ГЛАВА 12

— Че мы сюда поперлись? Не, ну вот че мы сюда поперлись, спрашивается?!

— Милая, что за лексикон! Ты у нас базарная торговка или один из послов великой и могущественной эльфийской страны?

— Я еще не решила. И окончательный вердикт дам, как только увижу, что напыщенный индюк, называющийся здесь королем, соизволил наконец появиться.

— Мы все-таки в общественном месте. А я здесь, между прочим, даже колдовать не могу. Как тебе не стыдно? И потом, хоть мы и говорим почти шепотом, но вдруг здесь есть те, кто умеет читать по губам?

— На языке, распространенном даже не в соседнем мире? Маловероятно. Но если хочешь, на русский перейдем.

— Потом. К нам опять какое-то чучело в перьях подваливает.

— А сам-то!

— Мне сквернословить можно. Шаманы, если видят более нелепо одетого типа, чем сами, имеют право на профессиональную зависть. Магистр, чего от нас надо этому разорителю птицефабрик?

Мастер магии пространства, работающий переводчиком для супружеской четы Шуры и Семена, являвшимися сейчас официальными представителями экспедиции, тяжело вздохнул. В обществе людей, большого количества людей, облеченных властью и находящихся в собственных владениях, выходцу из Западного леса было не очень комфортно. Хуже, чем он, пожалуй, чувствовал себя сейчас только сотник наемной кавалерии родом из весьма консервативного и непривычного к представителям иных рас Древнего леса. Но Каэль в отличие от опытного мага неплохо владел мечом, да и со странным оружием, называемым сумеречными огнестрельным, наловчился управляться. Впрочем, его жизнь и работа в пустыне, пожалуй, могли выработать привычку и не к такому. Они вдвоем, чтобы уберечься от опасности самовоспламенения, были вынуждены тщательно себя контролировать, чтобы лишиться возможности даже инстинктивно потянуться к магии. А вот главе разведки и контрразведки сумеречных так напрягаться не пришлось. Он облачился в толстые герметичные латы, покрытые слоем артанита, и прозрачный шлем, напоминающий экзоскелет Шуры, но без встроенного оружия, с одними только усилителями мускулов. Зато внутри столь необычной одежды он мог вполне успешно колдовать, осуществляя связь с находящимся в «Единороге» Серым посредством духов, попеременно воплощающихся в реальность сначала внутри брони, а потом в недрах сухопутного корабля. Во всяком случае, пока одежка оставалась целой, а во внешний мир не проходило какое-нибудь заклинание.

— Стандартное пожелание удачи и восхищение красотой вашей спутницы, — ответил Ориэн шаману, даже не очень вслушиваясь в человеческую речь. — Сейчас еще поклон будет, и он уйдет.

— Понятно, — резюмировала девушка, обладающая выдающимися достоинствами. Причем мужчины, вышедшие из грудного возраста и еще не впавшие в старческий маразм, обычно замечали сначала их и только потом лицо. — На сиськи пялиться пришел.

— Нечего их напоказ выставлять, — буркнул Семен. — Надела бы, как я, скафандр, и все дела. А то, видите ли, на приеме ей захотелось прилично выглядеть. Знаешь, глядя на местных дам, можно сделать вывод, что здешней моде больше соответствует паранджа, а не маленькое черное платье.

— М-да, ты прав, тутошние мадамы закутаны в тряпки до глаз и, пожалуй, оставляют их открытыми лишь по причине отсутствия в лавках солнечных очков, — согласилась Шура, щеголяющая голыми ногами, декольте и полным отсутствием рукавов, после чего тотчас с чисто женской непоследовательностью сменила тему беседы и настроение. — Че мы сюда поперлись? Не, ну вот че мы сюда поперлись, спрашивается?! Объехать эту армию нельзя было?! Или просто раздавить того курьера, сделав вид, будто бы не заметили…

— Можно, — хмыкнул Сергей. — Вот только король, выславший к нам посланников, думаю, серьезно бы обиделся даже на первый из предложенных тобой вариантов. А нам сюда еще часто наведываться за эльфенитами, если дело выгорит. Нужно в таком случае портить отношения с хозяевами самого короткого пути? Нет? Ну вот и я так думаю.

