Глава 23
Система Мёбиус: ответный удар

– Мне не нужно это дерьмо, генерал, – неприязненно заявил Свен Ломброзо. – Я мог сэкономить просто непристойную кучу денег просто послав вас на пару с Вашей Гвардией на хер! Один чёрт, с вами или без вас, Гернике убили!

– А Вы бы предпочли лишиться только полка Брэддока? – Огрызнулась генерал Оливия Ярдли. Как решил про себя Ломброзо, её смелость имеет некоторое отношение к тому факту, что она чувствует свою незаменимость…, по крайней мере, пока. – Господин президент, с самого начала это была безнадёжная ситуация. Как только они захватили офис Гернике и её саму, то мы или выполняли их требования или теряли её. А Вы запретили мне выполнять их требования, – она пожала плечами. – Вот я и их не выполнила.

– Проклятье! – Прорычал Ломброзо. – На фоне этого дела события прошлого месяца выглядят пикником, где парочка девственниц лишилась невинности! А уж когда информация дойдёт до головного офиса «Триады»…!

– Операция началась только после того, как Фролов личного одобрил план, – указала Ярдли и Ломброзо сжал зубы.

Он начал было говорить ей, что именно думает об этом банальном оправдании, затем остановился. Прежде всего потому, что это не принесло бы пользы. Он мог пойти навстречу своему самому сокровенному желанию и оторвать ей задницу, но это не наполнит кровью разорванные тела ребят Тейлора Брэддока и не сложит обратно размозжённую голову Джорджины Гернике. И, во-вторых, потому что она была права. Забастовка продолжалась уже более трёх стандартных дней когда Кристиан Фролов, помощник управляющего планетарного операциями «Мёбиуса» сделал это – дал «добро» на активные действия Ярдли. Фактически, тем самым он приказал напасть на участников демонстрации в поддержку протестующих, что скорее всего найдёт полное понимание со стороны боссов его корпорации после того, как он должным образом отобразит произошедшее в своих отчётах.

«И что только приближает его задницу к вожделенному им креслу Гернике», – мрачно подумал президент. – «Ну, так или иначе, она всегда была моей болью в заднице. А ещё у нас есть запись того, как Фролов разоряется по поводу того, что каждый день забастовки обходится «Триаде» в миллионы кредитов и что нам уже пора начать шевелиться и вернуть Башню. Если кто-то на Старой Земле захочет устроить мне разнос по этому поводу, то я свалю всё на их собственного «золотого» мальчика».

«Кто знает, может быть это даже пойдёт на пользу дела. А может быть и нет».

– Ладно, – наконец произнёс он немного успокоившись. – Пусть будет так. Но я всё равно хочу знать как, чёрт возьми, это стало возможно. Вас и Брэддока застали со спущенными штанами. Почему?

– Да потому, что ничто этого не предвещало, – откровенно  призналась Ярдли. Она перевела взгляд на Фридмана Матиаса. – Ни мы, ни ТПМ (Тайная Полиция Мёбиуса) не ожидали ничего подобного.

– Что скажешь? – Ломброзо бросил на командующего своей тайной полицией даже несколько  более недовольный взгляд, чем ранее на Ярдли, и Матиас поморщился.

– Оливия права, мы действительно не ожидали ничего подобного, – согласился он. – Мы всё ещё пытаемся внедрить информатора в ОФМ (Освободительный Фронт Мёбиуса). Пока мы сумели сделать три почти успешные попытки и в данный момент я испытываю острую нехватку в новых добровольцах, учитывая то, что произошло с каждым из провалившихся, – он неприятно улыбнулся. – Проблема, господин президент, состоит в том, что это – лучшая группа организованного сопротивления с которой мы сталкивались до сих пор. Серьёзный противник. – Он пожал плечами. – Мне не хочется это признавать, но они профи. И до сих пор они не проявляли заметной активности. По оценке ТПМ – и, я думаю, люди Оливии пришли к тем же выводам – они всё ещё находятся на этапе построения организации. Создают ячейки, закладывают тайники с оружием и выстраивают коммуникационные цепочки.

