Глава 11

— Что это? — Командир гвардии с недоумением рассматривал хрустальный шарик на простенькой с виду, но на самом деле практически неразрываемой и не снимаемой с владельца против его воли цепочке.

— Ключ от вечности, — пожал плечами Келеэль, — хотя, наверное, ваши головорезы ему скоро другое название придумают. Моя новая разработка. Думаю, в свете последних событий она может вам ой как понадобиться. Князю я уже тройку таких вручил.

— Об авторстве этого амулета я догадался. — Скептический настрой первого клинка Западного леса, который, в отличие от большинства эльфов, к архимагу ни малейшего почтения не испытывал, считая себя если и не ровней, то по крайней мере птицей одного полета, никуда не исчез. — Но зачем нужна такая груда этих висюлек, что хватит на всех моих бойцов? Вы же отлично знаете, что многие артефакты конфликтуют между собой, а на снаряжении лучшие воины королевства не экономят, так что у них и своих магических вещиц хватает.

— Полагаю, некоторым из них придется пересмотреть свое обмундирование. Эта, как вы выразились, висюлька дает ее обладателю всего одно преимущество. Но зато какое!

— И какое же? — Скепсис из голоса командира гвардии только что не сочился.

— Ну если кратко, она обеспечивает возможность массового воскрешения, — скромно сознался древнейший маг мира.

— И вы считаете, мои бойцы согласятся нацепить на шею эту мерзость? — Эльф уставился на артефакты, как на ядовитых змей. — Носить на себе преобразователь в нежить, пусть и особо мощную… да на это никто не пойдет… может, пара-тройка напрочь отмороженных магов, не больше.

— Я считаю, что вас рановато сочли пригодным для столь ответственного поста, — разозлился Келеэль, с которым уже никто из сородичей не рисковал разговаривать подобным тоном. И которого изрядно разозлила критика его… ну почти его, без всяких сомнений, шедевра. — Или что кое-кому тут не помешает прочистить уши. Я сказал не «поднятия», а «воскрешения»! Если кого-то убьют с ключом от вечности на шее, то его сможет вернуть к жизни, полноценной, хочу заметить, жизни, не то что любой архимаг, но и сильные магистры! Или гвардия настолько зазналась, что отказывается, подобно простым смертным, умирать? Так враги быстро спесь собьют.

— Ну… был неправ, — признал свою ошибку мастер меча, уже с несколько большим почтением рассматривая творение древнейшего в мире эльфа. — Воскрешение, разумеется, стоит дорого. И почти всегда не деньгами. Такие артефакты действительно полезны. Как ими пользоваться?

— Надеть! — недовольно буркнул архимаг. — А когда сделавший это сдохнет, то поступить с ним как с тяжелораненым, задержанным целителями на границе жизни и смерти. То есть уточняю специально для особо одаренных, переправить в ближайшее здание гильдии магов. И все. Там дальше разберутся, я им подробные инструкции уже отправил. Срабатывает, правда, не во всех случаях. Нужно, чтобы тело было в приличном состоянии, горстку праха или пепла вам все же придется тащить к кому-нибудь владеющему высшей магией. Но в любом случае моя новая разработка сократит безвозвратные потери в несколько раз.

Капитан гвардии тут же рассыпался в витиеватых извинениях за свои предыдущие слова и плохие манеры. Возможно, он был не самым легким в общении эльфом, но жизнь своих бойцов, как опытный командир, ценил. И ради их сохранения был готов на многое. Даже на вежливость.

Сказавший мастеру меча все, что он о нем думает, благо свидетелей рядом не было, архимаг получил в ответ поток столь же непристойной брани, после чего два очень опасных в общении субъекта едва не расстались со взаимным удовольствием. Друг друга они знали давно, и занимаемые ими в жизни их общего государства места требовали умения работать совместно. Но не требовали взаимной приязни. Чему оба эльфа, приравниваемые по мощи к маленькой человеческой армии, искренне радовались.

Архимага, уже наполовину скрывшегося в портале, остановил окрик князя:

— Наставник, подождите!

— Да? — Келеэль развернулся и погасил энергоемкое заклинание.

— Мне через посольство Древнего леса ответ пришел. — Странно, но правитель государства выглядел несколько растерянным. — Скажите, а вы уверены, что за всеми нашими бедами стоит третий лорд-жрец Висфоэль?

Чего-чего, а такого вопроса архимаг не ожидал.

— Практически полностью, — осторожно ответил он. — А в чем, собственно, дело?

— Ну если верить тому татуированному чародею, которого я все-таки оставил в наших границах, место Висфоэля уже три месяца как занято его сыном. А сам он вместе с небольшой свитой пропал без вести и, судя по результатам магического поиска, скоропостижно скончался.

— Оригинально, — подумав, решил архимаг. — Нет, мне, конечно, случалось враждовать с живыми, притворяющимися мертвыми, равно как и с искусной нежитью, маскирующей свое состояние, но чтобы мой… союзник… не сумел отличить одно от другого… быть такого не может. По определению. И подробности лучше у меня не спрашивай. А вот детали сообщения из Древнего леса хотелось бы услышать.

— Может, это просто для отвода глаз ляпнули? — предположил глава гвардейцев. — Мы тоже, бывало, объявляли некоторых своих агентов умершими, чтобы им работалось легче.

— Не того уровня фигура, — покачал головой Келеэль. — Тебя, меня, князя или вот лорда-жреца маскировать бесполезно. Шкуру миролюбивой коровы натянуть на минотавра, и, если не приглядываться, это может сработать, но вот дракон в нее не влезет при всем желании. Так все же что, по мнению дражайших родственничков с востока, веков пять бы их не видеть, случилось с Висфоэлем?

— У него была уважительная причина, — развел руками князь. — Дроу. Чуть меньше полугода назад под горами, окаймляющими Древний лес, началось непонятное шевеление появившихся из глубин темных эльфов, не сумевших полностью скрыть свое присутствие. Естественно, войска не стали ждать, пока оно выльется в полноценный набег или масштабную диверсию, и ударили на опережение. Возглавлял атаку известный нам всем лорд-жрец, под чьими землями, судя по результатам разведки, находилось основное скопление врага. В течение девяти дней он гнал оказавшихся не готовыми к преждевременному столкновению, но цеплявшихся за каждый камень подземелья дроу обратно в не знаающие света пещеры. Увлекшись преследованием, Висфоэль вместе со своей малой свитой оторвался от основной массы войска и пропал. Ни его, ни слуг, ни слуг его слуг, ну и так далее, не нашли. Только клочки эльфийской одежды обнаружили в одном из провалов, ведущих в такие глубокие подземелья, куда даже целой армии наземных существ соваться противопоказано. На заклятия, построенные в том числе и на основе кровных уз, он не отзывался. Учитывая обстоятельства, его сочли погибшим. Теперь я даже вспоминаю, что моему секретарю присылали уведомление об изменениях в составе правителей Древнего леса. Там, если верить моим шпионам, искренне удивились новости, что он жив, а уж при известиях об учиненных им действиях вообще в ужас пришли. Лорды-жрецы нас, конечно, недолюбливают, но прямо сейчас, как оказалось, портить отношения им невыгодно.

— Это еще почему? — удивился Келеэль.

— А мы им должны, — развел руками князь. — Гильдия магов за последнее время накупила у них столько ценных растительных ингредиентов, что осталась должна сумму, ради которой даже эти фанатики себе на горло наступят.

«Не забыть как-нибудь зайти на могилку к тем алхимикам и обрадовать покойных, что с их смертью расплата за совершенные глупости еще не кончилась», — мысленно сделал пометку архимаг и вслух продолжил:

— Все это весьма странно… насчет Висфоэля и произошедших с ним событий, нужно уточнить информацию. Благо есть у меня один свидетель, не особо разговорчивый, правда, но я что-нибудь придумаю… К завтрашнему утру обстановка наверняка прояснится.

— Я буду ждать, — кивнул князь, и архимаг наконец отправился домой телепортом.

Вернувшийся к себе Келеэль уселся в любимое кресло и по многотысячелетней привычке заговорил сам с собой:

— Что ж, пока все идет даже лучше, чем я опасался. Князь, вместо того чтобы бросаться на врагов, круша фамильной силой древние бастионы, активизировал шпионов в государстве наших восточных родичей. Не самый плохой план. Да и плоды он принес… неоднозначные. Протоклис не мог ошибиться, это был Висфоэль, и был он живой, от верховного жреца даже архилич не укроет свою затронутую смертью душу. Неужели древние наконец-то освоили искусство интриг вне своего замкнутого мирка? Не хотелось бы… Но факты твердят об обратном. Если и мой старый друг, и та спасенная из рабства девчонка-древняя твердят одно и то же, то это правда, а значит, родичи с востока уже не столь фанатичны и тупы, как в годы моей юности. Придется и с ними начинать говорить одно, думать другое, а делать третье. Хорошо бы, автором этого, безусловно, талантливого для выходца из их укромного леса, плана оказался какой-нибудь гений-самоучка, устранение которого — дело времени. Но, судя по размаху, если этот наиболее оптимистичный вариант правдив, то убивать придется одного из лордов-жрецов. Или всех троих, для надежности.

Задумавшись, архимаг сотворил перед своим лицом небольшой огненный мячик и придал ему форму лица Висфоэля. Еще парочка заклинаний, — и перед легендарным магом зависли огненные подобия голов всех правителей Древнего леса.

— Кто? — спросил он у пламени, будто надеясь, что оно ответит. — Или я кого-то не учел?

К трем комкам огня добавился четвертый, тоже напоминающий лицо эльфа, но с постоянно меняющимися чертами.

