Глава 46

Хонор отступила, дав возможность коммандеру Денби подняться на ноги.

Командир третьей эскадрильи ЛАК «Оборотня» двигался медленнее обычного и слегка встряхивал головой, словно прислушиваясь к отдаленному, слышному лишь ему звуку.

Наконец Денби снова встал в стойку, но Хонор покачала головой и вытащила изо рта капу.

— Прошу прощения, коммандер, — сокрушенно произнесла она. — С вами все в порядке?

Денби тоже избавился от капы, осторожно пошевелил правым плечом и криво ухмыльнулся.

— Вроде бы да, ваша милость. Скажу наверняка, когда эта проклятая птица перестанет свиристеть мне прямо в ухо!

Хонор рассмеялась. И она, и коммандер были одеты в традиционные ги, и хотя на поясе Денби красовалось всего лишь пять узлов, обозначавших ранг, как мастер рукопашного боя он показал себя весьма неплохо. Как и многие другие офицеры, занимавшиеся coupdevitesse — пожалуй, среди офицеров личного состава ЛАКов «Оборотня» их было на удивление много, — Денби всегда был к услугам командира станции, когда ей требовался спарринг-партнер.

К сожалению, коммандер забыл о возможностях её искусственной руки. Успех только что проведенного им приема зависел от реакции соперника на жесткий захват левого локтя. Получилось не совсем так, как подсказывали Денби его рефлексы. Неожиданный контрприем Хонор сбил его с ног, и он ударился о мат сильнее, чем хотелось бы ей. Возможно, она не ожидала, что он настолько откроется из-за того, что её левая рука не согнулась так, как он рассчитывал, — и отреагировала рефлекторно.

— Ну что ж, — сказала она, — пусть пташка отпоет. Время терпит.

— Спасибо, ваша светлость. Похоже, рулада уже стихает.

Ухмыльнувшись, Денби вернул на место капу, и Хонор улыбнулась в ответ, прежде чем последовать его примеру. Партнеры вышли на середину площадки и приняли стойку. Хонор внимательно следила за Денби. За время похода они достаточно часто спарринговали, и она чувствовала его очень хорошо. Без всякого чтения эмоций легко было догадаться, что падение вызвало у коммандера острое желание опрокинуть герцогиню на её светлейшую задницу. Правда, желание — это одно, а его исполнение — совсем другое, и…

— Прошу прощения, миледи.

Голос Эндрю Лафолле заставил Хонор обернуться.

— Еще раз прошу прощения, миледи, — сказал Лафолле, стоявший у входа и страховавший Харрингтон даже здесь, в спортивном зале «Оборотня».

— Что случилось, Эндрю? — спросила она, снова выплюнув капу.

— Не знаю. Но лейтенант Меарс говорит, что вы нужны на флагманском мостике.

— На флагманском мостике? А зачем?

— Он не сказал. Но если хотите, — он поднял руку с коммуникатором на запястье, — я могу связаться и уточнить.

— Пожалуйста. И будь добр, выясни, насколько это срочно. Если небо ещё не падает на землю, мне хотелось бы перед возвращением на мостик принять душ и переодеться!

— Слушаюсь, миледи, — ответил Лафолле с легкой улыбкой и заговорил в свой наручный коммуникатор, затем поднял взгляд с несколько отсутствующим видом человека, выслушивающего ответ через невидимый наушник. Вдруг выражение его лица резко сменилось, и Хонор вскинула голову, почувствовав в нем удивление и тревогу.

— Что? — резко спросила она.

— Тим говорит, что патрули периметра только что миновала «Смерть пиратам», миледи, — ответил телохранитель, назвав флаг-лейтенанта не по званию, как он обычно делал из уважения к чувству собственного достоинства молодого человека, а просто по имени. Он встретился взглядом со своим землевладельцем и напряженно добавил: — Он говорит, что «Смерть» повреждена. Очень сильно.

Пару секунд Хонор таращилась на него в оцепенении. Мысли её застыли. Затем движение их резко восстановилось, и одновременно пришло ощущение физического потрясения.

