— Госпожа президент, министр Тейсман на связи.

— Спасибо, Антони — ответила Элоиза Причарт, как обычно, сдерживая улыбку.

Антони Белардинелли, ее старший секретарь, был, возможно, единственным, кто постоянно «забывал» называть Томаса Тейсмана адмиралом. Все остальные охотно соглашались с тем, что Тейсман предпочитал флотский титул (котрый был все еще актуален, поскольку он был не только военным министром, но и CNO), но Белардинелли был непреклонен. По его убеждению, одной из важнейших особенностей новой Республики было то, что избранные должностные лица снова имели реальную власть, и, подчеркивая это, он неизменно использовал гражданское наименование Тейсмана. И если того это раздражало, то Белардинелли был вполне готов с этим смириться. Фактически, из-за этого небольшого упущения между ним и Ангелиной Руссо, личным секретарем Причарт, шла постоянная война, начавшаяся еще со времен выборов. Хотя «два А» — так часто называли Белардинелли и Руссо — были в равной степени квалифицированы и глубоко преданы Элоизе Причарт, они питали друг к другу глубокую и взаимную ненависть. Возможно, поэтому Руссо, которая никогда не отступала (особенно в поединке с Белардинелли) столь четко придерживалась военного звания Тейсмана. В конце концов, не будь у них возможности воевать из-за правильного названия его должности, они бы непременно нашли другой повод.

Что касается Причарт, то она была почти счастлива, что хотя бы часть их неуемной энергии направлена в сравнительно действительно безопасное русло, тем более, она знала, что Тейсмана это только развлекает.

— Не стоит благодарности, госпожа президент — сказал Белардинелли, и исчез с экрана, на котором тут же появился Томас Тейсман.

— Как вам это прекрасное утро, господин министр? — спросила Причарт.

— Он взялся за старое, так ведь? — улыбнулся Тейсман.

— Если не ошибаюсь, Ангелины не было в кабинете, когда ты позвонил. Во всяком случае, он не пользовался микрофоном. Как я заметила, он всегда "забывает" об этом намеренно.

— Ты никогда не думала о том, чтобы запереть этих двоих в комнате с парой пульсеров, и дать им шанс разобраться во всем раз и навсегда?

— Часто, на самом деле — серьезно сказала она — но, увы, Шейла не позволит развлечений с оружием.

— Как жаль.

— Еще бы. И все же, адмирал, какие непредвиденные обстоятельства благодарить за удовольствие тебя видеть?

— Мы закончили исследования, о кторых ты просила — Тейсман сказал это серьезным тоном, и Причарт выпрямилась в кресле.

— Ясно. И заключили, что…?

"В значительной степени, я уверен, как вы и ожидали." пожал плечами Тейсман. "Честно говоря, Шпиндель не имеет большого значения, так как не затрагивает наше собственное стратегическое положение по отношению к Мантикоре. Мы там где и были — другими словами, нам жопа, если они придут. Теперь мы знаем, что мы не одни в этом затруднительном положении. На самом деле, Солли еще глубже, чем мы. Лично получаю от этого заключения, покрайней мере, капельку удовлетворения, как собака на сене, учитывая что Соли заставили нас платить бешеные деньги за свои технологические транши сразу после начала первой войны".

Причарт кивнула. Она знала, что Тейсман пошлет ей актуальный отчет, вместе с окончательным конспектом, но это не было то, что она хотела от него сейчас, она ждала его резюме заключений Октагона.

"Аналитики Адмирала Трениса убедились, что данные сенсоров предоставленные нам Герцогиней Харрингтон, подлинные?" спросила она.

