоторая опрометчивость – это уж точно. Поэтому он мог неосторожным словом выдать тайну своего папаши, который жил последние полгода, по всей видимости, под чужим именем. Нет, сначала надо было окончательно опутать Кольку своими щупальцами, чтобы уж не дернулся никуда, а потом можно и признаваться в счастливом отцовстве.
Яшка между тем продолжал вроде как с сожалением:
– Нервный он, мой Колька. Думал, помощник мне будет. А он дохляк. Дом поджечь, казалось бы, плевое дело, а он сопли распустил. Человек внутри живой был, человек! А какой там человек, баба одна и была! Сгорела бы, так невелика потеря для человечества.
Так это же он обо мне говорит, с ужасом дошло до Инги. И дом минувшей ночью поджег Коля по наущению этого бандита.
– В бега после пожара ударился, сопляк, – продолжал бормотать Яшка, и Инге пришлось прислушиваться к его словам. – Я Нинке звякнул, мол, пацан деру дал, что делать, как бы в полицию не донес. Вот Нинке и пришлось его повсюду разыскивать, даже тебе она позвонила.
Значит, Коля сначала ушел из дома, поругавшись с матерью и обвинив ее в измене отцу. Вернее, не отцу, а человеку, которого он считал своим отцом. И побежал Коля к тому единственному, кто, как казалось ему, понимал его – к своему дяде Яше.
– Я прямо угорал, когда он мне рассказывал, как мать с любовником застукал. И невдомек дурачку, что это он со мной ее и видел. Хотел сказать ему правду, да чувствую – нельзя. Ну, думаю, на дело парня отвезу, пусть развеется. А глянь, еще хуже вышло.
– Чего же хуже?
– Истерика у парня, видишь ли ты, случилась. Что-то я не припомню, чтобы со мной когда такая ерунда случилась. Даже когда я сразу пятерых в комнате положил, не припомню, чтобы хоть в носу защекотало. А этот – сопли до колена и драпанул от меня.
– Значит, вы велели ему поджечь дом?
– Ага.
– И Колька вас послушался?
– Конечно. Попробовал бы он меня не послушаться!
Родной Колькин папаша, оказавшийся на воле, полностью поработил личность юноши, как в свое время поработил личность его матери, тоже готовой во имя своего кумира на что угодно.
Но оказалось, что Яшка еще и недоволен:
– От меня в парне одна лишь морда. Да, так поглядишь – вылитый я в молодости, а духу в нем моего нету. Я, пока на зоне сидел, все думал, как я парня своего увижу. А увидел полгода назад и разочаровался. Хлипкий он. Мужик, что его воспитывал, совсем им не занимался. Но ничего, теперь у него есть я. И за те полгода, что мы с ним общаемся, он уже куда крепче духом стал.
Слушая его, Инга невольно подумала: почему этот тип все время говорит про какие-то полгода? Ведь тетя Галя говорила, что Яшка умер много лет назад.
– А вот соседи по даче мне сказали, что вы умерли в колонии еще много лет назад.
– Много они знают! – хмыкнул Яшка. – Тогда это Нинка и ее бабка слух такой распустили. Ну, чтобы к Нинке не цеплялись люди. Вроде как умер я и умер, смерть, ведь она все спишет.
При этих словах на лице Яшки появилось такое зверское выражение, что Инге стало ясно: такой убьет – глазом не моргнет. Зарезать для такого человека свою жертву – это все равно что плюнуть. И тут Инге внезапно стало жарко. У нее появилась одна догадка, подтверждение которой она и хотела знать, и сильно боялась этого.
И все же Инга не выдержала:
– А Пухликова Сергея… Это вы убили?
И вздрогнула, когда Яшка достал ножик, которым принялся чистить себе ногти, и равнодушно произнес:
– Я.
И столько повседневности было в этом ответе, что Инге стало ясно: этот человек убивал много раз, и, если его не остановить, будет убивать и дальше.
– Но зачем вам было поджигать наш дом?
– А как иначе мне было вас оттуда выкурить? После поджога вы бы у Нинки любые деньги взяли, даже самые маленькие, и в ножки бы ей, благодетельнице, еще поклонились.
