Глава 11
ПЛОТОЯДНЫЙ ШАР
— Надеюсь, ты не потерял мой кулон, фокусник? Или как там тебя сейчас называть — «ваше величество»? — Вероника начала разговор в агрессивной манере, чем несколько обескуражила Андрея.
— И я очень рад тебя видеть! Как ты очутилась в Жарзании? Да еще с Мадленой? — Когда парень последний раз видел этих двоих рядом, он был уверен: у них разные дороги, и вряд ли женщины когда-либо окажутся в одной упряжке.
— А у вас, у повелителей, так принято — отвечать вопросом на вопрос?
— Нет. У нас, у русских, сначала принято здороваться. Я приветствую вас, девушки. Садитесь, рассказывайте. Чуть позже принесут чего-нибудь перекусить.
Ради этой встречи больной, несмотря на протесты лекарей, покинул постель. Выяснив, в каких комнатах здесь принимают самых дорогих гостей, он попросил приготовить малую гостиную. Еще Андрей приказал убрать охрану, из-за чего чуть не поругался со своим ратором.
— Фетров, ты мне зубы не заговаривай. Где кулон?
— Вероника, чем я тебя обидел? Ты войти не успела, как уже всех собак на меня спустила.
— И он еще спрашивает! Ты когда должен был вернуться? Не помнишь? А вместо этого решил в цари податься. У вас, у мужиков, совсем крышу сносит, когда появляется возможность возвыситься. Об одном только сразу забываете, заняв начальственное кресло: высокая должность — это еще и большая ответственность за людей, которыми руководишь.
— Да не собирался я никем руководить! И задерживаться в Жарзании в мои планы тоже не входило! — начал было оправдываться парень.
— Ты еще нам расскажи сказку о том, как тебя силой заставили занять место вождя. Мы, две дурочки, сразу тебе и поверим. Но сначала верни мой кулон. Или ты его потерял?!
— Да вот он. — Змеиный король вытащил из-за пазухи украшение и передал синеглазке.
Девушка схватила золотое сердечко.
— Ты не открывал?!
— Не имею такой привычки. — Парень тоже перешел на холодный тон, так и не поняв, чем и когда успел обидеть голубоглазую красавицу. — Меня просили его сохранить, это я и сделал.
— Вот и правильно. Я вас ненадолго покину, господа. — Таркова буквально выскочила из комнаты.
Уже за дверью Вероника раскрыла сердечко. С фотографии на нее смотрел улыбающийся голубоглазый мужчина, который держал на руках маленькую девочку. Ребенок буквально светился от счастья.
— Здравствуй, папа. Как мне без тебя плохо, — прошептала девушка и заплакала.
Тем временем в малой гостиной царила напряженная тишина. Злавадская делала вид, что изучает рисунки на стенах и потолке, которые действительно восхищали своей красотой. Фетров в недоумении долго смотрел на захлопнувшуюся за синеглазкой дверь, потом не выдержал:
— Что с ней случилось?
— С ней все очень плохо, Андрей. — Журналистка ждала этого вопроса. — Я, конечно, не врач, но боюсь, у моей подруги серьезное психическое расстройство.
— Подруги? — переспросил змеиный король. — Там, на Инварсе, я не заметил…
— С той поры много воды утекло. Ты меня не перебивай. Пока Вероника не вернулась, лучше слушай, что с нами произошло. Не думаю, что она хоть что-нибудь расскажет сама, да и мне вряд ли позволит.
Фетров снова был поражен. Куда подевалась манерность Мадлены, ее бесцеремонность? Перед ним сейчас сидела совершенно другая женщина. Она вкратце поведала историю их похождений, а в самом конце добавила:
— Мужчин она теперь ненавидит люто. Всех, кроме одного, — своего отца. Но тот погиб, когда девочке было шесть лет. И теперь я не знаю, кто сможет вернуть ей веру в сильную половину человечества. А без этого… Пропадет Вероника. Еще один срыв… Боюсь, она превратится в бездушную машину по уничтожению мужчин… А это — прямая дорожка к Кардыблу, как здесь говорят.
— Может, ее позвать? — Парень встал и направился из зала.