— В любом случае как только князь узнает истинного виновника своих бед, то приложит все усилия к тому, чтобы его обидчик из Древнего леса отправился прямиком в Бездну, — вздохнул архимаг. — Вот только среди имеющихся у него прознатчиков нет ни одного толкового убийцы. Да и если бы был… угробить лорда-жреца или личность, имеющую на них большое влияние, — та еще морока. Тут мастер меча как минимум нужен. Талантливый, умный и хладнокровный, обычный гранд махания клинком, скорее всего, не справится. С суицидальными наклонностями, ибо с места преступления даже ему не скрыться. А еще лучше, чтобы архимаг за дело взялся. Не ценящий свою шкуру и посмертие. В общем, для такого дела нужен специалист, обладающий практически исключающими друг друга качествами. Хм… отправить, что ли, князю для исполнения этой миссии кого-то из своих не совсем покойных коллег, раз уж все равно их разбудил? А на его место изловить кого-то новенького? Да хоть того же изгнанника-дроу, благо от жриц Ллос он при атаке на Норз вроде скрылся. Нет, не возьмет. Гордым воспитанник стал последнее время, да и отомстить своими руками хочет. В крайнем случае — руками подчиненных. Мою нежить он не примет под благовидным предлогом. Ладно, пусть все идет как идет, расспрошу ту девчонку, едва не ставшую жертвой, и буду ждать, пока кто-нибудь из главных действующих лиц этой драмы не совершит фатальную ошибку. Благо на князя следящие плетения давно и прочно навешаны, да и гвардия теперь, сама того не желая, будет служить моими глазами…

Приняв окончательное решение, Келеэль успокоился и взял кристалл, чтобы посмотреть, что нового произошло в каменной пирамиде и ее окрестностях. Да и разведать обстановку перед личным визитом не мешало. Но в этот раз, как он отметил с некоторой долей разочарования, ничего особо интересного не случилось. Так, обычные хозяйственные хлопоты шамана-экспериментатора и других сумеречных эльфов, которых он без зазрения совести к ним привлекал. Что уже само по себе было любопытно, ибо идею того же ключа от вечности архимаг позаимствовал у Михаэля. Да и оружие, называемое им огнестрельным, он уже скопировал и в принципах его работы разобрался. Правда, пока документацией на него он ни с кем не делился, находя в имеющихся образцах мало преимуществ по сравнению с комплектом из добротного лука и зачарованных стрел. Может быть, когда сделают автоматические образцы, давно желаемые воскрешенными им перворожденными…

В общем, в кристалл древний эльф глядел с некоторым энтузиазмом. В его возрасте сложно было найти развлечение, способное развеять скуку. Но наблюдение за молодой колонией перворожденных на эту роль пока годилось.

В просторном каменном зале, упрятанном глубоко под землей, где раньше, видимо, люди-сектанты проводили зловещие церемонии, разместилась лаборатория Михаэля. И там при свете магического пламени шаман, Шиноби и Шура занимались делами, совсем не свойственными обители волшебства.

— Лунная сталь, восемнадцать слитков… — Девушка, с головой погрузившаяся в записи, водила пальцем по корявым строчкам, начертанным на пергаменте. Несмотря на вложенное гипнургом в голову знание языка, почерк у Михаэля был ужасен. Во всяком случае, когда дело не касалось начертания знаков, необходимых для разнообразных ритуалов. Тогда из-под его рук выходили ровные символы, достойные опытного каллиграфа.

— А чем обычная отличается от лунной? — уточнил Семен.

— Ценой. И качеством, — не отрывая глаз от строчек, ответила ему подруга. — Просто местные металлурги — народ жутко хитрый. За разные марки дерут так, будто это разные металлы. Слушай, Мих, а не многовато ли у тебя сплавов, преимущественно дорогих и редких, заявлено? У «Буратинатора» основа ведь не металл, а дерево.

— Которое наращивается на железный каркас, — ответил ей шаман. — Нет, не многовато. В самый раз. Тем более спеца, более авторитетного, чем Келеэль, в этом мире найти затруднительно.

«Невозможно», — мысленно поправил его архимаг, излечившийся от лишней скромности еще в далекой юности.

— Ну я не знаю, — заупрямилась девушка. — Я, конечно, представляю себе только примерную стоимость, но цифра все равно вырисовывается астрономическая. Хотя я ведь относительно рынка черных и цветных металлов владею лишь самой общей информацией. Может, лучше братьев гномов или Цхалина позвать?

— Их тогда придется прикопать здесь же, под какой-нибудь плитой, — покачал головой Семен. — Если они узнают, из чего делаются «Буратинаторы», то смогут примерно представить себе их характеристики. А это уже строго секретная информация, и ее разглашение нужно предотвращать любыми методами. Кстати, Мих, давно хотел тебя спросить: а почему у этих гибридов боевого робота и энта гуманоидная форма? Я еще дома читал пару статей на эту тему, и так ее там критиковали…

— Особенности местного колорита, — развел руками шаман. — Я сначала, признаться честно, хотел сделать что-то вроде большого железного паука, этакого танка на ножках. Колесное шасси в условиях пустыни работает плохо, а гусеничное, как вы с Азриэлем меня убеждали, слишком сложно в производстве и эксплуатации. Но Келеэль уперся рогом. По его мнению, такая форма привлечет жгучее любопытство Ллос и интерес знающих о ее пристрастиях народов. И что хуже — сказать сложно. В этом мире ко всему многопалому и паукообразному относятся с большой опаской и недоверием. Планов же на четырехногое изделие я не составлял, в результате пришлось воспользоваться схемой создания каменного голема, притащенной архимагом. В принципе хорошая конструкция, годится как для драки, так и для грубых работ. Правда, мы ее творчески переработали. Келеэлю идея кабины понравилась, духи или демоны, которых обычно привлекают для управления рукотворными исполинами, все время норовят извратить приказы и плохо разбираются в обстановке на поле боя. Водитель в этом смысле куда надежней. Да и обмануть его, в особенности если он наблюдает окрестности через экран, а не глазами, сложнее, иллюзий-то таким образом не увидеть. Вот если бы архимаг еще не норовил в каждый сустав запихнуть по какой-нибудь сущности с нижних планов…

— Ну работают они хорошо, — не смог промолчать Келеэль, который буквально с боем вырывал при составлении правил характеристики существ, необходимые для работы отдельных узлов всей конструкции, — когда заклинателя боятся.

— В любом случае, получилось неплохо. — Семен осмотрел стоящий в уголке лаборатории «Буратинатор». — И мощь на уровне, и управление легкое… по сути это, скорее, экзоскелет, чем робот. Пусть и способный двигаться без пилота, если воспользоваться дистанционным управлением.

«Эх, хотел бы я узнать, что послужило Михаэлю толчком для переделки проверенных тысячелетним опытом чертежей, — мысленно вздохнул архимаг, вспоминая процесс создания совместного детища механики и магии. — Сразу видно, интересная вещица. Продуманная. Шаман в общих чертах знал, что делать, а вот детали от непосвященных, в том числе и от него, видимо, скрывали… Ладно, получилось действительно неплохо. Даже по моим меркам. Обычного воина можно уравнять с драконом, пусть и частично. Скорости и возможности к полету не хватает. Нет, сделать их вполне реально, но магии получившийся шедевр требовать будет столько, что внутрь только магистра с личным меллорном придется сажать. А ему и без подобного костыля разобраться с рядовым владыкой неба не сложно.

— Им лучше не пользоваться, — покачал головой шаман. — Муторное это дело! Но конструкция действительно впечатляющая, хоть и сложная в производстве. Зато потом ее сломать, это еще ухитриться надо.

— Ну несколько выстрелов из пушки бронебойным снарядом, — пожала плечами Шура, — и этого монструозного буратину можно пустить на растопку.

— Только учти, пожалуйста, что орудий, кроме нас, в этом мире ни у кого нет, — не согласился с критикой своего творения Михаэль. — А среди волшебников боевых магов, вовсю использующих разрушительные заклинания подобной силы, немного.

— Это еще почему? — удивилась эльфийка. — Ты же говорил, что умение сворачивать морды волшебством даже целители изучают первым делом, так как калечить легче, чем лечить.

— Да потому, что чары их заточены на гуманоидов разных типов, — пояснил шаман. — Ты же не будешь по мухе бить молотком? А сообразить сменить хлопушку на что-то посущественнее, нужно время и опыт. Который в боевой обстановке оплачивается кровью не готовой к любым новшествам стороны… Так, Шур, ты подсчеты закончила?

— В общем и целом да. «Буратинатор», по моей оценке, стоит порядка полутысячи золотых. — Девушка задумчиво почесала лоб кончиком небольшой кисточки, которой делала пометки прямо на пергаменте. — Колебания в пределах сотни монет возможны в зависимости от состояния рынка.

— Дороже, чем я надеялся, но дешевле, чем могло бы быть, согласись я на материалы, заявленные Келеэлем, — сообщил шаман.

— Надо было соглашаться, — тут же накинулась на него девушка. — Вы же первые несколько экземпляров целиком из его запасов склепали, получили бы на халяву отделение элитных юнитов!

— Во-первых, бесплатным бывает только сыр в мышеловке, — не согласился с подругой Семен, — во-вторых, тогда пришлось бы переделывать все расчеты. И если с математической частью мы бы сами справились, то изменять необходимые для зачаровывания ритуалы без помощи спеца уровня как минимум магистра несколько неосмотрительно.

«Да ладно, — мысленно не согласился с ним Келеэль. — Каждый молодой маг, как правило, в этой области экспериментирует. И ничего, по этой причине гибнет только пара-тройка из сотни юных чародеев; ритуалистика — предмет почти безопасный. А уж если за начинающим кудесником есть кому присмотреть, при условии, что этот кто-то знаком хотя бы с началами оказания первой помощи, риск и вовсе стремится к нулю».

— Хм, а об оценке используемой магической энергии я не подумала. — Шура уставилась на свои записи. Она явно нацелилась пересчитать цифры. — Мих, она ведь тоже кое-чего стоит, вот только я ума не приложу, как ее оценить.

— Как ресурс, которого на текущие расходы может или хватить, или не хватать, — посоветовал ей шаман. — Но пока беспокоиться не о чем. Меллорны будут снабжать духов энергией бесплатно.

— А как они ее им передают? — заинтересовался Семен.

— В условиях договора был пункт, что свое вознаграждение сущностям придется забирать самостоятельно, — пожал плечами шаман. — Так что понятия не имею. Справляются как-то.

— А как у нас с резервом этого ресурса? — Девушка от мысли пересчитать записи явно не отказалась.

— Одно дерево на текущем уровне своего развития обеспечивает плату нематериальным компонентам двух с половиной «Буратинаторов». Но с течением времени их возможности будут расти. До нескольких десятков где-то, это от места произрастания зависит.

— Это что, — озадачился Шиноби, — нам надо закупать материалы только в расчете на семь комплектов?

