Глава 19
— Семнадцать минут до альфа-перехода, мэм, — сообщил лейтенант Вейсмюллер.
— Принято, — подтвердила лейтенант-коммандер Эствик. Затем она повернулась к офицеру связи. — Передайте «Забияке» сигнал окончательной готовности.
— Есть, мэм, — отозвался лейтенант Вильсон, а Эствик кивнула старпому.
— Изготовьте корабль к бою, Джетро.
— Есть, мэм. — ответил лейтенант Джетро Стэнтон и нажал на своём пульте клавишу боевой тревоги. По всему кораблю взвыли ревуны, хотя едва ли они были необходимы. Команда КЕВ «Засада» заняла свои посты полчаса назад, воспользовавшись этим временем чтобы проверить, всё ли сделано правильно.
Доклады о готовности непрерывно поступали на мостик и Стэнтон внимательно их выслушивал, наблюдая, как символы на его дисплее меняют цвет с жёлтого на строгий, обжигающий красный.
— Все посты готовы к бою, кэп, — официально сообщил он, как только последний символ окрасился красным.
— Очень хорошо. — Эствик развернула кресло, поворачиваясь к лейтенанту Эмили Харкорт, своему тактику. — Будьте готовы к развёртыванию автономных платформ.
* * *
— Неопознанный гиперслед! Уточнение — два гиперследа! Дистанция четыре-шесть-точка-пять световые минуты! Направление один-семь-три на ноль-девять-два!
Капитан Хейнрик Бошан резко поднял взгляд, разворачивая кресло так, чтобы видеть старшину. Двойные, быстро мерцающие кроваво-красные отметки неопознанного гиперперехода сияли в глубине основного экрана и вахтенный офицер перегнулся через плечо одного из операторов сенсорных платформ, изучая её дисплей, пока она работала над распознаванием данных.
— Что мы на данный момент имеем, Лоуэлл? — спросил Бошан старшину, сделавшего первоначальный доклад.
— Немного, сэр, — огорченно ответил тот. -Далеко, и у нас нет ни одной оснащённой сверхсветовой связью платформы достаточно близко для хорошего взгляда, а досветовые…
Он оборвал доклад, когда кровавые символы исчезли так же внезапно, как и появились.
— Они ушли в гипер? — потребовал информации Бошан.
— Не думаю, сэр, — ответил старшина Лоуэлл.
— Определённо нет, сэр, — произнес главстаршина Торричелли, отрываясь от наблюдения за тем, как оператор сенсорных платформ обрабатывает контакты. — Кто бы это ни был, они замаскировались.
— Проклятье, — пробормотал Бошан. Он позволил своему креслу несколько секунд резко раскачиваться взад-вперед, затем мотнул головой. — Хорошо, главстаршина. Что мы определили?
— Немногое, — сознался Торричелли. — Мы наблюдали их всего лишь около восьми минут и, как сказал Лоуэлл, расстояние чрезвычайно велико для того, чтобы разглядеть детали. Самое большее, что я могу вам сказать, это то, что цели не были чем-то по настоящему большим. Может быть парочка легких крейсеров, но по тому немногому, что мы разглядели, это больше похоже на эсминцы.
— Если это всё, что мы имеем, то это всё, что мы имеем, — произнес Бошан более философски, чем на самом деле себя чувствовал, и нажал кнопку связи на подлокотнике.
— Штаб сил обороны системы, коммандер Такер, — ответил голос в наушниках Бошана.
— Джордж, это Хейнрик, — произнес Бошан. — Я знаю, что коммодор только что лёг, но тебе стоит его разбудить.
— Причине лучше быть стоящей, — ответил Такер. — Коммодор был смертельно утомлён, когда я сумел загнать его в кровать.
— Знаю. Но мы только что обнаружили два неопознанных гиперследа — примерно эсминцев или легких крейсеров. Мы держали их под контролем чуть меньше восьми минут, а затем потеряли. Наше наиболее вероятное предположение, что они всё ещё там, только замаскировались.
— Дерьмо. — Несколько секунд царило молчание, затем Бошан услышал глубокий вздох Такера. — Плохо, Хейнрик. Думаю, действительно стоит разбудить коммодора.
* * *
— Антенные решетки дают качественную телеметрию по обычным каналам связи, кэп, — сообщила лейтенант Харкорт, изучая данные, передаваемые остронаправленными лазерами. — Профиль развёртывания выглядит оптимальным.
— «Забияка» также докладывает об удачном развёртывании, мэм, — добавил из коммуникационной секции Вильсон.
— Хорошо, — ответила Эствик сразу обоим офицерам. — Эмили, есть какие-то признаки, что они нас зафиксировали?
— Не могу сказать, мэм, — ответила Харкорт тем почтительно-официальным тоном, который приберегала для редких особенных случаев, когда командир задавала глупый вопрос. — Разумеется, мы не зафиксировали излучения никаких активных локаторов. Однако нет никакого способа узнать, не прошли ли мы достаточно близко от одной из их платформ для того, чтобы нас чётко отследили пассивными средствами.
— Понятно. — Эствик криво улыбнулась, признавая очень почтительный способ дать ей по рукам, которым только что воспользовалась тактик.
— Я не зафиксировала никаких гравитационно-импульсных передач, — добавила Харкорт. Всё, что они могут от нас получить, кроме нашего гиперследа, должно распространяться со скоростью света. Так что, как бы то ни было, они не получат ничего еще минут двадцать пять или около того.
