ЭПИЛОГ

— Ну вот я и дома! — улыбнулась Вика, рассматривая небо Сумрака, затянутое тучами, вызванными волшебством. Вот только в плотном облачном покрове, расходящемся лишь над зелеными насаждениями и орошаемыми полями, больше не было той завораживающей упорядоченности, что прежде. Казалось, защищающая от жаркого пустынного солнца пелена мечется, словно ее терзают неведомые силы, и падающие вниз лучи света описывают причудливые кривые, повторить которые не взялся бы ни один профессиональный чертежник. — Вот только как-то странно он выглядит.

Город, сильно разросшийся благодаря переселенцам и имеющий неплохой резерв жилых фондов, чтобы приютить новых жителей, казалось, вымер. Люди и нелюди на улицах встречались, но передвигались они как-то странно. Перебежками, словно под огнем. Гигантские скорпионы закапывались в песок там, где можно, и в мостовую там, где нельзя. Воительница своими глазами видела, как какая-то низкорослая эльфийка пыталась выманить своего скакуна из убежища, устроенного им на улице, а тот упирался всеми конечностями и протестующе верещал. Посреди рукотворного озера снова торчал какой-то корабль, не иначе как опять притащенный Михаэлем по ошибке. Развалившийся у берега черный дракон напоминал помоечного кота, которого переехал автомобиль. Особое сходство с котярой придавал вываленный из пасти язык огнедышащего чудовища. С деревьев пропала большая часть листвы.

— Вы вернулись, — прошелестел ветер, и спустя мгновение рядом с Викой из ниоткуда возникли двое. Могущественные и, кажется, слегка неадекватные. Растрепанные волосы одного торчали во все стороны, пальцы рук подрагивали, одежда свисала лоскутами, а глаза, под которыми налились то ли опухоли, то ли синяки, были практически зажмурены и, судя по всему, приоткрываться могли лишь на какой-то миллиметр. Второй выглядел отлично. В чистой, выглаженной, белоснежной рубашке, застегнутой на все пуговицы, с галстуком-бабочкой и аккуратной прической. От него даже духами веяло. Последнего от своего старого знакомого Вика могла ожидать меньше, чем попытку встретить ее с собственной отрубленной головой под мышкой. — Ну наконец-то! Мы так волновались! Что вас задержало на полтора месяца и где остальные?

— Мих, Азриэль, — эльфийка потрясла головой и даже отступила на шаг, — это вы? Нет, это действительно вы? Что случилось?!

— Ничего непоправимого, — заявил уверенным тоном первый меч Сумеречного леса, сейчас больше всего напоминающий чучело, над которым надругалась орда вандалов, и попытался пошире распахнуть заплывшие глаза. Безуспешно. Видимо, даже не совсем живой организм перворожденного, несколько раз шагавшего за грань смерти и возвращавшегося обратно, имел свой запас прочности. — Во всяком случае, пока. Неужели…

— Нет, все хорошо, — поспешила его заверить воительница. — Вернее, не очень, но экспедиция дошла до цели и вернулась назад, сейчас она находится у истончения реальности, а меня Сергей вперед послал. Шура, правда, в коме, в тяжелом состоянии, а Каэля вообще развоплотили или что-то вроде того, но особых потерь нет. А вот переселенцы есть. Аж полторы тысячи. Мих, ты бы видел, в какой тесноте эти эльфениты живут! Ужас! Где не поля, там дома, где ни того ни другого, там болото! Домик в сто квадратных метров считается офигительным дворцом, занимающим непозволительно много места! У них даже молодежь вся поголовно вынуждена в военные походы ходить до тех пор, пока из трех солдат один в живых не останется. А то ему банально будет негде поселиться на родине!

— Хорошо, — произнес правитель Сумеречного леса, смотревшийся, словно живая реклама салона красоты для средней руки бизнесменов. Хотя обычно его облик полностью или частично соответствовал образу сумасшедшего ученого. — Вернее, плохо, что так получилось, но ничего. Живых вытянем, мертвых… ну нашей стране нужны свои покойники, а то храм предков пустует. Жене Каэля компенсацию, понятное дело, выдадим. Пенсию лет на сто назначим.