– Но зачем вам дом?
– Тайник у меня там, ясно? А садоводство тесное, участки один на другом, хотел по ночам тайник свой распаковать, да чувствую, не получается у меня. Был бы один ящик, так их там сотни.
– Тайник? Какой тайник?
– Ну да, ты же еще не в курсе, – хмыкнул преступник. – Тайник я под домом Нинкиной бабки заховал. Много лет прошло, а никто ничего не тронул. А уж добра у меня там припрятано… Надолго хватит!
– Что вы такое говорите! У нас под домом одно ржавое железо времен Отечественной войны.
– Это вы с мужем так думаете. А думаете вы так потому, что я хотел, чтобы вы так думали. Дружка к вам своего послал. Он вам эту байду про радиацию и неразорвавшиеся бомбы под домом рассказал. Гранату-то вам показал?
– Показал, – подтвердила потрясенная Инга.
– А, ну тогда молодец. Это я ему гранату-то велел показать. Люблю, когда люди мои приказы точно исполняют.
Инга не могла поверить в то, что это все происходит с ней на самом деле. Ей казалось, что это все сон. Вот сейчас она проснется и поймет, что ничего этого нет, а она в своей квартире, задремала на диване. Но отвратительная ухмыляющаяся рожа бандита не давала ей такой возможности.
Превозмогая свой страх, Инга все же спросила:
– А что у вас там в тайнике на самом деле?
– Много будешь знать – долго будешь умирать, – хохотнул в ответ бандит. – Впрочем, если твой дружок следователь не образумится, то умирать ты будешь по любому очень долго.
И вперив в нее свой страшный остановившийся и пустой взгляд, Яшка осклабился в жуткой улыбке. От этого Инге сделалось дурно.
– Зачем вы меня похитили? – пролепетала она. – Что я вам сделала?
– Ты будешь залогом моей безопасности. Пока твой дружок следователь не вернет мне содержимое тайника, ты будешь со мной.
– А… А если не вернет?
– Тогда ты умрешь, что тут неясно?
Инга затрепетала. Чтобы скрыть свой трепет, она вновь заговорила:
– А Пухликова зачем вы убили?
– Он муж Нинкин был. А Нинка – моя баба. Попользовался ею, пока меня не было, и хватит с него.
– Только за это?
– И еще бабла у него много было, – откровенно признался бандит. – Мы с Нинкой решили, что деньги этого гада – наши с ней по праву. Она мне рассказала, как этот тип ее мучил, как каждую копейку считал. Но добровольно он бы с ней не поделился, жадный был очень. Так что пришлось его того… устранить. Чтобы не стоял между моей Нинкой и своими деньгами.
– Но Нина все равно не являлась наследницей Пухликова, только ее дети. Да еще та женщина, на которой он успел жениться.
– Знаю. Видел я и ее, и ее любовничка. Здорово они мне помогли, признаюсь.
– Помогли в чем?
– Нинка-то хотела смерть своему муженьку легкую и для нас с ней безопасную. Вроде как от инфаркта или инсульта он скончался. Для этой цели я ей даже таблеток нужных притащил. Объяснил, как мне умные люди объяснили, сколько и чего ему давать, чтобы смерть естественной выглядела на вскрытии. Только Нинка все медлила, к старости тоже трусовата стала. Ну а этот гад, пока она там колебалась, возьми и свали совсем из дома. Тут-то Нинка и задергалась. Да не из-за Сергея, понятное дело, а из-за его денег. Жаль ей было бы их упустить. Не хотела, чтобы другая этими деньгами пользовалась. Ко мне кинулась, помоги, родной мой. А я что? Разве же я для любимой женщины такого пустяка не сделаю? Поехал и замочил гада!
– Как? – невольно ахнула Инга. – Где?
– Да уж нашел укромное местечко. Потешно получилось. Те двое, что Сергея в это место привезли, они же его и связали, и рот ему заткнули. Мне только и оставалось, что выследить их, дождаться, пока они отъедут ненадолго, да и зайти к нему. Ну, правда, поплутал по двору да по дому, пока догадался, куда они его спрятали. Но ведь нашел же в конце концов! А он уже там в дровнике готовый весь лежал, меня словно бы специально дожидался.
