16
Космическое судно, стоявшее у третьего причала, трудно было причислить к грозным боевым кораблям. Это была двухместная прогулочная яхта. Данные о ней высветились сразу, как только Трент вошел во входной отсек:
Космические силы Объединенных Наций.
Роллс-Ройс, 2066, № 312
Ниже была приведена схема яхты. Трент отыскал проход, который соединял воздушный шлюз и кабину пилота. Надо свернуть направо. Если налево, можно попасть в каюты. Их было две.
Трент собрался с духом и решительно вошел в кабину пилота, уселся в левое — свободное — кресло и пристегнулся.
Справа сидел представительный пожилой человек. Седая шевелюра как нельзя лучше украшала его, придавая некоторую вальяжность и стать. В тот момент он с помощью «глазка» просматривал последние известия. На груди стандартного скафандра нашивка с вышитой золотыми нитками вязью: «Плк. Уэбстер, КС ООН».
На вошедшего в кабину Трента полковник едва взглянул. Вновь обратив взор к голографическому экрану, с упреком бросил:
— Опаздываете, пилот!
— Я это уже слышал! — неожиданно огрызнулся беглец.
Он бегло осмотрел панель управления. Единственное, что он мог сказать наверняка: аппаратура на этой посудине была древнее древнего. Особенно голографический экран, представляющий собой громоздкий, затемненный с трех сторон параллелепипед. Больше ничего определенного по поводу расположения клавиш, кнопок, ручек, а тем более об их назначении он сказать не мог.
Полковник Уэбстер наконец соизволил повнимательнее приглядеться к соседу. Осмотр закончился плачевно для Трента.
— Вы не мой пилот! — решительно заявил Уэбстер. Трент поспешил успокоить его:
— Я вообще не пилот, господин полковник.
— Вы полагаете, я оставлю вашу дерзость без последствий, лейтенант?
Трент скосил глаза на нашивку на своем комбинезоне. Все верно — «л-т Шарбрье».
Беглец посетовал на судьбу, так и не удосужившуюся после стольких подвигов произвести его хотя бы в капитаны. Полковнику же сказал:
— Если честно, полковник, я только что повстречал здесь одну девицу. Она объявила мне то же самое. Я имею в виду, что не оставит без последствий мою дерзость. Однако, как видите, она ошиблась.
Не обращая внимания на потерявшего дар речи Уэбстера, он еще раз, уже более тщательно, осмотрел панель управления. Отыскал кнопку, под которой было написано «АВТО».
«Благодарю тебя, Господи, что хотя бы здесь все надписи на английском!» — подумал Трент и нажал кнопку. Лицо полковника начало наливаться краской.
— Что вы себе позволяете лейтенант?! Если вы полагаете, что служба в МС дает вам право вести себя подобным образом… Трент бесцеремонно перебил его:
— Я не служу в МС, полковник!
Он снова перевел взгляд на засветившийся экран. Сначала переднюю плоскость залил молочный цвет, затем в нем появился серебристый проблеск и наконец в глубине голографического экрана засветилась надпись «Система запуска».
— Вы не миротворец? Кто же вы тогда? — продолжал допытываться полковник.
— Вор.
— Кто?!
— Вор. Меня зовут Трент. Привет, компьютер!
Бортовой компьютер не отозвался. Надпись на экране горела ровным голубоватым светом. Ну и рухлядь, даже на голос не реагирует! Трент поискал на бортовой панели какое-нибудь устройство, в которое можно было бы воткнуть тройной разъем. Вскоре нашел нечто похожее. Торопливо раскрыл чемоданчик, сунул в бортовой разъем вилку, включил копроцессор.
Полковник молча наблюдал за ним. Когда Трент закончил, он буквально взорвался:
— Тогда что вы здесь делаете?!
— Пока не знаю.
— Какого черта вы позволяете себе влезать…
— Попробуйте остановить меня, — спокойно предложил Трент.
Это замечание несколько охладило пыл полковника. Он растерянно заморгал.
— Но…
Трент повернулся и, оглядев квадратные скулы седовласого служаки, вежливо предупредил:
— Полковник, вы мне мешаете. Не отнимайте время, у меня его и так в обрез. Я так полагаю, у вас нет оружия?
— Да, но…
— Итак, у вас нет оружия. — Трент удовлетворенно кивнул. — И годков вам многовато. Значит, я сильнее вас, сноровистее, моложе. К тому же, черт вас дери, нахожусь во много раз худшем положении, чем вы, следовательно, терять мне нечего. Я мастер кунг-фу, айкидо, шотокана, дзюдо и прочих азиатских штучек, так что, пожалуйста, заткнитесь.
Полковник обиженно надулся, но послушно умолк.
Наверное, в десятый раз за день Трент недобрым словом помянул Букера, который отчего-то вдруг «не смог» подыскать для него подходящий малогабаритный трасет. Без такого следящего устройства, способного соединить коробочку с Инфосетью, невозможно попасть в виртуальное пространство. Подсунул вместо этого здоровенную дуру, устаревшую еще лет пять назад. Наконец соединение закончилось, и Трент громко окликнул:
— Джонни?
После короткой паузы виртуальный приятель ответил:
— Да, босс.
— Ты меня слышишь?
— Да. Никак не могу найти в этой мешанине низкочастотный аудиовыход. Может, использовать динамик в «глазке»? Я могу подсоединиться к нему. Я смогу слышать тебя, а ответы буду печатать на экране.
— Это было бы замечательно, Джонни.
— Какое старье, босс!
— Прости, Джонни. Обещаю, если ты поможешь мне выбраться из этого чертова гнезда, я куплю тебе самое новейшее следящее устройство, снабженное самым мощным на сегодняшний день модемом, какой только есть на рынке. За ценой не постою.
— Итак, мы сумели добраться до северного причала. Проверим… все не так плохо, босс. Эта старая посудина способна доставить нас на Землю. Если мы пожелаем…
— У меня такого желания пока нет. Как насчет автопилота?
— Есть надежда, босс. Техническое обеспечение в общем-то ничего. Программе запуска около пятнадцати лет. Автопилот системы фирмы «Макдоннел», серия 1300. Имеет следующие вспомогательные функции: обеспечение вечеринок и интимных ужинов вдвоем…
— Отмена, Джонни. Мне нужны системы связи, оружие, тип и мощность двигателей, величина ускорения. Перекрой входной шлюз.
— Сделано.
Со стороны входа послышалось звонкое клацанье.
— Судно относится к классу прогулочных яхт. Выпуск 2066 года, тип «оружие отсутствует». Трент не мог скрыть удивления:
— Прямо Махатма Ганди какой-то! Не корабль, а непротивленец злу насилием.
— Связь на радиочастотах, — продолжал Джонни Джонни, — имеется также установленная позднее лазерная система связи. Мощность лазера — четыре с половиной мегаджоуля.
— Сколько?! — поперхнулся Трент, повернулся к полковнику и спросил: — Зачем вы установили на своей посудине такой мощный лазерный генератор? Для связи с Альфой Центавра?
— В целях обороны…
— Заткнитесь!