— Можно на десять, — разрешил шаман. — Я их еще немного подращу, а вот потом придется растаскивать деревья в стороны. И без пригляда не оставлять. Не своруют, так срубят, чтобы из древесины артефактов наделать.

— Пять тысяч золотом. — Шура покачала головой. — Немалая сумма…

— Имеющаяся у нас наличность составляет в несколько раз большую сумму, — возразил ей Михаэль. — И это без учета разных ценных вещиц и драгоценностей. Так что исцелись, пожалуйста, от амфиботрофной асфиксии.

— Чего?

— Жабу, говорю, уйми. Монетами мы ни себя, ни свои земли, между прочим, источник будущего дохода, не защитим.

— Да ладно-ладно. — Девушка примиряюще подняла руки. — Я же не против. Особенно если мы заодно с закупками необходимых для вашей магороботехники металлов приобретем кое-что из средств производства. Я тут как раз списочек приготовила.

— Да не вопрос. — Шаман послал к эльфийке мелкого духа, и тот немедленно принес хозяину свиток. — Так, что тут у нас первым номером? Племенной скот с указанием местных пород… Ну, это понятно, кочевникам как подарок пойдет, заодно и животные у них будут быстрее плодиться, с учетом поселившегося у нас под боком драконьего семейства это полезно. Дальше специи… причем желательно раздобыть не только готовые приправы, но и семена… Ага, ну ладно, попробую прорастить…

— Кстати о драконах, — влез в разговор Шиноби. — Я бы хотел кое-чего прояснить.

— А? — оторвался от перечня затребованных девушкой товаров Михаэль.

— Они очень серьезно заинтересовались тем контейнером, который остался у нас после попытки сделать аккумулятор. — Семен задумчиво посмотрел на небольшой характерный шрамик, полученный, очевидно, после попытки покормить чешуйчатого ребенка и еще не рассосавшийся. — Я уже понял, что у них громадные проблемы с воспроизводством потомства… Но почему? Уж чего-чего, а свинцовых руд в горах хватает. Я далеко не геолог, но без проблем назову парочку.

— Они руководствуются не химической квалификацией, а инстинктом, — покачал головой шаман. — Каким-то чувством, уж не знаю каким, самки оценивают местность на предмет того, подходит ли оно для кладки. А золото экранирует магические эманации в разы лучше своего более распространенного алхимического родственника. И, заметь, в естественном виде свинцовые самородки, равно как и жилы, не попадаются. А руда наших крылатых дам не устраивает, я проверял, благо гномы, когда поняли, что мне требуется, быстро натащили образцов, свистнутых не иначе как из ближайшей деревенской кузницы.

— Ну если мыслить логически, большое скопление содержащих свинец минералов… — начал Шиноби, но был перебит.

— Семен, их стремление находить магически защищенные места — это инстинкт. Сознанием это не регулируется, во всяком случае, ни Темная Галька, ни Серая Галька, как ни пытались, не вспомнили, чтобы здоровые дети рождались где-то еще, кроме залежей золота. Естественных или искусственных.

— Да уж с фантазией у их родителей было туговато, — хмыкнула эльфийка. — Я вот одного не пойму: как эти летучие крокодилы доперли, что скопления нужного им металла можно не только находить, но и создавать.

— Ну Шур, они же разумные, — пожал плечами Семен. — Кто-то из драконов когда-то заметил, что представители иных рас очень любят маленькие круглые слиточки необходимого им металла, и, воспользовавшись своим преимуществом в виде клыков, когтей и природной магии, экспроприировал нужное ему вещество в массовых количествах. Монеты-то, как правило, примесей почти не содержат, в отличие от естественных пород, а значит, яйцо, покоящееся в сверкающей кучке, имеет больше шансов проклюнуться, чем точно такое же, но положенное на выход рудной жилы. Или, может быть, чешуйчатая счастливица случайно попала в чью-то сокровищницу и поняла, что мест, более подходящих для выведения потомства, ей не встречалось. А после один по секрету сказал другому, второй поделился тайной с третьим, четвертый что-то заподозрил, и в результате за летучими рептилиями закрепилась слава существ, прилежно копящих богатства.

— Это все, конечно, интересно. — Тон Шуры ясно давал понять, что без лекции об истоках привычки драконов собирать золото она бы прекрасно обошлась. — Но, может, вы отложите научные изыскания в сторону и сосредоточитесь на главном вопросе. Мы инкубатор для драконов сделать сможем?

— Без проблем, — махнул рукой шаман. — Свинец, конечно, не золото, он куда хуже экранирует, да и ядовит вдобавок, но раздобыть его можно в промышленных масштабах без особых затруднений, не вызывая подозрений. Окружающая степь столько рептилий не прокормит, сколько их налетит при известии о пригодном для кладки месте.

«Не все так просто, — подумал архимаг. — Завоевать доверие всего крылатого племени, а не отдельных его представителей очень сложно. Да и те драконицы, с которыми вы договорились… их порода такова, что никогда нельзя быть полностью уверенным в том, что одним прекрасным днем рептилии не избавят сокровища от хозяев, решив стать единоличными владельцами окружающей территории. Сейчас эту пару от подобных действий удерживает то, что с поселением, где столько опасных личностей, двум молодым самочкам без потерь, скорее всего, не справиться. Да и за детенышем присматривать будет некому. Но вот когда он повзрослеет… очень может быть, что Сумеречному лесу преподнесут урок об опасности излишней доверчивости. Вряд ли смертельный, это их огнестрельное оружие прекрасно справится с чешуей монстров, привыкших игнорировать боевую магию, да и я помогу. Но болезненный — вероятно. Впрочем, это дело не ближайшего столетия. Драконы, как эльфы, — долгожители, а следовательно, и взрослеют долго».

— А уж если мы сделаем все втайне и дадим первому поколению выросших в нашем жилище ящеров встать на крыло… — распинался Михаэль, — тогда пойти на нас войной отважится не каждая империя. Прецеденты имеются. Международная организация ассасинов «Темное пламя», например. Твои, Семен, коллеги по классу хорошо устроились, сдавая закрома своего убежища гигантским рептилиям. Их оттуда теперь архимагом не выбить. Одним, во всяком случае. Если это не Келеэль, конечно, тот даже среди титанов магии вне всяких рангов отдельной графой указан. А так, для расправы с ними нужно привлекать воистину чудовищные по местным масштабам силы, например десяток-другой грандов волшебства, который только сообща сумеет чего-нибудь сотворить с парой сотен драконов, которые грудью встанут на защиту родного гнезда, слетевшись ради такого дела с доброй трети континента.

— Да уж, — невесело хохотнул Шиноби. — В деле защиты потомства мамочки-драконы просто монстры, читал я исторические хроники. Пирамиду-то чьи-нибудь войска, может быть, и разберут по камешкам, нас предварительно перебив. Но вот города все окрестное население тогда сможет строить только подземные, да и то не факт. Наш Шарик-то как раз дракон пещерный, а значит, и туда пылающие гневом мстительницы, в пару десятков центнеров весом, будут периодически наведываться с террористическими целями. А если за каждый визит они будут рушить по дому… строителей не напасешься.

— А охотники на драконов как же? — удивилась Шура.

— А им надо связываться с бронированной тушей, озверевшей от потери ребенка, да к тому же наверняка нищей из-за разграбления гнезда? — вопросом на вопрос ответил шаман. — Авантюристы за это дело точно не возьмутся. Только регулярные войска или герои. Но первых начальство, как правило, терять не хочет, опасаясь вслед за солдатами лишиться и места, а вторых куда меньше, чем кажется, в связи с профессионально высокой смертностью среди воинственных дураков.

— Кстати, об умственно неполноценных, — хихикнула вдруг Шура. — Вы знаете, один из вождей пошедших под нашу руку племен сделал предложение руки и кое-чего еще Сайаре!

— Мир его праху, — махнул рукой шаман. — Надеюсь, перед убийством она с этим психом ничего такого, за что мне придется краснеть перед старейшинами племен, не сотворила? После того как девушка побывала в лапах работорговца, от нее всякого ожидать можно.

— Ты будешь смеяться, но этот сорвиголова вполне себе живой и невредимый, — улыбнулся Шиноби, видимо тоже знавший эту историю. — Он отлично себе представляет, что с ним может сотворить эльфийка, испытывающая стойкую неприязнь к мужчинам вообще и людям в частности. Но это его, кажется, только сильнее заводит.

— Мазохист, что ли? — опешил Михаэль.

— Скорее, адреналиновый наркоман, — покачал головой Семен. — Я навел о нем справки, так вот, таким отморозкам, как он, оружие в руки можно не выдавать. Парень еще во время засилья здесь сектантов умудрился поссориться с имевшейся на тот момент властью, ушел в партизаны и сумел с интервалом где-то в год аж двоих колдунов прирезать. Не считая их прислужников. Трофеями у него весь шалаш… в смысле юрта увешана. Между прочим, в одиночку песчаного скорпиона завалил. Если не заливает, конечно. Но жало, причем не самое мелкое, всегда с собой в качестве талисмана носит.

— И теперь он хочет добавить к трофеям девушку, которой после случившегося на мужчин хотелось бы смотреть исключительно через прицел? — удивился Михаэль. — Лихой парень. Надо бы его успокоить понадежнее. А то если Сайару второй раз в жизни похитят с вполне себе пользовательскими целями, боюсь, этот мир обзаведется первой феминисткой.

— Боюсь, они тут были задолго до нас и будут после, — хмыкнула Шура. — Жриц Ллос хотя бы вспомни. И, кстати, прицелов ты еще на наши ружья не приделал.

— Работа идет, — вздохнул шаман, — и ей конца и края не видно. Но вы не уводите разговор в сторону, что там с этим типом и Сайарой?

— С его стороны в ход идет классическое обольщение, — пояснил Семен. — Подарки через третьи руки, записочки под дверь, он грамотен, как это ни странно, серенады из непростреливаемых участков… с последним он, кстати, просчитался. Объект воздыханий в него бы, конечно, не попал, но какая-то разбуженная его песнопениями магичка вполне так неплохо приложила этого кочующего Ромео кулаком ветра. Хорошо хоть не сломала ему ничего. Видимо, заигрывала, надеялась, что после травмы он под ее окна приползет.

