К тому времени, как остальные заканчивали рядом с ним спуск, Джон Стар в отчаянии озирался, выискивая возможности бегства из шахты. Перед ним лежала поверхность желтой дождевой воды площадью в тысячу квадратных футов. Над ней с каждой стороны возвышалась блестящая черная стена огромного здания, самое низкое из которых было выше гордого Пурпурного Холла. Здесь и там в стенах виднелись высокие двери, однако ни до одной из них не мог добраться никто, за исключением летающего существа. На фоне красного маленького квадрата неба над бездной плавно спускались преследователи-медузиане — маленькие зеленоватые диски на алом фоне.

— Пути нет! — пробормотал он Джею Каламу, с плеском спрыгнувшему рядом с ним. — На этот раз нет. Я думаю, они теперь убьют нас.

— Но путь есть, — сказал быстро и напряженно Джей Калам. — Если у нас хватит времени. Небезопасный. Неприятный. Это мрачный, отчаянный шаг. Однако это лучше, чем ждать, когда они нас прикончат. Пошли! — воскликнул он, когда Жиль Хабибула последним соскользнул, стеная и дрожа в холодную воду. — Нельзя терять времени.

— Куда? — спросил Хал Самду, с плеском шагая рядом с ними по желтой воде. Аладори все еще сидела у него на спине, устало вцепившись. — Тут нет пути.

— Дождевая вода, — кратко пояснил Джей Калам, — она ухитряется найти выход.

Он бежал, расплескивая воду и показывая путь к отверстию для стока воды. Желтый водоворот десяти футов в поперечнике ревел над тяжелой металлической решеткой.

— Мои несчастные смертельные глаза! — просопел Жиль Хабибула. — Мы что, должны нырнуть в жалкую канализацию?

— Должны, — заверил его Джей Калам, — или будем ждать, когда нас убьют медузиане.

— Пожалей мои дорогие старые кости! — взвыл Жиль Хабибула. — Быть засосанным в пучину и утопленным как жалкая крыса! И чтобы потом вынесло в желтую реку, где, знает сладкая жизнь, тебя разорвут и проглотят коварные твари. Ах, Джей, это смертельно злой день!

— Мы должны поднять решетку, если сможем.

Хал Самду отпустил Аладори, и та неуверенно выпрямилась, дрожа и озираясь.

Едва удерживаясь на ногах в кружащейся желтой воде, четверка собралась возле края круглой решетки, вцепилась в нее, напрягая мускулы. Она не двинулась.

— Смертельная петля! — воскликнул Жиль Хабибула, ощупывая край.

Пошатываясь в безумном потоке, бившем по ногам, Хал Самду стучал по петле и расшатывал ее одной из ног треножника. Джон Стар взглянул в квадрат лилового неба и увидел черные круги медузиан. Они уже были больше и находились на полпути вниз.

Гигант бил и расшатывал петлю, однако тщетно. Джон Стар попытался помочь ему, и Джей Калам вместе с ним. Бешеный поток желтой воды бурлил над петлей, сводя на нет их усилия. Даже не давая устоять на ногах.

— Это Эрик Ульмар предупредил их, — сказала Аладори, и в голове ее были лед и глубокое презрение. — Он на одном из них. Я вижу, как он показывает на нас.

Они возобновили попытки сбить петлю своими неуклюжими инструментами, тяжело дыша, слишком занятые даже для того, чтобы посматривать навстречу приближающейся смерти. Наконец, изогнутый металл сломался.

— Начали! — пробормотал Хал Самду.

Они снова схватились за решетку, поднимая ее. Под их объединенными усилиями решетка слегка приподнялась и вновь опустилась под давлением ревущего течения. Они попробовали опять. Жиль Хабибула задыхался побагровев. Огромные мускулы Хала Самду вспучились, дрожа от напряжения. Даже Аладори пыталась помочь, но решетка не поднималась.

Медузиане снижались. Бросив на них взгляд, Джон Стар увидел целую стаю. Некоторые несли черные устройства, должно быть, оружие. Один — Эрика Ульмара, сидящего и жестикулирующего в черном сплетении змей.

— Мы должны поднять!

Они попытались снова, в новом положении. Решетка вдруг поддалась, оказавшись неожиданно легкой под потоками бушующей воды.

Перед ними разверзся открытый колодец, и он был восемь футов в поперечнике. Бушующая вода бросилась в него со всех сторон, не образовав даже бреши. Это была желтая воронка с пенными краями. Грозный, яростный глухой рев бешеного напора воды поднялся над нею.

Джон Стар помедлил, глядя в свирепую желтую пасть с болезненной тошнотой. Казалось самоубийственным нырять в этот водоворот, позволить засосать себя бурой глотке, беспомощно крутиться в канализации, биться о стены и, наконец, оказаться среди ужасов огромной реки.

И Аладори! Это было невозможно.

— Мы не можем, — закричал он Джею Каламу, перекрывая рев. — Мы не можем бросить ее туда.

— Смерть моя! — хрипло выдохнул Жиль Хабибула. Цвет его лица сменился мертвенно-бледным, с нездоровой зеленью. — Это смерть. Коварная завывающая гибель и жуткое удушье!

Джей Калам взглянул на опускающихся медузиан, которые были уже близко, на их черное оружие и на Эрика Ульмара, висящего в колыбели из змей. Он мрачно взглянул на Аладори. На лице его был безмолвный вопрос.

