Глава 17

Техник первого класса Ямата ткнул пальцем в дисплей. – Ну-ка, мистер Тремэйн, не посмотрите ли? Скотти Тремэйн подался вперед. Нетренированному глазу размытое пятнышко света в середине экрана могло показаться чем угодно.

– Насколько велика?

– Изрядно. – Ямата повозился с настройкой. – Полагаю, они экранированы, сэр. Никак не могу определить, куда уходит кабель. Пик на энергоуловителе – около двухсот киловатт. Многовато для кучки ходульников.

– Многовато, – согласился Тремэйн, – и впрямь многовато, Хиро… – Он встряхнулся. – Местоположение?

– Шестьдесят три километра к западу-юго-западу от Долины Мутных Вод, сэр. – Ямата указал на другое пятнышко, не такое крупное, но более яркое. – Это их энергопередающая подстанция. Видимо, бескабельная. Расположена на склоне хребта, несколько ниже вершины.

– Угу… – Тремэйн еще несколько секунд смотрел на дисплей, пока точка не уплыла за горизонт.

– Молодец, Хиро, – Тремэйн похлопал техника по плечу. – Я прослежу, чтобы шкипер узнала, кто его засек.

– Спасибо, сэр.

Тремэйн повернулся к связному офицеру АЗА.

– Вызывайте корабль, Крис. Думаю, Старуха захочет знать об этом.

– Похоже, вы правы, Виктория. – Дама Эстель Мацуко на экране кома выглядела озабоченной. – Во всяком случае, там что-то есть, и оно явно незаконно. Весь район Моховых Увалов выбивается из лимита, равно как и Моховое Плато.

– Обнаруженный объект может оказаться вовсе и не лабораторией по производству наркотиков, – заметила Виктория.

Дама Эстель фыркнула:

– Конечно, нет – и если вы с серьезным лицом сможете повторить это три раза подряд, я угощу вас ужином из пяти блюд в «Космосе».

При упоминании самого дорогого и фешенебельного ресторана в Лэндинге Виктория хихикнула.

– Вы, безусловно, правы, – признала она и уже серьезно продолжила: – Даже если мы нашли не лабораторию, строительство в том районе запрещено. Вопрос, полагаю, в том, что вы хотите с этим делать, мэм.

– А что, по-вашему, я собираюсь с этим делать? – дама Эстель помрачнела. – Барни Изварян уже собирает выездную группу.

– Вам нужны еще люди? Я могла бы выделить часть морских пехотинцев Пападаполуса…

– Думаю, у нас хватит народу, но спасибо. Я спрошу Барни. Если он сочтет необходимым принять вашу помощь, я, разумеется, дам вам знать.

Майор Барни Изварян, Медузианское Агентство по защите аборигенов, пробирался сквозь высокие, по пояс, заросли мха шемак, источавшего резкий химический запах. Его пестрая полевая форма прекрасно сливалась с однообразным ландшафтом. Надо мхом взад-вперед носились огромные насекомые, занимавшие на Медузе экологическую нишу птиц. Барни старался лишний раз их не тревожить. Просто так, на всякий случай. Вдруг кому-нибудь придет в голову взглянуть в его сторону?

Он добрался до вершины холмика и остановился отдышаться. Сержант Данфорт двинулся следом. Данфорт, как и Изварян, раньше служил в морской пехоте. Подобравшись к майору, сержант уверенно подготовил к стрельбе массивную плазменную винтовку. Когда полутораметровое орудие встало на сошки, металл и пластик щелкнули. Тяжелый блок питания и электронный прицел заняли свои места. Данфорт нажал большим пальцем на автотестер и замер, наведя ружье на здания внизу.

Изварян проверил собственное оружие и взял электронный бинокль. Обустройство базы вызывало невольное одобрение. Даже сам Корпус не смог бы замаскировать объект лучше. Теперь понятно, почему воздушная разведка ничего не дала…

Приземистые сборные корпуса, почти полностью утопленные в земле, могли прибыть с любой планеты. Бугристые наросты шемака, покрывавшие крыши, полностью скрадывали очертания зданий. Без сомнения, под слоем дерна имелся толстенный слой изоляции для предотвращения утечки тепла. Вполне разумная мера. Термические источники расположены всего в двух километрах к востоку. Использованное тепло можно отвести к ним, и оно полностью потеряется в естественном прикрытии.