— А к тому времени мы оборвём даже лазерные каналы связи и будем очень маленькими иголками в очень большом стогу сена, — произнесла Эствик, удовлетворённо кивая головой.
— Точно, кэп, — согласилась Харкорт. Затем они подняла голову. — Кстати, шкипер, есть кое-что, что я всегда хотела узнать.
— И что же?
— Что такое, чёрт подери, «стог сена»?
* * *
— Джордж, мне это не нравится, — произнес коммодор Том Миллиган. — Совсем не нравится.
Командир внутрисистемного командования Геры и его начальник штаба склонились над последними данными сенсоров системы Гера.
— Мне тоже, сэр, — согласился коммандер Такер. Лицо начальника штаба было искажено беспокойством, но намного менее измучено, чем лицо Миллигана. Опять же, он смог поспать дольше Миллигана.
«Наверное, — думал он, — потому, что окончательная ответственность лежит на нём, а не на мне».
— Эти проклятые корабли болтались вокруг два долбанных дня, — резко продолжил Миллиган.
— Мы так думаем, сэр, — добросовестно поправил его Такер.
— Ну, разумеется, — ирония Миллигана уничтожала, хотя Такер и знал, что она не нацелена лично на него. Просто он был достаточно неудачлив, чтобы находиться в пределах досягаемости. — Хорошо, я думаю, что они болтаются вокруг не без причины, — продолжил коммодор с намного меньшим сарказмом. — И вот эти данные мне тоже не нравятся.
Он отметил другой пункт отчета и Такер молча кивнул.
— Сигналы не очень сильны, сэр, — заметил он в следующее мгновенье. Миллиган посмотрел на него и коммандер чуть пожал плечами. — Жалко, что они не были чуть-чуть сильнее. Возможно тогда мы по крайней мере засекли бы определенное направление для прочесывания ЛАКами.
Начальник штаба не был доволен тем, как сильно они измотали экипажи ЛАКов. Только у них были хоть какие-то шансы настичь такие неуловимые — и быстрые — корабли, как замаскировавшиеся эсминцы манти. К сожалению, ЛАКов у них было немного, и, как показали два последних дня, даже их шансы не стоили и ломаного гроша без наличия хотя бы каких-то зацепок от сенсоров.
— Не имело бы большого значения, даже если бы и засекли, — уныло произнес Миллиган. — Наши птички слишком медленны для того, чтобы перехватить манти до того, как они удерут за гиперграницу и уйдут в гипер. Более того, мы не можем найти, где они, однако до чёртиков уверены в том, кто они такие.
Такер снова кивнул, на этот раз даже не пробуя сыграть роль адвоката дьявола. Единственное, чем могли быть эти сигналы, так это обрывками отражённых импульсов мантикорских направленных сверхсветовых передач. Это, разумеется, означало, что корабли, выпустившие передающие их разведывательные платформы, всё ещё находились внутри системы, получая сообщения… неизвестно где.
Или, по крайней мере, хотя бы один из них получал.
— Ладно, — произнес Миллиган, опираясь руками о столешницу и распрямляя спину. — Я могу представить себе только одну причину болтаться им в округе подобным образом.
— Боюсь, что я согласен с вами, сэр. — невесело улыбнулся Такер. — Не могу сказать, что не хотел бы обнаружить, что всё, чем они занимаются, это морочат нам головы.
— Имеешь в виду, просто пытаются убедить нас в том, что имеют на уме что-то похуже? — фыркнул Миллиган. — Это было бы намного лучше чем то, как я почти совершенно уверен, чем они занимаются на самом деле. К сожалению, я не думаю, что мы будем настолько удачливы.
— Я тоже, — признался Такер.
— И ещё мне очень не нравится то, что им сообщают их треклятые поля датчиков, — еще тяжелее произнес Миллиган. — Проклятье. Кто ждал ублюдков здесь?
«Это, — подумал Такер, — хороший вопрос». Система Гера находилась всего лишь чуть более, чем в шестидесяти световых годах от Звезды Тревора… и всего лишь в тридцати световых годах от системы Хевен. Гера была ближе к столичной системе, чем манти когда-либо добирались, даже во время операции «Лютик», однако едва ли была одним из основных бастионов вроде Ловата. Она была важной, это верно, но определённо второстепенной системой: крупный промышленный центр, но недостаточно жизненно важный, чтобы требовать для обеспечения своей безопасности присутствия мощной группировки кораблей флота. В особенности потому, что система находилась в четырех днях пути от самой столицы, что означало, что оборона могла быть быстро усилена в том маловероятном случае, если манти смогли бы осуществить второй «Лютик».
Но не в той ситуации, которая назревала.
— Мы запросили помощь, сэр, — произнес Такер, — И привели местные силы в состояние готовности номер два. Я хотел бы, чтобы могли сделать что-то ещё, но не думаю, что это возможно.
— Да, невозможно, — согласился Миллиган. — Это просто…
— Простите, сэр. — Оба офицера обернулись к двери кабинета, в которой появилась дежурный техник-связист. — Извините, что помешала вам, — продолжила с обеспокоенным видом молодая женщина, — но Внешний Дозор только что обнаружил неопознанные следы гиперперехода.
— Сколько? — резко спросил Миллиган.
— Похоже на по меньшей мере шесть кораблей стены, разбитых на две группы, сэр, — ответила связист, — Они углубляются в систему на сходящихся курсах и капитан Бошан предполагает, что их сопровождают ещё шесть кораблей с габаритами крейсеров.
