Глава 6
ВЕРБОВЩИК

— Хотите чаю? — Хозяин подался к самовару, давая понять, что это не просто любезность, а вполне реальное предложение.

В этом не приходилось сомневаться, так как наличествовавшая на столе выпечка, вазочки с сахаром и медом, а также чистые чашки однозначно не были бутафорскими. Мужчина в форме чиновника с петлицами инженера с нескрываемым удовольствием втянул аромат свежей сдобы и непроизвольно сглотнул. Как бы ни прошла беседа, он имеет все шансы с удовольствием позавтракать, что после путешествия в крытой пролетке под моросящим дождем было особенно приятным.

— Благодарю, от чая не откажусь, — присаживаясь к столу, произнес инженер, при этом невольно оглядываясь.

Вообще-то этот дом на окраине рабочего поселка выглядел на фоне других построек несколько необычно. Он был сложен из бревен, как и многие дома в округе. Однако в отличие от других был по-настоящему просторным, как это свойственно жилищам людей зажиточных, например купцов, имел отдельную кухню, совмещенную со столовой, а также несколько комнат. Спланировано все было очень удачно, и большая печь, выложенная из кирпича, а затем оштукатуренная, отапливала сразу все комнаты. Сейчас в ней весело трещал уголь, а от нее исходили волны тепла. Весна была в разгаре, но порой выпадали довольно холодные дни, как, например, сегодняшний. А еще от всего дома веяло новизной и пахло свежей древесиной, он явно еще не был обжитым.

Сидящий за столом хозяин, разумеется, не был бессребреником. Но если верить его словам, в таких жилищах обоснуются те, кто захочет подписать с ним договор и переехать в Новый Свет. А вот это было уже удивительно. Тем более что дома переселенцам должны были достаться практически даром. Практически, потому что им придется вложить в строительство свой труд, расходы полностью взвалит на себя их наниматель.

— Как чай?

— Признаться, меня терзают смутные сомнения, что это скорее травяной сбор, но весьма недурственный. Прямо летом пахнуло.

— Местные жители просто неспособны оценить ту прелесть, которую дарит им окружающая их природа, и отчего-то предпочитают покупать чай, причем платя за него втридорога.

— Вы считаете рустинцев дураками? — Было видно, что инженеру неприятно высказывание, сделанное явно иностранцем.

— Вот уж чего нет, так нет. Просто для них это обыденность. Я нахожу новизну ощущений в этом сборе, им же хочется попробовать нечто такое, что выбивается из их привычного мироощущения. Обычное дело. У соседа яблоки всегда вкуснее, хотя за воровство можно получить добрый заряд соли чуть пониже спины.

— Трудно с вами не согласиться, — уже добродушно улыбнулся инженер. — Вы всех так вербуете? — указав на заставленный стол, поинтересовался гость.

— Уверяю вас, ничего не было проделано специально. Если посетитель приходит ко мне, когда я сажусь за стол, то я усаживаю его рядом. Но в основном я беседую в другой комнате.

— И много желающих попробовать себя на новом месте?

— Посетителей достаточно, в особенности женщин. Какая хозяйка не мечтает о хорошем доме, просторном и уютном. Бывает, что покидают меня, смахивая слезинки, осознавая, что им никак не удастся переубедить своих мужей, или боясь диких мест, где эта прелесть может стать их собственностью. Но ведь от этого стремление обладать чем-то подобным меньше не становится. А вот желающих перебраться на новые земли как-то не очень.

— И вы действительно готовы предоставить им это все?

— И даже больше. Поверьте, фронтир — весьма интересное место, не располагающее к обману. Там большинство сделок осуществляется под честное слово, и компаньоны предпочитают держать свои обещания. Допустим, я обману этих людей. И что я буду делать на дикой территории, имея рядом разгневанную толпу, да еще и до зубов вооруженную. Кстати, оружием я их сам же и обеспечу. Ну и сколько я после этого проживу?

— Серьезный аргумент.

— Тем более там не действуют цивилизованные законы. Так что я намерен быть искренним с теми, кто пойдет со мной, и никак иначе.

— Мне тоже будет выделен такой дом?

— Разумеется, нет. Такие дома будут ставиться для рядовых переселенцев. Вы как специалист получите нечто похожее, но с мансардой. Я уверен, что в таком доме вам будет куда просторнее, чем в вашем настоящем жилище. Думаю, что сейчас вы снимаете квартиру.

— Не самую маленькую, но да, квартиру.

— Вот видите.

— А ваших переселенцев не смущают размеры жилища? Оно получается довольно большим, а значит, потребует и большего количества топлива, чтобы не замерзнуть. Я слышал, зимы там мало чем уступают нашим.

— Скорее, не уступают вовсе, — промокнув выступившую на лбу испарину платком, ответил Сергей. — Но с этим вопросом все просто. Переселенцы смогут брать уголь совершенно бесплатно на угольных копях, ну разве если самим будет лень рубить, то придется заплатить тому, кто озаботится этим за них. А может, смогут брать и из нарубленного. Это все будет решаться впоследствии на общем сходе. Рабочий момент. К тому же я собираюсь полностью электрифицировать поселок. Поставлю паровую машину и генератор.

— Однако и размах у вас.

— А как еще заманивать людей? Вот у меня и дом с генератором, чтобы все было наглядно. Правда, от керосинок никуда не деться, все же техника имеет свойство ломаться, не сидеть же тогда при лучинах. Но мало того что керосинки будут только на случай аварий, так и цена за топливо будет не та, что в Рустинии.

— Я слышал о странной лавке на вашем подворье, где все можно купить по бросовым ценам.

— Не все, но можно. У нас продаются акцизные товары без учета акцизных сборов и цены ниже в разы. Мне даже пришлось осаживать целую толпу желающих, иначе весь товар растащили бы в момент. Причем по большей части не для себя, а на перепродажу. Товар отпускается только тем, кто изъявил желание переселиться, и только в ограниченном количестве на семью, исходя из ее состава. Торгую ведь явно в убыток.

— А как же будет там?

— Так же. Но только товар в лавку будет поступать не из Рустинии, а из Новой Валенсии. Уверяю вас, это совсем другие цены.

— Это мне известно.

— Но вернемся к вам, — сделав очередной глоток травяного настоя, переключился Сергей. — Итак, мне не обойтись без механической мастерской, и, судя по письму господина Дворжака, вы именно тот человек, который сможет организовать ее обустройство и руководство ею.

— Надеюсь, что так.

— А уж я-то как надеюсь, господин Заглавов, вы даже не представляете.

— И вас не интересует причина, по которой я решил отправиться на необжитые территории Нового Света?

— Нет. Это ваше дело. Просто помните — попробуете ударить в спину, и разговор будет коротким.

— Насколько коротким? — вскинул бровь инженер.

— Вы все верно поняли. Если уж я готов отвечать за свои поступки собственной жизнью, то неужели вы думаете, что от других я потребую меньшего.

Что же, все предельно честно. Вообще-то у Заглавова была причина, по которой он решил удариться в эту авантюру. Незадолго до этих событий он служил на казенном оружейном заводе. Так уж случилось, что он соблазнился дополнительным заработком и погорел на этом. Вернее, чуть было не погорел. Его подельники сумели вовремя замести следы и оставить следствие с носом. Разумеется, они пеклись в первую очередь о своем благе, но, спасая себя, избавили от каторги и его. Ему оставалось только не испортить все самому, и он выдержал допросы, не выдав ни себя, ни сообщников.

Дело в отношении Заглавова прекратили за недоказанностью, но самого уволили с волчьим билетом. Несмотря на нехватку квалифицированных кадров, он больше не имел возможности поступить на госслужбу и уж тем более сделать карьеру. Оставались только частные предприниматели. Оно бы ничего страшного, да и с оплатой там куда лучше, чем на казенных заводах, но и тут не повезло. Вернее, ему оставалось только начать все с нуля и на новом месте, совершенно новом. Однако вмешались кое-какие обстоятельства, воспрепятствовавшие этому намерению.

Он вовсе не собирался добровольно отправляться в Новый Свет и уж тем более на необжитые территории. Просто однажды его посетил один неприметный человек и посоветовал именно этот путь, а также указал, к кому именно ему следует обратиться. Сделал намек на интересы короны: мол, несмотря на его подмоченную репутацию, ему предоставляется шанс послужить родине. А потом так ненавязчиво предупредил, что об этом разговоре лучше помалкивать, в том числе и с будущим нанимателем.

Поведал он и обо всей цепочке воровства оружия с казенного завода, причем назвал все имена и даже указал долю самого Заглавова в данном предприятии. Оказывается, следствие зашло в тупик вовсе не из-за некомпетентности следователя и не только благодаря действиям сообщников инженера. Им подсказали, как именно необходимо поступить, чтобы избежать опасности. Организовать все столь грамотно мог только тот, кто знал методы работы следственных органов.

Поинтересовался, гад, о состоянии семьи. Еще и улыбнулся, вот только та улыбка больше походила на волчий оскал. А еще взгляд — холодный, расчетливый и жесткий. Заглавов сразу поверил, что если взбрыкнет или нарушит хоть один пункт, то ни о каком суде и речи не будет, его попросту устранят.

Полковник Войнич подобрал превосходного разыскника, теперь трудившегося только по поручениям его высочества. Он не только являлся умным сыщиком, но еще и мог быть очень убедительным. Разумеется, инженер ни о чем подобном не догадывался, но то, что он и его семья находятся под угрозой, понял сразу и бесповоротно.

— Если этот вопрос мы уже обсудили, то давайте вернемся к нашим баранам, — продолжил между тем Сергей, уже покончив с завтраком, но все также оставаясь за столом. — Вам предстоит прикинуть, что и как должно быть в механической мастерской. Желательно, чтобы она могла многое, но при этом особо развернуться не получится. Станки слишком дороги, на устройство мастерской я могу выделить не больше тридцати тысяч.

— Вы издеваетесь? Да один только токарный станок будет стоить порядка трех тысяч. Механическая мастерская — весьма затратное дело. Я так понимаю, что там нет железной дороги. Получается, уголь будет вывозиться пароходами. Будут другие машины, и обслуживать их, кроме нас, никто не сможет. Понадобятся и прессы, и бог весть что еще. Однозначно нужна и малая плавильня. Господи, да чего только не потребуется. Если вы готовы потратить на это сто тысяч, тогда можно будет говорить хоть о чем-то.

— Если вы решили, что я миллионер, то очень сильно ошибаетесь, господин Заглавов. Я готов выделить тридцать тысяч, и не больше. Берите старое оборудование.

— Да о чем вы говорите?! Никто не продает старое оборудование, все стараются выжать максимум прибыли. Если только уж откровенный хлам, который никак нельзя оживить. Но это уже просто груда металла.

— Значит, покупайте из расчета, что с помощью одних станков вы сможете сделать другие.