— Официально он был холостяком, — заметила Вика.

— Значит, только компенсацию, — кивнул Азриэль и пошатнулся. Хотя обычно, чтобы заставить остроухого гиганта, превосходящего габаритами медведя, хоть на миг потерять равновесие, требовался выстрел. В голову. Менее радикальные методы на обладателя ласкового прозвища Рыцарь Смерти принципиально не действовали.

— Так, ребята, я вас давно знаю, — воительница подбоченилась и грозно осмотрела своих друзей, — колитесь. Чего натворили? Видно невооруженным глазом, что что-то не так!

— Она тоже! — Лицо Азриэля, способного голыми руками удавить большинство известных и неизвестных науке монстров, перекосила гримаса ужаса, и он шарахнулся в сторону.

— Не, — поймал его за лохмотья одежды Мих. — Это у тебя уже тоже глюки начались. Присмотрись. Она в порядке. Не то что наши.

— Вы чего с девочками сотворили, ироды?! — ахнула Вика, которой хватило случайной оговорки, чтобы сделать выводы.

— Мы? — как бы в сомнении уточнил шаман.

— Мы, мы, — уверил его Рустам. — Мы же проверяли. Оба. Четыре раза. За что и получили.

— Действительно, мы, — был вынужден признать правитель Сумеречного леса. — Хотя самому не верится как-то. В общем, это… у девочек… это… токсикоз!

— Чего? — Такого ответа эльфийка точно не ждала.

— Беременные они, — разъяснил Азриэль. — И Настя. И Лика. Причем умудрились попасть в положение с разницей в несколько часов. Срок уже полтора месяца. А они, между прочим, о таком счастье не мечтали. Во всяком случае, не в ближайшем будущем. И теперь злятся на нас, даже поговорить толком не получается. И истерят. И злятся. И истерят…

Гигант зациклился и повторял одно и то же, словно засбоившая компьютерная программа, до тех пор пока ему не дали подзатыльник.

— Ну практически единомоментное зачатие как раз объяснимо. — Шаман попытался сорвать с себя галстук-бабочку, но неудачно. Хотя попадись ему под руку воротник рыцарского доспеха, и железо смялось бы в момент. — Тела ожили в одно и то же время, вот и циклы совпали. Правда, почему тогда ты в порядке, не понимаю. А Шура тоже? Ага, можешь не отвечать, по глазам вижу, что в порядке. Ну если кому не считать…

— Так, ну ладно. — Вика потрясла головой, но понимания ситуации это ей не добавило. — Папаши. Хе! Действительно странно звучит. А почему город в таком состоянии? Да и вы сами на себя непохожи.

— Потому что токсикоз, — пожаловался шаман. — У человеческих женщин он по сравнению с эльфийками незаметен. Вообще. И потому в семьях у нас теперь праздник, а на прилегающей территории кошмар. Им надо всюду залезть, все переделать по-своему, все попробовать на зуб… Я боюсь даже представить, каких монстров мы с Рустамом могли породить, если уже сейчас они причиняют разрушений едва ли не больше, чем война! Во всяком случае, ради подступившей армии нас никто духами брызгаться и изображать из себя джентльменов не заставлял!

— А попробуешь вмешаться, так такую истерику закатывают, что хочется обратно на кладбище закопаться, — подхватил стенания друга гигант. — По сравнению с нынешними те концерты, которые были до вашего ухода, просто хмурый взгляд и поджатые губки!

— Ничего вы, мужики, не понимаете, — вступилась за подруг воительница. — Они же в положении! Им надо!

— А зачем тогда до него надо было нам филиал дурдома на выезде устраивать? — не желал успокаиваться Азриэль. — Да если бы я мог, то помер бы от остановки сердца!

— Ну, — замялась с предположениями Вика, — может, они готовились?

