34
Центральная полицейская станция располагается на Рейс-стрит между 7-й и 8-й улицами. Нынешний тридцатиэтажный комплекс заменил прежнюю полицейскую штаб-квартиру около четырнадцати лет назад, когда та сгорела дотла. Как раз тогда Служба безопасности «Минитмен» получила контракт на полицейские функции в городе. У Кэркленда не было проблем в связи с заменой руководства. К моменту появления в городе «Минитменов» он уже десять лет был членом полицейской ассоциации и прекрасно знал, где будет служить следующий срок контракта. Впрочем, как и все остальные копы города.
В лифте он поднялся на четырнадцатый этаж и оказался перед пластиковыми дверями. Надпись на закопченных дверях гласила:
«Бюро по расследованию убийств. Центральное отделение».
Он прошел в двойные двери и сразу свернул налево, избегая центрального прохода, ведущего через лабиринт клетушек в зал. Проход вдоль левой стены вел мимо дверей и окон камер с надписями: «Комната для допросов». Кэркленд прошел уже полпути, когда один из его подчиненных, сержант-детектив Мэрфи, выглянул наружу из камеры № 3.
— Привет, босс…
— Не сейчас, Мэрфи.
— Но на это вам действительно стоит посмотреть.
Ладно. Кэркленд остановился, поглядел на Мэрфи, потом заглянул через окошко в камеру. Девице, которая сидела там у макропластового стола, было чуть больше двадцати, она была в широкополой шляпе и черном же пуловере. Длинные черные волосы спадали на плечи. Кэркленд углядел, что физиономия у нее зареванная. Он повернулся к Мэрфи:
— Ну и что? Мэрфи ухмыльнулся:
— Она пришла с час назад. Вы слыхали про трупы у моста?
Кэркленд тяжело вздохнул, достал сигарету и закурил. Обычное дело — пришел на работу, а о нескольких свеженьких трупах еще ничего не слыхал.
— Давай коротко. Мэрфи кивнул:
— Трое парней найдены мертвыми на складе фирмы «Делгадо». Обнаружили их репортеры. Трупы совершенно обезображены. Слыхал что-нибудь про парня по кличке Молоток?
— Миллион раз. Так в чем дело?
— Один из этих трупов и есть Молоток. Местный боевик. Занимался серьезными делами. Так или иначе, эта девица пришла сюда и сказала дежурному офицеру, что она входила в банду Молотка до его последнего дела.
— А что за последнее дело?
— Ас по кличке Потрошитель.
А вот это действительно интересно. Все, что касается кличек типа Потрошитель, Кэркленду надо знать. Но вот в чем вопрос: эта девица в допросной — ненормальная с маниакально-депрессивным психозом и мазохистским комплексом вины или она и вправду что-то знает?
— Как ее зовут?
— Дана Джакетти. Она маг.
Если бы Кэркленд давал по сигарете каждому, кто делает такие заявления, ему надо было бы держать табачную лавку. Имя это не говорило лейтенанту ни о чем. Ладно, Мэрфи сам как-нибудь с этим справится.
— «Делгадо» — это ведь мафиозное предприятие, верно?
— Ага.
— Проверь их связи. Раз эта шпана нанимает такого профессионала, как Потрошитель, возможно, нас ждет еще одна война. Свяжись с отделом по организованной преступности и с экономическим отделом. Посади на это кого-нибудь. Выкачайте из девицы все, что она знает, потом прочешите базы данных. Если она решится уйти — обеспечьте сопровождение.
— Босс, не первый день замужем!
— Держи меня в курсе. В любое время, Мэрфи! Кэркленд уже двигался дальше, а Мэрфи еще улыбался и кивал ему в ответ, что-де все будет о'кей. Мэрфи хороший детектив, только он чертовски длинно рассказывает, а у Кэркленда в голове разом пять тысяч дел, а еще десять тысяч, тоже требующих его немедленного внимания, просто идут в сортир.
Так это Потрошитель прибрала Роберта Наймана и прочих экзотековских деятелей? Так это «Экзотек» нанял Молотка рассчитаться с Потрошителем? А не могут ли все эти фигуранты быть завязаны на чем-то еще? А он об этом и не подозревает?
