…В момент взрыва полковник Нарданд был занят тем, что, тяжко дыша, пытался перебросить ногу через завалы из битого камня и гнутой металлической арматуры. Вместо этого он застрял окончательно. Как и следовало ожидать, подвела правая нога. Дважды собранная по кусочкам – в пору юности, а потом еще раз на излете карьеры, и всякий раз с запчастями. Одно дело – бег на ровной местности от желудочно озабоченной рогатой твари и совсем другое – преодоление дурно устроенной полосы препятствий. Правой конечностью можно было смело пренебречь… «Ого! – сказал полковник Нарданд бодрым голосом. – Неплохо рвануло». – «Пташка сдохла, – откликнулся капитан. – Если военспец не ошибся, сейчас небось вся площадь залита напалмом». – «Да, это неприятно, – заметил полковник. Он уже понял, что никуда отсюда не двинется, и сейчас раздумывал, как бы поделикатнее донести эту новость до попутчиков. – Пятый, что там у вас?» Прошла почти минута, прежде чем Кырханг откликнулся. «У нас очень жарко, – сообщил он задушенным голосом. – У нас тут ад». Полковник поразмыслил, стоит ли напомнить лишний раз об ответственности, что выпала военспецу, но решил, что эхайн, некогда насоливший всей Красной Руке оптом, давно уже не мальчик и сам знает, что и как, и какой высшей целью он сейчас движим. Вместо этого полковник жестом приказал капитану Лгоумаа, следовавшему за ним в некотором отдалении, слиться с ландшафтом и следить за воздухом. Именно оттуда он сейчас ожидал неприятностей. И был несколько даже озадачен, что они до сих пор не воспоследовали в полном объеме. Отключившаяся нога в счет не шла: это следовало предвидеть. Мастер-сержанта он так и не замечал, хотя точно знал, что тот со своими «шершнями» где-то неподалеку. «Вижу вторую платформу, – вдруг сказал Омнунгор очень тихо, но с совершенно неуместной радостью в голосе. – Десантная открытая. Идет малым ходом со стороны светила в вашем направлении. Движется осторожно, прижимается к зданиям, обходя место падения первой платформы. Осторожничает… Дети Печали. Много. Уберу сколько смогу, дальше вы сами». – «Приготовьтесь», – приказал полковник Нарданд. «Со стороны светила… светило… тоже мне… – размышлял он. – Тусклый белесый пятачок в непроницаемой серости. Возможно, резервный план был бы предпочтительнее». Он вздохнул и мысленно сам же себя опроверг. Резервный план подразумевал перевод операции в вялотекущую фазу. Рассредоточиться, укрыться, где повезет, ждать наступления сумерек. И под покровом тьмы тихонько, на цыпочках, просквозить в сторону космопорта. План был неплох – и тем не менее не понравился решительно никому… за исключением тех, чьего мнения не спрашивали, то бишь военспеца Кырханга и земной женщины с невыразительным именем Дези. План уже изначально содержал элемент капитуляции. Чем дольше затягивается операция, тем скорее противник приводит в порядок мысли и сосредотачивает ресурсы. Да их просто выкурят поодиночке, как крыс, тупо и постыдно. Обездвижат, под гнусный гогот и насмешки погрузят на те же десантные платформы, словно бревна, а потом, вдоволь натешившись бессмысленными допросами, сдадут под расписку прибывшим с Рондадда конвоирам, тянуть очередные пожизненные сроки… «Я не хочу возвращаться в эту вшивую дыру, янрирр полковник, – сказал, помнится, капитан Лгоумаа. – У вас есть план, согласно которому мы никогда туда не вернемся?» Полковник не хотел возвращаться намного сильнее, потому что отдал упомянутой дыре гораздо большую часть своей жизни, нежели кто-либо другой, хотя бы тот же капитан. «Но ведь обещали амнистию…» – осторожно заметил мастер-сержант Сэтьятунд. «Не очень-то я верю в добрые чувства гекхайана к таким отщепенцам, как мы с капитаном, – усмехнулся полковник. – Это у вас, молокососов, есть шанс на высочайшую милость, не у нас. И все же, никто не собирается умирать. По крайней мере, задарма!..»

Кабы не чертова нога, можно было бы побегать и подольше и взять с противника приличную цену за свою жизнь. А так получается, что все же почти за бесценок… Над его головой словно бы из ниоткуда возникли три призрачные плоские фигуры. Казалось, они парили в восходящих потоках воздуха и даже пропускали свет. Очертания были размыты и сливались с серыми стенами, с низкими тяжелыми облаками, уловить их и взять на прицел было невозможно. Однако же полковник успел один раз выругаться и трижды выстрелить перед тем, как принять все, что ему причиталось…