ГЛАВА 4
Сквер напоминал разворошенный муравейник. Игра завершилась! Теперь все участники переводили дыхание и обсуждали события невероятно насыщенного дня, споря до хрипоты, смеясь, перебивая друг друга и очень активно жестикулируя. Появились бутылки с пивом, минералка, чипсы, а кое у кого даже заранее припасенные бутерброды.
Алекс с Димоном вернулись самыми последними уже после официального окончания Игры. Дэн явно хотел сделать им выговор, но, увидев синяк на лице Алекса, решил повременить. В конце концов, четверть часа ничего не решает…
— Мы немного припозднились, — не извинился, а скорее констатировал Алекс.
Димон развел руки и пояснил:
— Пробки.
Некоторое время Дэн сверлил друзей недовольным взглядом и только потом заметил, что на бицепсе Алекса отсутствует знак.
— Алекс проиграл?! — искренне удивился он. — На кого же записать сей подвиг?
— А ты как думаешь? — победно усмехнулся Димон. — Дракон повержен!
— Да здравствует дракон! — фыркнул Алекс. — Теперь ты займешь мое место. Станешь таким же умным, красивым и ловким, как я.
Димон задумчиво посмотрел на его плечо.
— А татуировку мне такую же дадут?
Алекс автоматически провел ладонью по замысловатому рисунку.
— Э, нет. Чтобы получить такую татуировку… нужно сделать нечто гораздо большее. — Он хищно усмехнулся. — Тебе не по силам.
И тут же замолчал, поняв, что сболтнул лишнее.
— Ну и черт с ним! — отмахнулся Димон, чьи мысли уже давно перепрыгнули на совершенно другую тему. — Давайте уже итоги подводить. Народ должен знать своих героев.
Единственная участвующая в Игре девушка подошла к нему со спины и ткнула локотком под ребра:
— Эй, герой, а чего у тебя задница дырявая?
Димон рефлекторно дернул рукой и нащупал огромную дыру, демонстрирующую любому мало-мальски любопытному взгляду белые трусы с веселыми чертиками.
— И ты молчал?! — обиженно взревел он, ткнув Алекса в плечо кулаком.
— Подумаешь. Главное, что ты сегодня свои любимые стринги не надел, — расхохотался тот. — А эти семейники смотрятся очень даже ничего.
— Так вот куда исчезают мои трусики! — всплеснула руками Даша. — Фетишист, е-мое!
Димон обиженно насупился:
— Завистники!
Даша обняла его и положила голову на плечо. Ну то есть попыталась, но дотянулась только до бицепса.
— Ладно, ладно, ты у меня самый лучший и самый сильный. — Хитро прищурилась и добавила лилейным голоском: — Тарзанчик!
Все окружающие просто слегли от смеха. Алекс хохотал громче всех:
— Ой, не могу — тарзанчик!..
На самом пике всеобщего веселья раздался громкий голос Дэна:
— Подводим итоги!
Все замерли. Тишина обрушилась так неожиданно, что громкий голос одного из особенно неугомонных экстремалов прозвучал подобно трубе Иерихона:
— Вот помню, на прошлой Игре я с такой блондиночкой познакомился, так мы потом…
— Вася, заткнись! — раздраженно рявкнул Дэн. — Можно я быстренько озвучу результаты, а потом ты нам всем подробно расскажешь о своих сексуальных похождениях?
Высокий парень с донельзя умильным выражением лица ничуть не смутился и гнусавым голосом протянул:
— Уговорил, противный.
— Тьфу на тебя! — привычно отмахнулся Дэн. — Итак, выиграла команда…
Конечно, он не мог обойтись без долгой паузы.
— … «красных»! С перевесом в один знак!
