54. МЫ СОБИРАЕМСЯ ПОКИНУТЬ ДРЕВНИЙ ГОРОД
— Я просмотрел карты и записи Шабы, — сказал я Биле Хуруме.
— Они все уцелели?
— Да.
Мы стояли на площадке, к которой вела лестница от огромной мраморной пристани на западном берегу древнего города — той самой пристани, куда мы причалили несколько дней назад, переплыв озеро. За нашими спинами лежали руины громадного здания с полуразрушенными колоннами и величественными изваяниями. Суровые взгляды каменных воинов были устремлены на запад. Далеко внизу, у причала, виднелись суда Билы Хурумы, галера Шабы и наше старое верное каноэ.
Мы смотрели вниз, на спокойные воды бескрайнего озера.
Здесь, на этой же площадке, мы развели огромный погребальный костер. Била Хурума развеял по воздуху прах Шабы. Ветер подхватил его, закружил над городом и понес дальше, к джунглям. От великого географа осталась горсточка белого пепла, легкого и сухого, мимолетного и вечного. А сам он стал легендой и частью истории.
— Это озеро, исток Уа, — сказал я, — он обозначил на карте как «Озеро Билы Хурумы».
— Зачеркни, — сказал убар, — и исправь на «Озеро Шабы».
— Так и сделаю.
Суда готовились к отплытию. Из войска Билы Хурумы осталось в живых меньше сотни аскари. Людей Шабы уцелело всего семнадцать.
— Я очень одинок, — сказал Била Хурума. — Шаба был моим другом.
— Но ты же погнался за ним! Ты хотел ограбить его и убить.
Била Хурума изумленно обернулся ко мне:
— Нет, все наоборот! Я хотел защитить его! Мы ведь были друзьями. И у нас был план: снарядить экспедицию из сотни галер и пяти тысяч человек. Однако Шаба бежал, взяв всего три галеры и двести сторонников. Я хотел помочь ему судами и людьми.
— Но ведь сначала, когда вы строили планы, ты не собирался отправляться с ним в экспедицию.
— Разумеется, — ответил Била Хурума. — Я же убар.
— Тогда почему ты все-таки последовал за ним?
— Я знал, что не всякий сможет пройти этот путь до конца. Только Шаба и я.
— Но ты же убар!
— И его друг. Для убара нет ничего дороже друзей. У нас их слишком мало.
— Шаба сказал, что он причинил тебе зло. Била Хурума печально улыбнулся:
— Он сожалел о том, что вынудил меня пуститься за ним в погоню. Но при этом он, возможно, спас мне жизнь. Один раз меня уже пытались убить. Шаба надеялся, что, покинув дворец, я избегу угрозы очередного покушения.
Я кивнул. На реке Мсалити наверняка не стал бы строить козни против убара. Он нуждался в защите и покровительстве Билы Хурумы. К тому же убийство убара не было для Мсалити самоцелью. Оно требовалось ему лишь затем, чтобы устранить препятствие на пути к кольцу из Тахари.
— Разве Мсалити не подстрекал тебя пуститься в погоню за Шабой? — спросил я. — Разве он не говорил тебе, что Шаба владеет бесценной вещью?
— Нет, — ответил Била Хурума. — Ему незачем было меня подстрекать. Я твердо решил отправиться вслед за Шабой. Мсалити только умолял меня взять его с собой.
— По-моему, Шаба рассчитывал на то, что я его догоню.
— Да, — кивнул Била Хурума. — Он предчувствовал свою смерть и хотел, чтобы ты передал людям его записи.
— Похоже на то, — согласился я.
— Но почему он был так уверен, что не вернется? — задумался Била Хурума.
— Неведомая река, воинственные туземцы, болезни… — начал я.
— Дикие звери, — подхватил Била Хурума.
— И звери тоже.
— Да и ты сам, — добавил Била Хурума. — Ты ведь без колебаний убил бы его, чтобы завладеть тем, что искал.
— Да, — угрюмо подтвердил я.
— Наверно, эта вещь очень дорога тебе, — сказал Била Хурума.
— Была дорога, — буркнул я.
— Была? — переспросил он.
— Ее захватили кюры.
— Ясно.
— Шаба говорил, что использовал тебя в своих целях, — вспомнил я.