Пути владыки Ольтийской империи, в это смутное время путешествующего по стране исключительно вместе с десятитысячной армией, и экспедиции сумеречных эльфов пересеклись случайно. Однако же, когда «Единорог» появился в поле зрения войска человеческого государства, его военачальники мигом сообразили, что движущаяся по направлению из долины Солид, или, как ее называли, долины магов, гора, снабженная к тому же колесами, по полному праву может считаться явлением исключительным. А уж когда они разглядели рядом с ней всадников, то полностью уверились в том, что с ответственным за столь необычный феномен можно и нужно поговорить.

Серый, вовремя остановив корабль, пребывал в некоторой растерянности. Несмотря на все свои прекрасные качества, творению сумеречных эльфов было просто некуда свернуть, чтобы не подавить остановившуюся людскую массу, к которой медленно подтягивался обоз. Слева начинались холмы, довольно быстро переходящие в небольшие горы, справа расстилалась темная еловая чаша. Конечно, в ней можно было пробить корпусом просеку, но в случае атаки аборигенов защищаться среди часто стоящих деревьев, ограничивающих свободу маневра и, главное, разлет осколков и траектории пуль, стало бы затруднительно. Да и лошади кочевников, несмотря на всю свою неприхотливость, по такой дороге пробирались бы с огромным трудом. А поломанные ноги без магии не вдруг еще и вылечишь. Друзья и супруга, не говоря уж о подчиненных, тоже дать толкового совета в данной ситуации не смогли. Поэтому появление одинокого всадника, несущего флаг с каким-то рисунком, все восприняли с некоторым облегчением.

Парламентером оказался герцог, отправленный своим сюзереном на переговоры то ли в расчете, что от беседы со столь важной персоной уж точно никто не попробует отвертеться, то ли что одним богатым и влиятельным аристократом, по определению позволяющим себе слишком многое, в державе может внезапно стать и меньше. Разряженный в шелка и бархат, с павлиньими перьями, торчащими из роскошной шляпы, герцог немало удивился, когда понял, что видит перед собой эльфов. Но тем не менее от имени повелителя этих земель, носящего титул не императора, но короля, пригласил их в ближайший замок, виднеющийся на горизонте. И также сообщил, что в случае отказа его величество приложит все силы к защите подданных от возможных угроз. Послу всучили комплект подарков, заранее заготовленный примерно для этой цели, и попросили показать проход, предупредив про слабую устойчивость путешественников к провокациям и, для надежности, продемонстрировав действие тяжелой зажигательной ракеты на одиноко стоящем дереве, в секунду разлетевшемся на щепки. Целились, правда, в лежащий рядом с ним большой валун, но так получилось даже эффектнее.

Войска людей сопроводили эльфов и людей, работающих на них, к крепости, где по случаю прибытия высоких гостей наступил, похоже, локальный конец света, и взялись охранять территорию, впрочем держась от необычных гостей на почтительном удалении. Местные после краткого доклада герцога решили по случаю чудесной встречи устроить торжественный прием и попросили путешественников немного подождать, чтобы их могли принять со всем почтением. И теперь несколько перворожденных, ловя на себе взгляды аристократов из свиты правителя, были вынуждены терпеливо дожидаться, пока он соизволит появиться перед ними в самом большом зале, где стояли накрытые столы с собранными на скорую руку кушаньями, к которым, однако же, пока никто не притрагивался.

Внезапно народ заволновался и перестал глазеть на эльфов, которые были пусть и необычными, но чужаками.

— Король, — одновременно сказали четверо эльфов, а потом двое усмехнулись, а остальные двое сделали вид, что ничего не произошло.

Перед грузным мужчиной лет сорока, облаченным в блестящую в скудном свете факелов кольчугу, смотрящуюся и красиво, и грозно, с тонким золотым обручем на голове, украшенным миниатюрными квадратными зубцами, подданные расступались, так что не оставалось сомнений: данный маневр ими уже отработан.

— Интересно, на ком они тренировались? — шепнула мужу Шура. — Кстати, одежка-то явно гномьей работы. Интересно, сколько стоит такая бронька на черном рынке?

— Думаю, так подхалимничать — это врожденное, — поделился своим мнением супруг. — А про его вещи забудь. Даже если вытряхнешь из них венценосца, кому ты их сможешь тут толкнуть?

