Глава 9
Марчелло Конте, коммодор

Бессознательно Конте уже был готов к тому, что остановка на Эль-Парайсо не обойдётся без сюрпризов, а посему без особых эмоций отнёсся к сообщению мичмана Джустини, что Келли Симпсон, за которой она вела слежку на планете, ускользнула из-под её наблюдения.

Это случилось в аэропорту города Лос-Анхелес, где мисс Симпсон ожидала челнок, следующий на орбитальную станцию «Ариэль». Или только делала вид, что ожидала. Как бы то ни было, незадолго до объявления посадки она пошла в туалет и скрылась через другой выход, оставив Джустини в дураках. А свою сумочку, в ремешке которой сидел следящий «жучок», бросила под умывальник и тем самым выгадала четверть часа, пока мичман не начала беспокоиться из-за её длительного отсутствия и не решила войти следом за ней, чтобы разыграть случайную встречу.

– Значит, она поняла, что находится «на крючке», – подытожил Конте.

– Похоже, что так, – мрачно подтвердила Джустини. – До сих пор не могу понять, где я сплоховала.

– А может, и не вы. Может, это Костелло. Ведь в основном он работал с мисс Симпсон.

К её чести, Джустини не воспользовалась шансом переложить ответственность на чужие плечи.

– Не знаю, коммодор, вряд ли. Боюсь, это всё-таки моя вина. Мне не следовало использовать «жучок» – у профессионалов на такие вещи очень острое чутьё. Возможно, мисс Симпсон обнаружила следящее устройство и поняла, что её миссия провалилась.

– Что-то в её поведении навело вас на эту мысль?

– Нет, ничего. Но настоящий профессионал ничем не выдаёт своих подозрений. На то он и профессионал.

– Да, понимаю. А чем она вообще занималась на планете?

– По большому счёту, ничем. Бродила по городу, обедала в ресторане... Кстати, там произошёл один любопытный инцидент. Скорее даже не инцидент, а просто маленькое происшествие. Мисс Симпсон сидела за столиком на открытой террасе ресторана, когда появился господин Тьерри. Он подошёл к ней со спины, но в двух или трёх шагах от неё внезапно остановился, постоял пару секунд, незамеченный ею, а потом развернулся и пошёл прочь. На выходе из ресторана он взял такси и уехал.

– Вы уверены, что она не видела его? Может, он ей что-то сказал, о чём-то предупредил?

– Всё может быть. Однако я сомневаюсь. Как раз тогда мисс Симпсон разговаривала с официантом. Я, конечно, могу ошибаться, но мне кажется, что этот инцидент не имеет отношения к последующим событиям. Думаю, господин Тьерри просто хотел присоединиться к обществу своей помощницы, но затем почему-то передумал и ушёл.

– Ладно, принимается. А что она делала дальше?

– Отправилась на морское побережье и провела там четыре с половиной часа, купаясь и загорая. За всё это время ни с кем не контактировала. Потом поехала в аэропорт, где встретила Еву Монтанари. Они купили билеты на челнок, собираясь лететь вместе, но затем синьорина Монтанари изменила свои планы... – И мичман вкратце рассказала о встрече Евы с её подругой, после чего добавила: – Жаль, что Костелло не мог отлучиться с корабля. Было бы неплохо проследить и за нашей новой пассажиркой. Слишком уж невинно она выглядит, с такими нужно быть начеку.

Конте недовольно поморщился. Он с большой неохотой уступил просьбам Евы предоставить её подруге место на корабле, ему хватало хлопот и с одной подозреваемой – Келли Симпсон, но он не мог отказать в услуге падчерице адмирала Сантини. Ева и без того относилась к нему весьма прохладно, а неуступчивость с его стороны могла обратить её холодность во враждебность. Конте же совсем не хотелось окончательно испортить с ней отношения – как по деловым соображениям, так и по чисто личным. И доминировали тут, бесспорно, последние...

– Да, вы правы, мичман, – согласился он. – Однако вернёмся к мисс Симпсон. Продолжайте.

– Собственно, продолжать нечего. Ещё минут десять после ухода синьорины Монтанари она сидела за столиком в кафетерии, затем пошла в туалет и скрылась.

– Как вы думаете, мы ещё увидим её?

Джустини пожала плечами:

– Трудно сказать, коммодор. Это зависит от того, на кого она работает. Если мисс Симпсон нанята для убийства адмирала Сантини, то возвращаться на корабль ей нет смысла. Её миссия потерпела фиаско, и она это прекрасно понимает. Но если её цель – лишь сбор информации, тогда всё может быть. Нам остаётся только ждать.