По парку пронесся радостный рев. Громче всех кричали уже знакомые Алексу Гном и «Адидас». На их плечах красовались так и не сорванные метки, что, безусловно, делало их не меньшими героями, чем поймавший Алекса Димон. Конечно, обыграть такого известного в кругу экстремалов человека было очень почетно, но Димон и сам принадлежал к числу немногочисленных «старичков» — постоянных участников Игры. С тех пор как Алекс познакомил друга с «паркуром», прошло уже больше года. Акробат влился в тусовку удивительно гармонично, мгновенно завоевав уважение товарищей благодаря отличной подготовке и практически полному отсутствию инстинкта самосохранения… Вот если бы Алекса поймал кто-нибудь из нубов, для него это стало бы настоящим подвигом. А так… друзья всегда соревновались друг с другом, и успех в этом состязании был довольно переменчивой штукой.
Алекс тоже изобразил некое подобие радости, ведь команда «красных» победила… но на самом деле ему было плевать. Сейчас его мысли занимал совершенно другой вопрос.
Как же так?!
Алекс чувствовал себя обманутым и опустошенным. Не каждый день у тебя появляется возможность ошутить себя полным ничтожеством. Слабаком! И это после длительного времени работы над собой, многочисленных тренировок и каждодневного самосовершенствования!
Алекс в ярости ударил кулаком по ладони.
Почему он оказался совершенно бессилен в бою против незнакомца?! И ведь тот непонятный «смит» явно играл с ним и дрался не в полную силу! Эх, где же Сенсеич, когда он так нужен? Несколько ненавязчивых советов наверняка быстро расставили бы все по своим местам… Учитель никогда открыто не говорил, что нужно делать, и не высказывал свое мнение прямым текстом. Он предпочитал неторопливую беседу, обычно совершенно не касающуюся темы вопроса, и чаще всего даже по окончании разговора Алекс не понимал, как все сказанное может быть связано с его проблемой. Зато спустя какое-то время осмысления… Не всегда, но довольно часто на него будто находило озарение, и он легко находил единственно верное решение. Как же ему сейчас не хватало хоть кого-то, с кем можно было бы обсудить события сегодняшнего дня, да и всего последнего года…
К Алексу подошли Гном и «Адидас».
— Поздравляю. — Алекс постарался спрятать рвущиеся наружу злость и раздражение как можно глубже. — Вижу, вы так и не попались.
— Конечно, — хмыкнул Гном. — Ведь добрая треть команды «синих» гонялась за тобой. И, как я погляжу, догнали-таки.
В его голосе едва заметно проскользнули ехидные нотки — конечно, великого Алекса поймали, а они смогли уйти от всех преследователей, пусть их было и не так много.
— Бывает, — отмахнулся паркурист.
Они еще немного потоптались рядом, но, поняв, что Алекс не расположен к разговорам, отошли к одной из весело галдящих компаний. Было еще несколько попыток со стороны знакомых завязать с ним беседу, но ничего путного из этого не вышло. Естественно, все логично предположили, что Алекс злится из-за поражения в Игре, хотя на самом деле это его сейчас волновало меньше всего.
— Слушай, а фингал тебе под глаз кто поставил? — спросил кто-то из команды «синих». — Вроде бы драки в Игре запрещены. Или ты сам споткнулся?
Алекс смерил наглеца презрительным взглядом, и уголки его губ невольно поползли вверх.
Довольно подкачанный парень младшего студенческого возраста явно был очередным нубом, ведь иначе он не стал бы так шутить с Алексом — о его вспыльчивости ходили легенды, правда, как это обычно бывает, немного преувеличенные. Совсем чуть-чуть…
Удар открытой ладонью в лицо превратил нос парня, попавшего под горячую руку паркуриста, в некое подобие «оладушка». Ударь Алекс под другим углом, и хрящ запросто мог повредить мозг, но он ничего подобного делать конечно же не собирался. На самом деле это был даже не перелом, а легкое смешение перегородки, легко исправляющееся одним движением умелых рук.
Алекс неторопливо развернулся, засунул руки в карманы и двинулся в сторону лежащих на земле рюкзаков, брезгливо морщась от бьющего по ушам крика:
— Он мне нос сломал!
