ЗЕМЛЯ — УБЕЖИЩЕ — СЭОН - Звездная сеть - Вадим Геннадьевич Проскурин - RutLib.com

ЗЕМЛЯ — УБЕЖИЩЕ — СЭОН

1

Мое новое тело лежало в постели и собиралось заснуть, пока в него не вселился я.

В комнате было темно, но сквозь тонкие занавески в окно просвечивал электрический свет московской ночи, а в воздухе витала бензиновая вонь, от которой я уже успел отвыкнуть.

Перемещение состоялось. Я провел руками по новому телу и убедился, что шерсть, хвост и клюв с хоботком остались в прошлом. Я снова человек, и притом мужского пола. Сейчас уточним, что я за человек…

Человека звали Дмитрий Александрович Асеев. Сеть снова восприняла мои указания излишне прямолинейно — моему новому телу было тридцать пять лет, и оно было абсолютно здоровым. Господин Асеев был фанатом здорового образа жизни, не пил, не курил и каждый день посещал тренажерный зал, но не потому что был спортсменом, а потому что был совладельцем большого спортивного зала в центре Москвы. Среднемесячный доход господина Асеева составлял около десяти тысяч зеленых. Из имущества у него имелась роскошная квартира, в которой я сейчас и находился, большой загородный дом на Рублевском шоссе, пятидверный «мицубиси паджеро», а также много других полезных вещей. Господин Асеев бандитом не был и тесных связей с ними не поддерживал, но знал, к кому в случае чего обратиться. Семь лет назад он развелся с женой и с тех пор больше не женился, постоянных любовниц у него было две. Слава богу, в квартире в данный момент не было ни одной. От первого брака у господина Асеева была дочь Дарья, в прошлом году она окончила школу, а сейчас училась в МГУ на отделении менеджмента экономического факультета. Ладно, пока информации достаточно.

Очень хотелось выпить, но в квартире не было ни капли алкоголя. Придется выбираться в ближайший магазин… нет, это подождет, обмыть перемещение можно и потом.

Я уточнил у тела, где находится телефон, взял трубку и набрал номер Женьки. АОН на другом конце провода трижды пискнул, а потом трубку сняла Света.

— Алло, — сказала она.

— Света, привет! — крикнул я в трубку. — Женю позови.

— Женю убили, — сообщила Света ровным голосом. Меня словно кувалдой по голове ударили.

— Как убили? Кто?

— Радиоуправляемый фугас под днищем джипа. Джип в хлам, Женя в кашу. А вы кто?

И тут до меня дошло, что она меня не узнала, да и не могла узнать, потому что голос теперь у меня совсем другой.

— Я с ним работал, — сказал я. — Извините. Мои соболезнования.

Я нажал на трубке отбой и некоторое время неподвижно сидел., тупо глядя перед собой. Черт подери! Я думал, что Женька меня кинул, а на самом деле это я бросил его. Влез в ненужную разборку, решил поиграть в супермена и в результате застрял на планете Ол, вместо того чтобы помочь другу. Надо выпить.

Я оделся, вышел из квартиры и направился на поиски ближайшего ночного магазина. Именно на поиски, оказывается, Асеев не знает ни одного, ему это просто неинтересно. Здоровый образ жизни, блин!

2

Магазин нашелся легко, стоило только выйти из подъезда, как в глаза сразу бросилась гигантская вывеска супермаркета. Я купил блок сигарет, бутылку водки, буханку черного хлеба, копченой колбасы в нарезку, а потом подумал и добавил в корзину три бутылки пива и полкило весовых фисташек. К завтрашнему похмелью лучше подготовиться заранее.

Увидев меня со всем этим добром в двух полупрозрачных пакетах, охранник, сидящий в подъезде, чуть сигарету не проглотил от потрясения.

— Что-то случилось, Дмитрий Александрович? — спросил он, не столько сочувственно, сколько настороженно.

Я неопределенно махнул рукой и прошел мимо.

Я успел раздеться, включить «Битлз» на музыкальном центре, поставить водку в морозилку, а пиво в холодильник, выкурить сигарету, нарезать хлеб и уже сел было поминать Женьку, как у входной двери коротко пиликнул звонок.

Позвонили именно в дверь, а не в домофон. Человек, который пришел, прошел через пост охраны, а охранник меня даже не предупредил. Делаем очевидный вывод. В дверь звонит либо сосед, либо постоянный посетитель, которого охрана знает и пропускает без вопросов, либо… нет, об этом лучше не думать.

Я посмотрел в глазок и увидел, что у двери действительно кто-то стоит, но рассмотреть получше, кто это, в глазок не удавалось. Обидно. Такой богатый человек, как Асеев, мог поставить и телекамеру.

Тот, кто стоял у двери, позвонил еще два раза, а потом в квартире зазвонил телефон. Я снял трубку.

Я не стал ничего говорить или тем более представляться, я просто молчал. Невидимый собеседник тоже немного помолчал, а потом неожиданно спросил:

— Андрей Николаевич?

Мое сердце екнуло, я не знал, что ответить. Как этот тип узнал, что в теле Дмитрия Асеева сейчас нахожусь именно я? Кто со мной говорит? Кто-то из тех, кому Женька успел раздать терминалы? Или…

Невидимый собеседник тем временем продолжал:

— Это вы, Андрей Николаевич, больше некому. Из всех, кто получил терминал, только вы были лично знакомы со Светланой. Вы просто забыли, что она не может вас узнать. Откройте дверь, Андрей, не уходите в Сеть. Никто не сделает вам ничего плохого, это, в конце концов, невозможно.

— Возможно, — возразил я. — Женьку ведь убили.

— Он был в основном теле, ему некуда было отступать. Кроме того, не факт, что он погиб окончательно.

— Как это?

— Откройте дверь и узнаете.

— За дверью стоит ваш человек? Мой собеседник сдавленно хихикнул.

— За дверью стою я, — сообщил он. — Есть такая вещь, называется мобильный телефон.

Чувствуя себя идиотом, я повесил трубку, прошел в прихожую, открыл дверь и встретился лицом к лицу с незваным гостем.

Это был молодой человек лет тридцати, среднего роста и телосложения, черноволосый, коротко стриженный и бородатый. Его облик сразу вызывал ассоциации с чеченскими террористами. Только этого мне еще не хватало.

— Гиви, — представился он и вытащил из кармана красную книжечку в твердой обложке.

На обложке было написано золотыми буквами «Федеральная служба безопасности». Убедившись, что я прочел надпись, Гиви раскрыл книжку, и я узнал, что Георгадзе Гиви Сергеевич состоит на службе ФСБ в звании майора и должности старшего оперуполномоченного и что ему разрешено хранение и ношение огнестрельного оружия, а также специальных средств. В руки Гиви удостоверение мне не дал, пришлось читать из его рук.

— Что это за специальные средства? — неожиданно спросил я. — Дубинки резиновые?

— Понятия не имею, — сказал Гиви и растерянно улыбнулся. — Никто этого не знает, написано и ладно. Я отметил, что говорит он без малейшего акцента.

— Можно, я войду? — спросил Гиви.

Конечно, — я отступил в глубь прихожей. — Водку будешь?

— Буду.

Он снял куртку, разулся и прошел в кухню. Я вытащил водку из морозилки, достал две рюмки и разлил. Гиви соорудил себе бутерброд, взял рюмку, выпил до дна, закусил и стал обозревать кухню, не проявляя ни малейших признаков заинтересованности моей персоной.

Я пригляделся к его ауре. Гиви казался спокойным как удав, но это спокойствие было обманчивым. На самом деле он возбужден, но не чрезмерно. Обычное душевное состояние специального агента, вышедшего на операцию. А вот это уже более интересно…

Гиви не испытывал ко мне никаких враждебных чувств. Он пришел не к противнику, он пришел к человеку, с которым нужно договориться. Это внушает некоторый оптимизм. А еще в его ауре было кое-что необычное…

— Я был на Вудстоке, — сказал Гиви, как будто подслушав мои мысли. — Изучал менеджмент.

— Что изучал? — мне показалось, что я ослышался.

— Менеджмент. Наука о том, как управлять большими проектами, руководить большими коллективами и тому подобное. Ты наверняка почувствовал изменения в моей ауре.

— Почувствовал, — подтвердил я. — В менеджмент входят базовые знания по психологии?

— А как же! Только, по-моему, это не знания, а скорее искусство.

— Не суть. Сетью теперь занимается ФСБ?

— Занимается — слишком сильно сказано, — Гиви печально улыбнулся. — Пытается заниматься…

— Что случилось с Женькой?

— Бомба под днищем автомобиля. Полкило в тротиловом эквиваленте, взрыватель с радиоуправлением.

— Кто подложил бомбу? Гиви виновато развел руками.

— Мы не боги, — сказал он. — Киллеры сработали грамотно, без явных ляпов. Мы проверили сорок с чем-то потенциальных подозреваемых, результатов нет.

— Рогаленко проверяли?

— Кого?

— Рогаленко Виктор Петрович, начальник службы безопасности «Даймонд Хед».

— Даймонд что?

— «Даймонд Хед». Довольно крупная компания, торгует якутскими алмазами.

— У Евгения были с ним дела?

— За день до моего исчезновения Рогаленко обратился к Женьке, чтобы тот вывел его на бригаду, которой можно поручить боевую операцию. Надо было изъять компромат.

— Что за компромат?

— DVD — диск. Виктор Петрович, знаете ли, не только педераст, но и педофил.

На лице Гиви появилась заинтересованность. Судя по ауре, заинтересованность была искренняя.

— И что? — спросил он.

— Женька вывел Рогаленко на меня. Вы ведь знаете, чему я учился на Вудстоке?

— Знаю, — подтвердил Гиви. — Базовый курс боевых искусств. Очень полезная вещь, суперменом не делает, но все равно вещь очень полезная.

— Кто-то из ваших людей уже прошел этот курс?

— Конечно. Так что там с Рогаленко?

— Он предложил заказ мне, я согласился. Добыл компромат, но не сразу отдал ему, а решил вначале посмотреть сам. Ну и посмотрел.

— Диск все еще у тебя? — спросил Гиви.

— Остался в машине. Где она, кстати?

— В розыске. Пропала вместе с тобой.

— Значит, диск уничтожен. Ладно, проехали.

— Почему проехали? — возмутился Гиви. — Что дальше было? Ты добыл диск, просмотрел его и что? Поехал к Рогаленко повышать цену?

— Повышать цену? — удивился я. — Нет, я поехал его мочить. — Ах вот как… — протянул Гиви. — И как?

— Меня подстрелил снайпер.

— А перед смертью ты успел дать команду терминалу и ушел в Сеть?

— Да.

— Какие у тебя ранения?

— Точно не знаю, не успел оценить. Пуля ударила в спину над лопаткой, думаю, сердце не задето.

— Почему так думаешь?

— Иначе я не успел бы отдать команду.

— Допустим. Хочешь получить свое тело обратно?

— А что, есть сомнения? Гиви хитро улыбнулся.

— По-моему, — сказал он, — быть владельцем фитнес — центра намного приятнее, чем быть простым охранником.

Во мне начало закипать раздражение. Он все говорит правильно, но только логика у него неправильная. Бандитская у него логика. Я тоже в некотором смысле бандит, но должны же быть хоть какие-то понятия о чести! В жизни бывают всякие обстоятельства, но одно дело занять чужое тело, спасая свою жизнь, и совсем другое — сделать это ради обогащения или острых ощущений. Вот если окажется, что вернуться в родное тело невозможно физически, тогда…

— Извини, — сказал Гиви. — Не злись. Не надо ничего говорить, я и так уже все понял. Твое возвращение можно организовать.

