Книга: Восьмой зверь
Назад: Глава 14
Дальше: Глава 16

Глава 15

За другим концом стола, в окружении кип развернутых и уложенных друг на друга гроссбухов, с видом безмерной скуки и некоего отвращения к цифири, аккуратно выписанной на разлинованных листах бухгалтерских книг, восседал Вилли. На слова охранника он отреагировал легким кивком, не отрываясь от перекидывания бусинок на деревянных счетах из разряда в разряд, что-то шепча себе под нос, — не иначе, мы застали его в разгар особенно сложных подсчетов. А вот на мой голос Вилли поднял голову сразу, уставившись с немым удивлением. Легкий ступор прошел почти сразу, дав место злорадству и хищной маске. Гроссбухи оказались отодвинуты на край стола, туда же, брякнув, откатились счеты.
— Какой я тебе Вилли?! — зарычал мужчина напротив, поднялся с места и не спеша подошел ко мне.
За спиной прозвучал звук шага в сторону. Мой конвоир не сомневался — сейчас кого-то будут бить. Не ошибся — кулак Вилли уже шел на широкий замах. Я был настолько шокирован происходящим, что не пытался воспрепятствовать или уклониться. Только удивился — почему не открытой ладонью? Не к месту вспомнилась похвальба, что от кулачищ Вилли на спор падали быки.
Вилли повернулся всем корпусом, вкладывая в движение всю массу, и обрушил жуткий — даже по звуку — удар на голову охранника казино. Глухой звук падения чего-то тяжелого на пол. Не бык, но тоже громко.
— Я — дядя Вилли, — подмигнул старый знакомец, потирая запястье.
Впору умилиться трогательной сцене, если бы она не была списана с десятков бульварных постановок, по которым Вилли и такие, как он, представляли себе жизнь в высшей лиге «людей с кулаками». Их идеал — дорогой костюм с золотыми запонками, лакированные штиблеты, длинная сигара откуда-то из южных владений, огненная «пушка» с хромированными накладками и красивая фраза, которую бандит вворачивает в самый удачный момент. Иные становятся крылатыми.
Если кратко — я для Вилли чуть больше, чем никто. Те беседы в доме Марты, которым он был свидетелем, вообще ничего не изменили — как видел меня в категории «любимые питомцы хозяйки», так и остался. На людях — полное равнодушие, наедине — смесь терпения и раздражения человека, которого заставили выгуливать чужого пса. Ну а если никто не видит — можно и хвост отдавить.
Разумеется, Вилли будет меня защищать, но не настолько, чтобы отправлять в нокаут одного из своих подчиненных из-за ложного обвинения. Тут что-то другое.
Вместо слов благодарности или попыток что-либо объяснить я постарался стать как можно незаметней и пересел к стене. Вилли тем временем выудил из внутреннего кармана поверженного противника пистолет и досадливо хмыкнул своим мыслям, разглядывая руны на его стволе.
После обыска все немалое тело охранника было спрятано под стол и задвинуто стульями. Пользуясь перестановками и шумом, я постарался забиться еще дальше в угол и «не отсвечивать».
Вилли дважды стукнул по участку стены, не отличимому от других. Звук вышел глуховатым, словно за деревянной облицовкой была пустота. Догадка подтвердилась — прямоугольник плоскости превратился в скрытую дверь, распахнувшуюся вовнутрь смежного помещения. С моей позиции не было видно, что там внутри, но по запахам еды, шуму стекла и металла друг о друга можно было предположить кухню заведения. Неразборчивый разговор Вилли с незнакомцем — и дверь вновь вернулась на место.
Старый знакомый лучился довольством. Он обернулся ко мне, окинул взглядом мою позицию — в самом углу — и оценивающе хмыкнул. Вновь ни единого вопроса, вместо этого — гроссбухи опять заняли свое прежнее место, на этот раз закрытой стопочкой, и только последний из них остался раскрытым на самой последней заполненной странице. Счеты также были уложены рядом — набранные наспех разряды отражали последнюю цифру в раскрытой книге. Вилли занял место во главе стола и принялся терпеливо ждать.