«Как баба, честное слово, — раздраженно подумал Алекс. — Заплачь еще…»
Конечно, он услышал приближающиеся шаги заранее, но даже не попытался увернуться от руки преследователя. Наверное, шестым, седьмым или сотым чувством почувствовал, что никто на него нападать не собирается.
Димон схватил Алекса за плечо и резким движением развернул лицом к себе.
— Ты что творишь?!
Алекс ответил ему жестким взглядом и после короткой паузы неохотно пояснил:
— Мне не нравится, когда надо мной шутят… такие уроды.
Теперь, когда он произнес это вслух, причина драки уже не казалась такой уж веской, и это раздражало еще сильнее.
— И все из-за проигрыша в Игре? Так ударил бы меня, что ж ты на других-то злость срываешь?! — неожиданно рявкнул Димон.
— Да плевать мне на Игру! — взорвался в ответ Алекс.
Схватив друга за рукав, он отвел его в сторону и яростно зашептал:
— Эти уроды в черных костюмах опустили нас, ты понимаешь?! — И дальше будто прорвало плотину: — Я не могу проиграть каким-то старикам! Столько лет потратить на каждодневные тренировки и быть позорно побитым?! Это же просто невозможно! А потом еще этот прыжок дурацкий…
Димон внимательно выслушал монолог Алекса, а потом тихо сказал:
— Слушай, ты же раньше не был таким. Там, на крыше, ты ведь едва не убился! Если бы там не оказалось строительной люльки…
— Да ладно, — раздраженно отмахнулся Алекс. — У них же получилось, значит, и я должен был допрыгнуть. — Он сжал кулаки. — Должен!..
Они недолго помолчали, думая каждый о своем, а потом Алекс глубоко вздохнул, подхватил с земли рюкзак и шагнул по направлению к выходу из сквера.
— У всех людей есть свой предел возможностей… — задумчиво протянул Димон, глядя в спину удаляющемуся другу.
Алекс резко развернулся, подскочил к акробату, схватил его за грудки и зло прошипел:
— Запомни, я — не все!
Рядом с выходом из скверика стоял небольшой фургончик с названием какого-то незнакомого телевизионного канала на борту. Стоило Алексу выйти на дорогу, как из машины выскочили миловидная дамочка и бородатый оператор с огромной видеокамерой наперевес.
«Поджидали, — с ходу определил Алекс. — И как они нас все время находят? Наверняка ведь какой-нибудь придурок из мелких нубов болтает».
Лет дамочке было никак не меньше тридцати, хотя выглядела она на двадцать пять. Ну да, макияжи, фитнесы, солярии-фигарии всякие…
— Здравствуйте! Канал ЖТВ, программа «Жизнь столицы», — с ходу выпалила она. — Мы хотим снять небольшой видеосюжет о… паркуристах.
— Хотите дальше, — хмыкнул Алекс, обходя женщину по широкой дуге.
Впрочем, от цепких наманикюренных пальчиков его это не спасло. Журналистка схватила парня за руку и немного заискивающе посмотрела в глаза.
— Но мы хотим снять именно вас, Алекс, нам так много рассказывали о ваших достижениях…
«И какая же зараза на меня указала? Узнаю — уши надеру!» — раздраженно подумал Алекс и легко стряхнул руку журналистки.
Конечно, это было не слишком прилично, но ему сейчас было не до хороших манер. Встреча с грабителями сильно выбила Алекса из колеи, не говоря уже о полученном фингале. Неизвестно, как это родителям объяснить, да и в институте появляться с подбитым глазом не с руки.
— Простите, меня это не интересует, — немного резче, чем следовало, ответил он.
Женщина всплеснула руками, явно не ожидая подобной реакции. Конечно, в ее представлении Алекс должен быть встать на задние лапки и начать «служить», едва услышав о том, что его хотят показать по телевидению. Это же такая честь!
— Но как же, ведь это такая хорошая возможность рассказать о себе, о своих взглядах…
Ага, как же!