— Как?

— Ты можешь назвать точное место, где тебя подстрелили?

— Конечно.

— Подгоним туда реанимацию, отвезем в Склиф, прооперируем и все будет чики-чики. А если что пойдет не так, с тобой все время будет терминал. Заранее подберем тело…

— Как это подберем? Какое тело?

— Вариантов полно. Например, человек страдает шизофренией в последней стадии. Или человек приговорен к смертной казни.

— Смертная казнь отменена.

— Тогда что-нибудь другое придумаем. Понимаешь, Андрей, мы не заинтересованы в том, чтобы ты умер. Ты нам нужен.

— Зачем? Гиви задумался.

— Если я скажу, что хочу спасти тебя просто из благодарности, ты поверишь?

— Благодарности за что? — не понял я.

— За то, что открыл людям доступ к Сети.

Я пожал плечами. По ауре Гиви я видел, что он не врет, но непохоже, что он раскрыл все карты. Что-то здесь кроется…

— Ты не веришь мне, — констатировал Гиви, — а зря. Ты действительно нам нужен. Ты прав, дело не только в благодарности, есть еще кое-что, но об этом ты узнаешь, только если согласишься с нами сотрудничать.

— Сотрудничать — это как?

— Для начала напишешь подробный отчет о своих приключениях. Большую часть мы и так уже знаем, но подробности не помешают.

— Какие подробности?

— Кто изготовил первый терминал? В каких мирах ты успел побывать, кроме Вудстока? Почему Вудсток, кстати?

— Не знаю, — сказал я. — Это Павел придумал.

— Какой еще Павел?

— И тут меня посетила дельная мысль.

— Вот когда вернусь в родное тело, тогда и напишу отчет, — заявил я. — А в отчете обязательно упомяну про комитет защиты порядка.

— Это еще кто такие?

— Те, кто убил Павла. Инопланетяне.

— Какие еще инопланетяне?

— ФСБ, только инопланетное. Они действуют и на Земле.

Аура Гиви резко изменилась. Если бы он был охотничьей собакой, я бы сказал, что он сделал стойку.

— Не будем терять время, — сказал он. — Поехали.

— Куда? — не понял я.

— Как куда? На место убийства. Будем оживлять труп.

3

Совсем не так я представлял себе возвращение в родное тело. Честно говоря, я совсем не представлял себе, как это произойдет, но в чем я был уверен точно, так это в том, что все будет не так.

Мы погрузились в серебристую «нексию», на которой приехал Гиви, и поехали прямо к злополучному «Макдональдсу», никуда не заезжая и ни с кем не встречаясь. Только один раз Гиви позвонил по мобильному телефону (самому обычному) и сказал, что операцию нужно провести немедленно. Невидимый собеседник не возражал, и на этом общение Гиви с другими фээсбэшниками закончилось. Раньше я думал, что операции спецслужб происходят совсем по-другому. Не так красочно, как в фильмах про Джеймса Бонда, но должно же быть какое-то прикрытие! Оперативный штаб в фургоне, припаркованном где-нибудь неподалеку, много всякой электроники, все смотрят на экраны и нервничают… а из ФСБ ли он вообще?

— Гиви, а ты точно из ФСБ? — спросил я.

— Точно, — хихикнул Гиви. — Думаешь, почему нет группы поддержки?

Я кивнул.

Гиви смотрел на дорогу, он не мог видеть моего лица, но он воспринял мой жест. То ли зафиксировал периферийным зрением, то ли напрямую считал эмоции. Интересно, в какой степени он эмпат?

— Группы поддержки действительно нет, — подтвердил Гиви. — Знаешь, почему? Потому что она не нужна.

— Как не нужна? — возмутился я. — А подобрать тело на случай, если ничего не получится?

— Гм… — Гиви задумался. — Ничего, это терпит, — заявил он через минуту. — Если начнешь умирать по-настоящему, можешь временно переместиться в любое тело в пределах Москвы, а постоянное тело мы тебе потом подберем.

— Может, не стоит спешить? — предложил я.

— Может, и не стоит, — согласился Гиви. — Расскажи про комитет защиты порядка, и можно будет не спешить. Мне почему-то кажется, что эта информация имеет первостепенную важность.

— Почему-то?

— Я вижу это в твоей ауре, — пояснил Гиви. — Я ошибаюсь?

Я пожал плечами.

— Вот видишь, — сказал Гиви. — Все, приехали.

«Нексия» притормозила и зарулила на стоянку перед «Макдональдсом», по ночному времени практически пустую. Мы подъехали с другой стороны, поэтому я сориентировался только сейчас, когда мы уже въезжали на стоянку.

— Где это было? — спросил Гиви, припарковав машину. Я показал пальцем.

— Пошли, — сказал Гиви.

Через минуту мы стояли на тротуаре, в том самом месте, где меня настигла пуля снайпера. Я понял, что не имею ни малейшего представления, сколько времени прошло с тех пор.

— Восемнадцать дней, — сказал Гиви, когда я задал ему этот вопрос. — А что?

Я пожал плечами и ничего не сказал. Воцарилось напряженное молчание. Если бы не гул машин за спиной, можно было бы сказать, что воцарилась напряженная тишина.

— Ну что, приступим? — наконец сказал я.

— Приступим, — согласился Гиви. Он заметно нервничал.

Гиви вытащил из кармана мобилу, набрал трехзначный номер и сказал в трубку:

— Огнестрельное ранение, тяжелое. Угол Ленинского и Обручева, у «Макдональдса». Приезжайте быстрее. Милицию не вызывайте, тут ФСБ на месте. Майор Георгадзе. Ну, раз такой порядок, тогда вызывайте, только им все равно тут нечего делать. Ладно, действуйте. Через сколько будут? Хорошо, ждем.

Гиви убрал мобилу в карман и растерянно посмотрел на меня.

— Тут в пятистах метрах больница, — сказал он. — «Скорая» будет через минуту — две. Начинай.

Мое сердце екнуло, пульс участился. Я рассчитывал, что у меня будет время подготовиться, собраться с силами, но оказалось, что времени нет. Ну и ладно.

— Не тормози, — прошипел Гиви. — Времени нет.

Далеко впереди замигала мигалка и завыла сирена. В странном оцепенении я наблюдал, как «скорая», направляющаяся по мою душу, выруливает из дворов, выезжает на дорогу, распугивая автомобили сиреной… Гиви прав, времени нет.

— Возвращение, — прошептал я. И добавил: — Подтверждаю.

4

Вершина холма, на которой мы с Неем Уфин Або и Эзерлей размешивали вейерштрасс, теперь охранялась, вокруг нее стояло целое оцепление из воинов Гволфа. Я заметил, что на планете Ол уже наступило утро, получается, здесь то ли день короче, то ли время течет быстрее.

Внутри кольца не было никого, кроме меня, только сиротливо валялись три ложки из дерева моррге.

Мое появление вызвало бурное оживление в рядах стражников. Они показывали пальцами в мою сторону и галдели, как обезьяны в зоопарке.

— Прошу минуту внимания! — провозгласил я.

Галдеж стих как по мановению волшебной палочки.

— Я ухожу, — сообщил я. — Скорее всего, вы меня больше не увидите. Сейчас я покину это тело, и в него вернется та, которой оно принадлежит по праву рождения. Я прошу вас не обижать ее, она ведь не виновата в том, что натворил я. Прощайте!

5

Как же больно! Когда пуля вонзилась в мою спину, я не успел почувствовать боль, я ушел в Сеть раньше, чем нервная система успела отреагировать, но теперь боль меня догнала.

Это ужасно. Раньше у меня пару раз болели зубы, но это не идет ни в какое сравнение с тем ощущением, что я испытываю сейчас. Это не просто боль, это что-то намного более страшное, что-то такое, для чего я не могу подобрать правильных слов. Боль раздирает туловище, я не могу нормально соображать, в моей душе не осталось ничего, кроме боли. Самонадеянный дурак! Я воображал, что смогу воспользоваться терминалом, но для этого надо сосредоточиться, а я не могу сосредоточиться ни на чем, кроме боли, да и на боли тоже не могу сосредоточиться, это она сосредоточилась на мне, а не я на ней.

«Ты сможешь, — раздался голос в моем сознании. — А если не справишься сам, я возьму управление на себя, когда приблизится точка невозвращения».

— Кто ты? — завопил я, кажется, мысленно. «Ты понял», — ответил голос.

— Вудсток?

«Ты понял правильно».

— Но как? Я не вошел в Сеть, у меня нет терминала… «Долго объяснять, ты не поймешь. Просто доверься мне».

6

Я лежал на спине и рассеянно созерцал плохо выбеленный потолок, посреди которого жужжала и моргала лампа дневного света. Чувство времени подсказывало, что я выпал из мира ненадолго, но похоже, что это ощущение обманчиво Я попытался провести рукой по телу, но рука была привязана к кровати. Попытался поднять голову, но боль в носу за ставила отказаться от этой идеи. Скосив глаза, я обнаружив что из носа торчит тонкая пластиковая трубка, как в сериале «Скорая помощь».

Значит, я в больнице, а следовательно, жив. Это хорошо Интересно, насколько сильно мне досталось.

Я прислушался к своим ощущениям. Боли не было, но наблюдалось общее отупение, как будто вчера выпил литр водки. Должно быть, колют наркотики. Неужели все так плохо?

Я попытался глубоко вдохнуть, но не смог, потому что в груди возникла боль, она пронзила израненные легкие иззубренной стрелой, внутри меня что-то забулькало, я за стонал, и от этого стало еще больнее.

— Тихо-тихо-тихо, — прошептал над самым ухом незнакомый женский голос. — Успокойся, все будет хорошо.

Я открыл глаза и увидел прямо перед собой женское лицо. Этой женщине было лет пятьдесят, она была некрасива, но это было несущественно. В ней было нечто материнское, нечто вселяющее уверенность в том, что болезнь скоро отступит и снова все будет хорошо. Наверное, такой и должна быть хорошая медсестра.

— Вы медсестра? — спросил я.

Мой голос прозвучал тихо и неразборчиво, но она мен, поняла.

— Медсестра, — подтвердила она. — Лежи спокойно, тебе еще рано разговаривать.

— Где я?

— В реанимации. Тихо лежи, я сказала.

— Сколько я здесь?

— Третий день.

Она встала и скрылась из виду, только пола халата не которое время маячила на краю поля зрения. У меня оставалось еще много вопросов, но я решил последовать мудрому совету. Медсестра права, мне не стоит разговаривать, каждое произнесенное слово причиняет боль, которая накапливается в груди и вместе с ней накапливается тяжесть, как будто выкурил пять беломорин подряд. Скоро эта тяжесть прорвется кашлем… не дай бог! Кашлять в моем положении смерти подобно.

В воздухе запахло ментолом и чем-то травяным. Тяжесть в груди начала рассасываться, и я понял, что приступ кашля переносится на неопределенный срок. Вот и хорошо. Интересно, откуда этот запах?

«Опасность! — прокричал голос в моей голове. — Необходимо немедленное физическое перемещение. Необратимые изменения начнутся через десять секунд».

Какие изменения? В чем?

«Необратимые. В организме. Девять секунд».

Кажется, голос не шутит. Наверное, и в самом деле лучше не рисковать и свалить куда — нибудь по-быстрому. Но только куда?

«Шесть секунд».
Физическое перемещение… да куда угодно!
«Не понял».
В любое безопасное место.
«Прошу подтверждения».
Подтверждаю.

7

Во вселенной не было ничего, кроме меня и моих внутренних ощущений, которых тоже не было. Я был абсолютно пассивен, я висел в пустоте, в которой ничего не происходило, потому что не было ничего, что могло происходить, да и самой пустоты тоже не было.