Миллиган сжал зубы. Шесть кораблей стены — даже шесть устаревших кораблей стены — пройдут через его «внутрисистемные силы» как дротик пульсера сквозь масло. И если они вошли в систему отдельными группами, но на сходящихся курсах, они несомненно намеревались зажать силы защитников в клещи между собой. Что, с учётом того, какой на самом деле могла быть встреча, было совершенно ненужно.
— Очень хорошо, — чуть помедлив произнес Миллиган. — Распорядитесь, чтобы капитан Бошан держал нас в курсе. Затем передайте сигнал всем кораблями. Перейти в готовность номер один. После этого передайте капитану Шервеллу, что я и мой штаб присоединимся к нему на борту флагманского корабля. Он должен немедленно начать срочные приготовления к отлёту. И — он бросил быстрый взгляд на Такера — сообщите губернатору Шелтону, что я вскоре с ним переговорю.
— Есть, сэр. — связист коротко откозыряла и исчезла.
— Сэр, — очень тихо произнес Такер, — если это на самом деле шесть кораблей стены, то мы их не остановим.
— Разумеется, — сурово ответил Миллиган, — Но если они действуют так, как я предполагаю, мы не сможем избежать столкновения с ними, даже если и попытаемся.
Такер начал было открывать рот, но передумал и вместо этого кивнул.
— Свяжитесь со Стилером, — продолжал Миллиган, — Я хочу немедленной эвакуации всей орбитальной инфраструктуры. Когда я буду разговаривать с Шелтоном, я заставлю его подтвердить это приказание.
— Как насчет гражданских кораблей, сэр?
— Все гиперпространственные корабли способные уйти за гиперграницу до того, как их перехватят манти, пусть драпают со всех ног. Отдайте такой приказ немедленно. Кто-нибудь из них попробует уклониться, но если я смогу на это повлиять, то мне не нужны лишние павшие герои. Если команде прикажут оставить судно или, Боже нас сохрани, попросту обстреляют, я хочу, чтобы они спасались на шлюпках немедленно.
— Так точно, сэр.
— Что касается боевых кораблей, то мы всего лишь должны будем сделать что сможем. Может быть, — Миллиган оскалился в подобии улыбки, — мы сумеем хотя бы попортить их краску.
* * *
— Неопознанные гиперследы! Много неопознанных отметок на дистанции восемнадцать световых минут, направление ноль-девять-ноль на ноль-три-три!
Контр-адмирал Эверетт Бич, командующий обороной системы Гастон, развернулся к своему операционисту, синие глаза неверяще распахнулись.
— Сколько? Каких классов? — рявкнул он.
— Пока не можем сказать, сэр, — ответила операционист. — Похоже на несколько кораблей стены — или НЛАКов — в сопровождении по меньшей мере десятка крейсеров или линейных крейсеров. Возможно, ещё как минимум несколько эсминцев. И… — она повернулась, глядя Бичу прямо в глаза, и её голос зазвучал с почти обвиняющей резкостью, — мы зафиксировали сигнатуру импеллера одного уже находящегося в системе и идущего им навстречу эсминца.
Бич стиснул челюсти и в глазах его засверкал гнев. Но разъярённый ничуть не меньше коммандера Инчман, он знал, что по большей части сердится на самого себя. Инчман пыталась убедить его, что «фантом», зафиксированный два дня назад антенным массивом, был реальной отметкой, но Бич не согласился. О, это выглядело как гиперслед, но почти в световом часе за гиперграницей системы? На такой дистанции, учитывая зачаточное состояние сенсорной сети Гастона, это могло быть чем угодно. И, чем бы это ни было, всё равно через несколько минут оно исчезло.
«Естественно, оно исчезло, — сердито подумал Бич, — И ты был так чертовски уверен, что Инчман ошибалась, утверждая, что оно попросту замаскировалось. Разве не так, Эверетт? Ты безмозглое барахло. Со времени своего назначения сюда ты плакался Октагону насчёт того, что нуждаешься в лучшей сенсорной сети. Прекрасно, о гений, но почему ты не обращал внимание хотя бы на то, что имел?»
— Вы были правы, — заставил себя произнести Бич, немного удивляясь тому, что его голос звучит почти нормально. — Они нас разведывали.
Инчман не ответила. Не то, чтобы он ожидал ответа. Но он должен был извиниться перед нею и, если он останется в живых, должен будет официально занести это в боевое донесение. Несомненно, у него будет для этого уйма времени после того, как комиссия по расследованию спишет его на берег.
— Всем кораблям, — продолжал он, — Положение Красный-Три. Курс угрозы ноль-девять-ноль на ноль-три-три. Всем гражданским судам немедленно уходить. Прикажите промышленным платформам начать эвакуацию сию же минуту.
— Есть, сэр.
* * *
— Прямо в точку, ваша милость, — Мерседес Брайэм с величайшим удовлетворением наблюдала, как «Засада» коммандера Эствик с постоянным ускорением шла к точке встречи с «Императором». — И точно там, где он должен был быть, — продолжила начальник штаба, рассматривая изображение эсминца на огромном экране флагманского мостика «Императора».
