Территория Ордена, остров Нью-Хэвен
22 год, 16 число 10 месяца, суббота, 22.00

К вечеру этого долгого дня нас поочередно посетили Светлана, которая забрала и увезла домой все еще не пришедшую в себя и уже изрядно пьяную Катю, и Смит, которому я передал туго увязанный скотчем пакет из плотной бумаги, где были упакованы пятьсот тысяч экю в «игральных картах». Вообще, как бы я ни иронизировал по поводу местных наличных денег, но они были намного удобней старосветских. Пластик не знал износа, размер и толщина облегчали их упаковку, а внешний вид со сплошными голограммами – ничего, быстро привыкаешь. Хорошие деньги, компактные и удобные для тайных расчетов. А если учесть, что они действительно были обеспечены золотом, в отличие от «фантиков» другого мира…

– Смит, и теперь последнее – я говорил с Беляевой, – сказал я ему, когда он уже собирался на выход. – Она подпишет вам рапорт об отставке в любое время, после того как утихнет скандал вокруг Родмана. Сегодня вечером она отправляет вас на материк с каким-то заданием.

– Я знаю, мне сообщили, – кивнул он. – Еду организовывать офис Отдела на Базе «Северная Америка», который будет работать на все Базы северней Залива. Через три часа вылет. Это правильное решение: не стоит нам всем вместе здесь мельтешить.

– Тогда – удачи, – протянул я ему руку. – Я тоже скоро улечу.

Знал бы он, что здесь будет до того, как я покину остров…

– Удачи и вам, – пожал мою руку Смит. – Вряд ли уже увидимся здесь. Может быть, судьба сведет позже.

Вдруг он спохватился:

– Да, что с этими?.. Я даже не спросил… – Он неопределенно кивнул куда-то за окно, но я его понял.

– Оба умерли, Бернстайн – в муках, – ответил я.

– Официальная версия? – уточнил Смит. – Будет какая-нибудь?

– Маллиган не выдержал происходящего – и после бегства начальника передал в Отдел записи развлечений Бернстайна, вызвав для этого Екатерину Ковалеву, – начал я излагать версию. – После этого он ворвался в комнату, где тот мучил женщин, пустотелыми пулями сорок пятого калибра отстрелил тому гениталии, прострелил колени и дважды выстрелил в живот. Дождался, когда Бернстайн умрет, после чего вышиб свои мозги на стенку.

Смит помолчал, затем сказал:

– Видите, что бывает, когда даже у таких мерзавцев просыпается совесть? Как бы то ни было, но пока их никто не обнаружил.

– Начнут искать предателя Родмана – и сразу найдут, – уверенно заявил я. – Или просмотрят пленку в Отделе и кинутся туда. Ковалева ее уже доставила на место.

– Возможно, – кивнул он. – А что с девушками?

– Мы не успели, – вздохнул я. – Я думал, что если Бернстайн здесь проводит по несколько дней, то не убивает их сразу. А рисковать, напав до отъезда Родмана, мы не могли. А он их в первый же день замучил.

– Что он с ними сделал?

– Я не знаю, – мотнул я головой. – Я видел только одно тело и лишь частично. Больше смотреть не смог. Вам в Отдел попали видеозаписи этого. Если вам хочется знать…

– Не хочется, – сказал Смит, затем продолжил: – Когда-то давно, когда я работал в Мексике, на нас работала одна девушка из полиции Тихуаны. Ее внедрили осведомителем, как любовницу одного из боссов. Она попалась. После этого я совсем не хочу знать, что может сделать с женщиной моральный инвалид.

– Понятно. Хорошо, тогда давайте попрощаемся. – я протянул ему руку. – Приятно было иметь с вами дело. Думаю, что после сезона дождей я найду вас в Кадизе.

– И вам удачи. Увидимся в Кадизе.

Смит уехал, а я объявил общее собрание. У нас еще и на вечер были дела, которыми мы собирались заняться после наступления темноты. А для начала – «прогон» по боевому расписанию на завтра, действиям групп, обязанностям каждого и так далее. Ошибок быть не должно: слишком велика ставка.

