Глава 6
Марк и Беатриса. Сила льва

— Проснись, Марк, проснись, милый. Мне так одиноко без тебя… Ну, пожалуйста, братик! Я же знаю — ты можешь…

Марк постепенно выбирался из мрака забвения. Его разум всё ещё блуждал в потёмках, но он уже начал осознавать себя человеком, мыслящим существом. Медленно, шаг за шагом он стал собирать из разрозненных фрагментов воспоминаний цельную картину своего прошлого, пока наконец не добрался до последнего эпизода на трактовом пути. Пережитый тогда ужас вновь охватил Марка; в панике он хотел было вернуться обратно в спасительное небытие, но его остановил мысленный призыв Беатрисы:

— Не уходи, Марк. Не оставляй меня одну. Ты мне очень нужен.

— Беа? — Прикосновение мыслей сестры согрело Марка, уняло его страх, вернуло ему способность здраво рассуждать. — Беа, родная, ты жива?

— Да, братик. Я здесь, я с тобой.

— А я… я жив? Разве я не умер?

— Нет, Марк, ты не умер. Ты долго болел, но наконец выздоровел.

Некоторое время он обдумывал эту информацию.

— Если я жив, то почему не могу шевельнуться? Почему я ничего не вижу?

— Ах, извини! Сейчас всё будет в порядке.

В следующую секунду Марк почувствовал своё тело и смог открыть глаза. Он обнаружил, что лежит в густой траве под сенью разлогого дерева, чья густая крона прикрывает его от палящих лучей полуденного солнца. С трудом поднявшись, Марк принял сидячее положение и огляделся вокруг.

Он находился в незнакомой лесистой местности, невдалеке от хмурой громады полуразрушенного замка, возвышавшегося над окрестностями, подобно сказочному великану. Рядом с собой Марк обнаружил лук и дюжину стрел, длинный кинжал в ножнах, вместительную флягу и открытую кожаную сумку, в которой лежали какие-то бумажные свёртки — очевидно с едой. Беатрисы нигде видно не было, но он явственно чувствовал её мысленное присутствие.

— Где ты, сестричка? Что это за замок? Как я сюда попал?… И где Бекки?

— Слишком много вопросов, Марк, — сдержанно произнесла Беатриса. — Даже не знаю, с чего начинать.

— Начни с того, что покажись мне. Почему ты прячешься, Беа? Бекки с тобой?

— Нет, она не со мной, — ответила сестра с невыразимой тоской. — Её никогда не будет с нами, Марк. Она… она умерла.

У Марка замерло сердце, дыхание перехватило, а по всей груди разлился неприятный холод.

— Нет! — воскликнул он вслух. — Нет, это неправда! Ты… ты ошиблась.

— Как бы я хотела ошибиться, братик! Но я сама нашла её… мёртвую. И похоронила… вчера… Она была… Господи, она была так изувечена! Её истязали… замучили…

Марк почувствовал, как по его щекам текут слёзы. Не в силах дальше сдерживаться, он рухнул ничком на траву и громко зарыдал. Плакал он долго и горько; плакал и никак не мог остановиться, пока не выплакал все слёзы. Известие о смерти младшей сестры, которую он любил почти так же сильно, как старшую, явилось для Марка таким потрясением, что все остальные мучившие его вопросы временно отошли на второй план. Он не мог думать ни о чём, кроме того, что больше никогда не увидит малышку Бекки, никогда не услышит её жизнерадостного смеха, не сможет обнять её и прижать к себе, никогда больше она не посмотрит на него своими ясными, полными любопытства глазами и не спросит: «Марк, а почему…»

Беатриса не мешала ему горевать. Она лишь поддерживала брата своим присутствием и терпеливо ждала, когда его боль немного утихнет. Марк чувствовал исходящую от сестры любовь вместе с печальной нежностью, и эта любовь и нежность не позволяли его неокрепшему разуму вновь кануть в пучину небытия, спрятаться от жестокой действительности во мраке беспамятства. Если бы он ещё мог обнять Беатрису, зарыться лицом в её волосах, услышать биение её сердца…

— Где ты, Беа? — позвал её Марк, утирая мокрое от слёз лицо. — Приди ко мне. — Он хотел было оглядеть окрестности с помощью колдовского зрения, в надежде увидеть ауру прячущейся поблизости сестры, но вдруг натолкнулся на непреодолимое препятствие: его магия не действовала! — Что со мной, сестричка?

— Твои способности заблокированы, — объяснила Беатриса. — Похитители не только парализовали нас, но и наложили какие-то специальные чары. Когда я очнулась в подземелье, то не могла привести в действие ни единого заклинания…

— Так ты в подземелье?! — воскликнул Марк. На секунду он решил, что наконец-то понял причину отсутствия сестры — она просто не могла выбраться на свободу.

— Нет, Марк. Я уже не в подземелье. Я здесь, с тобой.

— Где же? — Он снова огляделся по сторонам и вдруг замер, поражённый внезапной догадкой. — Но… Если мои способности заблокированы, как я могу слышать твои мысли? — Его тотчас зазнобило от ужаса. — Ты мне только кажешься, Беа? На самом деле тебя нет? Я сошёл с ума?

— Успокойся, братик, ты не сошёл с ума. Я действительно есть, я разговариваю с тобой. Просто теперь для этого нам не нужны никакие колдовские способности.

— Почему?

Беатриса мысленно вздохнула.

— Потому что мы живём в одном теле.

— Как это? — растерянно спросил Марк.

— Именно так, как я сказала. Мой разум, моя душа переселились к тебе. Вот, смотри.

Тут Марк обнаружил, что его правая рука поднимается. Он не собирался ею двигать — и тем не менее она поднималась. Мало того — он перестал чувствовать её!..

Не на шутку испугавшись, Марк попытался восстановить контроль над вышедшей из повиновения рукой, и ему это без труда удалось. Теперь рука снова подчинялась его воле.

— Убедился? — отозвалась Беатриса. — Если хочешь, могу показать, как я полностью контролирую твоё тело. Только расслабься, пожалуйста. И не пугайся.

Вконец ошарашенный Марк без возражений исполнил просьбу сестры и расслабился. Он почувствовал, как у него отняло ноги, затем руки, вскоре он перестал чувствовать всё своё тело и, наконец, лишился слуха, зрения, обоняния. Он вновь оказался в кромешной тьме, однако на сей раз не испугался, так как был готов к потере всех ощущений. Ему, конечно, стало немного жутковато, но рядом с ним была сестра, он прикасался к её мыслям, воспринимал её эмоции и благодаря этому не чувствовал себя полностью отрезанным от мира.

— Теперь придвинься ближе, — сказала Беатриса. — Соединись со мной — точно так же, как мы делали это раньше. Смотри через меня, слушай через меня, чувствуй тело через меня.

Марк последовал совету сестры и осторожно проник в её разум. Он делал это не впервые — в последнее время они с Беатрисой часто устанавливали между собой такой тесный контакт. Марку безумно нравились эти моменты единения с сестрой.

Во всех предыдущих случаях ему приходилось преодолевать значительное сопротивление, чтобы объединиться с разумом Беатрисы, зато сейчас это удалось ему без каких-либо усилий. Спустя лишь несколько секунд к нему вернулись зрение, слух и обоняние, он вновь почувствовал своё тело — но теперь воспринимал его через сестру. Ощущения были весьма непривычные, но не неприятные: он был так близок с Беатрисой, что воспринимал её не как другого человека, а как неотъемлемую часть себя, поэтому не испытывал ни малейшего дискомфорта от того, что сейчас она находится в его теле.

