Танцевальный зал по размерам еще больше тронного и отделан в том же бело–золотом стиле с акцентами черного и красного. Небольшая сцена для музыкантов и артистов в противоположном от входа конце. Традиционные столики с закусками вдоль стен.

— Госпожа баронесса, — вынырнувший из толпы Ричард церемонным поклоном приветствует Ниа.

— Господин герцог, — дочь отвечает отрепетированным реверансом.

— Вообще–то маркиз, — улыбается парень, — герцог мой папа. Я им стану еще не скоро.

— Простите, ваша светлость, — Ниа краснеет.

— Да ладно тебе, — машет рукой парень и тут же снова переходит к официальному стилю: — Могу я надеяться, что вы подарите мне первый танец, леди Ниаминаи?

— Счастлив вас видеть, леди Анна, — приветствую я подошедшую герцогиню, — вы обворожительны.

И поклон, и комплимент абсолютно искренни. Анной тай-Гивер я восхищаюсь. За умение и в сорок лет затмить красотой юных прелестниц, за королевское достоинство, за способность, при необходимости, забыть о высоком положении и возиться с чужими детьми, мыть посуду и готовить еду, за мужество, проявленное в Гаэсской операции. Вот уж кто достоин "Лилии" не меньше нас. Умнейшая, кроме того, женщина — входила когда–то в тайный королевский совет с легкой руки шута прозванный "малым королевским зверинцем". А потом "повзрослела, вышла замуж и поняла, что есть более важные дела, чем управление государством" — ее собственные слова. Кстати, на груди леди Орден Десницы четвертой степени, выдаваемый за не боевые заслуги перед короной.

Пока мы обменивались приветствиями, поздравлениями и комплиментами, подтянулись и остальные члены команды с присоединившимся к ним Олафом Ролленом. Кстати, он уже рыцарь, с чем его тут же и поздравляю. Начинается вступление к первой фуэте и мы разбиваемся по парам. Леди Анна просит Матеуша составить пару какой–то знакомой девушке, а Элеандора уводит распорядитель бала.

Маленькая теплая ладошка в моей руке. Странное, непривычное ощущение чего–то родного рядом. Это не первый наш совместный танец, но сейчас Тиана ощущается как… нет, не часть организма, конечно, но нечто бесконечно близкое. Выполняя положенные шаги, повороты и поклоны, наслаждаюсь новым чувством единения. Увы, все хорошее рано или поздно кончается. Нужно будет как–нибудь попробовать свободную импровизацию. В танце, а не в бою.

Компания снова собирается у колонн, опоясывающих зал.

— Сеньоры, поздравьте меня — я счастливейший человек на свете, — тут же делится радостью Олаф, — леди тай-Биен изволила ответить мне согласием!

Все тут же начали поздравлять молодых людей и рассказывать магу, как же ему повезло и как все мы страдаем, лишившись нашей милой целительницы. Софья смущалась, Олаф сиял как золотая монета. Тут же решено было проводить обе свадьбы одновременно. Сеньор Вальрус сразу начал спорить с герцогом тай-Херц о месте проведения церемонии, настаивая, что это должен быть непременно Киан.

Постукивая тростью по плитам пола, к нам подошел сэр Эрцель. В цивильном костюме и парике я его не сразу и узнал. Тай—Дорум рассказал, что ногу ему до конца вылечить так и не смогли и теперь он занимается больше кабинетной работой. Кстати у сэра шпиона на темно–сером камзоле красуются два пылающих сердца и одно стальное, а также довольно специфический орден "глаз дракона", которым награждают преимущественно дипломатов.

Потягивая принесенное Тианой вино, изучаю присутствующих во всем многообразии мундиров, камзолов, парадных шпаг и украшений. Магов среди присутствующих мало. Вон тот худой русоволосый целитель неопределенного возраста — мэтр Фадиус по прозвищу Тысячелетник, старший придворный маг. Рядом с королем еще один сильный маг земли, видимо, телохранитель.

А вот и еще одна странная личность. К нам направляется карлик не больше трех локтей ростом в нелепом желто–сине–зеленом наряде. На коротко стриженой голове криво сидит малиновый берет. Судя по всему, это королевский шут, но личность явно не простая. Начать с того, что защит на нем навешено не меньше, чем на короле, да и сам карлик — сильный маг разума и, кажется, не совсем человек.

— Здравствуй, братец! — подбоченившись, шут нагло смотрит на меня, — вот интересно, как тебя теперь называть: "ваша светлость" или "ваша темность"?

— Как вам будет угодно, ваше шутейшество, — ухмыляюсь не менее нагло.

— А правду говорят, что демона можно изгнать, хорошенько оттрахав?

Чуть морщусь. Шутка грубовата, да и дети рядом, но шут и не думает затыкаться:

— Возьмешь меня в ученики? Сдается мне, эта рыжая очень похожа на демона. Давай ее вместе, того… изгоним.

Я еще думаю, что ответить, а "хвост саламандры" уже рассекает воздух, снося где–то треть энергии щитов. Перехватываю занесенную для повторного удара руку.