Сначала на ковре в гостиной мы разложили все оружие и оснащение, которое привезли. Что мы имеем? Мы имеем полноценную снайперскую пару, на вооружении которой две винтовки: «армалайт» и ВССК «выхлоп». Еще одна винтовка, СВД-С из трофейных, у Карлоса. У всех, кроме меня, Бониты, Маноло и Дмитрия, имеются «сто третьи» с подствольниками, с парой боекомплектов бронебойных патронов на каждый. У Дмитрия ПКМ, Маноло при нем за наводчика и носильщика боекомплекта. Восемь РПО «шмель» в четырех парных вьюках. Великая сила. Два гранатомета – РПГ-7 и «вампир» с относительно приличным боезапасом. Десять мин МОН-50, восемь прыгающих ОЗМ-72. Ручные гранаты в относительно приличном количестве. Две радиостанции «Северок-К». Оружия и боеприпасов больше, чем людей, со всем этим на спине не побегаешь, но этого и не требуется. Есть машины, в которых все это можно перевозить, есть люди, за которыми эти стволы закреплены и которые знают, когда каким воспользоваться.

Закончив с осмотром оружия и снаряжения, я сказал:

– Все, разбираем барахло для схронов. Уже темнеет, можем выезжать. Раулито, готов?

– Готов, – встал наш подрывник.

– Приступаем, – скомандовал я. – Никто ничего не забыл? Дальше будет поздно вопросы задавать.

Вопросов не было. Не знаю, хорошо это или плохо. Сейчас три группы разъезжались в разные стороны. Мы с Раулито вдвоем сначала ехали на «служебную» территорию на орденском «сто десятом». Боните позавчера все же удалось обнаружить магистральный телефонный кабель, ведущий от узла связи на ту сторону. Его следовало обложить пластитом и установить радиовзрыватель. Затем наш путь лежал почти к самому аэродрому, где нам следовало повторить ту же процедуру как с телефонным кабелем, так и мачтой линии электропередачи. Разумеется, на аэродроме есть и резервные генераторы, но, если обрыв связи и подачи электричества произойдут одновременно, это внесет дополнительную неразбериху, которая нам будет на руку. А радиосвязи там тоже достанется к тому времени.

Затем нам надо было возвращаться домой и начинать подчищать следы и улики, ожидая остальных. Это тоже задача не из последних. Не хотелось бы бездумно светить тот путь, каким мы вошли на остров, да и вообще «раскрывать инкогнито».

У остальных тоже были свои задачи. Вторая группа – под командованием Бониты и в составе Маноло и Карлоса – выдвигалась на первый боевой рубеж, напротив КПП и поста РЛС. Запрятав машину поодаль, они, пользуясь темнотой, должны были в пешем порядке выйти к рубежу и затащить туда шесть «шмелей», разделив их и замаскировав на вершине хребта до утра. Три «шмеля» упрятывались напротив кунгов РЛС, еще три – напротив КПП. Там же припрятывался РПГ-29 со всем боезапасом в нескольких переносных вьюках. Это давало возможность отстрелять, сколько нужно, в этом месте, а остальные прихватить с собой, потому что предсказать интенсивность и продолжительность боя на этом рубеже не взялся бы никто. Оборудовав схроны, эта группа бесхитростно возвращалась домой.

Третья группа, в составе Дмитрия и Луиса, имела задачу произвести минирование позиции на втором огневом рубеже. Для этого у них были с собой восемь МОН-50 и столько же ОЗМ-72. В качестве позиции мы выбрали ту, о которой я думал первоначально: теснина с не самым лучшим сектором огня для нас, но которая мешала любому маневру противника. Все мины должны были приводиться в действие с помощью подрывных машинок-электродетонаторов, поэтому Дмитрий с Луисом тащили изрядную катушку зеленого электрического провода. На радиоволны решили все же не надеяться, поэтому повозиться им придется, и неслабо. Только дерн, чтобы провод проложить, придется прорезать метров на двести.