Беатриса поднялась на ноги и немного прошлась, показывая Марку, что полностью владеет телом. Затем вернулась на прежнее место, села и уступила контроль брату.

К этому времени Марк успел немного собраться с мыслями. И мысли эти были очень тревожными. Множество вопросов, которые ненадолго отступили под натиском горя, вновь навалились на него всем скопом и наперебой требовали ответов. Теперь этих вопросов стало ещё больше, а перспектива услышать ответы на них повергала Марка в панику. Ему опять захотелось расплакаться — и от тоски за умершей Ребеккой, и от страха узнать нечто ужасное о Беатрисе. А в том, что и со старшей из его сестёр случилось что-то плохое, он уже не сомневался…

— Успокойся, братик, — ласково произнесла Беатриса, мигом почувствовав его страх. — Ведь я здесь, я с тобой. Я жива. Вспомни, чему нас учили на уроках философии: «Я мыслю, следовательно, существую». А я мыслю, это бесспорно.

— Что с тобой случилось, Беа? — набравшись наконец смелости, спросил Марк.

— Я… у меня… — Сестра явно растерялась. — Ах, Марк, я даже не знаю с чего начать! Ты что-нибудь помнишь после того, как нас схватили на тракте?

— Нет, — ответил Марк. Он решил пока не рассказывать о том, что не был сразу парализован, а ещё какое-то время сопротивлялся и в конце концов предпринял неудачную попытку самоубийства. — А ты когда очнулась?

— Довольно давно. Может, неделю назад, а может, больше. Я точно не знаю. До позавчерашнего дня меня держали в подземелье, в маленькой камере с крохотным окошком под самым потолком, и тогда я совсем потеряла чувство времени. Я постоянно была какая-то сонная — наверное, в еду мне подмешивали специальное зелье, чтобы держать меня в таком состоянии. Теперь я думаю, что если бы не эта сонливость, я бы точно покончила с собой.

Марк вспомнил, что и сам пытался убить Беатрису руками МакГрегора, но потерпел неудачу. А потом…

— Беа! — взволнованно произнёс он. — Они с тобой ничего не делали?… Ну, ты понимаешь, о чём я.

— Да, понимаю. Я тоже боялась этого. Когда я очнулась, то первым делом подумала об этом. Я осмотрела себя, но вроде всё было в порядке. А потом я каждый раз просто сходила с ума от страха, когда слышала за дверью шаги. Но они не трогали меня — теперь я знаю, почему… — Под давлением эмоций сестры из груди Марка вырвался всхлип. — Это случилось позавчера. Меня отвели ещё глубже в подземелье, в огромный мрачный зал с жертвенником, положили в центре начерченной на полу пентаграммы и навели какие-то чары, от которых я полностью потеряла способность двигаться и говорить. Потом старший из них, который представился нам на тракте МакГрегором, долго творил надо мной всякие заклинания, он читал их вслух, подвывая, и я медленно погружалась в сон. А тем временем его помощник — тот чернокожий «мастер» — приносил в жертву маленького ребёночка… Это было так ужасно, Марк! Я думала, что сойду с ума. Я бы точно сошла с ума, если бы вскоре не заснула.

Марк зябко поёжился.

— Беа, милая! Тебя они тоже принесли в жертву?

— Нет, не совсем. Меня… В общем, пока я спала, мне виделся странный сон. Я словно плыла среди золотого сияния, меня переполняли покой и умиротворение. Тогда я подумала, что умерла, но ни капельки не испугалась, а скорее обрадовалась — ведь я слышала, что души принесённых в жертву попадают в Нижний Мир, а это сияющее пространство совсем не походило на Преисподнюю. Затем передо мной возникли три человека… три призрачные фигуры — мужчины лет под пятьдесят и двух мальчиков, один из которых был нашего возраста, а другой года на два или три старше. Все трое улыбались мне, их улыбки были грустными и добрыми. Мужчина сказал, что я пришла слишком рано, и велел мне возвращаться обратно. Я хотела спросить, куда я пришла слишком рано и куда мне возвращаться обратно, но не смогла вымолвить ни слова. Сияние вокруг меня начало тускнеть, я вновь стала засыпать… или просыпаться, и последнее, что я услышала, были слова старшего из мальчиков: он просил меня довериться силе льва.

— Какого льва?

— Понятия не имею. Он сказал: «Доверься силе льва, Беатриса». Может, он говорил не о животном, а о человеке по имени Лев… Не знаю, что и думать, Марк.

— Гм… Ну, ладно. Что было дальше?

— А потом я очнулась в твоём теле. Правда, я не сразу поняла, что это твоё тело. Я лежала в постели в тёмной комнате, шторы на обоих окнах были задвинуты, сквозь них слабо пробивался дневной свет. Вдруг за дверью послышался шум, а затем — голоса. Говорили двое — мужчина и девочка. Голос девочки был властным, а мужчины — угодливым, заискивающим. Они беседовали на каком-то незнакомом языке, и я ничего из их разговора не поняла — однако мне показалось, что пару раз они произносили моё и Бекки имена. Затем голоса смолкли, а спустя некоторое время послышался плеск воды. Осмелев, я тихо выбралась из постели, подкралась к двери и заглянула в щель. Я увидела… Ах, Марк, представь: там я увидела себя! Та вторая «я» сидела в большой лохани с водой, а рядом на полу валялась моя грязная одежда. Я не закричала только потому, что меня парализовало от ужаса. Всё то время, пока она мылась, а потом наряжалась в чистую одежду из моего сундука, я неподвижно стояла на коленях, словно приклеенная к двери. Лишь когда она вышла из комнаты, я немного очухалась и вот тут-то обнаружила, что нахожусь не в своём теле…

Марк в полной растерянности тряхнул головой.

— Что ж это значит, Беа? Кто-то захватил твоё тело? Но как?

— Не знаю, Марк. Ничего не знаю. Я и сейчас мало что понимаю, а тогда и вовсе перестала соображать. Может, это и спасло мне… нам обоим жизнь. Если бы я начала что-то мудрить, попыталась бы бежать, меня наверняка поймали бы. А так я просто залезла под кровать и лежала там, дрожа от страха. Где-то через полчаса похитительница моего тела вернулась и на этот раз вошла в спальню — я видела лишь её ноги ниже колен, в тех красных сапожках, которые подарил мне перед отъездом папа. Она прошлась по комнате, но под кровать не заглянула и меня не заметила. Потом она вернулась в соседнюю комнату, долго там что-то делала — как я понимаю, собирала вещи, — и наконец ушла. Тогда я…

— Погоди, Беа, — перебил сестру Марк, уловив в её рассказе очевидную несуразность. — Ты говоришь, она вошла, увидела пустую постель и спокойно себе вышла? Почему она не подняла тревогу, не бросилась искать меня?

— Наверное, она не знала, что ты должен был находиться в спальне. Думаю, ей ничего о тебе не сказали. Только так можно объяснить, почему она не стала тебя искать.

— Неужели она не заметила, что недавно в комнате кто-то был?

— Полагаю, заметила. Но, видимо, решила, что в постели спал МакГрегор или один из его помощников. К счастью, сундук с твоими вещами стоял в дальнем углу, и она его не заметила. Или просто не придала ему значения. В общем, под кровать она не заглянула и ушла, не закрыв дверь на замок. Я ещё немного подождала, затем выбралась из-под кровати и решила бежать. Выбираясь из замка, я никого по пути не встретила… Из живых, имею в виду, — в обеденном зале я увидела МакГрегора, который лежал на полу в луже крови.

