Когда машина набрала высоту, я обернулся к Маше и, жестом попросив ее надеть наушники, спросил:

— Что же все-таки у вас произошло? А то Мишка толком не объяснил!

— Мы уже возвращались из облета, когда увидели у самого горизонта этот аппарат. Я схватила бинокль и успела его разглядеть. К сожалению, я совсем не разбираюсь в самолетах, поэтому не смогла определить, что это было. Самолет показался мне не очень большим и, судя по отсутствию винтов — реактивным. Михаил собрался броситься в погоню немедленно, но топливо у нас уже было на пределе. Пришлось возвращаться на базу.

— Можешь показать то место, где вы засекли этот НЛО?

— Точно показать не смогу, но помню, что это произошло над Окой, — ответила Маша.

— Ладно, авось нам повезет. Надеюсь, что с Бэтменом ничего серьезного не случилось. Просто кончилась горючка, и он сел на вынужденную, — с надеждой сказал я.

— А почему он тогда не отвечает на наши вызовы? — веско возразил Гарик. — Печенкой чую — беда приключилась!

— Гарик, не каркай! — прикрикнул я на товарища. — Давайте лучше смотреть повнимательнее.

Все стали вглядываться в проносящийся под брюхом вертолета ландшафт. Картинка была однообразной — сплошные леса, без конца и края. Минуты через две пересекли Оку. По напрягшимся лицам друзей я понял, что внимание их удвоилось. В полном молчании мы летели еще минут десять, только Гарик периодически продолжал вызывать Мишку по рации. Но ответа не было. На зеленом море под нами по-прежнему никаких следов. Внезапно Горыныч вскрикнул и, схватив бинокль, стал всматриваться в направлении востока.

— Самолет, Серега, самолет!!! — обрадовал Гарик через несколько секунд. — Действительно реактивный, немного похож на «Миг-15». Чешет в нашем направлении.

— Прими управление, я тоже посмотрю. — Горыныч взялся за ручку, а я, выхватив у него бинокль, тоже увидел этот загадочный аэроплан.

Самолет и вправду напоминал один из реактивных истребителей первого поколения, но смотрелся достаточно грозно. Под крылом, на пилонах висели бомбы и ракеты. Да и скорость у самолетика была порядочной — он быстро приближался.

— Летит прямо к нам! Наверное, давно засек, сто пудов у него там радар! — воскликнул я, откладывая бинокль. — Эх, чует мое сердце — недобрые у него намерения!

— Да, уж вряд ли он несется к нам, чтобы поздороваться! — ответил Горыныч. — Что делать будем?

— Поглядим по обстановке! — обронил я. — Ребята, держитесь крепче, вдруг придется маневрировать!

Предчувствие меня не обмануло. Самолет уже было видно невооруженным глазом. От левой консоли отделилась точка и, таща за собой дымный жгут, устремилась к нам. Ракета!!! Подпустив ее поближе, я резко бросил вертолет влево низ. На первый раз увернулись, но у него этого добра еще штук пять. Выйдя из виража, я пошел на бреющем, едва не цепляя шасси верхушки деревьев. Я прекрасно понимал, что выйти из схватки целым и невредимым шансов маловато. Машина наша перегружена топливом, а все вооружение состоит из пулемета «А-12,7» с весьма примитивным прицелом. Ну, и угораздило нас вляпаться в такую переделку на «Ми-8». Сюда сейчас хотя бы «камова», а уж о «Су-27» можно только мечтать. Но так просто я этому гаду не дамся. Впереди что-то блеснуло. Река! Судя по времени и курсу, это Пахра. Я ушел к самой воде и, сбросив скорость, стал красться вдоль берега. Неприятель промелькнул справа и ушел за кромку леса. Кажется, пронесло! Но не тут-то было! Наверное, летчик разгадал мой маневр, потому что, развернувшись, двинулся вдоль русла.

— Кранты нам, Серега! — прокомментировал ситуацию Игорь.

— Нет, Гарик мы еще подергаемся! Я видел, ты «СВД» с собой захватил. Куда спрятал? — поинтересовался я,

— Под Машиной скамейкой! Ты чего, в него пулять собрался?

— Нет, блин, я в него гранату брошу! Держи управление! — Я вылез из пилотского кресла и стал пробираться к входному люку.

Маша и Андрей сидели ни живы ни мертвы, вцепившись в подлокотники. Достав винтовку, я открыл люк и скомандовал Горынычу:

— Сбрось скорость до минимума и поверни влево на тридцать градусов! — Этим маневром мне обеспечивался великолепный сектор стрельбы. Вспомнилась строчка из поэмы Твардовского «Василий Теркин»: «Встал один и бьет с колена, из винтовки в самолет». Даже не откидывая защитные колпачки с оптического прицела, вскидываю оружие к плечу и стреляю. В этот момент я не думал об упреждении. Было только яростное желание попасть! И я попал!!!