Схему минирования мы отрабатывали совместно, рассчитывая так, чтобы поражающие элементы «монок» могли бить по противнику со всех направлений и под разными углами к горизонтали. Кроме того, на кюветы и обочины в этом месте у нас должны были уйти все ОЗМ-72. Специально биться за рост потерь противника мы не хотели: нам бы их задержать, а если без потерь, то вообще идеально. Но так не получится, к сожалению. Помимо ОЗМ там еще ставились гранаты на растяжку, с укороченными замедлителями. Если от обычной растяжки тренированный боец может уклониться, услышав срабатывание запала, то от такой – очень сомнительно.

Там же, в схроне на огневой позиции, упрятывался до завтра РПГ-7 со всем боезапасом. Из него должны были вести огонь по попавшей в минную засаду технике, стараясь выбивать гусеничную и наиболее тяжело бронированную. Особое внимание уделялось «вулканам», если они пойдут с колонной, потому как биться с ними нам было совсем не с руки: очень уж разные у нас весовые категории. Про самоходные минометы мы особо не говорили – все равно с ними бороться нечем.

Обустроив минную засаду, Дмитрий и Луис возвращались в точку сбора – на виллу.

На этом наши ночные похождения на сегодня не заканчивались, но обо всем по порядку. Мы с Раулито загрузились в короткобазный «девяностый», который неожиданно кстати остался от Кати. Она не смогла сесть за руль по причине мандража и пьяности, ее увезла Светлана на своей машине, в результате чего у нас сегодня оказались два автомобиля с орденской символикой на бортах. «Сто десятый» забирала для своих нужд Бонита, а Дмитрий с Луисом должны были пользоваться желтым прокатным «рэнглером». Не самая подходящая машина, но тот участок дороги, на котором они действовали сегодня, по ночам был почти вымершим, и в густых зарослях можно было спрятать не то что желтый джип, а весь завод по их производству плюс карнавал из Рио-де-Жанейро.

Мы с Раулито без задержек проскочили КПП, где хватило лишь моего Ай-Ди и заявления, что мой спутник «со мной». Подозрения это даже в будущем не вызовет: сотрудники Отдела ездят здесь круглосуточно, никто их не регистрирует.

За воротами фонари, до того освещавшие дорогу, исчезли, и я помимо ближнего света включил противотуманки. От дальнего света тут пользы все равно никакой – слишком извилиста и богата перепадами высот дорога, зато заметить тебя самого с дальним, даже едущего в зарослях, можно аж с материка, наверное. Далеко от забора мы отъезжать не стали. Поскольку закладка взрывчатки у нас предполагалась с радиовзрывателем, место должно быть таким, чтобы не попасть в радиотень и быть неподалеку от нашей позиции. Оптимальным местом мы сочли заросшую кустарником горушку примерно в пятистах метрах после КПП, которая находилась в прямой видимости с огневого рубежа. На этом холмике сходились вместе мачта ЛЭП и телефонный оптоволоконный кабель – оптимальная цель.

Подъехав к намеченному месту, я свернул в густые заросли справа от дороги и, отъехав метров на пятнадцать, выбрал место стоянки за густым кустарником. Тут уж точно никто не разглядит. Едва выключил фары и заглушил дизель, как на нас обрушилась тишина, нарушаемая лишь потрескиванием остывающего двигателя и тормозных дисков. Нет, полной тишины не было: просто мы уже привыкли не замечать сверчания насекомых, криков ночных птиц. Это стало привычным фоном любой тропической ночи, ухо вместе с мозгом само фильтрует эти звуки как малозначащие.

– Выходим, – скомандовал я, вынимая из-под сиденья «девятку» и накручивая на нее глушитель.

Раулито вытащил из багажника свой «мешок с подарками», как он сам его называл, взвалил на плечо, сказал:

– Пошли.

До столбов отсюда было около ста метров, но свет луны был перекрыт горой справа от нас, поэтому мы оказались в густой тени, в такой, что немудрено заблудиться. Даже в трех соснах.