Майор едва не выругался. Вся проклятая база построена прямо под носом у АЗА. Понятно, у них полно других дел, но эту работу проделали не за одну ночь. Был прекрасный шанс засечь строительство. Только вот не засекли.

Ничего, подумал он с мрачным удовлетворением, сейчас исправим.

Он опустил бинокль, дважды нажал кнопку кома и подождал. Никто не отозвался таким же двойным щелчком – значит, группа прикрытия еще не вышла на позиции. Майор снова поднял бинокль.

Корпуса не подавали никаких признаков жизни. По крытые мхом крыши и стены свидетельствовали о большой самоуверенности или глупости обитателей. Себе он такого не позволил бы. Как ни хороша маскировка, но хотя бы одного часового выставить следовало. Однако Изварян не привык заглядывать в зубы дареному коню, и если противник решил дать ему возможность использовать фактор внезапности, он определенно ничего против этого не имел.

Майор, не прекращая наблюдения, поднес к губам ручной ком.

– Пошел, – тихо произнес он.

В пятидесяти километрах к югу взвыли турбины. Шесть вооруженных скиммеров АЗА поднялись на своих антигравах, нацелили носы на север и на всех парах рванули вперед.

Рев машин, несущихся со скоростью девятьсот километров в час, сперва заглушался слабым шумом ветра, но нарастал и нарастал, и вскоре скиммеры грохочущей волной промчались над Изваряном. Два из них зависли прямо над крышами зданий, остальные ушли в разные стороны, приземлились и отщелкнули люки.

Из каждого высыпалось по восемь вооруженных полицейских АЗА. Под прикрытием орудийных башен своих вновь поднявшихся транспортов они с оружием наизготовку быстро двинулись к корпусам, попутно растягиваясь в цепь. Корпуса безмолвствовали. Изварян насторожился. Не заметить их прибытия могли только глухие. Кто-то должен высунуть голову наружу – хотя бы поинтересоваться, что это снаружи происходит?..

Он уже собрался приказать командиру штурмовой группы вести себя поосторожнее, когда что-то отвратительно щелкнуло слева от него, а из кома донесся ужасный булькающий вопль. Над холмами раздался второй резкий разрыв. На сей раз стал виден столбик серо-белого дыма, поднимающийся изо мха. Эхо двух разрывов потонуло в журчащем хныканье импульсных винтовок, выставленных на автоматическую стрельбу.

Их дротики вспороли мох вокруг того места, где поднимался дым, и заполнили пространство злыми белыми вспышками. Изварян стряхнул охватившее его оцепенение и заорал в ком:

– Прекратить огонь! Прекратить огонь, черт подери!

Пальба смолкла почти мгновенно. База по-прежнему не подавала признаков жизни. Замершая было штурмовая группа продолжила движение, торопясь подобраться поближе к зданиям, пока прикрытие не устроило перестрелки с кем-нибудь еще. По ветру тянулся вонючий дым, клочья горящего шемака, вырванного дротиками, оседали на землю.

– Говорит Вождь-Раз, – прокашлял майор. – Что за чертовщина там творилась, Фланг-Два?

В ответ из кома раздался невыразительный, чрезмерно сдавленный голос, принадлежавший не Флангу-Два:

– Вождь-Раз, говорит Фланг-Три. Барни, Мэтта убили. Не знаю, что это было. Какой-то вид реактивного оружия, но не пульсар. Пробило в нем дыру с мой кулак размером, но не взорвалось.

– О, черт! – простонал Изварян. Только не Мэтт Ховард. Ему оставалось всего два года до отставки. – Ладно, Фланг-Три, – произнес он отдышавшись. – Прочешите округу и выясните, что там за дерьмо. И будьте осторожны: мне не нужны лишние по…

Ужасный, словно знаменующий конец света толчок сбил его с ног, и майор рухнул навзничь, когда вся база расцвела огромным красно-белым шаром.

– Пресвятая Ма..!

Мичман Тремэйн проглотил конец фразы. Из беснующегося пламени вышвырнуло скиммер. Машина метров пятьдесят кувыркалась прочь, ударяясь о землю то носом, то кормой, а затем сама превратилась в огненный шар. Один из паривших аппаратов рухнул прямо в ад: какой-то обломок разнес его антигравитационные спирали, и он потерял опору. Последний из шести скиммеров, как пьяный, то кренился книзу, то взмывал в небо. Его передний двигатель отвалился от удара о землю. Искалеченное судно, потерявшее управление, петляло и кувыркалось по пересеченной местности, но по крайней мере не взрывалось и не горело. Пилот то ли погиб, то ли пребывал без сознания.

