ГЛАВА 24
— Держите свои руки так, чтобы я мог их видеть, и тогда, возможно, останетесь в живых, — сквозь зубы процедил Беккер.
— У меня нет оружия, майор, — ответил Стюарт.
— И отодвиньте кресло от стола, — продолжал Беккер.
Стюарт повиновался, и Беккер проверил, нет ли у стола кнопки, до которой можно дотянуться ногой или коленом.
— Вы готовы к разговору со мной, майор? — спросил Стюарт.
— Сейчас буду готов.
Беккер оглядел кабинет. Вторая дверь вела в комнату 3419, и он быстро придвинул к ней кресло.
— Ну вот, — сказал он, поворачиваясь к Стюарту. — Начнем вот с чего: что вы сделали с Джейми Нчобе?
— Она в безопасности.
— Где она?
— Здесь, в здании, — ответил Стюарт, по-прежнему невозмутимый, хотя пистолет Беккера был нацелен ему в переносицу. — Может быть, присядете, майор? Я действительно с нетерпением ожидал возможности поговорить с вами.
— Не сомневаюсь.
Стюарт кивнул.
— С тех пор, как вы следили за мной сегодня утром по дороге на работу. В сущности, — добавил он, — я едва удержался от искушения послать кого-нибудь из моих помощников за вами на пожарную лестницу. Там довольно холодно, да еще и сквозняки…
Беккер взглянул на него с удивлением, но ничего не сказал.
— Кстати, — продолжал Стюарт, — маскировка у вас великолепная. Вы с легкостью проскочили мимо двоих моих офицеров в вестибюле. — Он улыбнулся. — По счастью, лучший мой офицер изображал швейцара. Это он вас засек.
— Почему же он ничего не предпринял? — жестко спросил Беккер.
— Я же сказал: нам нужно поговорить. Я не хотел, чтобы он своими действиями спугнул вас. Уверен, что наши эксперты по взрывчатым веществам уже забрали с пожарной лестницы вашу коробку в подарочной упаковке, но, может быть, вы удовлетворите мое любопытство и не откажетесь рассказать, что там внутри?
Беккер не сдержал ухмылки.
— Кукла.
— Я так и знал, что не ошибся в вас, майор! — обрадованно воскликнул Стюарт. — Они хотели остановить вас, но я заверил их, что вы не станете взрывать здание или даже наши помещения, не зная, где находится Джейми Нчобе. — Он помолчал. — Но с какой стати вы принесли мне куклу?
— Это не для вас. Я просто подумал, что внимание обратят скорее на коробку, чем на меня.
Стюарт задумчиво кивнул.
— Превосходная логика. Кстати, вы не хотите все-таки опустить свой пистолет? Я верю, что вы действуете в своих же интересах, но я еще не объяснил вам, в чем они состоят.
— Тогда, может быть, начнете? — предложил Беккер. — Вряд ли вам будет помехой один маленький пистолетик. Я увернулся от нескольких сотен дул.
— Это была моя вина, — сказал Стюарт, пожатием плеч отметая досадный инцидент. — Я недооценил вас.
— Почему вы хотели убить меня? — спросил Беккер. — Вы тоже один из них?
— Один из кого?
— Пришелец.
— Нет, майор. Я такой же человек, как и вы.
— Но вы знаете, кто они такие и кого подменили, — упрямо сказал Беккер.
— Именно об этом, майор, мы с вами и будем беседовать.
— Я весь внимание, — сказал Беккер, все так же целясь в переносицу полковника.
— Начнем с инопланетян, — сказал Стюарт.
— Начнем.
Стюарт повернулся к небольшому компьютеру, который стоял в углу кабинета.
— Компьютер, включись, — приказал он.
— Включаюсь, — отозвался компьютер.
— Пошлете сигнал тревоги — и вы покойник, — угрюмо предостерег Беккер.
— Понимаю, — сказал Стюарт. — Майор, хотите увидеть, как выглядят чеботти?
— Что такое чеботти?
— Инопланетяне.
Беккер кивнул.
— Компьютер, — сказал Стюарт, — покажи нам голографическое изображение чеботти.