— Насколько сильно? — Вопрос прозвучал сухо и деловито, но она знала, насколько обманчиво это спокойствие. — И что с капитаном Бахфишем?

— Насколько серьезны повреждения, Тим точно не знает, миледи, но, судя по всему, дела плохи. — Эндрю вздохнул, — И на запрос патруля ответил старпом «Смерти». По его словам капитан Бахфиш ранен.

Хонор удерживала себя в кресле бота только предельным напряжением воли. Нимиц лежал свернувшись у неё на коленях, и она физически ощущала напряжение его мускулов, когда бот отключил двигатель и к нему протянулись тяговые лучи шлюпочного отсека «Смерти пиратам».

Одного взгляда сквозь бронепластовый иллюминатор было достаточно, чтобы оценить серьезность ущерба: в корпусе «Смерти» зияли уродливые пробоины. Да, то, что произошло с вооруженным торговцем, можно было назвать «сильными повреждениями», но, по мнению Хонор, это была слишком сильная недооценка.

Бот мягко качнулся, выравниваясь на внутренних гироскопах, и тяговые лучи мягко уложили его на причальные опоры. К борту подвели рукав переходного туннеля. Хонор с угрюмым удовлетворением отметила, что по крайней мере шлюпочная палуба не разгерметизирована.

В ответ на переполнявшие Хонор тревогу и гнев древесный кот погладил ее по колену средней лапой.

«Они говорят, что с ним все будет в порядке», — сообщил он жестами.

— Нет, — ответила Хонор, — они говорят, что он сказал, что все будет в порядке. Это не одно и то же.

«Он не стал бы лгать. Не тебе. Не про это».

— Паршивец, — вздохнула Хонор, — иногда мне кажется, что вам, котам, в людях ещё разбираться и разбираться. Эмпатам и телепатам лгать друг другу бесполезно, но нам, двуногим, постоянно кажется, что соврать легко. И если мы хотим уберечь кого-то от волнений…

«Знаю. Но тебе бы он лгать не стал. Кроме того, — несмотря на искреннюю тревогу Нимица, Хонор ощутила его мысленную усмешку, — он знает, как ему влетит за ложь потом, после выздоровления».

Хонор уставилась на кота и, к собственному изумлению, рассмеялась.

— Может, ты и прав, — сдалась она. Но тут же снова помрачнела. — С другой стороны, то, что докладывал не он, а его старпом, наводит на тревожные размышления.

«Скоро узнаем, — сообщил жестами Нимиц. — Зеленый свет».

Харрингтон перевела взгляд на сигнал над переходным люком и, убедившись в правоте Нимица, взяла его на руки и встала. Бортинженер уже тянулся к кнопке, открывающей выход. Хонор оглянулась через плечо на поднимавшихся со своих сидений спутников. Прямо за ней разместились Лафолле и Спенсер Хаук, но народу набилось столько, что просторный салон бота едва вместил всех. Помимо Мерседес Брайэм, Джорджа Рейнольдса, Андреа Ярувальской и Тимоти Меарса на «Смерть» прибыл капитан медицинской службы Фриц Монтойя… во главе врачебной бригады из двух десятков специалистов.

Рядом с адмиральским укладывался на причальные опоры второй бот, доставивший на борт «Смерти пиратам» два взвода морской пехоты «Оборотня». Покосившись в ту сторону, Хонор помрачнела ещё больше, но тут переходной люк открылся, и она двинулась вперед.

Ей уже доводилось видеть Томаса Бахфиша раненым, но на этот раз дело обстояло хуже. Гораздо хуже. Стоя рядом с его постелью в спартанском лазарете «Смерти пиратам», Хонор физически ощущала исходившую от него мучительную боль. Столь сильную, что не выдать собственную душевную боль она смогла, лишь мобилизовав всю свою выдержку.

— Ваша милость, — сказал ей Цзыньчу Грубер, — пожалуйста, убедите капитана позволить доктору Монтойе забрать его отсюда.