— Его убили? Но кто?

— Вне всяких сомнений, похитительница. И не только его — она убила всех разбойников. Позже я нашла их мёртвые тела в подземелье. Но то было позже, а тогда я ничего не искала, ни о чём не думала. Я хотела только одного — поскорее бежать оттуда. Слава богу, мне хватило ума задержаться возле выхода и сначала осмотреть двор. Как раз в это самое время похитительница вывела из конюшни двух лошадей и поехала прочь от замка. Потом она исчезла — очевидно, выехала на Трактовую Равнину. И тогда я побежала. Только добравшись до леса, я заметила, что на мне… на тебе… короче, на нас с тобой ничего, кроме белья, нет. Но возвращаться я не рискнула — я же не знала, что в замке все мертвы. Полдня, целую ночь и всё вчерашнее утро я провела в лесу, продрогла до костей, проголодалась… Тем более что я с самого начала была голодна — пока ты лежал без сознания, тебя, конечно, кормили, иначе бы ты умер от голода, но позавчера разбойники были заняты мной и о тебе, наверное, позабыли. А вчера к полудню мне стало совсем невмоготу, и я решилась вернуться в замок. К тому времени я уже начала подозревать, что остальные разбойники разделили судьбу своего главаря: ведь твоего отсутствия так и не хватились, никто тебя не искал, и вообще в окрестностях замка не наблюдалось никакого движения. Так что я украдкой пробралась в башню, отыскала твою одежду — она была там же в спальне, — прихватила с собой кое-какую еду и быстро побежала обратно в лес. Вечером я осмелела настолько, что уже тщательно обследовала весь замок. Лошади в конюшне просто сходили с ума, и я выпустила их на волю. Вон видишь, две из них пасутся возле замка. А потом я нашла Бекки… нашу бедную сестрёнку… Я похоронила её вместе с ребёночком, которого принесли в жертву, когда отнимали у меня тело. Боже, он был такой… Ой, нет, Марк, я не могу рассказывать. Мне больно об этом вспоминать.

— И не надо, Беа, — произнёс Марк, с трудом проглотив подступивший к горлу комок. Слушая о злоключениях Беатрисы, он на минуту позабыл о Ребекке. А теперь вспомнил о ней, и его с новой силой охватила тоска… — Значит, в замке нет никого из живых?

— Никого. Но я всё равно боялась там оставаться. Сегодня я тоже ночевала здесь. Я заснула только под утро, мне было страшно спать в тёмном лесу… Но ещё страшнее в замке. Мне везде страшно, Марк! Я боюсь, что похитительница моего тела вернётся. Или появится кто-то другой. А я… мы совершенно беспомощны.

Марк задумался. Он лишь недавно очнулся и ещё туго соображал, но и без глубоких размышлений было ясно, что они с Беатрисой попали в жуткую историю. Быть может, в самом скором времени они горько пожалеют, что не разделили судьбу несчастной Ребекки…

— Знаешь, Беа, — наконец отозвался Марк, — я никогда не слышал, чтобы один человек вселялся в тело другого.

— Я тоже, — сказала сестра. — Однако сейчас я нахожусь в твоём теле. Это факт, с которым не поспоришь. А моё тело… Марк, это ужасно! Его захватило какое-то исчадье ада.

— Ну, почему сразу исчадье ада, — не очень уверенно возразил он. — Если ты смогла вселиться в моё тело, то, может, какой-то другой человек вселился в твоё? Старый, больной или смертельно раненный…

— Тогда бы я нашла прежнее тело похитительницы — но кроме МакГрегора и его помощников в замке никого нет.

— А вдруг это был один из разбойников? Почём ты знаешь, что твоё тело похитила именно женщина… или женский дух.

— Нет, — решительно произнесла сестра. — Будь это разбойник, он бы знал о тебе, и мне не удалось бы провести его, спрятавшись под кроватью. К тому же она говорила с МакГрегором как с подчинённым… даже не так — как с низшим существом. А он лебезил перед ней и заискивал. Нет, это не мог быть один из шести разбойников, с ними МакГрегор обращался властно. Это был кто-то другой — а раз я не нашла его тела, то он… она была бесплотным духом, исчадьем ада…

На сей раз Марк не просто содрогнулся, его затрясло от страха — и своего собственного, и того, который испытывала сестра.

— Что же нам делать, Беа?

— Даже не знаю, Марк. То есть знаю, конечно: нам надо немедленно бежать — но как? Пока твоя магия не работает, мы не сможем воспользоваться «колодцем», чтобы покинуть эту Грань. А сюда рано или поздно придут — и, боюсь, это будут не наши друзья.

Марк угрюмо и беспомощно посмотрел на замок, который даже в ясный солнечный день выглядел мрачным и зловещим. Сестра права: им нужно уходить отсюда, и как можно скорее, но все пути к бегству для них перекрыты. Если бы действовала его магия, они могли бы открыть «колодец» и по нему вернуться домой, ведь вряд ли их увезли слишком далеко от Нолана. Но все колдовские способности Марка были заблокированы, они с сестрой оказались пленниками этой враждебной Грани, и помощи им ждать неоткуда. Разве что…

— Как ты думаешь, Беа, — спросил он, — то твоё видение, перед тем как ты вселилась в меня, оно было не просто видением?

— Думаю, нет. Вот если бы затем я очнулась в своём собственном теле, тогда бы я однозначно решила, что всё это мне привиделось. Но потом случилось такое… Нет, Марк, я уверена, что это было не просто видение.

— А что?

— Спроси что-нибудь полегче, братик. Может, то были ангелы… а может, и нет. Во всяком случае, я не так представляла себе ангелов. И церковь изображает их иначе.

— А разные церкви изображают их по-разному, — добавил Марк. — Ты же понимаешь, Беа, что священникам нельзя верить без оглядки. Как и все люди, они многого не знают, но простой народ ждёт от них ответов на все свои вопросы, вот им и приходится выдумывать — и об ангелах, и о всяких других вещах. Вполне возможно, что никаких ангелов вообще нет, а есть только обитатели Вышнего Мира.

— Какая, собственно, разница — ангелы или просто обитатели, — возразила Беатриса. — Дело не в названии, а в сути. Суть же такова, что тот мужчина и двое мальчиков были не из мира земного. И уж явно не из Нижнего. Так что остаётся лишь Вышний… Правда, нам говорили, что Вышний Мир не вмешивается напрямую в дела человечества.

— Но ведь они и не вмешивались напрямую. Вот если бы они спасли нас от разбойников… спасли малышку Бекки, тогда другое дело. А так они лишь завернули тебя обратно и сказали что-то непонятное о льве. Это нельзя назвать прямым вмешательством.

Сестра немного подумала, затем сказала:

— Пожалуй, ты прав, Марк. Они просто не пустили меня в свой мир, заставили вернуться, а поскольку моё тело было занять, я вселилась в твоё… Не знаю, как это получилось — может, само собой, из-за нашей тесной связи. Нам дали шанс спастись, и отчасти мы уже воспользовались им, когда я спряталась от похитительницы моего тела. А теперь… — На секунду Беатриса растерянно умолкла. — Ну почему, почему тот мальчик не выразился яснее? Почему он не сказал прямо: искать ли нам волшебного льва, или же ждать прихода колдуна по имени Лев. Или здесь что-то другое, как ты думаешь, братик?

