Глава 6
Шампанское здорово бьет в голову

Когда за спиной мужика появилась Анфиса, я очень удивился, но постарался не подавать виду. Даже если этот телепорт еще и телепат (а среди уникумов подобное сочетание встречалось нередко), он все равно не сможет пробиться к моему мозгу – об этом курсанту Костангу сообщили еще в разведшколе. Теперь нужно постараться, чтобы в глазах не мелькнула надежда на спасение, иначе вместо одного трупа в комнате останется два.

Что-то кошачье в Мелеховой точно есть. Подкралась, застыла, прыжок и – удар.

– Ой! – вскрикнула она, словно очнулась от наваждения.

Бутылка – вдребезги. Хищное поведение резко сменяется растерянностью, рука в крови…

– А-а-а!!! – еще громче закричала Анфиса, когда незнакомец исчез.

– Молчать! – скомандовал я. Как ни странно, на этот раз приказ был выполнен мгновенно. – А теперь осторожно, чтобы не наступить на стекла, иди в свою комнату и обуйся. Хватит с нас и одного раненого.

Девушка вернулась через минуту. И когда она успела заклеить руку пластырем? Точно, девчонке нужно идти в лекари или в артисты.

– А куда этот делся? – Ее ошарашенное лицо не могло не вызвать улыбку.

– Неважно. Главное, что минут десять у нас есть. Поможешь мне штаны надеть?

– Мы прямо сейчас уходим? – разочарованно спросила она.

– Попытаемся. Если успеем, конечно.

– А если нет?

– Тогда скорый путь в мир иной нам гарантирован. У тебя же нет под рукой второй бутылки?

– Почему нет? Есть, она в моем номере осталась.

– Все равно не поможет, запасливая ты наша. Тащи сюда одежду.

Хорошо, мы прихватили кое-что из многочисленных харьковских покупок. Среди прочего барахла в дорожной сумке оказалась и вторая пара брюк. Не очень люблю светлые, но куда деваться? Дал же себя уговорить в магазине…

В коридоре наткнулись на горничную.

– Вы, что ли, орали? – пробурчала она.

– Ага, – поспешила сознаться Анфиса. – Представляете, шампанское прямо в руках взорвалось. Меня поцарапало, а моему другу еще и ногу серьезно поранило. Так что мы срочно съезжаем. Надо его в больницу отвезти. Вы уж приберите в номерах, пожалуйста. – Она протянула женщине пять тысяч.

– Конечно-конечно. Что же вы так неосторожно? Давайте я вам лифт вызову.

С большим трудом я доскакал до выхода и сел в машину, которую нам с той же любезностью вызвал регистратор.

– И зачем понадобился спектакль с горничной? – поинтересовался я, когда мы уже ехали.

– Ты ничего не понимаешь, – начала объяснять Мелехова. – На ресепшене при расчете обязательно звонят горничной, чтобы та проверила наши комнаты – вдруг ты полотенце казенное прихватишь на сувенир? Опять же, там остались твои окровавленные джинсы, разбитая бутылка, шампанское на полу… А моя легенда сразу все объясняет.

– Спасибо!

– Да не за что. Ты хотел про мужика рассказать. Кто это был, чего ему от тебя нужно и как он исчез?

– Чуть позже. Сейчас важнее выяснить, как он нас нашел. Почему знает твой номер телефона? Тебе никто не звонил?

– Отец.

– Когда?

– Чуть более получаса назад, причем явно с чужого номера.

– Что сказал?

– Да ерунду какую-то нес, – попыталась отмахнуться Анфиса.

– Пожалуйста, поподробнее.

– Да точно говорю, ничего важного он не сказал.

– Ты снова не выполняешь приказы?

– Какой же ты нудный! Ну, ладно. Папа сказал, что ты не тот, за кого себя выдаешь, что мне нужно убегать и еще… он зачем-то попрощался.

– Скажи, по номеру сотового телефона можно отыскать владельца?

– Вроде бы да.

– Тогда дай сюда свой.

– Пожалуйста. – Она вытащила аппарат из сумочки.

Возле следующего светофора я избавился от ее телефона.