Вскоре наше одиночество нарушил представительный господин в возрасте — что-то около границы шестидесяти лет. Короткая аристократическая бородка, седина в роскошной прическе, зачесами закрывающая намечающуюся лысину. Костюм с блестящими пуговицами, с гравировкой гербовых узоров, которые новый гость носил, словно боевые ордена. Монокль цепочкой закреплен к верхнему карману — кончики пальцев господина потянулись к нему по старой привычке: в комнате темно, попросту выключили половину светильников, но гость оборвал случайный жест на середине.
— Чем я могу вам помочь, Вильям? — как к равному, с уважением обратился пожилой аристократ.
— Дела ведутся идеально, господин Берт, — ответил Вилли, жестом показывая на бумаги. — Я все проверил.
— Очень рад. — Гость скрыл явное облегчение за глубоким вздохом. — В таком случае я был бы счастлив отобедать с вами. Как мне доложили, повар сегодня превзошел себя.
— Один момент. — Уже привстав с места, Вилли возвратился на кресло. — Касаемо ваших уверений…
— Стоит этому жулику появиться в этих стенах — он будет предоставлен на ваш суд, — приподняв голову, со значением провозгласил господин Берт.
— Затянули вы с этим делом, — неодобрительно покачал головой Вилли.
— Подозрения были и раньше, но вы ведь понимаете — наша публика требует весьма деликатного обращения. Клиенты благородного происхождения, с огромными связями и деньгами. Мы никак не можем изъять из зала одного из них, не имея доказательств, — с жаром принялся отстаивать свою позицию господин.
— Но теперь… — Вилли начал фразу и оборвал ее, давая завершить собеседнику.
— Но теперь благодаря вашей информации мы примем все меры. Не сомневайтесь!
— И вызнаете, как он выглядит? — лениво уточнил Вилли.
— Разумеется, — оскорбился Берт. — Мы и раньше к нему присматривались. Все крупные выигрыши обязательно вносятся в журналы и регистрируются должным образом.
— Жаль, что этого журнала нет у меня, — хмыкнул Вилли, перебирая гроссбухи.
— Вы сможете заглянуть в него после завершения работы казино, — поклонился Берт, спрятав легкую панику за глубоким поклоном. — Он у нас один и задействован в данный момент.
— Надеюсь, ваш шулер появится раньше закрытия. Господин Берт, я забыл вас представить, — спохватился Вилли и указал на меня. — Хотя, возможно, вы уже знакомы с этим молодым человеком?
— К сожалению, нет. — Короткий взгляд в мою сторону.
— Н-да? А вот ваш охранник посчитал иначе. — Вилли встал с места, отодвинул несколько стульев и за ногу вытащил поверженного мужчину на середину комнаты.
— Потрудитесь объясниться, за что вы ударили Ксера. — В голосе старика появились нервные нотки.
— Не раньше десяти минут тому назад он привел ко мне этого юношу, уверяя, что он и есть наш мошенник. Однако вы его не признали, — посетовал Вилли и легонько пнул бесчувственное тело.
— Тут просто темно, — заблеял старик и принялся буравить меня взглядом, словно увидев в первый раз.
Передо мной разворачивалась нелепая сцена оправданий, уловок и вранья. Господин Берг смотрелся откровенно жалко, цепляясь за хлипкие версии излишне услужливого слуги, досадной ошибки и некоего второго мошенника, о котором он так хотел сказать, но побоялся раньше. Вилли же повторял простую логическую цепочку раз за разом: его уверили, что мошенник один, его уверили, что весь персонал знает его в лицо. Однако стоило изолировать Берта от слуг и приставить охрану, как к Вилли притащили совершенно постороннего человека, единственной виной которою были крупный выигрыш и потрепанный вид.
