Глава 1

– И раз! И ра-аз! Хорти, бестолочь, сколько тебе повторять?!

Бородатый гном схватил сигнальную трубу и бросился к злополучному Хорти. Тот, собственно, тоже был гномом. На корабле все были гномами, кроме меня и трех охотников, примкнувших к нашему отряду. Компания не самая худшая: несмотря на некоторую вспыльчивость, представители этого народа – верные друзья. К тому же они совсем не злобны, как могло бы показаться, – злополучному Хорти ничего не грозило, кроме небольшой взбучки, но он и этого постарался избежать. Кому охота лишний раз быть посмешищем для товарищей?

Хорти бросил весло и припустил на нос корабля, уворачиваясь от преследующего его гнома, который пытался достать его сигнальной трубой как дубиной.

– Сколько раз тебе говорить, на «и» весло макается в воду! На «раз» его двигают!

– Я так и делал! – пытался оправдываться Хорти.

– Так?!

Бородач запустил трубой в нарушителя слаженной работы гребцов. Остальная команда одобрительно шумела, поддразнивая недотепу. Хорти ловко увернулся, ему бы такое проворство в работе. А может, напротив, этот молодой гном был чересчур проворен. В то время как все делали один взмах веслом, он успевал сделать полтора, за что и поплатился. Спешка в этом деле хороша, если плывешь один в лодке, на корабле нужна слаженность действий.

Я заулыбался, глядя как Раста наводит дисциплину на корабле. С этими ребятами всегда так – не проходит дня, чтобы они не устроили потасовки. Впрочем, их запал быстро остывает. Так что пострадавших в таких случаях практически не бывает. Гномы – существа незлобные. Порой чуть горячие, но и только. В отличие от абудагцев, которые тоже любят погорячиться, но их горячность зачастую заканчивается кровопролитием. Они охотно идут в наемники, вот только с согласованными действиями у них проблема. В бою уроженцы Абудага индивидуалисты. Если для небольших отрядов это не столь существенно, то в случае со значительными воинскими объединениями это существенный минус. Для самих абудагцев прежде всего. А вот гномы умеют объединяться для коллективной работы. Такие «уникумы», как Хорти, выпадающие из команды, встречаются нечасто.

– Мастер Раста, ты так всех гребцов распугаешь, – попытался я урезонить бородача.

– Этот бездельник Хорти только притворяется гномом. Не может гном родиться таким безруким.

– А помнишь того парня, которого мы списали из копейщиков и отправили в обслугу к камнеметам? А после он остановил тилукменских быков, разлив на их пути горящее масло.

Он тогда здорово нас выручил, преградив путь стаду рассвирепевших животных, которое гнали кочевники на боевые порядки гномов. Бедняга был ранен и обгорел, но до последнего момента не выпускал из рук бочонок, пытаясь помочь своим сородичам. К счастью, он выжил, но передвигается с большим трудом. Поправится ли он окончательно – пока неизвестно. Надеюсь, что да. Живые герои, на мой взгляд, лучше, чем память о них.

Кстати, этот же гном первым изготовил пропитанные маслом войлочные шары, которые мы позже использовали в качестве осветительных метательных снарядов для катапульт. Масло горит не слишком ярко и жарко, зато долго.

– Так то совсем другое дело! – возмутился Раста. – Или дисциплина совсем не нужна?

– Нужна, как без нее. Может, этого Хорти убрать из гребцов?

– Так он сам на корабль просился! Кем его еще назначить?! Не шкипером же! Он и на реке сумеет заблудиться, не видать мне молота! – возмутился Раста.

– Поставь его к арбалету, – предложил я.

На носу и корме корабля были установлены станковые арбалеты, а по центру стоял небольшой камнемет. Наш речной красавец проходил ходовые испытания.

Гномы и вода – два понятия, почти не совместимые. Но что поделать? Упертые абудагцы никак не хотят верить в то, что Ропа может быть судоходна. И это при их-то задоре. Мы построили три великолепных речных корабля, а настырные остолопы продолжают твердить, что Ропа непроходима. Непроходима?! С такими-то кораблями! Правда, камнеметами мы оборудовали струги уже после того, как узнали, что вести их предстоит гномам (продавать Абудагу метательные машины было бы лишним), но и сами корабли сделаны хорошо.