– И перед смертью вы его еще избили?
– Попинал чуток, – не стал отказываться Яшка. – А как же себе в таком удовольствии отказать? Он ведь мой уже был, деваться ему некуда было.
Инга молчала, не зная, что еще спросить у этого человека.
– А зачем Нина продала нам дом, если знала про тайник под ним?
– Она и не знала ничего. Кто же ей скажет, бабе-то?
– А… а про убийство Сергея вы ей сказали?
– Об этом да, сказал, – не без самодовольства признался преступник. – Это Нинка имела право знать.
– И… И как она отреагировала?
– Нормально. Только спросила, когда же труп обнаружат. Уж очень сильно ей в права наследства за этим Пухликовым не терпелось вступить.
– Не ей, а детям, – поправила его Инга.
– Ну, это один хрен, – отмахнулся от ее возражений бандит. – Нинка своих детей в кулаке держала. Они бы против воли матери не отважились в таком важном вопросе пойти.
Вот почему Нина так яростно пыталась избавиться от Рустама, желающего жениться на Вике! Нищий зять потребовал бы вливаний, и вливания эти любящая Вика могла сделать из своей доли наследства.
– Так что, если парень этот, что за Викой волочится, не уймется, то его следующая очередь, – хмыкнул Яшка, словно прочитав мысли Инги. – А Колька – он мой. Я его за эти полгода хорошо изучил. Все, что я ему скажу, он сделает беспрекословно. Так что его деньги – это мои деньги.
Инге стало очень жаль глупого Кольку, попавшего под влияние этого страшного человека. Даже еще не зная о том, что это его родной отец, и считая бандита всего лишь дядей, мальчик и то уже пошел на преступление, лишь бы угодить покровителю. А что будет дальше, когда Колька узнает, кем на самом деле является для него «дядя Яша»? Кольку надо было спасать, и как можно скорее.
Но в то же время Инга понимала, что жалеть Колю сейчас дело зряшное. Ему-то смерть не угрожает, по крайней мере в ближайшее время, пока он не разочарует своего деспотичного папашу – точно не угрожает. А вот что будет с ней?
– Значит, вы хотите обменять меня на то, что хранится в вашем тайнике под домом?
– Ага. Твоя жизнь в обмен на содержимое моего тайника. Пока ты без сознания валялась, я твоему дружку уже позвонил.
– И что он сказал?
– Постарается сделать все, что получится.
– А… а если у него ничего не получится?
Взгляд, который кинул на нее бандит, объяснил Инге лучше всяких слов, какое незавидное будущее ожидает ее в этом случае. Задумавшись о своем скором конце, она сжалась в комочек.
Неожиданно Инга услышала какой-то шум.
– Дядя Яша! Дядя Яша!
Это бежал Коля, размахивая руками и пытаясь привлечь к себе внимание.
– Чего тебе? – высунулся в окно Яшка.
Инга использовала это время, чтобы оглядеться по сторонам. Она и раньше видела, что ее окружают деревья. Но только теперь поняла, что вокруг них сплошной лес. И слова Коли подтвердили эту ее догадку:
– Там лесники браконьеров ловят. Я на них наткнулся, когда по округе бродил.
– Какие лесники? Что ты мелешь?
– Мы с вами в лесном заказнике, а у них наводка, что браконьеры на большой черной машине и что их двое – мужик и женщина.
– Черт, – помрачнел Яшка. – Машина и у нас черная. А с другой стороны, нас ведь трое.
– Все равно, лучше будет ее прочь увести, – ткнул пальцем Колька в Ингу. – Не дело, если она при лесниках тревогу поднимет. Пусть эти пройдут, увидят, что вы один, а потом я обратно ее приведу.
Видя, что дядя Яша медлит, Коля поторопил его:
– Скорее! Они через минуту уже тут будут!
– Ладно! – решился преступник. – Бери бабу, да смотри, руки-ноги ей не освобождай. Дамочка шустрая, может и драпануть от тебя, веника!