*

Келли Симпсон так и не появилась. Катер с эсминца до последнего прождал её у причала и вернулся ни с чем, а Конте, следуя установленным правилам, сообщил властям Эль-Парайсо о пропаже пассажира, правда, умолчал о том, что за оным пассажиром велась слежка. Как капитан судна, он был обязан провести и собственное расследование, поэтому, когда корабль перешёл в овердрайв, лёг на намеченный курс и начал набирать скорость, пригласил к себе для разговора посланника.

Мишель Тьерри был откровенно ошарашен исчезновением своей помощницы и ничего полезного для следствия сообщить не мог. Он без утайки рассказал, что в последний раз видел Келли Симпсон в ресторане «У дона Педро», однако не присоединился к ней, так как по её поведению понял, что она хочет побыть сама. Тем не менее у Конте создалось впечатление, что Тьерри чего-то недоговаривает об этой встрече, скрывает что-то важное, и оттого чувствует себя крайне неловко. Его попытки мягко надавить на посланника успеха не принесли – после этого Тьерри окончательно замкнулся и заявил, что больше ничем помочь не может.

Также Конте собирался допросить Еву Монтанари и её подругу Викторию Ковалевскую, которые были последними, кто общался с Келли Симпсон, однако тут ему пришлось подождать до утра, поскольку уставшие за день девушки ещё до старта отправились спать. Беседа с ними состоялась лишь после завтрака, когда они, собственно, и узнали, что Келли отсутствует на корабле. Ева довольно подробно рассказала Конте о том, как встретила мисс Симпсон в аэропорту и о чём они с ней говорили. Ничего странного, а тем более подозрительного, в её поведении она не заметила. Келли была в своём обычном репертуаре – весёлая, словоохотливая, даже немного навязчивая; если у неё и были какие-то планы, помимо намерения вернуться на корабль, то она их ничем не выдала.

Виктория Ковалевская в течение всего разговора помалкивала, так как прежде не знала Келли Симпсон и ничего конкретного сказать о ней не могла. Впрочем, Конте пригласил её не для расспросов об исчезнувшей помощнице посланника; просто он решил воспользоваться удобным случаем, чтобы лично познакомиться со своей новой пассажиркой и посмотреть, что она собой представляет. В результате таких «смотрин» он окончательно укрепился в мысли, что совершил непростительную ошибку, согласившись взять её на корабль.

«Плохи дела, – заключил Конте, когда девушки, попрощавшись, покинули рубку. – Эта куколка вполне способна за время полёта перебаламутить весь экипаж. Мне следовало посмотреть на её фотографию, прежде чем поддаваться на уговоры Евы. А теперь уже поздно. Теперь только держись... Да уж, не зря говорили древние, что женщина на корабле приносит несчастье. Конечно, не каждая женщина, но такая – безусловно...»

Минут через десять в капитанскую рубку явился старпом Василов. Ещё до того, как он отдал честь и приступил к докладу, Конте уже понял, что у его помощника возникли очередные проблемы с экипажем – на лице лейтенанта-командора застыло обычное в таких случаях виноватое выражение, а взгляд растерянно метался со стороны в сторону.

– Капитан, – робко произнёс он, – разрешите поговорить с вами как с частным лицом. Впоследствии, если вы потребуете, я изложу существо дела в официальном рапорте.

Конте мысленно вздохнул.

– Хорошо, Билл, садитесь и рассказывайте.

Василов опустился в кресло для посетителей, которое раньше занимала Ева Монтанари, снял форменную фуражку, нервным жестом пригладил свои коротко остриженные светло-рыжие волосы и неуверенно заговорил:

– Я насчёт мертвеца, капитан. Того, которого обнаружил старший лейтенант Костелло.

«Как, ещё одного?!» – чуть не вырвалось у Конте, и лишь с некоторым опозданием он сообразил, что речь идёт о первом (и, к счастью, пока единственном) мертвеце на борту его корабля.

– Я слушаю вас, Билл. Что вы можете сообщить по этому поводу?

– Я... в общем... – замялся старший помощник. – Короче, это сделал я.

Конте пристально посмотрел на него:

– Вы хотите сказать, что убили того человека?

– Ну... Да, капитан, так точно. Я хотел арестовать его, но он оказал сопротивление и... вот так получилось.

Между ними повисло напряжённое молчание. Уильям Василов вертел пальцами пуговицу кителя, избегая встречаться взглядом со своим капитаном. А Конте отчаянно боролся с искушением схватить старпома за грудки, хорошенько встряхнуть его и в самых резких выражениях высказать ему всё, что он думает о бесхребетных слизняках, которые уклоняются от ответственности за свои же собственные поступки. Добро бы ещё так смалодушничал рядовой член экипажа – но не старший помощник капитана, второе лицо на корабле, человек, от которого зависело поддержание дисциплины и порядка на борту...

«Ну, за что мне такое наказание?! – думал Конте, глядя на Василова с лёгким отвращением. – Чем я прогневил судьбу, что она послала мне в подчинённые такого олуха?..»