Экран замерцал, и на нем появилась картинка — что-то вроде покрытого оспинами бурого грейпфрута с тремя толстыми короткими щупальцами, которые торчали из нижней части, и четырьмя более длинными и гибкими, которые росли из макушки.
— Как они видят? — спросил Беккер, разглядывая изображение.
— Они не видят, — во всяком случае, в том смысле, в каком мы с вами понимаем зрение, — ответил Стюарт. — Они обладают тем, что я могу назвать только осязанием, хотя у чеботти это чувство во многих отношениях гораздо точнее нашего зрения, а в некоторых отношениях — намного его хуже. — Он помолчал. — Передвигаются чеботти на толстых щупальцах, которые растут из нижней части туловища, хотя, когда речь идет об этой расе, верх и низ — понятие весьма относительное. Чеботти с тем же успехом способны ходить по стене или по потолку.
— Это изображение в натуральную величину? — спросил Беккер.
Стюарт покачал головой:
— Нет. На самом деле чеботти около двух футов в окружности, а с вытянутыми щупальцами они достигают высоты примерно в восемь футов. — Он повернулся к Беккеру. — Майор, вы готовы убрать свое оружие?
Беккер сунул пистолет в карман.
— Благодарю за этот знак доверия, — сухо сказал Стюарт.
— Я могу выхватить его снова прежде, чем вы выдвинете ящик своего стола, — предупредил Беккер.
— Я и не сомневаюсь в этом, — заверил его Стюарт.
— Продолжайте.
— Чеботти, как видите, во всех аспектах отличаются от людей. В сущности, они даже не дышат кислородом. Это кремний-органическая раса. Как вы уже, несомненно, догадались, это именно та раса, с которой мы так фатально столкнулись в глубоком космосе свыше двух десятилетий назад.
Стюарт сделал паузу, затем заговорил снова:
— До нынешнего дня ни мы, ни чеботти понятия не имеем, что привело к этому печальному инциденту. Вопреки официальной пропаганде, никому не известно, чей выстрел был первым и почему. Подозреваю, что эта тайна так и останется нераскрытой навеки. Вы не возражаете, если я закурю?
— Где у вас сигареты?
— Сигары. Они в верхнем левом ящике стола.
Беккер вынул пистолет.
— Доставайте их, только очень осторожно.
— Благодарю, — сказал Стюарт и, медленно вынув ящик, извлек из него две толстые импортные сигары. — Не хотите, майор?
— Попозже.
Стюарт пожал плечами.
— Как пожелаете.
Он закурил и глубоко затянулся дымом.
— Как бы то ни было, — продолжал он, — примерно двенадцать лет назад чеботти тайно вступили с нами в контакт.
— С кем это — с нами? — спросил Беккер. — С Соединенными Штатами?
— По правде говоря, первыми их сигналы поймали китайцы. Они известили три других народа, занимающихся межзвездными полетами, и все согласились объединить свои ресурсы и ответить чеботти от общего имени. Нашим мощнейшим компьютерам понадобилось почти три месяца, чтобы создать язык для общения с чеботти, — Полковник вдруг усмехнулся. — Думаю, что если бы на нас работала ваша подруга мисс Нчобе, мы затратили бы на это вдвое меньше времени. — Усмешка исчезла. — Как бы то ни было, мы начали диалог с чеботти. Они тоже понятия не имели, что вызвало ту трагедию. Они стремились обуздать наши военные и экспансионистские устремления.
Стюарт положил сигару в большую пепельницу, утвердил локти на столе и сплел пальцы рук.
— С полным основанием можно сказать, что с этим проблем не возникнет. В конце концов, наши расы никогда не смогут осваивать планеты одного и того же типа. Кислород для чеботти — яд.
— Если они нас так опасались, почему же не уничтожили нас? — спросил Беккер. — Всякая раса, которая достигла уровня межзвездных перелетов…
— Их технология развивалась совершенно иными путями, нежели наша, — перебил его Стюарт. — Они нашли способ входить в гиперпространство и обойти закон, который запрещает передвигаться со скоростью выше световой. С другой стороны, если бы дело дошло до сражения, не только наше оружие превосходит их, но и новые титановые корпуса кораблей, которые мы стали использовать после первой встречи с ними, практически неуязвимы для их орудий. Иными словами, они могут обогнать нас, а мы — перестрелять их.