Хонор отметила, что стоявший по другую сторону койки Бахфиша Грубер и сам находился далеко не в лучшем состоянии. Левая рука его покоилась в лубке, на левой стороне лица красовались ссадины и ушибы, при ходьбе он заметно хромал.

— Хватит суетиться, Цзыньчу, — пробормотал Бахфиш хриплым от боли голосом, ухитрившись тем не менее выдавить из себя улыбку, и Хонор, ощутив его эмоции, внутренне сжалась. — Мне гораздо лучше, чем многим.

— Это так, капитан, — с усталым раздражением откликнулся Грубер. — Но, черт подери, прекратите себя за это винить!

— Это моя вина, — упрямо возразил Бахфиш, мотая головой на подушке.

— Не припоминаю, чтобы вы заставляли кого-то идти за вами под дулом пульсера, — парировал старпом.

— Не под дулом, но…

— Прошу прощения, ваша милость, — вставил Монтойя, — но я предлагаю обсудить этот вопрос попозже. — Хонор обернулась к нему, и хирург пожал плечами. — Я уже переправил на «Оборотня» всех самых тяжелых. Точнее, всех самых тяжелых, не считая капитана Бахфиша. И мне очень хотелось бы доставить его туда еще на этой неделе.

— Я не покину «Смерть»! — категорично заявил Бахфиш.

— Покинете, капитан, — заявил светловолосый хирург с невозмутимым спокойствием, слишком хорошо знакомым Хонор по собственному опыту. — Если хотите, можем сначала немного попрепираться на эту тему. А потом покинете.

Бахфиш открыл было рот, но прежде чем он успел заговорить, Хонор мягко положила руку ему на плечо.

— Не спорьте, — решительно заявила она, стараясь не смотреть туда, где под простынёй должны были находиться ноги. — Все равно проиграете. Вы проиграете, даже если Фриц будет спорить с вами один. А он не одинок.

Бахфиш несколько секунд смотрел на неё молча, потом криво улыбнулся.

— Вы всегда славились упрямством, — пробормотал он. — Ладно, так уж и быть. Но коль скоро вы здесь… — Он указал глазами на офицеров её штаба.

— Из сообщения коммандера Грубера я поняла, что вы настаивали на проведении совещания у вашей койки, — невозмутимым голосом сказала Хонор. — Тут кто-то говорил о моем упрямстве. Конечно, я могла бы вспомнить о коровах, которые мычат, когда этого делать не следует. Но поскольку я славлюсь либерализмом и широтой взглядов, то предлагаю сразу приступить к делу.

Смех Бахфиша, хоть и пропитанный болью, был искренним, и она почувствовала его благодарность за эти слова.

— Коммандер Грубер, — Хонор указала на старшего помощника, — уже рассказал нам о вашем решении следовать за кораблем Флота Республики. «Геката», так он назывался?

Она бросила взгляд на Грубера, тот кивнул, и Хонор снова перевела глаза вниз, на своего бывшего капитана.

— Но чего он не рассказал, это какого чёрта вы за ним увязались.

Брови Бахфиша взлетели вверх. Хонор уловила и волну удивления, исходившую от остальных офицеров, отреагировавших на непривычное ругательство в её устах, пусть и такое мягкое, но глаз от Бахфиша не отвела. Ей хотелось быть спокойной и выдержанной, чтобы не показать ему, как она обеспокоена его состоянием, и одновременно дать ему понять, что при всем своём сочувствии к командиру «Смерти» она отнюдь не считает его действия проявлением осмотрительности и здравого смысла.

— Вообще-то, — ответил он, помолчав, — я пытался понять, что же делает республиканский корабль в вашем полицейском округе, юная леди. Замечу также, что я достаточно взрослый и уже довольно долго имею обыкновение принимать совершенно самостоятельные решения. Как раз на прошлой неделе мне, представьте, удалось выбрать рубашку себе по вкусу без всякой посторонней помощи.

Их взгляды встретились, и Хонор почти против воли улыбнулась.