— Силовая установка ядерного типа, работает на тяжелых частицах, точнее, протонах. Не радиоактивна…
Трент с нарастающим удивлением вглядывался в данные, которые Джонни Джонни выуживал в бортовом компьютере. Написано — «вооружения не имеет», а для связи используется боевой лазер мощностью четыре с половиной мегаджоуля. Силовая установка как у разведывательного катера. Занятный способ конспирации! Наконец, не в силах справиться с нараставшим изумлением, он снова повернулся к полковнику и не без сарказма поинтересовался:
— И где только они находят таких людей, как вы?
— Да как вы смеете?! — оскорбленно взвился Уэбстер.
— Заткнитесь!
Через переднее обзорное стекло была видна Луна в первой четверти. Некоторое время Трент задумчиво разглядывал огромное, отчетливо вырисовывающееся на фоне звезд полушарие. В следующий момент в голографическом объеме высветилось очередное сенсационное сообщение Джонни Джонни:
— Босс, проверка показывает, что на борту есть трасет. Трент не удержался от радостного возгласа:
— Где?!
— Ищу.
В светящемся объеме появилось изображение яхты. Вслед за этим позиция условной точки, из которой как бы велась съемка, изменилась. Словно некий оператор приблизился к запертому входному отсеку, спокойно проник в него, двинулся по короткому коридору и вторгся в пилотскую кабину. Затем на объемном экране возникло изображение узкого промежутка между переборкой и спинкой кресла, которое занимал полковник. План укрупнился, объектив камеры остановился на небольшом металлическом ящичке. Изображение замерло.
Не обращая внимания на полковника, Трент перелез через него. Последний, не осмеливаясь более протестовать, не без интереса следил за манипуляциями вторгшегося в кабину лейтенанта, который, оказывается, вовсе не лейтенант, а вор. Этот самый вор бесцеремонно втиснулся за спинку кресла и попытался открыть ящик для хранения всякой всячины, располагавшийся чуть пониже локтя Уэбстера.
Трент поднял крышку и обнаружил в одном отделении аптечку первой помощи, а в соседнем — набор, предназначенный для неотложной починки космического скафандра. Порылся справа, потом слева, нашел коробки с НЗ, бутылку воды, коробку с маркировкой «заплаты»… Еще раз переворошил содержимое ящика, и трасет неожиданно всплыл в воздух.
Это было не просто следящее устройство. Такую штуковину Тренту довелось видеть лет пять назад. Трасет представлял собой электрод, выходящий из особым образом изогнутого держака, который затем крепился к затылку пользователя. Держак был изготовлен из металлопластика и имел три с половиной сантиметра в диаметре. На миниатюрной панельке, смонтированной на его тыльной стороне, была нанесена разметка, похожая на ту, какая встречается на переключателе радиодиапазонов. От первой полосы частот до восьмой.
— Джонни, какая полоса?
— Попытайся проверить четвертый диапазон, босс. Эти частоты используются техническим обеспечением для диагностики. Это самая широкая полоса.
Трент торопливо нацепил трасет на затылок, принялся искать рабочие частоты.
Рабочим оказался третий диапазон. Трент закрыл глаза и вошел в виртуальное пространство. Тут же почувствовал, как заерзал полковник.
Трент только и успел выговорить:
— Не нарывайтесь, пол… — как Уэбстер схватил свой «глазок» — первое, что попалось под руку, — и запустил его в голову Трента
Трент даже глаз не стал открывать. Он перехватил приближающийся предмет левой рукой, а правой, привстав и перегнувшись через подлокотник, от души врезал полковнику в челюсть. Голова Уэбстера качнулась в сторону с довольно опасной амплитудой, учитывая его возраст. Трент для убедительности вмазал ему еще разочек, наставительно произнес:
— Больше никогда так не делайте, папаша! — и нырнул в Хрустальный Ветер.
Джонни Джонни ожил, обрел прежнюю мощь. Та часть его программы, которая была записана на ячейках микросхем и которую, собственно, можно было назвать Образом, испытала мгновение радостного пробуждения. Та же ее часть, которая, условно говоря, хранилась в мозгу Трента, оживала куда медленнее. Как только обе части слились в единое, полноценное существо, виртуальный аналог Трента двинулся в путь.
Он перешагнул электрические цепи космической яхты, через разъемы проскользнул на базу, обнаружил себя на северном причале. Существо было всевидящим и всепроникающим. Первым делом Джонни Джонни осмотрел корабли, стоявшие на причальных площадках. Яхта, на борт которой удалось пробраться Тренту, оказалась единственным судном подобного типа на всем северном причале. Все остальные аппараты являлись штатными боевыми единицами, сконструированными для использования элитными подразделениями МС. Все они были по меньшей мере раза в два мощнее яхты, маневреннее и вооружены самыми разными боевыми системами. Причальный компьютер проинформировал Джонни Джонни, что все корабли снабжены силовыми установками на термоядерной тяге. Топливом для них служил водород, рабочим телом — поток тяжелых элементарных частиц. По требованию Джонни Джонни, компьютер нарисовал принципиальную схему работы двигателей.
Трент отдал приказ, и Джонни Джонни сразу начал готовить яхту к старту. Через несколько секунд ракетный двигатель плавно отделил прогулочное судно от посадочного места и заставил его всплыть над торцевой частью центрального цилиндра базы.
Здесь, после непродолжительных маневров, Джонни Джонни развернул яхту таким образом, чтобы рабочая часть предназначенного «для связи» лазерного генератора, находившегося на борту яхты, оказалась направленной на корабли МС. Он специально выбрал тот из них, баки которого были до отказа заполнены ядерным горючим.
Джонни Джонни дал команду. Зеленый луч ударил в борт космического корабля.
Гигантская струя пламени вырвалась из широкой щели, прорезанной в топливном баке и словно огненный зверь набросилась на соседний шатл. Корабль вмиг объяла стена огня. Металл начал вскипать и лопаться, подобно пластику. Через несколько мгновение огненный зверь набросился на следующую жертву.
Человеческий глаз не поспевал отслеживать этапы жуткой катастрофы. Полковник ощутимо вздрогнул, лишь узрев цепочку разрывов, разворотивших северный торец орбитальной станции.
Та часть Джонни Джонни, которая принадлежала Тренту, внезапно содрогнулась от боли. Ему вспомнилась Мелисса Дюбуа, беспомощно зависшая на причальной палубе. Он мысленно взмолился, чтобы ей повезло, и за те несколько минут, что он возился на яхте, молодая женщина успела покинуть северную гавань.
Между тем корабли продолжали взрываться. Джонни Джонни прибавил мощность, и яхта начала с ускорением уплывать в свободное пространство. Последний язык пламени уже не смог достать ее.
Джонни Джонни потребовалось не больше минуты, чтобы взять под контроль все важнейшие узлы суденышка, а также научиться управлять двигателем. Яхта все дальше и дальше отодвигалась от пылающего северного торца. Мимоходом Трент уловил взволнованный шепот, доносившийся со стороны кресла, где сидел полковник:
— …упокой, Господи, их души и прими с миром. Аминь.
Но самое любопытное заключалось в том, что, когда бушующее пламя улеглось, на опаленных, почерневших стенах причала не было ни намека на разгерметизацию внутренних отсеков Трент мысленно вознес благодарственную молитву, думая в этот момент главным образом о Мелиссе Дюбуа, потом повернулся к полковнику и возбужденно воскликнул:
— Вот это фейерверк! Видали когда-нибудь что-то подобное? А станции, заметьте, хоть бы хны!