Постепенно Берт осознал, что его слова не возымели никакого действия, и сменил тактику. На этот раз он настоятельно просил убрать меня из помещения и сообщить нечто весьма важное наедине, без лишних ушей. Затем и вовсе предложил деньги — в открытую. Вилли только щурился, словно довольный кот, рассматривающий пойманную рыбку. Та самая рыбка к тому моменту была прочно привязана к массивному креслу за руки и ноги, а также зафиксирована на уровне головы.
— Вы не посмеете меня тронуть! — грозил Берт, пытаясь ослабить путы. — Я аристократ! Мои покровители будут искать убийц.
Вилли легонько стукнул по скрытой двери, на секунду зашел внутрь смежного помещения и вернулся уже с небольшим чемоданчиком, тут же уложенным на поверхность стола и аккуратно раскрытым.
— Будете пытать? Да одного только слуха, что благородную кровь подвергли пыткам, будет достаточно, чтобы всю вашу братию закопали в землю. Ваш хозяин лично отвернет вам голову, если вы хоть пальцем тронете меня.
Из чемоданчика тем временем была извлечена небольшая коробочка из матового стекла, с несколькими отверстиями на крышке.
— Даже не думал вас пытать, — доверительно сообщил Вилли. — Есть определенные недостатки в управляющем-аристократе, не скрою. Но к простолюдину не пошли бы игроки, увы, — вздохнул он искренне. — В вашей среде доверяют только своим.
— Рад, что вы это понимаете, — выдохнул Берт, слегка успокоившись.
— Что не помешало вам их обворовывать, — посетовал Вильям, приближаясь. — В этой коробочке — оса. Понимаю, уже осень, не самое удачное для них время. Однако никто не удивится укусу.
Берт ощутимо побледнел, в ужасе рассматривая содержимое рук громилы.
— У вас же аллергия на них? Не самые приятные ощущения, должно быть. Особенно если она укусит в язык — так и задохнуться недолго. Какая нелепая смерть, — делано посочувствовал Вилли, подходя вплотную. — Мучительная, долгая, неприятная. Вас найдут в саду вашего особняка синим от удушья, пару дней посудачат в высшем свете, затем забудут.
— Я все расскажу, — глотнув, произнес Берт через десяток секунд, не в силах оторвать взгляда от близкой смерти.
Если первая часть спектакля нуждалась во мне, как в немом статисте, об одном факте существования которого разбивались все оправдания, то вторая часть показывалась явно в попытках продемонстрировать, какой Вилли хороший исполнитель. Расчет вполне ясен — я сообщу Марте или отчиму, а те еще раз убедятся в профессионализме подчиненного. Я бы и рад уверить Вилли, что намек мною понят, а наблюдаемые сцены не несут ни малейшей радости, но присутствие в игровом зале преследователя заставляло сидеть тихо-смирно и дожидаться завершения действа.
Вороватого управляющего после повинной куда-то утащили. Затем пригласили тех самых трех господ-шулеров, весьма обрадовавшихся моему присутствию в комнате. Наверняка решили, что «крыша» казино решила вернуть им средства. С этими Вилли не церемонился и выпотрошил в рекордные сроки, не стесняясь применять кулаки и обух пистолета. Как выяснилось, раньше эта группа промышляла на юге, пока их не «выписали» в столицу, где приодели, обучили манерам и пригласили к столу. А дальше деньги потекли рекой. Слуги подводили «нужных» клиентов, подливали жертвам особый коктейль и всячески облегчали отъем денег. Раскрытия маленького бизнеса внутри доверенного ему заведения господин Берт не опасался — все задействованные и посвященные липа жили в стенах казино, на верхних этажах, питались тут же и с посторонними не разговаривали. Но слухи все же нашли дорожку в город, а вслед за ними явился Вилли. Одними слухами, впрочем, не обошлось — что-то случилось в игорном бизнесе моего названого папаши. Нечто такое, из-за чего Вилли лично начал обход филиалов. Стоит отметить, делал он это с изрядной сноровкой и эффективностью — уверен, не будь меня здесь сегодня, результат был бы абсолютно таким же.