— Ну а Сайара устраивает истерики, то желая прибить его на месте, а то прячась подальше в глубь пирамиды, — с охотой подхватила Шура. — Девочки уже делают ставки, чем у них все кончится.

— Хм… вы думаете, вмешиваться не нужно? — спросил шаман. — А то точечное воздействие Мозгом, и проблема решена.

— Сами разберутся, не маленькие, — отмахнулся Шиноби. — Да и потом, чтобы оставить все как есть, имеется две причины. Во-первых, с переизбытком свободных девушек надо что-то делать, а во-вторых, пусть уж лучше эта жертва карцера строит отношения с подобным трудноубиваемым мачо. У других мужчин в зоне досягаемости пороху на покорение столь неприступного объекта может и не хватить. Или здоровья. И будет Сайара стоять над трупом воздыхателя, не сумевшего вовремя понять, что ее «нет» — это вовсе не замаскированное «да», а в лучшем случае «не сейчас».

Архимаг подумал, что нужно сменить русло разговора о спасенной из рабства эльфийке на девочку из Древнего леса, и перенесся в пустыню. Вместе с креслом. Впрочем, данному предмету мебели было не привыкать, он, если бы чудом сумел заговорить, поделился бы с опешившими слушателями рассказами о таких приключениях, которые и представить-то сложно.

— Согласен с тем, что это личное дело обсуждаемой вами пары. — То ли от хлопка, сопровождавшего телепортацию, то ли от внезапности появления архимага все дружно вздрогнули. — Прошу меня простить, но я, сканируя место, куда намеревался отправиться, услышал ваш разговор. Кстати, а как моя соотечественница попала в такую даль? И не нужна ли ей помощь в отправке домой?

— Сбежала из дома, — ответил, отойдя от замешательства, шаман. — И довольно давно, лет двадцать назад. Ее там за какого-то старикана замуж отдать хотели. И пенсионер, видимо, попался действительно жуткий, раз Сайара даже после всего случившегося возвращаться не хочет. Она девочка, оказывается, опытная, даже в какой-то гильдии наемников состояла, своим луком добывая деньги на пропитание, но на последнем контракте ей сильно не повезло. А без единственного оружия, которым девушка владела, пусть и замечательно, освободиться самостоятельно у нее не было шансов.

— Да, так бывает, — грустно вздохнул Келеэль, за время своей долгой жизни не раз слышавший подобные и даже более захватывающие истории. — Но, признаться, я прибыл к вам не просто так. Мне очень надо поговорить с девочкой-древней, которую я у вас заметил. Судя по клановому узору на ее лице, она из свиты лорда-жреца Висфоэля, а с этим типом у Западного леса после случившихся в недавнем прошлом событий отношения очень напряженные. За его голову вы могли бы просить у князя или у меня лично что угодно. Ребенку, оговорюсь сразу, ничего не угрожает, не в ее возрасте отвечать за поступки сюзерена ее родителей. Да и была бы она повзрослее… низшая каста на деяния лорда-жреца влиять не может.

— Сейчас приведу, — кивнула Шура и быстрым шагом вышла из комнаты.

— Кстати, что это вы делаете? — Архимаг покрутил в руках свитки, цапнутые со стола так, будто впервые их видел.

— Да так. — Семен сделал неопределенный жест рукой. — Собираемся докупить материалы, необходимые для постройки «Буратинаторов». Вот прикидываем, чего и сколько надо и, самое главное, где взять. Наверное, опять придется в Норз смотаться.

— Только в подземную часть города не заходите, — предостерег архимаг. — Мой коллега-вампир, что там живет, очень опасен.

— Вы уже говорили, — кивнул шаман. — Но что делать, это ближайшее место, где можно разжиться интересующими нас ингредиентами; можно еще, конечно, к гномам отправиться, но до них только в одну сторону полтора месяца пути. Да и цены у подгорных жителей, по слухам, выше. Придется, наверное, все же рискнуть и посетить город-порт.

— Ну… — Архимаг задумался, подвергать риску потенциального ученика он не хотел. — Если это так уж необходимо, могу помочь. Пока девочку будят, я открою снаружи пирамиды портал в Норз и дам амулет, при активации которого снова создам переход в его окрестности на том же месте, где распахнутся первые врата. Правда, по лавкам вам придется пробежаться очень быстро, я больше чем на полдня задерживаться в гостях не намерен. Дела, знаете ли!

— Семен! — скомандовал шаман. — Пулей! Буди всех, кого надо, хватай деньги, и вперед! В городе тот упырь первым нападает, давно проверено.

Шиноби кивнул и, скастовав на себя примитивное заклинание целительной магии, придающее ногам резвость, побежал собирать торговый караван. Шаман же и архимаг, вежливо беседуя, неспешно пошли к выходу. Келеэль пересказывал главе Сумеречного леса события, происходящие на его родине. Михаэль с интересом слушал и изредка комментировал. Когда древний эльф добрался до причины, по которой ему было бы очень интересно выслушать девочку, спасенную из рук работорговцев, то они уже стояли на песке пустыни перед громадной пустой повозкой, в которую был запряжен Шарик. Правила ею, естественно, Викаэль, а в качестве помощников к ней были приставлены Асазор и все имеющиеся в наличии бывшие дроу мужского пола.

— Готовы? — спросил их архимаг.

Воительница кивнула, и тотчас перед мордой ящера открылся портал, куда тот немедленно и вошел. Как только кончик его хвоста покинул окрестности каменной пирамиды, заклятие исчезло, лишенное подпитки волшебника. Из дверей выкатились Шиноби, Азриэль и Серый, на ходу застегивающие доспехи.

— Мы что, опоздали? — спросил Семен, вглядываясь в мерцающие искорки, танцующие в воздухе.

— Быстрее собираться надо, — буркнул шаман. — Серег, вот от кого, а от тебя я не ожидал.

— Да все этот копуша виноват, — перевел недовольство друга на обиженно насупившегося гиганта брат целительницы. — Его же комната черт-те где, пока оттуда дочапаешь…

— Ладно, Вика и без вас справится, — махнул рукой Михаэль. — Мудрейший, пойдемте, там Шура нас уже, наверное, заждалась.

Эльфийка действительно сидела в лаборатории вместе с зевающей девочкой. Последняя оказалась, как с удивлением отметил волшебник, умыта и наряжена.

— Быстро, — поразился скорости, с которой все было проделано, архимаг.

— Она боится спать одна, а потому живет в комнате Кайланы, — пояснил шаман. — А та по соседству с лабораторией, так как наша дроу тоже любит помагичить, а зачаровывать на прочность соседние помещения легче.

— А как же ее муж? — удивленно поднял брови волшебник.

— До безумия рад, что супруге есть на кого обратить внимание, и в ее покоях предпочитает не появляться. И даже около них.

«Жрица Ллос верна себе, — мысленно усмехнулся древний некромант. — Наверняка от заговоров и интриг ее удерживает лишь наличие врага, с той, с кем ей в принципе никогда не справиться. Интересно, как она могла застращать супруга, учитывая особенности связывающего их ритуала?»

Расспросы сонной девочки дали необычный результат. Ребенок, вместе с родителями являвшийся членом малой свиты лорда-жреца, действительно ничего не знал о дроу. Но участвовал в войне с ними. В глубоком тылу. Малышка прекрасно помнила, как приказы вышестоящих сорвали ее родителей с места, и те, прихватив чадо, долго жили под землей, в глубоком тылу обеспечивая быт привилегированных сословий. Как долго, девочка не знала, под землей трудно оценивать время. Но, судя по косвенным признакам, лорд-жрец пробыл в подземелье не меньше месяца, заставляя слуг спускаться все глубже и глубже в недра подземного мира. А его подчиненные, получившие строгий приказ, были вынуждены следовать за своим господином. На поверхность они выбрались уже в одном из людских королевств, откуда пешком, таясь, направились к границам Западного леса, где неожиданно прекратили играть в невидимок и заселились в роскошную гостиницу. Оттуда девочку и выкрали с помощью работающей в том же заведении прислуги.

— А еще что-нибудь ты можешь рассказать? — спросил озадаченный полученной информацией Келеэль.

Малышка, перенесшая за последнее время множество испытаний, заставивших ее повзрослеть, не физически, так душевно, подумала и кивнула.

— К маме приходила жаловаться ее подруга, услаждающая самого высочайшего. Мама у меня красивая и тоже раньше была услаждающей, но потом ей на каком-то празднике случайно глаз выбили, и ее отдали отцу. Так вот, мамина знакомая жаловалась, что высочайший больше ее не…

Употребленное девочкой слово из орочьего лексикона заставило Шуру покраснеть.

— Совсем не… — подумав, продолжила малышка. — И делала так раза два. А потом пропала. И ее не искали.

«У мага такого уровня, как лорд-жрец, проблем с потенцией обычно не возникает, — ошарашенно подумал архимаг. — Чтобы его наложница начала страдать от недостатка внимания, это он должен был быть очень занят. Или мертв. Странно. Протоклис не мог ошибиться. Жаль, что родители девочки умерли так странно, поговорить бы с ее мамой…»

И тут в лабораторию вошли Викаэль и Асазор. Они кого-то тащили. Кого-то связанного и буквально сочащегося магией, которой неизвестный был насыщен почти как сам Келеэль.

— Кто это? — удивился шаман, уставившись на укутанного белыми веревками, нет, паутиной, дроу. — Кажется, я знаю. — Келеэль узнал одного из проживающих в Норзе архимагов по мельком виденному портрету. И по характерной ауре. Скорее, даже по последней, ее, в отличие от лица, подделать может далеко не каждый. — И, с позволения, вашу добычу я заберу, пока она не очнулась. А то может быть плохо. Очень. Вплоть до обрушения пирамиды.

И, не слушая никого, схватил Тссеро за шиворот и телепортировался в свое жилище. В один не так уж и часто посещаемый уголок. В тюрьму для особых пленников. Зачарованная каменная глыба негромко чавкнула, принимая чернокожего архимага. Впрочем, ей случалось удерживать в своих обычно мягких, но при необходимости становящихся несокрушимыми объятиях и куда более экзотическую добычу. Высших демонов, например. Гранит, испещренный искусственными вкраплениями иных минералов, негромко загудел, пробуждаясь ото сна и начав высасывать из пленника магические силы. Жизненные, впрочем, тоже, оставляя лишь самый минимум, заставляющий сердце дроу биться. Понадобится — и он их вернет. Если будет на то приказ Келеэля.

