Они оказались в другой звездной системе. Маккинни старался поверить в это, но осознать нечто подобное не удавалось. Тем не менее вряд ли дело обстояло иначе. Звезды в иллюминаторах корабля немного поменяли положение, одни созвездия остались на прежнем месте, другие изменились.

Полет до Макассара занял еще двадцать четыре дня, переход от ускорения к торможению произошел посреди ночи. В «полдень» последнего дня они собрались в кают-компании, где за стюарда был Старк, а когда открылись иллюминаторы, к компании присоединились Ландри и Ренальди.

– Мы почти на месте, джентльмены, – с важным видом объявил Ренальди. – Я попросил гардемарина Ландри показать вам цель нашего полета, и он любезно согласился. Планета видна вот в этих иллюминаторах.

Пока Ренальди говорил, Ландри отпирал задвижки и открывал иллюминаторы.

Макассар казался крохотным шариком, повисшим во тьме космоса. Главной приметой планеты, видной даже на расстоянии, была пара поразительно широких полярных шапок. Большую часть пространства между шапками покрывала вода, единственный материк, плыл на запад подобно огромному киту. Два огромных острова, почти не уступающих размерами материку, держались рядом с ним в северном полушарии, неглубокие моря были усеяны мелкими островами. В океане, там, где он был освещен солнцем, четко различались два оттенка, связанных, по молчаливой догадке Клейнста, с резким перепадом глубин. Глубокие места преимущественно находились в северном полушарии, в то время как материк окружала светло-голубая полоса мелей.

– Очень симпатично, – заметил Ландри, подходя к Маккинни и указывая ему наиболее примечательные черты. – Планета меньше Земли. Соответственно сила тяжести на ней составляет восемьдесят семь процентов земной, то есть… ну-ка посмотрим, – гардемарин достал из кармана компьютер и написал стилом прямо на его экране несколько цифр. – То есть семьдесят девять процентов от привычной вам силы тяжести, торговец. Ваши люди по сравнению с местными будут настоящими силачами. Это может оказаться полезным.

– Может быть, – пробормотал Маккинни. – А эти полярные шапки, они нормального размера? Насколько я припоминаю, на картах Самуила полярные льды меньше.

– Макассар немного холоднее Самуила. Орбита отличается большим эксцентриситетом, и климатические изменения существенны. Ось также имеет больший наклон. Это сокращает лето, в особенности в Южном полушарии, когда планета наиболее удалена от солнца. Не удивлюсь, если окажется, что два больших острова на севере необитаемы… ну или почти необитаемы. Там, наверно, очень холодно. Вы сядете на главном материке, там сейчас середина весны.

Маккинни припомнил выданные им карты. За исключением нескольких торговых портов, все основное население Макассара было сосредоточено на главном материке, по крайней мере по сведениям Империи. Карты были не слишком точные, но других в их распоряжении не было.

Корабль подлетал ближе, и Макассар рос. Члены торговой миссии стояли, замерев в почтительном молчании, пытаясь представить этот мир, грезя о других мирах. Прозвучал сигнал, и все направились к посадочному боту.

Имперская база размещалась в небольшом торговом городе близ просторной бухты на северном побережье единственного материка. Цепочка маленьких островков вела через мелкое море к более крупным островам, откуда выходили в плавание торговые суда, а иногда и пираты. По причине их опустошительных набегов местность вокруг Джикара была в основном необитаема, что как нельзя лучше соответствовало устремлениям Империи. Уже само присутствие имперских в городе вызывало смущение и брожение; у Космофлота не было желания мозолить глаза большому количеству народа на Макассаре.

Когда они выходили из посадочного бота, накрапывал легкий дождик. Остановившись на пристани, они молча осмотрелись.

– Другой мир, – наконец сказала Мэри Грэхем. – Трудно поверить.