– Зачем? – зашипела на меня Анфиса. – Мог бы просто сим-карту вытащить.

– А может, хочу тебе подарок сделать? Тебе же этот не нравился.

– Ладно, ловлю на слове. Только, чур, я сама выбираю.

– Хорошо.

Не стал больше обсуждать последний звонок Антона Петровича. Похоже, до него все-таки добрались и вынудили сдать меня. Ради своих близких чего не сделаешь, нельзя его за это осуждать. Да и Анфиса сразу исправила последствия папиного поступка. Теперь главное – не наделать новых ошибок.

– Молодые люди, вы определились, куда едете? – спросил водитель. Девушка при посадке в автомобиль просто махнула вперед рукой, пообещав назвать адрес позже.

Я задумался. Если на Мелехова вышли люди с уникальными способностями, они могли вытащить из него и те два номера, что он записал мне по памяти для связи в Москве. Оставался еще электронный адрес, указанный на визитке. Вряд ли Антон Петрович держал его в голове. Он тогда долго размышлял, отдавать карточку или переписать, потом махнул рукой и протянул мне визитку. Скорее всего, это был единственный экземпляр.

– Анфиса, нам нужен выход в Сеть.

– А тебе – постельный режим, – добавила она.

– И что ты предлагаешь?

– Есть у меня тут один знакомый, о котором даже папа не знает…

– Остановите возле ближайшей станции метро, – ущипнув девушку за коленку, не дал ей договорить.

Она хотела возмутиться, но, взглянув на меня, сразу поняла, что не стоит обсуждать свои планы в присутствии таксиста. Вдруг он потом кому-нибудь расскажет?

– Теперь ты мне наконец объяснишь, что происходит? – спросила она, когда машина отъехала.

– Вот доберемся до места, тогда все и обсудим. А сейчас говори, чего там папа не знает?

– У меня в школе был ухажер, на год старше. Внешне ничего особенного, зато сильно умный. Потому и поступать поехал не куда-нибудь, а в Москву, благо у него здесь тетка богатая живет. Так вот, он меня каждое лето в гости звал, говорил, что родственники с апреля по октябрь на даче живут и квартира в его полном распоряжении.

– И ты не поехала?

– Да он же «ботаник»! Одна учеба на уме. Предлагал по музеям походить, на спектакли меня сводить. В общем, зануда каких поискать.

– Предлагаешь его навестить?

– А что еще остается? Тебе он, конечно, не обрадуется, но за ночлег мы заплатим.

– Хорошо, звони своему ухажеру и лови тачку.

– Повезло тебе, что со мной связался. Я телефоны и адреса знакомых не только на сотовый, но и в блокнотик записываю. – На этот раз она полезла не в сумку, а слегка расстегнула блузку на груди и вытащила из бюстгальтера записную мини-книжку. – Мобильники слишком часто теряются, поэтому… А ты чего уставился?

– Не сразу понял, зачем ты решила оголиться. Да еще в таком интересном месте.

– Жарко потому что! – Она показала язык.

Часа через полтора мы добрались до дома «ботаника». К этому моменту рана начала кровоточить, на светло-серой ткани брюк проступили красные пятна, и меня сразу по прибытии уложили на диван. Анфиса снова стала сестрой милосердия, назначив долговязого Рудольфа в ассистенты.

– Ой, как тут все запущено! Сейчас будет больно, – предупредила она.

Не видел, что они делали с моей ногой, поскольку был очень занят: изо всех сил старался не обозвать этих врачевателей последними ларгонскими словами. Потом стало еще тяжелее и в мыслях начали возникать картинки кровавой расправы над парочкой садистов.

– Рудик, у тебя водка есть? – спросила девушка, когда они закончили экзекуцию.

– Зачем тебе?

– Да не мне. Больному надо шок снять, ты на его лицо глянь.

– Сейчас поищу в баре. – Через минуту из другой комнаты донеслось: – Виски подойдет?

– Неси.

Мне влили в рот полстакана обжигающей жидкости, которую я безропотно проглотил. Какая же гадость! К моему удивлению, новые ощущения отвлекли от боли, затем появился туман в голове и жажда расправы в извращенной форме постепенно угасла. Вместе с сознанием.