Четко печатая шаг, владыка империи подошел к эльфам и окинул их внимательным взглядом. Не любопытствующим. Не властным. Не опасливым. Самым обычным. И лишь потом попросил (не приказал!) путешественников разделить с ним скромную трапезу, а заодно рассказать о себе и сделал приглашающий жест к столу.

— А ничего дядечка, — оценила Шура. — Импозантный. А ты, Каэль, чего молчишь?

— На деда моего похож чем-то, — послушно откликнулся воин-маг, почесывая руку, пострадавшую в недавней схватке с гигантскими муравьями. — Тот себя точно так же вел, когда заявлялись какие-то полузнакомые маги, от которых неизвестно чего можно было ожидать.

Места, отведенные для сумеречных, находились прямо напротив короля. Небольшой квадратный стол, видимо, предназначался именно для таких вот переговоров: вроде бы и с ближайшими соратниками, но на виду аристократии, которая пировала отдельно, стараясь не особо шуметь, чтобы не мешать монарху. Правителя интересовало все, а потому магистр Ориэн с тоской покосился на стоящее перед ним вино. Очень хотелось смочить пересохшее по причине долгих разговоров горло, но проделать это не получалось, причем не из-за боязни быть отравленным. Времени даже на пару глотков катастрофически не хватало. После того как человек узнал, как зовут путешественников, откуда они пришли, что видели и, самое главное, куда направляются, он решил перейти к главному. К вопросу, каким образом они смогли заставить работать магию в мире, много тысяч лет ее практически лишенном. И сумеречные, к удивлению мастера магии пространства, охотно на все вопросы отвечали. И даже вполне честно.

— Как вы понимаете, детали — это секрет, — ответил на этот вопрос Шиноби. — Но общий смысл заключается в том, что мы отсекли свое волшебство непроницаемым для него барьером. Который, однако же, можно и приподнять в случае необходимости. Разрешите продемонстрировать?

Король кивнул, а вслед за тем кивнул Шиноби. Каэлю. И воин-маг, поняв приказ без слов, вскинул снятый с пояса пистолет и вогнал в ближайшую стену сноп картечи.

— Впечатляет, — решил владыка империи, осматривая и едва не обнюхивая истыканную железной дробью стену. — Но многим хуже настоящих боевых заклинаний, которые я видел в молодости, когда посещал долину магов и общался с тамошними мудрецами.

— Можно и сильнее, — хмыкнул Шиноби. — Но тогда лучше покинуть замок. А то он может рухнуть. Или пойдемте к окну, и покажите мне деталь ландшафта, которая вам не нравится.

— Пруд слева от ворот, — выпалил король, ни на секунду не задумываясь. — Нечего комаров разводить, а то жужжат по ночам, спать мешают. Устроит такая цель?

— А он там разве есть? — опешил Шиноби. — Не заметил… Впрочем, ладно. Отдайте приказ, чтобы военные нас атаковать не бросились, когда он исчезнет с жутким грохотом. И чтобы люди подальше отошли.

Правитель государства тотчас услал куда-то одного из придворных, сидевших слева от него, и только потом перевел взгляд обратно на собеседника.

— А вы что же, даже и посмотреть на него не желаете? Вдруг водоем окажется слишком крупным, чтобы справиться с задачей в одиночку? Магов у нас почти нет, но те, что есть, при сотворении чар там, где такое возможно, сильно устают.

— Не нужно равнять меня с ними, — ухмыльнулся Шиноби. — Разница в мастерстве у нас соответствует той, которая наблюдается между ребенком, едва научившимся ходить, и опытным воином, вооруженным мечом и щитом. Когда там не останется никого, кто мог бы пострадать, и вы дадите команду, водоема не станет в тот же миг.

— Да, собственно, уже все готово. — Король увидел придворного, возвращающегося обратно.

— Так быстро? — удивилась Шура. — Но ведь он даже до выхода из замка добраться бы не успел.

— Флаговая азбука, которую понимают все до одного солдаты и сигнальщик на башне, — пожал плечами человек. — Отсутствие магии при наличии мозгов не мешает получать воистину чудесные результаты.

— Ну ладно, — хмыкнул Шиноби и картинно щелкнул пальцами.