– Но это так, – отозвался Маккинни. – Он принюхался, но не ощутил ничего странного. Если чужой запах и был, то дождь смыл его, закрыв своей пеленой окружающее. Он повернулся к Грэхем: – Прежде мне не удавалось поговорить с вами наедине, – сказал он. – Что это вы так жарко обсуждали вчера с Ренальди?

– Да ничего особенного…

– Прошу прощения, но я вам не верю.

– Он хотел… господи, говорю вам, ничего особенного.

– Торговец пригласил ее на ужин, – подал голос Лонгвей.

– Одну?

– Да. И, конечно, я отказалась, – ответила Грэхем.

Маккинни мрачно окинул ее взглядом.

– Следовало сказать об этом мне. Я бы…

– Вы бы сказали охранникам? – закончила за него Мэри. – Ну и что толку? Или вы хотите вызвать его? Ренальди бы струсил, потому что считает нас варварами. Вы ничего бы не добились…

– Но…

– Она права, – снова подхватил Лонгвей. – По мнению торговца, в таком приглашении нет ничего оскорбительного. – Ученый положил руку на рукав Маккинни. – Знаю, знаю, – продолжил он. – Такое предложение подразумевает согласие. Поскольку свободнорожденные леди никогда не посещают мужчину в его покоях, подобное предложение говорит о том, что торговец считает Мэри кабацкой девкой. Но Ренальди не знает наших правил, торговец Маккинни.

– А кто объяснит это ее отцу? – спросил Маккинни.

– Ее отца с нами нет, – осторожно ответил Лонгвей. – Поэтому нет необходимости давать ему объяснения. Торговец, имперские леди не менее нравственны, чем наши женщины, однако они сами себе хозяйки. И не ходят под постоянной охраной. Имперских так же изумляют наши традиции, как нас – обычаи Империи. И даже больше. К тому же не забывайте, где мы. Надеюсь, это самое трудное испытание из тех, что ожидают нас впереди.

Ничего не ответив, Маккинни отвернулся. Лонгвей, конечно же, прав. Даже на мире Принца Самуила имелись культурные сообщества, где, в отличие от Северного материка, женщин оберегали не столь строго. Были также места, где мужчины не носили при себе оружие постоянно. Он мог принять и понять это и должен был теперь принять и понять Макассар.

Форт Космофлота был сложен из грубых камней (очевидно, построен аборигенами) казармы для десантников не было. Маккинни не заметил никакой системы обороны имперских, даже когда они подошли вплотную.

Большинство местного населения составляли невысокие люди, с кожей черного или коричневого цвета, похожие на двух офицеров, которых Маккинни встретил на борту звездолета. Одежда была грубой, одни носили штаны, на других были длинные рубахи почти до щиколоток. В отличие от пассажиров звездолета практически у всех мужчин были бороды, подстриженные на разный манер, даже у тех, у кого борода росла плохо. Волосы местные жители носили длинные, и даже на расстоянии было заметно, что мылись тут не слишком часто.

На протяжении сотни футов между пристанью и имперским фортом к прилетевшим привязались по меньшей мере с десяток нищих, при этом некоторые не без гордости демонстрировали достаточно серьезные увечья. Попрошайки галдели и клянчили, и Маккинни с удовлетворением отметил, что неплохо понимает их мольбы. Практика на борту звездолета пошла на пользу, язык был освоен прилично, хотя во время этой первой встречи он почти не вслушивался в сказанное. Старк бросил несколько медяков, дав возможность остальным спастись бегством, пока нищие ругались и дрались из-за денег.

Им разрешили остаться в форте на несколько дней, и члены экспедиции Маккинни с интересом изучали небольшой городок, болтая с местными и разыскивая подходящие товары для закупки. Вечером третьего дня пребывания на планете все собрались в самой большой комнате форта. Ренальди, как обычно с бокалом в руке, уселся у камина.

– Ваше высочество, нам не удалось найти ничего, что стоило бы забрать с собой на мир Принца Самуила. Мы начинаем склоняться к мнению, что тут нет ничего стоящего, – начал Маккинни. – Где же обещанные пряности и экзотические ткани?..