— Допустим, — сказала она. — Но, с другой стороны, буду рада, если в следующий раз вы постараетесь угробить себя с меньшим рвением. Как полагаете, у нас есть почва для достижения компромисса?

— Во всяком случае, я готов принять ваш совет во внимание, — заверил её Бахфиш.

— Спасибо. Тогда вернемся к делу. Итак, вы следовали за «Гекатой», пока она не собралась выйти из гравитационного потока.

— Да. — Бахфиш откинулся на подушку. — К сожалению, видимость в связи с высокой плотностью частиц была скверная, и, чтобы удержать эсминец в зоне действия сенсоров, мне пришлось сократить дистанцию. Как говорят уцелевшие с их стороны, именно это и привлекло их внимание. Во всяком случае, когда мы переключились на клин, они нас ждали.

— И эсминец приказал вам остановиться, чтобы принять на борт досмотровую команду?

— Да. — Бахфиш поморщился. — В другой ситуации я бы так не переживал, но тогда — неизвестно где, имея дело с хевенитским военным кораблем, — мне очень уж не хотелось допускать на борт отряд, который обнаружил бы, что преследующий их «купец» вооружен до зубов. И конечно, не имело смысла следить за «Гекатой» только для того, чтобы позволить ей взять нас под стражу.

— Это если бы они ограничились взятием вас под стражу, капитан, — негромко заметил лейтенант-коммандер Рейнольдс.

— Подобная мысль посещала и меня, коммандер, — сказал Бахфиш, снова поморщившись. — Мне известно, что режим в Республике сменился, но когда дело касается безопасности моих людей, я склонен относиться к таким переменам не без скептицизма. Кроме того, они могли находиться здесь тайно, и появление свидетелей… причинило бы им неудобства.

— Ваша озабоченность мне понятна, капитан, — сказала Хонор. — На вашем месте я рассуждала бы таким же образом. Но у меня есть сильное подозрение, что вы с Джорджем не справедливы к тем, кого послал сюда Томас Тейсман. Он не поощряет жестокости и не поручает независимого командования тому, кто мог бы её поощрять. Об этом я могу судить с уверенностью, исходя из своего опыта.

— Может быть вы и правы, — согласился Бахфиш, — но, так или иначе, абордажная команда хевов на борту «Смерти» мне была без надобности. Будь «Геката» пиратом, было бы легче. Я бы подпустил её поближе и разнес гразерами к чертовой матери. Мне частенько случалось такое проделывать. Но они не были пиратами. Убивать людей без крайней необходимости я не хотел, а потому, по причине излишней щепетильности или просто по глупости, отказался принять их абордажный челнок.

— И тогда они открыли огонь?

— Ну не то чтобы… — Бахфиш вздохнул. — Огонь они, ясное дело, открыли. Проблема в том, что я до сих пор не уверен, был то огонь на поражение или предупреждение, имевшее целью сделать нас сговорчивее. Мы на тот момент находились так близко, что их капитан просто мог решить воспользоваться не ракетной, а энергетической установкой и при этом промазать. Но промазал он не намного, и я понял, что рисковать, находясь в радиусе поражения энергетического оружия военного корабля, не могу. Кроме того, — признался он, — я чертовски нервничал. Короче, я пошел напролом. На гашетку не нажал, но перестал просить его отцепиться от нас, а вместо этого приказал отцепиться. А ещё приказал отстрелить маскировку со всех наших оружейных портов.

— После чего, — резко вставил Грубер, — эсминец уж точно принялся стрелять на поражение.

— Так он и поступил, — с тяжким вздохом признал Бахфиш.

Хонор понимающе кивнула: её богатое воображение подсказало ей, что произошло, когда капитан «Гекаты» увидел гразеры «Смерти». Он полагал, что имеет дело с торговцем, которого можно запугать предупредительным выстрелом, а обнаружив, что «купец», преследовавший его, оснащен более тяжелым, чем «Геката», вооружением, испытал настоящее потрясение.