Очнулся от доносившихся из соседней комнаты голосов.

– Анфиса, какие деньги?! Убери сейчас же! Вы оказались в беде, любой бы на моем месте помог чем смог. Сколько надо, столько здесь и живите. Или ты меня обидеть хочешь? Так я вроде ничего плохого тебе не сделал.

– Ты что, миллионер? Или наследство огромное получил? Деньги, они, между прочим, лишними не бывают. У меня их много, и мы с Костей не желаем быть в тягость.

– Вы мои гости, которым я очень рад. Еще больше обрадуюсь, когда твой парень выздоровеет. И постараюсь сделать для этого все от меня зависящее.

– Нет, ну ты точно не от мира сего. Ладно, если хочешь помочь, тогда сбегай в магазин и купи чего-нибудь поесть. Да, и пару бутылочек шампанского прихвати, пожалуйста. Надо отметить встречу. Только учти – продукты покупаешь на мои деньги, или мы сейчас же уедем в гостиницу.

– Хорошо, хорошо, – согласился паренек, – только не уезжайте.

И он еще ее упрашивает?! Знал бы, какие проблемы в нашем лице он приобрел, прогнал бы в три шеи.

– Проснулся? – Анфиса вошла в комнату.

– Типа того.

Ответил – и сам себе удивился: манера речи за несколько дней сильно изменилась. Все правильно, в разведшколе учили адаптации к окружающей обстановке, в том числе и быстрому освоению речевых особенностей чужой местности.

– Ты мне наконец расскажешь…

– Все, что пожелаете, сударыня! Задавай вопросы.

Девица слегка опешила. Она явно не ожидала, что я так легко соглашусь. Потом задумалась и начала допрос:

– Что за тип тебя домогался?

– Свои паспортные данные он не сообщал, но я могу предположить, что мужик работает на очень плохого дядю.

– Артура?

– Нет, еще хуже.

– Шпиона иностранной разведки?

– Ну… приблизительно, – кивнул я. Почему бы не взять эту версию в качестве рабочей?

– И чего ему от тебя было нужно?

– Ничего, просто убить хотел.

– Вот так просто? Но почему?

Ее вопрос застал меня врасплох. Действительно, что это за тип, который хотел отдать меня в лапы серхе? Поскольку Артур был вычеркнут мною из списка причастных к уникумам, оставался некий Анисим, подопечные которого вышли на меня в первый день пребывания на Земле. Еще горбоносый ссылался на учителя. Кличка босса или…

В инструкциях Тарла было четко сказано, технологии Зира не позволяли забрасывать агентов сюда. Однако культ наставничества имел очень широкое распространение у наших врагов. В некоторых армейских подразделениях командиров так и называли – «учитель».

– Костя, ты не уснул? Я хотела узнать, почему этот гад…

– Помню, помню. Дело в том, что ответ мне и самому не до конца ясен.

– Ух, ты! Я все поняла! – Глаза Анфисы вдруг вспыхнули задорным блеском. – Это был агент международной разведки, а я его – бах бутылкой по голове. Нет, ты видел, как я ловко. Пикнуть не успел! Если бы не я…

– Он бы меня пристрелил, – закончил сам ее мысль, чтобы сэкономить время.

– Интересно, он жив?

– Наверняка.

– А почему исчез?

– Телепортация, если это тебе о чем-нибудь говорит.

– Мгновенное перемещение в пространстве? – удивила она меня.

– Ага.

– А как этому научиться?

– Никак. Врожденные способности.

– Ты тоже умеешь?

– Нет.

– Слушай, он вроде говорил, что знает мой номер? Откуда?

Она не переставала удивлять. То проявляет чудеса сообразительности, то не способна сложить два и два. Или это защитная реакция?

– Очень хотелось бы ошибиться, но… Скорее всего, мужик виделся с Антоном Петровичем.

– Папа бы ему ни за что…

– Если тот, кого ты ударила бутылкой, вдобавок еще и телепат…

– Погоди, так отец звонил… Он тебя предал?

– Ради спасения своей дочери Антон Петрович мог пойти на что угодно, и я его прекрасно понимаю.

– Ну, попадется он мне! – прорычала кошечка.