– Я лучше тут останусь! – воскликнула Инга, тоже услышавшая про приближающихся лесников.
Но ясное дело, ее никто и слушать не стал. Коля закинул ее себе на плечо, продемонстрировав недюжинную силу, а потом снова повернулся к Яшке.
– Оружие тоже отдайте, – сказал он ему. – Лесники могут обыскать машину, если найдут чего, вы от них не отвяжетесь.
– Ты прав, – отреагировал Яшка. – Вот засада! И надо же было в заказник заехать! Куда ты, дурак, только смотрел?
Но Коля не отреагировал на очередное оскорбление. Он молча принял из рук Яшки пистолет в кобуре и нож. А затем резко развернулся и кинулся бежать в сторону деревьев. Ингу трясло и подкидывало на ходу, но она все равно осыпала Кольку проклятиями. Но Колька не отвечал, он бежал так быстро, что у Инги даже дух захватывало. Наконец он достиг деревьев и выкрикнул:
– Все!
В ту же секунду Инга почувствовала, как ее схватили еще чьи-то руки. Она приготовилась закричать, даже рот для этого открыла, но внезапно увидела перед собой хорошо знакомое лицо.
– Игорь!
Инга не верила своим глазам. Откуда тут взяться ее любимому? Но это был он. И он пришел за ней! Это был не сон!
– Любимый! Ты меня спас!
Инга потянулась, чтобы обнять Залесного. Но тот лишь быстро поцеловал ее в щеку и спросил:
– Ты в порядке?
– Немножко голова болит и кружится.
Залесный, едва освободив Ингу от пут, снова повернулся к Коле и строго спросил:
– Он там один?
– Да.
– Без оружия?
– Да. Я все сделал, как вы мне сказали.
– Молодец! – похвалил его Залесный. – Помощь следствию при задержании опасного преступника тебе зачтется.
– Так что же? – удивилась Инга. – Коля – хороший? Он меня спас?
– Тебя спасла баба Клава, – ответил Залесный. – Это она запомнила номера машины, в которую тебя посадили похитители. Благодаря ее звонку у нас была фора по времени. Мы сели на хвост Яшке еще на трассе и приехали сюда следом за ним.
Взглянув Инге в глаза, велел:
– Вернешься домой – поблагодари старуху.
Инга хотела возмутиться: вот еще, ей идти на поклон к старой мымре! Но в ту же минуту в памяти у нее встало каменное лицо Яшки Мокрого, его пустые глаза, его обещание убить Ингу без всякой жалости, если он не получит желаемого, и Инга быстро и покладисто кивнула:
– Ладно, схожу, конечно. И еще подарок ей хороший отнесу.
Но Залесный уже ее не слушал. Он и другие сотрудники планировали атаку на Яшку. Как поняла Инга, хотя заложница и была вызволена, они опасались, как бы матерый бандит не ушел в лес.
– Автомобильная дорога нами перекрыта, но он может уйти и пешком. Оружия у него точно нет?
– Нет.
– Все равно такой зверь опасен и без оружия. Если он от нас уйдет сейчас, мы его еще долго не возьмем.
Было решено окружить машину Яшки со всех сторон, чтобы не дать преступнику ни малейшего шанса.
– В случае чего стрелять на поражение, – услышала Инга чьи-то слова и почувствовала, как вздрогнул стоящий рядом с ней Колька.
Она покосилась на парня, а потом произнесла:
– Не переживай, все будет хорошо. Они его не убьют.
– Думаете?
– Да.
И хотя в душе Инге казалось, что это совсем и не такое уж благо, если Яшка останется жив, но задержание, как она и пообещала Кольке, и впрямь прошло без всякой крови. Яшка ожидал лесников, поэтому бегущих к нему со всех сторон людей он вначале принял за них. Когда он понял свою промашку, было уже слишком поздно. После нескольких минут отчаянного сопротивления, когда оперативники пытались извлечь бандита из его машины, а Яшка пытался завести двигатель, все было кончено.
Яшку со скрученными руками посадили в полицейскую машину и под охраной четырех крепких мужчин увезли.
– А я? Что будет со мной? – подал голос Колька, который отважился выйти из-за деревьев лишь после того, как машина с его папашей скрылась вдали.