Он, подняв брови, вопросительно глянул на Ярдли и та – несмотря на их давнишнюю конкуренцию – отрывисто кивнула.

– Примерно такое же впечатление сложилось и нас в Гвардии, – согласилась она. – И, господин президент, это одна из тех причин, почему мы оба утверждаем, что должны пресечь деятельность этих людей в зародыше, прежде чем они полностью организуются.

– Ну, если они настолько чертовски умны и если они всё ещё настолько неподготовлены к главным операциям, то, чёрт возьми, что это такое было? – Потребовал Ломброзо. – Я с трудом могу вообразить большую «заметную активность» чем убийство Гернике в её собственном офисе! И опять возвращаюсь к моему вопросу – как, чёрт возьми, они проникли внутрь?

– Мы идентифицировали то, что осталось от тела их лидера, – ответила Ярдли. – Его имя  Кадзуёси Брюстер, и он говорил правду. Он действительно потерял всю семью в Майских Беспорядках, – она ещё раз пожала плечами. – Также мы смогли идентифицировать ещё шестерых членов его команды. Пятеро из них также потеряли всех своих близких – по меньшей мере членов своих семей – в то же самое время. Похоже, Брюстер был чертовски хорошим организатором, но очевидно самое главное то, что они все решили, что им больше нечего терять. Они лишь хотели нанести настолько большой ущерб, как только смогут, прежде чем убьют их самих, и я должна признать, что они проделали чертовски хорошую работу.

– «Чертовски хорошая работа», – повторил Ломброзо, впиваясь в неё взглядом.

– Именно, – ответила она. – Именно тот факт, что никто не рассчитывал, что нападающих не будут интересовать ни возможность отступления, ни шансы остаться в живых позволили тем – в общем кучке склонных к суициду психов – сделать то, что они сделали. Вот почему нас захватили врасплох – в этот раз, по крайней мере. На данный момент мы усилили меры безопасности по всем направлениям в корпусе офисов корпораций имеющих связи за пределами планеты.

Ломброзо сверлил её взглядом ещё несколько мгновений, вспоминая древнюю поговорку о запертых дверях сарая и пропавших лошадях. Или речь шла о коровах?

Он отогнал неуместную мысль и глубоко вздохнул.

– Так, а теперь скажите мне, как это меняет нашу ситуацию, – скомандовал он. – Ты первая, Оливия.

– Ну, после исследования оборудования Брюстера стало очевидно, что кому-то удалось накопить даже больше инопланетного оружия, чем мы думали. Учитывая широкую сеть наших работающих под прикрытием информаторов, это говорит о большей, чем мне хотелось бы услышать,  эффективности систем безопасности ОФМ. Напомню, что Фридман отметил, что не нам удалось внедрить хоть кого-нибудь непосредственно в ОФМ, но у нас, чёрт возьми, было достаточно систем наблюдения и источников агентурной разведки, чтобы, по крайней мере, быть в состоянии определить перемещение такого количества современное оружия, – она пожала плечами. – Нам это не удалось.

Ломброзо подавил желание придушить её. Сильное, как искушение, но он знал, что это не принесёт пользы. Кроме того то, что она только что сказала, было самоочевидно и, по крайней мере, у неё хватило смелости признать эту истину.

– Фридман? – Он перевёл взгляд на Матиаса.

– Оливия права. Мы всегда знали, что они были лучше, чем кто-либо ещё в их деле, но я начинаю думать, что мы, похоже, всё-таки недооценивали их.

На скулах Ломброзо заиграли желваки, когда он удивлённо уставился на этих двоих. Это пара была его старшими офицерами безопасности. И они заявили, что «мы недооценили» ОФМ, когда, по его мнению, всё указывало на то, что они оба недооценили террористических ублюдков. К сожалению, это точно ничего не меняло.