– Там, командир! – рявкнул Ямата. – Ноль-шесть-пять!

Гладкий высокоскоростной аэрокар вырвался из своего убежища и понесся, набирая скорость, вдоль кинжально острого хребта, заслонявшего его от группы прикрытия.

– Рут! Вектор преследования мне на этого сукина сына! – прорычал Тремэйн.

Клейн Мюллер сбросила антиграв до нуля, и тяжелый бот свалился вниз, словно соскучившаяся по земле скала, взвыл воздушными турбинами и подстроился в одну линию с удирающим аэрокаром.

Тремэйн активировал боевой пульт. Ему ни разу в жизни не приходилось убивать – но когда засветился прицельный экран, он не ощутил ни малейшего колебания. Тремэйн даже не попытался предложить беглецам остановиться. Он не полицейский и не присяжный. Его палец ласкал гашетку, а изображение на мониторе неуклонно приближалось к перекрестью прицела.

Пилот аэрокара, наверное, так никогда и не узнал о присутствии бота. Его судно могло сделать по скорости любое из имеющихся в распоряжении АЗА, но тягаться с космическим аппаратом не может ни один вид транспорта, предназначенного только для передвижения в атмосфере. Впрочем, какое это имеет значение?..

Перекрестье наползло на цель, рука Тремэйна сжалась, и двухсантиметровый лазер разнес преследуемого на мелкие-мелкие клочки и рассеял их над бескрайними мхами, словно огненные слезы.

Дама Эстель со смертельно бледным лицом перечисляла потери. Виктория не сомневалась, что и сама выглядит не лучше. Триумф обернулся кошмаром. Почему она не настояла на участии морских пехотинцев? У тех хотя бы имеется защитное снаряжение.

Но Харрингтон не сделала этого. Пятьдесят пять погибших. Больше девяноста процентов штурмовой команды убито, все выжившие ранены, двое очень тяжело. А еще погиб один из группы прикрытия. Шестьдесят с лишним человек было уничтожено или искалечено всего за две минуты. Сокрушительный удар для маленького сплоченного АЗА. Виктория ощутила почти. физическую боль при мысли о своем, пусть и не сознательном, участии в организации жуткой бойни.

– Дама Эстель, – промямлила она наконец. – Я сожалею. Мне…

– Это не ваша вина, Виктория, – устало перебила Мацуко. – И не Барни Изваряна. Хотя, думаю, пройдет немало времени, прежде чем он это признает. Судя по всему, имеется утечка информации с нашей стороны. Они слишком точно знали время и количество участников операции.

Виктория молча кивнула. Ловушка, устроенная для штурмовой группы, рассчитывалась на максимальное число жертв. Персонал лаборатории эвакуировали задолго до прибытия полицейских, и хозяева базы могли взорвать корпуса в любое время. Тем не менее они дождались появления АЗА и совершили хладнокровное, умышленное убийство.

– По крайней мере, мичман Тремэйн прикончил тех, кто это устроил, – продолжала дама Эстель. – Хоть что-то. Жалко, конечно, что не осталось пленных, но не смейте налагать на него взыскание. Я на его месте поступила бы точно так же.

– Да, мэм, – Виктория выдавила тусклую улыбку. – Я передам ему ваши слова и не стану пилить за совершенно нормальную реакцию.

– Хорошо… – Комиссар потерла лицо ладонями и с видимым усилием расправила плечи. – Боюсь, то, что случилось с Мэттом Ховардом, беспокоит меня даже больше трагедии, приключившейся со штурмовой группой.

Виктория заморгала в изумлении.

Мацуко грустно усмехнулась при виде ее реакции и, поднявшись из-за стола, развернула камеру кома так, чтобы она показала кофейный столик. На столике лежало странное оружие, очень похожее на какую-то грубую версию импульсной винтовки, но без магазина и нормального ложа. Вместо приклада сооружение оканчивалось плоской металлической аркой, изогнутой перпендикулярно линии ствола.

– Видите? – Изображение дамы Эстель не попадало в экран.