— Пока всё идет хорошо, — согласилась Хонор. Она стояла возле адмиральского кресла, наблюдая за появляющимися на экране свежими тактическими данными, передаваемыми «Засадой». «Забияка» коммандера Дэниэлса шесть часов назад доставил на заранее запланированное место встречи основную часть сведений, собранных тщательно замаскированными сенсорными полями, поставленными этими двумя эсминцами, однако Эствик осталась, чтобы убедиться, что после ухода «Забияки» не произошло никаких значительных изменений. И теперь Хонор сосредоточенно изучала схематическое изображение звёздной системы, а упакованный в скафандр Нимиц взгромоздился на спинку кресла. Она чувствовала где-то в глубине своего сознания, что он, как и бессчётное число раз до того, разделяет её тревогу и потянулась к Нимицу с быстрой ментальной лаской.
— Надеюсь, что синхронизация действий других групп столь же хороша, — заметила Андреа Ярувальская, стоящая с другой стороны, и Хонор обратила взгляд на неё. — Знаю, что это по большому счету не имеет особенного значения, ваша милость, — произнесла операционист с кривой улыбкой, — но это, так сказать, наша премьера. Я желаю, чтобы аудитория оценила все труды, положенные нами на то, чтобы произвести на неё впечатление.
— О, я думаю они получат своё впечатление, — с лёгкой усмешкой отозвалась Хонор. Она могла ощущать волнение и нетерпение Ярувальской, а информация с производивших разведку эсминцев определённо подразумевала, что Гера станет образцом чрезвычайно подавляющего превосходства в силах. Неудивительно, что капитан была уверена в успехе.
И Хонор тоже. На самом деле, она с самого начала подозревала, что они собрали больше огневой мощи, чем требовалось. Но Гера из всех выбранных в качестве целей систем была наиболее близка к Новому Парижу, а её атака, в отличие от атаки остальных систем, производилась вообще без поддержки носителей. Так что она взяла всю эскадру Алистера МакКеона… во многом для того, чтобы продемонстрировать Томасу Тейсману, что Альянс может — и будет — активно использовать даже свои новейшие супердредноуты на таком удалении от находящихся от линии фронта систем. Однако, в отличие от Ярувальской, на самом деле Хонор далеко не с таким нетерпением жаждала того, что они намеревались сделать.
Или смерти всех тех мужчин и женщин, которые должны были умереть.
— Передача с «Засады» завершена, коммодор Ярувальская, — объявил один из старшин обслуживающей планшет команды операционистов.
— Что там такое? — поинтересовалась Ярувальская, когда они и Хонор придвинулись ближе к экрану.
— БИЦ не обнаружил расхождений с данными «Забияки», мэм. Всё ещё два линкора, четыре линейных крейсера или больших тяжелых крейсера и меньше сотни ЛАКов.
— Мне всё ещё трудно в это поверить, — пробормотала Ярувальская и поморщилась, когда Хонор язвительно подняла бровь. — Прошу прощения, ваша милость. Я не хочу сказать, что Дэниэлс и Эствик не поработали хорошо. Я только удивлена, что их системный пикет так слаб, даже в такой близости от Нового Парижа.
Хонор пожала плечами, не сводя глаз с символов кораблей, пойманных в ловушку между её идущими в атаку силами. Донесение «Забияки» позволило ей великолепно подготовить альфа-переход, после чего обороняющиеся оказались зажаты прямо между двумя остриями её ударов.
Защитники несомненно поняли, что производилась разведка системы и привели свои мобильные единицы — какими бы они ни были — в состояние наивысшей готовности, потому что они уже находились в движении. На самом деле они с максимальным ускорением неслись почти прямиком к флагману Хонор и его собрату по дивизиону КЕВ «Нетерпимый». Несомненно, их командир понимал, что они никак не смогут выйти за пределы дальности действия МДР нападающих и решил попытаться остаться насколько возможно дальше от четвёрки супердредноутов первого и третьего дивизионов МакКеона. Уступающие в мощности и устаревшие корабли обороняющихся и жиденькая группа их ЛАКов не имели ни малейших шансов выжить в противостоянии с двумя супердредноутами типа «Инвиктус», однако, наверное, чуть лучшие шансы нанести перед гибелью по крайней мере хоть какие-то повреждения её одиночному дивизиону.
— Они не могут быть сильны повсюду, Андреа, — произнесла, чуть помедлив, Хонор. — На этом и основывался замысел «Плодожорки». И не забудьте, что «Засада» и «Забияка» скорее всего не собрали исчерпывающей информации о всех прикрывающих систему подвесках, которые противник мог развернуть.
— Согласна, — кивнула Ярувальская. — Однако система почти голая. И, должна признаться, я не ожидала, что линкоры вообще всё ещё находятся в строю.
— Я тоже. С другой стороны, это место чертовски далеко от линии фронта. Думаю, что если у них всё ещё сохранился линкор-другой, то намного разумнее использовать их в подобном месте, а не в таком, атака на которое более вероятна. Разумеется, — улыбка Хонор была остра как лезвие ножа, — им предстоит быстренько переоценить, где теперь нападения «вероятны».
* * *
— Подтверждается, сэр. — Лицо капитана Бошана на коммуникационном экране, соединяющем флагманский мостик Миллигана с расположенной на поверхности планеты штаб-квартирой сил обороны системы, было мрачно. — Бандит Альфа — два супердредноута и три больших тяжёлых крейсера — похоже, это новые «Саганами-С». Бандит Бета — четыре супердредноута и три лёгких крейсера. Судя по импеллерным сигнатурам, три из супердредноутов Беты — «Медузы». Мы не смогли опознать ни последний супердредноут Беты, ни корабли Альфы, но все три даже крупнее «Медуз».
— «Инвиктусы», — горько заметил Такер. — Это должны быть они.