Но вот в пустоте появилась первая вещь, и я понял, что это мое дыхание. Я дышу равномерно и глубоко, давящее чувство в груди бесследно исчезло, мои легкие больше не прострелены, их больше вообще нет. Легких нет, а дыхание есть, странно, не правда ли?

Я осознал себя, я понял, что мыслю, а следовательно, существую. Разум состоит из двух уровней: на высшем — сознание, а на низшем — глубокий сон. Сейчас я нахожусь на низшем уровне.

Невидимая сила толкает наверх. Я был неправ, уровней не два, их намного больше, их число бесконечно, внутреннее пространство души образует неисчерпаемый континуум, по которому я поднимаюсь, и с каждым квантом пути что-то меняется. Я не могу сказать, что меняется и где, внутри меня или вовне, сейчас эти понятия неразличимы.

Давление ослабевает, теперь я могу управлять всплытием. Я осматриваюсь по сторонам и понимаю, что могу видеть.

Со всех сторон нависает серая пустота, лишь один предмет нарушает ее однообразие. Это большой шар, угольно — черный и одновременно сверкающий. Я не чувствую исходящей от него угрозы, но на этом уровне мне почему-то некомфортно. Я поднимаюсь выше.

Серое становится черным. В первую секунду темнота абсолютна, затем я начинаю различать более темные и менее темные участки, попадаются даже фрагменты, которые темнее абсолютной тьмы, я понимаю, что это невозможно, но я вижу их своими глазами, нет, не глазами, глаз нет, но я все равно вижу. А может, и не вижу, не знаю, можно ли употреблять слово «вижу» в отношении того, что я чувствую. Каким-то образом я их ощущаю, а каким именно — кого это волнует?

Один из сверхтемных участков привлекает мое внимание. Он идеально круглый и в отличие от остальных равномерно пульсирует. Я подплываю к нему, чтобы рассмотреть поближе, что в нем необычно.

«Открой глаза», — говорит кто-то в моей голове, это не Сеть и не Вудсток, это кто-то третий.

Я открываю глаза, и ничего не меняется. Та же самая неравномерная тьма и ничего, кроме нее.

«Никогда не видел такой черной души», — сообщает голос.

Я обижаюсь.

— Почему это моя душа черная? — спрашиваю я. — Да кто ты такой, вообще?

«Не знаю, — говорит голос. — Но хотел бы узнать».

— Так узнай! — восклицаю я.

«Я попробую, — говорит голос. — Закрой глаза».

Я закрываю глаза, и снова нет ничего, кроме дыхания. Я дышу, и каждый вдох чуть — чуть короче предыдущего, а каждый выдох чуть — чуть длиннее. Какая-то нематериальная субстанция покидает меня с каждым выдохом, но я не становлюсь слабее.

И тут я понимаю, что вокруг меня снова материальная Вселенная. Я открываю глаза.

Я нахожусь в своей собственной квартире, лежу на кровати, меня окружает привычный интерьер единственной комнаты моей московской квартиры, но что-то в нем необычно, я не сразу понимаю, что именно. А потом понимаю, что в комнате больше нет ни двери, ни окна, все четыре стены равномерно оклеены обоями.

— Что это? — спрашиваю я.

«Безопасное место, — отвечает голос. — Ты искал безопасное место?»

— Искал.

«Вот и нашел. Расслабься и ощути безопасность и уверенность».

— Что это за место?

«Убежище. Ты можешь оставаться здесь столько, сколько необходимо. Здесь тебе ничто не грозит».

— Что это за планета?

«Это не планета, это Убежище».

— А ты кто такой?

«Я хранитель этого места».

— Ты разумное существо или машина? Долгая пауза. Наконец голос констатирует с сожалением: «Я не могу выразить корректный ответ в твоей системе понятий».

— Жаль.

«Мне тоже жаль».

— Значит, ты разумное существо. Машины не могут испытывать эмоции.

«Ты не прав».

Ну и ладно. Мне нет дела до того, может ли машина испытывать эмоции, есть заботы и поважнее.

— Здесь есть терминал? — спрашиваю я. «Конечно».

— Где?

«Везде. Тебе необходима визуализация?»

— Необязательно. Я могу обратиться к Сети прямо сейчас?

«Конечно».

Я посмотрел в потолок и представил себе, что терминал находится где-то над люстрой.

— Связь с Гиви, режим телефона, — приказал я. «Вы не авторизованы, — отозвался голос. — Послать запрос на авторизацию?»

— Да, пожалуйста.

«Запрос отправлен. Ждите ответа абонента».

— Ты — тот самый голос, с Которым я говорил до этого? «Да».

— Но твой теперешний голос принадлежит Сети. Значит, это убежище существует непосредственно внутри Сети? Это не планета?

«Я не могу выразить корректный ответ в твоей системе понятий».

— Жаль. Ответа долго ждать? «Какого ответа?»

— На запрос об авторизации.

«Абонент получит запрос при ближайшем подключении к Сети. Когда он ответит, зависит только от него».

— Он сейчас не в Сети? «Информация конфиденциальна».

Что ж, придется подождать. Жаль, что дверь на кухню замурована.

— Послушай, — обратился я к потолку, — ты можешь добавить к этой комнате кухню? Мне надо поесть.

«Запрос отклонен».

— Почему?

«Ты не нуждаешься в еде».

— Если я не буду есть, я умру!

«Ты не умрешь. В убежище нельзя умереть».

— Я буду чувствовать голод. Это очень неприятное чувство.

«Ты не будешь чувствовать голод».

— Мне нужно в туалет, в конце концов! «Ты лжешь».

— Ну… сейчас не нужно. Но потом обязательно будет нужно.

«Не будет. В Убежище блокируются все потребности, кроме абсолютно необходимых».

— А что такое абсолютно необходимые потребности? Если потребность справить нужду не считается необходимой…

«Абсолютно необходима та потребность, без которой невозможно долгосрочное существование души. У твоей расы к таким потребностям относится только одна — в пространственно — временной идентификации. В убежище удовлетворяется только она».

— То есть, пока я нахожусь здесь, я не почувствую ни голода, ни жажды и не захочу в туалет? «Да».

— А поспать здесь можно? «Можно».

— И то хорошо.

Я встал с кровати и подошел к столу. Интересно, компьютер работает?

Компьютер не работал, это была просто имитация, как телефон — автомат из чистого мрамора, сотворенный стариком Хоттабычем. Книги в шкафу тоже были имитацией, собственно, их там и не было, были только переплеты с надписями. Жаль.

Что ж, неприятно, но логично. Как говорится, здесь вам не тут, это не санаторий, а убежище. А убежище не должно быть слишком комфортным, потому что иначе посетитель захочет остаться в нем навсегда.

Ничего не поделаешь, придется ждать, пока Гиви войдет в Сеть и получит мое сообщение. Как бы не свихнуться со скуки…

8

Убивая время, я попытался связаться по Сети с Эзерлей и Неем Уфин Або. Это оказалось невозможно — Сеть просто не поняла, каких абонентов я имею в виду. Я задавал поисковой машине сотни разных вопросов, но от безумия выдаваемых ответов хотелось лезть на стенку. Когда зазвонил телефон, я был уже готов выть от злости.

Зазвонил именно телефон, офисный «Панасоник» с трубкой на шнуре, определителем номера и автоответчиком, именно такой стоит у меня дома рядом с компьютером. Я схватил трубку и заорал в нее:

— Гиви, наконец-то! Что так долго не отвечал?! В трубке кто-то хмыкнул и сообщил:

— Боюсь, ты ошибся номером. Меня зовут Гиви Эзолохола, я первый инженер приборостроительного завода верфей Сэона. Если ты обращаешься именно ко мне, смиренно прошу напомнить обстоятельства, обусловившие беседу.

Гиви Эзолохола говорил звуковой речью, но на совершенно незнакомом гортанном языке, похожем по произношению на речь кавказцев на рынке. Я слышал незнакомые слова и одновременно понимал их смысл, который проявлялся непосредственно в мозгу, как субтитры DVD на экране телевизора.

Выслушав речь Гиви, я сдавленно выругался.

— Отец? — удивился Гиви.

— Нет, — смутился я. — Извините. Это такое выражение… оно означает…

— Я коллекционирую необычные выражения иных рас, — сообщил Гиви. — Я буду рад, если ты просветишь меня относительно скрытого смысла твоих слов.

— А я буду рад, — сказал я, — если кто — нибудь объяснит мне, как связаться с человеком, с которым мне очень нужно поговорить. Его тоже зовут Гиви.

— Недавно в Сети? — предположил Гиви. — Еще не разобрался, как происходит идентификация абонентов?

— Нет, — признался я. — А как?

— Точно этого никто не знает, — сказал Гиви. — Есть несколько практических приемов, которыми пользуются абоненты, но всей сути происходящего не понимает никто. Вселенную населяют миллионы разумных рас, у каждой расы своя система понятий, но Сеть связывает всех. Многие расы не пользуются звуковой речью, некоторым неведома арифметика, существуют даже расы с вегетативным мышлением.

— Это как? — не понял я.

— Они мыслят исключительно образами, у них нет никаких обозначений ни для чего. Нам с тобой это кажется странным, но некоторые из вегетативных рас очень высоко развиты. Есть, например, легенда про планету, которая сплошь пронизана гигантской растительной сетью, мыслящей как единое существо.

— Почему легенда? — удивился я. — Я там был. Гиви издал нечленораздельный звук.

— Послушай, существо, — сказал он, — если ты позвонил мне, чтобы хвастаться, то ты зря теряешь время. Такой планеты нет, есть только легенда про Школу, в которой любого желающего учат всему, чему он способен научиться и…

— Это не легенда, — перебил я Гиви. — Эта планета называется Вудсток. Я там был.

Гиви замолк, переваривая информацию.

— И чему ты там научился? — спросил он через некоторое время.

— Боевым искусствам. Гиви негодующе фыркнул.

— Ерунда, — заявил он. — Не может быть боевого искусства, единого для всех рас вселенной.

— Может, — возразил я. — Вудсток не учит тому, как правильно размахивать конечностями, он учит концентрировать внутреннюю силу, предугадывать действия противника, не отвлекаться на посторонние раздражители, терпеть боль…

— Ты ответишь за свои слова? — перебил меня Гиви. Я растерялся:

— Как я могу ответить? Подраться с тобой, что ли?

— Не со мной. Если ты говоришь правду, ты должен быть одним из сильнейших бойцов вселенной. Ты легко победишь профессионального бойца, который не бывал на той планете.

— Допустим, — сказал я. — И что мне за это будет?

— Я перестану считать тебя лживым болтуном.

— Какое мне дело до того, кем ты меня считаешь? — рассмеялся я. — У меня и без тебя хватает проблем.

— Какие проблемы? — заинтересовался Гиви. — Может, я смогу помочь?

Не пойму, серьезно он говорит или издевается. Жалко, что, когда говоришь по Сети, нельзя почувствовать ауру собеседника. Разговаривай мы лицом к лицу, я бы сразу понял, что у него на уме. Если только разница в системах понятий позволит быстро разобраться в его ауре. Ладно, будем считать, что он действительно хочет помочь.

— Главная проблема состоит в том, что мое тело валяется в реанимации, а я сам сижу в Убежище, потому что какой-то голос сказал, что из тела надо убраться за десять секунд…

— Подожди, — прервал меня Гиви. — Я понимаю только половину твоих слов. Что за убежище?

