Местность оказалась болотистой. Вода перехлестывала через край ботинок Гриффина, и ему дважды пришлось останавливаться, чтобы вылить ее. Окружающее казалось ему совершенно реальным. Он не удивился бы, обнаружив присосавшихся к коленям пиявок.

— Чертовы игроки, — бормотал он. — Почему это не пустыня или не какая-нибудь симпатичная гора?

— Как дела, Гриффи? — пропел у него над ухом грубый голос.

Он передернул плечами.

— Можете называть меня Гриффин или Грифф.

— Если это доставит тебе радость. Но мне больше нравится Гриффи.

Это безумие. Его опекала пятидесятилетняя кроха с уродливой алебардой за спиной, непрерывно распевавшая непристойные песни. Если бы мужчина осмелился назвать его Гриффи, то его зубы разлетелись бы в разные стороны, как попкорн. В случае с Мэри-Эм он не мог понять, что сдержало его гнев — удивление или осторожность. Женщина была на удивление крепкой, как воин, роль которого она играла.

Честер подал знак, и колонна остановилась. Они достигли воды, которая простиралась во все стороны, насколько хватало глаз. На поверхности плавали растения и всякий мусор, а небольшие водовороты свидетельствовали о наличии подводной жизни. Гриффин вздрогнул. Реализм. Хендерсон о чем-то совещался с Мейбангом, но Алекс не мог ничего разобрать. Он вернулся к Мэри-Эм.

— Похоже, вы давно участвуете в играх.

— О да!

— А многих вы знали раньше? — небрежно спросил он.

— Вы хотите сказать, до начала этой игры? — она задумчиво почесала затылок. — Ну, с Честером мы старые друзья. Я опекала его, когда он впервые выступил в роли Мастера.

— Давно это было?

— Семь лет назад. «Экспедиция в гиперборейскую эру за Змеиным Кольцом Сета с пальца Тот-Амона», — она довольно хмыкнула. — Там было столько работы для вора.

— Тяжело пришлось?

— Ты не поверишь. Честер потерял три четверти команды, но Мастер был наказан Ассоциацией за грязную игру.

— Трудно себе представить, чтобы вы на что-то жаловались, Мэри.

— Мэри-Эм, Гриффи.

— Тогда Гриффин, Мэри-Эм.

По поверхности воды что-то двигалось. Лодки? Да, несколько грубых каноэ плыли к берегу. Они мерцали и колебались, а их движение было таким же медленным, как перемещение солнца по небосклону. Теперь все игроки собрались у кромки воды, и Гриффин стал вглядываться в даль, заслонив ладонью глаза от ярких лучей искусственного солнца Парка Грез.

К ним приближались шесть каноэ, и каждое было достаточно велико, чтобы вместить нечто большее, чем двух сидящих в нем гребцов.

— Что это?

— Похоже на транспортные средства, Гриффин.

— Куда мы направляемся?

Она ответила ему улыбкой, означавшей: «Молчи и смотри».

Хендерсон помахал рукой гребцам. Ответа не последовало, и даже на расстоянии Алекс увидел, как напряглось тело Честера. Мастер воздел к небу свои худые руки и произнес заклинание. Зеленое сияние окутало его тело, а затем скользнуло по воде и окружило каноэ. Когда они засветились зеленым, Честер расслабился и снял заклинание.

Теперь гребцы были ближе. Они казались неестественно тихими. Даже весла, погружаясь в воду, не издавали ни звука.

Шедшее впереди каноэ уткнулось носом в липкую грязь. Сидевшие в нем люди обменялись приветствиями с Касаном.

— Вы знали его раньше? Нашего проводника?

Мэри-Эм удивленно посмотрела на него.

— До игры нет. Откуда?

Гриффин выругался про себя. Окружающая обстановка мешала ему выполнять свои профессиональные обязанности. Здесь он не мог просто выстраивать предположения, а затем задавать вопросы.

— Просто мне показалось, что я где-то видел его раньше. Забавно.

— Почему забавно? Он ведь профессиональный актер. А теперь, будь добр, заткнись и не мешай мне наслаждаться игрой.

Мэри-Эм довольно сильно ткнула его локтем в живот. У Гриффина перехватило дыхание.

Она была одной из трех. Честер Хендерсон, Алан Лей и Мэри-Марта Корбетт уже бывали в игровом поле А во время предыдущих игр. Провались оно все пропадом! Он должен задавать ей вопросы, но не обязан получать от этого удовольствие.

Хендерсон собрал всех вокруг себя.