Алекс вымученно улыбнулся и поспешно свернул в ближайшую подворотню. Там он рванул с места и пробежал не менее двух кварталов, чтобы наверняка отвязаться от надоедливых телевизионщиков. И дело тут было не только в плохом настроении. Несколько раз он уже накалывался на подобных затеях. Хватит. Сперва наобещают с три короба, наснимают материала часа на два. Ты им прыгаешь, крутишь фишки, рассказываешь свое видение философии… А потом? В лучшем случае пара секунд прыжков да две короткие ничего не значащие реплики — вот тебе и вся известность. А в худшем — перевернут все сказанное с ног на голову, и подгонят под свои интересы. Как ни крути, а время будет потрачено зря.
Алекс забрался по карнизам на крышу пятиэтажки и сел на краю, свесив ноги и подставив лицо вечернему ветерку.
А вопросы их дурацкие?
Думаете ли вы о своих близких, когда прыгаете? Не страшно ли вам? Что чувствуешь, когда срываешься или летишь и видишь, что не дотянешь до соседней крыши? Вы наркоман и зависите от адреналина?
И что им отвечать? Как ни крути, а паркуристы действительно постепенно превращаются в самовлюбленных эгоистов, адреналиновых наркоманов, да еще и явно шибанутых на голову. Даже нормальные парни не могут толком объяснить, почему они этим занимаются. Думать о близких? Экстремалы же сплошь молодые ребята, они вообще мало о чем думают. К тому же ни один нормальный человек всерьез не примеривает на себя понятие смерти или серьезной травмы. Каждый думает, что это может случиться с кем угодно, но только не с ним. И это правильно, иначе жизнь превратилась бы в бесконечную фобию…
Алекс поднялся на ноги и окинул внимательным взглядом соседнюю крышу. Перехода по высоте нет, значит, спокойно можно прыгнуть максимум метров на пять. Поскольку дома истинно по-русски стоят наискось, то самое близкое место как раз составляет около четырех метров. С запасом даже.
— А как вы определяете, что вот через это можете прыгнуть, а через это — нет? — тихо передразнил он одну из давешних журналисток.
— Глазомер и математика, милочка, — с нравоучительными нотками, как иногда любил говорить Алексей Селин, сказал он. — А еще шестое чувство, третий глаз и чувствительная к падениям пятая точка. Ох… — Он потер ушибленный зад. — Что-то слишком много падений для одного дня.
Где-то в глубине сознания мелькнула искорка страха: а вдруг и в этот раз не допрыгнешь, сорвешься? Математика уже один раз ошиблась…
— Я — лучший! — тихо произнес Алекс себе под нос, затыкая внутренний голос. — Лучший или мертвый…
Он разбежался и прыгнул на соседнюю крышу. Полет в группировке — «дроп». Секунды эйфории. Ощущение, будто ты действительно умеешь летать. Затем быстрый выход из группировки, касание всеми четырьмя конечностями теплой крыши, «ролл» и запоздалый удар адреналина.
— Крылья, крылья, — весело процитировал Алекс известный мультик, — главное, хвост!
Алексей Селин неторопливо поднимался на свой злосчастный четвертый этаж, и все мысли его носили исключительно ворчливый характер.
И почему в пятиэтажках лифты не предусмотрены? Как было бы приятно сейчас зайти в кабину, испещренную наскальной живописью двадцать первого века, и нажать на заветную расплавленную кнопочку. А тут топать приходится…
Все тело болело так, будто его избивали несколько часов кряду. В тишине раздавался одинокий хруст выбитого сустава голеностопа правой ноги и глухая ругань:
— Не мог поаккуратнее прыгать, — бурчал он себе под нос. — Великий паркурист, блин…
Звонок разразился приглушенной трелью, и вскоре с той стороны двери защелкали замки. На пороге появился отец — темноволосый, грузный мужчина в спортивном костюме, с длиннющими усами, коим мог позавидовать любой кубанский казак. Скептически посмотрев на вроде бы путевого, но все равно немного странноватого сына, он спокойно поинтересовался:
— Чего хромаешь, опять упал?