— Весь «бой» продолжался двадцать семь секунд, — продолжил Бахфиш. — насколько я могу судить, «Геката» даже не была приведена в боевую готовность: экипаж не был в скафандрах, и лишь у четырех бортовых лазеров находились боевые расчеты. Но, увидев наше вооружение, они шарахнули по нам из всех четырех и разнесли два наших грузовых отсека, три гразерные установки правого борта и резервную установку жизнеобеспечения. Одиннадцать человек из моего экипажа были убиты и восемнадцать ранены.

— Девятнадцать, — хмуро поправил его Грубер и, поймав вопросительный взгляд Хонор, указал пальцем на самого капитана.

— Девятнадцать, — согласился Бахфиш и передернул плечами. — Но по сравнению со многими я легко отделался.

— А вот так разговор мы с вами вести не будем, — твердо заявила Хонор. — И я и вы бывали в подобном положении не раз, и я не собираюсь помогать вам заниматься самоистязанием. Хотя, — добавила она с ироничной улыбкой, — похоже, такая беда время от времени случается в Силезии с нами обоими!

Бахфиш моргнул, а потом громко рассмеялся, и она улыбнулась уже более естественно, почувствовав, как суровый, холодный узел вины, пусть ненадолго, несколько ослаб.

— Так или иначе, — продолжил капитан уже деловым тоном, — они дали нам хорошего тумака, но бронирование эсминца ничем не лучше, чем у торговца. Даже не ожидал, что они настолько беззащитны. Это было всё одно, что столкнуть цыпленка в пруд. Мы и сделали-то всего один бортовой залп…

Он умолк, покачал головой, и Хонор вновь ощутила всплеск вины, хотя и совершенно иного рода. На этот раз она ничего говорить не стала. Не имело смысла.

— Уцелевших мы подобрали, — угрюмо добавил Бахфиш. — Их оказалось всего сорок три, да и из тех двое умерли от ран, как мы ни старались их выходить. А потом мы взяли курс к вам.

— Сорок один раненый находится у нас под стражей, адмирал, — вставил Грубер. Хонор взглянула на него, и старпом пожал плечами. — Капитан приказал спешить в Марш, чтобы поскорее доложить обо всем вам, но по дороге сюда я подумал, что вам, при всех ваших заботах, вовсе ни к чему быть замешанной в нападение на военный корабль хевенитов.

— Не припоминаю, чтобы вы описывали мне что-то похожее на «нападение», — заметила Хонор.

— Не описывали, ваша милость, — согласился Грубер. — Но вы не правительство, которому этот военный корабль принадлежал. Во всяком случае, мы готовы предстать перед судом Адмиралтейства и представить любому следственному органу имеющиеся сенсорные данные. Но, замечу, на данный момент мы официально, по патенту, являемся вспомогательным судном Флота Силезии и в качестве такового имели право, во имя обеспечения законных интересов безопасности Силезии, заинтересоваться действиями и намерениями «Гекаты». А вот передав пленных мантикорским властям, мы тем самым официально вовлечем в инцидент Звездное Королевство, а судя по тому, что я слышал о нынешних отношениях между Мантикорой и Республикой, мне не кажется, что это хорошая идея.

— Поэтому он поместил их в отсек, используемый нами для содержания пиратов, — одобрительно улыбнулся своему помощнику Бахфиш. — Они не знают, где находятся, не знают даже, что мы уже не в пути. Так что, если прикажете, мы продолжим путь, на какую-нибудь силезскую военную базу и передадим их «куда следует».

— Ваша предусмотрительность производит впечатление, коммандер Грубер, — сказала Хонор, не уточняя, что, с её точки зрения, эта предусмотрительность проистекает не из обеспокоенности состоянием отношений между Мантикорой и Хевеном, а из понимания того, чего хочет его капитан. — Однако, — задумчиво сказала она, — мне кажется, что лучше было бы передать их нам. «Сайдмор» — ближайшая от места событий база флота, и то, что искалеченное судно направилось туда, представляется вполне логичным. Тем более, что на борту имеются раненые с обеих сторон, нуждающиеся в медицинской помощи.