— Применять боевую магию в присутствии монаршей особы запрещено, моя дорогая, — сейчас я готов погасить любой выплеск силы, но Тин как–то очень быстро затихает, только буркнув:

— Он сам больше на демона похож.

— Действительно, барон — король, оказывается, наблюдал за этой сценой, как и большая часть присутствующих, — мы еще ни разу не видели, как вы охотитесь на демонов. Говорите, Фолио похож, юная леди?

Карлик с испуганным криком взлетает в воздух (я чуть челюсть не уронил) и прячется на одной из многочисленных люстр, корча оттуда рожи. Любишь пошутить, маленький засранец? Так уверен в собственной защите? Что ж, я тоже люблю пошутить.

Прыжок я рассчитал почти верно, люстру качнуло, но тяжелая цепь выдержала. Выплеском силы сношу все защиты и часть собственной энергии карлика, а затем хватаю того за шиворот. Что дальше? Высоковато, однако, но тащить шута через поля пепла небезопасно. А, была не была! Прыгаю так, закинув верещащего паяца на плечо. Приземлился жестко, но вполне эффектно.

— Значит, вы хотели узнать, как изгоняют демонов, ваше шутейшество? — играю на публику, — сейчас покажу. Поверьте, для самцов процедура та же самая.

Перебросив недоростка под мышку, направляюсь к одному из выходов. Кажется, шута проняло — ментальное копье разносит первый слой защиты и вязнет во втором. Слабоват ты, малыш, со мной тягаться. Оказавшись в коридоре, пяткой закрываю дверь и, хорошенько встряхнув, ставлю, наконец, шута на землю. Тот бледный, как приведение. Темным зрением (для пущего эффекта, все, что нужно, я рассмотрел раньше) изучаю сжавшуюся фигуру.

— Вы выяснили все, что хотели, мэтр? — добавляю в голос льда.

Фолио судорожно кивает. Кажется, говорить он пока не может.

— В таком случае, воздержитесь от шуток в адрес леди Тианы, — советую вполне дружески, — следующая может стать для вас последней.

И уже не обращая внимания на карлика, возвращаюсь в зал. Меня встречают одобрительными возгласами. Сквозь толпу наперерез мне направляется средних лет господин с тиронским пауком на гербе и изрядным количеством наград. Если я правильно понял, это и есть глава службы безопасности и внешней разведки.

— Все в порядке, шут жив, — произношу вполголоса, не дожидаясь вопроса.

Лорд–паук едва заметно кивает и делает вид, что направлялся вовсе не ко мне, а к гвардейскому майору, что стоит левее.

Снова ловлю на себе неприязненный взгляд господина в ало–зеленом.

— Граф тай-Лионтер опасный противник, — раздается из–за плеча, — к тому же, он близок к сэру Дитриху.

— Простите? — развернувшись, изучаю советчика.

Чуть выше среднего роста, каштановые волосы до плеч, виски уже седые. Нос с горбинкой, тонкая линия рта и надменно–покровительственный взгляд.

— Позвольте представиться, граф Эрондейл тай-Шерган, один из вассалов герцога тай-Мориц.

— Значит, мы в какой–то мере соседи?

— В какой–то мере, — кивает тот, — и позвольте дать вам совет, чисто по–соседски: как я уже говорил, вам потребуются союзники и покровители. Тай—Лионтер близок к лорду–маршалу, а вот канцлер, почему–то отказался взять вас под свою руку. Не знаете, почему?

— Кстати, третьего дня я даю бал в честь победы. Буду рад вас видеть в своем отеле на улице Смиренных Праведников, — уже вежливо–формальным тоном добавил граф, как бы без связи с предыдущим.

Хитроумный сосед явно старался заронить в мою душу сомнение и перетянуть на свою сторону в неведомых мне пока играх, но все же интересно — действительно ли тай-Гивер отказался стать моим сюзереном? Если меня поставили перед фактом, не дав возможности выбирать, то это еще не значит, что не выбирали меня. Уж свободных–то земель после войны достаточно, а значит, слова тай-Шергана могут оказаться правдой.

— Красивая пара, не правда ли? — задумавшись, не заметил подошедшую сеньору средних лет, — это ведь ваша дочь?

Проследив за взглядом, вижу Ниа, отплясывающую кираму с каким–то крепышом.

— Да, конечно, — отвечаю односложно, предоставляя даме самой догадываться, к какой части вопроса это относится. Жеманный тон мне не нравится.

— Сколько ей лет? — леди все не унимается, приходится поддерживать вежливую беседу:

— Одиннадцать.

— А Лиону двенадцать. Ваша дочь вырастет в настоящую красавицу, что одним взглядом разбивают сердца, — сказано с вежливой, и почти искренней улыбкой, но намеки мне не нравятся.

— Ну, о свадьбе думать пока рано, — рассмеялся я, постаравшись, чтобы это выглядело естественно.

— Думать никогда не рано, — подпустила шпильку аристократочка, — к тому же дети так быстро взрослеют… Но мы можем продолжить разговор и в другой раз. В конце декады мы с мужем устраиваем детский праздник в загородном имении. Рада буду видеть вас и вашу дочь.