Взгляд отца на секунду задержался на синяке под глазом и тут же скользнул в сторону. Селин-старший никогда и ни в чем не попрекал своих детей, предпочитая проводить с ними неторопливые разъяснительные беседы. Что делать, профессия психолога накладывала определенный отпечаток. Иногда Алексею даже хотелось, чтобы отец наорал на него или хотя бы всерьез разозлился. Но в глазах Селина-старшего всегда светилось спокойное профессиональное понимание и терпеливая уверенность, отчего Алексею часто во время разговоров казалось, будто он находится на приеме у отца в медицинском центре.
— Ага, — грустно подтвердил Алексей, осторожно прикрывая рукой свежий фингал. — Ты же знаешь, акробатика очень травматичный вид спорта.
Зайдя в коридор, он быстро скинул обувь и поспешил в свою комнату.
Провожавший Алексея оценивающий взгляд отца предполагал любую возможность получения травмы: от драки с хулиганами до пьяного дебоша в местной пивнушке, но только не случайное падение на бальных танцах. Конечно же, он никогда не стал бы давить на сына или выведывать подробности его злоключений. Тут важно дать понять, что ты всегда готов выслушать и дать совет…
Прикрыв за собой дверь комнаты, Алексей кинул на пол рюкзак и рухнул в кресло.
Блаженство!
Мама, как обычно, задерживалась на работе, поэтому ахов и вздохов по поводу синяка сегодня не предвиделось, а вот…
Дверь приоткрылась, и в проеме возникла довольная мордочка старшей сестры.
— О! Явился, мелкий. Опять глаз подбили?
— Изыди, — вяло ответил Алексей. — Без тебя тошно.
— Без меня действительно тошно, — кивнула Аня. — Зато со мной все просто отлично. А ты жди очередную отцовскую лекцию на тему бесконфликтности и любви к ближнему.
«Что верно, то верно, — вынужденно признал Алексей. — Ну что ж, придется запастись терпением и придумать абсолютно идиотскую отмазку о новой жутко неуклюжей партнерше. Надо же было умудриться локтем в глаз заехать… Что интересно, отец отлично знает, что я вру. И я знаю, что он знает… Но мы все равно будем и дальше играть свои роли».
Алексей едва успел переодеться, как послышался тихий стук в дверь.
— Можно?
— Конечно, — ответил Алексей, садясь обратно в кресло и принимая самый что ни на есть невинный вид.
Отец зашел в комнату и аккуратно прикрыл за собой дверь.
— Сын.
Алексей скромно потупился.
— Да, пап.
— Я хочу с тобой серьезно поговорить.
«Ну сейчас начнется!» — мысленно простонал Алексей.
— Послушай, конечно, обычно говорят, что насилие — это не выход… — Отец смущенно кашлянул. — Но если тебя избивают в институте, то иногда стоит дать сдачи.
Алексей на секунду замер, переваривая услышанное, и с трудом сдержал улыбку: «Так вот о чем он подумал! Что ж, довольно логично, ведь не станет же такой тихоня, как Алексей, сам устраивать драки».
— Мы же ведь в детстве отдавали тебя в школу единоборств, — напомнил отец. — Неужели ты ничему там не научился?
— За месяц? — грустно усмехнулся Алексей. — Ее же потом закрыли, а я пошел на акробатику. И ни о чем, кстати, не жалею. Ты же знаешь, я не люблю насилие.
Отец задумчиво и немного оценивающе посмотрел на сына.
— Да. Между прочим, акробатика очень неплохо повлияла на твое телосложение и физическую форму. Мне кажется, если ты будешь более уверен в себе… — Он просветлел. — Да! Думаю, пара уроков в какой-нибудь секции рукопашного боя могут сильно помочь. Тебе нужно обрести уверенность в собственных силах.