Дело постепенно двигалось к развязке. Опрошенные или, скорее, выпотрошенные на информацию люди пересаживались к дальней стене. Дважды приводили других слуг, так или иначе задействованных в мошенничестве. Короткий опрос, уточняющий детали, — и им также предлагали подождать своей участи в компании с остальными.
Догадывались ли они о своей дальнейшей судьбе? Полагаю, что нет: немалое число народа, так или иначе вовлеченного в нелегальный бизнес, вело себя тихо и не протестовало. Не было радости, но была надежда — у слуг. Они-то почти не принимали участия в криминальных делах, выполняя поручения, в общем-то обычные для их работы. Шулеры чувствовали себя куда хуже — вина полагала наказание в виде пары-тройки отсеченных пальцев, дабы неповадно было касаться карт, а потом и десятка лет на рудниках. Разумеется, могло произойти чудо и их бы выпустили тут же, да еще в прежнем качестве — зарабатывать деньги для нового хозяина. Люди редко представляют этот мир без себя и совсем не верят в собственную гибель.
Казино не могло обратиться к страже. Стоит слухам о поимке шулеров распространиться — а это обязательно произойдет, — в заведение придут оскорбленные игроки, требуя возврата средств. Не суть важно, проиграли они их за столом с настоящими жуликами или с теми, кто был просто удачливей, — игроки с куда большим желанием обвинят в своем проигрыше казино, чем собственную невезучесть. Обращение к страже означало потерю репутации и денег.
Казино не могло отпустить виновников на свободу. Даже тех, кто оказался причастен к делу самым краешком. О причинах можно рассуждать долго, но в целом они были схожи с теми же, по которым нельзя вызвать полицию: стоит хоть грамму информации попасть в высокое общество — бури не миновать. Плюс образовательный эффект для тех, кто догадывался о происходящем, но умудрился не запачкаться. Слишком деликатный бизнес, чтобы отделаться простым обещанием «я больше так не буду».
Я это понимал, а вот соседи по комнате — вряд ли. Их было слишком много, чтобы пришел страх. Когда Вилли разряжал почти бесшумный пистолет практически в упор, они смотрели на него с безмерным удивлением и обидой.
Все это время я молча сидел в своем углу, рассматривая пол под ногами, и боялся шелохнуться. Такие события сложно пережить без последствий, отмахнуться, словно это было с кем-то другим. Вряд ли эта сцена будет мне сниться, но определенные изменения в мою жизнь она уже внесла. Не будет посещений особняков знати с хладнокровным убийством зажившихся стариков. Можно сколь угодно долго накручивать себя, обвиняя противника во всех бедах мира, приписывая им мерзостные поступки, чтобы оправдать собственные действия. Но от этого не становишься чище. Пока противник не получит имени, пока я не узнаю, почему его следует устранить, ночные прогулки отменяются. Я видел пустоту в глазах Вилли, застывшую маску на его лице, механические движения руки, лишавшей людей жизни, и понимал, что не хочу стать таким же, как он.
— Что там у тебя? — повернулся ко мне Вилли.
— Преследователь. Хотел убить. Брюнет, у автоматов возле выхода, — односложно обрисовал ему происходящее. Надеюсь, он не имел в виду кулек с деньгами.
Вилли щелкнул пистолетом, оценивая боезапас, затем произвел еще пару выстрелов в бесчувственные тела, пока не раздался сухой щелчок.
— Удачно он зашел, — хмыкнул Вилли, оставляя пистолет стволом к двери.
Последовало новое поручение громилам-сопровождающим, Вилли склонился над трупами, деловито выуживая из их карманов всякую мелочь вроде бумаг с записями и складируя на столе. Через минуту мой преследователь оказался в комнате, с пистолетом в руках, беззвучно щелкающим в мою сторону. Теперь магический пистолет запомнит его как стрелка, произведшего последний десяток выстрелов. Вполне достаточно, чтобы стража не стала копать дальше. Убийцу посетителей и служащих казино предоставят им в самом удобном виде — мертвым, с орудием убийства в руках.