Вражеский истребитель клюнул носом и, завалившись на крыло, круто пошел к земле. Чиркнув днищем по соснам, самолет потерял хвостовое оперение и скрылся с наших глаз. Из трех глоток вырвалось дружное «ура!». Мои друзья приветствовали победу.

— Игорек, давай к месту падения. Поглядим, что это за птица! — предложил я, вытирая со лба холодный пот.

Горыныч виртуозно посадил машину на крохотную полянку, метрах в пятистах от места падения самолета. Целых полчаса мы продирались через густой кустарник, настороженно сжимая в руках оружие. И вот наконец наша цель — разбитый фюзеляж, из сплава, напоминающего дюраль. На наше счастье, топливо не загорелось, и боеприпасы не сдетонировали от удара о землю. Самолет и впрямь напоминал «Миг-15». Вот только кабина попросторней и приборы на панели электронные. Пилот оказался обычным человеком в черном обтягивающем комбинезоне с какой-то яркой эмблемой на плече. На голове покойника находился вполне современный стеклопластиковый шлем, простреленный навылет. Увидев эту картину, Гарик, насмотревшийся на мое искусство сбивания самолетов еще во время похода в сорок первый год, лишь присвистнул. Зато Андрей взглянул на меня с огромным уважением:

— Видал я чудеса на свете! Но чтобы вот так, с пятисот метров, одним выстрелом, да по движущейся цели!

— Сережка! Ты нас просто спас! Спасибо тебе, любимый! — Мария подошла ко мне и крепко поцеловала в губы.

— Да ладно вам, ребята, — немного смущенно сказал я, — давайте лучше от лирики перейдем к делу. Надо быстро, но внимательно осмотреть этот аэроплан. Сдается мне, что он тут может быть не один. А также возможен вариант, что у них есть служба спасения, которая, вполне вероятно, уже ищет пропажу.

— Может быть, сначала найдем Михаила? — спросила Маша.

— Машенька, я хочу найти Мишку не меньше тебя. Но теперь сделать это будет весьма и весьма затруднительно, — ответил я. — Продолжать поиск на «Ми-8», в условиях полного господства противника в воздухе — безрассудство, граничащее с идиотизмом. Вот сейчас нас спас случай. А дальше?

— Серега прав! Надо по-быстрому осмотреть наш трофей и сваливать отсюда, — поддержал меня Гарик. — Мишку, скорее всего, эти засранцы завалили. И если мы продолжим здесь шастать, то и нам достанется.

— Как вы можете бросить друга? — воскликнула Мария.

— Милая, никто из нас и слова не сказал о том, чтобы бросить Бэтмена. — произнес я, подходя к Марии и обнимая ее. — Мы предлагаем уйти на «базовую» и свернуть «окно». Время здесь остановится, а у нас будет несколько дней, если не недель, чтобы подготовиться должным образом и вернуться сюда через местную секунду.

— Я поняла, извините, что плохо о вас подумала. Эта стрессовая ситуация негативно отражается на моих умственных способностях. — Только по Машиной улыбке я понял, что последняя фраза была шуткой.

— Хватит болтать, давайте за работу, — прикрикнул на нас Горыныч. Он уже залез на крыло и, достав отвертку, сосредоточенно откручивал что-то в кабине. — Я попытаюсь демонтировать хотя бы часть приборов, а ты, Серега, осмотри фюзеляж. Маша и Андрей, прикройте нас!

Я приступил к осмотру. Где-то минут через пятнадцать мы с Гариком убедились, что имеем дело с техническим курьезом. Судите сами: вся приборная начинка была электронной; в носовом радиопрозрачном обтекателе стоял небольшой, но весьма продвинутый радар — с фазированной антенной решеткой, такие и в нашем мире на два-три истребителя ставили. Зато системы управления и двигатель были крайне примитивными: элероны и стабилизаторы приводились тросиками и тягами. Отсутствовали даже бустерные усилители. Крыло стреловидной формы было маломеханизированным, с полным отсутствием закрылков. Это должно было очень сильно затруднять посадку. А сам двигатель был прямоточным! Стартовал этот шедевр инженерной мысли, похоже, с передвижной рампы, используя твердотопливные стартовые ускорители. В качестве топлива использовался какой-то гелеобразный состав. Катапульта в самолете отсутствовала, парашют тоже. Пилот, по сути, был смертником. Вооружение самолета состояло из твердотопливных неуправляемых ракет и двух пулеметов…пехотного калибра.