— Для этого потребуются квалифицированные рабочие, а они на такую авантюру не пойдут… Погодите. Вы говорите: «Покупайте»? То есть вы доверите мне такую большую сумму?

— У меня нет другого выхода. Да и у вас тоже. Обманывать меня не советую. А потому если сомневаетесь, то лучше еще раз хорошенько подумайте. И если вас что-то не устраивает, то мы воздержимся от подписания контракта.

— То есть я вам не подхожу?

Заглавов постарался, чтобы собеседник не заметил надежду инженера на получение отказа. Ведь если наниматель сам откажется от его услуг, то и к нему не будет никаких претензий.

— Боюсь, что я лишен выбора, и, если вы хотите получить эту работу, вы ее получите. Так хотите или нет?

— Х-хочу, — выдавил инженер.

— Тогда постарайтесь все сделать в лучшем виде, так, чтобы мы оба были довольны друг другом. Да не переживайте вы так. Если сомневаетесь, то просто ищите то, что нужно, и ставьте меня в известность. А оформление сделки я возьму на себя.

— Что же, это более приемлемо. Вы извините, господин Варакин, но у меня складывается впечатление, что вы взялись за что-то сгоряча, а теперь и сами удивляетесь тому, насколько вы некомпетентны.

— Кхм. Есть такое дело. Ввязался в авантюру, не имея ни опыта, ни знаний.

— Так откажитесь от нее. — Надежда вновь охватила бедного инженера.

— Не получится, — упрямо мотнул головой Сергей.

Алексей начал с нуля и сумел добиться многого. Мало что он просто отдал Сергею по-настоящему бешеные деньги, так и сейчас продолжает поддерживать его агитационную кампанию. Добившись многого, Болотин не останавливается на достигнутом, и в скором времени этот мир познакомится с первыми мультфильмами. Это оказалось не таким уж сложным, как казалось Алексею вначале. Достаточно было подать идею, вспомнить о рисунках на прозрачной пленке, он как-то видел документальный фильм на такую тему, и дело пошло гораздо быстрее. Конечно, не Дисней, но эффект должен был получиться сногсшибательным. Тем более первой ласточкой должна была быть экранизация его романа «Двадцать тысяч верстин под водой».

Он же, Сергей, обладая солидным стартовым капиталом, имел все шансы банальным образом провалиться. Но лучше уж так, чем просто отступиться. Да он тогда в глаза Алексею взглянуть не сможет. И еще взяла верх его природная упертость. Неужели он хуже Болотина и не способен ни на что? А вот дудки! Или он добьется своего, или пропадай, голова, но битым он не будет.

— Вы взяли на себя какие-то обязательства? — не унимался инженер.

— Я хочу сделать в этой жизни что-то достойное. Пока мне это не особо удавалось. Убийца, едва ускользнувший от виселицы, замененной на службу в черных шевронах. Знаете, что это? Вижу, что знаете. Достойный след, не находите? Вот и я не нахожу. Жить только ради того, чтобы жить, неинтересно и глупо. Мне судьба подарила шанс, отринув прошлое, начать все с нуля, и уж очень не хочется спустить этот шанс в канализацию. Так что я или добьюсь своего, или сдохну.

— Господи, храни нас от идеалистов. Все самое страшное в истории человечества делалось только из благих намерений, — задумчиво произнес инженер, вкладывая в это особый смысл, но Варакин понял его по-своему.

— Я вовсе не собираюсь вести людей к светлому будущему, господин Заглавов. Напротив, я хочу разбогатеть, но сделать это так, чтобы оставить след в памяти людей. Лично мне для счастья нужно не так чтобы и много, хватит и десятка крон в месяц, которые я легко заработаю охотой. Поэтому я не собираюсь обирать тех, кто будет рядом со мной, вот отсюда и их светлое будущее.

— Кстати, а как насчет оплаты? Я с господином Дворжаком обговорил этот вопрос только в общих чертах.

— Какое у вас было жалованье на последнем месте работы?

— Восемьдесят две кроны.

— Значит, будете получать двести пятьдесят.

— Вы не шутите?

— Никаких шуток. Только это жалованье вы будете получать уже в Новом Свете, здесь же, пока идут организационные вопросы… — Сергей на секунду задумался, а потом махнул рукой. — Сто крон. Плюс разъездные. Кстати, как у вас с деньгами? Подъемные не нужны?

— Н-нет, — ошалев от такого аттракциона щедрости, ответил инженер. — Только вот разъездные…

— Выделю вам сто крон, но за каждый гнедок отчитаетесь, из расчета три кроны суточных. Кстати, а где вы работали до этого? Вы не подумайте, что я пытаюсь выведать вашу подноготную, ваше прошлое только ваше, и вы действительно начнете с нуля. Просто любопытно, насколько вы компетентны.

— Странно. Мне казалось, что с этого нужно было начинать.

— А вы видите за дверью целую толпу инженеров? Сам понимаю, что беру кота в мешке, но приходится радоваться и такой удаче.

— Я служил на казенном оружейном заводе.

— Ну вот, еще и это. Прямо и не знаю, с какой стороны подступиться, уж больно кусаются цены, а покупать нужно, и не абы что. Оружие в тех местах — это вопрос выживания.

— И много вам его нужно?

— Много. На всех поселенцев. Минимум сотню «дятличей», полсотни кавалерийских карабинов — «баличей» и две сотни револьверов нового образца. Плюс не меньше тысячи патронов к каждому стволу. Еще нужно будет закупить взрывчатку, только бур, с палом связываться себе дороже.

— Вы что, воевать собрались?

— Да не пугайтесь вы так. Большинство из названных боеприпасов уйдет на обучение. Необученный человек с оружием — это не защита, а самая настоящая беда. Если хотим, чтобы к нам боялись подойти на пушечный выстрел, то нужно быть сильными и готовыми.

— Господи, я свихнусь с вами.

— Так откажитесь.

— Не могу. Обстоятельства.

— Тогда просто смиритесь и думайте, как сделать все наилучшим образом. Помнится, когда я угодил в шевроны, то, вместо того чтобы жрать зобрятку и напоследок посетить шлюху, предпочел все имеющиеся средства вложить в улучшение своей амуниции и озаботиться снаряжением тех, кто был рядом, понимая, что это поможет мне выжить. Как видите, я здесь, а практически все, кто предпочел баб и выпивку, в могиле.

— А те, кто был рядом?

— Тоже живы. Они сейчас на пинкской территории, ждут моего прибытия. Так что вложусь в людей, они и себя сберегут, и мне помогут выжить. Вот такая арифметика. А мои стоны насчет дороговизны… Что же теперь, и постонать нельзя?

Заглавов не на шутку задумался. После встречи с тем странным типом он и мысли не мог допустить, чтобы оставить жену и двух сыновей, семи и восьми лет от роду. Да, путешествие опасное, и дело не только в кровожадных дикарях, хотя среди них вроде есть и вполне адекватные, просто беда может прийти с любой стороны. Но все же он предпочитал, чтобы семья была рядом и чтобы он мог о них позаботиться, быть защитой и опорой.

Получается, что он попросту лишен выбора. Будь вопрос только в нем… Но он боялся за родных. Придя к такому неутешительному выводу, инженер решил пересмотреть свое отношение к происходящему. Невозможно думать конструктивно и выкладываться полностью, без остатка, из-под палки. А в том, что вопрос выживания — это не личные качества, а совокупность их у всех, ввязывающихся в эту авантюру, он был полностью согласен с Варакиным. Значит, пора думать о происходящем как о чем-то важном для него, Заглавова, лично.

— Мне кажется, что я смогу вам помочь приобрести необходимое оружие, и по очень низкой цене. По пятнадцать крон за «балич» и десять за револьвер. Смогу достать и патроны, всего один гнедок за штуку. Насчет «дятличей» не уверен, но, думаю, это тоже возможно. А вот что касается взрывчатки, тут я не помощник. Понятия не имею, как можно ее достать.

— И как вы это сможете организовать?

Варакин смотрел на инженера с нескрываемым удивлением. Только что этот человек, о котором он еще пару часов назад ничего не знал, предложил ему экономию как минимум тысяч в десять. При этом Сергей получит то, что ему было необходимо. Он что, в сказку попал?

Алексей, конечно, предупреждал, что кронпринц, отчего-то проявлявший интерес как к самому Болотину, так и к Варакину, скорее всего, попробует приставить к ним соглядатая. В свете того что он или его люди (это, по сути, без разницы) озаботились выяснением личности Алексея, такому повороту удивляться не стоило. Тем более вопрос с поставками угля для Новой Рустинии был жизненно важным, поэтому просто проигнорировать затеянную друзьями авантюру его высочество не мог.

Они, конечно, не афишировали свои планы, и об угольных копях пока мало кто знал, слухи ходили только по Збродам, а если и вышли за пределы, то не так чтобы и далеко. Все же месторождение угля — это не золото и не серебро, чтобы вызвать ажиотаж. Но Болотин не сомневался в том, что уж кронпринц-то точно в курсе событий. Возможно, они дули на воду, обжегшись на молоке, но надо исходить из худшего сценария. Да и был ли он худшим? Если только в том плане, что кто-то мог успеть застолбить этот участок раньше их.

Мало того, в своем письме Болотин высказал предположение, что обратившийся к нему инженер, скорее всего, и есть тот самый соглядатай. И последнее заявление очень походило на то, что они правы в своих предположениях. Впрочем, друзьям нечего было скрывать от властей Рустинии, никаких заговоров они плести не собирались. Пусть соглядатай, только бы не оказался дутым инженером, а хотя бы средненьким, потому что с набором специалистов дело обстояло совсем плохо.

— Кхм. Чтобы объяснить вам, я должен буду рассказать о своем прошлом, — потупившись, ответил инженер.

— Господин Заглавов, я, как и раньше, говорю, что мне нет дела до вашего прошлого, какие бы там ни скрывались скелеты. Но я должен буду выложить немалые деньги. Оружие это нелегальное, раз уж такие цены, а значит, я рискую.

— Риск минимален, а по сути, для вас его нет и вовсе. Ладно. На любом производстве имеется брак, это просто неизбежно, и уж тем более когда оборудование довольно изношенное. Достаточно сговориться нескольким лицам, и можно получать неучтенную и вполне качественную продукцию. Забракованные стволы, скобы и остальные детали сваливаются в кучу и отправляются на переплавку. Запоротые ложа и вовсе идут на дрова. Достаточно слегка превысить процент брака, и на выходе получается неучтенное оружие, которое по бумагам ушло в переплавку. У меня получалось зарабатывать около трех сотен крон ежемесячно. Неплохая прибавка к жалованью, не находите?

— То есть вы продавали на сторону брак?

— Похоже, вы меня не слушаете. Никакого брака. Просто выбраковывались пригодные образцы. Ну кто станет спорить с дотошным инженером, лично сующим свой нос в каждый угол. Я у начальства был на хорошем счету. Потом остается только отобрать из хлама помеченные мною образцы и уложить в отдельные ящики. Продукция стандартная, так что при самой скромной слесарной мастерской эти части и детали очень быстро превратятся в готовое изделие. И, прошу заметить, качественное, ничуть не уступающее тому, что прошло приемку.