— Соответствующие органы расценят это как диверсию и террористический акт, — мрачно огрызнулся Уэбстер. — Это просто чудо, что никто не пострадал.
— Ничего подобного! — весело возразил Трент. — Всего лишь качественный инженерный расчет.
Уэбстер даже не взглянул в его сторону. Он неотрывно наблюдал за последствиями катастрофы, происшедшей на его глазах с легкой руки лже-лейтенанта
— Держу пари, — заметил Трент, — что база изначально была сконструирована в расчете на подобного рода инциденты. Во всем, что касается их собственной безопасности, миротворцы очень предусмотрительные люди.
— Неужели? — вяло откликнулся полковник.
— Сто пудов! — заверил его Трент и добавил после некоторого раздумья: — Вот только я никак не возьму в толк, почему?
Трент мог воочию наблюдать, что творилось во внутренних помещениях. Сотни миротворцев, услышав сигнал тревоги, отрывались ото сна, в страхе вскакивали с коек. Спустя несколько секунд беглец с удивлением обнаружил, что повреждения, которые серия взрывов нанесла северному торцу цилиндра, оказались незначительными. Вероятно, создатели базы все-таки предусмотрели такую возможность. Пожар был потушен практически мгновенно, но, что хуже всего, форт, расположенный на северном торце, не утратил боеспособности. Это открытие окончательно испортило настроение Тренту. Не успел Джонни Джонни развернуть судно и удалить яхту от причала, как пространство вокруг «роллса» опоясали лазерные залпы. Форт, прикрывавший лунный сектор, ожил. Джонни Джонни по собственной инициативе вернул яхту обратно к базе, укрыв судно в мертвой зоне.
Трент перевел взгляд на Луну.
— Что делать? — исступленно прошептал он. — Что делать?
— Со своей стороны я мог бы предложить вам сдаться, — напомнил о себе полковник.
— Я не с вами разговариваю, — огрызнулся беглец и вновь погрузился в виртуальное пространство.
Между тем огневые точки базы продолжали поливать пространство росчерками лазерных импульсов. Трент припомнил, что там также установлен протонно-ионный излучатель. Стоит только попасть под его залп, и яхта вспыхнет, как свечка в ночи.
Между тем Джонни Джонни начал разворачивать лазерную установку на борту яхты таким образом, чтобы, вырвавшись из мертвой зоны, сразу открыть огонь. Улучил паузу, прибавил мощность, вышел на ударную позицию и полоснул зеленым лучом по бойницам одной из батарей.
Трент разыграл в воображении картину боя и понял, что такими методами им не вырваться. Он приказал Джонни Джонни прекратить стрельбу и задумался.
— Черт, черт, черт! Что делать? Что?! Ничего толкового в голову не приходило. Пока вновь не озарило.
— А ты молодец, парень! — восхищенно воскликнул Трент, обращаясь к самому себе. — Хотя, если честно, ничего более глупого ты еще не выдумывал.
— Что вы сказали? — поинтересовался полковник Уэбстер. Трент повернулся в его сторону и весело подмигнул:
— В любом случае они смогут убить меня только раз, не так ли?
— Полагаю, — этого будет вполне достаточно, — сухо согласился полковник.
Его казарменный юмор уже порядком поднадоел Тренту.
— Прошу прощения, — обратился он к полковнику, — но у меня, к сожалению, кончился боезапас в жидкостном пистолете. Надеюсь, вы разрешите мне воспользоваться вашим «глазком»?
Уэбстер молча передал Тренту свой портативный просмотровый аппарат. При этом позволил себе снова обратить внимание Трента на бессмысленность всех его усилий:
— Неужели вы в самом деле уверены, что сможете безнаказанно украсть офицера Космических сил ООН?
— Простите, но я верну вас при первом же удобном случае. Еще раз приношу извинения, что мой струйный пистолет не работает.
Полковник на мгновение задумался, потом рассердился:
— Какого черта вы все время извиняетесь?! И какое мне дело до вашего пистолета?
— Это вы зря, — усмехнулся Трент. — Он был заправлен «комплексом 8-А». Слыхали о такой жидкости? Ее еще называют «постепенное исчезновение».
Полковник, явно не понимая, о чем речь, в недоумении покосился на беглеца.
— Неужели вы никогда не имели с ним дела?
— Нет, — признался Уэбстер.
— Жаль. Я просто пустил бы струйку вам в нос, и все дела. Мог бы даже процитировать при этом какое-нибудь изречение типа: «Старые служаки никогда не умирают. Они просто медленно исчезают».
Полковник даже не улыбнулся.
Трент тоже посерьезнел.
— Ваша проблема в том, — добавил он, — что вы не обладаете чувством юмора.
Он поудобнее ухватился за «глазок» и с размаху ударил им полковника по голове. Жутко заныло сломанное ребро.
Полковник осоловело заморгал, и Трент врезал ему еще раз. Тот сразу расслабился и осел в кресле.
Чтобы погасить импульс, направленный в сторону цилиндра базы, Джонни Джонни на мгновение включил тормозной двигатель, затем искусно, как опытный пилот, подвел суденышко поближе к распахнутой бойнице форта. Здесь, по приказу Трента, остановился.
Трент отключил трасет, отстегнул ремни. Не обращая внимания на боль в боку и в колене, все сильнее досаждавшую ему, достал из чемоданчика моток монокристаллической проволоки. Натянул правую перчатку, застегнул ее свободной левой рукой. Чтобы надеть шлем, необходимо было освободиться от трасета. Сделано! Затем надел левую перчатку, правой рукой застегнул на ней замок.
Яхта висела в пяти метрах от распахнутой бойницы. Вокруг мерцала прорва звезд, но большую часть обзора закрывала металлическая стена цилиндра, из-за края которой удивленно выглядывала непомерно большая Луна. Трент ступил на край входного шлюза, проверил трос, связывавший его с бортом и, примерившись, шагнул в свободное пространство. Его тут же потянуло в сторону прицельной бойницы, где были упрятаны зеркала, с помощью которых осуществлялась точная наводка на цель орудий и управляемых снарядов. Рядом также были видны торчавшие остатки антенн предварительного наведения по радиолучу. С этими понятно — взрыв наверху снес их до крепежного основания. Что же делать с зеркалами, которые в момент опасности были тут же прикрыты броневыми шторками? С ними придется повозиться. Очутившись над бойницей, он принялся разматывать монокристаллическую проволоку, затем начал опутывать ею овальный люк. Идея состояла в том, чтобы поместить между зеркалами и целью помеху, способную мгновенно отводить тепло. Припасенная им проволока отлично подходила для этой цели, в свободном пространстве она приобретала свойства сверхпроводника. В этом случае нельзя будет вести прицельный огонь.
Он пытался не думать о том, что случится, если лазерная пушка откроет огонь или кто-то запустит управляемый реактивный снаряд в то время, когда он висит над бойницей. Вскоре все четыре отверстия были покрыты сеткой. Теперь следовало закрепить сеть на поверхности форта. Для этого вполне сгодились остатки антенн. Трент привязал к ним концы сети, затянул потуже узлы. На свете не было ничего прочнее монокристаллической проволоки, порвать ее невозможно.
Теперь пусть стреляют.