Кэркленд фыркнул. Единственное, что он ненавидел больше, чем вопросы, не имеющие ответов, были вопросы, ведущие к куче других, также не имеющих ответов. Лучше бы он стал автомехаником, как отец!
В конце прохода находился застеленный ковром пятачок, где располагались пятеро офицеров, занимающихся данными о населении. Быстренько проскочив этот участок, он оказался у дверей своего кабинета прежде, чем кто-нибудь из них успел его заметить. Он щелкнул тумблером кофеварки, сел за стол, затушил окурок и тут же закурил следующую сигарету. Затянувшись, взялся за телеком. Прибор включал монитор и микрокомпьютер с полным списком городских телефонов.
Он нажал несколько сенсорных клавиш, и на экране появилась картинка директории местной телекоммуникационной сети. После двух сигналов высветилось изображение привлекательной блондинки.
— Добрый день. «КФК плаза». Меня зовут Мелисса, — сказала она мелодичным голосом. — Чем могу вам помочь, сэр?
— Пожалуйста, мистера Торакидо.
— Как вас представить?
Кэркленд поднес к объективу телекома свой полицейский значок.
— Лейтенант Кэркленд, отдел по расследованию убийств.
— Один момент, сэр, соединяю.
Блондинка на экране сменилась видом с воздуха на здание штаб-квартиры КФК в окружении зеленых газонов, а голос за кадром сообщил, что все это располагается где-то по соседству с Токио. Видеофильм в сопровождении оркестровой музыки объяснил зрителю человеколюбивую философию КФК. Картинка держалась недолго, и Кэркленд не успел ознакомиться с полезной информацией об огромном вкладе корпорации в повышение уровня жизни всего человечества, которая обычно излагалась в таких заставках.
Экран опустел, а потом на нем появилась брюнетка такой картинной красоты, что тут явно не обошлось без пластической хирургии. Кэркленд очень внимательно ее рассмотрел, но не обнаружил ни малейших изъянов ни в темно-синих глазах, ни в изящной фигуре.
— Добрый день, лейтенант! — сказала она сладким голоском, в котором чувствовался английский акцент. — Меня зовут Феона Мак-Фарлан. Я секретарь мистера Торакидо.
— Я хотел бы поговорить с вашим боссом, — сказал Кэркленд.
— Мистера Торакидо сейчас нет в офисе, может быть, я смогу вам чем-нибудь помочь?
В словах не было ничего особенного, но тон был заинтересованный. Можно подумать, она сидела целый день и ждала, когда же Кэркленд позвонит. Интересно, что будет дальше? Корпорации обычно очень много разговаривают, но очень мало делают, когда речь заходит о полицейском расследовании.
— О'кей, может быть, — сказал Кэркленд, решив, что надо пользоваться помощью, когда ее предлагают. — Я расследую смерть Роберта Наймана…
Продолжить он не успел, Мак-Фарлан тут же сказала:
— Да, лейтенант, я знаю.
Значит, в курсе. Интересно; она просто широко информирована или тут что-то другое?
— Тогда вы, наверное, знаете, что я запросил некоторую информацию у президента «Экзотек» мистера Бернарда Охары — некоторые файлы о персонале, данные об Отделе Специальных Проектов: эта информация может иметь важнейшее значение для моего расследования. — Не дожидаясь, пока Мак-Фарлан ответит, он продолжил: — Но он что-то не торопится сотрудничать со мной.
На лице Мак-Фарлан появилось выражение сдерживаемого удивления.
— Вы лично просили мистера Охару?
— Именно. Лично. В его офисе.
Снова удивленные глаза, потом в них появился интерес:
— Лейтенант, скажите мне, какая именно информация вам необходима?
И ее взгляд, и вопрос убедили Кэркленда в том, что за кулисами КФК явно творятся какие-то темные делишки. Что за делишки — он может только гадать. Главное, что его интересовало, — это Отдел Специальных Проектов: кто там работал, когда, что делал. Ему нужны были послужные списки всех убитых чиновников и их помощников. Все это он и перечислил.