— Однако, — продолжал Стюарт, вновь пыхнув сигарой, — их дьявольски много, и они прочно обосновались в этой части Галактики — Спиральной ветви, как называем ее мы. Мы заверили их в наших мирных намерениях и получили от них подобные заверения, но из-за той злосчастной первой встречи мы не слишком доверяем друг другу. — Он замолчал и поглядел на Беккера. — Понимаете, к чему я клоню, майор?
— Думаю, да — но все же я не понимаю, какими способностями они должны обладать, чтобы становиться так похожими на людей, или почему, зная об этих способностях, вы даете им доступ к нашей технологии.
— У них нет таких способностей, — заверил его Стюарт.
Беккер нахмурился.
— Тогда я ничего не понимаю.
— В сущности, майор, вы были куда ближе к истине, чем представляете, — сказал Стюарт. — После того как мы больше года общались с чеботти, мы заключили с ними соглашение — секретное соглашение, на основании которого поставили на несколько кораблей чеботти свои следящие приборы. Благодаря физическим и сенсорным ограничениям раса чеботти достигла немалых успехов в кибернетике, и в обмен на установку наших приборов мы согласились поместить на наши корабли определенное количество их андроидов: четырнадцать здесь, в Штатах, и тридцать семь в других странах. Согласно нашему договору, после примерно двадцати пяти лет взаимных наблюдений, когда каждая сторона окончательно удостоверится в доброй воле партнера, мы известим об этом втором контакте обе расы и в мире и гармонии будем расселяться по Спиральной ветви Галактики, зная, что ни одна сторона не захватит то, что нужно другой. — Он помолчал. — Я был поставлен руководить тем, что получило название операция «Джокер». Я нахожусь в постоянном контакте с моими коллегами в России, Китае и Бразилии, и разумеется, наши ученые постоянно анализируют данные, полученные от наших следящих приборов. Единственные компьютеры во всей Америке, имеющие доступ к нашим файлам, находятся в этом здании и в Белом доме, и в других трех странах установлен тот же уровень секретности. Я сам остаюсь в звании полковника, чтобы не привлекать внимания к своей персоне. Теоретически, — добавил он с усмешкой, — армия должна компенсировать мне это, когда я выйду в отставку.
— Для такого крупного проекта эта штаб-квартира чертовски мала, — заметил Беккер.
— Верхушка айсберга, — пояснил Стюарт. — Хотя все фирмы, находящиеся в этом здании, существуют совершенно законно, само здание построено космической службой. Операция «Джокер» занимает целиком пять его подземных этажей. Именно там мы и держим вашу подругу мисс Нчобе.
Стюарт заметил, что его сигара погасла, и вновь раскурил ее.
— Итак, продолжим. Больше десяти лет все шло гладко. Мы воспользовались авиакатастрофой, чтобы около девяти лет назад внедрить на наши корабли замаскированных андроидов чеботти и установить свои следящие приборы на их корабли. Учитывая тонкость этой операции, поистине поразительно, что почти целое десятилетие мы обходились без серьезных проблем.
— И тут появился Дженнингс, — вставил Беккер.
— И тут появился Дженнингс, — кивнул Стюарт. — Проблемы начались, когда он заметил что-то неладное в андроидах. Девять лет никто не сомневался в том, что они — люди, но он разглядел то, чего не увидел никто другой. — Стюарт вздохнул. — Вот что бывает, когда для командных должностей отбирают лучших из лучших. Что бы там ни заметил Дженнингс, он решил, что на его корабле двое инопланетян, — и убил их.
— Джиллетт тоже андроид? — спросил Беккер.
— Разумеется, — сказал Стюарт, — иначе и быть не могло. Андроиды могли пройти практически любой социологический или психологический тест, но тщательная медицинская проверка неизбежно разоблачила бы их. Джиллетт был третьим андроидом на борту «Теодора Рузвельта», и у Дженнингса достало сообразительности догадаться об этом, когда Джиллетт выбросил трупы в космос. — Стюарт вновь помолчал. — Благодарение Богу, что он не убил его! У нас всего четыре андроида-врача; эти девять лет они почти без перерыва провели в глубоком космосе. Мы не осмелились бы посылать в полет андроида без медика-андроида, который мог бы проводить еженедельные проверки его физического состояния.