Когда закончил, приземлился на край одной из бойниц и посмотрел на звезды.
Вспомнил Букера — хорошую прогулку организовал ему приятель. Ладно — он, Трент, всегда хотел побывать на Луне.
Теперь показавшаяся из-за цилиндра Земля висела над самой его головой, Луна справа. В той стороне можно было различить маленькое расплывчатое пятнышко. Это была база Космических сил «Алмундсен», она же «L-4». Неподалеку, между Землей и Луной, другое яркое пятнышко — орбитальная станция «На полпути». Эта станция была куда больше «L-5».
Звезды горели намного ярче, чем их изображения на экране в пассажирском салоне «Капитана Фландри».
Это было прекрасно.
Трент вздохнул и вернулся на яхту.
Заработавший движок придал яхте ускорение в два g. Траектория была рассчитана таким образом, чтобы судно могло прилуниться на обратной стороне нашего естественного спутника. Через двадцать восемь минут яхта должна была начать маневр торможения и перейти на окололунную орбиту, после чего огонь с «Небес» уже не смог бы достать ее.
Тренту было трудно дышать, в правой стороне грудной клетки при каждом вздохе разливалась острая боль, тем не менее, прежде чем отдохнуть — а его неотвратимо клонило ко сну, — он пристегнул полковника к креслу найденными во входном шлюзе наручниками и надел на него шлем. Иначе тот ни за что не заткнется, а Трент больше не испытывал никакого желания бить его по голове.
Его разбудило пиканье. Сначала Трент решил, что эти звуки ему приснились, потом сообразил, что слышит их наяву. С помощью трасета Трент вызвал несущего бессменную вахту Джонни Джонни.
Тот сразу откликнулся:
— Входящий сигнал. Кто-то хочет связаться с тобой, босс. Источник находится на базе «номер первый», широкополосный лазерный луч. Частотная модуляция.
— Если я отвечу, смогут они зафиксировать отпечаток моего голоса?
— На том старье, которое есть у них на базе? Задержка в связи составит около ста тридцати миллионов наносекунд, босс. К тому же я имею возможность изменять модуляцию.
— Значит, задержка составит около одной восьмой секунды? Вполне достаточно. Выводи на громкоговорящую связь.
— Привет, — сказал Трент, обращаясь к неведомому собеседнику.
Ускорение, даже такое небольшое, какое включил Джонни Джонни, пагубно подействовало на него. Мускулы нестерпимо заныли. Он решил размяться. Выбрался из кресла и первым делом снял шлем с полковника. Проверил, дышит ли старик. Вроде дышит. Пощупал пульс. В порядке. Правда, Уэбстер еще не пришел в себя, глаза пока не реагировали на свет.
В этот момент в рубке раздался низкий звучный голос:
— Трент?
— Это вы верно угадали, — ответил беглец. — С кем имею честь?
— Инспектор Мохаммед Венс, элита МС.
— Вот это да! — только и смог выговорить Трент.
Он машинально взглянул на часы. Сержант Кольбер что-то говорил насчет посыльного судна. Какой-то необыкновенно скоростной челнок, который должен был прибыть на базу через три часа после приземления «Фландри». С того момента прошло два часа пятьдесят минут. Вообще-то сходится, но только если Венс, не заходя на базу, бросился в погоню. А может, он ведет передачу из какого-то иного места, а базу «номер первый» использует всего лишь как ретрансляционный пункт? Задержка в прохождении волн что-то слишком велика. Он незамедлительно приказал Джонни Джонни проверить, откуда ведется передача. Уж не с базы ли «L-4» «Алмундсен»? Если да, выходит, Венс приготовил ему засаду. Джонни доложил, что база «Алмундсен» здесь ни при чем. С другой стороны, лихорадочно размышлял Трент, что два пятьдесят, что три — одно и то же. Венс вполне мог приказать добавить ускорение и чуть раньше прибыть на базу «L-5».
А что, если?..
— Джонни, — приказал Трент, — срочно свяжись с базой «L-4» и организуй трансляцию нашего разговора на «Алмундсен». — Затем продолжил разговор с инспектором: — Я с вами знаком. На следующий после побега день я украл ваше досье.
— Это мне известно, — ответил Венс. — Я вчера получил вашу новую голографию, пришлось выкупить ее у районной налоговой службы. Понятно, о чем речь?
— Вполне.
— Более того, по-видимому, мне придется заплатить еще за ваш билет на «Фландри», за наем такси, за телефонные разговоры, о содержании которых я даже представления не имею. Не слишком ли много, юноша?
— Это еще не все.
— Прошу прощения?
— Это еще не все расходы, на которые вам придется пойти. В ответ собеседник басисто рассмеялся:
— Ну ты даешь, парень!
До начала маневра торможения оставалось двадцать четыре минуты.
— Эй, Венс! — задиристо крикнул Трент. — Угадай, за что еще тебе придется заплатить.
— Не надо суетиться, Трент. Эта ошибка свойственна молодости. Если ты имеешь в виду автомобиль Генерального секретаря в космопорту… кстати, зачем ты угнал его?
— Я опаздывал.
— Генеральный секретарь ООН вошел в твое положение. По этому пункту обвинение тебе предъявлять не будут.
— А по другим?
— Это мы рассмотрим после того, как встретимся лично. Тебе должно быть понятно, что, как только мне прислали счета, я сразу догадался, кто именно сбежал на борту «Фландри».
— Спасибо, мсье Венс, мое любопытство удовлетворено, а то я не мог найти себе места, тревожился — неужели такой знаменитый инспектор, как Мохаммед Венс, не догадается, чьи это козни. Ладно, что дальше?
— Я полагаю, в твои планы не входит сдача властям, дальнейшее судебное разбирательство, суд и все такое прочее?
— Черт возьми, из всех миротворцев ты самый сметливый!
— Думаю, что ты ошибаешься. Итак, следующие… семнадцать минут и пятнадцать секунд мы могли бы посвятить дискуссии на самые животрепещущие вопросы, например, побеседовать о психологических аспектах твоих поступков, о перспективах расследования твоих, скажем так, шуточек. О поисках возможного выхода из создавшейся ситуации. Почему семнадцать минут? Потому что пятнадцать секунд уже истекли. Через семнадцать минут в твою сторону будет выпущен управляемый реактивный снаряд. Вряд ли тебе удастся увернуться, системы наведения уже захватили твою скорлупку. Мне бы следовало, конечно, сбить тебя без предупреждения и долгих разговоров. Например, с помощью лазерного орудия. Но меня только что известили, что прицельные зеркала системы лазерного огня выведены из строя. Чтобы снять наброшенную тобой паутину, потребуется около часа. За это время ты успеешь ускользнуть…
Трент перебил его:
— При чем же здесь психология?
— Как при чем?! А отношения, которые складываются между жертвой и преследователем? Этот вопрос очень интересует меня.
— Еще бы!
— Позволь разъяснить тебе мою позицию. Изучив все данные, я составил для себя что-то вроде психологического портрета подозреваемого, после чего побился сам с собой об заклад. Перед тобой две возможности, и мне кажется, нет, я уверен, что знаю, какой путь ты изберешь.
— Какой же? — спросил Трент.