А вслух отрывисто бросил:

– Рассказывайте!

Василов глубоко вдохнул, набираясь смелости.

– Всё началось ещё на Терре-Сицилии, за девять дней до нашего отлёта с планеты. Как раз тогда мне присвоили звание лейтенанта-командора и я пригласил нескольких своих друзей отметить это событие. В тот вечер мы хорошенько повеселились и... м-э...

– Напились до чёртиков, – подсказал Конте.

– Совершенно верно, капитан. Не буду говорить за других, но сам я здорово перебрал. На некоторое время я даже отключился, чего раньше со мной никогда не бывало. Очнулся я лишь в такси, когда оно подъезжало к дому, где находилась моя квартира. Рядом со мной была незнакомая девушка – на следующий день друзья мне рассказали, что мы встретили её в одном из баров, она, что называется, сразу запала на меня, и вскоре мы вместе ушли. Словом, обычное пьяное приключение... вот только его продолжение было не совсем обычным. Девушка помогла мне выбраться из такси и довела до дверей квартиры. К тому времени я уже немного очухался и обнаружил, что она очень красивая. Естественно, я предложил ей зайти, девушка согласилась, и, когда мы оказались в квартире, я попытался затащить её в постель. – Рассказывая об этом, Василов потупил глаза и густо покраснел. – Девушка тут же влепила мне пощёчину, выхватила из сумочки парализатор и заявила, что пришла не для того, чтобы... гм... чтобы трахаться с пьяными свиньями. После чего предупредила, что во время остановки на Нью-Джорджии неизвестный злоумышленник – это её собственное выражение – попытается подбросить на борт «Отважного» бомбу. Она даже назвала точное место, куда он её положит, – ремонтный бокс холодильного отсека генератора. Затем она ушла, и больше я её не...

Василов умолк, встретившись с взглядом командира, который наряду с изумлением и недоверием выражал еле сдерживаемую ярость.

– И вы не доложили об этом командованию? – тихо, почти шёпотом, спросил Конте. В его голосе прозвучали такие зловещие нотки, что краска стыда мигом сбежала с лица старшего помощника, уступив место мертвенной бледности страха. – Я вас спрашиваю, Билл: вы что, никому ничего не сказали?

Василов заморгал, как провинившийся школьник.

– Я... я решил, что это просто глупый розыгрыш...

– Всё равно вы обязаны были доложить. Порой подобные розыгрыши плохо кончаются. Как в нашем случае.

– Да, капитан, я это понимал... но обстоятельства... Если бы я доложил обо всём командованию, ту девушку наверняка разыскали бы, и она... она могла обвинить меня в попытке изнасилования. Мол, я набросился на неё, а она, чтобы припугнуть меня, ляпнула первое, что пришло ей в голову. О бомбе... Когда на следующий день я расспрашивал друзей о нашей вечеринке, они рассказали, что я напропалую хвастался девушке своим новым назначением и обещал, что года через два сам стану командовать кораблём... – Василов окончательно скис. – Тогда началось бы служебное расследование... возможно, взыскание, понижение в должности... А я так гордился тем, что в двадцать пять лет стал старшим помощником...

Конте откинулся на спинку своего кресла.

– Теперь понятно. Вы не стали докладывать об этом инциденте, однако приняли предупреждение к сведению и во время остановки на Нью-Джорджии выследили злоумышленника.

Василов угрюмо покачал головой:

– Нет, капитан, я никого не выслеживал. Как я уже говорил, я не принял сказанное девушкой всерьёз и постарался забыть это неприятное приключение. А на Нью-Джорджии... ну, я просто решил подстраховаться. Сходить, посмотреть и убедиться, что она меня разыгрывала. Я пришёл... и увидел чужака, который рылся в одном из ящиков. Я навёл на него парализатор и сказал, что он арестован, но чужак набросился на меня так стремительно, что я не успел выстрелить. Между нами завязалась драка, я неудачно сделал захват и сломал ему шею. Так всё и вышло...

– А бомба была?

– Да, капитан. Более килограмма G4. Таймер детонатора был установлен на тридцатичасовой интервал – чтобы взрыв наверняка произошёл в овердрайве.

– И почему же вы не сообщили мне о бомбе? – сам удивляясь своему спокойствию, спросил Конте. – Допустим, вы боялись признаться в том, что целый месяц молчали о предупреждении, тем самым подвергая всех нас смертельной опасности. Но ведь вы же просто могли сказать, что совершали обход корабля, решили осмотреть генератор и случайно заглянули в ремонтный бокс, где и застали незнакомца. У меня бы не было причин заподозрить, что вы что-то утаиваете.

Старший помощник понурился.