Марк не знал, что и думать.

Ближе к вечеру Марк сходил на могилу, где была похоронена Ребекка вместе с принесённым в жертву младенцем. Небольшой холмик свежей земли находился недалеко от замка, в длинном ряду других, более старых холмиков, под которыми, очевидно, покоились останки предыдущих жертв банды МакГрегора. По словам Беатрисы, сначала она хотела похоронить сестру с младенцем подальше от замка, но затем увидела возле стены уже готовую могилу — несомненно, предназначенную для Ребекки, ребёнка, а может, и для Марка, — и отказалась от прежних планов. Трезво оценив свои силы, она поняла, что не сможет сама вырыть достаточно глубокую яму, поэтому решила воспользоваться той, которую днём раньше вырыли разбойники.

Марк добрый час просидел возле холмика, с тоской и грустью думая о Ребекке и то и дело заливаясь слезами. Раньше он никогда так много не плакал — но ведь раньше он не терял никого из близких ему людей, а кроме того, раньше в его теле не жила Беатриса, которая, будучи девочкой, не привыкла сдерживать слёзы…

Когда нижний край солнца коснулся макушек деревьев, Марк попрощался с могилой Ребекки и направился в замок, чтобы пополнить запасы провизии и подыскать пригодную для сооружения палатки ткань. Как и Беатриса, он был не в восторге от перспективы ночевать в лесу, но ещё меньше ему хотелось оставаться на ночь в замке, где каждая стена таила в себе неясную угрозу, где каждый камень был насквозь пропитан злом.

Держа наготове кинжал, Марк с опаской вошёл в башню и, осторожно ступая по каменным ступеням лестницы, поднялся на второй уровень, в просторный обеденный зал. Вдруг Беатриса перехватила контроль над его свободной левой рукой и указала на тёмное пятно на полу возле стола с остаткам трапезы.

— Ой, смотри! — испуганно произнесла она. — МакГрегор исчез!..

На эти слова Марк среагировал мгновенно — он тотчас метнулся к ближайшей стене, прижался к ней спиной и, выставив перед собой кинжал, обвёл быстрым взглядом всё помещение. Зал был пуст — в нём не было ни других трупов, ни воскресших мертвецов. Сердце Марка учащённо забилось, на лбу выступил холодный пот, а внизу живота возникла неприятная щекотка. Первым его порывом было броситься к лестнице, а по ней — вниз, к выходу, но усилием воли он подавил это паническое желание, вовремя сообразив, что восставший из мёртвых МакГрегор вполне мог затаиться на нижнем уровне башни, где располагались кладовки и прочие хозяйственные помещения… А также вход в подземелье, где лежали тела ещё шести разбойников!

— Он точно был там, Беа? — с робкой надеждой спросил Марк. — Ты не ошиблась?

— Нет, Марк, я точно помню. Он лежал возле стола, там осталось пятно крови — ты же видишь его… — В мыслях сестры сквозили ужас и раскаяние. — Боже, ну я и дура! Как я могла забыть школьные уроки! Ведь нам ясно говорили, что тела чёрных магов и одержимых нужно уничтожать — сжигать или расчленять, чтобы они не превратились в зомби. Самое меньшее, что я должна была сделать, это перетащить МакГрегора в подземелье и замкнуть его вместе с остальными. Но я боялась… боялась даже приблизиться к нему. Трусиха несчастная!..

— Ладно, Беа, уймись, — резко одёрнул Марк сестру, чувствуя, что её отчаяние передаётся ему. — Не казни себя, этим ты ничего не исправишь. В конце концов, каждый может ошибиться. Я, кстати, тоже хорош: мне следовало сразу спросить тебя о теле МакГрегора.

— И что же нам делать? Бежать?

— Боюсь, уже поздно. Внизу нас наверняка ждёт засада.

— Но… Почему они не набросились на тебя, когда ты вошёл?

— Потому что тогда я ещё мог убежать — ведь зомби довольно неповоротливые существа. А кроме того, они не могли устроить засаду у самых дверей — от них исходит очень характерный кладбищенский запах, который мы непременно почуяли бы. Но теперь они уже точно выбрались из своего укрытия, перекрыли выход и ждут, что я, обнаружив исчезновение МакГрегора, в панике брошусь бежать и попаду в ловушку. Когда же они поймут… то есть, когда тот, кто отдаёт им приказы, поймёт, что я не спешу возвращаться, он пошлёт часть своих людей… вернее, зомбей, прочёсывать башню.

— И что же нам делать? — повторила свой вопрос сестра.

— Я думаю, Беа, — ответил Марк, лихорадочно вспоминая всё, что он знал о зомби.

В школе их учили приёмам борьбы с этими существами, но сейчас, лишённый своих способностей, он не мог воспользоваться ни одним из доброй дюжины заклинаний, которые услужливо всплыли в его памяти. Что же касается немагических средств, то они были традиционными — огонь и серебро, а при отсутствии оных годилось и оружие из обычной стали, коим рекомендовалось изрубить нежить на мелкие куски. С некоторым облегчением Марк вспомнил, что зомби недоступна магия — даже когда они владеют телами мёртвых колдунов.

— Беа, — спросил он. — У тебя… у меня есть спички?

— Спичек я здесь не нашла. Зато есть огниво. В твоём левом кармане. Или в правом.

Марк сунул руку в левый карман куртки и достал оттуда небольшой металлический цилиндр с рычажком. Это было огниво простой и надёжной конструкции — кремень высекал искры, от которых воспламенялся пропитанный горючей жидкостью фитиль. И никаких колдовских штучек, способных в самый ответственный момент отказать. Убедившись, что огниво работает, Марк удовлетворённо хмыкнул.

— Отлично, — произнёс он, быстро перебежал к другой стене и остановился рядом с воткнутым в кольцо факелом. — Кстати, Беа, где ты взяла кинжал?

— В одной из комнат наверху.

— Где она точно находится?

— Вот здесь, — Беатриса показала «картинку» верхнего уровня башни, отметив на ней массивную дубовую дверь. — Судя по всему, это кабинет МакГрегора.

Марк переложил кинжал в левую руку, вынул из кольца факел и сжал его древко коленями.

— А там не было серебряного меча? — спросил он, зажигая от огнива просмоленную паклю.

— Серебряного меча? — удивилась сестра. — У чёрного мага?!

— А что тут такого? Ведь он был человеком — пусть и человеком, продавшим душу дьяволу, — а значит, серебро не могло причинить ему вреда… При жизни, разумеется. Сейчас оно для него так же опасно, как и для любого другого зомби. Многие чёрные маги носят с собой серебряные мечи: во-первых, они тоже не гарантированы от нападения нечисти, которая зачастую не разбирает, свой это или чужой, а во-вторых, серебро служит для них хорошей маскировкой — ведь большинство людей искренне убеждены, что таким оружием не может владеть человек, связанный с Нижним Миром. Когда МакГрегор изображал из себя мастера трактовых путей, на боку у него висел меч. Возможно, он был серебряный.

— Ну, не знаю, — с сомнением сказала Беатриса. — На стене в кабинете висел какой-то меч. Но я не знаю, серебряный ли. Он показался мне слишком большим и тяжёлым, поэтому я даже не трогала его.

— Ну что ж, сейчас посмотрим, — произнёс Марк.

Наконец пакля разгорелась. Он взял факел в правую руку и, держа его перед собой, двинулся к лестнице.

Снизу явственно послышался какой-то шум. Марк задрожал.