— Да не знаю я! Реальность тут явно виртуальная, она имитирует мое жилище, тут есть терминал Сети и еще какой-то голос, который говорит, что я не буду ни есть, ни пить, пока отсюда не уберусь.

— Сколько ты можешь продержаться без еды? — забеспокоился Гиви.

— Дело не в еде, — сказал я. — Понимаешь, я не испытываю потребности есть и пить, голос говорит, что эта потребность здесь не поддерживается. Но это неважно, потому что…

— Как это неважно?! — воскликнул Гиви. — Ты только что сказал, что побывал не только в Школе, но и в Убежище, а теперь говоришь, что это неважно! Да ты… да тебя… да за эти два адреса ты получишь такой статус… Тебя как зовут?

— Андрей.

— Послушай меня, Андрей. Сейчас я дам тебе адрес, перемещайся и больше не думай о своих проблемах. Все твои проблемы мы решим. Согласен?

— Что от меня требуется? Назвать координаты Вудстока и Убежища?

— Да.

— Так я их не знаю.

— Как это не знаешь? Ты сейчас в Убежище. Запроси у своего терминала текущие координаты.

— Разве так можно?

Гиви издал неразборчивое рычание. Звучало оно зловеще, но субтитры в голове пояснили, что это смех.

— Ты давно в Сети? — спросил Гиви.

— С месяц примерно. А что?

— Твой мир давно вошел в Сеть?

— В энциклопедии написано, что пятнадцать лет назад. Но о Сети у нас почти никто не знает, я вошел в нее чисто случайно.

— Тогда понятно, — сказал Гиви.

— Что понятно?

— Понятно, как ты пробрался в Школу. Новичкам везет.

— В каком смысле?

— Долго рассказывать. Давай перемещайся.

А почему бы и нет, подумал я. Что я теряю в худшем случае? Время? Скорее наоборот, с помощью Гиви инопланетного я быстрее доберусь до Гиви земного, чем без его помощи. А то, что на планете… как она называется… Сэон, кажется… В самом деле, что плохого, если на планете Сэон узнают координаты Вудстока?

— Говори координаты, — сказал я.

Гиви назвал координаты, и я переместился по указанному адресу. Перед этим я запросил у невидимого терминала координаты Убежища и попытался их запомнить. Это было непросто — запомнить последовательность из двадцати девяти цифр очень даже непросто.

9

Планета Сэон относится к числу высокоразвитых, я понял это сразу, как только очнулся в гостевом теле. Тело лежало в прозрачной капсуле, напомнившей фильм «Чужие». Как только я открыл глаза, крышка беззвучно поднялась.

Я поднял руки и взглянул на них, мысленно готовясь к худшему. Но все было не так плохо, как можно было ожидать. Рук было две и их пропорции примерно соответствовали человеческим, даже пальцев на каждой было по пять. Хотя нет, это не пальцы, это щупальца наподобие осьминожьих. Оригинальная конструкция: плечо и предплечье совсем как у людей — массивная кость, оплетенная мышцами, но кисть начисто лишена костей. Надо полагать, для высокоразвитой расы так даже лучше — нажимать на кнопки удобнее гибкими щупальцами, чем твердыми пальцами.

Ног две, с копытами, не раздвоенными, как у дьявола, а монолитными, как у лошади. Половые органы на месте, но какие-то странные… кажется, я гермафродит… гм… яйцекладущий. Ничего, на Оле было еще хуже.

Позвоночник на месте, сердца нет, потому что кровеносная система с распределенным приводом циркуляции. Легкие на месте… интересная конструкция — воздух входит в одно отверстие, а выходит в другое, при дыхании грудная клетка мелко вибрирует, прогоняя воздух из вдыхательного хобота в выдыхательный.

Сюрприз — головы нет. Мозг находится внутри туловища, а там, где должна быть голова, из туловища торчит венчик щупальцев… нет, не щупальцев… Сейчас уточню…

Три хобота — один для приема пищи и два для дыхания, а также четыре глаза на длинных и тонких стебельках, двенадцать слуховых антенн и шестнадцать обонятельных. И еще около сотни запасных стебельков, на случай, если глаз или ухо вдруг оторвется. Если произойдет такое несчастье, один из запасных стебельков отрастет и превратится в точную копию утраченного органа, при этом любой стебелек может стать и глазом, и ухом, в зависимости от того, что именно пострадало. Оригинально.

Питательный хобот служит для засасывания жидкой пищи. Пищей может быть растительный сок или кровь, для последнего случая на конце хобота имеется специальное прокалывающее устройство. Но в высокоразвитом обществе кровь сосать не принято, она дорогая, дефицитная и не очень вкусная. Синтетические пищевые коктейли гораздо вкуснее и питательнее.

Закончив инвентаризацию тела, я вылез из капсулы и огляделся по сторонам. Я находился в большом зале, сплошь заставленном такими же капсулами. Очевидно, я нахожусь в портале для приема инопланетных туристов. Большинство капсул были пусты, в некоторых лежали неподвижные тела, подобные моему. Все они выглядели как точные копии друг друга, память тела подсказала, что так оно и есть — гостевые тела выращиваются путем клонирования. Ну и ладно.

В дальнем конце помещения на стене был изображен светящийся символ, очертаниями похожий на китайский иероглиф. Едва я взглянул на него, подсознание сообщило, что знак показывает, что там выход. Как раз то, что нужно.

Выход оказался закрыт. Когда я приблизился к нему, невидимая сила начала отталкивать меня назад, вначале мягко, а затем все сильнее и сильнее. Я был вынужден отступить. Таможенный контроль, подсказала память тела.

В этот момент в мозгу раздался тихий голос, который вежливо попросил:

— Назовите цель визита.

Этот голос не был мысленным, он именно прозвучал, и говорил он на незнакомом языке, по-моему, на том же самом, на котором разговаривал Гиви. Голос прозвучал в мозгу в самом прямом смысле — мои ветвистые уши определили, что источник звука находится в верхней части моего туловища, как раз там, где мозг. Память тела подсказала, что это не телепатия, а стереоэффект.

— Я здесь по приглашению Гиви… э… Эоло… не помню.

— Гиви Эзолохола, — уточнил голос. — Ждите, он сейчас подойдет.

Ждать пришлось не дольше минуты. Невидимая стена вдруг исчезла, а секундой позже в коридоре, путь в который только что был перекрыт, появилось существо.

Выглядело оно отвратительно. Лес щупальцев на голове, глаза на стебельках, при ходьбе все это раскачивается… Какая гадость! Впрочем, я выгляжу не лучше.

Существо подошло ко мне и спросило голосом Гиви:

— Андрей?

Я сделал сложный жест обонятельными рецепторами. Как подсказала память тела, обитателям планеты Сэон этот жест заменяет утвердительный кивок головой.

— Я Гиви, — представилось существо. — Идем.

С этими словами существо развернулось на сто восемьдесят градусов и пошло прочь. Я последовал за ним.

Я ожидал, что мы будем долго блуждать по полутемным коридорам индустриального здания, но после первого же поворота коридор оборвался. Вначале мне показалось, что впереди открылась гигантская пещера, и лишь когда я вошел в нее, следуя за Гиви, я понял, что темно-фиолетовый потолок — вовсе не потолок, а небо.

Планета Сэон выглядела зловеще. Вверху фиолетовое небо с розовыми облаками, внизу темно-серая почва с такой же темно-серой растительностью. Сфокусировав зрение на поверхности земли, я обнаружил, что почва вовсе не серая, она составлена из черных и белых крупинок размером с булавочную головку. Интересно, это естественная почва планеты или искусственный газон?

Растения казались обугленными головешками, создавалось четкое впечатление, что серые ветки, растущие из земли, давно засохли. Метрах в пятистах впереди возвышалась роща более крупных растений, то ли деревьев, то ли кактусе сразу и не поймешь, как их лучше назвать. Бугристые ветвящиеся стволы темно-зеленого цвета и без листьев. Странно, но местные растения не имеют листьев, как будто на Сэоне отменили законы фотосинтеза. Или эти растения получают жизненную энергию другими путями? Бог его знает.

Никакой живности, кроме меня и Гиви, в поле зрения не наблюдалось. Ни зверей, ни птиц, ни даже насекомых. Тусклая серая пустыня, море обугленных веток, в котором разбросаны острова — рощи гигантских кактусов. Неприглядная картина.

Я обернулся. Здание, из которого мы вышли, было довольно большим, но очень низким, метров пять — шесть в высоту. Материал, из которого были сложены стены, я не смог опознать. Равномерно серая матовая поверхность, то ли металл, то ли пластмасса, кажется, монолитная — соединений между отдельными блоками нигде не видно.

Выйдя из здания, Гиви зашагал по тропинке, протоптанной в бескрайнем поле серых веток. Она была широкая и утоптанная, но это была именно тропинка, а не дорога — никакого искусственного покрытия, никаких бордюров по краям, никаких обозначений, просто полоса вытоптанной земли, на которой серые ветки не росли. Тропинка уходила метров на сорок от здания и там обрывалась.

Гиви дошел до конца тропинки и остановился, поджидая меня. Я подошел к нему и спросил:

— Куда мы идем?

— Ты должен ответить за свои слова, — сказал Гиви, и окружающий пейзаж внезапно изменился.

Вокруг по-прежнему расстилалась серая равнина, небо над головой по-прежнему было фиолетовым, но теперь в нем не было облаков, а из серой земли не росли серые ветки, вместо них по плоской равнине были разбросаны неясные конструкции, напоминающие капустные кочаны, в которых вместо листьев росли подсушенные коровьи лепешки. Непонятно, что это такое — то ли растения, то ли искусственные сооружения.

Я обернулся и увидел, что здания, из которого мы вышли, больше нет. И еще одно изменение — солнце, которое раньше стояло почти в зените, теперь склонилось к горизонту и вышло из-за облаков. Оказывается, солнце на Сэоне лиловое. Deep purple, так сказать.

Метрах в десяти справа от меня воздух сгустился, замерцал и превратился в марево, из которого вышло существо того же вида, что и мы с Гиви.

— Это и есть твой чудо — боец? — спросило оно.

— Он самый, — подтвердил Гиви.

— Эй! — воскликнул я. — Гиви, ты обещал, что от меня потребуются только координаты двух миров. Ты не говорил, что придется драться.

— Ты либо лжешь, либо не помнишь, — заявил Гиви. — Я говорил об этом в самом начале разговора.

— Но потом, когда мы договорились, ты сказал, что от меня нужны только координаты Вудстока и Убежища.

— Любая следующая договоренность не отменяет предыдущую, а дополняет, — наставительно произнес Гиви. — Будь готов ответить за свои слова.

Гиви отошел в сторону, а второе существо направилось ко мне с явно враждебными намерениями. Не нужно было читать его ауру, чтобы сообразить, что меня сейчас будут бить.

Я попытался принять боевую стойку, но сразу понял, что человеческие навыки здесь не пригодятся. Основное оружие человека — кулак, а у этих существ на руках вместо пальцев мягкие щупальца, ими как следует не ударишь, они в лепешку расплющатся. Интересно, как они дерутся…

Обратившись к памяти тела, я узнал, что в колющем устройстве на конце питательного хобота имеется железа, вырабатывающая парализующий яд не смертельного действия. Местная техника боя основана на том, чтобы парализовать противника серией уколов, а затем выпить его кровь, либо полностью, либо чисто символически, только для подтверждения победы.

Техника боя сэонцев очень своеобразна. С одной стороны, уколоть противника хоботом непросто: мышцы хобота не очень сильны, и если противник поймает хобот рукой, можно вырваться, но если противник сумеет намотать твой хобот на руку, ты проиграл. Главное в рукопашном бою сэонцев — перехватить руками хобот противника и одновременно не позволить противнику перехватить твой хобот. Намотал хобот противника на руку — чистая победа. Просто схватил — противник вырвется, но будет вынужден отступить. Попытался схватить, но промахнулся — получил укол. Десять — пятнадцать уколов — ты проиграл.