– Позже я это сообразил... но было уже поздно. А тогда я здорово испугался. Я впервые убил человека и... короче, я запаниковал. Я как-то не подумал, что могу и не говорить вам всей правды. Когда я успокоился и собрался с мыслями, прошло уже много времени, а вы непременно спросили бы, почему я сразу не доложил о случившемся. И я... боюсь, я не смог бы внятно объяснить своё поведение, не рассказывая о той девушке.

– А что вы сделали с бомбой?

– Уничтожил. Основной компонент G4 ещё не был активирован, поэтому я сжёг его в конверторе, катализатор вылил в умывальник, а корпус бомбы с пусковым механизмом вынес с корабля и выбросил в мусоропровод на орбитальной станции.

Конте лишь сокрушённо покачал головой. Впрочем, нельзя было сказать, что Василов рисковал, уничтожая таким образом бомбу. Основной компонент G4 – сыпучий гигроскопичный порошок серо-металлического цвета – в своём чистом, неактивированном состоянии не взрывался и даже не горел, что делало его совершенно безопасным при транспортировке. В мощную взрывчатку он превращался лишь в смеси со специальным катализатором, и тогда для его детонации хватало одной слабенькой искры. Как правило, смешивание производилось непосредственно перед взрывом, поэтому обезвреживание такой бомбы, даже с запущенным часовым механизмом, было вполне безопасным занятием.

– И всё-таки вы наконец решили сделать признание, – после паузы промолвил Конте. – Совесть замучила?

– Нет, капитан, не совсем.

– А что же случилось?

– Эта девушка... она сейчас на нашем корабле. Это подруга Евы Монтанари, синьорина Ковалевская.

Несколько секунд Конте молчал, переваривая услышанное.

– Вы уверены, Билл? Вы не обознались?

– Никак нет, капитан. Это точно она. Я узнал её, как только увидел фотографию... хотя нет, тогда я подумал, что это может быть случайным сходством. Вернее, понадеялся, что это лишь сходство. Но потом я встретился с ней на корабле и окончательно убедился, что она – та самая девушка, которую я видел на Терре-Сицилии за девять дней до отлёта и которая предупредила меня о бомбе. У неё не только внешность один к одному, но и манеры, походка, речь, жесты – короче, всё.

– И когда вы это поняли? – спросил Конте, с трудом сдерживаясь, чтобы не швырнуть в старпома что-то увесистое, вроде пепельницы.

– Ещё до старта, – ответил Василов и втянул голову в плечи, словно прочитав мысли своего капитана. – Я встречал катер у стыковочного шлюза.

«Почти двенадцать часов назад... Проклятье, что мне с ним сделать?! Посадить в карцер до конца полёта? Или сразу выбросить за борт – чтоб и сам не мучился, и меня не мучил, и не сделал несчастной девушку, которой взбредёт в голову выйти за него замуж...»

– А как вела себя при встрече синьорина Ковалевская? – немного успокоившись, поинтересовался Конте.

– Поначалу делала вид, будто ничего не произошло и она видит меня впервые. Потом глазела на меня, как на пришельца из другой галактики. Чуть позже взяла себя в руки, но в её поведении и дальше чувствовалась некоторая нервозность. А в следующий раз я виделся с ней уже за завтраком, и тогда она показалась мне совершенно спокойной. Правда, время от времени как-то странно поглядывала на меня – то ли настороженно, то ли удивлённо.

Конте встал с кресла и прошёлся по рубке. Остановившись за спиной Василова, он с наслаждением представил, как сворачивает старшему помощнику шею. Возникшая в его воображении картина была настолько привлекательная, что ему стоило немалых усилий отказаться от её воплощения в реальность.

«Что же происходит, чёрт возьми? – напряжённо размышлял он. – В какую историю мы все влипли? Кому понадобилось взрывать наш корабль? И зачем было так хитро, ненадёжно и, в конце концов, попросту глупо спасать нас от гибели? Ведь этот олух был недалёк от того, чтобы совсем проигнорировать предупреждение... А также он мог выпасть в шлюз. Удариться головой о косяк двери. Уронить на себя штангу в спортзале. Захлебнуться под душем. Подавиться своими любимыми взбитыми сливками... Он и не на такое горазд».

Вернувшись на своё место, Конте пододвинул к Василову консоль компьютерного терминала.

– Пишите рапорт, старший помощник. В вольной форме. Постарайтесь вспомнить всё относящееся к этому делу. И не вздумаете что-нибудь утаить – я вам голову оторву. Всё ясно?

– Так точно, капитан... – Василов замялся. – А что... что будет со мной?

Конте тихо вздохнул:

– Прилетим на Дамогран, тогда и посмотрим. У вас впереди ещё двадцать пять суток, чтобы исправиться. Хотя... – Он немного помолчал, затем доверительным тоном сообщил: – Боюсь, это хронический случай, Билл. Вас только могила исправит.