— Но если мы передадим их вам, — заметил Бахфиш, — вы должны официально признать их существование. А у вас и без того забот полон рот.

— Да, признать придется. С другой стороны, как это сделать, моё дело. Например, я могу задержать этих людей здесь до тех пор, пока мои доктора не выпишут их из госпиталя, и затем отправить домой через Звездное Королевство на борту одного из регулярных транспортных судов. Навскидку могу сказать, — она улыбнулась, — что на Мантикору они попадут не раньше чем через пару месяцев. К тому времени, надеюсь, ситуация нормализуется.

— А если нет? — спросил Бахфиш.

— А если нет, — ответила Хонор более мрачно, — значит, ситуация станет настолько скверной, что проблема четырех десятков пленных уже не будет иметь никакого значения.

— Фриц уверяет, что капитан Бахфиш выздоровеет полностью, — сообщила Хонор своему штабу и старшим флаг-офицерам, собравшимся два часа спустя в конференц-зале «Оборотня». — В отличие от некоторых присутствующих, — она криво усмехнулась, — у него нет проблем с регенерацией. Конечно, чтобы заново отрастить ноги, потребуется время, но с ним все будет в порядке. Я полагаю, с учетом обстоятельств все счета за лечение капитана и всех членов его экипажа должны быть оплачены Флотом.

— Бесспорно, — угрюмо согласился МакКеон, покачав головой.

Горстка спасенных с «Гекаты» всё ещё пребывала в состоянии шока, но, тем не менее, касательно действий своего корабля хранила единодушное и категорическое молчание. Разумеется, учитывая историю взаимоотношений между Королевским Флотом и Флотом Республики, удивляться их неразговорчивости не приходилось, но подобное упорство выходило за пределы традиционной антипатии. Эти люди явно стремились сохранить тайну военной операции, а МакКеон, как и все присутствующие, мог назвать лишь одну звездную нацию, против которой Республика стала бы готовить военную операцию в Силезии.

— Мы в огромном долгу перед «Смертью пиратам» и её экипажем, — добавила Мерседес Брайэм, — без них мы бы так и не узнали о присутствии здесь хевов.

— Согласна, — кивнула Хонор. — Поэтому я приказала бесплатно устранить все повреждения «Смерти» на нашей ремонтной верфи. Если у кого-то в Адмиралтействе возникнут на сей счет вопросы, пусть обращаются ко мне.

Судя по её тону и выражению лица, любой, кому вздумалось бы оспорить её решение, рисковал получить ответ, который ему наверняка не понравится.

— А пока, — бодро продолжила леди Харрингтон, — вопрос в том, как мы будем реагировать на полученную информацию.

— Согласен, — поддержал её Альфредо Ю. — К сожалению, мы до сих пор не вполне уверены, какой информацией мы располагаем.

— Людям капитана Бахфиша все-таки удалось выудить кое-что из базы данных «Гекаты», — указал лейтенант-коммандер Рейнольдс.

— Вот именно, «кое-что», — возразила Элис Трумэн. Рейнольдс посмотрел на неё, и она пожала плечами. — Мы теперь знаем, что эсминец был придан некоему «Второму флоту», но в файлах нашей разведки такое соединение не числится вовсе. Неизвестно, велико ли оно, кто им командует и с какой миссией оно здесь находится.

— При всем моем почтении, дама Элис, — ответил Рейнольдс, — некоторая информация у нас всё же есть. Имеется фрагмент донесения, позволяющий понять, что «Геката» входит в состав Третьей оперативной группы этого самого Второго флота. Но если в его состав входит как минимум три оперативных группы, значит силы собраны серьезные. Поскольку спасшиеся с «Гекаты» отказываются от какого-либо сотрудничества с нами, мы вправе предположить, что причина их пребывания в Силезии имеет к нам прямое отношение. У меня есть серьезные опасения на счет того, что сильный республиканский флот мог быть под покровом тайны сосредоточен в необитаемой звездной системе, столь близкой к Маршу, лишь по одной причине.