— Значит, на «Мартине Лютере Кинге», кроме Джиллетта, есть еще андроиды?
Стюарт кивнул.
— Четверо.
— И он оказался там не потому, что вы прятали его от меня?
— Нет. Это соответствовало истории с наркотиками, поэтому мы поощряли в вас уверенность, что его прячут от вас, но на самом деле ни один андроид-врач не проводит на Земле между полетами больше месяца. Разумеется, — добавил Стюарт, — мы соответственно фальсифицировали их послужные списки.
Мгновение Беккер в упор смотрел на полковника.
— Почему вы не замолчали это дело? — спросил он наконец. — Это, похоже, получается у вас особенно хорошо.
— Мы так и собирались поступить. Никто не хотел, чтобы Дженнингса судили — этот процесс он никак не мог выиграть — за принятие решения, защищавшего нашу безопасность. Но у убийства было чересчур много свидетелей. Мы просто не могли замолчать его — дело слишком разрослось. Когда «Рузвельт» приземлился и история стала достоянием гласности, мы взяли Дженнингса под стражу и решили, что он выйдет из этой истории с наименьшими потерями, если сошлется на временную невменяемость.
— Но он не согласился, — с усмешкой сказал Беккер.
— Не согласился. Он был твердо уверен в разумности своих действий, более того, он был полон решимости предостеречь общественность о том, что он счел угрозой безопасности всей планеты. — Стюарт поглядел на Беккера. — И тогда-то, майор, в игру вступили вы. Мы хотели придать суду пристойный вид, а это значило дать Дженнингсу хорошего адвоката. — Полковник скорчил ироническую гримасу. — Кто же знал, что вы ему действительно поверите?!
— Я и не верил, — сказал Беккер. — Я считал, что он сумасшедший — точь-в-точь как утверждали вы.
Стюарт, казалось, смутился.
— Почему же тогда, во имя всего святого, вы решили строить защиту на факте существования инопланетян?
— Потому, — сказал Беккер, — что этого требовал мой клиент. Я считал, что он ошибается. Когда я не смог уговорить его сослаться на временную невменяемость, я хотел отказаться от дела. — Он помолчал. — Моя просьба не была исполнена, и мне не оставалось иного выхода, как только следовать требованиям моего клиента, пока мне не удастся убедить его, что ему лучше сослаться на временную невменяемость и отдать себя на милость суда. Вот тогда-то я и наткнулся на фальшивку с наркотиками, которую вы так трудолюбиво для меня состряпали.
— Не совсем для вас, майор, — сказал Стюарт. — Часть моей работы состоит в том, чтобы предвидеть любую возможность, включая и тот факт, что кто-то мог предпринять именно то, что предпринял Дженнингс. Наркоцепочка была лишь последней в целом ряду творений, которые, как мы надеялись, никогда нам не понадобятся; информация менялась и дополнялась ежемесячно, включая и деньги, которые конфисковала ваша подруга с нашего счета в швейцарском банке. — Он помолчал. — Просто ради любопытства, майор — что именно нас выдало?
— Я проглотил вашу ложь со всеми потрохами до тех пор, пока не встретился в госпитале с Монтойей. Тогда Монтойя — или кто он там на самом деле — допустил несколько обмолвок.
Стюарт вздохнул.
— Человеческий фактор. Я боялся, что кое-какие детали истории с наркотиками мы зарыли так глубоко, что вы до них не докопаетесь.
— Я и не докопался бы. Это целиком заслуга Джейми Нчобе.
— И все же, — настойчиво сказал Стюарт, — мы не могли допустить, чтобы эти сведения чересчур легко было найти, иначе бы они с самого начала выглядели фальшивкой.
— Кстати, — сказал Беккер, — о капитане Дженнингсе. Он жив?
— Разумеется. Почему вы об этом спрашиваете?
— Я думал, что он скорее умрет, чем изменит свое заявление. Все, чего он хотел, — дожить до суда и поведать всему миру свою историю.