– Ладно, – сказал он, как только он уверился, что взял себя под контроль. – Таким образом, вы недооценивали их, – он слегка подчеркнул личное местоимение, но прозвучавшие слова всё равно вызвали вспышку гнева в ореховых глазах Ярдли. Матиас либо лучше контролировал себя, либо считал, что в данный момент не он находится на основной линии огня. – Очевидно, что сейчас это уже не так. Поэтому, насколько плохо ситуация выглядит в настоящее время?

В глазах Ярдли всё ещё плескалась ярость. На мгновение показалось, что эмоции вот-вот вырвутся наружу, но похоже она вовремя поняла, что никто, когда вопрос ставился ребром, не является по-настоящему незаменимым.

– Не буду ручаться, – справилась она с собой, – но ясно одно: начиная с беспорядков в прошлом месяце идёт постоянная эскалация напряжённости. Но – по оценке моих аналитиков – это не отвечает планам лидеров ОФМ.

– Что? – Удивлённый возглас Ломброзо прервал слова генерала. Он устремил на неё недоверчивый взгляд. – Они только что вдребезги разнесли «Башни Триады» и прикончили Гернике! Никто никогда не будет наносить такой ущерб не имея планов по использованию результатов этой операции!

– Но именно это сделали Брюстер и его команда, – указала Ярдли. – Но, пока всё не кончилось,  не было никакого заявления ОФМ о нападении. И даже тогда их «Команданте Альфа», кто бы чёрт возьми он ни был, не приписывал это нападение себе в заслуги. – Она покачала головой. – Я считаю, что атака на «Башни» была самодеятельностью Брюстера и его единомышленников. Да, очевидно, что они члены ОФМ, потому мы не знаем никого другого, кто был бы способен на что-то подобное, и насколько мы знаем, ни у кого больше нет такого рода оружия и средств поддержки, произведённых за пределами системы. Но я не думаю, что «Команданте Альфа» и кто-то ещё из его ближайшего окружения узнал об атаке раньше нас. И, более того, я не думаю, что они одобрили бы план Брюстера, если бы он попросил санкцию на него.

Ломброзо покачал головой.

– А я думаю, что эти ублюдки пойдут дальше и с большим размахом! – Возразил он. – Что, чёрт возьми, заставляет тебя думать, что это не так?

– Потому что они ещё не готовы, – категоричным тоном заявила Ярдли. – Вспомните о чём говорили мы с Фридманом. Да, они имеют в своём распоряжении некоторое количество современного оружия, но далеко не столько, сколько они хотели бы. На данный момент мы конфисковали в общей сложности приблизительно сто пульсеров. Большинство из них не ново, но  все они в отличном состоянии – словно над ними потрудился опытный  мастер-оружейник. Но мы захватывали по одному или по паре за раз. Более того, большинство из них было захвачено, потому их владельцы неуверенно владели этим оружием, и команда Брюстера стала первой, которую мы увидели полностью вооружённой импульсными винтовками армейского образца. Я считаю, что у них имеется больше подобного оружия, чем мы всегда считали, но, тем не менее, мы всё ещё гораздо чаще сталкиваемся со старомодным пороховым огнестрельным оружием. Таким образом, они как-то сумели выйти на внесистемных торговцев современным оружием, но пока всё ещё не получили достаточного его количества, чтобы снабдить им заметную часть своих боевиков. А без сравнительно современного вооружения они будут существенно проигрывать в тактическом плане в любом прямом столкновении с нашими гораздо меньшими по численности подразделениями и уж тем более любому  интервенционному отряду солли. И они понимают это. – Она вновь пожала плечами. – Учитывая этот имеющий место факт, мои аналитики заявляют, что верхушка Фронта не может быть  «за» столь ранее начало танцев.

– Тогда что за срач творится? – Потребовал Ломброзо. – У нас есть обстрел транспортов, засады на отдельные отряды сил безопасности, а также больше актов мелкого саботажа и кибер-атак, чем я мог вообразить даже в самых сильных кошмарах. И всё это в дополнение к тому, что произошло с Гернике, разумеется!