— К чему? — не понял Михаэль.

— К беременности, — последовал ответ. — Это же такое дело! Я бы обязательно готовилась. Кстати, а почему же у меня, если тела наши ожили в один день, все в порядке с настроением и животик не растет?

Воительница замолчала. Ее друзья замерли, как мышки под веником, видно боясь спугнуть посетившую девушку мысль. Семейная жизнь в последнее время здорово их напугала, и теперь великие и ужасные, ну по меркам окружающих, разумеется, а не по их собственным, сумеречные эльфы мечтали вернуть прежние деньки относительного спокойствия, нарушаемого лишь новостями политики, схватками, созданием на новом месте новых грандиозных достижений.

— Братцы-кролики, а вы вообще, после того как оказались в новом мире, предохранялись или как? — подозрительно осведомилась Вика. — Если я правильно помню учебники по магической физиологии рас, которые мне давала почитать Настя, то случайный залет для представителей любых ветвей народа перворожденных, даже дроу, принципиально невозможен. Требуются длительные и систематические нарушения техники безопасности, чтобы в конце концов появились новые ушастые плоды ночных развлечений.

Шаман от удивления открыл рот, сделал руками пару невразумительных жестов и посмотрел на Азриэля. Тот тоже напоминал вытащенную из воды рыбу. Вернее, учитывая его вид, выброшенную на землю взрывной волной. И попавшую прямиком в колючие кусты.

— То-то же, — укорила их девушка, — заботиться о том, чтобы никаких последствий раньше обоюдного согласия не было, должен каждый уважающий себя мужчина. А еще удивляетесь, чего это они на вас так злы.

Два сумеречных эльфа, именами которых в соседнем государстве начали пугать детей и молодых разведчиков, выглядели как пара щенков, дружно напрудивших лужу на ковре.

Архимага Келеэля, древнейшего и могущественнейшего эльфа этого мира, да и парочки соседних, впрочем, тоже, никто и никогда не назвал бы пренебрежительно относящимся к своей безопасности. Некроманты и демонологи, они вообще довольно осторожные личности, во всяком случае те, которые умудряются долго оставаться в живых. А он держал среди них пальму первенства, умудряясь похвастаться жизненным опытом, насчитывающим пять тысячелетий. Но даже этот неубиваемый и, по упорным слухам, невменяемый чародей оказался несколько обескуражен, когда увидел, как тщательно повелитель Сумеречного леса запечатывает свою лабораторию, куда заявился по приглашению тот, кто вернул его к жизни после гибели в своей родной реальности и даже весьма многому научил. Впрочем, как признал старающийся быть честным с самим собой и окружающими волшебник, из общения с более молодым коллегой он тоже почерпнул немало новых трюков и интересных идей.

— Вы ожидаете, что боги спустятся на землю, чтобы взять дворец штурмом? — пошутил Келеэль примерно на пятой минуте, которую шаман, по праву приравниваемый в силе и изобретательности к архимагам, потратил на обеспечение безопасности кусочка свернутого пространства, где располагалось его логово. Причем делал он это собственноручно, без помощи своих нематериальных помощников. — Так растягивать свою ауру, чтобы она заполнила весь имеющийся здесь объем… Это, между прочим, даже для меня достаточно неприятно. Да, о незаметном наблюдении кого бы то ни было, исключая, быть может, существ уровня демиургов, можно не беспокоиться, но стоит ли безопасность подобных жертв?

— Не исключаю, что озвученный сценарий осуществится, если небожители узнают о планах, над которыми мне бы хотелось подумать вместе с вами, — вполне серьезно прохрипел побагровевший от натуги эльф, чем заставил своего партнера и наставника изрядно поволноваться. Максимально допустимый для смертных предел он знал. И время от времени прилагал усилия, чтобы его не перешагнуть и не быть стертым в порошок высшими силами.