— Когда стало ясно, что вы разоблачили наше прикрытие, я лично посетил Дженнингса и рассказал ему то же, что сейчас рассказываю вам.
— И это все? — недоверчиво спросил Беккер.
— Он, в конце концов, военный, а не штатский, и его долг — защита нашей расы. Я объяснил ему, что любые его действия, которые не будут объяснены невменяемостью, могут привести к тому, что существование чеботти станет известно широкой публике — а это, в свою очередь, приведет к преждевременному разрыву нашего с ними соглашения. Он всем сердцем согласился со мной и изменил свое заявление.
— Преждевременному? — переспросил Беккер.
Стюарт испустил глубокий вздох.
— Теперь, майор, мы переходим к сути дела. — Он помолчал, прямо глядя в глаза Беккеру. — Почему, вы думаете, этой операцией занимаются военные, а не ученые?
— Сами скажите почему.
— Двадцать три года назад чеботти уничтожили корабль, на котором было восемьсот семьдесят три человека, мужчины и женщины. Возможно, первый выстрел сделали они, а возможно и нет — но мы не можем рисковать будущим всего человечества, опираясь на одно лишь слово чеботти. Наши следящие приборы с каждым днем узнают все больше об их технологии и возможностях, в то время как мы особо позаботились о том, чтобы их андроиды оказались только на кораблях с устаревшим вооружением. — Стюарт позволил себе усмехнуться с видом превосходства. — Возможно, технологически они развиты не хуже нас, но в хитрости они от нас отстали. Мы уже проводим успешные эксперименты в гиперпространстве, а их огневая мощь за это время увеличилась едва ли больше чем на пять процентов. Когда настанет время открыть наш секрет, мы будем готовы к миру — или к войне.
— Интересно, — уклончиво сказал Беккер.
— И теперь, когда вы знаете все, — продолжал Стюарт, — боюсь, вам придется сделать выбор: либо вы становитесь одним из нас, либо никогда не выйдете из этого здания живым.
— Если вы убьете меня, через неделю пять сотен журналистов будут знать о вашем сговоре с инопланетянами, — ответил Беккер.
Стюарт покачал головой, улыбаясь.
— Я вам не верю, майор Беккер. Вы не настолько хорошо управляетесь с компьютером, чтобы это устроить.
— Лучше бы вы мне поверили, — сказал Беккер. — Все данные добыла Джейми. Я только подыскал для них укрытие — и сделал так, что, если со мной что-то случится, они распространятся по всему миру.
— Даже если вы говорите правду, это не имеет значения, — сказал Стюарт. — Речь идет уже не о национальной — о планетарной безопасности, а в такого рода делах мы сумеем удержать под контролем прессу. Так что не нужно бессмысленных угроз.
— Если вы можете контролировать прессу, почему вы допустили, чтобы я остался в живых и даже добрался сюда?
— Мы этого и не допускали, майор Беккер, — сказал Стюарт. — Уверяю вас — мы приложили все усилия, чтобы уничтожить вас. Тот, кто сумел сам добраться до этого кабинета, — человек необыкновенный, а у нас хоть и в достатке пушечного мяса, всегда остро недостает необыкновенных мужчин и женщин. Самим своим присутствием здесь вы заслужили право стать одним из нас и работать на операцию «Джокер». — Он помолчал. — Все мы надеемся, что наши расы предпочтут жить в мире и согласии — и в таком случае потребуются гигантские правительственные учреждения, которые будут заниматься повседневной работой. Если же дело дойдет до войны — наш долг в том, чтобы обеспечить победу. — Через стол он в упор взглянул на Беккера. — Каково ваше решение, майор?
— Что будет с Джейми Нчобе?
— Я еще не решил, — ответил Стюарт. — Она слишком много знает о нас.
— Если вы убьете ее, я убью вас, — сказал Беккер. — Это верно, как дважды два — четыре.
— Возможно, у меня не будет альтернативы, — сказал Стюарт без малейших признаков страха.
— Вы предложили мне работу, — сказал Беккер. — Предложите работу ей.
— Сомневаюсь, что мы сможем предложить ей жалованье, которое ее устроит, — сказал Стюарт.