"Результативность ракет было не совсем так хороша, как мы наблюдали против наших собственных подразделений," сказал Тейсман: "я подозреваю, это произошло потому, что управление огнем их тяжелых крейсеров не является достаточно приспособленным, чтобы в полной мере использовать сверх световую связь. Во всяком случае, не потому, что Солли смогли их перехватить." Он поморщился. "Я могу восхищатся профессиональной работой столько, сколько человек этого заслуживает, но в этом случае, эти бедные ублюдки Соли превзошли то, чем мы были во время Операции Лютик. Что говорит действительно угнетающие вещи о том, какая плохая разведка должна быть у Солли, если вы подумаете об этом. Мы и Манти запускали друг в друга многодвигательные ракеты довольно долгое время, но, очевидно, Крендалл не имела понятия, о том, что произойдет. Можно подумать, что кто-то забыл в их Управлении Разведки Флота, упомянуть эти неважные мелочи".

"Ну, я никогда не испытывала никаких затруднений в том, чтобы согласится с Манти, что Солли — самые большие, самые высокомерные занозы в заднице во всей галактики," сказала едко Причарт. "Но, мне не нравится мысль, что гибнут люди, кем бы они ни были. В то же время, я бы солгала, если бы сказала, что небольшая противная часть меня не испытывает определенное удовлетворение наблюдая, как всемогущая Солнечная Лига упала в грязь лицом, в то время как кое-кто отбивает чечетку на ее спине."

"По большому счету, я не могу не согласиться", ответил Тейсман. Однако, как ваш Военный Министр, должен заметить, что ценность Солли как дополнительная угроза Мантикоре была… существенно обесценена."

"Так вы не согласны с аргументом Янгера, что размер Лиги все еще заставляет Манти испуганно избегать конфронтации со Старым Чикаго?"

"Мадам Президент — Элоиза — давайте будем серьезными." покачал головой Тейсман. "Если кто-то говорит что Мантикорцы что-то "испуганно избегают", он не стоит и выеденного яйца. Если бы они были к этому склонны, Законодатели по-прежнему управляли Народной Республикой, а бинарная система Мантикоры принадлежала нам. Ни чего такого, как вы можете видить, сейчас нет."

"Теперь, когда вы это упоминули, я тоже заметила», ответила она с легкой улыбкой.

"В долгосрочной перспективе, я уверен, Манти предпочтут избежать прямого, масштабного противостояния с Лигой", продолжил трезво Тейсман. "Мы уже наглядно продемонстрировали им преходящий характер технологического преимущества, ну и Лига чертовски большая и чертовски богатая, она может себе позволить сто отдельных научно-исследовательских программ по каждой из военных игрушкек Манти'. В конце концов, они смогут скопировать их, и когда это случится, Мантикора почти наверняка уйдет в историю.

"Только если руководство Солли состоит из сумасшедших, — что, к сожалению, никто из Октагона не готов исключить — они должны понимать, что в течение следующих нескольких лет, любая война против Мантикоры будет односторонней резней. Даже если они настолько глупы, чтобы нажать на курок, я серьезно задаюсь вопросом, потерпит ли общественость Солли такую??кровавую бойню в длительном периоде".

"Ну и что?" спросила Причарт, своим лучшим тоном адвоката дьявола. "Кто заботится о такой мелочи, как сердитый избиратель? Вы же знаете, что какой-либо реальной политической ответственности или надзора в Лиге нет."

"Сейчас, нет", сказал мрачно Тейсман. "Но лично я думаю, Солли должны обращать внимание не только на оперативные аспекты событий в своем уголке галактики. Например, небольшой вопрос, что произошло в Секторе Мая. А потом и с нами. Если вы помните, Мадам Президент, граждане Народной Республики не имели никакого реального политического контроля. Ситуация изменилась довольно резко, когда Восьмой Флот Манти прибыл и Сен-Жюст отвлекся на эту незначительную угрозу".

Причарт начала отвечать, затем остановился, поскольку поняла, что Тейсман серьезен. Если бы это был кто-то другой, она бы отклонила его предложение без обсуждений. Коррумпированная на сколько это возможно, Солнечная Лига все еще была Солнечной Лигой, и предположение, что система, которая управляла всем этим буквально в течение многих столетий, может быть изменена, было смехотворно. Но у Томаса Тейсмана было больше личного опыта, чем у большинства, в организации именно такого рода изменений, и хотя он не любил политику, он хорошо разбирался в ней.

