ДЕНЬ СЕМНАДЦАТЫЙ

После завтрака все мы остались в Большом зале Слуги убрачи со стола, и теперь наступило время, когда должны были прозвучать объяснения.

Мугид даже в такой, казалось бы, необычный день не переменил своего одеяния: он по-прежнему оставался в серой хламиде, с неизменным нарагом на поясе.

— То, о чем вы внимали вчера, господа, до сих пор было известно лишь небольшому количеству людей, — заявил он, начиная свой рассказ. — История Крина, как правило, подается в современных научных трудах без упоминания о той роли, которую сыграли в ней древние Боги Ашэдгуна. Мы, повествователи, являемся теми немногими, кто хранит правду о подобных событиях и несет ее через века. Поэтому мы обладаем некоторыми способностями, не свойственными обыкновенным людям. Среди подобных способностей — возможность почувствовать, где находится тот или иной внимающий. Это не означает, что я все время осведомлен об этом. Просто при необходимости и определенном напряжении с моей стороны я могу сие выяснить. Что и произошло позавчера утром.

Дабы вы не волновались, я солгал вам, сам же озаботился тем, чтобы возвратить господина Нулкэра, — вежливый кивок в мою сторону, — обратно. Были посланы слуги (как вы понимаете, сам я не мог отлучиться).

Они отыскали нашего беглеца в состоянии, близком к умопомешательству. Видимо, сказалось нервное напряжение последних дней, проведенных им в коридоре. С трудом доставили в башню и пошли звать меня. Господин же Нулкэр в это время… хм… несколько поторопился с выводами и принялся кричать.

Мугид выдержал паузу, чтобы все мы как следует прониклись сказанным.

— Что же касается объяснений господина Нулкэра, то, думаю, он захочет дать их мне одному, чтобы не отнимать понапрасну ваше время. Не так ли?

Я взвесил все «за» и «против». Было ясно, как день, что рассказ старика шит белыми нитками. Однако же он хочет переговорить со мной наедине. Боится, что я стану задавать опасные вопросы? Хочет договориться?

Только сейчас я понял, что вполне могу поторговаться с ним. Сумка в обмен на книгу. Книга, конечно, не моя, но ведь и господин Чрагэн не является ее законным обладателем. К тому же останется перевод, который я смогу отдать «академику» в качестве компенсации.

Я согласился.

Зато свое несогласие выразил тот, от кого ожидать подобное можно было меньше всего. Господин Шальган, «генерал в отставке».

— Минуточку, — сказал он, и родившиеся было шепотки вновь затихли. — Минуточку. Напомню вам, уважаемый господин Мугид, один эпизод из вашего же повествования. То место, где Пресветлый Талигхилл вспоминает о случившемся с ним. Это ведь он был в теле господина Нулкэра, не так ли?

— Не знаю, — пожал плечами повествователь. — Как вам известно, Пресветлому Талигхиллу снились необычные сны. Возможно, то, о чем идет речь, — лишь один из них…. Кстати, господа, я совершенно забыл! Вчера, когда слуга отозвал меня, я получил весьма утешительное сообщение. Да вот, можете сами слышать.

В голосе Мугида скользнуло едва заметное облегчение.

Мы слышали. Все мы слышали это — отдаленный звук мотора.

— Неужели спасатели?! — воскликнула госпожа Валхирр.

— Думаю, если вы подниметесь на колокольню, то сами сможете в этом убедиться, — заметил Мугид.

Как грубо он сыграл, — восхищенно подумал я. — Но ведь получилось!

Внимающие вскочили и поспешили к лестнице, все до одного. Остались я да старик.

— Итак, — сказал Мугид и внимательно посмотрел на меня.

Я кашлянул и опустил взгляд. Говорить с повествователем не хотелось, тем более — рассказывать, как все было на самом деле.

— Можете ничего не объяснять, — неожиданно сказал он. — Я и так все знаю. Если пожелаете, поговорим после последнего сеанса. Сейчас же скажите мне лишь одно: где фолиант?

Я взвесил все «за» и «против» и…

— Молчите! — прогремел за моей спиной голос. — Молчите, юноша! А вы, уважаемый, постарайтесь сделать так, чтобы ваши руки были у меня на виду.

— Вот уж от кого не ждал подобного, так это от вас, господин Чрагэн, — невозмутимо заявил старик. — И что же вы собираетесь делать с этим пистолетом, а?

— Стрелять, если понадобится.

Я постарался не шевелиться: он не сказал в кого.

— Что вам нужно? — осведомился Мугид.

— То же, что и вам. Фолиант. Вы ведь его перевели, Нулкэр, не так ли?

Я медленно кивнул.

— Где он?

— У меня в комнате.

— Ну, поднимемся в вашу комнату, — согласился господин «академик». — И вы, Мугид. Нам следует о многом поговорить. Но, если можно так выразиться, при закрытых дверях.

Повествователь пожал плечами:

— Как вам угодно. Но прошу, опустите пистолет. Во-первых, это не делает вам чести, а во-вторых, при желании я давно бы уже обезвредил вас.

Он едва пошевелился — и блестящая пластинка метательного ножа задрожала рядом с моим плечом. Второй раз за последние несколько дней! Не многовато ли?

Хорошо хоть, Чрагэн оказался мужиком с выдержкой и не выстрелил. Он попросту убрал пистолет и кивнул:

— Пойдем

И мы, чинно и мирно, как цивилизованные люди, двинулись ко мне в комнату.

Здесь господин Чрагэн плотно прикрыл дверь и пригласил всех садиться. Потом обратился ко мне:

— Где же перевод?

— В тумбочке.

— Достаньте, пожалуйста.

Я извлек и выложил на стол плесневелый фолиант, блокнот с переводом и «Феномен Пресветлых».

— Ну что же, — неожиданно улыбнулся Мугид. — Вы прочли эту книгу, господин Нулкэр? Я пожал плечами:

— Если вы имеете в виду «Феномен» — не полностью; не хватило времени. Так, выборочно.

— О чем же именно, если не секрет?

— О суурах, о повествователях, о феноменоносителях. Ну и так, по мелочи.

— В таком случае вам будет проще понять, — удовлетворенно заявил старик. — А вам, господин Чрагэн, вам знакомы эти представления?

Тот сухо кивнул:

— Более чем.

— Вот и хорошо. Приступим, господа. Читайте, Нулкэр.

— Что читать? — не понял я.

— Перевод. Ваш перевод. Ну же, начинайте. Я пожал плечами и открыл блокнот:

— Первую страницу я перевел раньше и уже читал вам, господин Чрагэн. Но, с вашего позволения, повторюсь.