— Допустим. А как с патронами?

— Тоже ничего сложного. Достаточно двух осечек на сотню выстрелов, чтобы вся партия была забракована. После выбраковки патроны разбираются, пули и гильзы уходят в переплавку, порох ссыпается и проходит дополнительную проверку, а капсюли уничтожаются. Все просто.

— То есть я куплю бракованную партию?

— Вовсе нет. Просто когда возникает необходимость в этом товаре, человек подбрасывает несколько негодных патронов при испытаниях, и, когда партия выбраковывается, она просто пропадает, проходя по документам как уничтоженная. Но это делают уже другие люди, я занимался только винтовками и карабинами. Кстати, с револьверами та же история.

— А начальник завода тоже в сговоре?

— Иногда да, иногда нет. По-разному бывает, но подобная схема работает на очень многих предприятиях.

— Но «дятличи» производятся на частном заводе.

— И что? Там все даже проще, так как всем заправляет сам владелец. Он таким образом обходит налоги. Заводчик продает тот же «дятлич» за тридцать крон, получая прибыль в чистом виде больше, чем если бы он продавал его легально. Но можно найти оружие даже ниже себестоимости, потому что воры есть и у вора, так что на этих карабинах получится сэкономить еще больше. Как вам «дятлич» по цене ворованного «балича»?

— За пятнадцать крон?

— Именно.

— Сказка.

— Быль, господин Варакин. Оружие мы вывезем и доставим на место в разобранном виде, даже в случае обнаружения — это только отдельные части, к тому же багаж можно доставлять отдельными партиями, к примеру, на трех разных пароходах и трем разным адресатам. Так что при желании никто не сможет собрать готовый образец, а значит, предъявить обвинение в незаконной торговле оружием нам будет нельзя. С патронами я советовал бы поступить таким же образом. Десяток ручных прессов, которые продаются в любом оружейном магазине, самый минимум подготовки, и мы сами сможем их крутить в любом количестве. К тому же в этом случае каждый патрон обойдется в полгнедка.

— Во что вы пытаетесь меня втянуть, господин Заглавов?

— Ни во что. Просто согласен с вашим высказыванием по поводу достойного окружения, способного сохранить нам жизнь. А еще исхожу из того, что раз уж в силу обстоятельств оказался в подобном положении, то вынужден быть с вами предельно откровенным и делать все для того, чтобы не плыть по течению, а как-то влиять на события. И наконец, уголь — это практически золотое дно, и тот, кто был с вами вначале, не будет забыт. Как вы заметили, мне нравится получать достойную плату за свои труды. Раз уж вас опасно обманывать, значит, нужно сделать так, чтобы вы сами по достоинству оценили мои таланты.

— А вы нахал. По виду и не скажешь. Порог моего дома переступил один человек, а сейчас передо мной совсем другой.

— Просто во время нашей беседы я сделал кое-какие выводы и предпочел пересмотреть свое отношение к происходящему.

— Ладно. Надеюсь, придет то время, когда вы сами захотите мне все объяснить.

Разумеется, все, что предлагал инженер, было весьма опасной авантюрой. Слово «подстава» само собой угнездилось в сознании Сергея и не желало покидать его. Но, поразмыслив, он решил, что, по сути, рискует только деньгами, к тому же на общем фоне не такими уж и запредельными. Всю аферу с оружием провернет господин инженер, ни Сергей и уж тем более Алексей к этому и близко не подойдут. А случится беда, то и отвечать будет вот этот специалист по незаконному обороту оружия. Он ему пока никто и звать его никак, чтобы лить по нему слезы. Но если инженер и впрямь проникся, то этот человек — просто находка.

Оружейник. Хм. А почему бы и нет. Сергей предложил переместиться в свой кабинет (вернее, в просторную комнату, исполняющую его роль) и там представил на суд инженера малокалиберный патрон. А ну как присоветует что дельное.

— Ничего сложного в изготовлении. Кольцевое воспламенение, прямая гильза. Правда, я встречал калибры чуть больше, но суть одна.

— У меня есть карабин под такие патроны, а вот последние практически вышли.

— Вы хотите такие заказать?

— Если это возможно.

— Нет ничего невозможного. Вот только они получатся очень дорогие. Примите совет — проще найти место, где производят такие патроны, и закупить их там. В любом случае это обойдется дешевле, чем заказывать партию на другом заводе.

Угу. А если такой возможности нет, как тогда? Неужели придется отказываться от своего оружия? Бог бы с ним, с «тозиком», а вот «мосинки» лишаться никак не хотелось.

— И во сколько обойдется такой патрон?

— Все зависит от сбыта.

— А если эксклюзив?

— На вес золота, и это не метафора. Вы вообще представляете себе процесс производства патронов?

— Признаться, не имею понятия. Снарядить патрон из готовых составляющих — ничего сложного, как и отлить пулю, но все остальное для меня загадка.

— Отлить пулю, — невольно ухмыльнулся инженер, — вчерашний день. Я так понимаю, что мы располагаем временем? Во всяком случае, до моего поезда еще часов пять.

— Ну и у меня, как видите, посетители не выламывают дверь. — Сергей кивнул в сторону окна, через которое был виден практически пустой двор.

Сейчас там проходила только одна женщина с корзиной, полной продуктов. Варакин сразу узнал ее, это была жена одного из шахтеров, пожелавшего подписать с ним контракт. Не самый лучший экземпляр, к тому же мужик сильно недоволен тем, что в такой интересной лавке нет дешевой казенной зобрятки. Но Сергей теперь был рад и таким. Хорошо уже то, что у него было четверо детей, причем двое старших сыновей четырнадцати и тринадцати лет уже были работниками и трудились на шахте. Стоящие рабочие не спешили отдавать своих сыновей на шахту, но у этого слишком много уходило на его глотку, а потому денег всегда не хватало.

Как видно, его супруга только что добрала до конца весь месячный лимит. Похоже, он пойдет на продажу. Даже если она продаст купленное вдвое, то это будет дешевле, чем в других лавках. Расчет Сергея конечно же был на другое, и товары из лавки должны были оседать в домах подрядившихся на переезд, но, как видно, мужнино слово оказалось весомее потребностей семьи.

Отчего Сергей был в этом уверен? Да просто нужно было видеть, с каким сожалением женщина смотрит на содержимое корзины. А также обратить внимание на стоящую дальше по улице и нетерпеливо переминающуюся ее товарку, муж которой не спешил принимать столь странное предложение о переезде.

— Ну раз уж у нас у обоих есть время и его нужно скоротать, то извольте, — поудобнее устраиваясь на стуле, произнес инженер. — Итак, самое простое. Пули сейчас не льются, это дела давно минувших дней и кустарей. Сегодня все происходит иначе. Свинец расплавляется и отливается в форме цилиндрической чушки. Еще горячая, она попадает в специальный пресс, который под давлением в тысячу пудов продавливает ее сквозь матрицу. Очень похоже на мясорубку. Таким образом, получается свинцовая проволока, которую наматывают на барабаны. Потом она нарезается на равные куски, и уже они попадают на пресс, который придает им форму собственно пули.

— Процесс автоматизирован?

— Извините, что?

— Я говорю, человек практически ничего не касается?

— У каждого станка есть рабочий, а то и двое, которые обслуживают его работу. Машины, конечно, многое упрощают, но человека заменить просто неспособны.

Угу, ну это как сказать. А с другой-то стороны, здесь же не двадцатый век и уж тем более не двадцать первый. Глупо было бы ожидать полной или большой доли автоматизации в производстве. Нет, все же куда проще пули отливать. С другой стороны, все познается в сравнении и зависит от объемов.

— Ладно. Пора переходить к более сложному, — подбодрил инженера Сергей.

— Извольте. Итак, гильза. Сначала берется полоса латуни, и из нее вырезаются кружки. Потом кружки отправляются в печь, где нагреваются, после этого их ждет первый пресс, и из кружка получается стаканчик. Потом опять печь и другой пресс. Если брать ваш патрон, то уже после второго повторения получится необходимая заготовка, в случае с гильзой, к примеру, для патронов к «баличу» необходимо минимум четыре повторения и каждый раз новые прессы и новые печи, чтобы процесс не прерывался. Потом опять печь и выдавливание шляпки. Опять печь и пресс, выдавливающий гнездо под капсюль и проделывающий затравочное отверстие. Затем обточка шляпки. Потом опять нагревание в особой печи, и в этом случае уже частичное, нагревается только та часть, которой предстоит стать дульцем. Опять обжатие. Затем на станке срезается лишнее, чтобы выдержать нужную длину. Кислотная и водяная баня, сушка, и гильза готова. После этого идет сборка.

— А капсюли?

— Эти выдавливаются за один прием, баня, сушка и начинка взрывчатым веществом.

— Довольно сложный процесс, — задумчиво произнес Сергей.

— Еще бы. Хотите неприкрытой простоты пользуйтесь кремневым оружием, вот уж где все предельно ясно. Или хотя бы пистонное оружие, недалеко ушедшее от кремневого. Современное огненное снаряжение — процесс трудоемкий и требующий большой точности.

— Но неужели нет кустарей?

— Нет. У кустарей получатся такие затраты, что при их объемах цена одного патрона также выйдет на вес золота. Ну и кто будет покупать дорогие патроны, если можно купить дешевые?

— Сколько же нужно оборудования, чтобы наладить изготовление боеприпасов?

— Это целое производство, причем требующее большого количества квалифицированных рабочих и, что немаловажно, сбыта. Хотя с последним как раз пока сложностей не должно быть. У вас такой задумчивый вид, господин Варакин. Уж не собрались ли вы наладить производство огневого снаряжения? Если так, то вынужден вас разочаровать. Либо вы осуществляете свою задумку, либо вплотную беретесь за оружейный завод. Правда, сомнительно, что вам это по силам. Рассказанное мною только в общих чертах и весьма приблизительно отражает процесс производства, на деле все куда сложнее и весьма затратно.

— Убедили, уже забыл.

Нет, мысль конечно же была, но ну ее к ляду. Уголь — тоже штука дорогая, затратная и требующая кроме сил еще и мозгов, но, похоже, это все же проще. Много проще. А вот по поводу того, чтобы делать пули с медным покрытием, подумать следует. Его «мосинка» еще сослужит добрую службу, вот только озаботиться бы патронами. Гильзы в наличии имеются. Они у него латунные, а потому еще послужат. Конечно, не все удалось сберечь, но кое-что все же сохранилось. Останется изготовить капсюли, саму пулю и пресс для снаряжения патронов, но это дело техники. Даже если патроны получатся на вес золота, оно себя оправдает.