— И? — спросил повелитель империи через пару секунд, когда ничего не произошло.

А потом замок тряхнуло. Получившие приказ духи донесли его до «Единорога», и орудие, наведясь на цель — маленький прудик, по правде больше похожий на большую лужу, — отправило туда снаряд. Взрыв выплеснул из водоема все содержимое, включая грязь, тину, камыши и перемолотых в пыль лягушек, после чего дно его заметно углубилось. После кратких разъяснений короля запаниковавшей свите, чего это, собственно, такое было, и длительного осмотра возникшего котлована вернуться к беседе, к счастью магистра Ориэна, смогли очень не скоро.

— Да вы действительно великий маг, — решил король, усаживаясь на давно остывший стул и вяло ковыряя ножом печеного поросенка, сравнявшегося температурой с окружающим воздухом.

— По правде говоря, пока я чуть выше среднего, — поправил его Шиноби. — По-настоящему велик мой учитель и сюзерен, направивший нас сюда. И мы не маги, а шаманы.

— А разница? — мгновенно заинтересовался человек.

— Гм, — смутился эльф. — Тому, кто абсолютно ничего не знает об искусстве волшебства, объяснять долго. Давайте считать, что как между воином с мечом и воином с алебардой. Вроде и незначительная, но полководец, забывший о ней при планировании битвы, неминуемо проиграет.

— Ладно, оставим это, — согласился человек. — Так что вы говорили о своем наставнике?

— Именно он, правитель Сумеречного леса, нашей родной страны, создал артефакты, позволяющие пользоваться чарами даже в подобной искалеченной реальности, — пояснил Семен.

— Значит ли это, что другие тоже смогут освоить работу с подобными предметами? — немедленно уточнил повелитель империи.

— Да, безусловно. Если мы ими поделимся, научим, как правильно обращаться с непривычными для вас вещами, и конечно же уберем из них все ловушки, поставленные в расчете на воров. Технологию изготовления продать даже не просите. Единственная польза, которую вы сможете извлечь, — это обмен на что-то ценное у обитателей долины магов. Большую часть нужных для производства материалов в реальности, где промышленности нельзя помогать заклинаниями, воссоздать без помощи богов, по меньшей мере, проблематично.

— Союз меж нами возможен? — спустя минуту молчания спросил король. — Я понимаю, что мне фактически нечего предложить… но проклятие! Такой шанс выпадает раз в жизни, и за ценой в подобной ситуации не постоит никто!

— По правде говоря, — вздохнул Шиноби, — вряд ли на этих землях найдется что-то, что смогло бы нас заинтересовать. Слишком уж далеко и дорого доставлять отсюда товар. В самом деле, не горы же золота требовать за каждый патрон или таблетку!

— А что это? — заинтересовался король и после краткого разъяснения дал ответ: — Золото золотом, но чудодейственные препараты волшебников из долины, поднимающие на ноги безнадежных больных и возвращающие старикам молодость, подчас меняются на сундук серебра.

— У нас не настолько хорошо отлажена фармацевтика, — оживилась Шура, до этого молчавшая. — Но производство массовое. А потому можем продать довольно много препаратов пусть худшего качества, но в большом количестве.

— Все равно капля в море, — вздохнул ее муж и, дождавшись, пока магистр Ориэн переведет, продолжил: — Хотя как попутный товар при последующих экспедициях подойдет. Вот только нас интересуют в первую очередь переселенцы. Но не люди, представителей этой расы в родном мире и так хватает. Но дорога к дальним родственникам пролегает через ваши земли. Понимаете, к чему я клоню?

— Вполне, — медленно кивнул король. — Кратчайший путь. Что ж, если мы договоримся по другим вопросам, сделать его, по возможности, максимально безопасным несложно. При условии, разумеется, что длинноухие не будут вырезать деревнями крестьян или охотиться на путешественников. Не в обиду вам будь сказано, но их дурной нрав и звериная жестокость стали притчей во языцех!

— Кхе-кхе, — аж подавился наконец-то сцапанным со стола вином Ориэн, но послушно перевел.