— Беа, милая, — попросил он. — Пожалуйста, не пугайся так. Ты мне мешаешь.

— Ах, извини, братик. Я сейчас… я постараюсь…

Дрожь прекратилась.

— Вот так-то лучше, — похвалил её Марк и стал подниматься по лестнице.

Наверх он добрался беспрепятственно, но за эти полминуты успел весь взмокнуть от напряжённого ожидания, что впереди появится один из зомби и преградит ему путь.

Дверь в кабинет МакГрегора находилась почти у самой лестницы. От неё тянуло влагой и резким трупным запахом.

— Там кто-то есть, — сказала Беатриса.

— Да, я чувствую, — ответил Марк. Перед лицом опасности он внезапно успокоился и стал рассуждать трезво и логично. — Значит, там действительно есть что-то опасное для них, раз они выставили охрану. Будем надеяться, что в комнате только один челов… одно существо.

Он прижался к стене возле самого косяка двери и легонько дёрнул за ржавое кольцо, служившее в качестве дверной ручки.

Никакой реакции не последовало. Марк потянул кольцо сильнее, а когда дверь слегка подалась, немедленно отдёрнул руку. И вовремя — в следующую секунду дверь распахнулась с такой силой, что если бы Марк стоял перед ней, его бы впечатало в противоположную стену или швырнуло на лестницу.

Из комнаты в жутком молчании вывалился здоровенный чернокожий мужчина — тот самый, что хотел изнасиловать Беатрису. Это воспоминание придало Марку злости, и он резким движением ткнул горящий факел в покрытое трупными пятнами лицо.

Голову зомби мгновенно охватило пламя. Марк быстро отскочил. По-прежнему не издавая не звука, негр метался со стороны в сторону. Огонь быстро пожирал его плоть, и спустя несколько секунд уже горела вся верхняя половина его туловища. Наконец он оказался у лестницы и, оступившись, покатился вниз по ступеням. Только тогда из его горла вырвался тоскливый пронзительный вой, от которого у Марка по спине пробежал озноб.

В ответ снизу послышались завывания других зомби, и вкрадчивый шорох на лестнице сменился тяжёлым топотом ног.

— Вот и всё, — сказал Марк. — Они поняли, что их присутствие обнаружено, и теперь бросились в атаку. Но горящее тело на лестнице задержит их.

— Отсюда не слышалось воя, — заметила Беатриса.

— Да. Похоже, нам повезло. Здесь был лишь один зомби.

Однако Марк не позволил себе расслабиться и, махая перед собой факелом, осторожно заглянул в кабинет МакГрегора. Второго зомби там не было.

Марк вошёл внутрь и внимательно осмотрелся. Меблировка комнаты состояла из широкого стола, уставленного грязными колбами, мензурками и прочими алхимическими принадлежностями, кресла, двух стульев, шкафа рядом со столом, обитого железом сундука в углу и нескольких книжных полок. На стене возле шкафа висел внушительных размеров меч в инкрустированных ножнах.

Поскольку существовала ничтожная, но всё же ненулевая вероятность того, что в шкафу мог прятаться ещё один зомби, Марк первым делом распахнул его дверцу, держа наготове факел.

Никаких зомби там не оказалось. Шкаф был забит всевозможными реактивами, редкими минералами, магическими кристаллами и многими другими предметами, о назначении которых Марк либо не знал вовсе, либо лишь смутно догадывался.

Впрочем, разбираться ему было некогда. С лестницы, уже совсем близко, доносился злобный вой, но звука шагов слышно не было — очевидно, тело негра ещё продолжало гореть, преграждая путь другим зомби. Марк бросился к мечу, сорвал его со стены и вытащил из ножен. Начищенный до зеркального блеска клинок засверкал в лившихся сквозь распахнутое окно лучах заходящего солнца.

— Серебряный! — радостно воскликнул он. — Теперь у нас есть оружие, Беа!

— Да, конечно, — без особого энтузиазма согласилась сестра. — Только он такой большой…

— Не беда. — Решив не гасить факел, Марк воткнул его в специальное кольцо в стене, затем крепко обхватил рукоять меча обеими руками и сделал пробный замах. — Тяжеловат немного, — признал он, — но ничего, справлюсь.

— Будем надеяться, — сказала Беатриса. Марк с удовлетворением отметил, что после победы над одним из зомби сестра сумела унять свой страх. — А знаешь, я не думаю, что негр охранял этот меч. Если бы дело было только в нём, зомби завернули бы его в какую-нибудь плотную ткань и унесли куда-то в укромное место — ну, скажем, в подземелье. Значит, здесь есть что-то ещё. Что-то такое, к чему они не могут даже приблизиться. Это «что-то» настолько отвлекло их внимание, что они просто не заметили меч.

— Гм… Похоже на то, — произнёс Марк. — Но что же могло напугать нежить в кабинете чёрного мага? — Его взгляд упал на сундук в дальнему углу комнаты. — Может, здесь?…

Он торопливо подошёл к сундуку и с огорчением убедился, что висящий на нём замок заперт. Толстая дуга была продета в массивные «уши», которые являлись частью железной обшивки крышки и стенок сундука.

— Тут нужен лом или топор, — сказала Беатриса. — А может, сойдёт и меч.

— Только не меч, — категорически заявил Марк. — Его побережём для зомби. Пока это наше единственное оружие, а в сундуке может ничего не оказаться.

Он лихорадочно огляделся по сторонам в поисках какого-нибудь рычага, с помощью которого можно взломать замок. Но ничего подходящего в комнате не было.

Между тем вой на лестнице стих и вновь раздались тяжёлые шаги — уже совсем близко. Мгновенно приняв решение, Марк метнулся к двери, захлопнул её и задвинул тяжёлый железный засов.

— Пускай помучаются, взламывая дверь, — объяснил он свой поступок Беатрисе. — Хоть они и нежить, однако существа во плоти. Может, немного ослабнут, а даст бог — кто-нибудь из них покалечится.

С этими словами Марк подступил к открытому шкафу и задумчиво посмотрел на шеренги разной формы сосудов с реактивами — как жидкостями, так и порошками. Большинство надписей на них были для него и Беатрисы сущей китайской грамотой; только в прошлом семестре они начали изучать алхимию и ещё мало что знали.

— Ты что-то ищешь? — спросила сестра.

— Да, кислоту. Замок взломать нечем, но его дугу можно прожечь кислотой.

— Это опасно. Мы можем отравиться испарениями.

Марк пожал плечами.

— А у тебя есть лучшая идея?

Тем временем зомби уже добрались до двери и стали тянуть за кольцо. Марк замер и сжал рукоять меча, со страхом ожидая, что дверь вот-вот подастся… Но нет — и петли и засов были сделаны на славу, а толстый, хорошо обработанный дуб мог выдержать и не такой натиск. С той стороны продолжали остервенело дёргать за кольцо, а дверь лишь едва вздрагивала.

Марк вновь сосредоточил своё внимание на содержимом шкафа и наконец нашёл то, что искал.

— Азотная кислота есть, — произнёс он, осторожно беря в руки колбу с надписью «HNO₃», наполовину заполненную густой бесцветной жидкостью. — Теперь бы ещё соляную, и можно приготовить «царскую водку». Беа, ты не помнишь, в какой пропорции их нужно смешивать?

— Кажется, один к трём, — неуверенно ответила сестра. — Но погоди, Марк, не спеши с кислотами. У меня есть…

В этот момент за дверью раздался скрежет металла, а затем послышался глухой звук от падающих тел. От испуга Марк едва не уронил колбу.