Ренальди рассмеялся.

– Насколько мне известно, – быстро проговорил он, – на этой планете могло вообще не остаться ничего ценного. Салиман тут все хорошенько подчистил, когда ему представилась такая возможность.

– Но… но… – заволновался Маккинни, – если тут ничего нет, мы разорены. Нам придется заплатить вам огромные деньги за перелет. Здесь должно быть что-то, чем стоит торговать. Чем прикажете нам покрыть расходы?

– Может получиться, что вы не оправдаете свои расходы. Мы никогда не гарантировали вам прибыль, торговец. – Ренальди произнес «торговец» как оскорбление. – В нашем деле приходится рисковать. Возможно, на сей раз вы вытянули несчастливый билет.

– Но мы послушались вашего совета! – огрызнулся Маккинни, однако сразу сменил тон на умоляющий. – Наверняка вам известно на этой планете что-то, что может принести доход королю Давиду. У вас большой опыт, и вы наверняка в силах нам помочь.

– Сомневаюсь. – Ренальди сделал большой глоток. – Впрочем, если хотите что-то предпринять, поспешите. Корабль улетит через три дня.

– Через три дня! Нет, это невозможно. Вы обещали нам достаточно времени для того, чтобы наладить тут торговлю, возможно, даже организовать постоянно действующую компанию. Трех дней недостаточно для того, чтобы дела пошли. И вы знали все это до нашего отлета? – Маккинни взглянул сверху вниз на спокойное лицо и подавил в себе желание выдернуть жидкую бороденку. Взяв себя в руки, он продолжал: – Я собираюсь направить жалобу в ИВКФ. Они заставят вас уважать наш контракт.

– В нашем контракте, торговец, сказано, что вас доставят сюда и заберут обратно в момент, устраивающий обе стороны. Корабль вылетает через три дня. И это нас устраивает. Вам совершенно не на что жаловаться; прежде чем мы вернемся на вашу жалкую планету, мы посетим еще две звездные системы. Вам не будет позволено покидать звездолет на других планетах, но только подумайте, как существенно расширятся границы вашего путешествия.

– Если момент отлета нас не устраивает, то условие контракта не выполняется, – мягко заметил Лонгвей. – У нас не так много прав, имперский торговец Ренальди, но я подозреваю, что капитан Гриноу сочтет необходимым соблюдать наши скудные права. К тому же, ваше превосходительство, капитан не слишком благосклонен к имперским торговцам. Так что через три дня мы отсюда не улетим.

Ренальди пожал плечами.

– Как угодно. Следующий корабль, который мы собираемся направить в эту незначительную звездную систему, прибудет сюда не ранее чем через один стандартный год. Если вы всерьез настроены дожидаться следующего корабля, я попрошу Космофлот рассчитать точную дату прибытия. А до тех пор можете бродить по этому нищему миру сколько заблагорассудится.

Торговец с усилием поднялся и наполнил свой стакан из открытой бутылки, стоящей на столе посреди комнаты. Маккинни отметил, что бутылку выдували вручную, форма получилась грубоватая, зато цвет стекла был довольно любопытным. Ренальди местные напитки нравились.

– Три дня или целый год, – проговорил Натан. – Ни то, ни другое нас не устраивает.

– Зато устраивает нас. Что вы выбираете? – Заметив, что один из охранников направился к ним, Ренальди нервно попятился от Маккинни, нашаривая на ремне оружие, которого там не было. Торговец исхитрился добраться до своего кресла, уселся, и к нему вернулось самообладание. – Перестаньте, мы никогда не обещали вам златые горы. Кроме того, представьте, какие приключения могут вас ждать на этой планете свинопасов?

Ренальди рассмеялся было, но заметив выражение лица Маккинни, быстро оборвал смех.

Повернувшись к Маклину, Натан заметил:

– Пойдите, разыщите лейтенанта, который командует фортом. Хочу обсудить с ним, что они могут нам предложить.