— Здесь? — Миллиган покачал головой. — По данным Разведки Флота, у манти не может быть больше нескольких таких кораблей. Бога ради, зачем бы им посылать три из них настолько далеко вглубь Республики, чтобы ударить по такой второстепенной цели, как Гера?
— Полагаю, сэр, этим они хотят нам что-то сообщить, — ответил Такер. Миллиган взглянул на него и начальник штаба махнул рукой в сторону зловещих огоньков на экране. — Все мы полагали, что после «Удара молнии» и, в особенности, Грендельсбейна у них не осталось другого выхода, кроме как сбавить пыл и уйти в оборону. — Он пожал плечами. — Ну, сэр, я бы сказал, что они намерены продемонстрировать, что мы ошиблись.
* * *
— Харпер.
— Да, ваша милость?
— Запишите сообщение для командующего силами обороны системы.
— Слушаюсь, ваша милость. — Если лейтенант Брантли и полагал, что в посылке сообщения командующему обреченными на скорое заклание силами было что-то странное, на его лице или в голосе не было ни малейшего признака этого.
— Пошла запись, мэм, — произнес он и Хонор взглянула прямо в камеру.
— Говорит адмирал Хонор Харрингтон, Королевский Флот Мантикоры, — ровно произнесла она. — К настоящему времени вы должны знать о неравенстве вашей и моей боевой мощи. Я нахожусь здесь для уничтожения промышленной инфраструктуры системы и я, хотя и с сожалением, это сделаю. Однако у меня нет никакого желания совершать ненужные убийства. Я заявляю вам, что находящиеся под вашим командованием силы, даже предполагая — как я делаю — что их поддерживают значительное количество заблаговременно развёрнутых ракетных подвесок, не могут надеяться нанести серьёзный ущерб моим кораблям. С другой стороны, ваши корабли не больше чем мишени. В вашем положении одна лишь храбрость не способна исправить настолько невыгодную тактическую ситуацию. Вы уже находитесь в пределах дальности активного полёта моих ракет. Вы не доживете до того момента, когда сможете в свою очередь открыть огонь по нам. Ваши ЛАКи также не смогут достичь рубежа атаки.
Хонор на мгновение сделала паузу, затем продолжила тем же самым ровным, уверенным голосом.
— Из ваших действий вплоть до настоящего момента следует, что вы готовы выполнить ваш долг, защищая звёздную систему, хотя и осознаете всю безнадежность этого. Я уважаю это, но прошу вас не разбрасываться жизнями находящихся под вашей командой мужчин и женщин. Если вы продолжите сближение, я открою по вам огонь. Однако, если вы немедленно примете решение оставить ваши корабли, то я не буду обстреливать ваши шлюпки или спасательные капсулы. Также я не буду обстреливать ваши ЛАКи, если вы прикажете им отойти и очистить поле боя. Я не прошу сдать ваши корабли; я всего лишь прошу, чтобы вы позволили вашим подчиненным выжить.
Харрингтон, конец связи.
— Запись чистая, ваша милость, — сказал Брантли, просмотрев её для контроля.
— Тогда отсылайте, — ответила Хонор.
— Вы думаете, от этого будет какой-то прок, мэм? — поинтересовалась Мерседес Брайэм, низко склоняясь к креслу Хонор и тихо говоря ей на ухо.
— Не знаю, — невесело ответила Хонор, поглаживая голову свившегося клубком на её коленях Нимица. — Хотелось бы думать, что на его месте я была бы достаточно рациональна, чтобы капитулировать, но, говоря откровенно, я не до конца в этом уверена. Знаю только, что не желаю устроить бойню людям, которые в ответ даже не могут выстрелить.
* * *
— … прошу, чтобы вы позволили вашим подчиненным выжить. Харрингтон, конец связи.
Миллиган тяжёлым взором молча следил за посланием обладающей ровным голосом высокой, экзотически привлекательной женщины в чёрном с золотом мундире и белом берете. Миллиган не имел сомнений, что Харрингтон — Боже, это же Харрингтон, разве нет? — подытожила шансы на выживание его людей с убийственной точностью.
«Разумеется, она дождалась — как только что сама заметила — пока не заманила нас в диапазон досягаемости своих ракет, хотели мы того или нет. И, несомненно, как бы она ни была обеспокоена спасением человеческих жизней, она не особенно обеспокоена насчет того, что может случиться с моей карьерой!»
Миллиган удивил сам себя смешком, однако тот был недолгим.
— Сэр?
Миллиган повернул голову. Коммандер Такер с весьма печальным лицом стоял подле его кресла, откуда он вместе с командиром просматривал послание.
— Да, Джордж? — необыкновенно невозмутимым тоном поинтересовался Миллиган.
— Сэр, может быть она и права насчет соотношения сил. Но мы не можем попросту взорвать собственные корабли!
— Даже если она намеревается в следующие десять-пятнадцать минут сделать это за нас?
Миллиган мотнул головой на неумолимо приближающиеся отметки на дисплее. Сходящиеся дивизионы супердредноутов Хонор уже набрали скорость более двенадцати тысяч километров в секунду, ломясь прямо вперёд, подобно паре кинжалов, вонзенных в сердце системы Гера. Он почувствовал взрыв чистой обжигающей ярости от полнейшей — причем совершенно обоснованной — самоуверенности их неумолимого приближения.
Харрингтон. Сама «Саламандра» с парой супердредноутов валилась прямиком на него, а еще четыре настигали его сзади, вооруженные преимуществами тщательного тактического сканирования системы и его собственных оборонительных сил. Неудивительно, что она была «уверена».