По меркам моего родного мира эти воплощения корабельной мысли можно сравнить разве что с океанской яхтой, но здесь это передовое слово в речном судостроении. Гномы расстарались, а я попытался вспомнить то немногое, что знал о конструкции небольших кораблей. Кое-что удалось в свое время услышать или прочитать. Например, преимущество косого паруса перед прямым было бесспорно – он позволяет пользоваться большим диапазоном ветров, может ловить воздушные потоки почти под прямым углом к траектории движения. Это я помнил точно. Весла веслами, но отказываться от паруса не стоит. Если бы только это! Корабли, построенные нами, разительно отличались от всего, что использовалось прежде для передвижения по рекам. Взять тот же штурвал – до этого все речники предпочитали обходиться без него, управляя стругом с помощью рулевого весла. Система простая, но требующая больших усилий, в то время как вращать штурвал мог любой человек (или гном) одной рукой. Через цепную передачу усилие передавалось к рулю – система не слишком сложная, гномы изготовили ее составляющие за два дня. В том числе и сам руль из железа, на удивление всем, кто его видел.

Но началось все не с этого, а с того, что мы попытались купить в верховьях Ропы несколько готовых речных кораблей. Нет, пожалуй, еще раньше. Началось все с междоусобицы, которая разгорелась между правобережными и левобережными тилукменами. Благодаря этому нам удалось избежать повторного набега кочевников на долину гномов в этом году.

Вести, полученные с юга от барона Людвига, были обнадеживающими. Из-за статуи золотого коня между племенами тилукменов разгорелись нешуточные споры. Недаром гномы не пожалели десяти тысяч золотых, переплавив их и отлив коня в дар хану Хутуму. Наш план сработал. Старший сын барона Людвига в сопровождении полутора десятков мечников должен был доставить подарок. Вез, но, как и было задумано, не довез. Это был как раз тот случай, когда не довезти подарок было не менее выгодно, чем вручить его адресату.

Конечно, если бы Крон доставил коня по назначению, тоже было бы неплохо. Барон Людвиг обещал добиться от хана отсрочки похода тилукменов на север в обмен на золотую статую. Самый верный союзник тот, кто, помогая тебе, помогает себе. В лице барона Людвига мы нашли как раз такого союзника. Кочевники, обложившие данью вольный город Гремен, были у него как кость в горле. И титул уже не так греет душу, кода рядом находятся такие заклятые «друзья». Вот потому-то, не имея возможности выступить открыто, градоначальник был готов поддержать нас, насколько это было в его силах. Например, его люди обучали гномов владению мечом. И именно барон предложил план, как отсрочить повторный набег степняков на долину гномов, подкупив одного из ханов.

План с «недоставкой» коня до места был более рискованным, но и плюсов обещал больше. Я так и думал, что Крон прибегнет именно к этому варианту. Парень горяч. Когда я объяснил ему все преимущества «захвата» подарка, предназначенного хану Хутуму, другим правителем кочевников, он загорелся этой идеей. К счастью, все прошло как и было задумано, иначе нам пришлось бы несладко. Жаль было бы потерять драгоценный дар и не достигнуть цели. А так тилукмены в ближайшие месяцы будут заняты междоусобными разборками. В этом году им точно будет не до новых нападений.

Один набег нам удалось отбить, использовав фактор неожиданности и приготовив тилукменам сюрприз. Рассчитывать, что они дважды наступят на одни и те же грабли, было бы глупо. Остатки разбитого неприятельского войска ушли в степь – обо всех наших уловках они теперь прекрасно знают. Необходимо было выиграть время, чтобы возвести прочные укрепления на входе в долину гномов. Строительство защитных сооружений шло полным ходом. Здесь я ничем не мог помочь – чертежи крепостной стены и бастионов согласованы и утверждены, оставалось лишь следовать им. Я же занялся другой частью плана, призванной и в следующем году отвлечь значительные силы врагов от похода на север. Но об этом потом. Сначала о Кроне, тилукменах и золотом коне.