Алексей вновь едва сдержал смех. Офигеть! Ярый пацифист, не признающий насилия в принципе, гонит его в секцию единоборств. Куда катится мир?
— Ну я не знаю…
— Ты просто пообещай как следует подумать над этим.
— Обещаю. — Алексей позволил себе улыбнуться. — Обязательно подумаю.
Отец собрался уходить, но у двери обернулся.
— Да, и лучше не будем рассказывать об этом маме, она сейчас вся в работе… чего ее зря расстраивать?
Алексей выразительно потрогал уже начавший синеть фингал.
— Ты просто веди себя как обычно и старайся не светить подбитым глазом. Авось и не заметит, — усмехнулся в усы отец.
Алексей кивнул. И правда, когда у мамы начинаются очередные проблемы на работе, она не замечает ничего вокруг. Однажды сестра на неделю уехала отдыхать в теплые края, а мама заметила ее отсутствие лишь спустя пять дней. Да и то лишь когда ее компанию постигла какая-то серьезная неудача и ей некому было пожаловаться. Муж для этого важного дела не подходил, ибо профессиональная манера врача-психолога порой раздражала не только Алексея, а сын слишком редко бывал дома, возвращаясь ближе к ночи.
Алексей плюхнулся в кресло и задумчиво почесал затылок.
Рассказать ему, что ли, о занятиях ушу в институте? Хотя он, скорее всего, не воспримет ушу как единоборство… Большинство людей вообще считают ушу оздоровительной гимнастикой, даже не подозревая об истинном значении этого слова. Собственно, в институте тренировки действительно носили не боевой, а скорее хореографический характер. Мало кто представляет, насколько эффективными могут быть эти движения при надлежащем исполнении. Другое дело, что наработать правильную технику нельзя ни за один, ни за три года. Не считая конечно же узкоспециализированных стилей и направлений. Предела совершенству нет, но, прозанимавшись цин-на или вин-чун годика три, любой сможет поломать руки двум-трем молодчикам. Хотя, конечно, слишком многое зависит от человека: его способностей, возможности действовать в экстремальной ситуации, болевого порога… Как повезет, короче, но в любом случае — «под лежачий камень вода не течет», нужно пытаться работать над собой…
Алексей кряхтя поднялся на ноги, подошел к письменному столу и дернул ручку одного из ящиков. Заперто. Хмыкнув — отлично, так и должно быть! — он достал из кармана связку ключей от квартиры и открыл самым маленьким из них ящик. Среди многочисленных листиков, блокнотов и тетрадок, заполненных аккуратным почерком Алексея, лежала серая книга в потертом от времени переплете. Тяжелая, наполненная знаниями и ощущением «настоящести»… Не электронный файлик и не гламурная книжечка в яркой обложке, а старый добрый справочник.
Довольно крякнув, он удобно устроился в кресле и принялся неторопливо перелистывать страницы. Старая добрая психология людей менялась из поколения в поколение, из года в год… но некоторые ее аспекты оставались и останутся неизменными еще очень долгое время.
В комнату неспешно продефилировала Аня. Брезгливый взгляд пробежался по опрятной обстановке и остановился на сидящем в кресле брате:
— Это чтой-то у тебя, мелкий?
— А? — Алекс нехотя оторвался от книги и посмотрел на сестру, — Да так, в библиотеке взял на днях… Это медицина, ты такое не читаешь.
Девушка подошла к брату, нетерпеливо дернула за книгу, но из рук вырвать не смогла.
— Дай посмотреть-то!
Алексей со вздохом приподнял книгу, дав сестре прочитать обложку.
— Действительно медицинский справочник? — удивилась она. — Зачем он тебе?
Алексей пожал плечами:
— Для общего развития.
Сестра закатила глаза, выразив тем самым все свое отношение к развитию младшего братца, и гордо удалилась в свою комнату.