С другой стороны, хобот очень подвижен, очень трудно предугадать его траекторию и еще труднее заблокировать ее, да так, чтобы не получить укол в руку. Схватка двух сэонцев не похожа на драку людей, это скорее танец. Физическая сила не играет роли, все решают скорость реакции, правильная стратегия и, конечно, удача. Гм… А почему это физическая сила не играет роли?

Пока я консультировался с собственным телом, противник вышел на дистанцию атаки. Он не стал совершать поклоны или какие-то другие ритуальные действия, а ринулся в атаку немедленно.

Мое тело никогда не принадлежало бойцу. Оно не смогло предугадать движения противника, мне пришлось задействовать эмпатию, чтобы понять направление удара.

Эмпатия не особенно помогла. Противник не думал о своем ударе, он нанес его автоматически, работая только на рефлексах. Я успел понять, что атакующее движение выверено до мельчайших деталей, это не просто замах наобум, это сложнейший прием, который может продолжиться десятком различных путей и почти все пути приведут к моему поражению. Даже если и существует надежная защита, шансы, что за оставшиеся миллисекунды я пойму, как надо защищаться, близки к нулю.

Я решил пойти другим путем. Кто-то сказал: не можешь одержать победу на поле противника — дерись на своем поле. Я решил ввести новый элемент в сэонское искусство рукопашного боя. Я не стал пытаться заблокировать хобот противника. Я сгруппировался и отпрыгнул назад, а когда противник продолжил наступление, ударил его копытом в живот.

И немедленно получил укол в колено. Один укол почти не влияет на общую подвижность тела, просто колено чуть-чуть онемело. Зато противнику пришлось плохо.

Тела сэонцев не рассчитаны на то, чтобы держать удар. Ядовитому существу не нужны массивные кости и толстый слой крепких мышц. Грудная клетка сэонцев не имеет ребер, она сплетена из тонких волокон соединительной ткани. Брюшного пресса почти нет, мышцы живота у сэонцев слабые и тонкие, как у людей на боках.

Мой удар оказался сокрушителен. Противник застыл на месте, его антенны судорожно задергались, ему было очень больно, возможно, он сейчас умрет. Я отметил этот факт, но не успел осмыслить, потому что мне тоже пришлось несладко.

Я уже начал движение, когда понял, что сэонская анатомия не предполагает использования ног в качестве орудия для пинков. Теоретически, нога поднимается довольно высоко, но при этом тазобедренные связки сильно растягиваются, что причиняет жуткую боль. У сэонцев нет тазобедренных суставов, ноги крепятся к туловищу сотнями тонких связок, связки эластичны, но не беспредельно. Сэонцы не умеют прыгать, даже быстрый бег требует предварительной разминки, без нее любое резкое движение крайне болезненно. А мое тело не испытывало интенсивных физических нагрузок с момента создания.

Чтобы приглушить боль, мне пришлось задействовать навыки, полученные на Вудстоке. Сознание вошло в боевой режим, и я стал чувствовать свое тело отстраненно, как бы свысока. Страх отступил вместе с болью, я понял, что ничего фатального не произошло, просто я получил сильное растяжение связок, я могу двигать ногой, могу даже повторить удар, будет больно, но серьезных последствий в ближайшее время не ожидается. Потом придет расплата, этому телу предстоит либо серьезное лечение, либо инвалидность, но это будет потом. А пока я вполне могу завершить бой.

Завершать бой не пришлось. Изучая собственное тело, я отвлекся от противника, благо угроза от него пока не исходила. И когда взглянул туда, где только что корчился от боли сэонец, я не увидел ничего.

Я перевел взгляд на Гиви. Он стоял на том же месте, что и в начале боя. Увидев, что я смотрю на него, он издал нечленораздельный свистящий звук, память тела пояснила, что этот звук заменяет сэонцам глубокомысленное откашливание перед торжественной речью.

— Не могу сказать, что полностью удовлетворен, — заявил Гиви, — я ожидал более впечатляющей демонстрации. Но то, что ты показал, вполне приемлемо. Можно даже сказать, что результат был ожидаемым. Я могу узнать, как устроено твое изначальное тело?

— Зачем? — не понял я.

— Чтобы лучше оценить тактику твоего боя, — пояснил Гиви. — Ты не стал состязаться— с Джубэем в скорости и точности, ты вывел бой в совсем иную плоскость, далеко за пределы тренировочного поединка. Ты знаешь, что произошло с твоей ногой?

— Растяжение связок. Но это гостевое тело, не так ли?

— Да. Тебе незачем беспокоиться насчет ущерба, который ты причинил хозяину тела, у твоего тела нет хозяина. Ты серьезно поранил Джубэя, он не сможет исцелиться без понижения статуса, но в этом нет твоей явной вины. Вы не обговорили условия поединка, а потому Джубэй не может предъявлять тебе претензии.

— А что с ним случилось? — заинтересовался я. — И где он, кстати?

— Телепортировался в больницу.

— У вас есть телепортация?

— Ты разве не понял? Мы уже телепортировались один раз, из портала.

— Я не понял, что это именно телепортация. Я подумал, это виртуальная реальность.

— Слишком сложно, — сказал Гиви. — Впрочем, если бы я знал, каким будет поединок, я настоял бы на том, чтобы он проходил в виртуальной реальности. Но поздно жалеть о том, чего уже не изменишь. Ты расскажешь о своем прежнем теле?

— А что тут рассказывать? Две руки, две ноги, голова… гм… как бы это пояснить…

— Я знаю, что такое голова, — перебил меня Гиви. — Ты хищник?

— Я всеядный. При необходимости могу ограничиваться только растительной пищей. Я имею в виду не себя лично, а биологический вид.

— А почему не себя?

— Зачем же себя ограничивать?

— И то верно, — хихикнул Гиви.

Точнее, он не хихикнул, а зарычал, так прозвучал бы этот звук для человеческого уха.

— Ты вел себя очень агрессивно, — продолжал Гиви. — Я бы даже сказал, отчаянно. Ты причинил своему телу тяжелую травму только ради того, чтобы быстро вывести противника из строя и свести риск к минимуму. У тебя ускоренная регенерация?

— Это как?

— Сколько времени у тебя заживают царапины?

— Несколько дней. А что?

— Регенерация обычная. Странно.

— Ничего странного, — сказал я. — В нашем стиле рукопашного боя удар ногой — самое обычное дело. А ядовитого хобота у нас нет, у нас вообще нет ничего похожего. Если бы я принял стиль Джубэя, мне пришлось бы драться, не имея подходящих рефлексов.

— Тогда понятно, — Гиви утвердительно пошевелил антеннами. — А я уж подумал, что твоя раса патологически агрессивна. Я рад, что ошибся. Теперь я вижу, что ты не лгал, твои боевые возможности лежат далеко за пределами обыденности. Попасть в абсолютно чуждое тело и выиграть поединок по незнакомым правилам с вице-чемпионом планеты — это очень круто, даже если ты сыграл на грани правил. Теперь я верю, что ты побывал в Школе. Ты готов назвать ее координаты?

— Подожди, — сказал я. — Ты говорил, что не будешь ничего от меня требовать, кроме этих координат, а потом ты заставил меня драться. Я знаю, ты считаешь, что я тебя неправильно понял, но все равно… Вначале ты сказал одно, потом другое, это не способствует доверию. Думаю, будет справедливо, если вначале ты поможешь мне решить мою проблему, а потом я покажу тебе путь на Вудсток.

Гиви задумчиво хрюкнул и провозгласил:

— Сожалею, что невольно обманул твое доверие. Расскажи о своей проблеме, и я попробую сделать все, что в моих силах. Это поможет восстановить доверие.

— Хорошо, — сказал я. — Проблема первая. Мне нужно связаться с определенным существом моей расы, но я не знаю, как это сделать. Я знаю его имя, где он работает, но не знаю сетевых координат места, где он находится. Что мне делать?

— Ты уже общался с ним по Сети? — спросил Гиви.

— Нет, только вживую.

— Тогда проще всего физически переместиться на ту планету, где находится это существо, и воспользоваться планетарными средствами связи.

— У нас нет порталов с гостевыми телами.

— Ну и что?

— Мне придется временно занять чужое тело.

— Это запрещено вашим законодательством?

— Специальных законов по этому поводу у нас нет, но…

— Тогда какие проблемы? Переместись на свою планету, оставь сообщение для того существа, передай ему свои сетевые координаты и попроси возместить ущерб существу, чье тело ты вынужденно занял. Никто не будет в обиде.

— Все не так просто. Понимаешь, Гиви, я подозреваю, что за мной охотится комитет защиты порядка.

— Это кто такой?

— Это такая организация, она занимается борьбой с сетевыми хулиганами, которые несанкционированно занимают чужие тела на других планетах.

Гиви печально хрюкнул.

— Это серьезная проблема, — сказал он. — Если ты встал на пути полиции планетарного узла… тяжелый случай…

— А что такое планетарный узел? Гиви ехидно фыркнул.

— По-моему, — сказал он, — тебе надо почитать нормальную книгу про Сеть.

10

Гиви был прав, мне давно стоило прочитать нормальную книгу про Сеть. Когда я наконец сделал это, многое стало на свои места.

Сэонские книги стоят того, чтобы сказать о них пару слов. Сэонцы используют фонетический алфавит, принцип тот же самый, что и в кириллице, только символы совсем другие. Буквы складываются в слова, слова — в предложения, каждая буква обозначает один звук, из этого правила есть исключения, которых больше, чем в русском языке, но меньше, чем в английском. Правда, сэонцы пишут справа налево, как евреи, но к этому быстро привыкаешь.

Сэонская книга представляет собой тонкую пластмассовую пластину размером со среднюю земную книгу. Никаких страниц внутри нет, вся книга — одна обложка. На обложке нарисована кнопка включения, если нажать на нее пальцем, книга открывается на том месте, где читатель остановился в прошлый раз. Если ткнуть пальцем в левый нижний угол страницы, читатель видит следующую страницу, если нажать на правый верхний угол — предыдущую. На полях страницы нарисовано множество кнопок, если потыкать в них пальцем, получаешь доступ к дополнительным функциям. Поиск слова или фразы, создание закладки, переход к ранее созданной закладке… короче, все то, что на Земле умеют компьютеры, на Сэоне делает обычная книга. Собственно, сэонская книга и есть компьютер.

Но достаточно о книге. Лучше перейти к тому, что я в ней вычитал, а вычитал я в ней много интересного. Прежде всего, там было подробное описание того, как в Сети происходит идентификация объектов.

Оказывается, есть несколько способов выбрать на необозримых просторах Сети объект, интересующий конкретного пользователя. Например, существуют универсальные координаты. В десятичной системе счисления универсальные координаты мира выражаются пятидесятизначным числом, в других системах понятий они записываются по-другому, но смысл один — пользоваться ими крайне неудобно.

Существуют и относительные координаты. Можно выдрать из универсальных координат любой фрагмент, предъявить его Сети, и Сеть начнет искать во вселенной объект, чьи координаты содержат в себе этот элемент. Как только будет найден первый подходящий объект, Сеть начнет работать с ним. Если это именно тот объект, который имел в виду пользователь, — пользователю повезло. Если нет — надо попробовать описать интересующий объект другими способами.

Можно описать интересующий объект как совокупность атрибутов. Чем точнее описание, тем больше шансов, что Сеть выдаст пользователю именно желаемый объект, а не какой-то другой, подходящий под заданное описание.