– Господин президент, –  неожиданно вмешался Матиас, – я думаю, что Оливия права, –  Ломброзо резко вскинул на него глаза. – Я думаю, что сейчас мы видим прежде всего более или менее непосредственную реакцию на Майские Беспорядки, а не запланированную кампанию ОФМ, – продолжал руководитель тайной полиции. – Именно майские события стали причиной выступления Брюстера и я не вижу причин предполагать, что это не так и в остальных случаях. Более того, это объясняет наблюдаемую нами текущую активность, когда по всем признакам ОФМ всё ещё находится на стадии становления.

– Если коротко, то их спровоцировали, – ровным тоном сказала Ярдли, твёрдо глядя в глаза глаза Ломброзо. Она рекомендовала положиться исключительно на пехоту для сдерживания толпы во время протестов, но президент, раздражённый сыплющимися на него с верхних этажей его собственной его собственной политической партии требованиями, захотел более видимое и более пугающее средство устрашения. Ну так он его получил, не так ли?

Он выдерживал её взгляд нескольких секунд, потом поморщился и, встав, пересёк кабинет по направлению к окну из которого открывался вид на центр Лэндинга.

«Всё так», – признался он себе. – «Возможно Гвардия несколько слишком остро среагировала на то, что оказалась на линии огня. Чёрт, не «возможно», а так и есть. Свен, ты ведь абсолютно уверен в этом! Они вышли из-под контроля, но так ли велика их вина в том, что они пожелали сделать пример из ублюдков, открывших по ним огонь. Не то поведение, которое ты хотел бы поощрить, не так ли?»

Может быть нет, и всё же более трёх тысяч жертв, две трети из которых фатальных, не нашли понимание у противников режима. А нападение на «Башни Триады» очевидно только поощрило людей уже разъярённых «Первомайской Резней». Маловероятно, что ещё какие-нибудь Брюстеры решатся на самоубийственные атаки значимых целей, но ничто не удерживало чёртову тучу других людей от нанесения ответного удара менее захватывающим способом везде, где это было возможно и всякий раз, когда им подворачивался удачный момент.

Он со злобой смотрел вниз из окна на бульвар, где в мае «Скорпионы» столкнулись с беснующейся толпой. Физические повреждения от того небольшого эпизода всё ещё было достаточно легко заметить и усилия правительства по восстановлению их были одной из самых первоочередных целей саботажников, число которых, казалось, множилось с каждым днём. Он слышал об этом и от собственных спонсоров в межзвёздной корпорации. Они хотели получить свои здания обратно и как можно быстрее, и они не особенно стеснялись напоминать во сколько именно прямых убытков и упущенной прибыли обошлись им «Майские Беспорядки».

Погрузившись в воспоминания, он наклонился ближе к окну, рассматривая выстроившиеся на Бульваре Триады машины техпомощи и сконцентрировавшуюся вокруг руин многоэтажной парковки, ставшей братской могилой целому полку его элитных полицейских, строительную технику. Впрочем, это его не очень сильно беспокоило.

– То есть вы утверждаете, что всё происходящее является большей частью самодеятельностью? – Поинтересовался он, продолжая смотреть в окно. – И вы уверены, что если среди этой самодеятельности и есть члены ОФМ, то это свихнувшиеся на мести одиночки, которых лидеры Фронта не способны контролировать?

– Таковы выводы мои аналитиков, – подтвердила Ярдли, и Матиас согласно кивнул.

– И что нам с этим делать? – Ломброзо развернулся к ним лицом и заложил руки за спину. – Мы отступаем, до прибытия интервенционных батальонов Веррочио по крайней мере, в надежде что снижение давления поспособствует успокоению хотя бы части протестного движения? Или же попробуем воспользоваться молотком потяжелее?

– Я думаю, частично это зависит от того, правда ли то, что батальоны на пути к нам, – ответил Ярдли. – Что Вы думаете, господин президент?