Она посмотрела вверх, и на бледном лице появилось презрение. Серые глаза, холодные и уверенные, хотя и слишком яркие и в тенях усталости, оглядели четверых мужчин и обратились к грохочущему водопаду. Она помедлила. Затем странно улыбнулась. Она сделала едва заметный жест прощания и нырнула в желтую ревущую воронку.

Джон Стар был поражен внезапностью, с какой она прыгнула, и холодной безрассудной смелостью девушки. Прошло мгновение, прежде чем он оправился, отбросил собственный ужас перед этой алчной воющей пастью. Он отшвырнул свое импровизированное оружие и прыгнул за ней.

Пролетев двадцать футов в пенном желтом водовороте, он нырнул в поток.

Сумрачное красное свечение мгновенно погасло. Под черным городом, в кромешной тьме, его крутило как щепку. Спустя немного времени, ему удалось вырваться на поверхность. Дождь шел в полную силу, так что все было заполнено водой. Он ободрал руку о край трубы, однако смог вдохнуть скверного зловонного воздуха. Он снова набрал воздуха и закричал: «Аладори!», но тут же осознал тщетность этой попытки. В этом ревущем потоке она бы ничего не услышала. Да если бы и услышала, что толку?

Поток внезапно повернул, и за углом он едва не задохнулся в комьях пены.

Вновь, спустя бесконечное время ожидания, борьбы за то, чтобы удержаться на плаву, вдохов, когда это было возможно, он оказался в глубоком быстром потоке. Здесь водоотвод был заполнен целиком. Яростная вода плескалась и пенилась под самым верхом. Ему редко удавалось найти открытое пространство, чтобы наполнить легкие воздухом. Его толкало дальше и дальше, пока он не почувствовал, что не может больше бороться со свирепым потоком, пока усталое, израненное тело не запросило пощады, пока легкие не завизжали, требуя чистого воздуха, а не гнусной вони в пенных карманах грохочущего потока.

Он подумал, что нельзя упускать следующий момент, когда перед ним опять окажется широкий канал. Поток затянул его снова. Казалось, прошли часы, пока он, преодолевая боль, раздирающую легкие, стремился подняться на поверхность, и он вынырнул, чтобы оказаться рядом с металлом. Воздуха здесь не было. Каким-то образом он не позволял воде попасть в измученные легкие. Бедная Аладори! Неужели она тоже переносит все это? А трое остальных? Если они нырнули прежде, чем опустились медузиане, смогут ли они выжить?

Внезапно он оказался во власти дикой, яростно ревущей пены. Его вновь затянуло, и жестокий вес воды сдавил грудь. Устало пытаясь подняться на поверхность, едва живой, чтобы чувствовать победу, он увидел свет.

Он прорвался сквозь желтую пену, благодарно глотнул чистого живительного воздуха открытого пространства, совершенно не думая о красном, медленно убивающем газе, что содержался в нем.

Вверху, с одной стороны, было мрачное небо, и там бушевала буря. С другой стороны была металлическая стена черного метрополиса в милю высотой. Его выбросила в волны желтой реки. Кипящий, изборожденный легкими линиями пены, испещренный воронками водоворотов, поток несся вдаль, шириной в десять миль, столь обширный, что низкая темная линия джунглей на дальнем берегу почти целиком терялась в густых темных сумерках.

Позади, на многие мили, он омывал основание могучей стены, пока не достигал незабываемого барьера черных шипастых джунглей. Он уже в течение месяцев путешествовал по желтой реке. Он научился встречать тысячи ее опасностей. Но тогда с ним находились остальные, тогда он был на плоту, тогда они были вооружены против яростной жизни реки, неба и джунглей.

Он безуспешно озирался в поисках Аладори. Когда он восстановил дыхание, то стал выкрикивать ее имя. Однако издавал лишь тонкие бесполезные звуки. Голос его был слабым, хриплым и тонул в шуме реки. Поток ревел, встречаясь на выходе из дренажной системы с водами реки. Но внезапно он увидел ее в сотне ярдов ниже по течению. Голова ее была совсем крошечной и подпрыгивала, как поплавок, над кипящей желтой поверхностью. Он понял, что тело ее слишком маленькое, слишком хрупкое и слишком усталое, чтобы долго бороться со свирепой рекой. Он неуклюже поплыл к ней, полумертвый от усталости. Бурлящий поток нес ее от него. Он уносил ее все дальше и быстрее, чем Джон Стар мог плыть. Дикие волны издевались над ним, а он, близкий к безумию, ревел проклятия, словно имел дело со злобным разумным существом. Она увидела его. Из последних сил она поплыла навстречу ему через желтую пену. Их несло в тени под стеной. Иногда он оглядывался, надеясь, что кто-нибудь из остальных выбрался живым, однако никого не видел. Аладори скрылась из глаз, когда он был менее чем в дюжине футов от нее, затянутая безжалостным течением. Она появилась снова, когда он уже был готов нырнуть за ней, беспомощно барахтаясь в капризной реке.

Он поймал ее руку и положил на свое плечо.

— Держись! — прохрипел он. И добавил с последней мрачной искоркой воодушевления: — Если только можешь доверять Ульмару.

Коротко, призрачно ухмыльнувшись, она вцепилась в него.

Желтая бурлящая пена несла их вдоль могучих стен к речному берегу. Там ждали шипастые джунгли.