— Эти туземцы — агайамбо. Они представляют собой следующее звено цепочки, которая приведет нас к цели. Разбейтесь по трое и приготовьтесь занять места в каноэ.

— Мы вместе? — полушутя спросил Гриффин.

— Попробуй избавиться от меня, красавчик, — ответила Мэри-Эм.

Они присоединились к Руди Дрегеру, пухлому инженеру, который вытащил Гриффина из трясины, и уселись между двумя молчаливыми гребцами.

Каноэ пересекли полоску чистой воды и углубились в заросший желтыми и зелеными растениями канал. Казалось, здесь все застыло в агонии, задохнувшись от недостатка питательных веществ. Побеги и корни росли так быстро, что убивали и самих себя, и всю экосистему канала.

Они продвигались ужасно медленно. Переднее каноэ то и дело останавливалось, чтобы гребцы при помощи длинного ножа могли обрубить мешавшие движению лианы. Наконец Гриффин расслабился. Он откинулся назад и заговорил с Мэри-Эм, которая что-то почти беззвучно напевала, а ее маленькие быстрые глазки не переставали изучать окружавшие их заросли.

— Как случилось, что вы увлеклись всем этим?

— А вы случайно не психиатр? Чем вы занимаетесь? Я имею в виду работу. Немногим удается заработать себе на жизнь тем, что они суют нос в чужие дела.

— Я владелец бара «Гаваган» в Парке Грез, — ложь далась ему с трудом, и он, удивившись, мазохистски заставил себя продолжить объяснение. — Моя работа заключается, в основном, в приготовлении пищи и обслуживании. Специальными эффектами занимается Парк. Но беседа с посетителями — тоже часть моей работы. Так как насчет вас?

— Я ушла в отставку в тридцать пять лет.

Гриффин присвистнул.

— Неплохо, — он опустил пальцы в воду, но вдруг вспомнил о водоворотах, которые наблюдал, стоя на берегу, и отдернул руку. — Как вам это удалось? Лишились пальца на работе?

Он почувствовал, как напряглась Мэри-Эм. Интересно, какую струну он задел?

— Никаких драм, красавчик. Просто существует одна интересная вещь под названием «модульная экономика». Вместо того, чтобы зарабатывать много денег, занимаясь одним делом, можно получать доход понемногу от различных занятий, научившись делать их хорошо. Сам себе хозяин. Свобода, разнообразие, удовольствие.

— Звучит неплохо. И что же вы умеете?

— Может, тебе предоставить алфавитный список того, что я делаю за деньги?

— Хотя бы несколько примеров.

— Ты, наверное, накачал свои мускулы, чтобы тебя не побили за назойливость? — поддела она, и Алекс закашлялся, чтобы скрыть свое смущение. — Я работаю инструктором по альпинизму в Йосемито, обучаю «кендо»…

— А еще?

— Немного занимаюсь филателией, выращиванием карликовых деревьев, иногда подрабатываю шитьем костюмов для игроков. Еще?

— Господи, — сглотнул Гриффин. — И что из этого списка вы делаете хорошо?

— «Кендо» и альпинизм. Остальное — средства к существованию.

Алекс кивнул. Он размышлял, зачем такая суперженщина играет в игры, как маленький ребенок. Хотя такое часто случается. Кажется, Парк мог предложить специальные эффекты, позволяющие людям вроде Мэри-Эм менять свой облик? Да, он что-то слышал о таких голограммах: очень дорого, но позволяет мужчине играть роль женщины, или наоборот, карлика сделать гигантом. Но он не осмелился предложить подобное Мэри-Эм — опасался получить удар алебардой.

После, казалось, бесконечного путешествия по зарослям каноэ вышли на чистую воду. Здесь они, вместо того, чтобы двигаться группой, растянулись в ряд. Вскоре люди подошли к грубой пристани с торчащими из грязи швартовочными столбами.

Это, несомненно, была деревня. Фундаментами служили стволы деревьев, которые поднимались на пять-шесть футов над болотом, а прочность укрепленных на них деревянных платформ заслуживала доверия не более, чем бред шизофреника..

Гриффин привязал лодку рядом с одним из жилищ, и они, осторожно ступая по грязи, выбрались на берег. Гребцы последовали за ними, но двигались неуверенно, как на коньках. Когда туземцы добрались до твердой почвы, Апекс понял, почему они такие неловкие: их ступни были сильно деформированы и похожи на уродливые клюшки.

Оглянувшись, Алекс обнаружил, что все гребцы были одинаково искалечены. Большинство опирались на весла, как на костыли.