Местные образцы все же рассчитаны под другие характеристики. К примеру, в «баличе» применяются патроны, снаряженные бездымным порохом, но при этом боевые характеристики не больно-то и разнятся в сравнении с первыми образцами патронов под дымный порох. Армия перешла на бездымный порох в первую очередь из-за того, что его применение позволяло вести интенсивный залповый огонь. При этом в сохранивших свои габариты патронах просто делали меньшую навеску пороха.

Причина этого довольно проста. Металлургия не успевала за химиками, а потому в настоящий момент сплавы, которые позволили бы полностью использовать возможности бездымного пороха, отсутствовали. Для патронов с полной навеской потребовались бы слишком массивные стволы, что увеличило бы и вес самой винтовки. Именно по причине низкой начальной скорости здесь все еще использовались безоболочечные свинцовые пули, которые пока не деформировались и не срывались с нарезов ствола.

Мелькнула было мысль о том, чтобы предложить правительству «мосинку», благо свой карабин он привез с собой. Вот и инженер, который работал на оружейном заводе. Как говорится, все в жилу. Опять же, лишними деньги никак не будут, даже если за изобретение ему заплатят тысяч пятьдесят, это будет весьма существенным подспорьем. Но по здравом размышлении он отмел эту мысль.

В последнюю серьезную войну, в которую было вовлечено множество государств, армии сражались друг с другом, имея на вооружении капсюльное оружие. Уже к ее концу появились первые образцы с унитарными патронами, прекрасно зарекомендовавшие себя. Все государства бросились перевооружаться, причем предпочтение отдавалось таким простым и неприхотливым образцам, как «балич». Что-то более скорострельное отличалось сложностью и капризностью в эксплуатации. Опять же, производство огневого снаряжения едва поспевало за этими винтовками, не отличающимися особой скорострельностью. Сам процесс перевооружения все еще не завершился. Ну и, самое главное, отсутствие стали надлежащего качества.

Ну и как при подобном раскладе внедрять новую винтовку? Да никак в общем-то. Не готовы здесь пока производить подобное оружие. Если только позже, когда все же будут разработаны новые сплавы. Это непременно случится. Другое дело когда. Сейчас это бесполезно, а потому и забивать себе этим голову не стоит.

— Ой, Радушка пришла, молочка принесла, — широко улыбнувшись, встретил свою прежнюю хозяйку квартиры Сергей.

Так уж случилось, что в доме он жил один, но Рада весь день находилась при нем. Правда, Сергей поставил условие, когда появлялся новый посетитель и предстоял разговор, она неизменно уходила из дома, дабы не быть помехой. Не беда, если, к примеру, грязная посуда некоторое время побудет на кухне, куда хуже, если женщина услышит то, чего слышать ей не следует.

Он, конечно, не заговорщик, но, как известно, береженого бог бережет. Вот вроде предстоял обычный разговор с инженером. А во что он вылился? То-то и оно. Так что пусть лучше он перебдит, чем недобдит.

— Ой. А как же это? Что же вы мне не сказали, я бы… Я мигом.

— Стой. Ты чего всполошилась, Рада? Это присказка такая. Я к тому, что ты меня сейчас обедом потчевать будешь.

Инженер Заглавов оставаться на обед отказался, сославшись на то, что ему уже пора на вокзал, а там и по делам отправляться. Так уж случилось, что времени было в обрез, а вот сделать предстояло много. Отбытие партии переселенцев было запланировано на конец весны, к тому времени уже и судно было зафрахтовано. Потом еще предстояло рекой добраться до места и обустроить поселок. И все нужно успеть до холодов.

Так что времени на раскачку у инженера не было вовсе. Интересно, а о чем думал его наниматель, укоренившись в этом рабочем поселке? И какой идиот решил возложить на этого неумеху интересы короны? Да бог с ними, с теми интересами, как этот дилетант собирается обустраивать поселок, да еще подписавшись под целое громадье проектов? Его послушать, так он собирается поставить в степи город-сад.

Инженер уехал в сомнениях, но все же с твердым решением сделать все, от него зависящее, чтобы осуществить задуманное его нанимателем. Плевать на Варакина и его некомпетентность, сейчас главное — хорошо сделать свою часть работы. Надежду внушала только ярая убежденность нанимателя и его решимость осуществить задуманное. А там, если не получится, без работы Заглавов все равно не останется. Вот только семью он с собой сразу в степь не потащит. Устроит на время в гостинице, благо не все промотал, кое-какой запас имеется.

— Ох и шутник вы. А я уж, грешным делом, решила, что чего-то не расслышала прежде. Совсем вы меня заполошили, — отмахнулась от Варакина вдова.

— Прости, хозяюшка, не хотел. А насчет молочка — идея хорошая.

— Так я сейчас накрою и сбегаю, — тут же пообещала женщина, взгромождая на чугунную плиту чугунок с вчерашними щами.

Вообще-то странное пристрастие своего работодателя к застарелым щам она не поощряла, так как щи нужно есть свежие, с пылу с жару. Однако если ему нравится, то ей нетрудно. Но это ладно сейчас, пока еще довольно прохладно, а как летняя духота навалится, ну и как быть тогда? Был бы ледник, так нет его, не сладили.

С другой стороны, он вроде грозится, что к лету его тут уж и не будет, дом вроде как собирается подарить главе артели Высеку. Больно тот по душе ему пришелся, да и помощь оказал немалую. Всяк, кто подписал бумагу, прежде об этом имел разговор с артельщиком. А там уж новый владелец дома пусть сам думает, как быть с ледником. Правда, поговаривают о том, что на жилье вскорости налог должны ввести, но вроде как не такой великий. Высек работник знатный, опять же старший уж на следующий год тоже в артель пойдет, хватит ему матери по хозяйству помогать, так что выдюжат, зато какие хоромы задарма получат.

Кстати, сама Рада также доживала здесь последние недели. К середине последнего месяца весны отправится в Плезню, там на корабль — и здравствуй, новая жизнь. Трудно ей далось это решение, но все же решилась. Что ее, горемычную, ждет здесь? А там господин Варакин обещал позаботиться и детей выучить грамоте, и специальность поможет получить, если они лениться не будут. А так им одна дорога в шахту, да еще и в малолетние годы. Высек говорит, что господин Варакин — мужчина правильный, не обманет, а у главы артели глаз наметанный. Мужик он тертый и жизнью битый.

Опять же, вдова она, да еще и с хвостом длинным, трое деток, две дочки да сынок. А господин Варакин говорит, что в Новом Свете она без кормильца не останется. Баба она видная, так что, глядишь, еще устроит свое счастье. Мелькнула было шальная мысль о том, что он сам на нее глаз положил, так чуть сердце от той мысли не зашлось. Но потом выяснилось, что есть у него милая в тех краях, ждала его возвращения со службы опасной и сейчас ждет-дожидается. Жалко, конечно, но если и не такой пригожий красавец, так и кому другому вдова рада будет, лишь бы детей поднять, она на все согласная.

— Садитесь кушать, — устанавливая на стол исходящий паром чугунок, позвала Рада.

— Ох, Рада, спасибо тебе, сердешная. А запах… сейчас слюной изойду. Мм.

Первая ложка прошла на ура, и все существо затребовало добавки. Все же превосходная повариха Рада, жаль будет с ней расставаться. Эмка, скорее всего, на дыбы встанет, сама тоже не дурной хозяйкой выросла. Но с другой-то стороны, она молодая, все одно многого не знает. Опять же, если ему придется отлучиться, а это неизбежно, тут без вариантов, будет хорошо, если молодая жена останется не одна. Ладно. С будущей супругой он разберется, а помощница точно не помешает. Да и впрямь, не на разработку же угля ей подаваться, и детей поднимать нужно. А так и по хозяйству поможет, и заработок какой-никакой будет.

— Барин…

— Рада, сколько раз говорил, не барин я.

Это слово резало слух, как отточенная сталь. Ладно еще «господин», оно тут вроде как уважительного обращения, уже привыкнуть успел. Но «барин» — это уже из другой оперы. Однако женщина, ушедшая с работы на шахте и находящаяся в услужении в доме нанимателя, никак не могла перестроиться, чувствуя себя неловко от панибратского обращения. Потому от его предложения обращаться просто по имени отмахнулась без раздумий.

— Ага. Господин Варакин, я тут с подругой давней говорила, Золькой. Она тоже вдовая, с двумя детишками, мал мала меньше, муж этой зимой заболел да помер. Горе мыкают. Спрашивала, не возьмешь ли ее в новые края.

— Чего же сама не пришла?

— Так сказывала я ей, но она робеет.

— Ну так скажи еще раз. Бумаги ведь нужно подписывать, порядок же знаешь.

— Она поначалу просила разузнать.

— Ну вот и разузнала.

Многие с недоумением глядели в сторону Сергея, когда он согласился взять с собой вдову, да еще и заработок пообещал, и дом поставить, как и у всех. Ладно он завлекает мужиков, работники как-никак, а работы там должно быть много. Но к чему бабу с детьми тащить и себе на шею вешать? Когда еще из ее парнишки работник выйдет.

Но Сергей по этому поводу имел свое мнение, и основано оно было на том, что ему пришлось прожить больше года, не видя женщин вообще. Сказать, что мужики от такого житья сатанеют, — это не сказать ничего. Им порой не нужно и бабы в постель, хотя при виде оной все вздыбливается и кровь закипает, они рады бы и простому общению или со стороны поглядеть. А как до драки доходит, так и вовсе в зверей неуправляемых превращаются. Не только долг и боязнь привлечения к ответу заставляли шевронов выступать малыми силами против больших пинкских отрядов. Немалую роль в этом играла и вот такая нехватка общения с женским полом.

Из записавшихся к нему мужиков только половина семейные, остальные холостяки. Алексей сообщает о том, что на его вербовочные пункты обратились только четыре семьи, остальные молодежь, в основном из сиротских приютов. Сработала его задумка насчет фильмов. Хорошо хоть Болотин проконсультировался, записывать ли девиц и вдов, таковые нашлись, не сказать, что много, но имелись. Сергей тут же поспешил дать зеленый свет и даже всячески одобрил.

Пусть от женщин толку на копях немного, найдется им занятие, что-нибудь придумают. Дать ума осатаневшим без женской ласки мужикам, да еще и там, где степь закон, а прокурор «дятлич», — та еще работенка. Так что толк от женщин будет, хотя и измерить его можно по другим критериям. И потом, первый год ни о какой добыче не может быть и речи, все и так будут на его иждивении. А там, к весне, глядишь, и пары образуются. Без кормильцев женщины все одно не останутся, еще и не хватит, все же женихов побольше будет.

Дата отбытия в Новый Свет неумолимо приближалась, а потому Варакин больше не мог себе позволить и дальше находиться в Збродах. Пусть в основном ему и нужны углекопы, тем не менее так уж случилось, что большую часть переселенцев он должен был набрать в других местах. И как он ни стремился к тому, чтобы это были семейные пары, в основном к нему шли холостяки, и авантюристов среди них было подавляющее большинство.