Может показаться, что найти в Сети то, что нужно, не проще, чем иголку в стоге сена. Но все не так плохо. Чаще всего пользователь обращается к объектам, к которым уже обращался раньше, а такие объекты идентифицировать не нужно, они уже идентифицированы. Часто пользователи передают ссылки на объект друг другу, в этом случае проблем с идентификацией также не возникает. Если пользователь получил информацию об объекте из Сети, объект тоже легко находится. А вот если у пользователя нет ничего, кроме обычных несетевых координат объекта, пользователю остается только посочувствовать.

Что я знаю про Гиви Георгадзе? Имя, фамилию, внешность, место работы, воинское звание. Я уверен, что этой информации достаточно, чтобы его однозначно идентифицировать, но в Сети этой информации нет. Гиви входил в Сеть, но вряд ли он сообщил Сети всю информацию о себе. Сеть знает, что его зовут Гиви Георгадзе, что он живет в городе Москва на планете Земля, но вряд ли Сеть способна уразуметь, что он работает в ФСБ. Сеть не вникает в тонкости социального устройства на отдельно взятых планетах, такие мелочи ее не интересуют. Сколько во вселенной существ по имени Гиви? Думаю, миллиарды. Сколько существ по имени Гиви Георгадзе? Миллионы. Кроме того, не факт, что Сеть знает, что Гиви носит фамилию Георгадзе. Может, Сеть вообще не считает фамилию чем-то важным. А тогда мне не остается ничего иного, кроме как перебирать по одному всех Гиви вселенной.

Короче говоря, шансов выйти на Гиви Георгадзе прямо из Сети практически нет. Гиви Эзолохола прав, надо переместиться на Землю и воспользоваться обычным телефоном, это будет проще всего.

Все, нужная информация получена. Книгу можно закрывать, но я решил потратить еще пару часов и выкачать максимум информации из пособия по работе с Сетью для сэонских чайников.

Эта книга была рассчитана именно на чайников, на тех, кто не знает о Сети вообще ничего и хочет получить первоначальные сведения. Большая часть книги была посвящена тому, что я уже знал, а то, чего я не знал, описывалось очень кратко и примитивно. В книге были ссылки на более продвинутые источники информации, но я сразу понял, что они не для меня. Даже в этой книге встречались слова, смысл которых от меня ускользал, и память тела ничем не могла помочь, потому что телу эти слова были тоже незнакомы. Страшно даже подумать, сколько таких слов будет в продвинутом техническом справочнике или в учебнике для сэонского института. Вряд ли меньше, чем в земных справочниках и учебниках.

Короче говоря, книга, которую я читал, не столько давала ответы, сколько ставила вопросы. Но какие вопросы…

На Сэоне неизвестно, откуда взялась Сеть, какая сверхцивилизация ее создала, как Сеть работает и в каком измерении находятся ее серверы, если они у нее есть. Много столетий сэонские ученые бьются над этими вопросами, но пока так и не смогли выяснить почти ничего.

Именно почти — кое-что они исследовали. Астральное излучение, которое испускает терминал Сети, на Сэоне хорошо изучено, сэонцы установили, что информационный обмен между Сетью и мозгом идет посредством именно этого излучения. Сэонцы умеют его перехватывать, они не способны расшифровать данные, передающиеся в сеансе связи пользователя с Сетью, но сам факт связи обнаруживается специальным детектором на расстоянии до десяти километров, а если поблизости нет других источников астрального излучения, то работающий терминал Сети можно засечь и за сто километров.

Существуют и более продвинутые устройства, которые позволяют обнаруживать абонента Сети не только тогда, когда он работает с Сетью, но и в другие моменты времени. Оказывается, как только разумное существо подключается к Сети, Сеть больше не выпускает его из поля зрения. Импульсы астрального излучения постоянно сопровождают существо, вокруг него образуется специфическая аура. Обнаружить ее непросто даже для сэонской науки, устройство, которое может это сделать, стоит очень дорого, но такие приборы уже созданы. Работают они, правда, не везде. В большом сэонском городе включать такой аппарат бессмысленно — когда тебя окружает миллион существ, работавших с Сетью, прибор просто зашкалит. Но в мирах, подобных Земле, где число абонентов Сети исчисляется десятками, подобная технология работает безупречно.

Излучение Сети можно не только перехватывать, но и глушить. Можно соорудить устройство, которое выстроит в астральном пространстве барьер, способный отрезать от Сети сразу несколько обитаемых миров. Сэонская наука не сильно продвинулась в этой области, практических результатов почти нет, но теоретическая возможность строить барьеры существует и есть подтверждения тому, что такие барьеры во вселенной имеются. Неизвестно, кем и когда были построены астральные барьеры и были ли они вообще построены или имеют естественное происхождение, но сам факт их существования сомнению не подвергается. Есть несколько миров, в которые нельзя переместиться с Сэона напрямую, но в которые можно попасть, сделав пересадку в третьем мире.

Нельзя сказать, что язык, на котором Сеть общается с пользователями, совершенно непонятен сэонским ученым. Кое-какие сигналы расшифровать удалось, и это позволило построить на Сэоне так называемый планетарный узел — компьютерную сеть, отслеживающую в реальном времени все перемещения межзвездных туристов, прибывающих и покидающих Сэон. Таким образом проблема сетевых хулиганов на Сэоне решена — если какое-то глупое существо осмелится пренебречь туристическим порталом и захватить тело, принадлежащее сэонцу, этому инопланетянину не позавидуешь. Планетарный узел фиксирует текущее местонахождение нарушителя и координаты места, из которого нарушитель прибыл, а затем поднимает тревогу, и нарушитель с удивлением обнаруживает рядом с собой опергруппу планетарной полиции, ему читают краткую лекцию о недопустимости подобного поведения и предлагают немедленно убраться восвояси.

Если нарушитель отказывается, он больше не считается нарушителем, а переходит в разряд преступников. Его телепортируют в специальную тюрьму, из которой есть только один выход — дать Сети команду на возвращение. Но в точке возвращения нелегала уже ждет полиция, либо сэонская, либо местная, если преступник пришел из мира, с которым у Сэона есть соответствующий договор. Преступника снова помещают в тюрьму, и процедура повторяется. Окончательных выходов может быть только два — либо нарушитель закона раскаивается, возмещает ущерб, после чего его отпускают, либо преступника казнят, предварительно убедившись, что он находится в своем базовом теле. Да — да, высокоразвитые нации вселенной практикуют смертную казнь, и ни один правозащитник не выступает за ее отмену.

Как я понял из книги, создание планетарных узлов — обычная практика для высокоразвитых планет. Это позволяет если не полностью контролировать общение по Сети с другими мирами, так хотя бы минимизировать негативные последствия от таких контактов.

Чем больше я узнаю о Сети, тем больше она становится похожей на привычный земной Интернет, то же самое, только в несравненно больших масштабах. Интересно, есть в Сети хакеры?

Я задал этот вопрос Гиви, который хрюкнул и сказал:

— Ты быстро учишься, Андрей. Я не могу однозначно ответить на твой вопрос, полагаю, во вселенной есть существа, способные не просто сосуществовать с Сетью, но и командовать ею. Кто-то создал Сеть, мы не знаем, кто это, но полагаем, что эта раса достигла в своем развитии таких высот, которые нам кажутся недостижимыми, и если эта раса все еще существует, то она может управлять Сетью. Может, есть и другие существа, способные на это, но ты сам понимаешь, они не будут это афишировать.

Я кивнул с умным видом (точнее, сделал соответствующий жест антеннами) и ничего не сказал. Гиви выдержал надлежащую паузу и спросил:

— Теперь ты больше не считаешь, что я не выполняю условия соглашения?

— Нет, — сказал я, — не считаю. Эта книга очень помогла мне. Я не смогу забрать ее на свою планету?

— Книгу — не сможешь, — сказал Гиви. — Сеть не поддерживает перемещение материальных объектов. Но если на твоей планете есть компьютеры, способные подключаться к Сети, ты сможешь перекачать по Сети информацию, содержащуюся в книге.

— Компьютеры тоже могут подключаться к Сети? — изумился я.

— А что тебя удивляет? Компьютер отличается от живого мозга только отсутствием полноценного разума. Но даже имитации разума достаточно, чтобы стать абонентом Сети. Только имитация должна быть очень хорошей.

— У вас на планете есть такие компьютеры?

— Конечно. С их помощью поддерживается постоянная связь с дружественными мирами. Сеть то ли не замечает того, что мы используем ее как транспорт для передачи информации, то ли ей просто на это наплевать. Ну, так как, ты назовешь адреса?

— Конечно, — сказал я. — Адрес Убежища… черт! Не помню!

Я почувствовал себя полнейшим идиотом. Перед тем, как переместиться на Сэон, я раз двадцать повторил про себя координаты Убежища, но теперь я их уже забыл. Это неудивительно — запомнить длинную последовательность цифр непросто, а не забыть ее после всех событий сегодняшнего дня еще труднее. Надо было бы записать ее на бумажку… но бумажку не унесешь через Сеть. Черт!

Гиви зарычал и сказал:

— Тебе не надо ничего помнить, за тебя все помнит Сеть. Попроси ее назвать абсолютные координаты Убежища и продиктуй мне то, что услышишь.

— Разве так можно?

— Ты же прочитал эту книгу, — фыркнул Гиви. — Ты интересовался тем, как Сеть находит объекты, я дал тебе книгу, ты ее прочитал, и все равно ничего не понял. Объясняю — Сеть помнит все места, которые ты посещал раньше. Если ты хочешь повторно посетить какое-то место, ты можешь просто сказать «хочу вернуться туда-то», и Сеть преобразует твою мысль в координаты цели. И это касается не только физического перемещения. Сеть всегда может сообщить тебе координаты любого объекта, который раньше был тебе предоставлен.

— Хорошо, спасибо, — смущенно пробормотал я. — Сейчас попробую…

И я продиктовал длинную последовательность цифр. Гиви терпеливо выслушал меня и сказал:

— Теперь Школа.

— Но ты ничего не записал! — возмутился я.

— Наш разговор записывается целиком, — сказал Гиви. — Нет необходимости что-то записывать отдельно.

— Хорошо, — смутился я. — Тогда слушай. И я продиктовал ему координаты Вудстока.

— Замечательно, — констатировал Гиви. — Теперь координаты твоей родной планеты.

— Это еще зачем? — удивился я.

— Ты назвал координаты в своей системе понятий. Очень необычная система, на мой взгляд, совершенно неудобная. Длинную последовательность цифр очень трудно запомнить. Когда мы описываем координаты объекта, мы используем цвета и формы, запомнить форму и цвет геометрической фигуры гораздо проще, чем числа, которыми эта фигура описывается.

— Допустим, — сказал я. — Но Сеть понимает обе эти системы. Я не понимаю, в чем проблема.

— Проблема в том, — сказал Гиви, — что, если я назову координаты в виде цепочки чисел, Сеть не поймет, что я имею в виду именно координаты, потому что Сеть рассчитывает получить от меня цепочку цветов и форм. Ты назвал числа, в твоей системе понятий они открывают пути в Школу и Убежище, но в моей системе понятий это просто числа. Когда пользователь обращается к Сети, он передает ей не слова, а мыслеобразы. А чтобы передать мыслеобраз, надо суметь его представить.

— А чего тут представлять? — не понял я. — Есть объект, есть информация, которая описывает его местонахождение. Какая разница, как она его описывает? Думаешь, я понимаю, что означает каждая цифра в тех координатах, что я тебе назвал? Я воспринимаю эти цифры как одно целое, я не знаю, что означает каждая цифра по отдельности, но я знаю, что они означают все вместе, и мне этого достаточно.