– Да, мэм. Что это?

– Из этого убили Мэтта. По определению моих специалистов, перед нами однозарядная, заряжающаяся с казенной части кремневая винтовка. Ее собрали для медузианина.

– Что?! – Виктория не успела сдержать возглас изумления.

На экране появились руки, держащие неуклюжее на вид оружие.

– Такова была и моя реакция, – донесся мрачный голос комиссара. – Вот это, – она коснулась изогнутой металлической рукояти, – заменяет приклад. Дуга сделана из металла, поскольку на планете невозможно найти хорошее дерево. Необычная форма – из-за отсутствия у ходульников плеч. Конструкция пересекает грудную клетку стрелка и таким образом гасит отдачу. Теперь – самое интересное. Смотрите.

Мацуко повернула оружие набок, сжала небольшой выступ на спусковой скобе, затем повернула всю скобу на пол-оборота. Из ствола вывалился металлический затвор, и комиссар подняла ружье, демонстрируя в экран казенную часть.

– Очень древняя форма запальной системы. Предназначена для пироксилинового пороха. – За сухим лекторским тоном дама Эстель прятала собственную подавленность. – В основе своей она представляет длинный, грубо нарезанный винт, имеющий поперечные проточки с двух сторон. Для открывания казенника его достаточно повернуть на пол-оборота. Одна из моих связисток, увлекающаяся древним оружием, сказала мне, что это единственный практический способ удержать пороховые газы при использовании рассыпного боеприпаса. Сюда загоняют стакановидную пулю из мягкого свинца около восемнадцати миллиметров в диаметре, сзади насыпают порох и запирают казенник. – Руки на экране продемонстрировали, как именно, и повернули оружие прямо. – При взведении курка одновременно открывается полка. На нее насыпают еще немного пороха и спускают курок…

S-образный боек, ударив кусочком кремня, зажатого в его щечках, по шероховатой внутренней поверхности крышки полки, высек снопик алмазных искр.

Дама Эстель бросила ружье на столик и развернула камеру к себе. Ее лицо, появившееся на мониторе, оставалось мрачным.

– Медузианин может перезарядить его куда быстрее человека. У него три руки, и если он перекинет упорную пластину прямо через одну из них, то сможет ею перезаряжать и взводить оружие, не выпуская его из двух других. Дальнобойность у винтовки гораздо выше, чем может показаться. Ствол нарезной. Пороховые газы, расклинивая пулю, увеличивают плотность ее входа в канал ствола и, соответственно, улучшают ее стабилизацию при вращении. Перед нами, конечно, не импульсная винтовка, но, судя по прикидкам моих оружейников, дальность эффективной стрельбы из этой штуковины может оказаться порядка двухсот или даже трехсот метров… и мы понятия не имеем, сколько их там.

– Боже правый. – Виктория представила себе тысячи ходульников, вооруженных примитивным, но смертельным оружием.

– Именно, – хрипло произнесла комиссар. – Оно примитивное, очень примитивное. Кто-то проделал немалую работу, чтобы оно выглядело таким. На самом деле конструкция до крайности продумана. Учитывая нынешний уровень медузианских технологий, это идеальное оружие: простое, надежное и в пределах их производственных способностей, пусть едва-едва. Но одновременное появление эффективных инженерных решений в таком количестве без намеренного вмешательства извне – слишком маловероятно. Моя связистка утверждает, что на Старой Земле для перехода от грубой фитильной гладкостволки к чему-то, отдаленно напоминающему вот это, потребовались столетия. На самом деле на Земле никогда не делали оружия, обладавшего всеми свойствами нашего трофея. Исключение составляла некая «винтовка Фергюссона», но она никогда не поступала в массовое производство. Выходит…

– Выходит, проект имеет инопланетное происхождение, – хрипло перебила Виктория, и дама Эстель согласно кивнула.