Сергей очень подозревал, что кое-кто из них отправляется в колонию вовсе не затем, чтобы найти себе новый дом, в его понимании этого слова. Он предполагал, что части переселенцев нужна была помощь пересечь океан, а там они покинут нанимателя, попросту сбежав и наплевав на контракты. Что он мог предъявить им за нарушение оного? Потребовать по суду возмещения убытков? Несомненно, но для начала нужно было бы их найти и представить в этот самый суд, а ему этим заниматься некогда. Конечно, суд объявит беглецов в розыск, но в то, что их будут уж очень усиленно искать, ему не верилось.

А вот в отношении семей он был совершенно спокоен. Семья держит человека получше прочих оков, разумеется, если мужчина не склонен менять ее на увеселения и спиртное. Кстати, последних среди подписавших контракт было немало. И все же выход у них был только один — следовать за нанимателем, так как он гарантировал им работу, при помощи которой они смогут обеспечить себе ту же выпивку. Без него им останется лишь влачить жалкое существование. Даже хуторяне старались не нанимать в батраки пьяниц, а если и брали, то, соответственно, и платили гроши. В этом отношении им просто выгоднее оставаться с Варакиным.

Несмотря на то что Сергей решил перебраться в столицу, в Збродах он свою деятельность вовсе не свернул. Даже если за оставшееся время найдется хоть одна семья, решившая попытать счастья в других землях, ему это будет на руку. Этим вопросом займется Высек, который уже переехал в дом Сергея. Варакин решил таким своеобразным способом отблагодарить главу артели за помощь.

Да и что ему было делать с домовладением, на которое все одно не найти покупателя? Людям состоятельным в доме посреди рабочего поселка делать нечего, а для шахтера дом слишком дорог. Сергей думал было продать его купцу, который оказал помощь своему кумиру, господину Дворжаку, но тот только отмахнулся от подобного предложения. Не его уровень, да и глухомань несусветная. Что же, хорошо хоть он с лавкой помог, определив туда своего приказчика. Как только закончится кампания Сергея, свернет свою деятельность и торговая лавка. При таком раскладе передать дом Высеку в благодарность за помощь было самым верным решением.

Болотин приглашал Варакина развернуть новый штаб в его усадьбе, готовый и дальше оказывать всяческое содействие в его начинаниях. Но Сергей решил, что несколько удаленное от столицы поместье не слишком удачный выбор. В Збродах он был оправдан, а вот здесь уже нет. Поэтому он арендовал помещение на окраине столицы, так как кроме вербовочного пункта ему нужны были еще и складские помещения. Он собирался по максимуму закупить все необходимое здесь, в метрополии, где цены на некоторые товары были значительно ниже, чем в Новом Свете.

Несмотря на свою удаленность от центра, район был вполне спокойным, а потому не должен отпугнуть потенциальных переселенцев. И потом, он ведь не рассчитывал на сливки высшего общества, поэтому ему было вполне достаточно, что люди не подвергнутся какому-нибудь нападению на улице, а его склад — наглому разграблению, что вполне могло произойти в трущобах.

— Господин капитан, вы уверены, что у меня не возникнет сложностей с военным ведомством? — Сергей внимательно посмотрел на офицера интендантской службы, стоящего вместе с ним у широких ворот склада.

В этот момент мимо них в просторное помещение заехала большая армейская фура с парусиновым верхом, из-за которого невозможно было рассмотреть ее содержимое.

Вообще-то все уже было обговорено, но лишний раз поинтересоваться вовсе не мешало. Тем более что этот офицер сам явился к нему вчера и предложил кое-что из армейского имущества. До того дня Варакин его никогда не видел.

— Господин Варакин, на этот счет можете не переживать. Повторюсь: данное имущество уже не имеет никакого отношения к армии.

— Но палатки, как и все остальное, выглядят довольно свежими.

— Если бы это было не так, то я не предлагал бы вам их выкупить. Уверяю вас, они уже списаны за непригодностью и самым честным образом выкуплены вами по остаточной стоимости.

— Сущие гнедочки, не так ли?

— Меня вполне устраивает та сумма, которую я получу на разнице. Неплохая прибавка к жалованью.

— Но…

— Никаких «но». Даже если сейчас здесь окажется военный прокурор и обнаружит груз, то он ничего не сможет предъявить ни мне, ни вам. Выкуплено списанное имущество. Ничто не нарушает закон, казна получила остаточную стоимость.

Вообще-то сомнительное утверждение. Если бы все и всегда решалось по бумагам, то преступления совершались бы повсеместно. Так что господин интендант лукавит, и сильно. Сергей легко купился бы на это, не имей уже опыта общения с подобной публикой в Новой Рустинии. При всей браваде капитана и его коллег, дела они все же предпочитали проворачивать по-тихому. Так что наличие бумаг вполне себя оправдает при отсутствии самого имущества, а вот при таком раскладе это уже улика.

— Однако прослужили они явно не так долго, как это указано в документах.

— Господи, ну чего вы такой щепетильный, господин Варакин! — Капитан даже тяжко вздохнул, чтобы показать, насколько страхи покупателя неактуальны. — Главное — это не то, как выглядит имущество, а то, что сказано в бумагах, и по ним палатки уже отработали свой срок. Я не дослужился бы до капитана и был бы на каторге или с позором изгнан из армии, не знай я, как проворачивать подобные операции. Палатки, котелки, треноги, казаны, керосиновые лампы и все остальное, что находится в этих двух фургонах, абсолютно не доставят вам неприятностей.

Сергей вновь задумался. Он знал, ради чего ввязался в это предприятие, и был готов ко многому. Но вот что точно не входило в его планы, так это нелады с законом. Хватит, он уже в достаточной мере нахлебался из этой чаши.

Словно подслушав его смысли, капитан открыл папку в кожаном переплете, показывая лежащие внутри накладные, и протянул перьевую ручку. А вот это уже интересно. От былого страха не осталось и следа. Пусть это имущество откровенно ворованное, но при наличии вот этих выкупных накладных весь груз ответственности с Сергея снимался сам собой. Теперь уж действительно, как бы его ни припирали к стенке, он всегда может явить свету эти бумаги, а там уж пусть расхлебывает сам капитан.

Сумма в накладных была откровенно смешной. Да по-другому и не могло быть. Весьма солидную разницу должен был получить капитан, наличными и без расписок. Как видно, он и впрямь давненько проворачивает подобные операции, раз уж не стесняется в выдаче хотя и дутых, но все же документов. Что же, в любом случае это будут трудности офицера.

Сергей быстро подписал документы, потом на бумаги легла подпись интенданта, и он вручил по одному экземпляру покупателю. Внимательный взгляд на Сергея. Тот только показал глазами в сторону полутемного склада, подразумевая, что вначале все же не мешало бы проверить наличие товара. В ответ офицер только усмехнулся и кивком указал в сторону обшарпанной двери с наклеенным на нее плакатом, за которой находился вербовочный пункт. После чего, не оборачиваясь, направился в помещение.

Самоуверенный тип, ничего не скажешь. Неужели он всегда действует столь нагло? Сергей припомнил свою службу, офицеров и прапорщиков тыла, отслуживших на своих должностях по нескольку лет и действовавших не менее нахально. Очень похоже. Ну прямо один в один. Ну и черт с тобой. Все одно, покупать кота в мешке он не станет.

Впрочем, проверка имущества продлилась не дольше, чем разгрузка двух больших фургонов. К слову сказать, у Варакина в распоряжении был только один кладовщик, которого на время уступил из своих хозяйственников Алексей. У того в усадьбе тоже хватало самого различного имущества, так что опытные кадры имелись. Но вопрос с разгрузкой был решен за счет довольно сыто выглядящих четверых солдат, прибывших вместе с фургонами. И впрямь, один в один тыловики из его мира.

С грузом все оказалось в полном порядке. И количество, и качество вполне приемлемы. Не новое, но прослужит еще долго, а шанцевый инструмент так и вовсе в сале. По сути, его устроило бы и более потрепанное состояние, в конце концов, он собирался держать людей в походных условиях только до холодов. К первому снегу все переселенцы должны были уже обживать капитальные дома. Вот такие наполеоновские планы.

Войдя в свой кабинет, он обнаружил капитана за столом, с удовольствием поглощающего свежеиспеченные булки, о которых позаботилась Рада. Сергей справедливо рассудил, что оставлять женщину в одиночестве не стоит, да и вещичек у нее было всего ничего, а ему женская забота совсем не повредит. Привык уже. Поэтому, попросив Высека продать ее подворье, он увез вдову в столицу. Само собой, это повлекло целый ряд слухов, ну да когда людям скучно, они всегда что-нибудь придумывают.

Едва Сергей вошел в комнату, как Рада поспешила оставить его наедине с офицером. Это уже давно заведено, а потому ей даже ничего и говорить не пришлось. Вдова просто показала глазами на стол: мол, все готово, а буду нужна — зовите, после чего скользнула за дверь.

— Все в порядке? — слегка обернувшись, поинтересовался капитан.

— Более чем. Признаться, даже не ожидал.

— Я же говорил, что наше знакомство будет взаимовыгодным.

Затем Сергей отсчитал оговоренную сумму, прикинул, сколько останется офицеру, и только усмехнулся. На данном предприятии капитан заработает как минимум триста крон. Очень неплохо. Правда, куда больше грел тот факт, что сам Сергей купил необходимое в четыре или пять раз дешевле. Экономия здесь, экономия там, глядишь, и значительная сумма нарисуется.

— Теперь вы знаете, как меня найти, так что при необходимости обращайтесь, — пряча деньги за обшлаг мундира, произнес офицер.

— А что вы скажете о взрывчатке?

— А она-то вам зачем сдалась?

— Пинкская территория — весьма неспокойное место. Никогда не знаешь, что может понадобиться в следующий момент.

— Хм. Я конечно же могу помочь вам и в этом. Но… Все на ваш страх и риск. Я могу переправить товар за пределы склада, но не более. Дальше уж вы сами.

Сергей подумал о возможных перспективах и тут же решил дать задний ход. Ну его, к лукавому. С этим вопросом он разберется на месте. В конце концов там тоже есть тыловики. Конечно, обойдется несколько дороже, чем могло быть здесь, но зато вопросов будет куда меньше.

Выпроводив капитана, Сергей взглянул на календарь. Не забыть бы завтра отправиться в порт и уточнить насчет судна. Он собирался сэкономить столько, сколько вообще возможно, а потому намеревался воспользоваться королевской программой по переселению в колонию.

В настоящее время бума не наблюдалось, но все же два больших парохода были задействованы именно под эту программу. На них осуществлялась перевозка в Новую Рустинию как самих пассажиров, так и части их багажа, каждый переселенец мог бесплатно перевезти по полтора пуда вещей. И все это на грани рентабельности, билеты были до неприличия дешевыми, так что океан мог пересечь практически любой. В принципе препятствий никаких, если только не учитывать того факта, что народу у Варакина уже на сегодняшний день наберется порядка двухсот душ, разумеется, с учетом детей.