— Что-то я ничего не понимаю! — объявил Гарик после окончания осмотра, сбрасывая на траву последний прибор из кабины. — Сочетания сложнейшей электроники и примитивной механики. Тут даже рации нет. Летать на этом аппарате было безумно неудобно, а уж вести боевые действия просто опасно.

Вот бы еще узнать, что это за символ! — Горыныч похлопал по эмблеме на крыле: вписанные в красную окружность две параллельные голубые линии.

— Это знак нижегородских ВВС, — ответил доселе не сказавший ни слова Андрей.

— Что же ты молчал? — возмутился Горыныч.

— А ты не спрашивал! — возмутился Андрей. — Мне приказали прикрывать, вот я и прикрываю!

— Андрюха! А ты видел раньше такие самолеты? — спросил я.

— Нет, во время войны нижегородцы использовали аэропланы с поршневыми двигателями. Нам хватало и такой беды, ведь у Москвы авиации не было вообще. А это, наверное, новая модель, в последние годы поговаривали о том, что в Нижнем готовят какое-то сверхоружие. Может, в вашем мире этот аппарат и примитивный, но у нас он стал бы настоящим бичом божьим.

— Осталось только выяснить, что делают твои соотечественники в тринадцатом веке! — сказал я. — Однако, ребята, пора сматываться. Мы уже час тут куролесим. Не дай бог враги нагря…

Договорить я не успел. В воздухе мелькнуло что-то темное, и я полетел в кусты от сильного удара в грудь. Краем глаза я все же успел заметить — такая же неприятность досталась и парням. Гарик рухнул под фюзеляж, а Шевчук прямо на груду приборов. Только Маша продолжала стоять на ногах. Через несколько секунд на меня свалились два человека в комбинезонах цвета хаки и начали сноровисто освобождать мою одежду от оружия и боеприпасов. Закончив этот процесс, противники рывком подняли меня на ноги, заломили за спину руки и скрутили локти и колени шнурами. Еще через несколько секунд я лежал под крылом, бок о бок с аналогично скрученными ребятами. Вообще вся процедура захвата не заняла и трех минут.

Мария связыванию не подверглась. Видимо, нападающие не приняли ее за комбатанта. Один из бойцов для страховки держал девушку на прицеле. Второй остался подле нас. Остальные разошлись в стороны. Трое начали осматривать самолет, двое склонились над кучей вывороченных приборов, четверо расположились по периметру, лицом к лесу. Слаженность этих людей просто поражала. Они работали без малейшего звука, как единый организм. Каждый сноровисто выполнял свое дело. Несколько минут прошло в молчании.

Наконец один из тех, что осматривали самолет, подошел к тем двоим, возле приборов и что-то негромко сказал. Тот, к кому он обращался, неторопливо встал с колен, и я смог разглядеть на его рукаве черные нашивки. «Наверное, командир», — подумал я.

— Терехов, связь! — скомандовал этот персонаж. — Вызови «Арбитра».

Державший Машу на прицеле немедленно подскочил к командиру и скинул с плеч темно-зеленый ящик радиостанции. К моему немалому удивлению, радист, закинув на дерево длинную тросиковую антенну, стал выстукивать ключом точки и тире.

— «Арбитр» на связи, господин капитан, — через минуту доложил Терехов.

— Передавай, на связи «птенец-один», — приказал капитан. Терехов снова застучал ключом, — Мы нашли точку падения «Аиста», пилот убит выстрелом в голову, но здесь посторонние люди. Трое мужчин, вооруженных, с ними девушка, гражданская. Знаков отличия ни у кого нет. Какие будут приказания?

Закончив передачу, радист, поправив на голове огромные наушники, стал вдумчиво вслушиваться в ответ неизвестного «Арбитра».

— Приказано доставить пленников в «Гнездо», господин капитан! — произнес Терехов через пару минут.

— Запроси «Арбитра», как там «птенец-два»? — велел капитан.

Радист отстучал вопрос.

— «Арбитр» сообщает, что вторая группа нашла неизвестный аппарат. Пилоту удалось скрыться, — доложил офицеру Терехов.

— Сообщи «Арбитру», что мы через час будем на базе. Конец связи! — Капитан отвернулся от радиста и задумчиво посмотрел на нас.

Лично меня услышанное немного порадовало. Наши предположения о том, что Мишка сбит, подтвердились. Но, судя по всему, поймать нашего друга этим орлам пока не удалось. Теперь вся надежда была только на Бэтмена. Скрученные, как бараны, мы не могли и мечтать о побеге. Между тем вражеские бойцы закончили свои дела. Из кабины извлекли и завернули в брезент тело летчика. Лежавшие на земле приборы уложили в мешок, наше оружие раздали по рукам. Нас самих подняли и освободили от ножных пут. Вскоре мы уже цепочкой плелись через лес, подгоняемые тычками прикладов. По пути я лихорадочно обдумывал варианты наших дальнейших действий. И тут до меня доперло — Машу даже не удосужились обыскать. А ведь в заднем кармане ее джинсов, прикрытый маечкой навыпуск, спрятан «ПСМ». Если, конечно, Мария не переложила ствол в другое место. Вполне возможно также, что девушка могла просто забыть об оружии — все произошедшее наверняка стало для Маши жутким стрессом. Надо каким-нибудь способом напомнить нашей боевой подруге о пистолете.