— Подожди, а расспросить? — Вилли уже целился в новую жертву из своего пистолета, когда я решил вмешаться.
— Он твой, — последовал небрежный жест в сторону мужчины.
Под дулом пистолета Вилли забрал у него разряженное оружие, обыскал, лишая ножа, и усадил за стол на одной со мной стороне. После чего потерял к нам интерес. Мол, твое дело — тебе и разбираться. Ему этот человек был нужен только в мертвом виде. В комнате тем временем началась деловитая суета. Вновь распахнулась дверь, вкатили тележки, укрытые простынями, — в таких разносят еду по этажам. Тела паковали веревками, прижимая колени и руки к груди, и переносили на нижнюю этажерку. Драма, которую преподнесут страже, будет происходить где-то в другом месте. Тень на репутацию заведению не нужна.
Мне же предстоял довольно занятный допрос — в том плане, что я понятия не имел, как его провести. Я в условной безопасности, перепрыгнуть через разделяющее нас пространство было довольно сложно. Собеседник тоже в безопасности относительно меня самого, а значит, и способов давления у меня не было. На всякий случай нас контролировал один из головорезов Вилли, но мне он не подчинялся.
— Зачем вы пытались меня убить?
В ответ последовал короткий и злой взгляд, молчание.
— Вы ведь понимаете, что этот громила просто ждет, когда я обращусь к нему за помощью? Тогда вопросы станут куда болезненнее.
— Я готов сдаться страже.
— Вас никто не выпустит отсюда живым, — покачал я головой.
— Тогда я буду молчать.
— Глупо терпеть мучения и умирать вот так, одному, из-за интересов другого человека. Назовите заказчика, мы отправим его следом. Это будет справедливо.
— Что ты знаешь о справедливости? — бросил он мне в тихой ярости. — Ты, укравший будущее невинного ребенка?!
— Что? — После всего происшедшего, я не разучился искренне удивляться.
— Отнял у подростка его судьбу, — выплюнул он фразу. — Обокрал родителей.
— Вы точно не перепутали меня с кем-то? — сохранил я маску удивления.
События не столь далекого прошлого соизволили аукнуться в виде персонального головореза за спиной. Не стану себя оправдывать — что было, то было. Только я не оцениваю деньги не столь уж бедного семейства в цену собственной жизни, оттого раскаиваться и выпускать убийцу на свободу не собираюсь.
— Медный билет. Вспоминаешь? — спросил он с тоном превосходства, словно не он в зависимом положении, а я.
Без лишних слов я попросту закатил рукав на руке, показывая собеседнику серебряный браслет боевого курса.
— По вашему, что это? Мне кажется, совсем не похоже на медь.
Мужчина перевел взгляд на серебристую, слегка мерцающую в темноте поверхность и надолго прикипел к ней взглядом. Я же терпеливо ждал, показав на всякий случай и вторую руку — там, разумеется, ничего не было.
— Вас обманули, — констатировал я через некоторое время. — Наплели историю, наверняка трагичную и печальную, дали денег и использовали втемную. Зачем курсанту серебряного курса медный браслет? Задумайтесь.
— Эта женщина была весьма убедительна, — осунулся мой собеседник и сгорбился на своем месте.
— Как ее звали? — спросил я, уже зная ответ.
— Гретта…
— Одинокая женщина, наверняка симпатичная, жалуется на семейную трагедию. Вместо доказательств — наверняка постель. Слегка непонятно, почему выбрали именно вас.
— Я — офицер. Иностранец, — односложно поведал он, не глядя на меня. — Найм сорван. Денег нет. Я думал намять вам бока. Точнее, не вам, а тому… Я не хотел убивать. Какая теперь разница.
Не врет. Жизненного опыта вполне достаточно, чтобы определить наверняка.