— Хм… — Архимаг, закончив укутывать пленника заклинаниями, всерьез задумался. — Как Викаэль, пусть и с помощью некроманта, смогла поймать его? Я этому факту даже не изумляюсь, как не изумляется жена охотника, отправившегося бить уток и притащившего домой драконью тушу вместе со всей сокровищницей крылатого ящера. Я в это просто верить отказываюсь. Но туша… в смысле тушка данного талантливого темного эльфа передо мной. Причем, если мой дар меня не обманывает, парализованная хитрым ядом ценой в маленькую груду золота, которого ни у воительницы, ни у сумеречных эльфов быть не могло. Секретом его приготовления только жрицы Ллос владеют. Высшие. Впрочем, зачем строить догадки, если можно посмотреть. Ну-ка, где мой кристалл?

Данным-давно наложенные чары на змей, верных спутников воскрешенных им эльфиек, давали архимагу возможность пользоваться их глазами и памятью. Прежнюю спутницу Викаэли убили орки, но и новая, из числа обработанных гипнургом пресмыкающихся, была шпионом Келеэля.

Викаэль, то ли не знавшая о предупреждении насчет могущественного вампира, то ли забывшая про него, смело отправилась в подземную часть города. Стражники, некогда не пустившие внутрь поселения песчаных скорпионов, на ящера, тащившего повозку, косились, но молчали. Во-первых, он был драконом. А во-вторых, разумным. То есть способным обидеться на попытку назвать его опасным животным, которое пущать не велено. То, что Шарик лишился большей части интеллекта, на его чешуйчатой морде написано не было. Но вместо торговых кварталов повозка покатила в таверну, где некогда эльфы закупали провизию для украденных из загонов гипнургов рабов, тогда еще бывших настоящими дроу.

Запряженный дракон — зрелище редкое. Конюх— гоблин при виде такого транспорта только глаза выпучил, но цену за право попользоваться коновязью назвал. Эльфийка его выслушала и фыркнула, что ее имущество и так не украдут. Некромант, сидевший на телеге, кивнул и добавил, что ящера надо бы покормить. Когда Викаэль обернулась к мелкому нелюдю, того уже и след простыл.

Войдя в трактир, девушка повесила свой плащ на крючок, предназначенный для одежды, и подозрительно оглядела зал. Зал не менее подозрительно рассматривал ее. Эльфов, выглядевших как светлые, в помещении было целых пять, кроме них два десятка темных гномов и несколько людей. Судя по всему, место пользовалось популярностью. Да и высота потолков, украшенных искусными барельефами, впечатляла. Видно, в слухах, что это место являлось не столько таверной, сколько храмом, была немалая доля истины.

— Мяса моему дракону, — обратилась эльфийка к невероятно худому темному гному, подойдя к стойке. — А ты смотри сюда. Вот список того, что мне надо. Очень срочно. Немедленно. И цены на товары в нем есть. Завышенные. Сильно. Найдешь все нужное, и разница твоя. Я знаю, слуги бога удачи и торговли проворачивают подобные сделки, слышала при прошлом посещении твоей таверны.

— Тому, что у крыльца посетителей отпугивает? — не слишком вежливо осведомился хозяин заведения, скосив глаза на бумажку. — Девочка, армию своих врагов я не снабжаю. Совсем вы уже обнаглели, немочь ушастая. Мало того что по городу шляетесь, как у себя дома, и убежища в моем доме от своего же народа при набегах ищете, так вы еще и припасов у тех, с кем воюете, закупить решили? Иди-ка отсюда, жрица, пока я тебе сто лет неудач не предрек.

— Мне не для армии, для личного пользования, — смутилась девушка, — и я не жрица.

— Ну да, ну да… конечно… — пробормотал дуэргар, к чему-то принюхиваясь. — Хм… и впрямь не она, силы Ллос не чую. Магиня, что ли?

— Я не крашеная, я действительно светлая, — поняла наконец, за кого ее приняли эльфийка.

— А если я проверю? — подозрительно прищурился черный гном.

— Да ради бога, — махнула рукой Викаэль.

Невнятная скороговорка молитвы полилась с губ трактирщика, и девушку окутало сияющее облако, которое, впрочем, почти тут же рассеялось.

— Не врешь, — резюмировал дуэргар. — А откуда у светлой эльфийки пещерный дракон?

— С боя взяла, — хмыкнула Викаэль. — Ну так что, найдешь то, что мне нужно? Только надо очень быстро. Очень.

— Нет проблем, — пожал плечами темный гном, внимательно разглядывая список. — Цены тут действительно неплохие, да и товар, как я смотрю, не особо редкий, на складах половина имеется, можешь не беспокоиться, мои внучата все погрузят раньше, чем твой дракон дожует свое мясо. Но с тебя пятьдесят золотых сверху. За кормежку рептилии.

— Эй, я же не на тысячу человек припасов заказала! — ахнула от такой дороговизны эльфийка.

— Ну так и у нас не Западный лес, чтобы цены на еду были низенькими, — развел руками темный гном, — не нравится, ищи все нужное сама. Авось к концу завтрашнего вечера управишься. И вообще Норз — город дорогой, крупный, одних архимагов двое.

— Ладно, получишь ты свои деньги, кровопийца, — буркнула Викаэль и, сбегав к телеге, где скучали эльфы и некромант в неизвестно откуда появившейся компании десятка темных гномов, выдала тратирщику-жрецу требуемое. — За такие деньги расскажи-ка вот еще что, — вспомнила о цели прошлого путешествия в эти края, то есть об изгнаннике-дроу, который относительно недавно получил титул архимага, девушка. — Я слышала, живет тут некий Тссеро…

При звуке этого имени пьющий вино человек в дальней части трактира закашлялся и выронил стакан. Вот только успел поймать его прежде, чем выплеснувшееся вино попало к нему на одежду. Затем его лицо побледнело, и, взвившись в прыжке, перешедшем в явно контролируемый полет, он кинулся на Викаэль, сжимая в руке кинжал странной формы. Вот только почему-то, несмотря на сквозившую во всех движениях ловкость, он промахнулся и врезался в стойку бара.

С яростным криком «Он!» из-за соседнего столика вскочила еще одна светлая эльфийка, запоминающейся деталью гардероба которой была большая яркая шляпа. Человек, не вставая, выставил в ее сторону руки в каком-то жесте, но покачнулся и упал. В его шее торчала короткая арбалетная стрелка, смазанная, как это принято у дроу, парализующим ядом. Вот только на пол приземлился не человек, пусть и обездвиженный, а самый настоящий темный эльф, в котором архимаг с некоторым удивлением и признал своего коллегу.

— Мальчишка, — пробурчал Келеэль, — так подставиться! Понадеяться на иллюзию и всего один щит, с легкостью пробитый обычным зачарованным болтом! Э-эх, и как такому ротозею только титул дали?

Выстрелив из арбалета дроу, который скрывал под одеждой, светлый эльф достал кинжал и бросился на Викаэль. Воительница чудом заблокировала первый удар, но тут в дело вмешалась поднявшая крик эльфийка, кинув в девушку темным заклинанием. Вот только попала она по своему подельнику. Тот зашатался и упал. Да так неловко, что напоролся горлом на собственный клинок.

— Не гневите бога удачи, — покачал головой жрец-трактирщик, не делавший, впрочем, никаких движений и уж тем более не взывавший к своему покровителю. — Если я сказал, что это место священно, значит, священно! Тому, кто нападет здесь на моего клиента, очень скоро не повезет. Фатально.

Посетители впечатлились и с интересом стали следить за продолжением драки.

Из широкого рукава Вики, державшей руки в хитрой стойке, вылезла змея и недовольно уставилась на обидчицу хозяйки. Эльфийка в шляпе хищно оскалилась и в свою очередь извлекла из складок одежды… тройку собственных пресмыкающихся, которые немедленно зашипели на весь трактир. Со стороны казалось, что две светлые эльфийки готовы не на жизнь, а на смерть сойтись в поединке за обладание неподвижной тушкой дроу, лупцуя друг друга рассерженными гадами.

— Не старшая жрица, — отметил архимаг, пересчитав головы живого оружия. — Так, середнячок. Видно, разжилась редким ядом у кого-то из матрон по случаю.

— Он мой! — рявкнула жрица Ллос, а никем иным обладательница змеехлыста быть не могла, наступая на девушку. — Прочь с дороги, младшая!

— Угу, счаз, — буркнула Вика, но с дороги действительно ушла и даже развернулась к сопернице спиной, сняв с вешалки свой плащик и накинув его на себя.

— Не расстраивайся сильно, — посоветовала ей жрица, опутывая парализованного мага появившейся прямо из воздуха паутиной.

— И не собираюсь, — отозвалась эльфийка, и тут же в помещении раздался гром, а от мгновенно вспыхнувшей вокруг слуги Ллос защиты в разные стороны разлетелся град металлических капель.

— Щщеркес! — выругалась она на своем языке, бросив заматывать пленника в паутину и пытаясь сплести наступательное заклятие.

— Подкалиберным пли! — скомандовала сама себе Вика, и правый ее бок взорвался точно так же, как и левый. Нет, не так! На этот раз в темный купол, прикрывающий дроу, вонзился металлический стержень, похожий на арбалетный болт. Заклятие жрицы ослабило силу его удара, но полностью остановить не смогло, темную эльфийку согнуло пополам и отбросило к стене. — Фух, — выдохнула Вика, — если бы не подействовало, пришлось бы драпать. Эй ты, акробат чернокожий, ты чего на девушек бросаешься? Да и они на тебя как-то странно реагируют. Неужели пообещал жениться, а потом обесчестил и сбежал?

Лежащий на полу дроу не ответил. Яд надежно выключил архимага из происходящих в мире событий. Будь иначе, и он, возможно, уже разнес бы весь трактир.

— Съездила, называется, за покупками, — зло пробурчала воительница, бегло осмотрев раненую и сняв с ее шеи кулон, чересчур изукрашенный, чтобы не быть артефактом. — Шарик! Ко мне!