— Ты не понимаешь, — хрюкнул Гиви. — Представь себе, что я — существо вегетативной расы. Ты спросил меня, где моя планета, а я нарисовал тебе десять размытых пятен. С моей точки зрения, эта картинка точно описывает координаты моей планеты, но разве ты сможешь передать их Сети? Ты не сможешь даже представить себе, что это координаты.

— Ладно, — сдался я, — я тебя не понимаю, но я верю, что ты меня не обманываешь.

А кстати, не обманывает ли он меня? Я активировал навыки, полученные на Вудстоке, и прощупал ауру Гиви. Кое-что показалось мне необычным, не понимаю, что именно, но… точно!

— Послушай, Гиви, — сказал я, — планетарный узел Сэ — она фиксирует всех прибывающих туристов, правильно?

— Правильно, — подтвердил Гиви.

— Для каждого из них определяется точка отправления, правильно?

— Правильно.

— Тогда узлу уже известны координаты Убежища.

— Точно! — воскликнул Гиви с. воодушевлением. — Как же я раньше не подумал!

— Не надо мне лгать, — сказал я, — ты подумал об этом. Я это вижу.

— Ты умеешь чувствовать ложь? — заинтересовался Гиви. — Даже в душе чужой расы?

— Даже в душе чужой расы, — подтвердил я. — Так зачем ты просил у меня координаты Убежища?

— Как жест доброй воли, — начал было Гиви, но я его снова прервал.

— Не лги мне, — повторил я.

В ауре Гиви начало ощущаться смутное беспокойство.

— Да какая разница, зачем? — спросил Гиви. — Да, эта информация лишняя, но то, что ты сообщил ее мне, никому не причинило вреда. Тогда зачем тебе знать, для чего она мне потребовалась?

— Как жест доброй воли, — заявил я. — Я хочу лучше понимать мотивы твоих поступков.

Аура Гиви демонстрировала нечто непонятное, такого я еще не видел ни у одного существа. Казалось, в тело Гиви вселилось сразу несколько личностей, которые спорили друг с другом, и спектр эмоций Гиви менялся от спокойного удовлетворения до отчаянной решимости. Должно быть, сэонская психика так принимает трудные решения — в мозгу формируются несколько временных личностей, которые спорят друг с другом, а потом в победившую личность вливается основная. По крайней мере, так это выглядело со стороны.

Наконец Гиви принял решение.

— Хорошо, — сказал он, — ты вправе знать мотивы моих поступков. Но сначала ответь на вопрос — ты способен отклонить ненужное благо?

— Как это? — не понял я. — Что значит ненужное благо? «ОПАСНОСТЬ! — взревел голос Вудстока в моей голове. — Необходимо…»

11

Я сидел за письменным столом, в левой руке я держал пластмассовую телефонную трубку, из которой доносились короткие гудки. Вокруг вновь была единственная комната моей московской квартиры без окон и дверей. Убежище.

— Что за черт? — воскликнул я. — Что все это значит? «Опасность, — ответил Вудсток. — Я принял управление на себя».

— Что за опасность? Почему такая спешка?

«В астральном поле были замечены сильные возмущения искусственного характера. Через одну — две секунды возвращение в Убежище стало бы невозможным».

— И что? Погоди… Я не смог бы уйти с Сэона? «Да».

— Разве возвращение из временного тела можно заблокировать? «Да».

— Но в той книге ничего такого не было написано! «Не было».

— Понятно. Значит, что-то произошло в астральном поле… Ты говоришь, возмущения были искусственного характера?

«Да».

— То есть Гиви включил какой-то генератор и… «Нет, не Гиви. Генератор включил кто-то другой, тот, с кем Гиви разговаривал за несколько секунд до включения».

— Как это разговаривал? Ни с кем он не разговаривал, кроме меня.

«Он с кем-то разговаривал с помощью технического устройства, скорее всего, имплантированного. Это было видно по его ауре».

Гм… Вот оно в чем дело. А я думал, это он так решения принимает.

«Нет, так проявляется телепатический разговор. Психика сэонцев очень близка к человеческой, это видно по ауре».

— Ты читаешь мои мысли?

«Да. Необязательно говорить вслух, я читаю все мысли, даже невысказанные».

— Мне удобнее думать вслух. Так четче получается.

«Я заметил».

Интересно… Выходит, Вудсток не просто загрузил в мой мозг дополнительные знания, в моей голове поселилась автономная личность, своего рода ангел — хранитель, который не только активизируется в экстренных ситуациях, но и следит за всеми моими действиями. Просто раньше он себя не проявлял. Интересно, зачем Вудсток это сделал?

— Эй, я тебя спрашиваю! «Ты сам просил».

— Что я просил? «Дать защиту».

— Я не просил подселять мне в мозги еще одно существо.

«Я не существо».

— А кто ты?

«Я не могу выразить корректный ответ в твоей системе понятий».

— А некорректный?

«Приблизительно звучит так: фрагмент души, автономный, но несамостоятельный».

— Вроде компьютерного вируса, только в мозгах?

«Нет, я не размножаюсь. Если проводить аналогию между мозгом и компьютером, я — дополнительный драйвер. Я вношу в твою душу новые функции».

— И в чем они заключаются? «Со мной ты более защищен».

— Потому что ты вовремя чувствуешь опасность? «И поэтому тоже».

— А почему еще? «Ответа не будет».

— Почему?

«В соответствии с инструкциями, заложенными в момент установки».

— Что за инструкции? «Ответа не будет».

— Давай я попробую угадать. Ты не должен ничего рассказывать о себе, кроме того, что я и так знаю. Правильно?

«Да».

М-да… Вторая личность в голове — это круто. Всегда мечтал стать шизофреником.

«Ты не шизофреник. Шизофрения — это совсем другое».

— Кстати! Не это ли имел в виду Вудсток, когда говорил, что мне грозит шизофрения, если я узнаю слишком много? «Что значит „это“?»

— Что я потеряю контроль над тобой и… «Ты не имеешь контроля надо мной».

— А ты надо мной? «Имею, но не пользуюсь».

— Спасибо. «Не за что».

Кажется, мой телепатический собеседник не уловил сарказма.

«Уловил».

— Может, у тебя еще и чувство юмора есть? «Раньше не было. Теперь не знаю».

— Ты развиваешься? Что-то перенимаешь от меня? «Конечно. Нельзя наблюдать и не зависеть от объекта наблюдения».

Интересная мысль. Но пора вернуться к нашим баранам.

— Так что все — таки случилось перед тем, как ты выдернул меня с Сэона? Кто-то включил какую-то глушилку… зачем? «Чтобы уничтожить тебя. Это очевидно».

— Зачем меня уничтожать? «Ты опасен».

— Да ну?

«Ты обладаешь ценными боевыми навыками, которые без колебания применяешь для достижения желаемого результата. Кроме того, ты можешь передавать свои навыки другим существам».

— Как это?

«Ты знаешь координаты Вудстока. Ты можешь сообщить их любому существу».

— Но чтобы существо смогло ими воспользоваться, оно должно преобразовать их в свою систему понятий.

«Это несложно».

Несложно?! Получается, Гиви мне лапшу на уши вешал?!

«Он ни разу не сформулировал ни одного тождественно ложного утверждения».

— То есть трудности перевода есть, но они разрешимы? «Да».

— И как их решать? «Не знаю».

— Как это не знаешь? Погоди… ты знаешь, что перевод координат в другую систему понятий возможен, но не знаешь, как это делается?

«Да».

— Понятно. Значит, Гиви хотел меня уничтожить…

«Не лично Гиви».

— Неважно. Какие-то другие сэонцы собрались меня уничтожить и включили глушилку, чтобы я не сбежал. Правильно?

«Правильно».

Ну и приключение… Ну что ж, хоть какая-то польза от него есть, я теперь немного узнал, как Сеть устроена. Или эта книжка — тоже ерунда?

«Я не встретил в ней тождественно ложных, утверждений».

— Что значит «тождественно ложных»? «Ложных всегда и везде».

— А что значит «нетождественно ложное утверждение»? Правильное, но неточное? «Да».

— Значит, книжка в целом правильная? «Да».

— Если в мире абонентов Сети очень мало, каждый из них легко обнаруживается специальным детектором? «Да».

— Ты знаешь, как собрать такой детектор? «Нет».

— Жаль. А что это за загруз насчет барьеров в астральном пространстве? Они действительно существуют? «Да».

— Как они устроены, ты, конечно, не знаешь? «Не знаю».

— С другим Гиви, который на Земле, действительно никак нельзя связаться, не уходя отсюда? «Можно».

— Как?!

«Подобрать описание абонента, которое его однозначно идентифицирует».

— Но это очень сложно! Во вселенной столько существ по имени Гиви…

«Во вселенной — да, а на Земле — нет. На Земле, скорее всего, только одного абонента зовут Гиви».

— То есть я должен задать запрос: «Гиви с Земли, который подключался к Сети»? «Да».

— И все? «Да».

— Почему же…

Понятно почему. Гиви Эзоло — как его там не опускался до откровенной лжи, он просто подсунул мне нужную книжку, а все выводы я сделал сам. А то, что не все выводы годятся для моего случая, — это только моя проблема. Засранец…

Этот гаденыш выманил у меня адрес Вудстока, а потом решил меня прибить, чтобы я не назвал этот адрес никому другому. Ну и народ…

Впрочем, что в этом удивительного? С чего я взял, что обитатели других миров должны быть добрее, чем люди? Обитатель любого мира в первую очередь печется о личном благополучии, в лучшем случае — об интересах своей расы, а на представителей других рас ему наплевать. Если можно получить ценную информацию — надо ее получить, а если носитель информации опасен, его надо нейтрализовать, нет существа — нет проблемы. Блин…

— Связь с Гиви, который подключался к Сети с Земли, — сказал я. — В режиме телефона.

«Снимай трубку», — отозвался голос с потолка.

Я снял трубку и услышал в ней длинные гудки. А потом услышал голос Гиви. Голос звучал удивленно.

— Андрей, ты? — спросил Гиви. — Что случилось?

— Много чего случилось, — сказал я. — Пока я лежал в реанимации, произошло что-то опасное, мне пришлось уйти в Сеть, сейчас я сижу в Убежище, я пытался до тебя дозвониться, но… ладно, это неважно. Что происходит с моим телом?

— Ты в Сети? — переспросил Гиви. — Значит, оно в стасисе.

— Сам знаю. Я о другом спрашиваю. Что там в больнице случилось?

— Ничего не случилось, — удивленно ответил Гиви. — То есть я так думал, пока ты не позвонил. Операция прошла успешно, пулю вытащили, тебя отвезли в реанимацию, я собирался утром позвонить, выяснить, как у тебя дела…

— Утром? Сколько сейчас в Москве времени?

— Семь утра.

Надо же! Мне показалось, что времени прошло гораздо больше. Неудивительно — когда время наполнено событиями, оно идет быстрее.

— Какой у тебя сейчас номер? — спросил Гиви. — Я сейчас поеду в больницу, выясню, что там случилось, и перезвоню.

— Номер не нужен, — сказал я. — Просто скажи Сети, что хочешь позвонить Андрею, который сейчас в Убежище. Сеть поймет.

12

Гиви перезвонил через час. Его голос звучал озабоченно.

— У нас проблемы, — объявил он. — Твое тело исчезло прямо из палаты, рядом с кроватью все время сидела медсестра, но она ничего не помнит. А в кислородной подушке, из которой ты дышал, обнаружен сильный яд.