– Я думаю, что почти наверняка, – произнёс он после краткого колебания. – Ксидис не стала бы подставляться настолько явно, делая запрос на них, если бы не ожидала, что её просьба будет воспринята благосклонно. И давайте посмотрим правде в глаза, мы всегда знали, что, если бы она действительно попросила их заранее, то они были бы здесь давным-давно. Кроме того, она завизировала собственной подписью мои сообщения комиссару Веррочио. Я не думаю, что она пошла бы на это, если бы в своих собственных не убеждала Веррочио сделать тоже самое. Собственно говоря, даже если это не так, то теперь, когда мы потеряли полк Брэддока, это сыграет нам только на руку! Что касается того, сколько времени потребуется им, чтобы добраться сюда, – он пожал плечами, – ваши предположения столь же уместны, как и мои собственные.

– Что ж, в таком случае я считаю, что мы должны ударить в ответ – и ударить сильно, – сказала Ярдли. – Я думаю, что будучи просто не в состоянии отбить все их мелкие атаки, особенно после авантюры Брюстера, мы только ещё больше воодушевим их, и я сильно сомневаюсь, что наша «сдержанность» хоть немного охладит горячие головы с другой стороны. Лучшее, чего мы можем быть достигнем – это заставим их отступить достаточно надолго, чтобы позволить лидерам ОФМ восстановить контроль над организацией, и, откровенно говоря, если интервенционные батальоны Жандармерии Солли действительно на пути к нам, даже временное отступление является последним о чём стоит задуматься.

– Что ты имеешь в виду? – Озадачено поинтересовался Ломброзо, и она пожала плечами.

– Господин президент, ОФМ – самая организованная группировка недовольных с которыми мы когда-либо сталкивались. Они наглухо закрыты от проникновения снаружи и – в обычной ситуации – чрезвычайно дисциплинированны. Это именно те причины, почему мы испытываем такие сложности при попытках внедрить агента в их ряды. Но если текущие провокации самопроизвольны и выполняются без надлежащего контроля сверху, то они, скорее всего, будут менее тщательно спланированы и исполнены, чем те операции ОФМ, которые мы видели в прошлом. Это увеличивает наши шансы поймать их на горячем, а может быть даже организовать несколько успешных собственных ловушек. Получив же пару-другую офэмовцев живьём мы сможем…, скажем так, поговорить с ними на наших условиях. Подталкивание их к поспешным, непродуманным и рискованным акциям – и, нет, я не имею ввиду акции в стиле Брюстера, но эти слова наиболее адекватно описывают всё это дерьмо – может только увеличить их уязвимость. Это обязательно приведёт к хаосу, и люди Фридмана получат прекрасную возможность обнаружить курьеров или взломать одну из их коммуникационных линий, если они попытаются управлять своими людьми на лету. Собственно говоря, даже если нам не удастся прижать ни одной ячейки их организации, то любые проведённые ими операции, по меньшей мере, засветят их структуры. Если мы сможем вывести их из равновесия, заставить проявить себя в тех областях, где сможем достать их – особенно если они не будут знать, что на подходе интервенционные батальоны –  то они будут намного более лёгкой целью для тех, кого бригадир Юкель отправляет сюда, чтобы отпинать некие задницы.

Ломброзо глубокомысленно нахмурился. Он ещё не рассматривал эту проблему с такой точки зрения, и теперь, когда он думал об этом, рекомендация Ярдли действительно имела смысл. На самом деле она оказалась куда более красноречива, чем он привык ожидать от неё.

– Если это так, мы должны активизировать собственные наступательные действия? – Немного подумав, задал вопрос он. – Поднять высокую температуру ещё выше?

– Я не вижу никого, кому это может доставить неудобства, – сказала Ярдли. – И, заодно, есть так называемые «репортёры», предоставившие трибуну ОФМ, и кое-какие критиканы, проявившие себя ещё во время «Майских Беспорядков». Я хотела бы иметь возможность прижать некоторых из них по ходу дела. Или мы разберёмся с ними сейчас или придётся заняться ими позже, мы всё равно окажемся перед необходимостью свернуть несколько шей. Так может быть стоит начать эту процедуру прямо сейчас?

Ломброзо кивнул, затем, возвратившись к окну, горько улыбнулся. Он думал об этом в течение, возможно, минуты, затем пожал плечами.

– Хорошо, – мрачно сказал он, – приступайте.