Шарик с большим трудом втиснулся в помещение, слегка разворотив косяк и немного поцарапав потолок бронированной головой, после чего с довольным видом лизнул хозяйку.

— Скотина! — возмутилась эльфийка, тщетно пытаясь увернуться от языка подземного дракона. — Прекрати немедленно!

Вслед за этим гневным воплем на вытянутую морду подземного монстра обрушились кулачки девушки.

Трактирщик с удивлением смотрел на картину «Хрупкая эльфийка голыми руками забивает чудовище». Чудовище жалобно шипело и пыталось, пятясь, выбраться из трактира. Получалось плохо, чешуйчатый зад никак не мог пролезть в перекошенный дверной проем, и потому оставалось только ждать, что не выдержит первым: стена или терпение дракона. Первой не выдержала Викаэль, прекратившая воспитывать своего питомца и теперь задумчиво осматривающая предмет спора, переросшего в драку.

— Возьму тебя с собой, — решила она, глядя на затянутое в паутинный кокон тело. — Трофей, конечно, не ахти какой, но в хозяйстве все пригодится. Шарик, хватай тушку, и идем домой!

Дракон потянулся к дроу пастью. У какого-то неопрятного человека, сидевшего за столиком, волосы едва не встали дыбом, но остановились примерно на полпути, не справившись с тяжестью колтунов.

— Зря боишься, — фыркнул Келеэль, — драконам время от времени случается перетаскивать повзрослевших, но еще не научившихся летать детенышей, так что осторожность у них в крови.

— Эй, дроу, ты как от меня змеехлыст спрятала? — Дуэргар-жрец, оправившийся от потрясения, уже стоял рядом с Викаэль и мрачно глядел на нее. — За осквернение святого места да будешь проклята ты и род твой во веки веков. Я сказал!

Даже Келеэль, наблюдающий за происходящим через иллюзию, понял, что это не просто слова. Проклятие действительно было наложено. Просторная и хорошо освещенная таверна вдруг показалась меньше и темнее, каменный свод навис над головами, будто булыжники уже нацелились на макушки находящихся внизу людей и нелюдей.

— Да никакая я не дроу, — разъярилась эльфийка, естественно, заметившая действие чар, — а это самая обычная змея. Вот полюбуйся и отвяжись!

Темный гном не только осмотрел рептилию, но и обнюхал. Разве что на зуб не попробовал.

— Я забираю проклятие, — громко сказал он, помрачнев прямо на глазах, одновременно с этим обстановка в трактире нормализовалась. — Я сказал! Кеденкрум, паршивец, а ну покажись!

— Я здесь, — появился из-за стойки некто, очень похожий на старого жреца.

— Трактир до вечера, равно как и выручка, твои, а я иду к себе грехи замаливать. Все. Я сказал!

И с последним словом растаял прямо в воздухе.

— Силен! — восхитился Келеэль. — Самому до архимага уже один шаг остался. А может, просто не хочет возиться с официальным титулом, который всегда дает не только признание, но и проблемы. А местечко ему, видно, надоело, раз слинять решил. Перевести на себя же собственное проклятие. Хе! Велика беда! Если на то, чтобы его снять, уйдет больше одного вздоха, то я уверую… ну вот хотя бы в Ракатжаста и уверую!

— Э… го-госпожа, — ошеломленно выдохнул новый дуэргар-трактирщик в спину эльфийки, предварительно ущипнув себя за руку и убедившись, что ему ничего не мерещится. — А плата?

— Сколько с меня за вино этого хамелеона? — уточнила девушка, уже расплатившаяся по основному списку.

— В-вино за счет за-заведения, — промямлил житель подземелий, — но вот ра-разгромленный трактир…

— Он еще не разгромлен, — возразила эльфийка. — Хотя, если вы настаиваете…

— Не надо, — попросил ее темный гном, мигом излечившийся от заикания.

— Не буду, — милостливо согласилась девушка. — Но и вы глупых вопрос не задавайте. Раз уж на меня в вашем заведении напали, извольте расхлебывать.

Очень аккуратно и очень осторожно Шарик сгрузил свою живую ношу в повозку и выжидательно уставился на девушку.

— Давай домой, — со вздохом попросила она питомца. — Там разберемся.

— А жрицу прирезать? — возмутился архимаг, но тотчас же успокоился. — Хотя, впрочем, не стоит. Поклонница Ллос, неосмотрительно нарушившая негласное перемирие на нейтральной территории и попавшаяся живой в руки темных гномов, вряд ли останется таковой на много времени. Она будет дышать куда дольше, чем ей этого хотелось бы, но куда меньше, чем палачам.

Убедившись, что пленник, когда очнется, не сможет самостоятельно покинуть узилище, Келеэль вернулся в Сумеречный лес, чтобы еще немного порасспрашивать девчонку-древнюю да и извиниться за кражу, а по-другому назвать это было сложно. За Тссеро он не волновался ни капельки. От яда тот и без посторонней помощи отойдет, а вот вырваться не сумеет. Каменные оковы, рассчитанные на владык Бездны, архимага, тем более молодого, хотя и талантливого, удержат. А нет — в жилище Келеэля все еще находилось три активных арихилича, располагавшихся, кстати, по соседству с камерой для особо опасных гостей.

— Это действительно был волшебник, о котором подумала Вика? — спросил у древнего эльфа шаман, стоило тому появиться в окне телепорта.

— Да, — подтвердил он, садясь в позабытое в пустыне кресло и не видя смысла скрывать правду. — Изгнанник дома Рензап собственной персоной. Бросать окрестности Норза он, видимо, не захотел. Интересно, что его там держало?

— А вы разве еще не знаете? — удивился Шиноби.

— Увы, — развел руками Келеэль. — Яд, которым его угостили, препятствует любым попыткам магического лечения. Это настоящий шедевр алхимии. Придется ждать, пока он распадется. Надеюсь, вы не в обиде за то, что я посмел позаимствовать столь ценного пленника? Поверьте, я обязательно отдарюсь за него.

— Не стоит, — покачал головой Михаэль. — Мы и так перед вами в неоплатном долгу. К тому же живого архимага нашей тюрьме не удержать. Да и мертвый обладатель этого титула опасен, так что это еще я вас благодарить должен… Кстати, хотите, покажу свое новое изобретение? Вернее, не совсем новое, просто до ума доведенное.

— Это то, на изготовлении чего ты покалечился? — уточнила Шура.

— Мне, конечно, очень интересно, но, боюсь, сейчас я очень занят расследованием происшествия, произошедшего в моем государстве, — начал было Келеэль, и тут в грудь старого мага кольнуло острой, мгновенной болью, и древний эльф похолодел. Это подавал сигнал опасности амулет, вшитый им в одежду князя. Причем задействоваться он должен был только в самом крайнем случае, когда остальные, более привычные средства связи не помогут. Не говоря ни слова, архимаг открыл портал, преодолевая значительное сопротивление, способное остановить кого угодно, кроме него, и стрелой влетел внутрь. Вместе с креслом. Оно, если предчувствия не обманывали опытнейшего боевого мага, могло ему здорово пригодиться. Краем глаза Келеэль отметил, что створки портала не закрываются за его спиной, стабилизируемые потоком магии, пущенным на их поддержание шаманом. А потом он с головой окунулся в схватку.

Густой лес был заполнен мраком и дымом, в котором метались заклятия, стрелы и эльфы. Темные и светлые. По многотысячелетней традиции, сражающиеся между собой не на жизнь, а на смерть. Причем последних было явно меньше, и, хотя представлены сородичи пятитысячелетнего мудреца были исключительно гвардией, превосходство в качестве мало-помалу уступало просто одуряющему перевесу в количестве. Кроме того, архимаг, очутившийся на поле боя, мгновенно понял, что кто-то или что-то препятствует телепортации, сбивая и искажая даже его мощнейшие чары. Чтобы попасть к правителю, даже волшебнику, уже, казалось, целую вечность оттачивающему искусство мгновенного перемещения с места на место, лучше поработать ножками.

В Келеэля, внезапно возникшего на поле боя, немедленно полетели разнообразные заклятия вперемешку с арбалетными болтами дроу, но защитная магия древнейшего эльфа мира выдерживала и не такое. Три или четыре снаряда из концентрированной кислоты, выпущенные дроу небольшого роста в мантии мага, расплескались о невидимый щит и были немедленно испарены прилетевшим не пойми откуда фаерболом.

— Что происходит? — спросил Келеэль, небрежными пассами испепеляя темнокожего волшебника и одновременно локализуя местоположение огнеметателя. В последнего немедленно полетела молния, пробившая защиту чародея и заставившая дергающееся в конвульсиях тело вспыхнуть. — Какого демона на поверхности делают дроу? И что здесь, ради всего святого, делает князь?

О защиту архимага разбилось еще с полдесятка мелких плетений. Впрочем, стрелков тотчас отвлек гвардеец, врубившийся в ближайшего врага сразу двумя мечами и без всякой магии превративший оного в несколько кровоточащих кусков. Но отважного воина немедленно настигла сразу пара ледяных болтов, пробивших зачарованные доспехи, как бумагу. Келеэль немедленно прикончил их создателей, игнорируя дроу, не терявших надежду подстрелить его из ручных арбалетов, и просканировал окрестности. Попытался. Окружающая местность оказалась закрыта от магического взгляда сильным природным заклинанием, вне всяких сомнений наложенным лордом-жрецом Висфоэлем. Характерные для одного из правителей Древнего леса черты мог распознать даже первокурсник Академии, а не то что один из ее основателей.

— Ничего не понимаю! — ахнул Келеэль и вместе с креслом полетел вперед, на ходу пуская по зарослям волну темной энергии, заставившую уже только что не в два ряда стоящих по почти правильной окружности стрелков упасть на пожухлую листву.

Впрочем, погибли далеко не все, часть оказалась без сознания или вообще не попала под удар благодаря защитным артефактам. За большую площадь поражения приходилось платить снижением наносимого урона. Конечно, чары можно было и усилить, но архимаг, руководствуясь чутьем победителя тысяч магических схваток, не спешил выкладываться на полную. Повинуясь его зову, сдобренному толикой жизненной силы некроманта, из царства смерти немедленно пришли на помощь несколько могущественных теней, готовых выполнить приказы призвавшего их в мир живых. Впрочем, весьма однообразные приказы, так как эти сущности могли делать только одно.