– Куда? Ни черта не вижу, – прошептал Раулито, в некотором недоумении замирая на границе тени, черной как траурный занавес.

Я огляделся повнимательней. Да, есть силуэт холма впереди, на фоне темного неба, а других холмов, кроме того, что нужен нам, здесь не было. Ладно, выбора нет, надо действовать по плану, и я скомандовал:

– Давай за мной.

Я никого не предполагал здесь встретить, но привычка – вторая натура, и я шел по зарослям так, как будто крался по вражеским тылам. Вообще-то так оно и было – только враг был не в курсе, что он с кем-то воюет, поэтому патрули не прочесывали лес, посты несли службу лениво, а кто был не на посту, тот мирно спал в своей постели. Но лучше не отвыкать от осторожности. Сильная паранойя – здоровая паранойя. Параноики погибают последними.

Надо было все же одни ночные очки с собой взять, подумал я, когда в очередной раз ударился голенью о лежащее поперек дороги бревно и от всей души выматерился сквозь зубы. Хорошо хоть без сучков оказалось, а то не хватало пропороть ногу перед самой операцией и наследить здесь своей ДНК. Вечно забываешь что-нибудь действительно нужное. Вся операция у нас на дневное время рассчитана, каждый грамм веса на счету – вот и не взяли ни ночных прицелов, ни ночных монокуляров, хотя все есть в наличии. А о том, что готовить позиции будем ночью, даже не вспомнил. Вот теперь бейся ногами в этой тьме – хорошо, что не башкой об сук и не глазом на ветку: «Здравствуйте, девочки».

Кое-как мы эти сто метров преодолели и даже не заблудились: вышли в нужное место. Пришлось даже в паре случаев подсветить «карандашным» фонариком, с которым я никогда не расстаюсь – он у меня вместо брелока. Я сделал знак Раулито замереть, а сам минут пять лишь вслушивался в то, что происходит вокруг. В такой тьме и в зарослях даже от приборов мало толку, главный источник информации – слух. Никто не может быть абсолютно бесшумным долгое время. Если ты человек, разумеется. Нет, ничего не слышно. Нет до нас дела никому, к нашему счастью. И особенно хорошо то, что на острове нет ни хищников, ни змей – на материке так запросто мы бы по джунглям не пошлялись.

– Минируем.

Раулито проскользнул мимо меня к двум близко стоящим столбам. Пока он будет возиться там, самым угрожающим направлением будет дорога. Если нас заметят, то пойдут проверить, чем мы тут занимаемся, именно оттуда. Поэтому я чуть спустился с холма и присел за кустами и упавшим древесным стволом. Здесь меня даже с ПНВ разглядеть будет сложно, а я услышу, как противник пробирается через заросли.

Мне было хорошо слышно, как Раулито за спиной надевает «кошки», которыми он предусмотрительно запасся, как заскрипел под ними бетон телефонного столба. Ему света хватит: тень от деревьев туда не дотягивается, а луна здесь яркая. Раулито минировал сам телефонный кабель на верхушке столба, там же устанавливал приемник радиовзрывателя собственной конструкции. Второе ВУ устанавливалось на опоре линии ЛЭП, где минировались основания двух металлических ног из четырех, и колбасы СЗ соединялись между собой детонирующим шнуром. Когда взрывались кольцевые заряды на телефонном кабеле, одновременно в эту сторону заваливалась мачта линии электропередачи. Тогда гарантирован обрыв хотя бы части проводов, а телефонные монтеры тысячу раз подумают, прежде чем лезть с ремонтом туда, где разбросаны во все стороны провода высокого напряжения.

Возился Раулито около тридцати минут, не больше. Затем я услышал, как он застегивает защелки рюкзака, и окликнул его.

– Как?

– Готово, – послышался голос минера из темноты.

– Уходим, – скомандовал я.

Объект номер один минирован. Именно с этого взрыва и начнется весь концерт под названием «Отдай «ворота», отдай, сволочь!». Теперь нам в сторону аэропорта. И там все повторить заново и по той же схеме.