— Что за яд? — спросил я.

— Какое-то лекарство с длинным названием. Тебе подали очень большую дозу, явно смертельную, это могла сделать только медсестра, но она все отрицает, говорит, что заснула и ничего не помнит. Сдается мне, тебе пора рассказать про комитет защиты порядка.

Пожалуй, Гиви прав. Свою часть сделки он выполнил, и не его вина, что комитетчики почти добрались до меня.

— Перемещайся ко мне, — сказал я. — Просто скажи Сети, что хочешь ко мне.

— Хорошо, — сказал Гиви, — сейчас.

Я подумал, что надо было уточнить, допускается ли в Убежище посещение клиентов гостями. Но не успел я додумать эту мысль до конца, как рядом с тем местом, где должна была находиться дверь, воздух сгустился, превратился в марево и из этого марева явился Гиви Георгадзе в своем обычном теле.

Он огляделся по сторонам и присвистнул.

— Да это же твоя комната! — воскликнул он.

— А ты откуда знаешь? — удивился я и сразу понял, откуда он это знает.

Гиви подтвердил мое предположение.

— Мы проводили обыск в твоей квартире, — сказал он.

— Что-нибудь нашли?

— Только два листа бумаги со странными электрическими схемами. Одну потом опознали как схему терминала Сети, а вторая, я полагаю, относится к тому голубому пистолетику, что был у тебя в кармане, когда тебя привезли в больницу. Что он делает, кстати?

— Молекулярный деструктор. Видел в коридоре проплешину на потолке?

— Мы так и подумали, — кивнул Гиви. — Ты еще стрелял по комнатным цветам, правильно?

— Да.

— А что это за место такое? Ты вроде говорил, убежище?

— Оно самое. По-моему, это не планета, это какая-то служебная зона в Сети. У тебя никаких глюков не было, когда сюда попал?

— Вроде нет, — пожал плечами Гиви. — А что?

— Значит, глюки бывают, только когда оно в первый раз открывается. Неважно. Слушай, Гиви, ты, кажется, хотел что-то узнать.

— Хотел, — подтвердил Гиви.

— Тогда садись и слушай.

Гиви сел на стул, я уселся на кровать, подложив под спину подушку, и начал рассказывать. Разговор у нас намечался долгий.

13

Гиви слушал внимательно и терпеливо, почти не задавая уточняющих вопросов. Когда я закончил говорить, он произнес только одно слово:

— Круто, — и надолго замолчал.

Минуты три он напряженно размышлял, а потом сказал:

— Некоторое время тебе придется побыть здесь. Эти гады взялись за тебя серьезно, и теперь, видимо, только это место по-настоящему безопасно. Пока они еще не понимают, что дал тебе Вудсток, но скоро поймут и тогда пойдут другим путем.

— Каким?

— Если бы я знал… Что-то не верится мне, что защиту, которую поставил Вудсток, нельзя пробить. Боюсь, следующее покушение на тебя будет последним. Эти козлы перестали с тобой разговаривать, теперь они атакуют без предупреждения и бьют сразу насмерть. Хорошо еще, что они охотятся только за тобой.

— А Женька?

— Женьку взорвал Рогаленко, его арестовали, он дает показания.

— Рогаленко посадят?

— Думаю, да. Его передали в экономическое управление, за ним такой хвост старых дел потянулся… Раньше никак не могли за руку схватить, а тут такой подарок… Короче, Андрей, спасибо за ценные сведения, ты нам очень помог.

— Что со мной теперь будет? — спросил я. Гиви виновато развел руками.

— Мне тоже интересно, — сказал он. — На Землю тебе пока возвращаться нельзя. Здесь ты еще долго можешь сидеть?

— Пока со скуки не сдохну.

Гиви почесал голову и произнес с подчеркнуто оптимистичной интонацией:

— Мы тебя вытащим отсюда. Пока не знаю, куда и как, но Что-нибудь придумаем, — он криво усмехнулся и добавил: — Я бы не отказался наведаться вместе с тобой на Сэон, поговорить по душам с моим тезкой.

— Ты что! — воскликнул я. — Там планетарный узел…

— Ну и что? В Убежище ты неуязвим, это сама Сеть говорит, а ей верить можно. Если войти на Сэон из Убежища, то в любой момент можно отступить обратно, есть, правда, глушилки, но на них реагирует твоя защита. Нет, у нас очень хорошие шансы устроить на Сэоне большой переполох.

— А зачем?

— Зачем? — Гиви хихикнул. — Не зачем, а почему. Потому что таких козлов, как мой тезка, надо учить. Если начальство даст добро, я с удовольствием поучаствую в рейде на Сэон. Ладно, как только что-то прояснится, я тебе сообщу. А ты лучше отсюда не выходи, а то мало ли что… Короче, пойду я.

Обнадежив меня таким вот образом, Гиви растворился в воздухе.

14

Умом я понимал, что Гиви прав. Мою проблему будут решать высокие чины, а пока они Что-нибудь не придумают, мне надлежит сидеть тихо и не высовываться. Но что мне делать, пока будет приниматься решение? Гиви прав и в том, что возвращаться в родное тело слишком опасно — после последнего покушения стало очевидно, что на меня открыта настоящая охота. Наверняка у комитета защиты порядка есть детектор, фиксирующий посещения Земли существами из других миров. Стоит мне появиться на Земле, неважно в каком теле, меня обнаружат и примут меры. Нет, на Землю возвращаться нельзя.

А что тогда делать? Сидеть в Убежище и ждать, что будет дальше? А чем себя занимать все это время?

Для начала я позвонил Эзерлей. Теперь, когда я умею правильно обращаться к Сети, дозвониться до нее не составило труда. Я сформировал в своем сознании образ планеты Ол и сообщил Сети, что меня интересует существо, которое вошло в Сеть с этой планеты и имеет звуковое имя Эзерлей. В ответ Сеть сообщила, что абонент доступен для голосовой связи, в трубке зазвучали длинные гудки, а потом из нее донесся приятный баритон, который спросил на незнакомом языке (в голове у меня снова включились телепатические субтитры, поясняющие смысл сказанного):

— Кто это?

— Это Андрей, — сказал я. — Я хотел поговорить с Эзерлей с планеты Ол, но похоже, я ошибся…

— Нет — нет, ты не ошибся! — перебил меня собеседник. — Я действительно Эзерлей, просто я сейчас в другом теле и у меня другой голос. Это так странно…

— Как дела, Эзерлей? — спросил я. — Ты нашла то, что хотела?

— Что-то нашла, — сказала Эзерлей. — Не знаю, то ли, что хотела, или нет, но что-то я нашла.

— А что ты искала?

— Помнишь, тогда, на Оле, ты говорила, что женское счастье — не мечта, а реальность, что во вселенной есть места, где оно достижимо. Я попросила Сеть перенести меня в одно из таких мест.

— И как?

— Пока неплохо. У меня большой дом, в нем целых две комнаты, есть своя повозка, меня кормят три раза в день, а если я захочу куда — нибудь поехать, мне нужно только пожелать. Блубейк — очень хороший мир.

— Я действительно рад, что у тебя все хорошо, — сказал я. — Я думал, что найти свое счастье в Сети очень трудно, но выходит, я был неправ. Или тебе просто повезло…

— Не знаю, — сказала Эзерлей. — Честно говоря, я не вполне уверена, что нашла свое счастье. В этом мире тоже хватает проблем.

— Каких?

— Здесь очень странные жители. Представляешь, они совсем не занимаются любовью!

— Совсем — совсем?

— Только для продолжения рода. У них это инстинкт, как у диких зверей, а никакого удовольствия они не получают. Они вообще не понимают, что такое настоящая любовь.

— Хорошо тебе, — хмыкнул я, — ты понимаешь, что такое любовь. А я вот не понимаю.

— Но это же очевидно! — воскликнула Эзерлей. — Любовь — это когда ты ставишь благо любимого существа выше своего собственного.

— И тогда любимое существо помыкает тобой, как хочет, — подхватил я.

— Если твоя любимая любит тебя так же, как ты ее, она не будет помыкать тобой, — возразила Эзерлей.

— Где бы найти такую любимую…

Эзерлей глубокомысленно хмыкнула и ничего не сказала.

— Ну ладно, — сказал я. — Рад, что у тебя все хорошо. Я просто так позвонил, от скуки.

— Да, кстати! — встрепенулась Эзерлей. — Что это мы все обо мне да обо мне. Как у тебя дела? Ты вернулся в свое тело?

— Вернуться-то вернулся, но пришлось снова убегать.

— Куда на этот раз?

— На этот раз я учел свои ошибки. В Сети есть специальное место, оно называется Убежищем, Сеть говорит, я в нем неуязвим.

— А что случилось?

— Снова пытались убить, на этот раз инопланетные спецслужбы.

— Кто-кто?

— Ну, такие деятели, которые следят за порядком. Они на меня обиделись, потому что я дважды занимал чужие тела без спроса. Теперь приходится скрываться.

— Если ты вернешься в родное тело, тебя снова попытаются убить?

— Да.

— Бедный мой… — вздохнула Эзерлей. — Что делать будешь?

— Я попросил помощи, теперь жду, когда она придет, — сказал я. — Только ждать придется долго. Пока начальники договорятся между собой, пока решат, кто что будет делать…

— Да, — согласилась Эзерлей, — вожди всегда долго договариваются. А что, за тебя заступилось сразу несколько вождей?

— Не за меня. Вождям не нравится, что на их земле хозяйничают чужие… гм… воины. А то, что эти воины охотятся именно за мной, большой роли не играет.

— Понятно, — сказала Эзерлей. — Тогда все не так плохо. Твое Убежище — хороший мир?

— Это не мир. Тут нет пространства, есть только иллюзия, чтобы не сойти с ума. Только одна комната, а выходить из нее некуда, потому что ничего больше нет.

— Бедный… — протянула Эзерлей. — А если ты уйдешь не в свой родной мир, а в какой — нибудь другой, тебя выследят?

— Смотря куда. Если перейду в тот мир, где живут мои преследователи — тут же обнаружат и прибьют. А если в какой — нибудь левый мир, то вряд ли меня найдут быстро.

— Тогда приходи ко мне в гости, заодно и помиримся.

— Мы разве ругались?

— А разве нет?

— Ну… если только чуть — чуть.

— По-твоему, чуть — чуть, — сказала Эзерлей, — а я на тебя серьезно обиделась.

— За что? За то, что не остановил Нея Уфин Або?

— А за что же еще?

— Ну, понимаешь…

— Понимаю я все. Ты не хотел сражаться за нас. Может, и правильно. Знаешь… давай приходи ко мне, у нас есть о чем поговорить.

— На твоей планете есть гостевые порталы?

— Гостевых — нет. У нас все посетители автоматически получают гражданство.

— С чего это вдруг?

— У нопстеров очень низкая рождаемость.

— У кого?

— У нопстеров. Местные жители так называются.

— А откуда они гостевые тела берут? Клонируют?

— Да, а что?

— Тогда почему они своих граждан не клонируют?

— У них воспитание очень сложное. Чтобы ребенок вырос нормальным, с ним надо много заниматься. Они только тела умеют клонировать, а души не научились, души они из других миров берут.

— Оригинально… Ладно, пойду загляну, ты меня заинтересовала.

— Адрес запиши.

— Нет необходимости. Я скажу Сети, чтобы перебросила в ближайший портал к тебе.

— Сеть не поймет!

— Поймет. Я недавно одну книжку прочитал, теперь знаю, что она понимает, а что нет.

— Здорово! Расскажешь мне?

— Конечно. Жди, я скоро буду.

Назад: ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Дальше: ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