До чего же тяжело быть вестником горя, но лучше уж сказать сразу. Как говорила мама: «Плохие вести не надо откладывать на потом, для них не бывает удобного момента».

– Анфиса, ты не поняла?

– Чего?

– Он ведь не просто так прощался.

– Да ладно меня пугать, – отмахнулась девушка, но затем ее лицо внезапно стало каменным. – Папу убили?

Она резко бросилась к компьютеру и начала как сумасшедшая стучать по клавишам. Похоже, на искомую информацию наткнулась быстро.

– Сволочи, подонки, ублюдки!!!

Мелехова схватила бутылку виски, отвинтила крышку и выпила несколько глотков прямо из горла, а потом завыла как раненый зверь.

Седой мужчина не спеша совершал свой обычный утренний моцион следуя привычному маршруту. Однако сегодня его походка не казалась легкой, да и взгляд был устремлен куда-то в себя.

Он в который раз прокручивал в голове телефонный разговор с Рустамом. Телепорт сообщил очень неприятные известия, из которых провал операции по уничтожению лазутчика Ларгонии оказался еще не самым страшным. Гораздо хуже была другая новость…

Анисим Валентинович пытался понять, что могло привести его напарника к столь трагическим последствиям. Вплоть до недавнего времени все шло как нельзя лучше.

Пять лет назад для изучения чужой территории и подготовки плацдарма для последователей на Землю забросили двух агентов секретной службы Зира – Онзи и Ирги. Старшим их крохотной группы назначили Ирги. Работа сулила большие дивиденды обоим лазутчикам, но с самого начала все пошло как-то вкривь и вкось. Впрочем, если вспомнить, в какой спешке только что созданное оборудование перебрасывалось на захваченную территорию Ларгонии и какими темпами осуществлялся его монтаж, то удивляться стоит как раз тому, что агенты все-таки попали в заданную точку чужого мира целыми и почти невредимыми. Первые два года у шпионов вообще не было связи с командованием, потом сообщения начали поступать. Центр, используя каналы врага, постепенно снабдил их некоторыми инструкциями и приборами.

Еще через год зиран разделили, в нарушение устава, согласно которому резиденты для подстраховки должны действовать парами. И хотя за три года на Земле пришельцы с Зира сумели подготовить себе помощников из местных, все равно имело место грубое нарушение правил.

Ирги обосновался в Москве, Онзи остался в Харькове. Почему именно там? Переброска агентов могла осуществляться только вблизи зоны виртуальной оси этого мира, которая как раз здесь выходила на поверхность. Онзи (он же Анисим Валентинович Синицын) должен был обнаружить и перехватить шпионов Ларгонии в случае переброски их на Землю.

Ирги поставили другую задачу. Он наблюдал за Шаргом и готовил почву для уничтожения врага. Полтора года назад московский резидент начал операцию «Синий камень», которая потребовала подключения и некоторых учеников Онзи, имевших способности к телепортации. А не так давно из центра переправили посылку с опытной партией средства, способного не только сокрушить планы ларгонцев на Земле, но и обеспечить Зир ресурсами здешнего мира. Однако для осуществления этих грандиозных проектов сначала требовалось устранить всех вражеских агентов.

В последнее время зираны нечасто общались между собой. Ирги ссылался на требования конспирации, но харьковский резидент подозревал, что напарник на завершающей стадии операции попросту решил отодвинуть конкурента на задний план, став единоличным исполнителем успешного проекта.

При переброске тогда пострадал только Онзи, и именно он был вынужден три года восстанавливать утраченные способности, пока Ирги готовил учеников.

Что с ним произошло во время путешествия из одного мира в другой, харьковский резидент понять не мог, но первый же взгляд на собственное отражение заставил его побледнеть. Изменения коснулись и лепестков, и самого диска. Они оказались настолько существенные, что поначалу Онзи решил, с уникальными способностями ему придется расстаться.

Однако впоследствии дар начал проявляться. Он стал другим. Анисим Валентинович даже решил не раскрывать его особенности перед напарником до лучших времен. Тем более это было сделать несложно. Последние пару лет коллеги виделись нечасто. Похоже, сложившееся положение дел устраивало обоих.