— Вижу, наше мнение о сородичах, сложившееся на основании косвенных данных, крайне неполное. — Шиноби подозрительно покосился на мастера магии пространства, пару раз гостившего у эльфенитов. — Может, расскажете, как вы их видите? В выражениях можно не стесняться, мы с ними родичи не больше, чем вы с обитателями самого далекого из известных на карте мира королевств. А то и меньше.

— Боюсь, особо порадовать вас нечем, — покачал головой правитель империи. — Жители болот агрессивны и дики. Благодаря долгому от природы сроку жизни отдельные умельцы сохранили остатки магии, правда не идущие ни в какое сравнение с искусством обитателей долины Солид, а потому их стрелы, мечи, копья и броня куда лучше большинства поделок человеческих кузнецов. Ну и прочие товары, понятное дело, получаются не хуже: шелка, вина, благовония… Список можно продолжить. Вот только добыть их практически невозможно, ибо мирные отношения с представителями иных рас, которых они априори считают ниже себя, для них большая редкость. Повода, чтобы атаковать людей, и неважно, пограничники ли это соседнего государства, лесные бандиты или мирные крестьяне, собирающие урожай на собственных полях, им не нужно.

— Все так плохо? — после небольшого молчания уточнила Шура.

— Да, — последовал однозначный ответ. — Моя страна не соприкасается с ними, но поводы для нелюбви есть даже без длительных экскурсов в историю. К примеру, во время предыдущей большой войны войска осаждали одну приграничную крепость. И я ждал пять-шесть сотен стрелков, чтобы они поддержали решающий штурм, но подкрепление так и не пришло. Их вырезали по дороге вышедшие порезвиться из своих владений нелюди, хотя с обитателями болот у нас до того не могло быть никаких счетов. И подобных примеров полно. Исключения, правда, тоже бывают, но нечасто.

— А можно поподробнее? — попросил Шиноби.

— Несколько лордов из разных государств носят статус персон, которых ваши дальние родичи не атакуют первыми. Один или двое даже допускаются по хорошо охраняемым тропам в страну эльфов, — последовал ответ. — Кроме того, в замках аристократов есть некто вроде торгового представителя, который за большие, очень большие деньги может продать кое-что из амуниции, сделанной при помощи магии, или договориться о долговременном найме отряда лучников со столетним опытом. Подобные наемники считаются в нашем мире самыми верными. И самыми опасными. У меня в стране, к примеру, такого нет ни одного. А жаль. Столь квалифицированные воины отлично смотрелись бы в личной охране.

— Как же те аристократы заслужили такую честь? — поинтересовалась Шура.

— В основном освобождением пленных, — пожал плечами король. — Женщины вашего народа очень ценятся из-за редкости и экзотичности. В то же время они весьма часто встречаются в составе вышедших на тропу войны отрядов. И если подобная воительница попадает в неволю, чего они стараются избегнуть всеми силами, то помощь в ее судьбе ценится очень высоко. Впрочем, одной возвращенной на родину рабыни для статуса, позволяющего разгуливать по берегам болот без опаски получить стрелу в спину, недостаточно. Вот если их наберется, скажем, десяток… Подобный цветник примерно половина лордов без малейших колебаний меняет на не самый маленький феод.

— М-да, — пробормотал Семен. — Кстати, а как в вашей империи относятся к рабству? Оно разрешено?

— А есть места, где его запретили? — непритворно удивился король. — Чудные это, должно быть, земли!

— От дальнейших расспросов о местных законах, пожалуй, воздержусь, — решил шаман. — Что ж, перейдем к главному. Давайте обсудим, чего и сколько мы якобы потеряем по дороге и чем может отплатить за уникальные артефакты, в том числе боевые, ваша страна.

— Хваткий мужик, — часа через два была вынуждена признать Шура. — И умный. И окружение у него такое же. Слушай, как думаешь, вон того министра финансов, который с бородой клинышком, он не одолжит лет на пять-семь? А то у нас дефицит кадров, а я уже устала этой тягомотиной заниматься…

Торги, в результате которых три из четырех эльфов оказались вымотаны обсуждениями условий сделки, а четвертый, Каэль, устал высматривать среди тихонько пирующих аристократов потенциальных убийц, завершились в целом положительно для обеих сторон. Люди получили простую в обращении взрывчатку в количестве, достаточном для открытия нескольких замковых ворот в чужих крепостях, а кроме этого несколько аптечек сумеречных эльфов, предназначенных для спасения жизни в особо крайних случаях и в условиях невозможности использования магии. Перворожденным же не только разрешалось беспрепятственное прохождение по землям империи в обе стороны, но и давалось небольшое сопровождение из родовитых местных жителей, помимо шпионажа за нелюдью обязанных на корню пресекать возможность непонимания отдельными дворянами политики императора. Под угрозой лишения титула и головы. Во второй визит путешественников в эту реальность, если он состоится, о чем мечтали обе стороны, договор был бы заключен заново, но вероятность его отличия от текущего предусматривалась незначительная.