Мак-Фарлан в ответ проворковала:
— Должна сказать вам, лейтенант, что «Коно-Фурата-Ко» гордится своим ответственным поведением в обществе, мы всегда готовы сотрудничать с любыми официальными расследованиями законных общественных институтов.
Кэркленд кивнул: такие речи ему доводилось слышать и раньше.
— Дайте мне час, — сказала Мак-Фарлан.
Кэркленд настолько удивился требуемому времени, что не успел ответить, и Мак-Фарлан отключилась. Экран опустел. Он сделал длинную затяжку. В этот момент дверь распахнулась, и в кабинет ввалился капитан Энрикес, старший офицер отдела по расследованию убийств Центральной полицейской станции. Кабинет Энрикеса был через две двери. Кэркленд прикурил одну сигарету от другой и откинулся в кресле.
— Как там дела с Джерментауном? — спросил Энрикес.
— Перед тем как пойти лучше, дела идут все хуже.
— Лучше? Если произойдет еще что-нибудь в этом роде, мы с тобой окажемся в отделе дорожной полиции. — Энрикес плюхнулся в одно из пластиковых кресел перед столом Кэркленда. — Так где мы, собственно, находимся?
Кэркленд прикусил язык, едва не выложив то, что первым делом пришло ему на ум, и сказал:
— Я хочу собрать весь отдел — поговорить.
— Хорошо.
Через пять минут кабинет Кэркленда был битком набит детективами отдела убийств Центральной станции. Всего тридцать восемь человек — не так много для трехмиллионного города, то есть зарегистрированных трех миллионов населения.
— Ну, у кого что есть? — обратился к собравшимся Кэркленд.
Трое или четверо заговорили разом, потом разобрались и стали говорить по очереди, как хорошие мальчики и девочки. Все они отслеживали массу ниточек, возможностей и незначительных намеков на слабый след по делу об убийствах служащих «Экзотек». К нынешнему моменту они исключили из числа подозреваемых большинство филадельфийских боевиков, большинство известных полиции якудза, мафиози и убийц из банды «Сеульпа». Были также отслежены родственники, друзья и сотрудники погибших. Все это было замечательно, но не то, что капитан Энрикес мог бы доложить мэру.
Сержант Лиза By проверила данные по иногородним киллерам. В них фигурировала кличка Потрошитель, но в этом не было ничего удивительного — просто кличка числилась в списках.
— Пока о ее деятельности никаких сведений, — сообщила By. — Шесть недель назад ее засекли в чайнатауне, несколько осведомителей за ней смотрели, но никакой волны она не гнала. По крайней мере, мы об этом ничего не знаем. Это само по себе удивительно — такие люди без дела не сидят. У нас есть информация, что она работала телохранителем у какого-то крутого…
— Что за крутой?
Детектив By пожала плечами. — Исчерпывающий ответ. Вы уволены.
— Извините, босс.
Сарказма оказалось недостаточно, чтобы избавиться от раздражения. Кэркленд откинулся на спинку кресла и уставился в потолок.
— А есть кто-то, кто хоть что-нибудь знает? Что, нужно десять тысяч человек, чтобы отыскать волосок? Двадцать — чтобы найти отпечаток руки? Она была телохранителем не у «какого-то» крутого! Неужели она случайно встретила его в баре? Господь всемогущий! Люди, спуститесь на землю!
By потерла рукой лоб. Выглядела она слегка перепуганной, остальные уставились взглядами в пол. Воздух в кабинете стал попахивать потом. Вообще-то это не так плохо. На Кэркленда с делом «Экзотек» давила добрая половина центрального командования, так что, если нужно будет надавить на людей, чтобы выудить из них сведения, он это сделает. Он прикурил сигарету и только тогда заметил, что предыдущая еще дымится в пепельнице. Ее он проигнорировал. Если это заметил кто-нибудь из присутствующих, ничего, тоже придется проигнорировать.
— Что еще у нас есть?
Рамирес зашелестел своими бумагами.