– Ты сейчас поедешь с нами в отделение, где мы все оформим законным порядком, а потом…
– А потом?
– А потом ты вернешься домой.
– Домой?
Было видно, что Колька не верит своим ушам.
– Как – домой? – изумленно прошептал он.
– Да, домой, – строго повторил Залесный. – Твоей матери сейчас нужна поддержка, как никогда прежде.
Инга хотела сказать, что Нине ничья поддержка не нужна и вообще, если по справедливости, то и ее тоже следовало бы отправить вместе с Яшкой, потому что она планировала убить своего мужа и вообще была сообщницей бандита. Но потом подумала хорошенько и промолчала. Нина безусловно виновата, но насколько велика ее вина? Ведь она лично никого не убила. Так заслуживает ли Нина тюрьмы или все же пусть проведет оставшиеся ей дни, месяцы или даже годы жизни на воле, в окружении своих детей? Милосердие диктовало Инге именно такой выход.
Поэтому Инга ограничилась лишь тем, что сказала Залесному:
– Помнишь, когда Нина первый раз пришла к тебе в отделение, чтобы написать заявление, ты сказал, что она была в трауре? Я теперь догадываюсь, по кому был этот траур.
Но Залесный не пожелал ни прислушаться к ее словам, ни понять, что именно она хотела сказать ими. У него, как обычно, было слишком много куда более важных дел.
Однако если Инга думала, что никогда больше не увидит и не услышит никого из участников этой истории, то она ошиблась. По прошествии трех дней ей позвонила Вика.
– Маме очень плохо, она просит, чтобы вы приехали к ней повидаться.
– Спроси, чего она хочет?
– Она говорит, что хочет попрощаться с вами и поблагодарить вас за все.
И помолчав, Вика сквозь слезы произнесла:
– Мне кажется, мама умирает.
У Инги на этот счет было свое мнение. Лично ей казалось, что Нина не такая уж больная и куда чаще прикидывается таковой. На эту мысль Ингу натолкнуло то, как очень уж быстро и словно по заказу прошел у Нины эпилептический припадок. Инга почитала немного про эту болезнь и поняла, что Нина, скорей всего, в тот раз симулировала. А раз она солгала однажды, могла лгать и в других случаях. Да, вид у нее измученный, она сильно похудела и подурнела, но это все нервы и постоянный стресс, в котором женщина жила в последнее время. Ведь хотя ее любовник и вышел на свободу всего полгода назад, но этому предшествовал длительный период переговоров с теми, кто брался его освободить вопреки закону. Надо было не только найти таких людей, но также собрать и передать им деньги для оплаты Яшкиного «освобождения».
Для Нины это было очень тяжело морально. Но, будучи неплохой актрисой, она активно использовала свой новый образ для насаждения жалости в сердцах окружающих ее людей. Да и после того, как Яшка вышел на свободу, легче Нине не стало. Ведь присутствие рядом с ней Яшки всегда заставляло ее худеть, бледнеть и дурнеть. Такова уж была злая аура этого человека, что он буквально уничтожал тех, кто находился с ним рядом.
Первые же слова Нины, когда она увидела входящую к ней в спальню Ингу, подтвердили эту мысль.
– Знаешь, я даже рада, что его вновь посадят, – сказала Нина.
– Серьезно?
– Да. Он страшный человек. А для меня – так просто ужасный. Я всегда выполняла все его приказы, хотя и видела, что это вредит мне и моим близким. Но все равно Яшка имеет на меня огромное влияние. С ним я становлюсь совсем другой. Ведь не хотела хлопотать за его освобождение, да он даже из тюрьмы умудрился на меня воздействовать. Сказал, где деньги взять, я пошла и словно робот все сделала по его сказанному. Вроде бы и люблю, и боюсь, и ненавижу его. И все одновременно. Сама не понимаю, как в одно и то же время жизнь готова отдать за то, чтобы он был со мной, и в то же время мечтать, чтобы совсем его не знать!
– Не ты одна. Твой сын тоже измучился со своим «дядей». Хорошо, что у него хватило духу сдать его полицейским.