Так вышло, что саму золотую статую я не видел. Солта, правда, отлил железную копию, которая украшает теперь главную площадь Лопра, где ею может полюбоваться любой желающий. Конь совсем невелик, примерно с собаку. Золото – тяжелый металл, при относительно небольшой величине весит драгоценное животное около пятидесяти килограммов. Когда его отправляли по назначению, я находился в Прамине, в незваных гостях у наместника. В незваных и негаданных. Проще говоря, я был у наместника в плену. С Кроном мы расстались у городских ворот. Не имея возможности мне помочь, он постарался поскорее уведомить о моем аресте гномов. Как ни понукал Крон коня, обоз гномов он смог догнать лишь у въезда в долину. Принесенное им известие повлекло события, которых я никак не мог ожидать, – друзья отправились меня освобождать. Признаться, я был тронут таким участием, но это не отменяет отчаянности их поступка. Прамину осадил пятитысячный отряд гномов с камнеметами и станковыми арбалетами. Хорошо, что всё закончилось быстро, иначе они собрались бы под стенами Прамины в полном составе. Или быстрее взяли бы ее штурмом – я их все-таки смог чему-то научить. О преимуществе в виде лучших метательных машин и более качественного вооружения не стоит и говорить. Ни одна армия на сотни километров в округе не имеет подобного оснащения и не может похвастаться такой слаженностью действий. Им бы еще прибавить индивидуального мастерства во владении ручным оружием, но такому сразу не научишься. Пять десятков мечников-инструкторов, нанятых в вольном городе Гремене, трудятся без перерыва, передавая гномам свои умения. Остальное – дело времени, выиграть которое стало для меня первостепенной задачей. Оно даст возможность как следует натаскать гномов в бою на мечах. Это не менее важно, чем достроить укрепления.

Время, время… Это то, что нам сейчас необходимо. Чем дальше удастся отсрочить набег тилукменов, тем больше шансов у нас к нему как следует подготовиться. Идеальным вариантом было бы навсегда избавиться от угрозы в лице степняков. Лучшая битва – та, которой удалось избежать. Древние китайцы знали, о чем говорят.

Неисповедимы пути жизни. Война – это то, чем я хотел бы заниматься меньше всего. С куда большим желанием я занялся бы строительством или развитием промышленности. Только вот строить приходится метательные машины и укрепления для гномов. Будь на месте этих ребят кто-то другой, я бы за такое не взялся. Гномы – трудяги, и экспансия совсем им не свойственна. Разве что построенные корабли будут способствовать развитию торговли. Ирония судьбы – это тоже было следствием оборонной стратегии. Лучше всего было бы втянуть в эту торговлю и кочевников, вот только пока это не представлялось возможным. А вот идущие по реке Хат корабли, полные товаров, должны отвлечь внимание степняков от далекой долины гномов. Только вот гномьи поселения относительно невелики, поэтому просто необходимо вовлечь в нашу затею еще и Абудаг. Те небольшие караваны, что изредка пытаются отправить купцы Абудага посуху, никак не могут обеспечить оживленность торговли. Да и перехватить караван, идущий в степи, кочевникам не составляет никакого труда. Иное дело – выйти на простор реки Хат. Кораблей у тилукменов нет, лодок и тех немного.

А главное – это осуществимо: Ропа, бегущая с севера на юг и пересекающая всю империю, вполне судоходна для небольших кораблей. Затем нужно пройти вверх по полноводной Хат, минуя кочевья тилукменов, расположенные по обеим сторонам этой реки, – и вот они, вольные города. Когда-то процветающие, а ныне едва сводящие концы с концами. Пустынные пристани Гремена говорят сами за себя. В остальных поселениях мне не довелось побывать, но, думаю, там дела обстоят не лучше. Торговля, которую там ведут, скудна, сухопутные караваны немногочисленны. Да еще дань, которую они вынуждены платить тилукменам.

Возрождение водного пути пошло бы многим на пользу. В том числе и самой империи. Ее торговые караваны ходят к вольным городам почти беспрепятственно. Кочевники не забывают получать с них мзду, грабить же остерегаются, не желая испортить отношений с империей. Правители думают, что так будет вечно. Ха! Стоит степнякам набрать силу, и все изменится. Ни имперские караваны, ни имперские пограничные города не смогут себя чувствовать в безопасности. История повторяется – племена, объединяющиеся для военных походов, непременно будут искать новые цели. К несчастью, когда это станет ясно всем, будет слишком поздно. О жителях долины придется забыть, если они не сумеют защитить себя сами. Спрашивается, при чем здесь я?

Так уж получилось. Будучи по рождению человеком, среди гномов я принят как свой. Они даже присвоили мне звание «почетного гнома». Чего на памяти ныне живущих не встречалось. Но если и этого доказательства мало, то признание мастером и вручение личного клейма… Для гномов это серьезно, такими вещами они не шутят. Предложенный мною метод горячей штамповки позволил за три недели полностью оснастить доспехами всех воинов, участвующих в отражении первого набега тилукменов. Мне как изобретателю и присвоили товарный знак, которым гномы теперь метят изделия, произведенные методом горячей штамповки. И даже проценты с продажи этих товаров мне отчисляют. Признаться, я немеркантилен. Когда нам требовалось срочно оснастить гномов броней, о деньгах я совершенно не думал. О чем думал? О той неподъемной ноше, которую взвалил на себя, решив заняться организацией обороны долины. Научить гномов элементарным приемам боя? Ха, если бы только это. Разработать систему вооружения и быстро наладить его производство, придумать систему сигналов, позволяющую организованно действовать в бою, организовать постройку метательных машин и хитрых ловушек, призванных перекрыть вход в долину. И все это за три недели.