Он решил пока воздержаться от вопросов. Детектив хотя бы часть времени обязан посвятить расследованию.

Их вели к центральной платформе, которая располагалась на более твердом участке суши, чем окружавшая ее дюжина хижин с соломенными крышами. Подобно остальным, она поднималась на несколько футов над землей, вероятно, чтобы крокодилы не могли запрыгнуть наверх. Из укрытий показались люди — старики, женщины, дети и небольшое число вооруженных дротиками воинов. У всех ступни были так сильно изуродованы, что они с трудом передвигались.

Когда путешественники подошли к центральной платформе, Гриффин посмотрел на длинные тени своих хромых спутников и вдруг сообразил, что сейчас не может быть больше двух часов. Но солнце уже почти село! Он взглянул на часы. Четверть третьего.

Интересно, что должно случиться вечером, если Мастер Игр так торопит наступление темноты?

Игрокам указали на деревянную лестницу, и они по одному вскарабкались наверх. Двое носильщиков остались внизу.

— Пожалуйста, — тихо объяснял Мейбанг. — Агайамбо — народ, который большую часть жизни проводит в воде и на воде. Они редко отваживаются ступать на твердую землю. За долгие годы их ноги превратились в то, что вы видите сейчас. Но это гордый сильный народ и наши верные союзники. Окажите им уважение, как воинам, заплатившим высокую цену, чтобы остановить врага.

Послышался приглушенный шлепающий звук, и приставленная к платформе лестница зашаталась. Над краем платформы показалось лицо, необыкновенно старое и морщинистое. Живыми казались только глаза — два бриллианта, вставленных в сморщенное черное яблоко. Старик опирался на палку, а с другой стороны его поддерживала женщина едва ли моложе его, чьи пустые сморщенные груди раскачивались из стороны в сторону при каждом нетвердом шаге. Она помогла ему сесть, но сама осталась стоять. Женщина ласково и, как показалось Гриффину, покровительственно взяла его руку.

Старик что-то промычал. Его выпяченные губы были искривлены параличом, а по подбородку стекала тонкая струйка слюны. Женщина заговорила. После минутного прерывистого диалога Мейбанг перевел:

— Она говорит, что ее мужчина приносит извинения за свою немощность, но он слишком устал. Сражение идет не очень-то успешно. Деревня агайамбо расположена слишком близко к землям врагов, и в последнее время нападения участились. Конец близок.

Лицо старика исказила гримаса, так что обнажились коричневые обломки зубов. Неимоверным усилием воли он взял себя в руки и снова забормотал. Женщина громко повторяла его слова, а Мейбанг переводил.

— Я не вождь агайамбо. Вождь умер неделю назад. Мы положили его тело в ку, открытый гроб, чтобы дождь и солнце могли вернуть его плоть земле и ускорить движение его души к Дьюди, деревне мертвых. Но наши враги, которые наслали на него смерть в образе ужасной Биджи-Таурабо-Хаза…

— Прощу прощения, — перебил Честер. — Я не хочу показаться невежливым, но мне необходимо знать, что такое эта Биджи-Тар… как там ее? Я знаю, что «биджи» означает «человек»…

Мейбанг перевел его вопрос женщине, которая ответила длинной фразой.

— Это смертельно опасная для человека змея. Встретившийся с ней взглядом начинает гнить изнутри.

Честер кивнул и пробормотал:

— Тропический вариант мифа о Медузе Горгоне.

— Пожалуйста, — настаивал Мейбанг. — Это важно. Через четыре дня он умер. Его тело почти разложилось и источало отвратительный запах. Мы поместили его в ку. Через два дня он уже наполовину сгнил. Плоть отделилась от костей…

— О Господи! — пробормотал стоявший рядом с Гриффином Маквиртер. — Неужели эти подробности необходимы?

Акация слегка позеленела и стояла, прикрыв рот рукой.

— Но затем его веки поднялись, в пустых глазницах зажглось адское пламя, и человек, бывший нашим вождем, поднялся из гроба и набросился на нас. Ни огонь, ни копье, ни нож не могли остановить его, и он убивал всех, кто попадался ему на пути. Наконец мы поймали его в ловушку, разрубили на куски и бросили в болото. Но даже этого оказалось недостаточно, поскольку одна рука выбралась из болота и попыталась вернуться в деревню. Но одна из гигантских ящериц, живущих у кромки воды, поймала и проглотила ее.

Маквиртер выглядел подавленным. Гриффин прятал улыбку.