– Да, это Колька всех нас спас. Если бы не он, то Яшка бы нас погубил.
Про себя Инга подумала, что Нине самой не надо было быть такой размазней, тогда и Яшка не смог бы забрать над ней власть. Но вслух она лишь произнесла:
– Это точно.
– И знаешь, у меня есть к тебе одна просьба, – робко произнесла Нина, поглядывая на Ингу.
Инга уже догадывалась, о чем пойдет речь, но все же спросила:
– Какая просьба?
– Можешь не говорить Коле о том, кто его настоящий отец?
– И не собиралась даже.
– Понимаешь, я знаю Кольку. Он обязательно станет переживать, что предал родного отца. Пусть уж лучше отцом для него останется Сергей!
Нина потупила взгляд, а Инга почему-то подумала: «Конечно, а то еще, не ровен час, непредсказуемый Колька возьмет и откажется наследовать за своим отчимом». И что тогда делать Нине? Сейчас она могла рассчитывать лишь на Колю, потому что рядом с Викой, как видела Инга, надежно обосновался Рустам.
Будучи человеком по натуре своей жадным до денег, Нина и всех других судила по своей мерке. Ей и в голову не приходило, что некоторым людям для счастья совсем не нужны хоромы, пышные одежды или обильные яства. И что они будут точно так же счастливы, имея лишь самую скромную крышу над головой, такую же скромную одежду, чтобы не испытывать холода, и совсем немного самой простой еды, чтобы утолить свой голод.
Нет, такие мысли Нине и в голову не приходили. И даже сейчас, будучи очень сильно нездоровой, она пыталась бороться и интриговать. Инге было неприятно находиться рядом с этой женщиной, которая все время пыталась использовать их с Залесным в своих целях.
Залесный так проникся к Нине жалостью, что даже постарался свести ее участие в этом грязном деле к минимуму. У них с Ингой по этому поводу даже произошла небольшая стычка.
– Зря ты пытаешься обелить Нину.
– Она ведь ничего не знала. Яшка сам сказал, что не говорил Нине про тайник под домом.
– Ну да, а дом Нина пыталась у нас выкупить просто по доброте сердечной! Уверена, это ей Яшка дал денег.
– Во всем виноват этот уголовник, – упорно твердил Залесный. – Он матерый бандит, он совершенно деморализовал и запутал Нину.
Таким образом, главным фигурантом выступал Яшка, а Нина шла как бы еще одной его жертвой – запуганной и несчастной.
Но сейчас Инга думала о том, что не стоит все сваливать на одного лишь Яшку. Ведь Нина сама выбрала себе такого друга. И нечего теперь вешать на мужика больше, чем он стоит. Да, Яшка преступник и злодей, но и Нина тоже далеко не ангел.
И она сказала:
– Ну, я пойду, пожалуй.
– Подожди. Я позвала тебя не только из-за Коли.
– А из-за чего?
– Я хочу тебя поблагодарить.
Инга помолчала, а потом внезапно решилась и спросила Нину о том, что не давало ей покоя вот уже три дня:
– Скажи, когда ты пришла к моему мужу, чтобы просить его о помощи, ты уже знала, что Сергей мертв?
Нина опустила глаза, сказав этим все.
– Знала.
– А зачем тогда просила его найти?
– Мне было нужно, чтобы полиция обнаружила тело, – пробормотала Нина. – Яша не хотел торопиться, он твердил мне, что нужно подождать, что рано или поздно тело обязательно найдут. А у меня нервы сдали, я не могла дольше ждать. Вот и пошла к вам за помощью.
«Тебе так не терпелось завладеть деньгами Сергея, что ты даже сунулась в полицию и не побоялась, что тебя изобличат», – вот что хотела сказать Инга этой женщине. Но проведенное в обществе Яшки-бандита время научило Ингу смирению.
– Я не стану тебя судить, потому что и у самой повинностей предостаточно, – только и сказала она в ответ Нине. – Если можешь, живи с этим и дальше. А я пойду, прости, но я задыхаюсь у тебя в доме.