Дверь по-прежнему стояла на месте. Засов — а именно на его счёт Марк отнёс этот скрежет — нисколько не пострадал. Зато дёрганье с той стороны прекратилось.

— Они вырвали кольцо, — первая сообразила Беатриса. — Теперь им будет сложнее… Пожалуйста, Марк, поставь пока кислоту на место. Давай сперва подумаем. Ключ от сундука МакГрегор мог, конечно, носить при себе, но я в этом сомневаюсь. Ведь дверь кабинета запирается — по-видимому, её, как и все остальные двери в зáмке, отперла похитительница моего тела, когда проверяла, остался ли кто здесь живой. А значит…

— Вот чёрт! — вслух выругался Марк, поставил колбу с кислотой на место и, не медля ни секунды, принялся выдвигать ящики стола.

Между тем попытки вломиться в кабинет возобновились. Теперь зомби начали лупить чем-то в дверь — скорее всего, собственными телами.

По известному закону подлости, Марку пришлось перерыть все ящики, и лишь на дне последнего он нашёл связку из пяти ключей. По тому же самому закону, к замкý на сундуке подошёл именно тот ключ, который Марк проверил в последнюю очередь. К счастью, дверь кабинета оказалась крепкой и пока не поддавалась натиску врага.

После третьего поворота ключа дужка выскочила из гнезда, Марк снял замок и поднял тяжёлую крышку. Внутри сундук оказался доверху завален всяческим хламом: там была какая-то посуда, мужская одежда, пара уродливых статуэток, изображавших если не дьявола, то наверняка его приближённых, несколько амулетов с кабалистическими знаками, книга, написанная на неизвестном Марку и Беатрисе языке и три шкуры убитых хищников — медведя, льва и тигра.

Марк вывалил всё содержимое сундука на пол и в недоумении оглядел эту беспорядочную коллекцию.

— Ну и что дальше? — спросил он то ли у себя, то ли у сестры.

— М-да, — промолвила Беатриса. — Странный набор. Это больше похоже на добычу вора-домушника. Одежда, посуда, шкуры… Ой, Марк, лев!

Он вздрогнул и быстро осмотрелся вокруг.

— Что? Где?

— Да вот же, у тебя под ногами. Львиная шкура.

— А-а… — Марк наклонился, поднял шкуру и расправил её. — Гм. Шкура как шкура, ничего в ней особенного. Похоже, довольно старая, но хорошо сохранившаяся. — Он подёргал жёсткую гриву — волосы сидели прочно и не вырывались. Понюхал — пахло обычной дублёной кожей. — Да уж, выделывал её настоящий мастер. Шкура льва, которого убил наш папа, смердит так, что к ней лучше не приближаться… — Тут, наконец, до него дошло, чтó имела в виду сестра. — Беа, неужели ты думаешь, что мальчик из твоего видения имел в виду шкуру?

— Ах, Марк, не знаю. В самом деле не знаю. Однако сам посуди: в этой комнате явно есть что-то опасное для зомби, и мы находим тут шкуру льва. А ведь тот мальчик сказал, чтобы я доверилась силе льва. Заметь, не самому льву, а его силе.

— Ты полагаешь, что шкура обладает какой-то магией?

— Может быть…

Вдруг сзади послышался шум. Марк резко повернулся и увидел, что в открытое окно влезает крупный мужчина в коричневых брюках и куртке, на левой стороне которой виднелось большое тёмное пятно. Лицо мужчины было раздутым и оплывшим, с отталкивающим зеленоватым оттенком. Вокруг его торса была обмотана толстая верёвка, которая тянулась вверх — очевидно, на террасу башни.

— МакГрегор!!! — в ужасе вскричала Беатриса.

Марк тут же швырнул в зомби львиную шкуру, освобождая свои руки для меча. Шкура не долетела до окна и упала на пол, но этого оказалось достаточно, чтобы МакГрегор спрыгнул с подоконника — но не в комнату, а наружу. Спустя секунду за окном мелькнул конец верёвки, а вслед за ним пролетел второй зомби, который страховал наверху своего предводителя и от резкого рывка не удержал равновесия.

Сжимая в руках меч, Марк осторожно подступил к окну и посмотрел вниз. У подножия башни, среди развалин крепостной стены, шевелились, пытаясь подняться, две фигуры. Одному из зомби (скорее всего, это был МакГрегор) наконец удалось встать на ноги, но, сделав два неуверенных шага, он снова упал.

— Наверняка переломали себе все кости, — удовлетворённо отметил Марк. — Здорово я спугнул ублюдка!

— Вряд ли зомби способны пугаться, — сказала Беатриса. — Думаю, его оттолкнула шкура.

Марк отошёл от окна и поднял с пола шкуру.

— И то правда, — произнёс он. — Зомби не люди, страх им неведом… Добро, Беа. Сейчас мы проведём один небольшой эксперимент.

— Какой?

— А вот такой. — И Марк швырнул шкуру к двери.

Снаружи послышался звук падения тела. Удары в дверь мигом прекратились.

— Они действительно не могут приблизиться к ней, — констатировал Марк, подождав с полминуты. — Ну и ну! Где же МакГрегор раздобыл эту чудесную вещицу? И зачем она ему понадобилась?

Уже не опасаясь близости двери, за которой находились зомби, он подступил к шкуре и опустился перед ней на корточки.

— Это, безусловно, какой-то мощный магический артефакт… Ага, смотри! — Марк расправил шкуру на полу и указал на прикреплённые к её передним лапам две прочные золотые цепочки с застёжками. — Выходит, её следует надевать на себя, как плащ… Однако я не уверен, стоит ли нам это делать. То, что шкура опасна для зомби, ещё не значит, что она безопасна для нас с тобой.

— Но ведь мне ясно сказали: доверься силе льва, — возразила сестра. — Вне всяких сомнений, речь шла именно об этом льве.

Марк взял шкуру в руки, поднялся с корточек и отошёл вглубь комнаты. Вскоре после этого удары в дверь возобновились. Били уже не телами, а чем-то более твёрдым и острым, вроде топора или секиры. В середине двери появилась еле заметная продольная трещина, которая с каждым ударом увеличивалась.

— Значит так, — заговорил Марк, обращаясь скорее к себе, чем к Беатрисе. — Мы могли бы положить эту шкуру перед дверью, чтобы преградить зомби путь, и подождать, пока они сами не окочурятся; если верить нашим школьным учителям, для этого понадобится не более трёх-четырёх дней. Правда, здесь есть одно «но». Даже два… нет — целых три. Во-первых, кроме двери, здесь имеется окно — а мы не сможем охранять его день и ночь, тело у нас одно на двоих, и оно нуждается в отдыхе. Во-вторых, здесь нет ни питья, ни еды. В-третьих, не исключено, что похитительница твоего тела уже знает, что оставила в живых свидетеля своего превращения, и теперь возвращается обратно, чтобы закончить дело. А может, сюда направляется кто-то другой. В любом случае, чем раньше мы разберёмся с этой нежитью, тем лучше. — Марк вздохнул. — И вообще, у нас нет выбора. Рано или поздно нам придётся воспользоваться шкурой — если не против зомби, то против других врагов.

— Совершенно верно, — сказала сестра. — Не робей, братишка, надевай. Это наш шанс.

Марк снова вздохнул и быстро, словно боясь передумать, набросил шкуру на свои плечи. Затем немного подождал, а убедившись, что ничего страшного не случилось, укрепил её на себе с помощью застёжек. Шкура принадлежала небольшому льву, возможно даже львёнку, и её задние лапы лишь самую малость волочились по полу.