Инициатором контактов зиран также являлся московский резидент. Пару недель назад он сообщил, что практически завершил выполнение первой задачи и собирается развернуть вторую стадию операции. Потом пропал. А сейчас Рустам доложил, что на месте особняка, где проживал Ирги, обнаружена огромная воронка.

Онзи хотел вызвать телепорта в Харьков и узнать все подробности, но в ходе неудавшейся ликвидации ларгонского шпиона Рустам получил ранение, создавшее серьезные проблемы с телепортацией.

– Хорошо, оставайся в Москве, завтра я сам приеду, – пообещал зиран.

Совершая утреннюю прогулку, он размышлял, как действовать. Вся связь с центром проходила через Ирги, у которого имелись определенные наработки плюс контакты с главарями преступного мира. Неужели теперь начинать все сначала?

«А вдруг партия снадобья уничтожена вместе с домом?! – возникла ужасная мысль. – Выяснить это я смогу только на месте. Значит, потребуется помощь учеников. Они тоже сегодня отправятся в российскую столицу».

Анисим надеялся, что последние успехи несильно вскружили голову сослуживцу и тот не забывал дублировать наиболее важную информацию о своей деятельности. Ведь это предписывалось уставом, идти вразрез которому значило нарушить порядок.

Погрузившись в тяжкие мысли, Онзи не заметил, как пропустил проулок, где обычно сворачивал.

«Нельзя быть таким рассеянным». – Мужчина повернул назад.

В это время через дорогу, видимо, рассчитывая на угощение, к нему бросилась большая дворняжка. Когда собака поняла, что надежды не оправдались, она громким лаем выразила свое недовольство. Седовласый быстро оглянулся и в упор уставился на животное. Псина тут же замолчала, она вообще застыла на месте, уподобившись каменному изваянию. Удовлетворенно кивнув, пешеход спокойно продолжил путь. Он не хотел, чтобы его отвлекали, ведь оставалась нерешенной и другая проблема – Костя.

Онзи вытащил телефон и нажал на кнопку вызова.

– Сережа, срочное и чрезвычайно важное задание: прокачай дочку Мелеха на предмет московских контактов. Тщательно, по всем направлениям. Да хоть с детского садика начни. Главное, чтобы ни одна ниточка не осталась незамеченной. Учти, я буду очень недоволен при нулевом результате. Позвони мне сегодня вечером или завтра утром. Да, кстати, у тебя есть надежные люди в Москве? Хорошо, о них расскажешь позже. До вечера.

Седовласый спрятал трубку в карман. Сзади раздался испуганный скулеж дворняги, которая, очнувшись, рванула наутек с такой скоростью, с какой не бегала от рождения.

«Отлично сработано!» – похвалил себя Онзи, он только что проверил еще одну особенность своего дара.

Не знаю, чего они там наврачевали, но на следующий день боль заметно ослабла, а еще через сутки я уже смог наступать на простреленную ногу и осторожно передвигаться по комнате. Рядом неотступно находилась Анфиса, готовая поддержать в любую минуту. Очень неудобно в таком сопровождении ходить, например, в туалет, но и оттолкнуть девицу я не мог.

После известия о гибели отца ее было не узнать. В глазах поселилась тягучая тоска, девушка перестала смеяться, а изредка прорывавшаяся улыбка оставалась только на губах, не касаясь глаз. Мелехова теперь часто уходила в себя, причем настолько глубоко, что не реагировала на окружающих.

Вот и сейчас она услышала меня только с третьего раза:

– Что ты сказал?

– Мне завтра нужно заняться делами.

– Ага. Вместе и займемся.

– Исключено. Ты остаешься с Рудольфом…

– А ты? – Девушка стремительно пошла в атаку. – Если твой телепорт выжил, думаешь, он не ищет по всей Москве Костю Суворцева? Ошибаешься. Шпионы, если они не совсем дураки, раскинули свою сеть по всем отелям. Одно только мне непонятно: сам-то ты на кого работаешь? Явно ведь не на наши службы. Иначе бы обратился к властям…

– Вдруг и там завелись предатели?