С этими словами она вышла на улицу. Там ее уже ждали Вика с Рустамом. Колька тоже был тут. Как с радостью увидела Инга, теперь Коля держался с Рустамом куда приветливей, чем прежде. Казалось, что черная тень, долгое время омрачавшая этот дом, отступила. И хотя полностью она все же не растворилась, но ее влияние на жизнь обитателей дома стало куда меньше.
Как оказалось, не на них одних. Во время следствия выяснилось, что, не успев выйти на свободу, Яшка решил, что должен вознаградить себя за длительное воздержание и пустился, что называется, во все тяжкие. Список его новых злодеяний, которыми он вроде как похвалялся, ужаснул даже видавших виды судей. Особенно это было удивительно, если учитывать, сколь малый срок провел этот злодей на свободе.
– На его счету десятки новых жертв. Только в «Лазурите» он успел убить двух человек.
Это были двое рабочих, в исчезновении которых Рустам и его друзья винили компанию хулиганов поселка. Но оказалось, что этим двоим просто не повезло попасться на пути этого страшного человека. Никакой вины перед Яшкой Мокрым у них не было. Просто у преступника в тот момент было дурное настроение, и ему хотелось на ком-то его сорвать. Он и сам не отрицал того, что совершил эти два убийства без всякой цели, исключительно из желания потешить свою страшную натуру. Следствие по справедливости рассудило, что для такого человека мера наказания может быть лишь высшей.
Кольке же удалось избежать уголовной ответственности. Суд учел его юный возраст, а также ту помощь, которую Колька в итоге оказал следствию, проявив при задержании бандита и ловкость, и хитрость, и храбрость. Нине повезло не меньше. Следствие учло ее многочисленные болячки, плохое состояние здоровья и тот факт, что условия в тюрьме отнюдь не способствуют укреплению здоровья. Поняв, что даже небольшое тюремное заключение может закончиться для Нины фатально, судьи ограничились условным сроком.
Так что Нина смогла остаться в своем доме, она даже успела оформить на детей всю собственность, нажитую Сергеем Пухликовым. Аделаида не стала претендовать на собственность Пухликова, так что тут Нина опять же выиграла. Вот только насладиться триумфом, к которому она шла столько лет, у нее не получилось. Подорванное длительным стрессом здоровье Нины не возвращалось в норму. Пережив своего мужа всего лишь на год, Нина умерла.
Инга долгое время откладывала визит к бабе Клаве. Но наконец, частично под давлением Залесного, частично по собственной воле, все же решилась. Она купила цветы – гвоздики, ужасный кремовый торт, до которого баба Клава была большая охотница, и выбрала в магазине самый уродливый сервиз с такой обильной позолотой, что от нее даже в глазах рябило. Инге казалось, что теперь баба Клава примет ее благосклонно, и она оказалась права.
Баба Клава с видимым удовольствием приняла подарки, торт немедленно разрезала и положила Инге такой большой кусок, что той стало ясно: она скорей умрет, чем справится с ним.
– Я зашла, чтобы поблагодарить вас.
– Догадалась все-таки! – хмыкнула баба Клава. – Долго же ты собиралась! Мне уж твой муж за это время спасибо раз двадцать сказал, а ты все думаешь, все сомневаешься – поблагодарить старуху, которая тебе жизнь спасла, или все-таки гордость свою лучше еще немножко потешить.
Инга покраснела и хотела уйти. Но баба Клава не дала ей такой возможности.
– Садись, чай пить будем!
И Инга молча покорилась. За все в этой жизни когда-нибудь приходится расплачиваться. И чем раньше начнешь, тем лучше для тебя самого. Так что с тех пор Инга неизменно наведывалась к бабе Клаве, смиренно выслушивая ненужные ей сплетни и мужественно снося дурной характер старухи. Долг платежом красен. А свой долг перед этой болтливой бабкой Инге еще только предстояло заплатить.
Ведь как ни крути, а именно ей она в итоге была обязана жизнью. Ей и еще Залесному. Но тому заботиться о сохранности Ингиной жизни полагалось по роду службы. А вот баба Клава сделала это исключительно по доброте сердечной!
Назад: ГЛАВА 15
На главную: Предисловие