Несколько минут они ждали в полном молчании. Наконец Маклин вернулся вместе с гардемарином Ландри и еще одним офицером.

Лейтенант Фарр, темнокожий и приземистый, походил на местных жителей. (Как-то между делом Маккинни поинтересовался, по какому принципу Фарра выбрали командовать фортом – не за его ли сходство с местным населением?) Натан объяснил спорный момент, и Ренальди с лейтенантом Фарром несколько минут переговаривались на имперском языке, до того быстро, что даже Лонгвей не смог ничего понять. Ренальди приходил во все большее возбуждение, гардемарин говорил с ледяным спокойствием. Хотя выражение лица лейтенанта вовсе не было похоже на обычное целеустремленное выражение имперских офицеров, тем не менее он ни разу не улыбнулся. Держался лейтенант подчеркнуто официально, хотя, внимательно приглядевшись, можно было заметить облегчение оттого, что скука бесцельного и бессмысленного командования фортом наконец развеяна.

Переговоры наконец закончились, и Фарр повернулся к Маккинни.

– Если торговец верно пересказал подробности подписанного вами контракта, то юридически он имеет право так поступить. Мы могли бы провести расследование, но это займет некоторое время. Кроме того, в форте нет офицера-юриста.

Маккинни склонил голову к плечу и, поняв, что для лейтенанта этот жест лишен смысла, сказал:

– Благодарю вас, в расследовании нет необходимости. Мы уверены, что имперские торговцы отлично составили контракт. – Он поглядел в свой стакан, наполнил его и выпил. – Как вы считаете, лейтенант, у нас есть шанс найти достойный внимания предмет торговли на этой планете? Вы позволите нам отправиться на поиски в случае необходимости?

– Единственное место, которое я могу предложить вам, это Батав, главный город. Батав считается богатым, но то, что здесь называют богатством, вряд ли произведет на вас впечатление. Сами увидите.

Маккинни кивнул.

– Тогда, по всей видимости, есть смысл туда отправиться. Я не могу вернуться к королю Давиду с пустыми руками, не оправдав его затрат.

– Есть одна сложность, – медленно продолжил лейтенант Фарр. – Империя не может доставить вас туда. Практически вся территория материка охвачена войной, и вероятность того, что вы уцелеете и доберетесь до Батава, очень мала… – Офицер помолчал. – Но если вы все же решитесь идти и доберетесь до столицы, то, вероятнее всего, вы найдете там еще одну группу имперских граждан, раньше вас отправившихся в Батав. Несколько священников не послушались нашего совета и ушли примерно месяц назад. С тех пор мы о них ничего не слышали, но его святейшество постоянно интересуется судьбой своих миссионеров. Если вам удастся узнать что-то об их положении, это облегчит нашу задачу.

Глядя на офицера, Маккинни сказал себе, что если уж Космофлот не отправил охрану со священниками, то ни за что на свете не станет сопровождать колониальную торговую миссию. Мир Принца Самуила затерялся где-то в бесконечной дали, растаял среди звезд в бескрайнем небе, и вполне возможно, им не суждено вернуться туда. По крайней мере, хорошо одно: Космофлот теперь не узнает, что он собирается искать в древней библиотеке, если только сумеет туда добраться.

– Мы постараемся разыскать священников, лейтенант, – ответил Натан. – А сейчас, я думаю, нам нужно подыскать себе жилье в городе, чтобы как следует подготовиться к экспедиции. Я не могу позволить себе вернуться на свою планету с пустым карманом и потому должен попытаться сделать все, что в моих силах. – Он повернулся к Ренальди. – Что касается вас, то, как я понимаю, Империя соблюдает местные обычаи насколько это возможно. Я доживу до того дня, когда вы вернетесь на мир Самуила, чтобы выяснить с вами вопросы чести. Конечно, если она у вас есть.

Ренальди ничего не ответил, и Маккинни вышел из комнаты.