— Первая возможность: ты выводишь полковника Уэбстера в шлюз, разумеется, в скафандре. Запускаешь его радиомаяк и выталкиваешь из яхты, чтобы он имел шанс выжить, когда в корабль попадет ракета.
Трент невольно глянул в сторону соседнего кресла. Полковник еще не совсем очухался, но уже шевелился.
— Какая же вторая возможность?
— Держать его при себе и утащить с собой в могилу.
— Какой искусный прием, чтобы выяснить, не взял ли я его в заложники.
— Полагаешь, я сейчас заплачу?
— Нет. Конечно нет! Интересно, на какую из двух возможностей ты поставил? Пауза.
— Я решил, что ты дашь ему шанс. Твои поступки вплоть до настоящего момента навели меня на кое-какие размышления. Твоя линия поведения представляется мне крайне любопытной. И далеко не стандартной.
— Спасибо за комплимент, но насчет вашего любопытства поговорим в другой раз. Как включить радиомаяк и сигнальные огни?
— На скафандре есть такая маленькая красная кнопочка, — начал объяснять Венс. Голос его чуть смягчился. — В том месте, где шлем крепится к скафандру.
Трент отыскал кнопку.
— Нажми ее один раз. Больше не нажимай, — продолжил Венс.
— О'кей. Спасибо за подсказку.
— Да ты просто обаяшка, Трент.
— Кстати, инспектор. Есть по крайней мере две вещи, о которых вы еще не знаете.
— Что же это?
— Первое: я транслировал нашу беседу на базу «Алмундсен». Полностью, от начала до конца.
Наступило молчание, длившееся не менее пяти минут. До критического момента, по истечении которого Венс уже не сможет атаковать яхту Трента, оставалось двенадцать минут.
Наконец громкоговоритель ожил.
— Ты блефуешь!
— Вовсе нет.
Опять молчание. Трент обратился к своему Образу:
— Джонни, вызови их. Хотя нет, подожди, они сами выйдут на связь. — Он отключил трасет. — Джонни, отключи, пожалуйста, двигатель.
Как только в кабине воцарилась невесомость, он отстегнул привязные ремни, освободился сам, освободил полковника, затем потащил его к выходному шлюзу.
В отсеке тщательно проверил скафандр Уэбстера. Взглянул на маленький дисплей на правом предплечье — запас воздуха на семь часов, пульс нормальный. В следующее мгновение полковник очнулся и начал что-то возмущенно выговаривать Тренту. Тот досадливо отмахнулся и показал кулак — заткнись, мол, старый хрен! Загерметизировал шлем, закрыл входную дверь и нажал кнопку откачки воздуха. Затем включил переговорное устройство.
— Полковник Уэбстер, вы меня слышите?
Переключил рычажок на прием и тут же вернул его в первоначальное положение. Но и одного мгновения хватило, чтобы должным образом оценить, в каких выражениях поминает его разгневанный полковник. Трент обиделся и гаркнул в микрофон:
— Заткись!
Удивительно, но на этот раз старый вояка беспрекословно выполнил приказ. В отсеке между тем зажглась красная лампочка.
— Слушайте внимательно, — сообщил Трент по переговорному устройству. — Сейчас я вытолкну вас в свободное пространство. Миротворцы предупредили, что подберут вас после того, как уничтожат меня вместе с кораблем. О'кей? Там, — он указал на звезды, — вы будете в безопасности. О'кей?
Глаза у старика расширились, голос дрогнул:
— И у тебя поднимется рука выбросить меня вон?!
— Иначе не спастись, — объяснил Трент. — Попробуйте взглянуть на это происшествие как на эксперимент. Помните Винни Пуха? Он тоже однажды попал в затруднительное положение. Ему тоже пришлось поплавать в свободном пространстве, пока он не дождался долгожданной помощи. Вот и представьте себя ненадолго в его шкуре.
— Какой Винни? — переспросил старый солдат. Трент на целых две секунды потерял дар речи:
— Вы не знаете, кто такой Винни Пух?
— Нет, — прошептал полковник Уэбстер.
— О боже! — только и смог выговорить Трент.
Прежде чем открыть выходной люк, он пристегнулся к ребру жесткости снятыми с полковника наручниками. В шлюзовом отсеке висело на крючочке шесть пар стандартных полицейских браслетов. Зачем столько на прогулочной яхте, Трент так и не смог угадать. Возможно, подобное неоднократное дублирование являлось неотъемлемой чертой характера всякого ветерана, много лет отслужившего в Космических силах, своеобразным принципом, на котором строилась эта необыкновенно раздутая в численном отношении военная организация.
Наконец Трент нажал клавишу. Тут же свернулась внутренняя, обеспечивающая герметизацию переборка, затем в сторону отъехала створка овального люка. Одним пинком он вытолкнул полковника в космический вакуум, оставив его наедине со звездами. Эта горькая шутка не доставила ему радости. Он включил переговорное устройство и попрощался с ветераном:
— До свидания, полковник Уэбстер. Надеюсь, вам не придется долго ждать.
Некоторое время из наушников доносилось привычное шумовое потрескивание, затем послышался голос старика:
— Бедный, глупый, отчаявшийся мальчишка!.. Трент отключил связь и про себя в сердцах добавил:
— Самый что ни на есть Винни Пух!
Вернувшись в пилотскую кабину, он вновь устроился в кресле, застегнул ремни и почувствовал, что дышать стало легче. Порадовавшись этому обстоятельству, вызвал вахтенного:
— Джонни, сколько мы потеряли времени?
— Две с половиной минуты, босс.
— Включай тягу.
Как только сила тяжести вновь навалилась на него, опять запекло в боку.
Инспектор Венс вышел на связь примерно за шесть минут до начала торможения. Все это время, как догадывался Трент, миротворцу пришлось потратить на расчеты новой точки пространства, в которой гарантированно произойдет встреча боеголовки и яхты.
— Прошу прощения, Трент, — подал голос инспектор. — У меня здесь возникли некоторые сложности с базой «Алмундсен». Хотел бы я знать, зачем тебе понадобилось ставить в известность о наших переговоров этих при… командование базы Космических сил «L-4»? — тут же поправился он. — Все это время я не спускал с тебя глаз. Следил в телескоп за тем, как ты отделался от заложника.
— Почему вы решили, что я избавился от заложника? А вдруг я надул скафандр воздухом и сбросил в космос пустую оболочку?
Инспектор прореагировал немедленно:
— Позволь мне поговорить с полковником.
— Он спит, — с той же быстротой среагировал Трент.
— Это вряд ли, — рассудительно отозвался Венс. — Все-таки поделись, Трент, зачем ты транслировал нашу доверительную беседу на «L-4»? Чтобы просто потянуть время? Или решил: если на базе узнают, что у тебя на борту заложник, да еще такого ранга, я не решусь применить силу? Ну же, Трент, будь откроВенсн.
«Что тут скажешь, — задумался Трент. — Да, он старался потянуть время. Понадеялся и на командование «L-4». Что теперь рассуждать: так или иначе, а Уэбстера он выпустил. Полковник сейчас свяжется со своими, и руки у Венса окажутся развязанными. Все равно молчать невежливо».
— Действительно, хотел поставить тебя в трудное положение. Как говорится, разделяй и властвуй. А что касается заложника, могу сказать, что не считаю возможным рисковать жизнью человека ради чего бы то ни было.