Надо бы озаботиться заранее, чтобы всем отбыть одним пароходом, так как списки составляются заблаговременно. Покрутившийся в порту Ванек, доверенное лицо Алексея, заявил, что трудностей тут никаких не будет, если только вовремя подмаслить чиновника, ведающего списками. Он без труда может забронировать хоть все места на корабле, по одной кроне за место.

Загвоздка была только в одном: если не озаботиться этим вопросом заранее, то после составления списков никакие посулы не заставят чиновника внести изменения в очередность. Нет, если там одного-двух, то не беда, а вот если пойдет речь о большом количестве народа, то бесполезно. Сергей решил бронировать по максимуму — пятьсот мест, что, по сути, составляло половину загрузки парохода. Да еще и место под предполагаемый груз, перевозка на этих судах все же была существенно ниже. Уж лучше избыток, чем недостаток.

Правда, в случае если все места не будут заняты, чиновник деньги не вернет, а просто передвинет очередь, чтобы загрузить судно полностью. Подумаешь, записались люди и передумали уезжать. В надежде на подобное те, у кого очередь на следующее судно, всегда держатся поближе к пирсу. Так что с недогрузом корабль никто и никуда не отправит.

За весь день было только два посетителя. Причем пришли они вместе. Парнишки лет шестнадцати. Как говорится, вьюноши бледные со взором горящим. Они наперебой рассказывали, какие они настоящие мужики, упомянули и о том, что у них уже имеется специальность. Как раз этой весной они выпускались в свободную жизнь из детского приюта, где были на полном пансионе. Оба овладели специальностью токарей, причем проблем с трудоустройством у них не наблюдалось. Попечители приюта уже озаботились этим вопросом. Но ребятам хотелось чего-то эдакого, необычного, нового. Чего они не видели в рабочих кварталах?

Тут нужно заметить, что в Рустинии была весьма развита благотворительная деятельность. Направления были самые различные. Имелись приюты с частичным пансионом, где дети находились с утра и до вечера, проводя время на занятиях и питаясь только в обед. Были с полным, где дети даже жили. Имелись приюты как отдельно для мальчиков и девочек, так и смешанные. Но главное, там не просто воспитывали детей из малоимущих семей или круглых сирот, но еще и давали им специальности. Мало того, прибыль от продукции мастерских при этих учреждениях практически полностью накапливалась и вручалась подросткам по выходе из них.

Но и на этом забота о птенцах не заканчивалась. Воспитатели и попечительский совет помогали с жильем, предоставляя комнаты в общежитиях, по сути — бараках, и помогали с устройством на работу. Кто-то скажет, что не так уж и много, но это совсем не так. Сиротам предоставляли шанс и возможность построить свою жизнь, а дальше все было в их руках. Специальность есть, работа есть, решишь иметь свой дом или квартиру — пожалуйста. Захочешь скатиться вниз — тоже твое решение.

Имелись ночлежки для бездомных, столовые с бесплатными обедами, дома ребенка, где малоимущие матери могли оставить на день свое чадо, а сами отправляться на работу. Эдакие прообразы детских садов. Были больницы для бедных, где всякий мог получить хотя и не высококвалифицированную, но зато бесплатную медицинскую помощь. Вот и Алексей ввел новшество, приют для трудных подростков и малолетних преступников. Кстати, в подражание ему уже были открыты еще три подобных приюта. Сам Болотин удостоился правительственной награды для гражданских лиц, орденом Святой Ханы. И его протеже в этом плане выступила королева, которая патронировала несколько благотворительных заведений и обществ.

Всего по стране подобных заведений насчитывалось более тысячи, а число различных благотворительных обществ достигало отметки в две тысячи. Мало того, каждое министерство имело по нескольку подобных заведений под своим патронажем, а также в обязательном порядке благотворительный фонд.

Не сказать, что этого было достаточно и проблема с малоимущими семьями и беспризорными была решена полностью. Нет, вовсе не так. Но делалось в этом направлении немало. Разумеется, благотворительная деятельность предполагала некоторые льготы для лиц, участвующих в этом процессе. Так, налоги для предпринимателей, купцов и помещиков могли быть уменьшены в целом до десяти процентов. Весьма существенно, и это тоже способствовало развитию благотворительности.

Однако, как ни странно, немалым фактором для роста благотворительности в королевстве являлось самосознание предпринимателей и их чувство ответственности перед обществом. Если уж Господь дает возможность жить богато, то он непременно потребует отчета в будущем. Поэтому предприниматели весьма активно участвовали в подобной деятельности. Кстати, те два парохода также существовали не только благодаря королевской программе, но и на добровольные пожертвования.

За подобную деятельность были предусмотрены и правительственные награды, которые вовсе не были простым символом. Так, например, Болотин, награжденный орденом, получил право на льготу в пять процентов, а его бурная деятельность обещала еще более существенно понизить ее. Однако предприимчивый писатель и делец отчего-то отказался от подобного послабления, чем на некоторое время привлек внимание общества к своей персоне в несколько необычном ракурсе.

Сергей записал данные парнишек и обещал в ближайшие дни встретиться с представителями попечительского совета. С ними самими он никаких договоров заключать не мог. Это целиком и полностью была прерогатива руководства приюта. Если они скажут «нет», то ни о каком путешествии в Новый Свет парнишкам нечего и думать. Разумеется, повзрослев, они могли отправиться туда самостоятельно, и никто их не удерживал бы. К слову сказать, находились и такие сорвиголовы, что сбегали, не дожидаясь совершеннолетия, ведь кое-какие сбережения у них имелись.

Но, во-первых, подобный молодняк никогда не посадит на пароход никакой чиновник, да и капитаны коммерческих судов рисковать не станут, если только зайцем пробраться. Причина проста: до восемнадцати лет никто не выдаст подросткам паспорт, а без него не может быть никакого путешествия. Во-вторых, отправляться в неизвестность без какой-либо поддержки все же боязно.

С Варакиным все было проще. В этом случае они оказывались под его опекой, что немаловажно для подростков, которых самостоятельная жизнь как манила, так и пугала. Правда, опекунство вовсе не значит, что, прибыв на место, они не сбегут, оставив нанимателю на память только свои свидетельства о рождении. Как раз вероятность побега была весьма высокой, но Сергей вынужден был рисковать.

Встреча с чиновником на следующий день прошла без сучка без задоринки. У бедолаги даже глаза округлились от свалившегося на него богатства, так что места как для людей, так и для грузов были забронированы без труда. Хорошо хоть с трюмом ничего особого мудрить было не нужно, достаточно только было заявить приблизительный вес и объем.

Кстати, уточнения как в большую, так и в меньшую сторону можно было сделать за неделю до отбытия судна. Места всегда оставалось с избытком, только после этого пароход мог принять дополнительный груз, о чем вывешивалось объявление. Несмотря на, казалось бы, малый запас времени, еще не было случая, чтобы пароход ушел с полупустыми трюмами, желающих зачастую оказывалось больше, чем возможности по перевозке.

Теперь бы еще господин Заглавов разродился — и вообще будет хорошо. Инженер за прошедшее время успел сделать не так чтобы и мало. В первую очередь он взялся за самое простое, то есть организовал закупку оружия, или, если быть более точным, частей и деталей. Все уже было отправлено двумя разными партиями в Либер, единственный рустинский порт в колонии. Получатели также были разные — сам Заглавов и Варакин.

На складе осело множество слесарного инструмента, закупленного инженером. Но главное все же было не это. В настоящий момент он был занят поиском необходимого оборудования для механических мастерских. Вот уж что никак не хотело складываться. Он нашел двух токарей и трех слесарей, согласившихся сменить место жительства. Понятное дело, что работники еще те, и хорошими специалистами их не назвать, но, как говорится, на безрыбье и рак рыба. И потом, с таким количеством работников худо-бедно, но мастерскую уже можно было запустить.

А вот со станками был полный швах. Нет, сложностей в том, чтобы закупить новые, в общем-то никаких. Но при этом уложиться в лимит никак не получалось. От неопределенности с инженером у Сергея не складывалось и с объемом груза. Если он не внесет уточнения в декларацию в положенный срок, то в случае недогруза будет вынужден уплатить неустойку, а если объемы окажутся больше, то придется отправлять коммерческим рейсом, а это куда дороже, ведь сейчас он проходит по программе переселения, какой бы груз ни потащил. Если сможет оправдать его наличие, то груз пойдет по льготной цене, а он сумеет. Достаточно заявить, что он собирается организовать механическую мастерскую, и ему поверят, это ведь не товар, а оборудование.

По возвращении Варакина ждал сюрприз. Оказывается, пока его не было, вербовочный пункт посетили три знатные дамы из какого-то попечительского совета, желавшие его видеть. Что там и как, Рада так и не поняла, единственно только объяснила, что господин Варакин появится после полудня. Дамы обещали подойти к двум часам пополудни.

Сергей успел пообедать, когда появились эти самые странные посетительницы. Странные — это не то слово. Одеты по-простому, но качество этой самой простой одежды, манеры и умение подать себя сразу же выдавали в них представительниц высшего света. Сергей, конечно, клал на всех дворян с прибором, но вот к этим женщинам отчего-то кроме как уважительно обращаться не хотелось. Они старались держаться скромно, более того, пришли к нему с просьбой, но при этом он готов был смириться, даже если они начнут требовать. Одно слово — порода.

Признаться, он растерялся, когда увидел их. Да что там, он даже запаниковал, оттого что не знал, как держать себя с посетительницами. Но потом обозлился на самого себя и решил вести себя так же, как и с другими женщинами. Хамить слабому полу в его привычки не входило, а в остальном… не он пришел к ним, а они к нему…

— То есть вы хотите, чтобы я взял с собой ваших воспитанниц? Я правильно понял?

— Совершенно верно, — с едва заметным кивком ответила старшая матрона лет пятидесяти, одетая в серое платье.

Портниха, пошившая этот довольно скромный наряд, — знатная мастерица, видно сразу. Из всех украшений на женщине было только обручальное кольцо и маленькая серебряная брошь под воротничком из белого кружева. Спутницы этой матроны одеты подобным же образом, разве только цвета платьев черный и темно-синий, но фасон практически не отличается. Впрочем, ничего удивительного, такова сейчас мода на повседневные платья.

— Вы извините, но просто я никогда не сталкивался с подобным подходом. Обычно те, кто желает отправиться со мной, сначала приходят сами, и только потом я встречаюсь с представителями попечительского совета, заручаясь их одобрением. Кстати, с девушками происходило так же. Стоило ли вам лично приезжать на эту рабочую окраину, да еще и не единожды?

— Дело в том, что наши воспитанницы не совсем обычные, — продолжала все та же женщина, так, словно ее товарки были ее бесплатным приложением.