— Убивайте всех, кто пытается убить меня, — велел существам Келеэль, не желавший отвлекаться на обычных воинов и мелких чародеев темных эльфов, а потом сделал то, что уже давно надо было сделать. Он взмыл вверх над скрывающими картину боя препятствиями. Паря над верхушками деревьев и краем глаза наблюдая, как мечутся сгустки тьмы, разя поднявших на него руку, он обозревал окрестности в поисках заметного на общем фоне битвы князя. Его фамильная сила, которую тот наверняка пустил в ход, должна была привлечь внимание своими масштабами.

Мимо Келеэля пролетела жрица темных эльфов, упавшая откуда-то сверху. Напоровшаяся всей тяжестью, увеличенной ускорением, на верхушку некстати подвернувшейся елки, девушка напоминала куклу, сломанную жестоким ребенком после утраты интереса к игрушке. Все лицо дроу превратилось в жуткую кровавую маску, как будто кто-то упорно сдирал с него кожу. Тени, призванные архимагом, старательно выполняли работу.

Над деревьями в некотором отдалении взлетел вверх клубок протестующе звенящего железа, в котором опознать нескольких схватившихся насмерть эльфов кому-нибудь, не обладающему ускоренным магией восприятием, было бы невозможно. На командира гвардии наседало сразу трое бойцов, одинаковых как капли воды и, без всяких сомнений, являющихся мастерами меча. Но первый клинок королевства держался. Отражая сыплющиеся со всех сторон выпады, он контратаковал. Не одна рана украшала алыми пятнами одежду дроу в то время, как их противник был хоть и несколько помят, но целехонек.

— Да где же князь? — озадачился архимаг, на высокой скорости перемещаясь от одного места схватки к другому.

Те темные эльфы, над которыми он проносился, немедленно покидали мир живых. Если они не атаковали Келеэля, чтобы пасть под ударами его зловещей свиты, которая все увеличивалась за счет теней, призванных собратьями на щедрый пир, то их великий волшебник уничтожал лично. Или это делали гвардейцы, которые благодаря помощи с небес постепенно стягивали свои силы в бронированные кулаки. Которые жрицы и маги дроу старались разбивать. И если у них это и получалось, то не без потерь. Весьма значительных.

— Хороши, — одобрил Келеэль своего соклановца-полукровку, который, призвав семь или восемь низших демонов вместе с магичкой и воином, вооруженным двуручной алебардой, отчаянно защищал раненого товарища от двух десятков всадников на ящерах.

Тяжелое лезвие на длинной рукояти мелькало с такой скоростью, что вокруг гвардейца образовался сверкающий круг, попасть в который было равносильно самоубийству. Тяжелое лезвие рассекало ощерившиеся в попытке укусить пасти, перерубало тонкие копья подземных жителей и разве только стрелы не отшибало по причине излишней массивности. C метательными снарядами и враждебной магией справлялись доспехи, в которые, судя по характерному блеску, ковавшие их гномы добавили маленький слиточек мифрила. Несколько синих импов, похожих на лысых обезьян, замороженных в вечном льде, да так и не оттаявших, своими мелкими, но болезненными магическими атаками мешали кавалерии и замедляли ее. Парочка более крупных демонов страховала спину бойца с алебардой. Волшебница же была очень занята тем, что останавливала кровь лежащему на земле и стонущему эльфу. Подойти к ней мешала тонкая светящаяся линия защитного периметра, установленного воткнутым в землю артефактом, похожим на маленький флаг. От стрел и заклятий ее охранял полукровка, также находящийся внутри проведенной волшебством черты. Первый перешагнувший границы стал бы трупом, сраженный чарами артефакта. И дроу это прекрасно понимали, а потому вперед не лезли, рабов же, чтобы погнать их на смерть, у всадников под рукой не было. А ящеры, потерявшие хозяев, чужих рук не слушались и в ответ на тычок копьем могли наброситься. Но иногда целительница отвлекалась, чтобы запустить в особо настырных нападающих, приблизившихся к черте, заклятие-другое. Отряд, составленный из умеющих работать в команде бойцов, мог держаться еще долго, но ему не пришлось. Келеэль снизился, и дроу умерли. Пятитысячелетний некромант просто остановил своей магией их сердца.

— Где князь?! — спросил он.

— Не знаю! — в ответ прокричал демонолог. — Здесь где-то! Охранные чары границы засекли Висфоэля, и он кинулся куда-то, прихватив с собой свои войска! А портал начал сбоить, и нас разбросало!

— Значит, это Западный лес, — немного успокоился архимаг. — И скоро подойдут регулярные войска, которых здесь не может не быть. Ну где же этот несносный мальчишка?!

Будто в ответ на его вопрос в спину волшебника ударила мощная взрывная волна, заставив чародея закувыркаться в воздухе. Архимага, не совсем определившегося с тем, где находится верх, а где низ, немедленно попытался прирезать темнокожий мастер меча, подлетевший к нему. Защита чародея протестующе заискрила, становясь видимой под ударами его оружия, но дала ее хозяину время сориентироваться и сосредоточиться на противнике. Выглядел, впрочем, дроу неважно. Одной руки нет, на лице рубленая рана… Тени, бросившиеся на него, воин рассек мечом, явно не простым. Им же он отбил в сторону метко запущенную снизу алебарду. А вот стаю импов отразить полностью уже не успел. Низшие демоны умерли, не добравшись до его тела. Но их разрубленные тушки ударились о темного эльфа и перепачкали его своей ядовитой кровью, которую Келеэль немедленно воспламенил, использовав редкое заклинание, подсмотренное им во время поединка двух высших вампиров. Огонь, способный прожечь даже железо, охватил тело мастера меча. Тот сделал еще пару выпадов, пытаясь проломить завесу сгустившегося воздуха, не дающего оружию добраться до архимага, но потом даже воля бойца такого уровня не смогла поддерживать жизнь в теле, превратившемся более чем на три четверти в головешку.

— Кажется, князь нашелся, — пробурчал сквозь зубы архимаг, разглядывая фонтан зеленого пламени в обрамлении крупных точек, слишком крупных, чтобы быть живыми объектами. Сила магии ударила в небо неподалеку от того места, где был открыт портал. Вот только двигался древний эльф, оказывается, в противоположном от нужного ему направления.

Путь волшебнику преградили три летающих диска, пробившихся вверх сквозь кроны деревьев. Жрицы Ллос, управлявшие ими, явно не были намерены пропускать чародея к месту, где в ход шла высшая боевая магия. Первые два архимаг уронил мимоходом, перевернув телекинезом их характерные транспортные средства. Несколько дроу начали левитировать, но без своей козырной карты опасности для Келеэля они уже не представляли. А вот с последним пришлось повозиться. Управлявшая им жрица, настолько старая, что кожу ее избороздили нехарактерные для эльфов морщины, оказалась крепким орешком. Прежде чем умереть, она противостояла архимагу несколько десятков ударов сердца, сдерживая его атаки магией летающего артефакта, а шипящие пасти ее змеехлыста, напитанные смесью энергий смерти и тьмы, почти продавили первый слой защиты волшебника. Но на смену сбитым уже летели новые диски, наверное, не меньше полусотни их оттянулось от места противостояния правителю Западного леса. Зеленый свет, источником которого мог быть только князь, заметно ослабел.

— Не опоздать бы, — пробурчал сквозь зубы Келеэль, рассматривая врагов, которые, не помышляя об атаке, выстраивались в защитное построение. — Если убьют правителя, будут проблемы. Конечно, его вкупе с фамильной силушкой так просто не прикончить, но если уж дроу ухитрятся это сделать, так даже я не вдруг воскрешу идиота, душою связанного с элементальными силами природы, порядка и жизни. — А ну-ка, посмотрим, как вам понравится Хаос!

Удар силы, чуждой самой ткани мироздания, на миг остановил битву. Эльфы, отличавшиеся повышенной магической чувствительностью, что темные, что светлые, сразу вышли из сражения, упав в обморок или впав в состояние шока. Остальные отделались контузией. Десяток дисков, словивших основной удар, рассыпались в прах вместе со своими пассажирками. Еще примерно столько же, получив значительные повреждения, свалились на землю. Но крылья построения дроу уцелели, прикрывшись магическими щитами артефактов, и теперь пошли в атаку на архимага, обязанного выдохнуться от удара чудовищной мощи. Мимоходом они уничтожили практически всех гвардейцев, которым не повезло оказаться между ними и противником. Лишь в паре мест придворные маги смогли создать чары достаточной силы, чтобы пережить их удары.

— Приди, Хенаксао! — Келеэль призвал вожака демонической стаи, с которым договорился о сотрудничестве.

Обычный телепорт был по-прежнему почти недоступен, но заклятия, с помощью которых гости из иных планов могли прогуляться на привычную смертным реальность, строились на совсем иных принципах. И силы самого волшебника вовсе не были истощены, как думали дроу. Кресло, в котором он летал, выполняло функции, аналогичные дискам жриц темных эльфов: защита, транспортное средство, оружие и, разумеется, магический накопитель, по мощности мало уступающий тысячелетнему меллорну, из которого и было когда-то выточено кресло. Архимаг открыл портал во время полета, причем не снижаясь. Демоны вылезли из него и упали на землю, потому что летать не умели, и лишь потом начали прыгать на врага. Но жрицы дроу, как слуги темной богини, оказались подготовлены к отражению новой угрозы. Их змеехлысты рассекали неуязвимую для обычных клинков плоть и впрыскивали туда опасный яд. Ограждающие молитвы поставили защиту, на которую и наткнулись своими рогатыми головами демоны. Часть монстров, в том числе сам Хенаксао и несколько его ближайших подручных, защиту продавили, оказавшись на очень маленькой площади летающего диска наедине с несколькими слабыми женщинами, пусть и владеющими чарами. Участь несчастных была предрешена.

Большинство демонов оказались либо уничтожены, либо покалечены. Правда, даже растерявшие задор твари очень эффективно очищали землю и нижние ярусы леса от дроу и, кажется, даже парочки уцелевших гвардейцев, которым не повезло попасть в зону досягаемости жутких союзников архимага.