— Так. — Архимаг составил правителю Сумеречного леса компанию, всего лишь за несколько мгновений заполнив и своей аурой, к слову более плотной и насыщенной, все помещение лаборатории, и без спроса уселся за заваленный бумагами стол. — Рассказывай. Я надеюсь, ты еще не успел сделать ничего непоправимого?

— Конечно, нет, — усмехнулся Мих, и в глазах его древний некромант и демонолог увидел практически тот же самый огонек гениального безумия, что во времена самых смелых и успешных своих экспериментов наблюдал в зеркале. — Только думал. Много думал. И составлял второстепенные заметки, по которым, однако же, догадаться о моих планах невозможно. Кстати, пообещайте, что будете слушать спокойно и не станете протестовать или, того хуже, убивать меня раньше, чем все осмыслите. Предупреждаю, идея сильно революционная и неоднозначная с этической точки зрения.

— Излагайте, — сказал волшебник, приготовившись слушать и в то же время пробегая глазами схему техномагического прибора, лежавшую поверх кипы бумаг, по большей части чертежей. — Хм. Астролокационный навигатор межпространственного двигателя «Путь по звездам». Интересно, интересно, но великовато, с собой большинство волшебников носить его не сможет, это же по размерам чуть меньше какой-нибудь низенькой хибарки получается… А моралью и смелыми идеями вашего покорного слугу не напугать. Скорее, их мной. И потом, я не такой уж самодур, чтобы уничтожать перспективные молодые кадры за одни лишь замыслы, от которых, в случае их неприемлемости, автора плана всегда можно и отговорить.

— Ну начать придется издалека, — задумался шаман, вне всяких сомнений не обманутый подчеркнуто миролюбивым тоном древнего чародея, стиравшего в прах армии, рушившего города, осуществлявшего государственные перевороты и конечно же регулярно нуждавшегося в живом и разумном материале для своих темных опытов.

— Меня этим не испугаешь, — позволил себе улыбнуться эльф, видевший, как одни тысячелетние империи вырастали на костях других. — Кстати, поздравляю со скорым рождением первенца. Как назовете?

— Лучше не спрашивайте, — от всего сердца попросил правитель Сумеречного леса. — У нас с Ликой на этот счет согласие пока не достигнуто. А спорить с ней сейчас просто опасно для общества, которому не посчастливилось оказаться в зоне поражения. Собственно, когда ныкался от супруги по разным закоулкам, первые идеи и начали смутно вырисовываться в моем мозгу.

— Мне это знакомо, — усмехнулся архимаг, запоминая последние штрихи сложного устройства, по замыслу его создателя обязанного снимать параметры истончений реальности и производить математические вычисления со скоростью, в десятки и сотни раз превосходящей ту, на какую способен даже самый тренированный разум. — Верите ли, но до первой беременности своей давно усопшей жены искренне считал, что мой потолок находится на уровне средненького магистра магии. А ведь она у меня была скромницей с традиционным воспитанием и минимальными знаниями волшебства.

— Интересно, не научусь ли я к получению Ликой статуса «мать-героиня» гасить звезды? — нервозно хмыкнул шаман и покосился туда, где был выход из лаборатории во дворец.

— Никогда об этом не думал, но почему нет? — пожал плечами древний волшебник. — В конце-то концов, кому по большому счету нужны эти маленькие искорки на небе? Они и так регулярно падают, но боги, видимо, зажигают новые. Не знаю, правда, зачем.

— Ну да, — правитель Сумеречного леса как-то странно посмотрел на своего наставника. — Маленькие. На небе. Кхм, ладно, не о том речь. В общем, однажды, когда я искал надежное убежище посреди собственной столицы и наблюдал за группой резвящихся детишек, преимущественно представленной недавними переселенцами, то в голову мне пришло озарение.

— Ну-ну? — поощрил его архимаг, откладывая в сторону чертеж и принимаясь за весьма многообещающего вида свиток, интригующе пахнущий чернилами. Первая попытка развернуть его окончилась неудачей, длины рук старого волшебника банально не хватило. Правда, даже по открывшейся схеме, весьма детальной, он понял, что перед ним некое подобие сухопутного бронированного чудовища, с которым эльфы намеревались охранять свои границы. И расширять их.