— Вот и всё, — произнесла Беатриса. — Теперь мы надёжно защищены шкурой, у нас есть большой серебряный меч, и всяким зомби не поздоровится.

— Твоя правда, сестричка. Зря я боялся надевать её. В ней я чувствую себя более уверенно, у меня как будто прибавилось сил, к тому же я… — Марк осёкся, не закончив своей мысли. Прилив сил, который он ощутил, облачившись в львиную шкуру, внезапно обернулся мощным потоком энергии, пронзившим всё его тело с головы до пят. Он громко вскрикнул от испуга — впрочем, от радостного испуга. — Беа, милая! Моя магия возвращается!

— Да, Марк, я чувствую. Вот видишь, я была пра… Нет, постой! Это не совсем твоя магия. Она-то, конечно, твоя — но в ней есть что-то новое, чем раньше ты не обладал.

— В самом деле, — согласился Марк, немного освоившись с вновь обретёнными способностями. — Вот этого у меня точно не было… Этого тоже… И этого… А это было таким слабеньким, что я не мог им воспользоваться… Чудеса, и только! А ну-ка, давай проверим.

— Что? — не поняла Беатриса.

Вместо ответа Марк отстегнул застёжки и снял с себя шкуру. На несколько секунд у него затуманилось в голове, а когда ясность мыслей и чувств вернулась, он обнаружил, что стал прежним Марком — со всей той магией, которой он обладал до пленения разбойниками. Каким-то образом шкура сняла с него заклятие, блокировавшее все колдовские способности.

— Ну, слава богу! — облегчённо вздохнул Марк. — Теперь я в норме. Какое всё-таки счастье, Беа, что я послушался твоего совета.

Он связал задние лапы друг с другом, чтобы они не волочились по полу, и уже без опаски надел на себя шкуру. На его врождённую магию снова наложилась сила льва — та самая сила, довериться которой призывал Беатрису мальчик из её видения…

— Итак, — бодро произнёс Марк, взяв в руки меч. — Пора поприветствовать непрошеных гостей. От их стука у меня уже в голове гудит.

— Только будь осторожен, Марк, — предупредила его сестра. — Не расслабляйся. Пусть даже к тебе вернулась вся магия, зомби всё равно остаются опасными противниками.

— Я буду осторожен, Беа. Не беспокойся.

Марк встал в трёх шагах от двери и для пробы своей колдовской силы попытался отодвинуть на расстоянии засов. Толстая железная планка легко выскользнула из гнезда в косяке и громко лязгнула, дойдя до упора.

С той стороны возникла короткая пауза. Зомби услышали металлический лязг, но потянуть дверь на себя не сообразили и спустя несколько секунд продолжили рубить её топором.

— А теперь маленький сюрприз, — сказал Марк и что было силы ударил по двери.

Результат превзошёл все ожидания. Дверь не просто распахнулась, как рассчитывал Марк, а с треском и скрежетом сорвалась с петель, врезалась в противоположную стену, буквально раздавив в лепёшку двух стоявших за ней зомби, и раскололась на несколько частей. Марк пошатнулся от сильной отдачи, но равновесия, к счастью, не потерял.

— Ай да шкура! — изумлённо произнёс он.

— Полегче, братик, — отозвалась Беатриса. — Этак ты можешь обвалить на нас весь замок.

Двое других зомби, которых не задела выбитая дверь, ворвались в комнату и замерли у порога, не в силах приблизиться к львиной шкуре. В руках одного из них была тяжёлая палица с острыми железными шипами. Он замахнулся ею с явным намерением метнуть, но Марк не стал ждать броска, а мгновенно сотворил небольшой сгусток пламени и швырнул его в зомби.

И на этот раз он не рассчитал свою силу. Охваченный огнём зомби вылетел из комнаты, как пробка из бутылки, ударился о стену, рассыпая вокруг себя снопы искр, и рухнул на своих искалеченных товарищей. Пламя тотчас перекинулось на них, а затем загорелась и дверь.

— Вот чёрт! — выругался Марк. — Нам только пожара здесь не хватало.

Так как последний зомби был вооружён лишь коротким кинжалом, он решил не применять против него магию, а сделал стремительный выпад, на который неповоротливый противник отреагировать не успел, и вонзил в его грудь меч. Зомби мгновенно вспыхнул зелёным пламенем, от него повалил едкий, удушливый дым. Марк выдернул меч и торопливо отступил к окну.

— И что они все горят! — недовольно проворчал он, протирая тыльной стороной ладони слезящиеся глаза.

К тому времени обломки двери уже пылали вовсю. В любой момент огонь мог ворваться кабинет.

— От одной угрозы мы, кажется, избавились, — обеспокоено произнесла Беатриса. — Но сгореть при пожаре ничуть не лучше, чем погибнуть от рук зомби. По-моему, нечисть уже достаточно поджарилась. Попробуй загасить огонь.

— Как?

— Холодом.

— Я не смогу, Беа. Огня слишком много.

— А на тебе шкура. Судя по всему, она многократно усиливает твою магию. Так что ты сможешь, братик. Только не лупи изо всей силы, а то и себя превратишь в ледышку.

— Хорошо, попробую.

Теперь Марк действовал осмотрительнее и с помощью нескольких охлаждающих импульсов средней мощности погасил огонь. Недогоревшие тела четырёх зомби растеклись по полу отвратительно смердящей желтовато-зелёной слизью.

— Пойдём отсюда, Марк, — сказала Беатриса. — А то меня стошнит… Вернее, стошнит тебя.

— Да, конечно, — согласился он, чувствуя спазмы в животе. — Жуткая вонь…

Прежде чем выйти из комнаты, Марк воспользовался вновь обретённым и усиленным львиной шкурой колдовским зрением, чтобы проверить, не прячутся ли поблизости другие зомби. Убедившись, что путь чист, он бросил поверх слизи тигровую и медвежью шкуры и таким образом сумел добраться до лестницы не запачкав обуви.

— Между прочим, — заметила сестра, — тебе не приходило в голову, что и те шкуры могут обладать какими-то магическими свойствами?

— А ты хочешь проверить? — устало спросил Марк. — Лично я доволен и львиной.

— Пожалуй, я тоже. Тот мальчик ничего не говорил мне о силе тигров или медведей.

Вопреки опасениям Марка, на лестнице слизи не было. Негр сгорел полностью, и после него осталась лишь немного золы, растоптанной ногами поднимавшихся наверх зомби.

— С пятью мы разобрались, — сказала Беатриса. — Теперь черёд тех двоих, что упали с башни. Надеюсь, с ними хлопот не будет.

— А ты точно уверена, что здесь было только семь разбойников?

— Нет, не уверена. Возможно, другие трупы валялись где-то среди развалин. Так что не теряй бдительности.

Вниз Марк спустился без всяких приключений. Лишь у самого выхода из башни он столкнулся с МакГрегором, который, несмотря на многочисленные вывихи и переломы, упорно полз навстречу своей судьбе. С неожиданным для самого себя хладнокровием Марк вытеснил разбойника во двор и там пронзил его мечом.

Уничтожить последнего зомби оказалось ещё легче. В отличие от МакГрегора, он при падении получил такие увечья, что не мог ни идти, ни даже ползти. Тем не менее он не прекращал попыток подняться и последовать за своим предводителем, но всякий раз падал на камни, не продвинувшись вперёд ни на шаг.