— Умно, — заявил Венс. — Более того, благородно, а то я было решил, что ты просто тянешь время. Теперь вернемся ко второму неизвестному мне обстоятельству. Помнится, ты упоминал о нем.
— И это хваленый инспектор элиты Мохаммед Венс! — усмехнулся Трент. — Я полагал, вам хватит соображалки, чтобы проникнуть в мой образ мыслей.
— Что-то я не слышу в твоем голосе ни капли отчаяния. Какую еще пакость ты задумал на этот раз, парень?
— Я скажу вам через минуту, — пообещал Трент.
— Я открываю огонь.
— Это будет непоправимой ошибкой.
— Тогда объясни, почему? Иначе я нажимаю кнопку…
— Хорошо, хорошо, — торопливо заговорил Трент. — Слушайте внимательно.
Он в подробностях описал, как поступил с прицельными зеркалами на базе и как затянул бойницы сеточкой из монокристаллического провода, который в вакууме приобрел свойства сверхпроводника. Посоветовал, если инспектор не верит ему, выстрелить разочек на пробу. Желательно управляемым снарядом с термоядерной боеголовкой. И посмотреть, куда тот, зацепившись за сверхпрочную сеть, угодит.
— А там уж как повезет, — продолжал Трент. — То ли снаряд сумеет выскользнуть, то ли его отбросит в стенку центральной части базы. Тогда сами понимаете — бум! Ей, боеголовке, все равно, где взрываться.
Венс ненадолго прервал связь. Затем снова подключился:
— Мне следует сообразить, что ты опять блефуешь. К сожалению, у меня нет времени послать офицера, чтобы тот проверил амбразуры.
— Действительно, времени у вас в обрез. Однако вы еще можете успеть эвакуировать людей с северной оконечности цилиндра.
— Скорее всего это еще одна хитрая уловка, чтобы оттянуть время.
— Венс, я сказал правду.
Мохаммед Венс не ответил.
Трент включил голографические камеры заднего обзора. Изображение еще не успело оформиться полностью, как ярчайшая вспышка расплылась на стене осевого цилиндра базы в том месте, где располагалась боевая точка.
Трент некоторое время восстанавливал дыхание. Трудно предположить, сколько человек погибло в этот момент в коридорах «L-5». В любом случае их было очень много. Все эти жертвы легли тяжким грузом на его совесть, хотя формально ему не в чем было себя обвинить. Он же предупреждал! В наушниках раздался ровный голос Венса:
— Вот теперь я вижу, что ты сказал правду.
— Господи! — воскликнул Трент. — Да ты просто дьявол! Самый распоследний сукин сын из всех, какие только рождались на Земле! Стервятник! Сволочь!
— Я офицер Корпуса МС.
— Вот я и говорю: дьявол и сукин сын! — Он некоторое время наблюдал, как огненная полоса бежит вниз по стене осевого цилиндра. — Как ты мог решиться так поступить?
— Я получил приказ.
Джонни Джонни вмешался в разговор:
— Босс?
— Да.
— Скорее надень трасет. Я нуждаюсь в помощи.
Трент тут же скинул шлем и натянул биокомпьютерное устройство. Приладил его на затылок, включил.
В виртуальном пространстве ясно обозначился управляемый снаряд, преследующий яхту.
Между тем Джонни Джонни, погруженного в электронные размышления, преследовала одна и та же мысль: как можно участвовать в игре, правила которой постоянно меняются?
В виртуальном пространстве траектория приближающегося УРСа была различима так же ясно, как в обычном электромагнитном спектре. Светло-фиолетовый инверсионный след на фоне бархатистой тьмы.
Виртуальное существо почувствовало приступ отчаяния (Трент, в свою очередь, почувствовал прилив горечи) — спасения нет! Переживания длились несколько наносекунд. Уже в следующее микромгновение Джонни Джонни начал разворачивать яхту таким образом, чтобы приближающийся сгусток термоядерной смерти оказался в секторе наведения находящегося на борту лазера. Никто из миротворцев и предположить не мог, что на «роллсе» может оказаться настолько мощный источник светового излучения. Операторы на «Небесах» имели дело с официальным описанием и вряд ли обратили внимание на мощность этого «аппарата Морзе». К сожалению, анализ состояния лазера показал, что на том расстоянии, на котором необходимо уничтожить снаряд, точность наведения не могла обеспечить надежного попадания. Все равно это был шанс. Плохо, что головка наведения УРСа была снабжена программой «искусственный разум». Эта дрянь вполне способна совершить противолазерный маневр.
Во время подготовки к бою Джонни Джонни по заданию своей биохимической половины успел рассчитать местонахождение полковника Уэбстера во время взрыва. Оказалось, Уэбстер уже вышел из зоны поражения и медленно дрейфовал в сторону «L-4». Кроме того, в случае неудачи в запасе у Трента имелось еще и позитронное оружие. Если в нужный момент дать двигателю полную тягу, струя набравших высокую скорость тяжелых частиц накроет боеголовку. О своем сломанном ребре старался не думать. Другая забота томила его. Взрыв термоядерной боеголовки в непосредственной близости от яхты вполне способен погубить их обоих — и компьютерную программу, и разумную биомассу, которая дала ей жизнь.
С другой стороны, вроде бы беспокоиться не о чем. Анализ проведен точный, вероятность развития событий подсчитана до энного знака после запятой. Автопилот запрограммирован на увеличение тяги до полной мощности, шаг увеличения составил двадцать секунд.
Когда все приготовления были закончены, Джонни Джонни мышкой юркнул в спасительные микросхемы, упакованные в коробочку, хранившуюся в чемоданчике хозяина. Трент, в свою очередь, скинул трасет, натянул шлем, застегнул его и затаил дыхание. Только он успел покончить с защелкой шлема, как на него медленно начала оседать гора.
На первом шаге ускорение в девять g было еще терпимо.
На следующем стало хуже.
Потом совсем плохо.
Лазерный импульс прошел на значительном расстоянии от приближавшегося управляемого снаряда. Бортовой ИР успел совершить противолазерный маневр.
За шестнадцать секунд до столкновения УРС вонзился в разогретое до невероятных температур позитронное облако, ярко блистающее даже при солнечном свете.
Внезапно пространство между Луной и базой «номер один» озарила яркая вспышка.
Жарко… Невыносимо жарко…..боль, нарисовавшаяся в виде жутко оскаленной пасти с острыми клыками, вцепилась в бок.
Трент забился в агонии.
Неудержимым потоком нахлынули воспоминания.
Это случилось 9 мая 2062 года.
Карл Кастанаверас выбрался по туннелю в парковую зону и тут же угодил во тьму.
Хоть глаза выколи!
Наступила ночь. Огромные деревья, в определенном порядке выстроенные вдоль ограды, полностью закрывали своей листвой городские огни.
Карл постоял у выхода из туннеля, затем принялся осматривать территорию ментальным зрением. Стоило только уйти в иноземье, как его тут же окатило болью и отчаянием. Ударило сильно, он даже пошатнулся от неожиданности. Вот он где, непослушный мальчишка! Залез на самое высокое дерево, уселся в развилке и наблюдает за закатом, тонкая полоска которого догорает над Нью-Джерси. Небо ясное, и поэтому, возможно, со стороны реки ощутимо тянет прохладой.