— Ей не нужны ваши деньги. Дайте ей достойную работу, и она будет трудиться за минимальное жалованье.
— Какую работу вы имеете в виду?
— Единственная вещь, которая может привлечь ее — вызов, — сказал Беккер. — Она отыскала вас меньше чем за четыре дня. Наймите ее, чтобы она довела до совершенства вашу систему безопасности.
— Вы полагаете, она согласится?
— Я точно знаю, что согласится.
— Хорошо, — сказал Стюарт. — Проверим. — Он включил интерком. — Я хочу поговорить с Джейми Нчобе. Включите изображение.
Над столом Стюарта появилась голография Джейми Нчобе. Судя по всему, она не подозревала о присутствии в кабинете Беккера.
— Мисс Нчобе, ваш друг майор Беккер только что выдвинул предложение, которое может оказаться выгодным для нас обоих. — Стюарт помолчал. — Согласитесь ли вы работать на нас с особым поручением скрыть существование операции «Джокер» так надежно, чтобы никто — даже человек, равный вам по таланту — не смог обнаружить его?
— Это предложил Беккер?
— Совершенно верно.
— И он подтвердит это, когда я увижусь с ним?
— Конечно.
— Почем мне знать, что вы не прикончите меня, когда я закончу работу?
— Я даю вам слово.
— Вы десять лет лгали всем и обо всем. С чего бы мне вам верить?
— Как я могу убедить вас, что я не лгу? — спросил Стюарт.
— Никак. Зато я могу сказать вам чистую правду, не важно, поверите вы мне или нет.
— Что именно?
— У меня есть друзья, которых вы бы с полным основанием назвали отталкивающими типами. К завтрашнему дню все они будут знать, что если со мной случится что-то плохое, то виноваты в этом будете вы.
— Если высчитаете, что это необходимо… — пожал плечами полковник.
— Еще как считаю. — Она помолчала. — А как насчет денег, которые я… гм… одолжила со швейцарского счета Джиллетта?
Стюарт несколько мгновений молчал, раздумывая.
— Они ваши — в обмен на письменное обязательство хранить молчание касательно нашего существования и событий последних четырех дней.
Настала очередь Джейми обдумывать свой ответ.
— Хорошо, полковник. Сделка заключена.
— Что касается жалованья…
— Об этом не беспокойтесь, — сказала она. — Я уверена, что вы будете более чем щедры.
— Добро пожаловать на борт, Джейми.
— Мисс Нчобе, полковник.
— Прошу прощения.
Стюарт отключился и, когда голография Джейми исчезла, включил другой канал интеркома.
— Слушаю, сэр.
— Освободите Джейми Нчобе и сообщите мне, когда она покинет здание.
— Послать за ней хвост, сэр?
— Нет. Пусть идет куда хочет.
— Есть, сэр!
Стюарт повернулся к Беккеру:
— Итак?
— Вы действительно очень щедры, полковник Стюарт.
Стюарт невесело усмехнулся.
— Если бы я забрал деньги, она все равно бы их опять украла. Я хочу, майор, чтобы вы как можно убедительнее растолковали ей, что это — взятка за молчание. — Он сделал паузу, и лицо его стало жестким. — Она должна понять, что если она когда-нибудь попытается огласить то, что ей известно о «Джокере», ей конец.
— Я передам ей это, — сказал Беккер.
Ожил интерком.
— Сэр, Джейми Нчобе покинула здание.
— Спасибо.
— Что-нибудь еще, сэр?
— Надеюсь, что нет, — сказал Стюарт. Он повернулся к Беккеру. — Что ж, майор, будет «что-нибудь еще»?
— Нет, — сказал Беккер.
— Так вы присоединитесь к нам?
Беккер долго, в упор смотрел на Стюарта.
— Прежде чем я вам отвечу, я хочу, чтобы вы знали, что вы мне не нравитесь, а ваш метод разрешения проблем есть не что иное, как узаконенное убийство.
Стюарт не дрогнул.
— Вы имеете право на собственное мнение. Итак, вы присоединитесь к нам?
— Да, — сказал Беккер, — но должен сразу сказать вам, что это не имеет ничего общего с вашими угрозами, и мне лично наплевать на то, что вы делаете или не делаете в отношении чеботти. Тактические выверты и двоедушие я оставляю генералам и адмиралам.