— И в чем же заключается их исключительность?

— В том, что в прошлом они падшие женщины.

Занавес. Причем в прямом смысле этого слова, так как Сергей буквально завис с приоткрытым ртом. Потом он несколько раз моргнул, стараясь развеять охватившее его наваждение, пару раз пытался заговорить, и у него это не получилось. Это за кого же его принимают, если просят о подобном? Эти великосветские дивы что, сутенерши? Стоп, княгиня, две графини… А может, это такая иерархия в их среде или прозвища? Но как же так? Он был готов голову отдать на отсечение, что они настоящие. И потом, имена. Он готов был поклясться, что по меньшей мере две фамилии ему знакомы. Нужно взять себя в руки. Поздно.

— Молодой человек, потрудитесь извиниться, — глядя на него взглядом прокурора, строго потребовала старшая из дам, к слову сказать, назвавшаяся как раз княгиней.

— Гхм. Я? За что? — наконец прокашлявшись, сумел произнести Сергей, и, надо заметить, в его голосе явно звучал вызов.

Вот так всегда. Ведь только что решил взять себя в руки и тут же сделал все наоборот. Скорее всего, в этом повинна княгиня, с ее апломбом и гневным взглядом, но, как говорится, нечего на зеркало кивать, коли рожа кривая.

— За ваши непотребные мысли, молодой человек, — все тем же тоном прокурора произнесла княгиня.

Нормально?! Она еще и мысли читать умеет?! Впрочем, это не составило ей большого труда. Не ожидавший услышать ничего подобного, Сергей попросту потерял над собой контроль и даже позволил себе еще раз более внимательно изучить посетительниц. Так что все его мысли были аршинными буквами написаны на его лице. Но вот весь вид женщин говорил о том, что он круто перегнул и они именно те, за кого себя выдают.

— Я не премину сделать это, если вы объяснитесь. Пока я не услышал ничего такого, что могло бы убедить меня в обратном. Мне вообще непонятно, за кого вы меня принимаете, — с немалой долей сарказма и опуская титул, произнес Варакин, теперь уже прямо глядя в глаза, казалось, готовой взорваться женщине.

Похоже, Остапа понесло. Придержи лошадей, остолоп! Господи, не наломать бы дров, тут ведь не там. Кто знает, чем все это может обернуться. Вот выйдут сейчас от него, и жди неприятностей. Но с другой стороны, что тут вообще происходит? При чем тут падшие женщины? Да и чьими они могут быть воспитанницами, если не содержательниц борделей?

— Ваша светлость, вы должны простить его. Он ведь иностранец, а мы многого не объяснили. Скорее всего, тут имеет место недопонимание, — затараторила самая молодая из посетительниц, которой на вид было лет сорок, не больше.

В ответ на это заявление старшая, все так же гневно глядя в глаза Сергею, только молча кивнула, даже не обернувшись к товарке. Но та все поняла правильно и поспешила продолжить, явно опасаясь того, что вот-вот грянет буря, и принесет она очищенный прохладный воздух или разрушения, было вовсе не понятно. Да что там, конечно же второе. Ох и влип.

— Видите ли, мы являемся членами попечительского совета «Милость падшим» по вспомоществованию падшим женщинам, пожелавшим покончить с недостойным прошлым. Мы поддерживаем их, помогаем приобрести специальность и устроиться на работу. Под нашим попечительством находится три приюта в столице и окрестностях.

Твою дивизию, сто тридцатый полк! Йок макарёк!

— Господи. — Сергей сначала откинулся на спинку стула, а потом начал медленно подниматься.

Нет, ну надо же было так влипнуть! А с другой стороны. Откуда ему было знать, что здешняя благотворительность дошла и до такого. Впрочем… Сам дурак. Ведь нет ничего трудного в том, чтобы вежливо выслушать все или уточнить. Ничего трудного. Правильно. Но откуда он мог хотя бы предположить, что представительницы высшего общества проявляют заботу о шлюхах?

— Я… Я прошу меня простить, ваша светлость, ваши сиятельства. Я не знаю, как выразить свое сожаление словами, но поверьте, я искренне раскаиваюсь. Я иностранец, надеющийся найти в Рустинии новую родину, но, к сожалению, мне пока неведомы все реалии. Поверьте, всему виной только мое незнание.

Зря распинаешься. Оно может, скандала ты и избегнешь, но вот прощения не получишь, к гадалке не ходить. Теперь только соглашаться на все их условия, какими бы странными они ни оказались. Главное без проблем выбраться в Новую Рустинию, а там…

— Я принимаю ваши извинения, хотя не могу сказать, что полностью вас прощаю, — заговорила старшая матрона. — Итак, господин Варакин. Мы переговорили с нашими подопечными, и некоторые из них изъявили желание отправиться в Новый Свет. Желание их вполне понятно, они боятся, что здесь их прошлое не позволит им обрести самое главное для любой женщины — семью. О Новом Свете ходит множество разговоров, так, например, многие утверждают, что там не столь важно прошлое, сколько настоящее, и практически любой имеет шанс начать жизнь с чистого листа.

— Кто бы вам это ни говорил, ваша светлость, он не врал. Не всем это удается, но шанс есть у всех, и он куда более реален, чем здесь.

— Также нам известно, что в колонии некоторый недостаток женщин.

— И это истинная правда. Мужчины более склонны к рискованным авантюрам, а потому они преобладают за океаном. Да и среди решивших отправиться со мной за океан большинство составляют именно холостые мужчины или юноши, семейных и уж тем более девушек куда меньше.

— И что вы скажете на наше предложение? Вы согласны взять шефство над нашими подопечными в Новом Свете?

— Я готов и буду даже рад этому. — Вот только врать надо убедительно, чтобы и самому в это поверить. — Я так понимаю, что эти женщины сами изъявили желание покончить со своим прошлым и обратились к вам за помощью, а потому трудностей я лично не наблюдаю. Тем более отношение к прошлому в тех краях куда более лояльное, и нравы немного проще. Нет-нет, не подумайте, что дела обстоят настолько вольно, это относится к прошлому, но никак не к настоящему. Начав жизнь с чистого листа, живи достойно и тогда заслужишь уважение и забвение прошлого.

— Ваши слова звучат так, словно вы хотите сказать о некоем «но».

— Именно так, ваша светлость. Простите за вопрос, но что вам известно о задуманном мною предприятии?

— То, что вы собираетесь основать поселение в Новой Рустинии.

— Боюсь, что это не совсем так. Я собираюсь основать новое поселение на неосвоенных землях, где в настоящее время обитает племя куроки, весьма лояльно относящееся к белым. Это дикая территория, ваша светлость. Я без сомнения буду рад каждому, кто решит последовать за мной, но вынужден предупредить, что опасность вовсе не надуманная, она реальная.

— Но ведь куроки доброжелательно настроены по отношении к рустинцам, они многое перенимают от нас и даже приняли под свою опеку миссионеров, несущих им свет истинной веры. Во всяком случае, так утверждает господин Дворжак, об этом он говорит в своих книгах, фильмах и на страницах газет.

Было отчетливо видно, что эта дама и не думала забывать о недостойных и оскорбительных мыслях собеседника. Она говорила, буквально цедя слова через силу. Но тем не менее продолжала разговор с типом, лично ей неприятным. И чем дольше с ней общался Варакин, тем больше удивлялся той настойчивости, с которой она вела беседу. А ведь куда более логичным было бы после разъяснения ситуации и получения извинений просто покинуть этого невежу.

— И в его словах нет ни капли лжи или преувеличения. Все обстоит именно таким образом, — слегка поклонившись, ответил Сергей.

— Тогда я не понимаю. — Княгиня слегка вздернула подбородок, как видно, она не любила быть хоть в чем-то несведущей.

— Все просто, ваша светлость. Степь заселена не только куроки, есть и другие племена, которые не так хорошо расположены к белым. Есть банды белых, которые представляют опасность как для краснокожих, так и для белых людей. И те и другие являются угрозой для нас, решивших осесть там, где не приходится рассчитывать на помощь правительства и армии. Я сделаю все, чтобы оградить ваших подопечных от непристойных притязаний, и всячески буду способствовать их вливанию в нормальную жизнь, но я не смогу гарантировать их безопасность, как, впрочем, и свою собственную.

— Эти женщины сами изъявили желание отправиться за океан.

— Но они должны знать всю правду, чтобы потом не чувствовать себя обманутыми. Доверие — вот основная составляющая успеха моего рискованного предприятия. Если я хотя бы в мелочах стану обманывать своих спутников, то это не приведет ни к чему хорошему.

— Что же, в таком случае, если вы не возражаете, мы соберем наших подопечных, и вы сами им все расскажете, чтобы они могли принять взвешенное решение. Допустим, послезавтра в полдень, в приюте Святой Ханы?

— Я непременно буду, ваша светлость.

Женщины поднялись и, держась весьма чопорно, чего не было при их появлении, покинули помещение. Сергей хотел было открыть им дверь, но та самая графиня, что взяла на себя труд разъяснить ситуацию, неким неуловимым движением слегка преградила ему путь и решительно надавила на ручку. Варакин, оказавшись в неловкой ситуации, вынужден был молча взирать на то, как три дамы покинули его вербовочный пункт.

— Признаться, ваша светлость, я думала, как только мы получим извинения этого нахала, то тут же покинем это заведение, — когда они сели в легкий экипаж и тот покатил по слабо ухоженной мостовой, произнесла третья из их компании.

— Нахал — это вы верно подметили, сударыня. Но до чего очаровательный нахал, — вдруг мило улыбнувшись, ответила княгиня. — Вы обратили внимание только на то, что он позволил себе вольные мысли по отношению к нам? Господи, но ведь это очевидно. Его оскорбило, что его принимают за содержателя публичного дома. Да, он груб, невоспитан, нахален, и еще десяток эпитетов будут ему соответствовать, как сшитый по мерке костюм. Но он никогда не позволит себе унизить наших подопечных, попрекнуть их прошлым и не даст их в обиду. Разумеется, до той поры, пока они сами не решат вернуться к прежнему ремеслу. Лучшего опекуна для вставших на путь исправления и представить себе сложно.

— Но он говорил об ужасных вещах, ваша светлость, — подала голос самая молодая из их троицы. — Нашим подопечным может угрожать опасность, а ни о чем подобном мы не знали.

— Что же. Он лично им обо всем поведает, и они сами примут решение. Если из тридцати семи девиц хотя бы половина изъявит желание отправиться за океан, то сегодняшний день не прошел даром. Он сделает все, чтобы позаботиться о них. Я в этом уверена.