— Но, сэр!.. — возразил Такер, и Миллиган мрачно усмехнулся.
— Джордж, если на то пошло — и, в настоящий момент, это ни черта не важно — моя карьера накрылась в то мгновение, когда эти корабли появились из гипера. Я знаю, что, в отличие от прежнего режима, вряд ли адмирал Тейсман расстреляет меня за то, что не было моей ошибкой, но кто-то всё же должен стать козлом отпущения — и это буду я. В такой ситуации, если я поступлю так, как она предлагает, моё положение не станет намного хуже. И, если вы забыли, на борту этих дерьмовых допотопных линкоров находится шесть тысяч человек. Не уверен, что получу много удовлетворения от знания, что погубил их без малейшей пользы. Говоря откровенно, о чём я сожалею сейчас, так это о том, что я с самого начала не приказал всем поджать хвосты и удирать.
— Вы не могли так поступить, сэр.
— Мог и должен был! Это, конечно, не принесло бы много пользы, учитывая её векторы подхода, но по крайней мере ЛАКи, наверное, были бы способны держаться подальше от неё, — с тихой глубокой горечью произнес Миллиган. Затем глубоко вздохнул.
— Сообщите капитану Бошану, что он должен координировать атаку подвесок с поверхности, — решительно произнес Миллиган. — Затем прикажите экипажам ЛАКов немедленно возвращаться на базы. Они должны оставить корабли и эвакуироваться на планету, а командиры баз обязаны установить заряды самоуничтожения и последовать за командами ЛАКов.
Такер почти в шоке уставился на Миллигана, но тот продолжал.
— Тем временем я свяжусь с адмиралом Харрингтон и от имени мобильных единиц приму её предложение, после чего мы покинем корабль.
— Сэр!
— Черт подери, Джордж! — рассердился Миллиган. — Я не собираюсь гробить тысячи человек просто так. Этого я делать не стану. Мы сделаем что можем при помощи ракетных подвесок, но эти корабли, — он ткнул пальцем на символы вражеских кораблей, — могут уничтожить всех нас далеко за тем рубежом, с которого мы сможем хотя бы выстрелить в ответ. Наши «тяжёлые корабли» не несут МДР, а наши ЛАКи — «Скимитеры», а не треклятые «Шрайки» Они не в состоянии подойти к супердредноутам на дистанцию применения своего оружия без поддержки прикрывающих их подход МДР. Нас поимели и мы ничего не можем с этим поделать. Вы меня понимаете?
— Да, сэр, — наконец медленно выдавил Такер и отвернулся.
— Связь, — с трудом произнес Миллиган, — соедините меня с адмиралом Харрингтон.
* * *
— Вот они, ваша милость, — произнесла Андреа Ярувальская и Хонор кивнула. Её несущие сенсорные поля автономные платформы находились достаточно близко, чтобы наблюдать импеллерные сигнатуры хевенитских шлюпок. Обнаружить индивидуальные спасательные капсулы было намного труднее, даже на такой дистанции и даже для мантикорских сенсоров, но их маяки образовали тонкий зелёный туман алмазной пыли, сияющей вокруг символов боевых кораблей, погасивших свои клинья пятью минутами раньше.
— Тот человек не очень счастлив, — пробормотала Мерседес Брайэм и Хонор поглядела на неё.
— Я была на его месте, Мерседес. Когда приказала Алистеру сдать его корабль. Это непросто, какой бы ситуация ни была безнадежной. Миллиган продемонстрировал изрядную силу духа, приняв моё предложение, хотя сомневаюсь, что большинство его критиков обратит на это внимание.
— Судя по его голосу, я полагаю, что он согласен с вами, мэм.
Хонор тихо фыркнула от преуменьшения Брайэм. Миллиган и в самом деле поблагодарил её за предложение, спасающее жизни его людей, однако при этом выглядел — и говорил — как человек, жующий толчёное стекло.
— Я заметила, что он ничего не сказал ни о каких ракетных подвесках, ваша милость, — негромко заметила Ярувальская.
— Да, не сказал, так ведь? — Хонор обернулась к своему операционисту. Ярувальская была столь же профессионально сосредоточена, как и всегда, но Хонор ощущала в ней что-то вроде чувства разочарования. Это не было точным определением эмоций Ярувальской, но было очень близко. Андреа Ярувальская ничуть не больше самой Хонор жаждала убивать только для убийства, но тактик в ней не мог… не сожалеть об утраченной возможности захлопнуть тщательно приготовленную ловушку и собственноручно прикончить вражеские корабли.
— Я и не просила его насчет подвесок, Андреа, — продолжила Хонор. — Главным образом потому, что знала, что он ответит отказом, точно так же, как на его месте поступили бы ты или я. Если бы я сделала капитуляцию всех оборонительных систем предварительным условием для моего предложения, он бы отверг его.
— В любом случае стоило попытаться, ваша милость, — голос Ярувальской был по большей части шутлив, однако она поморщилась и показала на один из вспомогательных дисплеев. — Мы начинаем фиксировать работу активных систем наведения. Множества систем.
— Как и ожидалось, — Хонор изучила указанный дисплей. — В действительности, — сказала она после краткой паузы, — не так их много, как я ожидала. Интересно, не означает ли это, что они так же бедны подвесками, как и кораблями?
— Мы можем на это надеяться, мэм, — ответила Брайэм. — Разумеется…
— Коммодор Ярувальская, сработали подрывные заряды!