Карл без слов произнес: «Трент, слезай сейчас же».
В густых сумерках было видно, как в листве что-то зашевелилось, послышался шелест, треск ломаемых сучьев. Затем Трент исчез из поля ментального обзора — наверное, спрятался за стволом. Карл решил обойти дерево кругом, но в следующее мгновение мальчишка появился вновь, метрах в двух от земли. Отсюда он спрыгнул на газон и, не удержавшись, упал на траву.
— Привет, папа!
Карл кивнул и ответил:
— Привет, сынок.
Трент был босиком, в стареньких потертых джинсах и тонкой зеленой рубашке. В таком наряде не согреешься. Когда мальчик подошел ближе, Карл жестом указал на едва пробивающиеся сквозь листву огни Комплекса:
— Я только что разговаривал с Сюзанной. Она мне все рассказала.
Трент кивнул:
— Я знаю.
— Прости, Трент. Я, право, не знаю, что говорят в подобных случаях.
— Я тоже.
Мальчик помедлил, потом спросил:
— Значит, никогда-никогда? Вот уж не повезло, — добавил он. — Интересный денек выдался. Я поверить не могу.
Стоя лицом к лицу с сыном, Карл с трудом подыскивал нужные слова:
— Чем я могу тебе помочь?
Трент вздрогнул. Наверное, от холода.
— Я думал об этом.
— Я должен уйти? — спросил мальчишка.
— Не понял?
— Мне придется покинуть Комплекс. Может, доктор Монтинье возьмет меня?
— Покинуть? — Выражение лица у Карла в тот момент было наиглупейшее. — Комплекс?.. Трент ответил просто, без затей:
— Да.
— Зачем?
— Я же не телепат и никогда им не буду. Я не хочу жить с телепатами… — Он запнулся, потом все-таки договорил: — Не могу!
— Но почему, Трент?!
Мальчик помолчал, собираясь с мыслями:
— Понимаешь, отец, я думаю, наступит время, когда ты… когда все станут телепатами, и нам, нормальным людям, таким, как я, придется отступить в тень, потому что мы не сможем конкурировать с вами. Вы самые лучшие из нас, ну, из тех, кто живет на Земле и там… — Он указал на небо, затем отвернулся.
— Глупости, Трент, — попытался убедить мальчишку Карл. Трент виновато улыбнулся:
— Я знаю, это случится не скоро. Новую породу быстро не выведешь. — Улыбка угасла. — Но если я останусь дома, это случится со мной. И очень скоро. — Теперь он глядел прямо в глаза Карлу, глазницы его были наполнены тьмой. — Ты знаешь, папа, я часто отправляюсь в Инфосеть. Они не могут поймать меня. Когда получу инскин, не думаю, что кто-нибудь на Земле сумеет обойти меня по части добывания информации. — Трент указал на Комплекс. — Если я останусь дома, этому не бывать. Я люблю вас всех, но быть никем не хочу. Карл покачал головой:
— Трент, это безумие. Малко же живет с нами, и ничего.
— У Малко есть опыт, знания, большие связи. Он может представлять ценность для нас… — Мальчик замялся, потом решительно выговорил: — Я вебтанцор, папа. В сети много вебтанцоров.
Это признание ошеломило Кастанавераса. А еще его поразил тот факт, что они разговаривали на равных! Он не мог понять, как одиннадцатилетний мальчик добился этого. Он попытался прикоснуться к мыслям Трента и едва не вскрикнул от боли. Это была его боль, этого мальчишки. Страдание было нестерпимо жгучим, оно не знало границ. Карл не выдержал, прижал к себе сына, обнял его. Тот сразу же резко вырвался и отбежал на несколько шагов.
— Не прикасайся ко мне! Карл растерялся:
— Да что такое несешь, Трент?!
— Я не принадлежу к общине.
Карл отрицательно потряс головой, но в этом страстном отрицании не было самого главного — смысла. Этот малолетний сопляк прав: надо что-то решать.
— Ты позволишь мне уйти?
— А если я скажу «нет»?
— Если скажешь «нет», я останусь. На какое-то время. Потом все равно сбегу. Но я не хочу убегать. Я хочу уйти как человек.
На какое-то мгновение перед Карлом открылась незнакомая темная даль. Он увидел вокруг себя огоньки других сознаний, увидел смутно отсвечивающую бесконечность. А еще увидел, как закручиваются нити временных линий будущего вокруг бредущего куда-то вдаль маленького мальчика. Или бегущего? Спасающегося бегством? Словно со стороны, Карл Кастанаверас услышал свой собственный голос, произносящий роковые слова:
— Я думаю, ты прав, сынок. Ты не принадлежишь общине. Я полагаю, что ты никогда и никому не будешь принадлежать. Никогда и никому. Сюзанна заберет тебя, поживешь пока у нее. Когда захочешь, можешь приходить в Комплекс. Это твой дом.
— Спасибо, папочка.
В ту ночь никто в Комплексе Чандлера не мог заснуть. Боль одиннадцатилетнего мальчишки отзывалась в снах каждого из членов общины жуткими кошмарами и досадными бесконечными погонями.
Власти спровоцировали бунт, и второго июля 2063 года оплаченные МС провокаторы повели толпы демонстрантов на штурм Комплекса.
Трента там тогда уже не было.
Все случилось так, как и должно было случиться: бунт перерос в открытое столкновение между общиной телепатов и миротворцами, которые получили приказ «восстановить статус-кво».
Трента там тогда тоже не было.
Все случилось так, как и должно было случиться: миротворец по имени Мохаммед Венс отдал приказ на использование против проливших кровь бунтовщиков тактического термоядерного оружия, или заряда «малой мощности», как было указано в официальном заявлении. Что могли противопоставить мальчишки и девчонки всей мощи Корпуса МС? Разве только свой дар.
Но и тогда Трента там не было.
Семью годами позже единственный кошмар, мучивший его по ночам, сводился к простенькому воспоминанию, что его там не было. Воспоминание донимало его и днем и ночью. Он сгорал от стыда, потому что его не было тогда рядом с друзьями.
Странное дело, в тот момент, когда испепеляющее пламя, упавшее с небес, все-таки настигло его, он почувствовал облегчение. Прежний кошмар, ворвавшийся в сознание заживо сгорающего в космической яхте Трента, вдруг обернулся чем-то, напоминающим гордость, — вот пришла и его очередь получить термоядерным зарядом по ребрам.
Трудно сказать, сколько времени он провел без сознания.
Между тем яхта скользнула в тень, затопившую правое полушарие Луны. Корабль двигался с огромной скоростью, но все-таки двигался! Открыв глаза, Трент несколько минут вглядывался в окружающее пространство, не в состоянии понять, почему так темно. Он собрался с силами и слабо выдохнул:
— Джонни?
— Да, босс, — через аудиосистему «глазка», упавшего на пол кабины, ответила его виртуальная составляющая.
— Мы еще живы?
— Живы, босс, но у нас появились проблемы.
— Объясни, постараюсь помочь.
— Корпус разгерметизировался.
— Понятно, Джонни. Ну-ка покажи.