— Вы хотите сказать, что они планируют нападение на нас, — спокойно сказал Энсон Хьюит.

— Я хочу сказать, сэр, что это не исключено, — ответил Рейнольдс, вздохнул и, посмотрев адмиралу прямо в глаза, поправился: — Да что уж там. Истина в том, сэр, что они не стали бы собирать целый флот и прятать его здесь, если бы не планировали нападение.

В каюте воцарилась напряженная тишина, ледяная и горькая. Умозаключения разведчика осваивались в головах офицеров, уже стоящих на пороге войны с Андерманской Империей.

— Возможно, вы правы, Джордж, — сказала через несколько секунд Хонор. — Но есть один момент, который меня несколько смущает.

— Только один? — хрипло рассмеялся МакКеон. — Я бы таких моментов насчитал десяток!

— Один главный момент, — ответила Хонор и обвела офицеров взглядом. — Если их целью является именно нападение на нас, то логичнее было бы напасть сразу по прибытии в Силезию, а не ждать неизвестно чего, рискуя быть обнаруженными по случайности, что и произошло. Но вместо этого их Второй флот прячется в тихой звездной системе, находящейся достаточно близко для того, чтобы начать от неё атаку, а пара эсминцев тем временем используется для поддержания связи с ближайшей дипломатической миссией Республики.

— Полагаете, они ждут приказа о нападении? — сказала, размышляя вслух, Трумэн.

— Или приказа вернуться домой, сделав вид, будто их здесь никогда и не было, — ответила Хонор.

— А что, такое возможно, — медленно произнес Ю, из всех присутствовавших выглядевший наиболее безрадостно. — С другой стороны, — продолжил он с угрюмой решимостью, — как бы я ни хотел, чтобы моя бывшая родина не оказалась опять главным злодеем в пьесе, трудно предположить, что они отправили так далеко группировку мощную настолько, как предполагает коммандер Рейнольдс, не имея серьезного намерения её использовать. Возможно, они действительно ждут из дома приказа о нападении, надеясь вместо него получить приказ о возвращении, но уже сам факт отправки боевой группировки в регион, где, как им прекрасно известно, Звездное Королевство и без того сталкивается с затруднениями военного характера, подводит к заключениям, о которых мне не хочется даже думать.

— Не только вам, Альфредо, но и никому из нас, — хмуро согласилась Хонор. — Однако нам придется обдумать и их. Что бы ни происходило дома, здесь мы поставлены перед необходимостью разбираться самостоятельно.

— Что вы хотели этим сказать, ваша милость? — спросила Ярувальская, пристально глядя на неё, и, когда Хонор подняла глаза, неловко повела плечами. — Я вас знаю уже давно, ваша милость, и мне уже доводилось слышать этот тон. Итак, поскольку решение вы уже приняли, может быть вы будете так добры, что поделитесь им с остальными?

По каюте прокатилась волна смеха — Ярувальская своей иронией несколько разрядила атмосферу, и Хонор улыбнулась ей. Многие флаг-офицеры устроили бы изрядные неприятности операционисту, практически поддевшему их перед всем штабом, но в этом штабе ни у кого и мысли о подобном не возникло.

— Вообще-то, — сказала она, — я действительно приняла решение. Элис, — она повернулась к Трумэн, — я намереваюсь изъять «Оборотня» из состава твоей оперативной группы и задержать его здесь. Взамен я отдам тебе «Славу» из Гвардии Протектора. «Слава» чуть крупнее, но эмиссионные сигнатуры обоих классов похожи, и вряд ли кто-нибудь с ходу сообразит, что это не мантикорский, а грейсонский корабль. Затем ты возьмешь всю свою оперативную группу и прочешешь с помощью ЛАКов систему, к которой направлялась «Геката». Причем открыто, чтобы это намерение ни у кого не вызывало сомнения.