Не говоря уже о том, что он, вероятно, был лучшим студентом историком которого она знала. Так что, если он считал, что лига может быть, такой хрупкой…

"Ну, я думаю, что основной точкой на данный момент является то, что случилось на Шпинделе, это должно сделать Звездную Империю более уверенной, " сказала она, отложив мысли о Лиге в сторону для дальнейшего рассмотрения. "То что они только что продемонстрировали, что они имеют решительное военное преимущество над ФСЛ, вера Макгвайра и Янгера в то, что они еще более охотно пойдут на уступки оказалась, ах, необоснованной".

"Можно сказать, что, так," Тейсман согласился сухо. "Что, могу отметить, вероятно и есть причина, по которой герцогиня передала записи сенсоров нам. Я уверен, что она обдумала это очень тщательно, так как была потенциальная возможность дать нам гораздо больше данных об их системах, но если я не ошибаюсь, она решила, что, позволив нам увидеть, насколько эффективно их оружие против Солли подчеркнуть маштаб и основу для их уверенности в себе. И, честно говоря, тактическая обстановка была такова, что они действительно не показали нам ничего, о своих возможностях, чего бы мы уже не знали. Я бы с радостью посмотрел, как работает управления огнем на их Нике во время атаки, например. На данный момент, мы не знаем, есть ли у них сверх световая система управления огнем".

"В этом случае я думаю, что это была бы хорошая идея, вам лично проинформировать Макгвайра и Янгера. Я знаю что ни одного из них нет в вашем списке любимых людей, но я оценила бы, если вы воспользуетесь возможностью, чтобы немного надавить на них."

"Вы хотите, чтобы я сделал это одев мою военную шляпу как Руководитель Операций Флота, или в моей гражданской шляпе, как Военный Министр?"

"Обе, я думаю. Нужно чтобы они очень ясно поняли этот момент, Том."

Причарт хмурилась и играла с локоном платиновых волос.

"Герцогиня Харрингтон удивительно терпелива и не подняла вопроса о нашей корреспонденции — до сих пор, по крайней мере — но она никогда не делала вид, что его не придется решать", продолжила президент через минуту. "Лично я считаю, что, учитывая тот факт, что мы уже признали, что мы первыми начали стрелять в этот раз, она готова ждать по этому вопросу. Я думаю, что она позволяла нам пререкаться и спорить о таких вещах как плебисциты и формулы для вычислительных компенсаций как способ убрать мелкие дела прежде, чем она займется тем, что как она знает будет самой трудной проблемой для всех. Вероятно, она посторается придать переговорам импульс, чтобы помочь им пронести нас мимо выбоин дальше по дороге. Адмирал она или нет, но у нее есть хорошие дипломатические инстинкты.

"Тем не менее, мы будем должны подойти к этому вопросу чертовски быстро. В одном случае, это будет намного проще для Александр-Харрингтон, чем она может подозревать, учитывая то, что мы знаем о махинациях Арнольда. Но это обернется кошмаром для нас на домашний арене, и я хочу, чтобы каждый член нашей делегации понял очень ясно как… мрачны были бы наши военные перспективы, если бы обман не всплыл кверху брюхом".

"И вы думаете, двое наших 'коллег' достаточно глупы что бы пропустить это?" Тейсман казался только немного скептичным.

