Поскольку в системе Троктарк наконец-то началась настоящая, серьезная военная операция, трудно было рассчитывать на устойчивую связь и постоянный приток информации, хотя бы сколько-нибудь достоверно отражающей реальное положение вещей. Гранд-адмирал Вьюргахихх, сознательно замкнув руководство операцией на себя и только на себя, ощущал себя пауком в темном чулане, который ничего не видит и не слышит, и все, что внешний мир желает сообщить ему о себе, поступает в виде хаотического подергивания тенет, слишком далеко простертых, чтобы можно было хоть как-то с ними управляться. В какой-то момент это впечатление даже начало его несколько развлекать: он притушил свет и привольно развалился в кресле, схлопнув многооконный видеокластер до узких иллюзорных бойниц – все равно никакого толкового изображения с Троктарка не поступало. То, что металлическая чужеродная дрянь сидела за его спиной, не то наблюдая, не то выжидая момент, чтобы наброситься сзади и вогнать какой-нибудь ядовитый шип в затылок, никакой особенной тревоги не вызывало. Он давно уже был готов ко всему, даже к самому неприятному повороту собственной судьбы. И к постоянной слежке за своими действиями и словами он тоже был привычен. Ну да, поначалу это смущало, раздражало и даже повергало в трепет. Он было прибег к риторическим диссонансам: изображая мимикой и жестом одно, говорил совершенно другое, в наивных попытках сбить незримых наблюдателей с толку. Затем понял, что этим лишь усугубляет их представление о нем, как о неуправляемом психопате, которому нельзя доверять важные решения, и ничего нет в том хорошего, если подобное представление будет транслировано на верхние уровни служебной иерархии… да и сам, глядя на себя со стороны, казался себе жалким ярмарочным паяцем. Но что по-настоящему всегда пугало, так это внезапное и всеобщее озарение, будто этот рано облысевший, хотя еще неплохо сохранившийся для своего возраста служака, странного вида, странных повадок, с отчетливыми завихрениями в голове… но кто же бывает без завихрений!.. занимает не свое место, и подобная неприятная ситуация как-то уж чересчур затянулась. Сам-то он усердно гнал от себя такие сомнения, не к лицу ему было, достигнув известных высот, заниматься самоанализом, а наипаче самобичеванием… но где-то в дальних закутках сознания постоянно копошилась противная, едкая мыслишка: он все делает не так, все время допускает дурацкие ошибки, и другие это понимают, и шушукаются у него за спиной, отпускают презрительные шуточки, выжидают своего часа, и однажды все вскроется, падут завесы, и конец его будет ужасен и унизителен… А тут еще эта чужая мразь с ее непонятными целями, воплощение неясной угрозы… Что же оставалось ему в столь незавидном положении – сейчас, и вчера, и всегда? Только одно: действовать на опережение, вводить в заблуждение, загонять ситуацию в тупик, вынуждать оппонентов гадать над скрытыми смыслами его кажущихся безумными поступков и решений – не могли же они, в самом деле, допустить, что эти решения и поступки и в самом деле безумны?! Простое правило: из всех вариантов выбирай наиболее абсурдный. Если не достигнешь желаемого, то, по крайней мере, выгадаешь время… Он снова проигрывал. Ничего, не впервой. Цепь неудач может быть сколь угодно длинной… но все простится и забудется, если ее последнее звено крепится к ослепительному трофею. Первым замолчал «Кетлагг», и тому было единственное объяснение: его наконец «погасили»… тянули до последнего, ждали сколько могли… этелекхи всегда ждут, надеясь на благоприятный исход, на возобладавший разум – разум в их, конечно же, понимании, что с позиций эхайнской традиции всегда воспринималось как слабость… но даже их терпение иссякло. Затем выкрикнул что-то бессмысленное и отчаянное «Швирабарн» и также затих. Но оставался еще «Протуберанец». И две торпеды экспериментальной серии. И надежда на то, что общее безумие всей этой затеи передастся и каптору «Протуберанца»… как бишь его… и миллионократно усугубится после того, как он примет самое безумное решение в своей короткой жизни. Послание неуемного чудака, именующего себя «четвертым т’гардом Лихлэбром»? Верно, тот самый парвеню, что лишил несчастного капитана Лгоумаа титула и чести, а заодно и остатков рассудка, коль скоро тот решился сотрудничать с этелекхами… Это послание столь же оскорбительно, сколь и бессмысленно, сколь и запоздало, ни на что уже оно не способно повлиять. Но даже и из него можно извлечь некую пользу. Теперь кристально ясно, что все карты вскрыты, все завесы пали, и близок ужасный и унизительный конец. Но всегда есть надежда сыграть на опережение, обратить конец всего лишь в развязку. А что такое развязка? Удаление с игровой доски второстепенных фигур, может быть – смена ключевых игроков… и начало новой партии, с новыми игроками и новыми правилами. Гранд-адмирал должен был поблагодарить четвертого т’гарда Лихлэбра за случившееся как нельзя кстати предуведомление. Может быть, операция в системе Троктарк окажется еще одной неудачей… может быть… ведь еще не отработали «семерка» и «восьмерка»… если бы отработали, его паутина отозвалась бы таким бурным трепетом, какой исключил бы всякую возможность неверного истолкования сигналов! Но теперь некуда отступать, и нет нужды строить долгие тактические конструкции в расчете на отдаленнейшее будущее. А это значит – не остается времени на сожаления и колебания, на подсознательные страхи и на изматывающие диалоги с внутренними демонами. Важно сохранить силы для решающего удара. А всего важнее сохранить самого себя… Гранд-адмирал Вьюргахихх отдал шифрованный приказ рейдеру Истребителей Миров «Гнев Стихии», который уже готов был войти в экзометральный портал в системе Хетрангунн с тем, чтобы прийти на помощь рассеянному врагами соединению каптора Хэнтауту. И продублировал его еще трем таким же рейдерам в безвестных, не привлекающих стороннего внимания и, вполне возможно, Эхайнору даже не принадлежащих звездных системах. Всякую активность прекратить, затаиться и ждать. На связь не выходить ни с кем, кроме самого гранд-адмирала по его личному каналу. Исчезнуть для всех. Беречь себя, беречь свой главный секрет: на борту каждого из утаенных рейдеров – по две суперторпеды. Ожидание продлится недолго. Затем последует сокрушительная атака, долженствующая повергнуть заклятого врага в смятение и ужас. Это и есть тот ослепительный трофей, каким пресечется цепь неудач… В которую, впрочем, не преминуло добавиться еще одно звено: «Гнев Стихии», со всем боекомплектом, ушел в экзометрию прежде, чем получил приказ гранд-адмирала.