– Таково и мое мнение. Какой-то жадный идиот продвинул способность медузиан убивать друг друга – или нас – тысячи эдак на полторы земных лет. – Разом постаревшая комиссар-резидент слегка дрожащей рукой устало убрала со лба прядь волос. – Он протащил эту дрянь через мою систему безопасности и передал кочевникам диких земель, а не городам-государствам Дельты. Даже если мы прихлопнем его, невозможно загнать джинна обратно в бутылку. Боюсь, он успел обучить ходульников производству этих штук. Пройдет совсем мало времени, и аборигены обязательно дозреют до тяжелых орудий старой доброй артиллерии. Нам, в свою очередь, ничего не останется, кроме как подтолкнуть жителей городов-государств к освоению собственного производства огнестрельного оружия. Просто для защиты от кочевников. В противном случае безопасность Дельты придется обеспечивать при помощи планетарных средств. Ну и, напоследок, самое плохое: по подозрению медэкспертов, ходульники, стрелявшие в Мэтта, по самое не могу накурились мекохе. Наркотик схож по составу с добытым нашими патрульными по ту сторону Моховых Увалов.

– Но… почему?

– Не знаю, – вздохнула дама Эстель. – Просто не знаю. Мне не известно ни одно сокровище на планете, окупающее вложения в таком количестве. Ни одно, Виктория. И это, – тихо закончила она, – пугает меня больше всего.

Ком тихонько загудел. Никто не отозвался. Ком запел настойчивее. Вновь никакого результата. Ком издал серию мерзких отрывистых звуков, способных поднять покойника со смертного одра, и Андреас Веницелос обнаружил себя вздернутым на ноги и трущим спросонья глаза. Приглушенно чертыхаясь, он зашлепал босыми ногами через темную каюту. Стукнувшись большим пальцем о какое-то невидимое препятствие, лейтенант застонал и проскакал оставшуюся часть пути на одной ноге, после чего плюхнулся в кресло перед монитором кома. Ком все еще вопил. Веницелос уставился на таймер и обнаружил, что провел в постели меньше трех часов.

Для них было бы лучше, подумал он кровожадно, чтобы меня потревожили по чертовски важному делу.

Андреас запустил руку в спутанные со сна волосы, включил аудиосвязь, не горя особым желанием демонстрировать себя в таком помятом виде, и почти прорычал в микрофон.

– Слушаю!

– Энди? – произнес темный экран. – Это Мишель Рено.

– Капитан Рено? – Веницелос выпрямился в кресле, стряхивая остатки сонливости.

– Прости, что побеспокоил тебя, – продолжил Рено торопливо. – Я знаю, ты сменился всего несколько часов назад. Но у нас тут прошел кое-какой транспорт, и о нем, думаю, тебе следует знать.

Начальник АКС говорил встревоженно, может, даже несколько испуганно.

– Что за транспорт, капитан? – настороженно спросил лейтенант.

– Около часа назад с Мантикоры прибыл курьерский бот Короны и направился внутрь системы, – ответил Рено. – Он не остановился для проверки, разумеется…

Веницелос кивнул: королевские курьеры имели абсолютный приоритет и полную свободу передвижения повсюду в пространстве Мантикоры.

– Но я заглянул в список пассажиров… Что-то в том, как он это произнес, обдало Веницелоса ужасом, и он закусил губу в молчаливом ожидании.

– Это Клаус Гауптман, Энди. Не знаю, чего ему надо на королевском курьере, но он здесь. И он направился к Медузе. После происшествия с «Мондрагоном», я думаю, лучше…

Веницелос снова кивнул невидимому собеседнику.

– Понял, мистер Рено. Я вам очень благодарен. – Он секунду тер глаза, потом глубоко вдохнул. – Мне потребуется несколько минут, чтобы одеться, сэр. Не могли бы вы предупредить переговорный центр о моем прибытии и запросить шифрованный канал «Бесстрашного»?

– Конечно, Энди, – в голосе инспектора прозвучало неподдельное облегчение, и он отключился.

Несколько долгих секунд лейтенант сидел неподвижно, уставившись в пустой экран. Мысли его при этом неслись вскачь.

Гражданским, какими бы важными птицами они ни являлись, официально нечего делать на курьерских судах Короны. Но Клаус Гауптман не просто какой-то гражданский. Отказать ему в проходе на бот представлялось весьма сложным. Собственно говоря, Веницелос сомневался, что в последние несколько десятилетий кто-либо хоть раз посмел сказать Гауптману «нет» по какому бы то ни было поводу. Однако способ его прибытия, по всей видимости, не шел ни в какое сравнение с целью. Андреасу приходила на ум только одна причина появления коммерсанта в районе Медузы. Не на борту гражданского судна, а тайно, в официальном правительственном транспорте.

Лейтенант встал и потянулся за форменными брюками.