"Я… не знаю." Хмурый взгляд Причарт стал глубоким. "Я знаю, что не доверю ни одному из них, ни на сантиметр, из-за их восприятия их собственных интересов. Это само собой разумеется, я предполагаю. Но я не уверена, насколько хорошо они видят пределы своих интересов. Или приделы своих способностей, во всяком случае. Честно говоря, меня беспокоит Янгер больше чем Макгвайр. Есть что-то в его уверености, что все делается для его процветания, она очень меня раздражает. Макгвайр, вероятно, даже более корыстен чем Янгер, если это в человеческих силах, но я думаю, что он более прагматичен в понимании факта, что у действительности иногда есть неприятная привычка, делать что то помимо, его желания. Посмотрите, возможно вы сможет подчеркнуть это ему, прислучае."

"Черт возьми, спасибо," сказал Тейсман.

"Считайте это привилегией вашего положения, господин министр. Еще одна возможность посмотреть на болтики и винтики которые управляют нашей политической судьбой."

Отлично. Шейла не будет возражать, если я возму ружье?"

Намного позже тем вечером на рабочем столе Причарт тихо пропел сигнал привлекая внимание к кому.

Она посмотрела поверх репорта который читала — она постоянно читала какой-то репорт — и нахмурилась, поскольку сигнал пропел снова. Она пометила закладкой место чтения и нажала на клавишу принять.

"Да?"

"Мне очень жаль беспокоить вас, Мадам Президент," сказала Ангелина Руссо почти до появления ее изображение на экране. "Я знаю, что вы работаете, но я думаю, вам лучше принять этот звонок".

"Анджелина, у меня прием меньше чем через час," напомнила ей Причарт.

"Я знаю, г-жа президент," повторил Руссо. "Но это адмирал Александр-Харрингтон, мэм. Она говорит, что это срочно."

Причарт застыла, сидя прямо на стуле.

"Она сказала Вам, о чём она хочет поговорить со мной?"

"Нет, мэм. Все что я знаю, что курьерский корабль только что пришел с Мантикоры".

"Только пришел?"

"Да, мэм". Анджелина Руссо была необычайно привлекательной женщиной, но Причарт выбрала ее старшим помощником не за декоративные качества, карие глаза молодой женщины были темны. "Он произвел альфа переход менее чем тридцать минут назад и сразу передал по сверхсветовой связи сообщение Мантикорской делегации".

"Понятно," медленно сказала Причарт, в то время как ее ум усиленно работал. Очевидно, что все, что было на уме Александр-Харрингтон, было связанно с прибытием курьерского коробля. И если она уже на коме…

"Ну, вы должны пойти дальше и подключить ее сюда. Ой, и еще, Анджелина?"

"Да, мэм?"

"Предупредите Шейлу." Президент тонко улыбнулась. "Возможно, мы немного опоздаем на этот прием."

"Да, мэм".

Руссо исчезла с экрана, и вместо нее Причарт увидела Хонор Александр-Харрингтон, с тщательно скрываемым, на что она очень надеялась, чувством трепета. По крайней мере, древесный кот Александр-Харрингтон не был достаточно близко, чтобы прочитать, что скрыто под ее спокойным видом. Это неплохо… Но не так уж и много, при данных обстоятельствах.

Тот факт, что Причарт нравилась Александр-Харрингтон, — не заставил Президента Хевена чувствовать себя спокойнее от того что, герцогиня появилать на экране так неожиданно.

Главным образом она чуствовала настороженность, потому что дела шли хорошо. Учитывая, извилистые и часто катастрофические истории между Республикой Хевен и Звездной империей Мантикора, чувство, что дела на самом деле начинают идти хорошо, автоматически породило страх, что где-то лежал ботинок, готовый свалится ей прямо на голову, когда она меньше всего этого будет ожидть. Все это сделало внезапный вызов Александр-Харрингтон, более чем немного, зловещим.

Иногда это трудно поверить, что я впервые встретила эту женщину два Т-месяца назад, подумала Причарт. Тем не менее, вероятно это должно быть удивительно, я предпочла бы иметь дело с ней, чем с некоторыми из моих собственных "союзников" здесь, на Новом Париже. Этот невероятный осел Янгер, один из них. По крайней мере у нее есть мозг, который работает. И честность, что случается еще реже. К сожалению.