Во что ввязался этот Варакин? Интерес к его предприятию со стороны властей понятен. В век научно-технической революции, когда машины правят балом, без каменного угля никак не обойтись, так как древесный наносит непоправимый ущерб лесам. Огромные площади лесных массивов попросту прекратили свое существование, дело дошло даже до высадки молодняка. В самой Рустинии есть только одно месторождение угля, в Збродах. Он хорошего качества, и его с удовольствием будут покупать за границей, но производительность шахт, несмотря на неуклонное увеличение добычи, едва позволяет насытить свою промышленность, которая сейчас переживает настоящий бум. В колонии же и вовсе нет угля, поэтому его приходится закупать у валийцев.

Если Варакин обнаружил уголь на дикой территории, то власти, конечно, окажут ему всяческую поддержку, дабы он начал разрабатывать месторождение. Все же Новая Валенсия не в состоянии в достаточной мере перекрыть потребности Новой Рустинии, там до сих пор некоторая доля выплавки металлов производится посредством древесного угля, а углежоги все еще востребованы. Даже если збродовские копи сумеют обеспечить топливом еще и колонию, то все равно выгоднее покупать уголь у валийцев.

Поэтому в том, что новое месторождение представляет интерес для короны, нет ничего удивительного. Но отчего все происходит именно так, а не иначе? Почему правительство не окажет поддержку открыто? В том, что Заглавов попал в поле зрения какой-то тайной королевской службы, нет никаких сомнений. Другим просто нет необходимости действовать в интересах Варакина, если только не ему самому. Впрочем, это сомнительно. Не того полета птица, чтобы иметь возможность проворачивать подобное. Но вот методы, применяемые правительством… Заглавов и представить себе не мог, что в Рустинии возможно такое. Его буквально взяли за горло, неприкрыто угрожая расправой, причем не только над ним. Просто средневековье какое-то.

Когда его в очередной раз посетил тот самый, скользкий и внушающий страх, человек, то инженер нагло заявил, что провернул незаконную сделку по покупке оружия и боеприпасов. Однако реакция незнакомца его просто поразила. Явный представитель власти лишь заявил, будто весьма рад, что не ошибся в господине Заглавове. А потом еще и поинтересовался, какое количество оружия было закуплено и известно ли об этом Варакину. Узнав, что наниматель инженера пока еще не в курсе, этот человек предложил не торопиться. И каково же было удивление инженера, когда на следующий день запасы закупленного увеличились практически вдвое. Бог весть, как он это сделал, но результат налицо.

И вот теперь опять. Вчера вечером он нанес повторный визит, и с очередным предложением в пользу Варакина. Ему, Заглавову, теперь предстояло стать еще и взяткодателем. Причем лицо, к которому предстояло обратиться, и впрямь злоупотребляло своим положением, об этом инженеру было прекрасно известно, как и многим другим. Но вместо того чтобы притянуть чиновника к ответу, его корыстолюбие используют сами власти. Да к чему вообще вся эта суета?

Разумеется, обстановка в Новом Свете весьма противоречива, об этом знает любой мало-мальски образованный человек, но не настолько же, чтобы плести подобные интриги. Ни Валенсия, ни Рустиния к войне сейчас не готовы, так зачем воевать, разделите сферы влияния — и рустинцы получат угольные копи, а валийцы — плодородные территории.

Остается только полагать, что не все так просто, и играть отведенную ему роль. Как видно, Варакин с его поселением, не подпадающим под юрисдикцию рустинской короны, — это наилучший выход из сложившейся ситуации. Но чтобы не осложнить взаимоотношения, правительство вынуждено отказаться от открытой помощи и оказывать оную тайно. Настолько тайно, чтобы никакие шпионы не смогли связать Варакина и рустинский трон. При таком раскладе методы вполне оправданны. Но, Господи, почему это все досталось именно ему, Заглавову?!

— Наконец-то. Что скажете? Есть у нас шанс обзавестись всем необходимым или придется покупать лишь часть станков? — Варакин внимательно смотрел на вошедшего в кабинет инженера покрасневшими от недосыпа глазами.

За последнее время его нервная система была сильно истощена. Он уже забыл, когда нормально высыпался. Несмотря на все старания Рады, аппетита не было, а ведь он любил вкусно поесть. Когда Сергей брался за все это, он даже представить себе не мог, во что оно выльется и насколько непростым окажется предприятием. А ведь это даже не начало, а лишь организационный момент. Настоящие трудности ожидают его в степи, где предстоит на голом месте создавать не только поселение, но и производство.

— Шанс есть, и неплохой, — поспешил успокоить нанимателя инженер.

Странно, раньше Варакин ему казался куда более выдержанным и уверенным в себе. Да что там, еще неполный месяц назад он и выглядел куда более здоровым. И зачем ему это все нужно? Он имеет неплохое состояние, которого вполне хватит для открытия какого-либо дела. Так отчего он с таким маниакальным упорством стремится взвалить на себя эту неподъемную для него ношу?

Хм. А может, дело обстоит совсем не так, как представляется на первый взгляд? Помнится, Варакин говорил о том, что служил в черных шевронах. Могли ли его использовать в некоей тайной правительственной операции? А почему, собственно говоря, нет. Заглавову не приходилось слышать о том, чтобы рядовые черные шевроны получали помилования, а вот этот человек получил, отслужив только полсрока.

И потом, откуда у вчерашнего штрафника такие бешеные деньги? Что-то в подарок не очень-то верилось, пусть это и был старинный друг, с которым они вместе пережили многое с самого детства. Ну не бывает такой дружбы. Поговорить с ним об этом? Нет. Тот тип предупреждал, что об их договоренностях должны знать только они двое, любое нарушение — и… Об этом думать не хотелось.

— Давайте подробно. — Сергей указал инженеру на стул напротив себя.

— Если подробнее, то некий господин Злобан, владелец механической мастерской, оказался настолько некомпетентным в деловых вопросах, что умудрился прогореть. В настоящее время его предприятие выставляется на торги и должно будет уйти с молотка.

— Большая мастерская?

— Весьма солидная, и оборудование в ней не отличается древностью. Но означенной вами суммы как потолочной на выкуп этого оборудования не хватит.

— Боюсь, что торги нам не потянуть, — задумчиво ответил Сергей.

Заглавов пометил для себя это «нам», а заодно задался вопросом: если тут замешано правительство, то оно могло бы выделить и побольше средств, в конце концов, будущие выгоды были куда как перспективными и в разы покрыли бы расходы. Так кто же ты, Варакин? Предприимчивый делец, желающий получить крупный куш, или человек, загнанный в угол?

— Если будут торги, то да, не потянуть, — подтвердил инженер.

— А можно этого избежать?

— Если действовать решительно и без промедления. То есть уже сегодня, сейчас. Есть возможность заполучить все оборудование, разумеется, без помещений и земли, за какие-то сорок тысяч. В конце концов мы сэкономили на покупке оружия, так отчего же не вложить эти деньги в станки и инструмент?

— Хм. Дело в том, что расходы растут с катастрофической быстротой, хотя я и экономлю на всем, на чем только возможно. Но первоначальные расчеты уже летят к лукавому. Поэтому сбереженные средства вполне найдут себе применение в ином месте.

— Вам нужна механическая мастерская или нет?

— Нужна.

— Тогда я не понимаю вашу скупость. Вы имеете уникальную возможность закупить готовое оборудование, которому останется только подыскать помещение, по цене примерно раз в пять дешевле номинальной, при этом оборудование отработало не больше трех лет, считайте, оно новое.

— Ладно. Похандрил — и будет. Что для этого нужно?

— Необходимо выделить десять тысяч крон начальнику столичных судебных приставов, и он обеспечит нам победу на торгах. Иными словами, он оформит бумаги надлежащим образом, а мы выкупим оборудование за тридцать тысяч крон.

— У Злобана столь незначительные долги? Сомневаюсь. Тогда какой смысл приставу продавать оборудование за такую малую сумму?

— Остальное он покроет за счет продажи производственных площадей и заводского двора. Они расположены в удобном месте, так что драка за этот кусок будет серьезная. Однако нас это уже не касается. Ваше решение.

— Вы видели это оборудование? Может, оно нам и не подойдет?

— Ерунда. Там скорее будет что-то, что нам сейчас может и не понадобиться, чем чего-то недостанет. Кстати, лишнее мы сможем легко продать, и в кратчайшие сроки, так что вполне сможем влезть в лимит тридцати тысяч.

— Запас карман не тянет. Продавать ничего не станем. За какое время вы сможете демонтировать все и отправить в Новую Рустинию?

— Думаю, что в недельный срок управлюсь.

— Так быстро?

— Рабочие мастерской временно без работы, если пообещаем достойную плату, то вполне управимся.

— Кстати. Безработные. Ведь это токари и слесари?

— Хотите предложить им присоединиться к вам?

— Я подозреваю, что, перебравшись за океан, часть людей пожелает от меня отделиться. Кто-то просто сбежит, кто-то возместит расходы и выберет иное место для проживания. Даже на границе куда безопаснее, чем на пинкской территории.

— А как же куроки?

— Это мои слова, против слов тех, с кем наши переселенцы неизменно будут беседовать по прибытии. Человек склонен верить в худшее. Так что часть людей мы неизменно потеряем. Да и не думаю, что среди рабочих найдется много желающих к нам присоединиться. Все, закончили. Мы делим шкуру неубитого медведя. Я так понимаю, что вся сумма нужна целиком?

— Разумеется.

— Тогда в банк — и к судебным приставам. Боюсь, что не мы одни такие умные, уж больно соблазнительная перспектива.

Страхи Варакина оказались напрасными. Все прошло на удивление гладко. Настолько гладко, что он отказывался верить в реальность происходящего. Едва начальнику службы судебных приставов доложили об их прибытии, как они были приняты.

Сергей не имел опыта дачи взятки должностным лицам, а потому даже не знал, с чего начать. Запинаясь и с трудом подбирая слова, нещадно потея и ожидая в любой момент, что вот сейчас в дверь ворвется полиция, он сформулировал свое намерение выкупить оборудование выставленной на торги механической мастерской. Он уже имел некоторый опыт по части нарушения закона, и весьма негативный. Повторения не хотелось никоим образом.

Однако чиновник сам все разрешил, и весьма быстро. Как видно, это для него было едва ли не рутинным занятием. Без обиняков он назвал сумму и совершенно спокойно принял пачки с ассигнациями. Он даже не стал пересчитывать деньги, заявив, что верит в честность господина Варакина. Вот так, все просто и без затей. Прошло не более получаса, как ему были вручены необходимые документы с прилагающейся описью.

Оставалось только прибыть с этими бумагами в мастерскую, а по сути, все же небольшой завод, демонтировать и вывезти оборудование. Разумеется, это ложилось на его плечи, хотя и при обязательном присутствии одного из приставов. Но мысль о том, что он вовлечен в незаконную сделку, не давала ему покоя. Господи, скорее бы уже оказаться в степи, только там он сможет почувствовать себя в безопасности.

Назад: Глава 5 БОЛЬШИЕ ПЛАНЫ

Дальше: Глава 7 ЛИБЕР

Глава 6 ВЕРБОВЩИК

Глава 6
ВЕРБОВЩИК