— Такие люди не продаются и не покупаются в связи с наличествующей априори на подобном посту абсолютной верностью и принципиальной ограниченностью карьерного роста, — задумчиво протянул Шиноби. — Для них единственное возможное правонарушение — это государственный переворот. Хотя можно его, разумеется, просто выкрасть для дальнейшей перепрошивки мозгов на верность нашему пустынному лесу. Эм, магистр Ориэн, а чего вы сейчас королю переводите?

— Объясняю, почему вы не снимаете шлем, — последовал ответ. — Выставляю вас настолько великим волшебником, что если все-таки загоритесь, то полыхнете не хуже, чем разбуженный вулкан. И теперь его величество уверен, что в случае нарушения целостности вашего скафандра из этого пиршественного зала будут лишь пепел выметать. Кажется, пока в обмане не заподозрили.

— Ну и хорошо, — хмыкнул шаман. — Значит, пока король рядом, убивать или там покушаться точно не будут.

— Ох и часто же в последнее время мы пыль в глаза пускаем, — вздохнула Шура. — А ну как не сработает этот прием?

— Да какая ж это пыль? — хохотнул ее супруг. — Это, скорее, град булыжников, летящих к цели со скоростью не ниже звуковой. Вакуумная бомба, уменьшенная Келеэлем до размеров карманной фляжки, у меня же в кармане лежит. И если она бабахнет, то, несмотря на здешний аномальный магический фон, даже крысы, прячущиеся в самых глубоких норах, рискуют изжариться.

— Такая малость, как наша стопроцентная гибель, при таком варианте развития событий тебя не смущает? — выразительно подняла брови эльфийка.

— Ну не сильно, — пожал плечами шаман, вынужденный так много общаться с духами, что и сам неминуемо перенял некоторые черты лишенных материальных тел существ, — как сказано в одной очень хорошей книге, любимой мною с детства, лучше сгореть в одно мгновение, как метеор, чем тысячу лет тлеть, будто гнилушка.

— Сплюнь, — посоветовала девушка. — Накаркаешь еще. Если я правильно помню первоисточник, то героиню, изрекшую эту сентенцию, тут же пристрелили. А мне как-то неохота лишаться практически вечной жизни раньше, чем она успеет мне надоесть. Кстати, отойду на пару минуток носик попудрить. Вот только, как думаешь, где здесь дамская комната?

— Прогуляйся до «Единорога», — посоветовал шаман. — А то в местных уборных антисанитария наверняка жуткая. И на обратном пути захвати с собой бутылку в виде танцовщицы. Скрепим договор и нашей выпивкой. Каэль, пойдешь с ней. А то мало ли, вдруг местные донжуаны, восхищенные ее красотой, попробуют наставить мне рога.

— Я же им наставлялку без всякой магии оторву, — удивилась Шура, вставая, а воин-маг, порядком утомившийся от ничегонеделания, благодаря высокой скорости реакции мгновенно очутился у нее за спиной и, словно вышколенный слуга, помог отодвинуть стул. — Увеличенная архимагом физическая сила, к счастью, является практически природным свойством тела и потому под местное воспламенение всяческого колдовства не попадет.

— Их может быть много, да еще и с оружием. Сейчас идеальный момент, чтобы устроить против короля серьезную провокацию, рассорив с нами, а у столь умного человека, идеально подходящего под свою должность, врагов, тупо жаждущих для себя еще больше титулов, славы, земель или богатства, не быть не может, — пожал плечами глава разведки и контрразведки Сумеречного леса.