Лекари были сто раз правы, утверждая, что покидать постель ему еще рано: на фокусника после непростого разговора с амазонкой накатила предательская слабость. Когда же он сделал несколько шагов, почувствовал легкое головокружение. Стиснув зубы, парень все-таки добрался до двери и толкнул ее.
— Вероника, мы тебя заждались.
Таркова гневно стрельнула на него глазами, полными слез, которые не успела вытереть, и резко ответила:
— Надеюсь, тебе было не очень скучно с моей очаровательной подругой?
Она прошла мимо и как бы невзначай зацепила Фетрова локтем.
— Вероника! — крикнула Злавадская.
— Чего тебе? — Синеглазка готова была сейчас нагрубить и журналистке, но сзади донесся звук падающего тела.
— Едрена-матрена к твоей бабушке! Да что ж ты за человек такой? — Брюнетка подбежала к упавшему. — Парень после схватки с монстром едва на ногах стоит. Нам обрадовался, как родным. Наплевав на болезнь и усталость, в гости пригласил. А ты что делаешь? И его убить хочешь? Конечно, он же тоже относится к классу мужчин, значит, виноват по определению.
— Мадлена!
— Не ори на меня! Лучше помоги его к креслу отнести.
— Мужик никогда не должен быть слабым! — пыталась оправдать себя синеглазка, помогая подруге.
— Ну да, в борьбе с тем огнедышащим монстром Андрею нужно было не спасать людей, которых чудовище собиралось сжечь, а поберечь силы. Тогда у него хватило бы здоровья выдержать твои нападки. Это же гораздо важнее, насколько я понимаю?
Женщины дотащили Фетрова до кресла и усадили. Злавадская нащупала пульс, попутно продолжая наступление на подругу:
— И у тебя еще хватает наглости предъявлять претензии, что он не вернулся вовремя! Как будто не знаешь, чем это для парня могло обернуться. И его бы разнесло на куски, и кулон твой вряд ли бы целым остался. Вот и задай себе вопрос, кто ты после этого?
— Да, я вела себя как дура! Ты это хотела услышать? — До Тарковой только сейчас дошло, насколько слаб фокусник.
— Нет, я хотела хотя бы изредка слышать от тебя что-то кроме брани в адрес сильной половины человечества. Как можно грести всех под одну гребенку — и хороших и плохих? Ничего себе! — Стараясь облегчить дыхание больному, журналистка расстегнула ему рубаху и увидела на груди коронованную змею.
— Что там?
— По-моему, сегодня мы ее уже видели. Смотри, какая картинка из чешуек выложена.
— Так он еще и змею на груди пригрел?!
— Помнится, кто-то недавно сам хотел стать такой змеей.
— Подруга, я тебе сейчас точно чего-нибудь сломаю.
— Сила есть, ума не надо?! — Злавадская показала подруге язык.
— Девчонки, вы чего шумите? — очнулся Андрей.
— Мадлена учит меня хорошим манерам, — объяснила амазонка. — Ты извини, величество, если я вела себя неподобающе.
— Перестань дразниться. Я долго был без сознания?
— Минут пять.
— Докторам ни слова, — предупредил больной. — А то они залечат меня своим постельным режимом до смерти.
— Ты обещал что-то вроде ужина, или мне показалось? — Вероника присела за стол.
— Мадлена, дерни за тот шнурок. Я просил, чтобы нам никто не мешал, пока не позову. Вы не представляете, сколько в этом доме охраны.
— Но прежнего вождя они все равно проворонили. — Таркова уже знала об основной причине внезапного возвышения фокусника. — Нельзя охрану из мужчин набирать. Они плохо чувствуют опасность.
— Тут свои законы, — махнул рукой Андрей. — Я еще не во всех разобрался.
— А что, собираешься?
— Теперь деваться некуда.
— Ты не намерен возвращаться на Инварс? — опешила синеглазка.
— Во-первых, пока это невозможно.
— Что значит — «невозможно»?
— Все Врата со стороны Инварса блокированы. В Жарзании даже остались несколько туристических групп.