— Поэтому мы так слабы. За последние годы наш народ пережил множество подобных нападений, и каждое приносило огромные несчастья. Мы бы не выдержали так долго, но эта деревня расположена на священной для ваших и наших богов земле. Несколько лет назад сюда пришли миссионеры, чтобы учить нас богу Иисусу. Неподалеку они построили место для молений. Мы снабжали их материалами и помогали на стройке, и миссионеры благословили нашу землю и наши лодки.

Пока Мейбанг говорил, старик продолжал бормотать, и женщина сообщила им новые сведения:

— Но теперь мы боимся, что защита ослабевает. В старой англиканской миссии происходят странные вещи, а сегодня ночью на алтаре вашего Бога должно совершиться жертвоприношение. Они осквернят святое место, и мы лишимся защиты. Мы обречены. У нас не хватит сил, чтобы помешать им. Вы сильны и могущественны. Ваш мир подвергается не меньшей опасности, чем наш. Все теперь в ваших руках.

В воздухе медленно, но осязаемо разлилось ощущение общей цели, пронизавшее игроков подобно электрическому разряду. К удивлению Гриффина его сердце забилось сильнее и в голове промелькнуло: «Это обещает быть интересным». Затем он вспомнил, кто он такой и зачем он здесь, и отогнал непрошенные мысли.

— Можете рассчитывать на нас, — важно произнес Честер. — Расскажите Мейбангу, как туда добраться, если вы не в состоянии дать нам проводника.

Вскоре совсем стемнело, но над горизонтом поднималась полная луна.

Последние несколько сот метров игроки старались двигаться как можно тише. Гриффин наблюдал за Мэри-Эм. Карлица сохраняла полную серьезность.

Она держала в руках алебарду, готовая встретить опасность с любой стороны. Апекс понимал всю бесполезность висящего у него на поясе кинжала и жалел об украденном шпионом оружии. Фортунато полностью освоился со своим «Смит-и-Вессоном», а Темная Звезда сняла винтовку с ремня и взяла ее за плечо.

Эти люди воспринимали игру всерьез. Чтобы выжить и найти убийцу Райса, Гриффин обязан был вести себя точно так же.

Движение замедлилось, и они собрались вместе.

— Мы около миссии, — с энтузиазмом произнес Честер. — Я послал Оливера и Джину на разведку. Мы не можем двигаться дальше, пока не выясним, что ждет нас впереди. Вероятно, там есть часовые, укрепления и, возможно, одна или две ловушки.

Он многозначительно посмотрел на Темную Звезду.

— Если предчувствие меня не обманывает, то скоро появится работа для воров. Тебе следует проинструктировать Фортунато и Гриффина, дорогуша. Ты у нас единственный опытный вор.

Появился Оливер. Он тяжело дышал.

— Все в порядке, это здесь. Около двух дюжин туземцев и, вероятно, один из военачальников. Я не видел жертву, но они, несомненно, готовятся к ритуалу.

— Оружие?

— Я заметил в основном дротики и ножи. Пара дубинок и две винтовки. Автоматического оружия нет.

— Хорошо. Джина?

— Я исследовала окрестности и обнаружила много магических сил. Двое жрецов не ниже пятого уровня и что-то еще, что мне совсем не понравилось. Думаю, это один из… врагов, и если они все так же могущественны, как он, то нам не поздоровится.

— Брось, мы справимся с ними. Как выглядит их вождь?

Джина задумчиво поджала губы, стараясь вспомнить подробности.

— У него странный облик. Похож на животное. Облегающая одежда из кожи, длинные ногти на руках и ногах, очень темная кожа. Создалось впечатление, что его волосы покрыты слоем жидкой грязи. У него очень сильная аура. Несмотря на защитное поле, он почувствовал мое присутствие.

Честер хмыкнул.

— А что с жертвой?

— Она внутри и сильно испугана. Честер, мы не можем предпринимать прямую атаку. Они убьют ее, а это наша единственная ниточка, ведущая к врагу.

— Понятно. Ты права. Отличная работа, малыш. Ты истратила много энергии? — вокруг Джины появилось зеленое сияние, и Честер опытным глазом оценил его яркость. — Прилично. Когда начнется атака, держись поближе ко мне.

Она улыбнулась и прижалась к нему.

— Меня не нужно об этом просить.

Он сделал вид, что ничего не заметил.

— Похоже, нам понадобятся воры. Джина не новичок, и если даже ее защитное поле не позволило ей проскользнуть незамеченной, то только воры смогут справиться с подготовительной работой.

Гриффин почувствовал, как его охватывает волнение.

— Что мы должны делать?

— Выкрасть прекрасную незнакомку, разумеется.