— Да чтоб вас всех тролль-наемник… а после сожрал! — Впавший в бешенство архимаг грязно выругался, применив слово, которое маленьким девочкам вообще и одной конкретной эльфийке родом из Древнего леса знать не стоило. — Не успеваю! А нежить сюда через обычный портал не пройдет!

Витиеватые словесные конструкции вовсе не мешали лучшему боевому магу мира колдовать. Молнии, огненные шары, облака кислоты и яда, даже летучий прах, преобразованные опытнейшим некромантом из какого-то трупа, валявшегося далеко внизу, терзали поредевший строй дроу, которые, забыв о контратаках, старались просто не пустить архимага туда, где сейчас убивали князя. И у них это получалось. Заклятия уничтожали летающие диски, но на смену тем, чья защита истощилась, выходили новые, а подранки отступали в глубь построения. Если не разваливались после удара. И если было кому ими управлять.

Но тут на поле боя вступила третья сила. В сферу, образованную десятками дисков, ударили огненные копья, навершием которых служили уже знакомые Келеэлю одноразовые боевые артефакты. Их Михаэль называл ракетами. Половину сбили. Большая часть оставшихся взорвалась, столкнувшись с щитами. Но две или три все-таки нашли брешь между защитными заклинаниями и детонировали уже внутри построения темных эльфов. Ударная волна снаружи столкнулась с ударной волной изнутри. Был уничтожен только один летающий диск, но строй распался. И архимаг этим немедленно воспользовался, сразив сразу три близколетящие транспортные средства жриц Ллос цепной молнией. Но на этом успехи сумеречных эльфов прекратились. Помимо дроу, обрушивших на них разрушительную магию, в бой вступили демоны, призванные Келеэлем.

Крупная тварь, в ней архимаг с замиранием сердца опознал Хенаксао, вцепилась в идущий первым «Буратинатор», который разрядил свое чудовищное оружие куда-то вверх, очевидно надеясь поразить темных эльфов. Дерево и металл встретились с мускулами вожака демонической стаи. И проиграли. Стальной нагрудник слетел, цепочки, удерживающие его на корпусе полуголема-полудоспеха, оказались разорваны. Правая рука практически оторвалась от тела. Левая сжималась на горле монстра. А Хенаксао, ведомый инстинктами, вцепился в самую уязвимую точку. В горло. И тут эльф, сидящий внутри «Буратинатора», активировал огнемет. Пламя, вырвавшееся из раны, демон, очевидно, посчитал кровью врага и с еще большим рвением принялся раздирать плоть. Обычный огонь не был страшен порождению Бездны. Возможно, он и недоумевал по поводу странного вкуса жертвы, но свое удивление выразить не успел. Подскочивший сбоку песчаный скорпион вонзил в него жало. А наездница хладнокровно разрядила в развернувшуюся к ней пасть свое оружие, похожее на копье с ручкой. Ракета, сорвавшаяся с крепления, влетела в горло монстра, отбросила его в сторону, протащив по земле, и лишь потом детонировала.

Кровавый гейзер был бы достоин представлений самого привередливого вампира о прекрасном. Устрашенные смертью вожака и получившие немало ран от жриц дроу и свинцовых шариков темных эльфов, демоны стали исчезать, возвращаясь на привычный план. Земля осталась за жителями Западного и Сумеречного леса. Гвардейцы непонятных союзников вроде бы и одной с ними расы не атаковали. Да и мало их осталось рядом с по-прежнему не закрывшимся порталом, в который помимо перворожденных и их членистоногих скакунов протиснулись и драконы. Это решило дело.

После того как первый ящер, расправив крылья, взвился ввысь, летающие диски брызнули в стороны. Битва была проиграна, и слуги Ллос не желали умирать. Но их поражение еще не значило, что своих целей темные эльфы не добились. Архимаг, который наконец добрался до места, откуда явственно тянуло фамильной силой князя, выругался. Громадная щель в земле, забранная частой решеткой упавших деревьев, пропускала через себя лишь слабые отсветы зеленого света. А на стволах стояла невозможная, по мнению Келеэля, компания: третий лорд-жрец Висфоэль и кое-кто из верховных жриц Ллос. И они явно ждали Келеэля, никто другой не смог бы справиться с ними. Во всяком случае раньше, чем в глубинах земли погаснет магия и жизнь князя.

«Чтоб меня… — ошалело подумал архимаг, но уточнять, кто именно должен был проделать с ним операцию интимного свойства, не стал. — Если у них военный союз, то Древний лес пора переименовывать в Темный. А если любовь, то меня — в идиота, а Ллос — в светлую богиню. Но последнее вряд ли».

— Древний осквернитель. — Губы темной эльфийки расползлись в улыбке. — Я знала, что ты придешь. И я готовилась.

Змеехлыст в ее руке стал стремительно увеличиваться в размерах, а из его рукоятки вылетели новые змеиные тела. Их были десятки, сотни, тысячи.

«Интересно, — отстраненно подумал архимаг, — кого она принесла в жертву, что добилась такой благосклонности от своей богини? Не иначе как всю свою семью целиком. Давненько я не видел подобного зрелища…»

Полуживое оружие взметнулось вверх шипящей и скалящейся волной. И опало, рассеченное на две части. Впрочем, из обрубков тотчас проклюнулись новые головы.

Висфоэль ударил молча. Но сильно. Удлинившиеся в сотни тысяч раз стебли травы могли бы пробить насквозь дракона. Но бесславно пропали в защите архимага.

— Хаос, деточка, в обороне не менее эффективен, чем в наступлении, — назидательно сказал Келеэль, окруженный пленкой постоянно меняющего цвет, форму, магические градиенты и многое другое, чему в языках смертных и названия-то нет, первовещества. — И пока я способен поддерживать щит из него, ни физическая, ни магическая атака меня не настигнут. А стоит ему коснуться вас, и жалкими остатками двух самоуверенных глупцов побрезгуют даже падальщики нижних миров.

— Я знаю, — улыбка жрицы стала еще шире, — но из каждого правила есть исключения!

Сознание архимага получило удар невообразимой силы и утратило концентрацию, занятую борьбой за собственное «я». Разум древнего волшебника вступил в битву, перевес в которой был явно не на его стороне. Возможно, что-то подобное он бы испытал, если бы схватился с Мозгом. А может быть, и нет. Монстр, выращенный на основе гипнурга, был один. А сейчас в голове волшебника буйствовало никак не меньше двух десятков самостоятельных и очень недобро настроенных личностей, каждая из которых обладала немалой ментальной мощью.

Пленка Хаоса разрушилась, и тело волшебника вместе с креслом замерло в воздухе без малейшей защиты. Обычный огненный шар, которому надлежало его испепелить, устремился к цели. И был перехвачен. А затем Келеэля с практически выжженным мозгом какая-то неведомая сила резко рванула назад. Давление на разум архимага уменьшилось, и он пришел в себя. Даже смог застонать и слегка пошевелиться. А потом и глаза открыл.

— Кажется, я брежу, — прошептал он.

Гигантское лицо Михаэля, слепленное из духов воздуха, отрицательно покачало головой. А затем в титаническую фигуру, бережно держащую в ладони кресло с древним эльфом, ударил поток змей. Напитанное магией полуживое оружие прогрызло в груди гиганта, похожего на шамана, настоящую просеку, вызвав на свитом из струй ветра лице гримасу боли. А затем гигант ответил. С его протянутой длани вниз, к замершим в неподвижности жрице и Висфоэлю, потекли молнии. Небесное пламя ударилось о щит из трав, который укрыл тех, кто едва не оборвал жизненный путь пятитысячелетнего архимага. Зелень вспыхивала и гибла, но надежно защищала лорда-жреца и его темнокожую соратницу.

— Этим их не возьмешь, — покачал головой архимаг, видя, как разряды чудовищной мощи бессильно растекаются по куполу из измененных магией растений одного из трех правителей Древнего леса. — Но у меня есть средство. Хаос!

Всеразрушающая слепая стихия, удар которой, правда, был несколько слабее, чем тот, что обрушился на стаю летающих дисков, уничтожила потоки молний, по-прежнему щедро источаемые воздушной дланью, и обрушилась на травяной щит. Но те, кто был под ним, уцелели. Потоку всеизменяющей первоматерии оказался противопоставлен другой поток, состоящий из смешения земли, травы, бревен, темной магии и магии природы. И два чудовищных по силе удара исчерпали друг друга. А кресло архимага на какое-то время стало обычным куском дерева. Полностью выработав вложенную в него силу. Теперь в воздухе оно держалось исключительно за счет того, что его ножки опирались на плоть гигантского эльфа, слепленного из воздушных струй и духов.

— Невероятно! — прошептал Келеэль. — Как они смогли?!

И тут князь нанес удар по крышке своей ловушки изнутри. Столб зеленого пламени подкинул вверх бревна, перекрывающие щель, и тех, кто на них стоял. А также тех, кто вцепился в них с нижней стороны, обеспечивая столь необычной паре невидимую, но очень ощутимую поддержку. Десятка два гипнургов, смертельно опасных своей псионической мощью, взвились в небеса в первый и, скорее всего, последний раз. Наводящие ужас щупальца сжимались и разжимались, не в силах отвратить смерть, ждущую туманящих разум. Телекинез самих себя, то есть левитация, никогда не давался слепым от природы монстрам. Среди них летели и Висфоэль вместе с оставшейся безымянной жрицей. Одного из гипнургов бросило прямо на нее, и хищные отростки конвульсивно вцепились в свою последнюю жертву. Отчаянный вопль пожираемой заживо смолк раньше, чем служанка Ллос коснулась земли. Вместе с ней разбились практически все противники архимага. Только Висфоэль смягчил падение магией. Но после этого лорд-жрец повел себя совсем не характерно. Он не пытался бежать или драться, просто лежал на мягком ложе из травы. Острое зрение архимага позволило различить ниточку слюны, вытекавшую из уголка его рта.

Вырвавшийся на свободу князь, окруженный ореолом зеленого пламени, проревел трубным гласом, что отомстит за своего учителя, и набросился… на Михаэля. Тот ответил потоком молний, впрочем лишь слегка замедливших полет правителя Западного леса.

«О боги! — подумал так окончательно и не пришедший в себя архимаг, которого ученики, бывший и, скорее всего, будущий, зажали между двумя потоками могущественных сил. — Как же мне их разнять?!»