— Тогда почему же вы присоединяетесь к нам?
— Несколько минут назад вы назвали меня необыкновенным человеком. Это не так. Меня заботят по-настоящему необыкновенные люди, такие, как Уилбур Дженнингс, который сумел разглядеть брешь в выстроенной вами стене и нашел мужество выступить против вас. Если им надлежит уцелеть, а не исчезнуть, им понадобится хороший адвокат.
— Который способен дать прочное доказательство их невменяемости? — с улыбкой спросил Стюарт.
— Совершенно верно.
— Кажется, вас ждет давно заслуженный отпуск, — сказал Стюарт. — Почему бы вам не считать себя в отпуске с этой минуты? Когда через месяц вы вернетесь, я дам вам первое назначение.
— Я уже выбрал свое первое назначение, — сказал Беккер.
— Вот как?
— Я был назначен защитником капитана Дженнингса. Я бы хотел завершить это дело.
— Хорошо, — сказал Стюарт. — Уйдете в отпуск после окончания суда.
— Уберите из его палаты «жучки», — продолжал Беккер. — Я намерен весьма откровенно обсудить с ним его дело. — Он сделал паузу. — Я не хочу, чтобы вам пришлось пристрелить тех ваших людей, которым случится подслушать нас.
— Это будет сделано к завтрашнему утру. — Стюарт поднялся, обошел стол и, подойдя к Беккеру, протянул руку: — Добро пожаловать на борт, майор.
Беккер не шевельнулся, в упор глядя на протянутую ему руку.
— Что-нибудь не так, майор?
— Очень многое, — сказал Беккер. — Вы пытались убить меня и публично унизить Дженнингса только за то, что мы хорошо выполняли свою работу, вы захватили и хотели убить Джейми Нчобе только за то, что она помогала мне остаться в живых. Я присоединяюсь к вам, полковник, не потому, что одобряю вашу политику, а потому, что настала пора в этих стенах прозвучать иной точке зрения.
— Майор, — спокойно сказал Стюарт, — меня нисколько не заботит, что вы думаете обо мне или о моих методах. Я делаю то, что надлежит делать. От всей души надеюсь, что все обернется к лучшему и все мои усилия окажутся напрасными. Но если случится так, что мы не сможем установить с чеботти мирные отношения, я с радостью упеку за решетку сотню Дженнингсов и убью тысячу таких, как вы, только бы нам не пришлось неподготовленными вступить в величайшую войну в истории человечества.
— Вы слишком много времени провели с вашими андроидами, — сказал Беккер. — Вы забыли, что такое человечность.
— А вы, майор, всю свою жизнь провели с людьми. Такое положение дел теперь неактуально.
Беккер вновь взглянул на протянутую руку Стюарта, отдал честь и вышел из кабинета.
Спускаясь в лифте, он чувствовал, как напряжение постепенно покидает его тело, и понимал, что горечь в душе так быстро не исчезнет.
Он вышел из вестибюля и, сунув руки в карманы, зашагал к стоянке, где оставил машину.
— Иисусе, до чего же я проголодалась! — произнес рядом с ним женский голос. — Как только мы побьем всех плохих парней, если наших бравых солдат кормят помоями? Я не ела как следует с тех пор, как мы уехали из Нью-Йорка.
Беккер глянул налево и увидел, что рядом с ним, стараясь попасть в шаг, идет Джейми.
— Привет, — сказал он.
— Привет, советник.
— Они тебя били? — спросил он.
— Самую малость, — пожала она плечами. — А сколько своей души вы им продали, чтобы они сняли с вас Красный код?
— Самую малость, — ответил он.
— Расскажете мне об этом за обедом, — решила она. — Я намерена начать с роскошного супа из омаров, потом будет салат а-ля Цезарь, потом… — Она на одном дыхании перечислила семь блюд меню.
— И кто оплатит это пиршество? — спросил Беккер, когда они подошли к машине.
— Кто же еще, как не этот милый полковник Стюарт? — ухмыльнулась Джейми.
— А он об этом знает?
— Так же точно, как то, что Папа Римский — иудей.