– Ну, ты меня совсем уж за дурочку не держи. Не хочешь говорить – не надо. Только не прогоняй. У меня ведь теперь никого, кроме тебя, не осталось.

– А тетка?

– Двоюродная сестра папы? Так она меня терпела, пока отец был жив. И справку мне для института сделала не из пылких родственных чувств. Кому я нужна после его смерти? Тут ты, наверное, был прав. Я и тебе, конечно, на фиг сдалась. – Она разрыдалась.

– Анфиса, прекрати. – Решил занять ее делом. – Лучше покажи, как работать в вашей Сети. Над твоим предложением подумаю. Я действительно еще плохо ориентируюсь в городской обстановке.

– А в сельской? – Она очень внимательно посмотрела на меня.

– Пока всей правды тебе сказать не могу.

– Постараюсь заслужить твое доверие, Костя.

– И не боишься, что «этот Костя выдает себя за другого»? – Я нечаянно повторил слова Мелехова, и тут же на ее лицо легла темная тень.

– Нет, не боюсь. Отец, когда отдавал меня в твои руки, знал, что делал. И я думаю, что это один из лучших его поступков.

Попробуй возрази. Я молча поднялся с дивана и похромал к компьютеру. Девушка отодвинула стул и помогла на нем устроиться.

– Во Всемирной паутине существует… – Анфиса приступила к своему любимому занятию – обучению великовозрастного ученика.

Наблюдая за движением ее рук, вспомнил свою сестренку. У Ринги были такие же нежные руки, только ногти в Ларгонии раскрашивать не принято, да и отращивать не рекомендовалось. И как Анфиса умудряется не цепляться ими за клавиши?

– …мне больше всего нравится работать в поисковиках… – продолжала вещать девушка.

С первых слов мне стало понятно, что система работы в Сети что у них, что у нас практически одинаковая. Тем не менее перебивать Мелехову не стал, ей было необходимо почувствовать себя востребованной, иначе расклеится. С одной стороны, мне до этого нет никакого дела, но с другой… Она ведь тоже единственная, кого я знаю в этом мире. Где-то в Калужской области, надеюсь, проживает моя бабушка, но ее еще попробуй найди.

– Все понял, неуч?

– Конечно! Ты так хорошо объясняешь.

– Тогда показывай свое умение.

– Жду задания.

– Попробуй отыскать информацию об убийстве моего отца, – мрачно произнесла она.

– Может, не стоит?

– Я должна с этим справиться, иначе какой из меня помощник?

– Хорошо.

Через пять минут Сеть выдала несколько версий гибели Мелехова. Антон Петрович ушел из жизни, «громко хлопнув дверью». Рядом с его телом обнаружили трупы Артура и еще нескольких приближенных к харьковскому авторитету бандитов, которых Мелехов подорвал вместе с собой.

– Анфиса, а ведь для тебя опасность уже миновала. Ты теперь можешь вернуться домой…

– Не терпится от меня избавиться? Понимаю. Но дело в том, что девушки, которую ты спас в Харькове, больше нет. Она умерла в тот момент, когда узнала о смерти отца. Зато родилась другая, и она очень хочет быть тебе полезной. А возвращаться в то болото, откуда я благодаря тебе выбралась, – не лучший вариант.

– «Болото»? А мне Харьков понравился.

– Я имею в виду свое окружение: друзья, ночные клубы, дискотеки. Не уверена, что смогу от всего этого отгородиться.

– Но пойми: находясь рядом со мной, ты снова подвергаешься опасности и можешь погибнуть. Только теперь уже без вероятности переродиться.

– Ничего страшного. Все равно жалеть обо мне некому.

– А Рудольф?

– Переживет.

– А я?

– Ты???

– Конечно, ты же столько для меня сделала.

– Да, по части создания неприятностей мне, пожалуй, равной не сыскать.

– Не надо прибедняться. А кто шампанским пожертвовал, лишь бы меня от телепорта избавить?

– Кстати, о шампанском. У нас в холодильнике стоят две бутылки. Рудик тогда притащил, но мне было не до волшебных пузырьков. Давай отметим рождение новой Анфисы?

– Не возражаю.

Она быстро ушла на кухню.