— Перестраховщик, — буркнула эльфийка и направилась к выходу из зала, сопровождаемая Каэлем, на чьем лице без труда читалось непередаваемое облегчение. Вслед за ними для пущей безопасности, повинуясь легкому кивку повелителя империи, проследовало и двое охранников, до того стоявших у стены и прилежно изображавших статуи.

Выйти из зала Шуре удалось без проблем, но дальше возникли некоторые затруднения, разрешившиеся лишь после того, как откуда-то сбоку вывернул по незаметной с первого взгляда лестнице слуга, несущий блюдо с жареным мясом. Однако внизу жителей Сумеречного леса поджидали. Худой как палка тип, облаченный в некое подобие халата с затейливыми рунами, преградил им путь, выставив вперед богато украшенный посох. Шура остановилась в недоумении, Каэль загородил ее собой от потенциально опасной личности.

— И переводчика нет. Местный фокусник, что ли? Боится, что хлеб у него отобьем, и вышел постращать конкурентов?

— Этот тип привык держаться властно, — покачал головой воин-маг, положив руку на рукоять меча и даже начав понемногу тащить оружие из ножен. Сложившаяся ситуация ему не нравилась, а интуиция, едва ли не главный залог выживаемости у представителей его ремесла, буквально кричала о нешуточной опасности. — Он больше походит на важного сановника.

Посох ударил по самому обычному камню на полу, и тотчас упавшие с обеих сторон узкого коридора кованые решетки с часто переплетенными прутьями надежно отрезали остальной мир от маленького участка пространства. Тревожно закричали сопровождающие, выделенные королем, затем раздался гулкий топот приближающейся стражи, покинувшей свои посты и рванувшей на выручку. Вот только вряд ли устроитель ловушки предполагал, будто ему потребуется много времени.

— Безбожная нелюдь! — Внезапно смысл слов человека стал понятным, а волосы на его голове вспыхнули огнем. И кожа. И изнутри его тела стали пробиваться язычки пламени. Однако обладатель посоха, казалось, не чувствовал боли и не обращал ни малейшего внимания на разрушение своего тела. Пулю, в упор выпущенную Шурой, и кончик меча Каэля, вскрывший горло, он также проигнорировал. — Во имя Анислона, хозяина истинной веры, я не дам вам вновь отравить наши земли нечестивым колдовством. Сгиньте, черви, под ногами господа!

Огненное торнадо, сорвавшееся с руки жреца какого-то культа, ударило в эльфов и превратило их тела в пылающие головешки. Но раньше, чем полыхающие перворожденные упали и принялись кататься по полу в тщетных попытках сбить пламя, нанесший удар священник осыпался пеплом.

Возможно, если бы Каэль и Шура это увидели, то они бы порадовались, но умирающим перворожденным было не до того. Они тонули в агонии, перерастающей в спасительное забытье, и уже не слышали скрежета, с которым солдаты выламывали заклинившую решетку. Не чувствовали, как Шиноби, вкатив пострадавшим полный набор антишоковых и укрепляющих средств из предусмотрительно вмонтированной в его доспехи аптечки, подхватил тела жены и командира кочевников, обложил короля отборным матом и припустил к «Единорогу», а тот, не успевая за своим легконогим гостем, пытался громко оправдываться, но получал в ответ лишь громоподобную ругань, исходящую из выкрученного на полную громкость динамика. Причем друг друга они понимали и без всякой магии.

Схватившийся за сердце магистр Ориэн тихонько сползал по стене, к которой прислонился. Он вдруг вспомнил, что забыл предупредить своих нанимателей об одной особенности мира, в котором они сейчас находились. Высшие жрецы каких-либо божеств могли взывать тут к силе своих покровителей. Вот только платили за подобную милость небес высшую цену — жизнь. Аномальный энергетический фон уничтожал их так же, как и простых смертных, отступая лишь на пару мгновений, чтобы дать свершиться воле высших сил. Впрочем, по сравнению со штрафом, который ему за халатность мог выдвинуть ученик легендарного некроманта и демонолога, а то и, избави все существующие силы, он сам, подобная потеря могла показаться незначительной мелочью. И даже самоубийство тут вряд ли помогло бы. Скорее, наоборот. Подобные этим двоим душу из царства смерти выдернут быстрее, чем найдут виновника происшествия на просторах реальности, где толком колдовать не получается.