Хонор и оба её штабиста опять обратили внимание на главный экран. Дистанция все ещё была велика и на дисплее, показывающем происходящее в оптическом диапазоне, ярко вспыхнувшие звезды, когда-то бывшие боевыми кораблями Республики Хевен, казались не более чем краткоживущими сверкающими искорками. Картина на главном дисплее была ещё менее драматична. Семь кроваво-красных символов просто мигнули и исчезли.
Яркие рубиновые пылинки, отмечающие ЛАКи защитников системы, всё ещё светились на дисплее, однако они продолжали неуклонно ускоряться прочь от кораблей Хонор, явно направляясь — как и обещал Миллиган — к своим платформам базирования.
— Как думаете, мэм, они вернутся, если их ракетные подвески будут удачливы? — тихо задала вопрос Брайэм, глядя на отступающие ЛАКи.
— Трудно сказать. — Хонор несколько секунд обдумывала этот вопрос, затем пожала плечами. — Чтобы ситуация хоть как-то изменилась их подвески должны быть необыкновенно удачливы. Если бы это были «Шрайки» или «Ферреты», то дело могло бы обернуться иначе, но это не они.
— Ракетный залп! — внезапно объявил рядовой-планшетист. — Много пусков ракет. Подлётное время четыре-точка-шесть минут!
* * *
— Капитан Бошан открыл огонь, коммодор!
Том Миллиган при этом известии поднял взгляд. Он молчаливо и уныло глядел в иллюминатор бота, уставившись в бесконечную пустоту, поглотившую рассеявшуюся плазму, в которую превратились его корабли. Однако теперь он вскочил с места и быстро протиснулся в тесный люк пилотского отсека.
Возможности сенсоров бота и в лучшие времена не блистали, а дисплей был слишком мал, чтобы показать детали, однако Миллиган мог видеть уходящую волну ракет Бошана. Он удивился, когда Харрингтон не попыталась настоять на том, чтобы он сдал еще и их. На её месте он, несомненно, хотя бы попытался. Конечно, если только производившие разведку эсминцы Хонор не смогли рассказать ей, насколько слабы были все элементы обороны Геры.
* * *
— На подлёте примерно тысяча сто — повторяю, один-один-ноль-ноль — ракет, — сообщил планшетист. — Цель — второй дивизион.
— Логично, — тихо произнесла Брайэм. — Мы ближе к большинству их пусковых, а два супердредноута должны иметь более слабую ПРО, чем четыре.
Хонор не ответила. На самом деле, она была почти уверена, что её начальник штаба даже не осознавала, что говорила вслух.
Шквал многодвигательных ракет нёсся к ним и, кто бы ни программировал времена их запуска и ускорение, он сделал это превосходно. Несмотря на то, как далеко друг от друга находились многие из стрелявших подвесок, координация была безупречна. Все ракеты должны были достичь цели одновременно в едином, сосредоточенном сокрушительном ударе.
Тихий гул голосов позади Хонор становился всё громче, резче и напряжённее, пока расчёт планшета и тактические группы Ярувальской концентрировались на своих задачах. Не то, что бы у них было много работы, которую надо было сделать именно теперь. Всё, что адмиральский штаб мог сделать в такой ситуации, должно было быть сделано заранее, на этапах планирования и подготовки, когда экипажи находящихся под командованием Хонор кораблей изучали то, что от них ожидалось и как этого добиться.
И что «Император», «Нетерпимый» и сопровождающие их тяжёлые крейсера делали теперь.
Не более пяти-шести стандартных лет назад такое количество ракет, выпущенное всего лишь в пару супердредноутов, было бы и чудовищно, и убийственно. Но сегодня всё было иначе. В эпоху несущих подвески кораблей стены, подобные плотности залпа стали обычными для разработчиков сценариев защиты.
Доктрина и техника потребовали существенных изменений, и процесс внесения изменений продолжался. Противоракеты Марк-31, которыми стреляли корабли Хонор, являлись значительным усовершенствованием даже по сравнению с противоракетами Марк-30, которые использовались в сражении при Сайдморе всего лишь несколько месяцев назад. Их чудовищно мощные клинья могли поддерживать ускорение до 130 000 g в течение целых семидесяти пяти секунд, что давало им дальность полета с работающим двигателем из состояния покоя почти 3,6 миллиона километров.
Шансы на попадание на такой дистанции были, мягко говоря, сомнительными, а приближающиеся хевенитские ракеты были оснащены наилучшими системами обеспечения прорыва и РЭБ, которыми могла их снабдить Шэннон Форейкер. Это сделало их намного лучше, чем всё то, чем Народный Флот располагал во времена Первой Хевенитской Войны. «Но и Бюро Вооружений и Бюро Кораблестроения тоже не сидели сложа руки», — безжалостно подумала Хонор. Её корабли несли по меньшей мере втрое больше пусковых установок противоракет, чем корабли аналогичных классов во времена предшествовавшие внедрению подвесок.
Число каналов телеметрии и наведения выросло даже в ещё большей степени. Каждый из её кораблей буксировал на специальных силовых лучах дополнительные электронные платформы типа Марк-20. Получивший на Флоте прозвище «Замочная скважина», Марк-20 не был традиционным буксируемым имитатором или даже дополнительной сенсорной платформой, или платформой РЭБ «Призрачного всадника». Эти платформы располагались намного дальше от выпустивших их кораблей и выполняли всего лишь одну задачу — служить ретранслятором каналов системы управления огнем. Они, подобно перископам старых подводных лодок морских флотов, находились далеко за пределами импеллерного клина своих носителей и давали возможность тактикам на борту этих кораблей возможность смотреть «из-за угла», не будучи ослеплёнными воздействием импеллерных клиньев собственных противоракет.