Воцарилось молчание. Потом Трумэн прокашлялась и тихо, чуть более официальным тоном, чем обычно, спросила:

— А могу я полюбопытствовать, ваша милость, почему я должна действовать демонстративно?

— Во-первых, потому, — ответила Хонор с натянутой улыбкой, — что я больше не хочу инцидентов. Если они неожиданно засекут наши ЛАКи, подобравшиеся к месту расположения их флота в режиме маскировки, хевы могут по ошибке воспринять разведку как полномасштабную атаку. В чем мы, в условиях обострения отношений с анди, вовсе не заинтересованы. — Несколько голов кивнули, и она продолжила: — А во-вторых, я хочу дать им понять, что факт их пребывания здесь для нас не тайна.

— А если они имеют приказ атаковать в случае обнаружения? — спросил Ю.

— Очень в этом сомневаюсь. Конечно, я могу и ошибаться, но мы не можем позволить парализовать себя, пытаясь предугадать, что они планируют и не планируют предпринять. У меня такое ощущение, что всю эту операцию задумано провести как можно более секретно. А значит, в случае обнаружения им, скорее всего, предписано не открывать огонь, а быстро отступить. Не говоря обо всем прочем, я не уверена в том, что анди обрадуются известию о появлении столь крупных сил возле их границ. Мне кажется, игра стоит свеч. Мы дадим им понять, что все про них знаем, и посмотрим, как они отреагируют. Вот почему, Элис, я хочу, чтобы вы действовали демонстративно. Но кроме того, я хочу, чтобы, инструктируя командиров крыльев, вы подчеркнули важность соблюдения осторожности. Пусть никто не пытается окружать корабли Народ… я хотела сказать, Флота Республики или сближаться с ними так, чтобы спровоцировать их на оборонительный огонь. Понятно?

— Так точно! — ответила Трумэн.

Хонор с удовольствием ощутила, что Элис заданием довольна. Наверное, другой флагман на её месте стал бы гадать, не посылает ли их командующий станцией на линию огня, чтобы в случае провала превратить в козла отпущения. А некоторые командующие станциями не осмелились бы делегировать часть своих полномочий подчиненному, боясь подозрений в неспособности к руководству. Правду сказать, в данном случае решение о делегировании части полномочий далось нелегко и самой Хонор, но она рассудила, что Элис об этих трудностях знать не обязательно. В способностях Элис она не сомневалась, но ответственность за отданный приказ лежала на ней, а не на Элис.

К сожалению, принимая во внимание все происшедшее, ей следовало оставаться на месте, как раз на тот случай, если бомба рванет в отсутствие Элис. Кстати…

— Альфредо, — сказала она, повернувшись к Ю, — остальные ваши люди останутся здесь вместе с людьми Алистера, прикрывать Сайдмор на время отлучки Элис. Полагаю, отправляя сюда свой Второй флот, на Новом Париже вряд ли подозревали, что Бенджамин отправил вас в тот же регион. Мне хочется верить, что это так — на тот случай, если здесь вдруг станет жарко.

— Понятно, — ответил Ю.

— В таком случае, — сказала Хонор, — давайте приступать.

— Сэр, «Геката» опаздывает уже на два дня, — тихо сказала капитан Дилэни.

— Знаю, Молли. Знаю, — отозвался Лестер Турвиль и нахмурился, задумавшись о печальном значении факта, о котором напомнила Дилэни.

Причин, по которым «Геката» выбилась из расписания, могло оказаться множество, но адмирал не видел ни одной, которая бы ему нравилась. Как бы то ни было, он получил четкие, недвусмысленные приказы. Вероятность того, что дислокацию Второго флота что-то могло выдать, была очень мала, но «маловероятно» не означает «невозможно». Так же не нулевой, хотя и очень малой, была вероятность того, что исчезновение «Гекаты» не связано с обычными опасностями космической навигации.

— Ладно, Молли, — вздохнул он, — передайте приказ о передислокации. Я хочу, чтобы через час мы отправились к альтернативному месту сбора.