— Да. Он сказал мне об этом перед смертью, — ответил Била Хурума.
— Не понимаю, — нахмурился я, — как именно он мог использовать тебя в своих целях?
— Неужели непонятно? — улыбнулся убар.
— Нет…
— Он хотел, чтобы я сопровождал и защищал тебя на обратном пути.
Я застыл, ошеломленный. Кису взбежал по лестнице:
— Все готово к отплытию.
— Отлично, — сказал Била Хурума.
— Мы идем, — добавил я.
Кису кивнул и направился к причалу.
— Шаба одурачил нас обоих, — усмехнулся Била Хурума.
— По-моему, ты не слишком огорчен этим.
— Правильно.
— Но ведь мы могли бы сжечь его карты и записи!
— Конечно.
Я задумался.
— Нет, я не стану этого делать.
— А я — тем более, — с улыбкой сказал убар. — Мы отвезем записи в Ушинди, а потом ты можешь в сопровождении надежных людей доставить их по Ниоке в Шенди. Там их поджидает Рамани из Ананго, учитель Шабы.
— Шаба все хорошо продумал, — кивнул я.
— Я буду очень тосковать по нему, — произнес Била Хурума.
— Он был вором и предателем!
— Он оставался верен своей касте.
— Он был вором и предателем! — сердито повторил я.
Била Хурума отвернулся и уставился на руины, на каменных исполинов, на разрушенный и всеми позабытый древний город.
— Когда-то здесь была великая империя, — медленно проговорил он. — Теперь ее нет. Мы не знаем, кто ворочал эти камни, воздвигал эти храмы, разбивал сады и прокладывал улицы. Мы не знаем названия этой империи, не знаем имени ее народа. Мы знаем лишь то, что люди построили эту страну и какое-то время жили в ней. Империи процветают и отходят в небытие. Но строят их все-таки люди.
— Или разрушают, — заметил я.
— Да, — согласился Била Хурума, глядя вниз, на галеры и каноэ. — Одни люди строят империи, другие их разрушают.
— Какое из этих занятий более благородно? — спросил я.
— Я думаю, — сказал Била Хурума, — что лучше строить, чем разрушать.
— Даже если твой труд обратится в руины?
— Да, — твердо произнес он. — Даже если твой труд обратится в руины.
— Ты знаешь, чего хотели от Шабы я и Мсалити?
— Конечно, — пожал он плечами. — Шаба перед смертью успел мне все поведать.
— Кольцо не принадлежало ему по праву, — сказал я. — Он был предателем и вором!
— Он оставался верен своей касте, — упрямо повторил Била Хурума.
Я отвернулся от убара и двинулся вниз, к причалу.
— Подожди, — негромко произнес он мне вслед. Я обернулся и посмотрел ему в глаза. Убар спустился на несколько ступеней, и мы оказались лицом к лицу.
— Шаба просил меня передать тебе это. Он прятал его у себя на теле.
Била Хурума вложил мне в руку большое кольцо, слишком крупное для человеческого пальца — золотое, с серебряной пластинкой. На нем отчетливо виднелась крохотная царапина.
— Шаба сказал, что он благодарит тебя и просит прощения. Сам понимаешь, без него Шаба не смог бы пройти этот путь.
— Благодарит? — растерянно переспросил я. — Просит прощения?
— Он, если можно так выразиться, одолжил у тебя это кольцо. Взял взаймы. Он очень надеялся, что ты не станешь возражать.
Я молчал, не находя слов.
— Он хотел вернуть его сам, — продолжал Била Хурума, — но тут внезапно напали эти твари… Я сжал кольцо в кулаке.
— Ты знаешь, что мне отдал?
— Знаю. Кольцо великой силы, которое делает своего владельца невидимым.
— С таким кольцом ты стал бы непобедим!
— Возможно, — едва заметно усмехнулся Била Хурума.
— Тогда почему ты отдаешь его мне?
— Потому что так хотел Шаба.
— Не знал, что бывает такая дружба, — задумчиво произнес я.
— Я — убар, — сказал Била Хурума. — За всю мою жизнь у меня было лишь два друга. Теперь их обоих не стало.
— Одним из них был Шаба…
— Конечно, — ответил убар.
— Кто же второй?
— Человек, которого я убил.
— Как его звали? — спросил я.
— Мсалити.