— Разница есть, — не согласился я, наткнувшись на одну любопытную идею. — Как вы смотрите на то, чтобы отработать свою жизнь?
— Я не смогу ее убить, — по-своему понял он.
— Имею в виду работу по специальности, — мягко поправил я его. — Разумеется, я не смогу вам поверить вот так сразу, поэтому действовать вы будете в рамках магическою договора.
— Чем мне придется заниматься? — кольнуло от него искоркой интереса и невероятным желанием верить в собственное счастье.
— Всем, что я прикажу, разумеется. В рамках понятий чести.
Цинично, не спорю. Но на сегодня хватит смертей.
В таких заведениях должны были быть свои нотариусы и бланки магических договоров — я не знал этого наверняка, но почти не сомневался в этом. Легко поднялся из-за стола, вышел в сторону барной стойки — головорезы Вилли пропустили меня без вопросов. На кассе, обменяв фишки на денежные сертификаты, знакомая девушка сообщила, где находится нотариус. Я кивнул, автоматически отметив несколько расстегнутых пуговичек на блузке, — победителей любят все, а я таковым выглядел.
Нужные бланки обошлись в десяток золотых, еще столько же стоил труд нотариуса, довольно четко понявшего суть договора и мои потребности. Лишних вопросов он не задавал — мало ли какие пари проходили в этих стенах раньше. Текст вышел не особо большим — сказывались мои минимальные обязанности и весьма большие требования к другой стороне, выраженные максимально широко. По моей просьбе в тексте десяток раз упоминалось слово «честь» — в тех моментах, которые слабо относились к сути договора.
Через час договор был подписан в том же самом кабинете — безо всякого промедления и торгов.
— Вилли, — окликнул я местное начальство, когда оно в очередной раз показалось в кабинете, — он ведь мой?
— Да, — коротко кивнули в ответ.
— Тогда я его забираю с собой, — без намека на обсуждение заявил я.
Так у меня появился офицер, который займется разгоном из моего квартала всякой шпаны и поддержанием порядка. А там и серьезные строители подтянутся — денег теперь вполне достаточно, чтобы привести в порядок первую линию зданий. Деньги с ренты пойдут на восстановление следующих линий.
Я отпустил изрядно приободрившегося Алана на пару часов — перебросить вещи из одной гостиницы в другую да привести себя в порядок.
Оставалось еще одно дело на сегодня, категорически не нуждающееся в свидетелях. Визит на рынок, поиск и покупка необходимых вещей заняли не больше двух десятков минут, так что уже через полчаса я стоял перед высокой стеной, увитой плющом. Красивое, мощное сооружение в четыре метра высотой наверняка дарило обитателям поместья ощущение уверенности и защищенности от внешнего мира.
Запахнув плащ поплотнее, я преодолел стену за половину минуты, цепляясь за растения и опираясь на выбоины в штукатурке. Замер и прислушался — ни единого движения, только шелест пожелтевшей травы, облетающей с деревьев. Быть может, ночью тут и выпускают собак да гуляет охрана, но днем вряд ли кто ждет неожиданных гостей. В двух десятках метров возвышался трехэтажный особняк, деревянный с каменным фундаментом — явный новодел.
Аккуратно, медленно и без суеты я взобрался по стене, пользуясь удачным стыком двух глухих стен, как лестницей, затем притаился возле окон, выходящих на проспект, и принялся аккуратно разворачивать недавние покупки. Я отказался от убийств, однако от собственных планов отступать не собирался. Я хотел показать смертность легендарных боевых магов, но для этого совершенно не обязательно убивать.
Через час, беззаботно прогуливаясь мимо этого же особняка, но уже со стороны улицы, с удовольствием наблюдал небольшую группку зевак, с удивлением рассматривающих длинное ритуальное полотно, укрывшее собой верхний этаж богатого дома. Белоснежная ткань, с мрачным ритуальным узором на ней, сообщала всему миру, что в этом доме находится покойник.
Назад: Глава 14
Дальше: Глава 16