— Дети, что у перворожденных, что у людей, в принципе одинаковые. До определенного возраста, — начал шаман, нервно пересекая свою лабораторию из конца в конец.

— Лет до двенадцати, — понимающе кивнул Келеэль. Не то чтобы он когда-то занимался подобными вопросами, но богатый и очень, очень обширный жизненный опыт сказывался. — Потом представители этого краткоживущего народа, подозрительно похожего на нас по большинству параметров, начинают стремительно взрослеть морально и физически. А вот у эльфов темпы развития сильно замедляются, особенно неспешно меняется психика, и полноценной личностью подростка начинают считать годам к ста. Хотя тело заканчивает формироваться даже раньше сорока, из-за чего у молодежи, еще неспособной полностью отвечать за свои поступки, но стремящейся раскрыть свой потенциал во всех возможных сферах, включая общение с противоположным полом, вечно возникают проблемы. Такова цена долгой жизни.

— Однако же развитие можно и ускорить, если заставить подрастающее поколение переносить серьезные нагрузки, — вкрадчиво заметил шаман. — А это означает куда более устойчивую позицию для всей расы.

— Стресс действительно дает неплохие результаты, — насупился архимаг, откладывая в сторону свиток, вызвавший у него некоторое недоумение. Изображенное там являлось даже не передвижной крепостью, а скорее мобильным городом, способным перемещаться между мирами. Или штурмовать обители богов. Правда, ресурсов на его строительство у Сумеречного леса банально бы не хватило. Даже если бы он, древний волшебник мира, выдал им кредит, полностью опустошив свою сокровищницу. — Дроу — живой и многочисленный тому пример. Вот только нация маньяков — это не выход. Если хочешь, дам ознакомиться с опытами, которые еще в древности проводили разные не слишком умные личности. Ничего хорошего у них не получилось. Эх, Михаэль, а я-то думал, услышу от тебя действительно нечто революционное.

— Не спешите с выводами, — вкрадчиво улыбнулся шаман. — Для получения серьезных нагрузок все время испытывать психологический дискомфорт необязательно. К ним нужно просто привыкнуть и считать их само собой разумеющимися. А эльфы, чего греха таить, слишком уж убиваются над своими детишками. Результат — сотня лет на взросление.

— Идея интересная, — начал было архимаг, но осекся, заметив довольное лицо оппонента. — Не идея?!

— Эльфениты, которые приехали в Сумеречный лес, ближе к людям. — Мих явно торжествовал. — Но не все. В группе детей, которую я видел, был один вполне себе полноценный перворожденный, которого бы даже самые завзятые консерваторы Западного леса сочли бы сородичем, пусть и имеющим примесь иных рас. Ему почти исполнилось восемнадцать. От пятнадцатилетнего сверстника, способного при поверхностном обследовании сойти за образчик человеческой расы, отличается не намного. Я проверил несколько раз. Закономерность сохраняется. Эльфы, растущие в окружении своих родственников и друзей, к двадцати-двадцати пяти становящихся вполне взрослыми, и считающие себя точно такими же, тянутся за ними и в тридцать гарантированно становятся полностью сформировавшимися личностями, пусть немного не доросшими до оптимальных физических кондиций. При надлежащем отношении родителей, понятное дело, которые не ленятся и заставляют своих чад учиться, работать и еще раз учиться. Более того, те полукровки, что считали себя людьми, а захваченные в плен воительницы того мира частенько приносили дворянам потомство, занимающее впоследствии их места, в двадцать могли претендовать по уровню развития на статус совершеннолетних. Некоторые умудрялись даже выиграть борьбу за власть у весьма опасных соперников. Один такой кадр, не достигнув и четверти века, вообще собственную империю основал.