Для гражданских это, может быть, и не значило почти ничего, однако результаты были потрясающи. Платформы «Замочной скважины» были массивны и дороги, однако они позволяли кораблю наводить несколько противоракет каждым из выделенных «каналов» системы управления огнем. И они также позволили залпам противоракет следовать намного более плотно, что существенно добавило зоне поражения противоракет глубины.
И, в качестве финального аккорда, оснащенные гравитационно-импульсным оборудованием связи разведывательные аппараты, развёрнутые в трёх с половиной миллионах километров от кораблей, орлиным взором наблюдали за работой системы РЭБ атакующих ракет, и передаваемая ими быстрее скорости света информация обеспечила расчетам ПРО на борту кораблей Хонор бесценное одиннадцатисекундное преимущество. Хотя системы наведения ракет и их бортовые компьютеры всё ещё были ограничены действующими со скоростью света каналами управления, они были способны уточнять и обновлять решения о выборе целей с намного большей скоростью и точностью, чем было возможно когда-либо ранее.
Шэннон Форейкер была вынуждена полагаться на массированость огня и подавлять числом, создавая в космосе стены из тысяч ракет, точность каждой из которых в отдельности была крайне низка. Мантикора подошла к решению проблемы с другой стороны, полагаясь на технологическое преимущество и превосходство в технике.
Первый залп противоракет уничтожил всего лишь сто шесть атакующих МДР. Второй, перехвативший их меньше чем десять секунд спустя, уничтожил ещё сотню. Однако третий залп, на подготовку которого у операторов было почти двадцать секунд, уничтожил триста.
* * *
Том Миллиган, не произнеся ни единого слова, отвернулся от дисплея бота. Он вернулся на место, снова уставившись в иллюминатор, и его лицо было безрадостно.
«Одно попадание, — думал он. — Ведь не слишком много было надеяться хоть на одно долбанное попадание!»
Однако Республика не получила и этого. Всего лишь сорок ракет Бошана прорвались сквозь противоракеты манти и тогда лазерные кластеры ПРО — число которых, казалось, также значительно возросло — выкосили эту горстку спасшихся далеко за пределами рубежа атаки.
«Мы знали, что манти усовершенствовали доктрину ПРО, однако ничто из ранее виденного мною не давало основания предположить, что они улучшили её до такой степени! И это отправит ко всем чертям нашу доктрину обороны систем».
Оборона Геры была слаба, даже по теперешним меркам Флота Республики. Как абсолютный минимум у Миллигана должно было быть по крайней мере в три раза больше ракетных подвесок, чем он фактически мог развернуть, и они должны были быть поддержаны намного более мощной группировкой ЛАКов. Однако с учётом только что увиденного, даже те силы, которые должны были у него быть, не остановили бы Харрингтон.
«Никогда в жизни я еще не терпел столь полной неудачи, — горько думал Миллиган. — По крайней мере я не загубил понапрасну своих людей, однако в настоящее время это довольно-таки слабое утешение».
Он задумчиво разглядывал эбеновую бесконечность космоса. Тот выглядел так мирно и спокойно. И эта холодная и безжалостная даль была безмерно симпатичнее того, что вот-вот произойдет поблизости животворного маяка звезды по имени Гера.
* * *
— Это последние, ваша милость, — произнесла Ярувальская. — У них могут быть несколько подвесок в резерве, но если бы они могли атаковать нас большим числом подвесок, они бы так и сделали. Всё, что они еще могут бросить на нас, будет слабее и проще отразить.
Хонор несколько секунд молчала. Они пристально вглядывалась в дисплей, её глаза отмечали изображения орбитальных фабрик, горнообогатительных комбинатов, энергетических спутников и хранилищ. По меркам богатой звездной системы вроде Мантикоры или же крупного транспортного центра вроде одного из узлов терминальной сети, орбитальная и находящаяся в глубоком космосе инфраструктура Геры могла показаться незначительной, но она всё же представляла плод десятилетий инвестиций. Там работали люди, обеспечивающие более чем половину экономики системы. Она представляла собой буквально миллиарды долларов инвестиций и даже ещё большую перспективу будущих доходов для звёздной нации, изо всех сил пытающейся преодолеть последствия продолжавшейся более столетия экономической катастрофы.
И Хонор должна была уничтожить здесь всё. Всё полностью.
— Одна из станций на орбите планеты только что взорвалась, мэм, — сообщила Брайэм. Хонор взглянула на неё и начальник штаба показала на дисплее символ взорвавшейся платформы.
— Вот эта, — сказала она. — По данным БИЦ, это была одна из баз ЛАКов, так что, похоже, они выполняют приказ Миллигана о сдаче.
— Да, это так, — шоколадные глаза Хонор были печальны, а её пальцы ласкали шелковистую шубку Нимица, черпая силу от яркой и страстной мощи его любви и поддержки, но голос её был спокоен и чист.
— Хорошо. Мерседес, Андреа, — произнесла она, поворачивая к ним командирское кресло. — Мы прибыли, чтобы уничтожить всю находящуюся в космосе инфраструктуру этой системы, и, кажется, наш путь свободен. Так что давайте приступим.