— Пигалица! — фыркнул Алексей и вернулся к чтению главы с не слишком оптимистичным названием «Шизофрения: виды и особенности протекания». Впрочем, ничего нового отсюда он почерпнуть уже не мог. Вяло пробежавшись глазами по основным пунктам, он захлопнул книгу и сел за компьютер. Сейчас его не интересовали ни новости френд-ленты в Живом Журнале, ни пришедшие на почту письма. Все внимание Алексея было направлено исключительно на открытый документ из запароленной папки «Mask». Глаза привычно зацепились за первый же абзац, подмечая очередные несуразности. Казалось бы, редактировал текст уже сотни раз, но все равно находятся недостатки…
«Некоторые люди за одно мгновение производят определенное впечатление, при этом не произнося ни единого слова. Вот идет мимо человек, и ты тут же понимаешь, что это программист с морем комплексов. А вот этот парень с уверенной раскачивающейся походкой с удовольствием полезет в драку, дай ему только повод. Да… походка, она говорит о многом. А еще жесты, выражение лица, голос, определенные манеры, повадки. Хоть мы и не обращаем на это внимания, мозг автоматически интерпретирует все это в мнение „первого взгляда“. Как хищник находит свою жертву? Он чувствует страх. Человек тоже хищник. Пусть он и не умеет так же легко и, главное, осознанно чувствовать настроение, как животные, зато способен на грани сознания подмечать все мелочи, создающие образ личности. Хулиганы на улице безошибочно выбирают своей целью именно того, кто испугается, смешается и отдаст все, что у него попросят. Даже дети в школе безошибочно определяют жертву для своих издевательств. Впрочем, тут уже работает не только принцип хищник-жертва, но и ряд других. Издеваться над тем, кто совсем не сопротивляется, неинтересно, поэтому, как правило, подбирается кто-нибудь слабый, но еще не сломленный. Тот, кто будет тщетно сопротивляться, веселя своих мучителей.
Но все жесты и повадки ничто по сравнению со взглядом. Глаза — зеркало души. Если уметь по ним читать. Но даже абсолютно невнимательный человек легко различит взгляд уверенного в себе человека среди сотен других. И это не всегда хорошо. Соперничество заставляет реагировать многих людей на уверенность в глазах оппонента еще более агрессивно. Вряд ли преподаватель в институте поставит вам зачет, если вы будете оправдываться за опоздания с тем же уверенным и расчетливым взглядом, с каким вчера встретили в переулке двоих хулиганов. Возможно, он даже сам не поймет, почему поставил вам „неуд.“, но вызов в ваших глазах сделает свое дело. Поэтому нужно знать, где и как проявлять все эти незаметные обычному взгляду повадки. Зато, если хотя бы немного изучить влияние на людей тех или иных жестов, можно неплохо манипулировать отношением к себе, восприятием собеседником твоих слов и так далее. Конечно, это не так просто и требует определенной подготовки и исследований…»
Алексей несколько раз перечитал отрывок, исправил пару предложений и закрыл документ. Выключив компьютер, он сбегал в ванную, торопливо разделся и рухнул в кровать. Пришло время вечерней медитации.
Вдох-выдох.
Он закрыл глаза и представил себе океан. Теплый прибой начал накатывать на ноги, постепенно поднимаясь все выше и выше. Постепенно он перестал чувствовать тело. Остались только мысли.
Как давно он начал свое маленькое исследование в области психологии? Почти год назад? Алекс тогда еще ничего не знал о нейролингвистическом программировании, аутогипнотренингах и многих других вещах. И какой объем работы был проделан до достижения определенных результатов. Возможно, когда-нибудь он получит невероятно престижную премию по психологии… или окажется в стенах местной психбольницы. Все-таки история доктора Джекилла и мистера Хайда тоже начиналась с простого теоретического исследования, а закончилась… Конечно, Алексей скорее шутил, нежели всерьез предполагал такое развитие событий, но жизнь учит тому, что иногда сбываются даже самые неожиданные предположения.