Увиденная за закрытыми веками картина изумила даже измученного донельзя Трента. Из корпуса яхты была вырвана целая секция. Огромный обломок свободно плыл метрах в сорока от сохранившейся части. Их траектории совпадали. Кроме того, «ролле» получил и другие повреждения. Мелких фрагментов поблизости не наблюдалось, они скорее всего просто испарилось в момент взрыва.
— Джонни, проведи тщательную инвентаризацию и сообщи, чем мы располагаем.
Доклад занял почти тридцать секунд, потом Трент не выдержал и прервал свою виртуальную половинку:
— Достаточно. Лучше скажи, что еще работает?
— Двигательная установка в рабочем состоянии, босс. Действует также система жизнеобеспечения, лазерный генератор связи. Повреждения в корпусе вынуждают систему жизнеобеспечения работать в предельном режиме. Автопилот кое-как скрипит. Правда, я потерял доступ к некоторым ячейкам его памяти.
— Джонни, не время шутить. Есть хотя бы какой-то шанс Прилунить эту проклятую посудину? Пауза.
— Автопилот утверждает, что наша скорость относительно лунной поверхности вроде бы дает надежду, однако повреждения корпуса и отсутствие все трех опор исключают мягкую посадку.
— Куда же подевались опоры?
— Опора номер раз существенно ослаблена и держится на соплях, номер два и три отлетели при взрыве. Босс?
— Да, Джонни?
— Будем помирать?
— Возможно, Джонни.
— О-о, — разочарованно протянул Джонни. Он некоторое время молчал, потом, проникшись важностью момента, приступил к последнему слову:
— Босс, я счастлив, что мне довелось работать с вами.
Трент, как ни силился, не смог припомнить ничего достойного, чтобы его ответ соответствовал ожиданиям Джонни. Зато подумал, что Образ у него парень что надо! Не нытик. Вслух же произнес:
— Спасибо, Джонни. Давай-ка лучше садиться.
— Сделаю все, что смогу, босс.
— Знаю.
Яхта быстро теряла высоту. Спустя несколько минут после взрыва корабль вынырнул из тени. Согласно расчетам бортового компьютера, точка прилунения располагалась в северном полушарии, примерно на двадцатой параллели, на обращенной к Земле стороне. «Ролле» миновал знаменитые цирки Скиапарелли и Аристарха, и теперь пересекал пологую равнину океана Бурь. Аппарат все дальше и дальше уносило на северо-восток. Вскоре яхта пересекла меридиан, соответствующий восемнадцати градусам долготы, пролетела мимо Луна-сити, чьи огни светились в южной части кратера Коперника. Высота аппарата над лунной поверхностью составляла в эти мгновения менее километра. Наконец яхта пересекла тринадцатый градус восточной долготы; теперь вектор падения был направлен в сторону северного склона цирка Архимеда. Высота продолжала падать, и когда за спиной остался кратер Аристилл, Джонни Джонни невинно поинтересовался:
— Босс, ты не в курсе, как далеко простираются на Земле горные цепи? Какова, к примеру, длина самого протяженного хребта?
Трент не мог даже слова вымолвить в ответ. Он жадно ловил ртом воздух. На голографическом экране, парящем в десятке сантиметров от его лица, стремительно увеличивалось в размерах изображение гигантской горной цепи, на глазах обрастающее всякими тревожащими воображение деталями в виде огромных скальных выступов и пропастей, отвесных обрывов и оползней.
— Если судить по карте, это Кавказ, — все тем же ровным голосом известил Джонни Джонни. — Проверим на всякий случай с помощью радара. Прости, босс, но наш «ролле» не сможет перевалить через этот хребет. Постараюсь сделать все возможное, чтобы не убить тебя, босс.
Двигательная установка заработала на пределе мощности.
Трент попытался вскрикнуть, однако воздуха в легких уже не оставалось.
Горы на экране стали приближаться заметно медленнее.
Человек потерял сознание. Джонни Джонни, взявший управление на себя, аккуратно коснулся брюхом яхты длинной, заполненной каменистыми фрагментами осыпи. Корабль, теряя скорость, натужно, со скрежетом пополз вверх, перевалил через гребень и заскользил вниз по пологому склону. Джонни Джонни успел выключить двигатели еще в момент первого касания поверхности. До места остановки, оставляя по пути след из искореженных металлических обломков, добрался только спасательный отсек. Наконец уткнувшись в какое-то препятствие, отсек пару раз перевернулся и замер в десятке метров от кромки скального обрыва километровой высоты.
Трент пришел в себя и обнаружил, что висит в кресле на ремнях вниз головой. Или, если хотите, вверх ногами. Тем не менее он испытывал неземное блаженство, оказавшись в поле гравитации, составляющем всего одну шестую от силы тяжести на Земле.
Спала боль, воздух свободно вливался в легкие.
В следующее мгновение он вновь впал в бессознательное состояние.
Как долго он пребывал во мраке, Трент не мог сказать. По его мнению, этот срок составлял от пятнадцати секунд до бесконечности. Память вернулась внезапно, нахлынула с волной ликования, что он жив, способен дышать, видеть и даже кое-что соображать. Успел возблагодарить небеса, успел расслышать чей-то ноющий, жалобный голосок. Слов, правда, не разобрал, но это не имело решительно никакого значения.
В следующее мгновение пришла ясность, и Трент понял, что надо срочно выбираться отсюда, С большим трудом он расцепил привязные ремни, удерживающие его 13 пилотском кресле.
Сосредоточившись и собравшись с силами, он разжал пальцы, сжимавшие подлокотники кресла, и начал плавно опускаться к потолку. Без труда перевернулся в воздухе и приземлился на ноги. Дальше действовал машинально, можно сказать, на автопилоте: сумел поймать коробочку с памятью, в ячейках которой хранился — или обитал? — Джонни Джонни, отсоединил разъем, свернул шнур. Голосок в ушах сразу замолчал. Для следующих движений вновь потребовалась полная концентрация внимания и сил. Упаковал коробочку в чемоданчик. Закрыл его, взял в левую руку.
На все про все у него ушло несколько минут. После чего устроил себе короткий отдых. Дальше пошло легче. Он выбрался в коридор, который вел в шлюзовую камеру.
В этот момент спасательный отсек снова начал скользить вниз по склону. Движение затормозила отломившаяся часть корпуса, завязшая в рыхлом лунном грунте. Остальные обломки продолжали скольжение, и вскоре один за другим исчезли за кромкой обрыва.
Трент не мог вспомнить, как ему удалось добраться до этого места.
Он с трудом ковылял вдоль подножия горы. Кисть левой руки в герметичной перчатке мертвой хваткой сомкнулась на ручке чемоданчика. Двигался он по краю склона, слева открывался обрыв метров восьми высотой. Откуда его ударило струей, больше всего напоминающей сильнейший порыв ветра, Трент определить не успел, просто почувствовал толчок, опрокинувший его на спину. Он попытался встать, но все та же упругая сила вновь и вновь валила его с ног.
Мир изменился. С одной стороны, вокруг вроде бы посветлело, с другой — помутилось. Странная серая пелена застила глаза. Только небо оставалось бездонно-черным и походило на дно неожиданно расширившегося колодца, где солнце и звезды светили одновременно. Скоро почувствовал, что в скафандре становится жарковато. Заныло ушибленное колено.
Непонятная сила вновь толчком сбила его с ног. На этот раз он уже не смог подняться.
