70

Первый коридор Башни закончился, приведя путешественников в просторное, с множеством темных проемов в стенах, помещение. С потолка свисали пучки светившейся синеватым светом плесени.

— Можно было и факелы не брать, — заметил Бертран.

— Посмотрим, — отозвался Каспар, прислушиваясь к доносившимся из ближайшего проема звукам.

— Похоже, там кто-то ходит, — сказал он и поднял факел повыше.

Неожиданно из темноты с ревом выскочила группа низкорослых, вооруженных мечами существ. Их головы были защищены шлемами, лица спрятаны под стальными масками, а длинные кольчуги спускались до колен.

— Руби! — крикнул Углук и сильным ударом свалил двоих. Они покатились к дальней стене, но быстро оправились и, подобрав оружие, вновь присоединились к остальным. Коротышки выбегали из темных проемов и с ходу вступали в бой; звенела сталь, раздавались их воинственные крики.

Каспар едва успевал отражать удары, коротышки злились, шипели и проворно действовали мечами. Они отскакивали, опасаясь тяжелого двуручника Углука, и сторонились топора Фундинула. Граф фон Марингер был для них сложным противником, его быстрые выпады и длинный меч собирали жатву — двое раненых уже отползали от места схватки, оставляя темные дорожки крови.

Уловив коварный бросок, Каспар быстро убрал ногу, но чужая сталь ударила по накладкам. Почувствовав жжение, он понял, что доспехи пробиты. Он уже обратил внимание, что мечи коротышек из хорошей стали, они не стесняясь били «с потягом», и его меч исходил снопами искр, теряя силу. Это обстоятельство злило Каспара, но ему хватало рассудительности, чтобы не поддаться эмоциям.

Под топор Фундинула угодил очередной неудачник, осколки его шлема разлетелись по сторонам. Гном сменил тактику, перейдя к быстрым коротким ударам с неожиданным подключением рукояти топора. Это часто приносило ему успех, вот и теперь он отправлял в нокаут одного за другим равных ему ростом противников. Разумеется, они не могли соперничать с ним в силе. Будучи одного с ними роста, Фундинул был почти втрое шире их в плечах, и в его руках бушевала кузнецкая сила.

Углука поймали на замахе и рассекли щеку, он взревел и стал наступать, позабыв про осторожность. Точно пущенная стрела Аркуэнона спасла его от удара в спину, зашедший с тыла коротышка свалился со стрелой в шее.

Каспар начал помогать себе кривым кинжалом, но оружие его противников было легким, и они успевали отдернуть его до того, как Каспар мог захватить клинок.

А его собственный меч продолжал истекать искрами, коротышки планомерно били «с потягом», намереваясь испортить Каспару оружие. Один из них бросился вперед и нанес удар со всей силы, Каспар парировал, но его меч едва не переломился — пришлось отступить. Коротышки взвыли от восторга и бросились добивать почти обезоруженного врага, но их быстро остудил Аркуэнон — стрела попала в щель забрала самого активного из них, он повалился навзничь, и его собратья с шипением попятились.

Каспар отступил к сваленным в углу сумкам, выхватил «Железный дождь» и, взведя тугую пружину, вышел вперед — пора было ставить точку в этой схватке.

Он дернул спусковую скобу, дротик поразил ближайшего коротышку, пробив его кольчугу. Затем Каспар быстро расстрелял остальные пять дротиков, повалив еще пятерых врагов и тем самым изрядно озадачив противника.

Ожидая новых выстрелов из страшного оружия, коротышки попятились, они не знали, что барабан «Железного дождя» пуст.

— Дави их! — заорал Углук, бросаясь в атаку.

Он ринулся вперед, расшвыривая деморализованных коротышек ударами меча и пинками. Не выдержав такого напора, те ретировались, почти мгновенно исчезнув в сумрачных коридорах.

Когда стих их топот, Каспар заменил в «Железном дожде» барабан, убрал его в седельную сумку и достал котомку мессира Маноло.

— Кому требуется помощь — подходите, — сказал он. — А ты, Аркуэнон, присмотри пока за этими ходами, полагаю, мы видели еще не все местные достопримечательности.

К счастью, серьезных ран удалось избежать, но царапин, порезов и ссадин оказалось предостаточно. Привыкнув к синеватому свету потолочной плесени, Каспар быстро и сноровисто оказал помощь товарищам, затем снял поврежденную накладку и обработал мазью порез на голени.

— Ваша милость, а вы знаете, куда нам теперь идти? — спросил Фундинул, поглядывая на чернеющие проемы и тела погибших коротышек. — Его светлость показывал вам план?

— Честно говоря, нет, потому что такого плана не существует, придется действовать наугад.

— Что-то мне не нравится такая тактика, — пробурчал Углук. — Эта Башня внутри оказалась какой-то слишком уж большой, тут можно бродить целую неделю, а у нас уже нет никакой еды.

— Куда пойдем? — спросил Бертран.

— Прямо, — ответил Каспар, указав на ближайший проем. — Полагаю, дальше нам подскажет интуиция.

Он закинул сумку на плечо, но стоило ему сделать шаг, как в стене над проемом проступили какие-то знаки. Они переливались всеми оттенками зеленого.

— Это еще что? — удивился Фундинул.

— Арамейский язык, — сказал Каспар. — Мне случалось видеть их письмена.

Знаки сменились другими — с завитушками.

— Это древнеэльфийская грамота, — заметил Аркуэнон. — Я могу попробовать прочитать… «Сделав шаг, не вернешься назад».

— Ага, это нас предупреждают, чтобы мы дальше не ходили, — догадался Углук.

Эльфийские буквы сменились угловатыми с множеством галочек и точек.

— Это вагода, письменность гномов! — обрадовался Фундинул. — Тут написано: следующий шаг может стать для тебя последним!

— Пугают, — буркнул Бертран.

Последняя надпись появилась на ярити — самом распространенном языке людей. Ее содержание не слишком отличалось от предыдущих: «Путник, поверни назад! Шаг вперед приведет тебя к смерти!»

— Это значит, ваша милость, что мы идем правильно, — сказал Фундинул. — Попусту нас пугать не стали бы.