А ведь и вправду девчонка изменилась. Даже ее разговор стал иной. Какой-то более правильный, что ли. Исчезла манерность, напускное высокомерие. Может, ее подменили?

– Только открывать бутылку тебе.

Еще бы я знал, как это делается!

– Так не пойдет, уважаемая. Кто из нас двоих преподаватель?

– Я.

– Тогда проводи урок.

В результате обучения мы оба оказались мокрыми. И порядок с ним! Зато происшествие развеселило девушку. Она смеялась, как и прежде. Нет, гораздо приятнее. По-настоящему. Ничего не изображая.

– Ты чего? – Внезапно она перехватила мой внимательный взгляд.

– Просто смотрю на тебя.

– И?

– Нравится.

– Слушай, мы выпили только по бокалу, а я уже тебе нравлюсь. Наливай еще, не будем останавливаться на достигнутом.

Пожалуй, она права.

– Димка, привет! Как самочувствие?

– Марат, не поверишь! После твоей таблетки меня словно подменили. На дурь даже смотреть не хочется. Я будто заново родился. А у тебя?

– Аналогично. Живу, как нормальный человек. Даже подругу себе завел. У нее временно и обосновался.

Приятели встретились возле входа в Филевский парк. Сегодня они действительно выглядели нормально. Молодые лица словно светились переполнявшей их энергией, а потому неудивительно, что многие из проходивших мимо девушек бросали на парней заинтересованные взгляды.

– И много у тебя таких таблеток?

– Есть некоторое количество, – ответил Кашитов.

– Небось полный саквояж, с которым ты приходил.

– При чем здесь саквояж?

– Да пошутил я! Ты же не миллиардер, в конце концов.

– Это точно. Тем не менее штук триста «колес» найти смогу и по этому поводу хотел с тобой переговорить. Помнишь, ты рассказывал о Вовке Шустове?

– У которого папаша в банке работает?

– Ага. И что, банкир до сих пор пытается излечить сына от наркозависимости?

– Да, только все зря.

– А как думаешь, сколько он заплатит за верное средство против этой болезни?

– Ты хочешь… – начал догадываться Дмитрий.

– Не я, а ты. Найди повод, чтобы невзначай увидеться с Шустовым-старшим, поведай ему душещипательную историю о своем падении. Скажи, что некто предложил лекарство, из-за которого ты чуть собственной квартиры не лишился, и продемонстрируй результат.

– Он не поверит.

– Думаешь, зря я тебя на камеру тогда снимал? Вот ты ему это кино и продемонстрируй.

– У видео сейчас такие возможности…

– А ты дай ему одну таблетку даром, скажи, что ради спасения друга готов на самые большие жертвы.

– Даром?!

– Конечно. Объяснишь ему, что купил себе две, но, оказалось, для излечения хватило и одной.

– Бесплатно? Да что я, идиот?! Знаешь, сколько за нее…

– Дим, если ты выйдешь с этим средством на базар, то тебе в лучшем случае просто не поверят. А в худшем… Представляешь, кто может заинтересоваться и что это нам сулит, если крутые ребята вдруг поймут, каким сокровищем ты торгуешь?

– Бли-ин! Как же я сразу не сообразил? Тут только жить нормально начал…

– То-то, приятель. А в случае с Шустовым дело может развернуться по-тихому. Он наверняка тебя отблагодарит за щедрость, это раз. Мужик, скорее всего, знает других небедных родителей, которые мечтают отвадить своих отпрысков от наркоты, это два. Так им, через того же Шустова, можно будет поставлять лекарство за хорошие бабки, это три.

– Ну, ты и голова! Вот кому нужно было идти в экономический, а не мне.

– Деньги все равно будут через тебя проходить, так что все нормально. А тебе следует подумать, куда их лучше вложить. Так что берись за голову и начинай работать. Шанс, который нам выпал, нужно использовать по полной программе. Согласен?

– Марат, спасибо! Я тебе по гроб жизни обязан.

– Ничего, Димка. Скоро не мы кому-то, а нам будут должны. Поверь, многие из тех, кто еще недавно от нас нос воротил, пятки лизать станут.

– Верю.

– Главное сейчас – не нарываться на неприятности.