Предоставленные сами себе, подозревала Причарт, она и Александр-Харрингтон смогли бы выработать реальный набор условий по крайней мере месяц назад. С другой стороны, предположила она, что после больше чем Т-века вражды и двух десятилетий фактических боевых действий, они двигались с молниеносной скоростью, чтобы подойти так близко друг к другу, как это было. На самом деле, только две позиции по-прежнему разделяя их, вопрос о репарациях и вопрос о сфабрикованных дипломатических нотах.

Больше всего ее раздражали Джеральд Янгер и Самсон Макгвайр, бросавшие песок в шестерни. Ни один из них не был рад обязанности принять «вину» за возобновление военных действий, Причарт считала это особенно ироничным, учитывая тот факт, что они были двумя самыми близкими союзниками Арнольда Джанколы. Они все еще пытались настаивать на решении вопроса о репарациях в то время как Манти были "все еще под давлением Солнечной Лиги". Несмотря на которое, в этом президент была уверена, соглашение по этому вопросу — на основе варианта предлагаемого Александр-Харрингтон — будет теперь заключено не более, чем через день или два.

Что, конечно, будет означать только то, они, наконец, смогут перейти к делу о довоенной дипломатической переписке, и она не ожидала Макгвайр или Янгер волшебным образом начнут более тесно сотрудничать, когда это случится. Если быть справедливым (что было очень сложно по отношению к ним), ни один из них не знал, что Джанкола подтасовывал переписку (или, если они знали, они похоронили их связь в незаконных махинациях с Джанколой настолько тщательно и глубоко, что лучшие следователи Кевина Ашера не смогли ее найти). И Причарт до сих пор не осмеливалась сказать им, что их собственный Госсекретарь — и близкий политический союзник — предал их и свою должностную присягу, подделывая дипломатическую переписку Звездной Империи… именно так, как Мантикора настаивала все это время.

Если бы она хоть на плевок, доверяла честности любого из них, она бы давным-давно все им рассказала. Сейчас, несмотря на то, что она не доверяла им, ей придется, и она боялась положить оружие такого рода в руки людей, которые, не будут колебаться, и мгновения, чтобы выжать все личные преимущества, которые смогут получить, независимо от последствий для республики и мирного процесса.

Ну, Элоиза, подумала она едко, как будто ты не знала что все идет к этому? Вот настоящая причина почему ты натравила Томаса на обоих — чтобы заставить их понять, нашу коллективную позицию, сейчас слишком опасно для всех, особенно если кто-то будет играть в игры укрепляя личную власть. Вероятно события произошедшие на Шпинделе, скорее всего, не заставят любого из них увидеть свет, если Битва за Мантикору этого не сделала! Честно говоря, я хочу что бы Александр-Харрингтон взяла бы и задушила их обоих. Я уверена, что она смогла бы сделать это, даже не вспотев, и я была бы сразу готова подписать президентское помилование за убийство, на месте. Желательно их кровью. Если на то пошло, у нее есть дипломатический иммунитет. Даже помилования не нужно!

"Спасибо, что приняли мой звонок так быстро, Мадам Президент," сказала Александр-Харрингтон. "Я знаю, какой переполненный у вас график".

"Вам всегда рады, Адмирал." Криво улыбнулась Причарт. "Вы знаете, на Хевене существует не так много людей, которые имели бы над вами приоритет в моем расписании деловых встреч. Кроме того, наши беседы всегда такие… интересные."

Александр-Харрингтон улыбнулась в ответ, но это был почти поверхностный ответ, без подлинного юмора, который она обычно демонстрировала, психические антенны Причарт задрожали.

"Боюсь, что этот разговор будет кратким," сказала Александр-Харрингтон.

"Коротким?" спросила Причарт чуть-чуть осторожнее.