Прикончив зомби, Марк отошёл к ближайшему островку зелени и тщательно вытер меч о траву. Затем резко отшвырнул его, рухнул ничком на землю и истерически разрыдался.

— Я больше не могу, Беа, — пожаловался он. — Для меня это слишком… чересчур. Я не выдержу, сестричка… Ну, почему это происходит с нами?!

— Успокойся, братик, успокойся, родной, — утешала его Беатриса. — Ты сможешь, ты выдержишь. Ведь ты уже взрослый, ты мужчина, тебе нельзя плакать.

Сделав над собой усилие, Марк унял слёзы, встал и поднял с земли меч.

— Мы забыли ножны, — сдержанно произнёс он. — Нужно вернуться за ними.

— И за едой, — добавила сестра. — И за постелью. И за тканью для палатки. Если хочешь, Марк, можешь немного отдохнуть. Давай я подменю тебя.

В первый момент он собирался отказать ей, но потом сообразил, что Беатриса, должно быть, так же сильно устала от бездействия, как он — от дел.

— Хорошо, Беа, подменяй.

Марк уступил контроль над своим телом сестре и наконец позволил себе расслабиться. Как-то отрешённо, будто со стороны, он наблюдал за тем, как Беатриса, держа меч наперевес, зашагала обратно к башне.

Вдруг она остановилась.

— Марк! Ты видишь?

— Что? — всполошился он.

— Следы.

— Какие?

— Да вот же, я на них смотрю… Ах да, мы должны поменяться местами. Когда ты управлял телом, я никаких следов здесь не замечала.

Марк вновь овладел своим телом и, задействовав колдовское зрение, осмотрел двор, но никаких следов — ни обычных, ни колдовских, — не увидел.

— Нет, Беа. Всё, что я вижу, это грязные булыжники.

— Ну как же так? — растерялась она. — Ведь следы такие чёткие.

— И куда они ведут?

— Сначала от входа в башню до конюшни, а потом к воротам. Дальше я не видела — с расстоянием он вроде как меркнут, тускнеют.

— Так посмотри, — сказал Марк, заинтригованный этим феноменом, и предоставил действовать сестре.

Беатриса дошла до ворот и остановилась у подъёмного моста.

— Дальше следы идут немного правее вон того большого валуна, а потом снова обрываются — может, опять меркнут, а может… О, боже! Марк, ведь это мои следы! То есть, следы моего тела. Я вижу, куда ехала похитительница… — Она уронила на землю меч и бросилась вперёд.

— Погоди! — попытался образумить её Марк. — Не спеши. Это надо хорошенько обдумать.

Но Беатриса не останавливалась. Она пробежала мимо валуна, направляясь к опушке леса, но шагов через двадцать пять — тридцать резко остановилась.

— Вот и всё, — огорчённо произнесла сестра. — Следы исчезли. Как раз здесь она перешла на другую Грань. А я так надеялась, что… Нет, я вижу их! Вижу! Они ведут вон туда.

Беатриса сделала шаг. На мгновение в глазах Марка потемнело, затем лицо его обдало колючим морозным воздухом, и он увидел перед собой бескрайнюю заснеженную равнину, которая тянулась до самого горизонта без единого деревца или кустика. В тусклом небе светило холодное зимнее солнце.

— Получилось, Марк! — торжествовала Беатриса. — Получилось! Я могу идти по следу моего тела!

— Ты прошла сквозь Ребро Грани?

— Да. С помощью шкуры. — Она поёжилась от холода и плотнее запахнулась в львиную шкуру. — Это совсем просто. Нужно только знать, куда идти. А я знаю — я вижу след. Пойдём скорее, Марк, здесь очень холодно.

Беатриса собиралась двинуться дальше по ей одной видимому следу, но Марк вовремя среагировал и перехватил контроль над телом.

— Что ты делаешь, Беа? Не горячись. Это слишком серьёзно, чтобы вот так бросаться сломя голову. Нам нужно всё хорошенько обдумать.

— Но след…

— Нигде он не денется. Продержался два дня, не пропадёт и через час. Если мы решим пойти по следу, нам понадобятся продукты, одежда, оружие, лошадь наконец. А у нас, кроме шкуры и моего костюма, больше ничего нет. Ты даже меч выбросила. Ну разве так можно, дорогая?

Беатриса мигом остыла.

— Ты прав, Марк, извини. Когда я увидела эти следы, то совсем потеряла голову. Конечно, мы должны всё обдумать.

— Ты можешь вернуть нас обратно?

— Наверное, смогу.

— Так действуй, — сказал Марк, уступая ей своё тело.

Беатриса развернулась в противоположную сторону и, сосредоточившись, шагнула вперёд. Они вновь оказались среди весенней зелени, невдалеке от мрачной громады полуразрушенного замка. Совсем рядом, словно по заказу, паслась одна из лошадей, выпущенных из конюшни МакГрегора.

— К счастью, мы не заблудились, — с облегчением произнёс Марк. Сестра вернула ему контроль над телом, и он отряхнул со своей одежды снег, пока тот не начал таять. — Вот теперь мы можем спокойно обсудить ситуацию.

— А здесь нечего обсуждать, — заявила сестра. — Надо собираться и идти по следу. Мы должны догнать похитительницу моего тела.

— И что потом? Ведь ещё час назад ты тряслась при одной мысли о встрече с ней.

— Тогда твоя магия была парализована. Тогда у нас не было шкуры. И вообще, тогда мы были совершенно беспомощны. Зато теперь…

— Что теперь?

— Теперь мы должны догнать эту дрянь и отобрать у неё моё тело, пока она ничего с ним не сделала.

— И как же мы отберём?

— Не знаю, Марк. Пока не знаю. Но обязательно что-то придумаю. Мы придумаем. Мне приятно с тобой, братик, но я… я хочу быть девочкой, хочу жить в собственном теле.

— Я тоже этого хочу, Беа. Ты даже не представляешь, как мне сейчас не хватает тебя во плоти. Ведь я не могу обнять тебя, поцеловать, заглянуть в твои глаза… Но пойми, сестричка, мы сами не справимся. В этом деле замешаны такие могущественные силы, что нам необходима помощь.

— А пока мы будем ходить за помощью, след исчезнет, и тогда ищи ветра в поле. Я не знаю, как далеко до Нолана по «колодцу», но не думаю, что меньше двух недель. К тому времени, когда мы вернёмся сюда с подмогой, искать здесь будет нечего. Марк, миленький, пойми же наконец, что это мой единственный шанс вернуть своё тело. Мы должны проследить, куда направляется похитительница. По пути мы обязательно встретим населённые Грани и там, быть может, найдём помощь. В крайнем случае, отправим письмо в ближайшее командорство Инквизиции. И папе с мамой — чтобы они не считали нас мёртвыми… Ну, пожалуйста, братик!

Марк вздохнул и, сотворив нехитрые чары, поманил к себе лошадь. Та послушно подошла и наклонила голову, ожидая ласки. Марк потрепал её густую гриву и спросил у сестры:

— Как по-твоему, эта лошадка годится для длительного путешествия?

— Так ты согласен? — обрадовалась Беатриса.

— Согласен, сестричка. Твой план опаснее моего, но он даёт тебе больше шансов. А ради этого я готов рискнуть.

— Значит, идём собираться?

— Да, — ответил Марк, взяв под уздцы лошадь. — Только сперва я хочу сделать одно дело.

— Какое?

— Смастерить крест на могилку Бекки.