Мария шла первой, а я со своим конвоиром замыкал шествие. Улучив момент, я, сделав вид, что споткнулся о корень, упал. Естественно, все присутствующие оглянулись на шум. Я, поймав взгляд Марии, глазами показал на ее задний карман. Машенька, умница, все поняла. Сделав шаг назад, она резко ударила ногой в пах опекавшего ее рослого рыжеватого детину, а затем, используя его скрюченное тело как щит, выхватила оружие и открыла беглый огонь. Первым упал с простреленной грудью капитан, затем его помощник. Радисту Терехову малокалиберная полуоболочечная пуля угодила в середину лба. Я, скрутом вывернувшись из рук поднимавших меня бойцов, пнул одного из них носком ботинка в коленную чашечку. Второму досталось головой в лицо. Мои друзья не остались безвольными наблюдателями и тоже присоединились к схватке. Гарик завалил ближайшего к нему десантника четким классическим мукуши. И тут же крутнувшись на пятке, врезал другому носком ботинка в висок. Андрюха ударом плеча в подбородок отправил в нокаут последнего противника. Через несколько секунд бой был закончен.

Нападение оказалось для десантников полной неожиданностью. В наступившей тишине было слышно только хриплое дыхание да поскуливание бойца с отбитой мошонкой. Мой первый противник, превозмогая боль в сломанном колене, попытался достать оружие. Пришлось добить его каблуком в переносицу.

Мария, выронив пистолет, стала оседать на землю.

— Маша, сейчас не время падать в обморок, достань нож, разрежь на нас веревки! — крикнул я.

Мой вопль привел девушку в чувство. Сняв с одного из тел тесак, Мария освободила нас. Мы с Гариком тут же бросились подбирать оружие, а Андрей быстро и профессионально связал оставшихся в живых оглушенных десантников. Нашими пленниками стали четыре человека.

— Четко мы сработали, но как бездарно попались, — сказал Горыныч, передавая Шевчуку автомат. — Мне вот только интересно, чем это они нас в первый момент вырубили?

— Пластиковыми пулями, — объяснил Андрей, демонстрируя нам карабин с толстым стволом. — Мужики, надо сваливать отсюда побыстрей. У них здесь где-нибудь рядом должны быть геликоптеры с группой поддержки.

— Валить так валить! — согласился Гарик. — Однако всех языков нам не утащить!

— Забираем этих двоих сержантов! — Андрей показал на пленных.

— А с остальными что делать? — задал я глупый вопрос.

— А остальных кончаем! — жестко произнес Шевчук. — Уведи девушку подальше! А кстати, где она?

Мы оглянулись, ища нашу избавительницу. Мария отошла за дерево. Ее рвало. Доставая на ходу фляжку с напитком и носовой платок, я поспешил на помощь своей любимой. Лицо Марии стало белым как мел, последним усилием воли она удерживалась в сознании. Мне пришлось силой влить в Машу несколько глотков коньяку. Щеки девушки слегка порозовели. Она подняла голову, пристально посмотрела мне в глаза и спросила твердым голосом:

— Я все сделала правильно?

— Да, милая, ты нас просто спасла! — ответил я, обнимая Машу. Прижавшись ко мне, Мария беззвучно зарыдала. Затем ее тело обмякло, мощнейший стресс все-таки сделал свое дело — обморок. За моей спиной раздалось два выстрела. Подхватывая любимую на руки, я развернулся. Андрей сам привел приговор в исполнение. В принципе Андрюшку можно понять — у него с этими людьми свои счеты.

— Что с ней? — встревожился Игорь, увидев бесчувственную девушку.

— Нервы у бедняжки сдали. Первый раз по живым людям стреляла, — объяснил я, поудобнее устраивая Машу на своем плече. — Буди выживших, навьючивай на них приборы. Давай лишние стволы, я их на свободное плечо повешу.

— Не рухнешь? Может, лучше привести нашу красавицу в чувство? — спросил Гарик, — протягивая мне мой автомат и пневматические карабины нижегородцев.

— Выдержу! Машеньке нужно отдохнуть, а я дубина крепкая, на мне пахать можно! Надо же как-то компенсировать девушке неудобства. Дураки мы, что втянули ее во все это дело!

— Да уж, вечеринка удалась на славу! — подвел итог Игорь.