Будь на месте гномов кто-то другой, все мои усилия пошли бы прахом. Но эти ребята – умелые мастера. За мной были идеи, за ними – их реализация. Я так привык к этим невысоким плотным крепышам, что по окончании отражения набега не спешил уезжать. Да и куда? Меня никто не ждет в империи, из которой я решил в свое время перебраться в восточные княжества. Но и там идти мне некуда. Единственное место, где мне по-настоящему рады, – это долина гномов. Правда, барон Людвиг тоже предлагал податься к нему на службу. Но что я там забыл? Конечно, не реши я остаться у гномов, еще можно было бы рассмотреть этот вариант. Но ведь служба, пусть и у такого умного человека, как барон, – дело подневольное, в то время как почетное звание ставит меня на один уровень с мастерами-гномами. А в делах, касающихся обороны, и того выше. Для них не зазорно признать авторитет того, кто разбирается в чем-то лучше, чем они сами. На этом построено их общество. Это позволяет им объединяться для работ, требующих значительных ресурсов. Мастер-кузнец, имеющий личное клеймо и изготавливающий штучные изделия, при необходимости не считает зазорным поучаствовать в общем труде. То же самое относится и к мастерам других профессий. Наиболее уважаемые из них входят в совет, который и принимает все значимые решения. Гномы звали в совет и меня, но я пока не решил, стоит ли принимать это предложение. В тех вопросах, где я компетентен, всегда готов помочь, но стоит ли тратить время на обсуждение всех вопросов, касающихся жизни долины? Да и времени на то, чтобы заседать в совете, у меня зачастую не бывает.

За всеми этими рассуждениями я совсем забыл рассказать о Кроне и золотом коне, а история эта стоит того, чтобы ее поведать.

В то время когда гномы осаждали Прамину, Крон с отрядом в пятнадцать наемников из его родного города Гремена направлялся на юг. Ехал он с тяжелым сердцем, упрекая себя в том, что не участвует в осаде города и моем освобождении. Это он зря – все дело обошлось несколькими предупредительными выстрелами дальнобойных камнеметов и выпущенным из станкового арбалета болтом. Наместник не захотел конфронтации, и все разрешилось мирно, к всеобщему удовлетворению. Но Крон об этом не знал и потому был хмур и угрюм, коря себя за то, что оставил меня в Прамине. Хотя поступил он совершенно правильно. Ввяжись он в потасовку, кто предупредил бы гномов о моем аресте? С этим Крон еще мог согласиться, но и позже он не смог вернуться. Решение было однозначным – Крону с отрядом действовать по составленному мной плану. А именно получить от гномов золотого коня и как можно быстрее доставить его в Гремен к барону Людвигу. Дальнейшие действия были заранее определены – барон должен был переправить коня хану Хутуму. Запасной план предусматривал вариант, когда конь окажется у другого хана с тем непременным условием, чтобы Хутум об этом узнал. План этот был составлен на случай, если отряд Крона попытаются ограбить. Именно поэтому вариант отправки денег в монетах был мною забракован. На монетах нет подписи, расползутся они по степи – и как отличишь одну от другой? В то время как золотой конь был один, и у меня оставались определенные надежды, что он уцелеет в любой ситуации.

Путь, по которому кочевники весной приходили с набегом, для поездки не годился. В этих растревоженных местах каждый странник был предметом повышенного внимания. Дорога, расположенная западнее (та самая, по которой я ездил в Гремен), тоже была небезопасна. На обратном пути нам пришлось здорово нашуметь. Крон об этом знал, он и сам был участником тех событий. Оставалось уклониться к востоку или еще дальше к западу. Оба варианта имели как плюсы, так и минусы.

Восточнее степь была гораздо менее плотно населена, был шанс доехать до Гремена, не повстречав на пути тилукменские отряды. В то же время в этом глухом углу можно было нарваться на отщепенцев, не состоящих в племени и промышляющих разбоем. Тилукмены все были не против пощипать проезжих путников, но большинство крупных племен пропускало караваны вольных городов реки Хат, удовлетворившись небольшим откупом. Для плана номер два вариант западной дороги был гораздо предпочтительнее.

