Красный спортивный автомобиль Джека Слейда подкатил к дому. На звонок в дверь никто не откликнулся. Тогда Слейд открыл запасным ключом и вошел в гостиную. Он увидел закуску и недопитую бутылку вина на столе, поднялся по лестнице на второй этаж, заглянул в спальню.

Борис и Ольга крепко спали под одеялом, тесно прижавшись друг к другу. Руки девушки обвивали шею Бориса, ее голова покоилась на его плече. В этой картине было столько мира и тепла, что Слейд невольно улыбнулся. Он бесшумно закрыл дверь и спустился в гостиную, где снял трубку внутреннего телефона. Наверху раздался звонок.

Спросонья Борис не сразу понял, что это за звук и что он означает. Потом он вытянул руку и схватил трубку.

— Алло.

— Добрый день, — сказал Слейд, разумеется по-русски.

— О, мистер Долтон…

— Называйте меня мистер Слейд. Я больше привык к своему настоящему имени.

— Хорошо, мистер Слейд. Где вы?

— Внизу, в гостиной.

— Вы уже знаете?

— Да.

— Мы одеваемся и идем.

Борис положил трубку. Оля заворочалась во сне, что-то пробормотала. Борис прикоснулся к ее плечу.

— Оля, просыпайся. Он здесь.

— Кто здесь? — Девушка села в постели, хлопнула ресницами, тут же инстинктивно прикрылась одеялом.

— Слейд. Он все узнал.

— О дискете?

— Да, ждет нас на расправу. Может быть, я один с ним поговорю?

Девушка постепенно возвращалась от сна к реальности.

— Ну уж нет. Чтобы станцевать танго, нужны двое, правда?

Они появились в гостиной минут через двадцать, приведя себя в порядок настолько, чтобы не выглядеть беспомощными, какими выглядят люди, вытащенные из постели. Ольга поздоровалась, Борис взял сигарету и закурил.

— Как вы это сделали? — спросил Слейд.

— Это целиком моя вина, — начал Борис, но девушка перебила.

— Не слушайте его, мистер Слейд. Он будет изворачиваться и покрывать меня. Мы придумали это вместе, заранее. В компьютерном магазине мы купили упаковку дискет «Вербатим», таких же как та, с файлом. Потом мы зашли на телеграф, попросили там карандаш, ластик, поработали с наклейкой, чтобы новизна не бросалась в глаза, сделали карандашную пометку. Не сразу получилось, штук пять испортили. Остальные дискеты в упаковке мы выбросили. Вот… А когда мы во второй раз продемонстрировали вам файл, я как будто бы в обморок упала. Пока вы, мистер Блейк и мистер Данияр возились со мной, Борис подменил дискету.

— Я бы подменил раньше, — добавил Борис, — да боялся, что вы попросите снова включить. Так и вышло.

— Гм… А куда вы дели настоящую?

— Когда я выходил в туалет в самолете мистера Данияра, я разломал корпус дискеты, а сам диск смял, поджарил зажигалкой и спустил в унитаз. Если на свете существует способ восстановить информацию после такой обработки, значит, я зря рассказал вам об этом.

— Успокойтесь, Борис, — ответил Слейд, — такой способ вряд ли существует, да никто и не стал бы его искать.

— Почему?

— Потому что английское правительство приняло закон, запрещающий все исследования такого рода — у нас это называют репликацией, — а также поиск, распространение и любое использование подобной информации. Мне приказали стереть файл и забыть о нем.

— Вот как! — воскликнул Борис почти разочарованно. — Выходит, мы старались напрасно?

— Вы опасались, что в Англии возникнет проект вроде «Коршуна»?

— Да. — Борис затушил сигарету в пепельнице. — Понимаете, из-за этого погибла та девушка, Таня, наш друг. Она хотела полностью уничтожить все, что только есть об этом… о репликации. И я искренне надеюсь, что у АЦНБ ничего не осталось. От стилета — лишь оболочка… Получается, дискета была последним известным нам источником. Если бы мы поступили иначе, мы бы предали ту девушку и многих других людей, которые живут на Земле и хотят жить спокойно. Я не оправдываюсь, мистер Слейд. Я убежден, что мы действовали правильно.

— Да, — проговорил Слейд. — Я тоже думаю, что вы поступили правильно. Так или иначе, эта история закончена, и не пора ли…

— Не совсем закончена, — сказала Ольга. — А стилет? Где он, что с ним?

— Ах да, стилет. Стилет вернется в каирский музей, откуда он и был похищен вместе с другими экспонатами, которые тоже удалось вернуть. Я не успел зайти в посольство Египта в Москве и передать их, но уж в Лондоне я это сделаю.

— И люди будут смотреть на него, любоваться красотой… даже не догадываясь, какая странная и захватывающая история с ним связана! Может быть, это самая странная история в мире.

— Возможно, — суховато откликнулся Слейд, настроенный не столь романтично. — Мне сейчас ближе другая история, ваша…

Борис налил себе вина, жестом предложив Оле и Слейду (оба отказались). Слейд продолжал:

— Тут много неясностей, вашей проблемой будут заниматься в высоких инстанциях. Чем все завершится, не берусь предсказать. А пока вам предстоит жить здесь. Не знаю сколько — неделю, две, месяц. Расценивайте это как летние каникулы. Меня вы будете видеть нечасто, работы полно. Но ничего, любые новости узнаете без промедления. Я дам вам немного денег. В общем, развлекайтесь, но съездить и поговорить с моими коллегами вам все же вскоре придется.

— Мистер Слейд, — произнес Градов, все еще не переключившийся после неожиданного оборота дела с файлом. — Вот вы как будто одобрили наш поступок… Я о дискете…

— По этому поводу мне добавить нечего.

— А каким было бы ваше мнение, если бы не принятый закон?

— Точно таким же, если вы спрашиваете о моем личном мнении. Хотя ни ваши, ни мои действия, ни законы британского правительства, ни даже всех правительств, вместе взятых, не изменят ситуации по существу. Открытое однажды не закроешь вновь.

— Однако, — заметил Борис, — египетский секрет таился в подземельях бог знает сколько веков. Может быть, очередную штуковину и откопают, но лет через тысячу.

— Я имел в виду современные исследования, — пояснил Слейд. — Двигатель науки — любопытство, а его не отменить правительственным запретом. Впрочем, надеюсь, что вы правы, и тысяча не тысяча, но лет сто у нас в запасе есть. — Он засмеялся. — Вот что, я в затруднении. Нужна ваша помощь.

— Да? — Борис наклонил голову.

— Я страшно устал, но, если сейчас завалюсь в постель, просплю до ночи, проснусь с больной головой и потом уже не усну. А вот если мы втроем сядем в машину и поедем в Лондон, в джазовый клуб Ронни Скотта…

— Принято! — Ольга захлопала в ладоши. — Джазовый клуб! Мистер Слейд…

Она взглянула на Бориса, а он на нее. Без слов их взгляды говорили одно и то же: в джазовый клуб, на скучнейшую лекцию или в батискафе на дно морское — нет разницы, все одинаково интересно, все восхитительно с тобой, с тобой…