"Да". сделала на мгновение паузу Александр-Харрингтон, затем вдыхнула, словно подбадривая себя, беспокойство Причарт превратился во что-то намного более сильное. Хонор Александр-Харрингтон была наимение склонна колебаться из людей, которых она когда-либо встречала, и она явно была недовольна тем, что собиралась сказать. В самом деле, после того как Причарт обдумала это, она поняла, что женщина выглядела потрясеной.

"Мадам Президент, я боюсь, что мы оказались перед необходимостью приостановить наши переговоры, по крайней мере, ненадолго."

"Прошу прощения?" Причарт почувствовала удар в низ живота, как будто долгожданный ботинок свалился вниз, эмоции похожие на панику охватили ее. Если переговоры потерпели неудачу, если Мантикора возобновит активные операции -

"Уверяю вас, что это не имеет ничего общего с тем, что произошло за столом переговоров," сказала Александр-Харрингтон, Причарт казалось что она читает ее мысли. "Я надеюсь, мы сможем возобновить переговоры в ближайшее время. Тем ни менее, боюсь, что я только что была отозвана."

"Я понимаю," сказала Причарт, хотя, на самом деле, она ничего не понимала. "У Вас есть какие ни будь мысли, когда вы сможете венуться"

"Боюсь, что нет, Мадам Президент. На самом деле, я не уверена, вернусь ли вообще".

"Но…?почему нет"? Тревога — не только о переговорах, но и очевидное несчастье другой женщины, а так же чувство родства, которое у нее появилось, при виде обеспокоенной Александр-Харрингтон, вызвали этот не дипломатичным вопрос.

"Мадам Президент, я — " начала Александр-Харрингтон, потом остановилась. Она смотрела на Причарт в течение нескольких секунд, затем тихонько кивнула.

"Элоиза", сказала она тихим голосом, в первый раз называя Причарт по имени, "Отзывают не только мня. Они отзывают весь Восьмой Флот".

Холодная капля пробежала по спине Элоизы Причарт. Она действительно привыкла к тому, что Восьмой Флот Манти висит над ними, как бесконечно вежливый Дамоклов Меч. И, по крайней мере, пока он сидел там, как зритель на переговорах, она мола быть уверена, что он больше ни чего не делал. Не делал то о чем ни она, ни Республика могли не позаботиться. Но -

Ее глаза сузились внезапно, как и выражение Александр-Харрингтон расмотренное полностью. Это была женщина, которая сталкивалась со смертью лицом к лицу не один раз, а неоднократно. Наверника, то что смогло заставить ее выглядить потрясеной, было ужасным. На самом деле, Причарт не могла представить себе ничего, что мог произвести такой эффект, если только…

"Это Солли?" спросила она.

Александр-Харрингтон несколько секунд колебалась, потом вздохнула.

"Мы не знаем, — еще нет", сказала она. "Лично я сомневаюсь в этом. Но от этого только хуже."

Она откровенно посмотрела на Причарт.

"Я уверена, вы услышите отчеты о том, что случилось довольно скоро, и когда это произойдет, я уверена, что люди здесь в Республике начнут думать о том, как это изменит дипломатических отношения. На данный момент, честно говоря, я не имею ни малейшего представления, как это изменит текущее положение вещей. Я надеюсь, — даже больше, чем я надеялась прежде, чем на самом деле смогла встретиться с вами, Томасом Тейсманом, и некоторыми из ваших коллег, — что это не заставит Королеву Елизавету ужесточить свою позицию относительно Республики, но я не могу этого обещать".

Причарт чувствовала почти непреодолимое желание облизать губы, но она строго подавила его и заставила себя сидеть неподвижно, ожидая, выражение ее лица было таким спокойным, насколько она могла сделать его.

"У меня нет инструкций сделать это," продолжала Александр-Харрингтон, "но прежде, чем мы уйдем, я сделаю для вас копию официального сообщения Елизаветы. Тем временем я подведу итог."

Она вздохнула снова, и расправила плечи.

"Примерно неделю назад, на Мантикору…" начала она.