Направившись по тракту к Прамине, Крон со вздохом свернул, не доезжая влево, в объезд городов империи, и, лишь полтора дня проехав на юго-запад, повернул на юг.

Пригоршня серебряных монет являлась хорошим пропуском. Расставшись с двумя пригоршнями, отряд Крона мог бы беспрепятственно свернуть к Гремену, но неожиданно возникший вариант заставил Крона склониться к плану номер два.

Отряд поднялся на очередной холм, и им открылось любопытное зрелище – охота, развернувшаяся в степи.

Два десятка тилукменов преследовали антилопу. И все бы ничего, охота и охота, если бы не одно «но» – антилопа мчалась прямо к холму, с которого спускались всадники из Гремена. Обалдевшее от гонки копытное не понимало, что бежит навстречу смерти. Что было делать Крону? Вмешиваться в чужую охоту – занятие не самое благородное. Отряд из Гремена остановился, надеясь, что антилопа свернет с пути и обогнет холм. Не тут-то было – животное мчалось вперед, тилукмены, пришпоривая коней, скакали следом. Правильно ли поступил Крон? Когда до антилопы оставалось шагов пятьдесят, он вскинул лук и, пронзенная стрелой добыча упала на склоне холма.

Разгоряченные преследованием кочевники взвыли от досады. Они чуть было не бросились в бой, всадники из Гремена не убирали рук с мечей, но все обошлось. Покричав минут десять, тилукмены рассмеялись.

– Хороший охотник на чужую дичь! – сказал один из них, обращаясь к Крону.

– Дичь глупа. Она сама нашла мою стрелу.

– Дичь глупа. А охотник?

Спутники тилукмена рассмеялись. Крон скрипнул зубами, но постарался скрыть свое недовольство – миссия была слишком важна.

– Охотник признает, что это не его дичь.

– Охотиться на чужую дичь – плохая привычка.

– Охотник всегда поймет охотника.

– Может быть. Если захочет понять.

Намек был вполне прозрачен. Стремясь избежать схватки, Крон не поскупился на подарки.

Тилукменский отряд оказался из числа приближенных хана Маджарга. Это был один из крупных ханов правобережья, его кочевье находилось в двух днях пути.

– Удачи славным охотникам, – пожелал Крон.

Степняки о чем-то посовещались и озвучили предложение:

– Будем рады таким гостям.

В другой раз Крон предпочел бы вежливо отказаться, но сейчас такое удачное стечение обстоятельств не использовать было бы непростительно. В сопровождении охотников отряд Крона направился в кочевье Маджарга.

Этому-то хану Крон и оставил драгоценный дар, попросив сохранить до той поры, пока не придет время его отдать. Глаза Маджарга восхищенно загорелись. Крон же с отрядом поспешил поскорее убраться из кочевья. Пришпорив коней, они почти без остановок скакали в Гремен, где и поведали обо всем барону Людвигу.

В общем, когда гонцы хана Хутума приехали к хану Маджаргу за золотым конем, правитель успел уже привыкнуть к тому, что это чудо находится у него. Обходительно приняв гостей, хан отправил их обратно ни с чем, объяснив, что такую ценность он не может доверить их отряду и привезет сокровище Хутуму лично. Несколько позже. Прошла неделя, Маджарг отдавать коня не торопился – он так хорошо смотрелся в его юрте, утверждая его величие и заставляя правителей поменьше с завистью смотреть на этот символ его ханской власти. Хутум требовал отдать коня, Маджарг всячески затягивал этот вопрос, дело шло к междоусобице. Остальные ханы пытались примирить этих двоих.

Через месяц Крон вернулся в долину гномов с добрым известием – в этом году степнякам будет не до набегов. Не слишком большая плата за отсрочку до следующего года. Жаль, что этот фокус можно провернуть только один раз. Вот потому-то на следующую весну и было намечено открытие судоходства по маршруту Абудаг – вольные города реки Хат.

Должен сказать, для упрямства купцов была веская причина – низовье Ропы считалось территорией, непроходимой для речных кораблей. Дикие племена, поселившиеся в тамошних лесах, нападали на торговые караваны. Риск не дойти до места был слишком велик, что привело к почти полному исчезновению речного судоходства на этом маршруте. Будь моей целью извлечение прибыли, можно было бы придумать экспедиции и получше, но мне нужен был именно этот водный путь по причинам, о которых уже говорилось.