— Что случилось? — Тин заглядывает мне в глаза и протягивает очередной бокал вина, — ты чем–то раздражен.

— Ты чудо, — легонько целую ее в висок и принимаю бокал, — как раз то, чего мне сейчас не хватает.

— Хорошая жена должна следить, чтобы муж всегда был сыт, здоров и весел, — лукаво улыбаются Тиана.

Взяв ее под локоть, увлекаю в тишину сада, вполголоса рассказывая о странных намеках. Думаю, Ниа на некоторое время можно оставить без присмотра.

Внимание привлекает тихий голосок на одной из соседних тропинок. Какая–то молодая девушка пытается помочь пьяному в стельку шуту, уговаривая, что все хорошо и скоро вернется Кайн с вином и все тогда станет совсем здорово, если вот прямо сейчас мэтр не будет падать, а постарается идти прямо. В парке уже довольно темно, так что первым шут видит желто–оранжевое платье Тианы. Кое–как утвердившись на ногах, коротышка пытается изобразить поклон. Если бы не сопровождающая его девушка, шут снова оказался бы на земле, а так поклон можно считать почти удачным.

— Леди А-дивено! — мэтра здорово шатает, да и речь не совсем внятная, — я ис–с–срене пршу п-пращенья…

Тут, видимо, все же сфокусировав зрение, Фолио замечает меня. Побледнев, делает пару шагов назад и все–таки падает. Его спутница этого не замечает, застыв в сторонке и изучая нас настороженным взглядом.

— Эй, шут, смотри, что я принес! — из кустов вываливается дядька в довольно простом камзоле и с чехлом от риттоны за спиной. Руки у него заняты двумя кувшинами вина. Паренек лет семи тащит следом корзинку с какой–то снедью, судя по запаху.

— Ща, маэсто, подожди, — все так же сидя на земле, Фолио трясет головой, глядя в одну точку, а потом со второй попытки создает отрезвляющее заклятие.

После этого шут поднимается, некоторое время стоит с закрытыми глазами, пережидая последствия заклинания, а потом снова отвешивает в нашу сторону поклон.

— Леди Тианамирея, искренне прошу извинить за ту глупую шутку. Я никоим образом не хотел вас обидеть. То есть я это, хотел… — шут, окончательно запутавшись, умолкает.

— С чего бы столь искреннее раскаяние? — иронично уточняет Тиана, — явно для вас не характерное?

— Ну, господин барон сказал, что за следующую шутку вы можете и убить, — к шуту вернулась часть его былой наглости.

— Раз так сказал господин барон… — кивает Тин, и уточняет, обернувшись ко мне:

— Полагаешь, мне стоит простить ту выходку?

В голосе чувствуется ирония, но совсем чуть–чуть, на самом дне. Серьезно киваю. Убийство шута сейчас будет некстати.

— Как пожелаете, мой господин, — Тиана приседает в реверансе, пряча улыбку.

— Вы действительно не сердитесь, лорд? — опасливо уточняет Фолио.

Похоже, меня он боится все же больше, чем Тин.

— Да ладно, я понимаю — такая работа.

Легонько касаюсь сознания всех присутствующих и вспоминаю песню про грустного шута. Фолио тут же приходит в восторг и требует от маэстро Кайна непременно запомнить слова и мелодию. Пьем за мир, взаимопонимание и нелегкую судьбу творческих личностей. У нас с Тин бокалы свои, а для остальных посуда нашлась в корзинке. Получив разрешение записать слова и исполнять только что услышанную песню, седеющий музыкант вознамеривается тут же отблагодарить меня ответной песней. Ученица его, оказывается, играет на флейте, а у паренька на поясе висит бубен. Вместе они исполняют красивую, вроде как горскую, песню. Надеюсь, только, что под волкодавом они подразумевали все–таки меня. А то ведь могли и наоборот, тв–ворческие личности.

— И снова Старик в темноте, с девушками, вином и музыкантами, — насмешливо комментирует появившийся из тени деревьев Элеандор, — некоторые вещи никогда не меняются.

Рядом с лучником следует и Ниа. Похоже, девочка уже утомилась, но если я ее хоть немножко знаю, не уйдет отсюда пока у маэстро Кайна не кончатся песни.

— Все меняется, Эл, — грустно возражаю я, — все меняется. Пятерки больше нет, я теперь гребаный аристократ и владелец куска земли не пойми где, с кучей врагов и горсткой друзей. Важная, по местным меркам шишка. Пойдешь ко мне советником по информации?

— Пойдешь ко мне помощником по безопасности? — парирует тот.

— Понял, заткнулся, с глупыми предложениями не лезу, — у Элли всегда здорово получается поднимать мне настроение, — а чем ты планируешь заняться?

— Отправлюсь путешествовать, — мечтательно улыбнулся Элеандор, — я, например, еще ни разу не был на островах. Не прямо сейчас, конечно. На ваших свадьбах я еще погуляю.

— Послушай–ка Эл, а у тебя остались старые связи дядюшки? — тихонько спросил я, убедившись, что все остальные не обращают на нас внимания, — есть одно дело…