— Очень интересно, — медленно протянул архимаг, в голове которого мысли не на жизнь, а на смерть воевали друг с другом за право первыми завладеть вниманием древнего чародея. — Если это подтвердится, все наши стандарты образования и воспитания следует менять к демонам!

— Полагаю, вам не придется долго ждать, чтобы в этом убедиться, — заверил его Михаэль. — Видите ли, я подумываю над тем, чтобы своего ребенка, когда он появится на свет, воспитывать человеком, создавая специально для него иллюзию обычной семьи ремесленников, проживающих в Сумраке. И Азриэль меня в этом поддерживает, а значит, надежные соседи, всегда готовые прикрыть и посидеть с детишками во время исполнения государственных обязанностей, у нас с Ликой будут. Вот и посмотрим на результаты.

Тут у пятитысячелетнего некроманта и демонолога, прежде всего являвшегося эльфом с присущей этой расе менталитетом, заставлявшим невероятно тщательно заботиться о потомстве, не выдержали нервы. Он долго орал на покорно молчащего шамана, обзывал его разными нехорошими словами, частенько на давно вымерших диалектах, метался по лаборатории и вообще был близок к тому, чтобы презреть свои привычки к экспериментаторству вообще и, в частности, промыть мозги деятелю, выдвинувшему столь оригинальную идею. Наконец, выдохнувшись и пообещав правителю Сумеречного леса, а также всем имеющимся в мироздании силам, что в случае наличия у детей хоть каких-нибудь отклонений он лично обеспечит такие же их отцам, архимаг упал обратно за стол с чертежами.

— Ну а это что за чудовище ты тут нарисовал? — спросил он у шамана, чтобы отвлечься.

— Да так, — неопределенно хмыкнул Мих. — Видите ли, при воскрешении вы дали координаты нашего родного мира, откуда и притащили при помощи чудовищного по сложности ритуала души. Вот только туда даже высшему магу, имеющему за плечами армию, не добраться. Просто потому, что его прихлопнут где-нибудь по дороге. А детям расти без бабушек и дедушек нехорошо. Вот и спроектировал, пока в черновом варианте, прочную и незаметную для магического сканирования колымагу, при помощи которой их можно было бы доставить поближе к внукам. Даже если парочка повстречавшихся на пути богов будет резко против. Межмировой сверхдредноут «Победа» от них или отобьется, или просто сбежит. Чертежи компьютера, способного заменить десяток архимагов, специализирующихся на чарах пространства, вы уже видели, а там таких можно установить несколько экземпляров. Остается, правда, вопрос с достаточным количеством энергии, чтобы питать техномагические механизмы, но, думаю, я его решу. Скрестив меллорн с какой-нибудь плесенью, куда менее требовательной к условиям произрастания, хотя бы.

— М-да, теперь я понимаю, зачем такая защита. — Келеэль припомнил рассказы своего ученика о его родине, где магия и маги находились под запретом высших сил, не желающих появления у себя даже самых слабых конкурентов в сфере творения чудес и власти над душами. Боги его родного мира, да и почти всех остальных тоже, к счастью, отличались куда большим либерализмом. Но и они не давали абсолютной свободы, оперативно вмешиваясь, если что-то начинало угрожать их интересам. — Вот только построить подобное в нашем мире тебе никто из небожителей не даст, даже если добудешь достаточное количество ресурсов и экипаж. Спрятать же подобный колосс невозможно.

— Ничего, — улыбнулся наставнику шаман. — Есть одно местечко, где у них будут связаны руки так, чтобы не сильно мешать планам наглых смертных. Прошу меня извинить, но, возможно, Сумеречный лес через несколько лет, максимум пару десятилетий, туда и переберется, если, конечно, получится захватить плацдарм и подготовить надежную технику, способную работать в условиях самовоспламенения свободной магии. Кстати, через каких-то два тысячелетия, не такой уж и невозможный срок по вашим меркам, там снова можно будет искать работающий стихийный портал, и даже район, где он должен находиться, примерно известен. Не желаете составить компанию?