— Говорите, черт подери! — прорычал Кэркленд.
— Мы получили из ФБР результаты сравнительного экспериментального исследования волоска, обнаруженного в лифте, где прятался убийца Наймана.
Роберт Найман был убит первым. Случилось это в подземном гараже. Стоящий в лифте киллер обстрелял стоянку из мини-пушки «виндикейтор». Однако Кэркленд не стал отвлекаться.
— Что за волос? С чем сравнивали? Что за эксперименты?
Рамирес кивнул, сглотнул и ответил:
— Волос, найденный в лифте, совпал по фактуре с волосом, найденным полицейским департаментом Сеула на месте, где пару лет назад было совершено другое убийство — тоже дело рук Потрошителя.
— ФБР обменивается данными с Сеулом? С каких это пор, черт побери?
— Ну, ходят слухи, что некоторые двойные агенты…
Кэркленд замахал руками:
— Все, забудьте мой вопрос. Ну, и что там за совпадение?
— Практически полное. Единственная проблема — никто не знает, чей это волос. И что это за тип волос. ФБР провело ряд экспериментов, но результата не добилось. Это не человеческий волос, он не похож на волос псевдочеловека и вообще по структуре не похож на волос любого известного нам вида живых существ.
— Ну, так… и что? Это шерсть животного?
— Неизвестно.
— Так что же это?
— Никто не знает.
— Что, и ФБР не знает?
— Они посоветовали пригласить зоолога. Желательно такого, кто имеет опыт работы с паранормальными животными.
В любом другом случае Кэркленд порадовался бы, услышав, что величайший дар Господа человечеству — ФБР — чего-то не знает. Это поддержало бы его непоколебимую веру в силу полицейских департаментов. А вот про зоологов он от кого-то недавно слышал… Он разогнал рукой сигаретный дым, но вспомнить не смог. Слишком много имен, мозги перегружены информацией.
— Как звали ту женщину, которая занималась вурдалаками? Из Научного Центра?
Детектив Киова вспомнил:
— Лисс. Доктор Мэрион Лисс. По-моему, она паразоолог.
— Свяжитесь с ней, Рамирес.
— Есть, босс.
— Что еще? Шэклфорд.
Детектив Шэклфорд была самой маленькой в отделе, чуть выше метра. «Минитменов» не смущало, что она гном, не смущало это и Кэркленда. Она была сильна в компьютерах и статистике, а самое главное — имела светлую голову. У нее всегда была масса идей. Но на этот раз она покачала головой:
— Это не Потрошитель.
Кэркленд тяжело вздохнул и уставился в потолок.
— Профиль Потрошителя — наркобароны, короли преступного мира. Она может убрать кого угодно, но не тронет корпораций, если только они не ввязались в подпольный бизнес.
— Это ваша психоаналитическая оценка, Шэклфорд?
Детектив Шэклфорд сжала губы, на мгновение у нее на лице отразилось раздражение, не меньшее, чем у Кэркленда. Психоаналитический профиль, который они получили на Потрошителя, был совершенно дурацким, чтобы отнестись к нему серьезно. И если Шэклфорд основывалась на нем, это означало, что все ее предположения — из области догадок.
— Ничего неправильного в оценке по типу жертв нет, — заявила Шэклфорд твердо. — Раньше это вообще был единственный метод.
Все течет, все изменяется, подумал Кэркленд. Конечно, то, что говорит Шэклфорд, верно. Однако верно и то, что все меняется. И люди в том числе. Кэркленду встречались случаи, когда киллеры и бандиты неожиданно меняли почерк — как раз для того, чтобы не соответствовать полицейским стереотипам.
— Так вы считаете, что Потрошителя можно исключить?
— В городе полно подонков, которых нет в наших списках, но которые уроют собственную мать за пару монет.
— Как это понимать?
Шэклфорд не успела ответить. Дверь кабинета широко распахнулась, толпа детективов расступилась, и в кабинет вошла заместитель шефа детективов Наннет Лемер. Она быстро огляделась и спросила:
— Что нового по делу «Экзотек»? Боже, покарай начальство!