— Из-за набегов Оршуга? — не подумав, задала вопрос журналистка и прикусила язык: меньше всего ей сейчас хотелось напоминать Тарковой о магринце.
— Я точно знаю, что за всем этим стоит гермаг Мугрид.
— Он будет вторым в моем списке на уничтожение, — процедила сквозь зубы амазонка.
— Вероника, не заводись, — повысила голос брюнетка.
— Эти сволочи нас дома лишили, а ты говоришь «не заводись»?!
— А во-вторых? — Журналистка проигнорировала всплеск эмоций подруги и обратилась к Андрею.
— Во-вторых, после некоторых событий я этим людям кое-что должен.
— Кому — вархунам? Интересно что?
— Ни много ни мало — свою жизнь.
— По-моему, ты свой долг вернул с лихвой, когда дрался с тем уродом на поле, — заявила Таркова. — Не представляю, что осталось бы от Гюрограда, если бы он сюда дошел.
— Сама только что сказала, руководить людьми — значит нести за них ответственность. Тем более что тому «красавчику» и город и вархуны были без надобности. Ему зачем-то понадобился именно я. Почти двадцать бойцов, молодые здоровые парни, погибли, спасая меня, — человека, который по непостижимым капризам судьбы получил должность вождя и собирался трусливо сбежать от нее. Никогда не считал себя фаталистом, но события последних дней упорно толкают в эту сторону.
— Ты решил поработать вождем?
— Сейчас я необходим этим людям. И мое бегство будет сродни предательству. Пока не знаю, чем им помочь в сложившейся ситуации, но бросить их не имею права.
— Они же убийцы! — воскликнула Вероника.
— Из трех сотен настоящими киллерами являются человек тридцать. Остальные только считают себя таковыми.
— Потому что у них нет заказов?
— Да.
— А если бы были?
— Давай не будем говорить о том, что могло бы свершиться. В последнее время вокруг меня погибло столько народу, что я сам начинаю чувствовать себя убийцей.
Начали подавать обед, поэтому земляне на время прекратили общение. Вместе со слугами в зал вошел и главный лекарь.
— Повелитель, — поклонился он, — ваш организм еще не оправился, поэтому ничего жирного и ничего спиртного.
— Хорошо, поставьте рядом со мной те блюда и напитки, которые мне можно. Обещаю употреблять только их.
— Я должен остаться здесь, господин. Мне не нравится ваше лицо и зрачки. Похоже, состояние ухудшилось.
— Доктор, дайте мне еще часик пообщаться без свидетелей. Потом я ваш до самого утра.
— Я уйду, но сначала выпейте микстуру. — Врачеватель достал из кармана глиняную колбочку. — Это укрепляющее снадобье.
Фетров принял лекарство. Когда слуги и лекарь вышли, Вероника указала глазами на колбочку.
— Не боишься, что тебя здесь отравят? Те, кто уничтожил прежнего повелителя, могли затесаться в круг приближенных. И врачи для этой цели подходят гораздо лучше других. — Словарный запас Вероники позволил ей в целом понять суть беседы лекаря с пациентом.
— Отравить меня невозможно. Пару раз уже пытались. С некоторых пор меня никакая гадость не берет. Говорят, если человек выжил после укуса королевской гюрзы, отправить его к Кардыблу при помощи яда — пустая затея. И я это проверил на личном опыте.
За ужином Андрей говорил много. Рассказывал о своей хвостатой принцессе, об авантюрах Дихрона, о заговоре Мугрида. Не забыл упомянуть и об Анварде, который оказался в подвале кронмаговского дворца вместе с Зулгом.
— У тебя есть пленки с красотами Жарзании?! — Журналистку особенно заинтересовали снимки.
— Конечно! Я же отправлялся сюда как турист, если помните.
— И я этого туриста обязана лично доставить обратно на Землю. Как это сделать. — Таркова вспомнила, что до сих пор все еще является сотрудницей фирмы «Зелако», — если даже на Инваре попасть невозможно? Вот ситуация! Где этот Липкар, или Дихрон? В конце концов, вернуть тебя из завратной реальности — его обязанность.
— Ему сейчас показывают агровое дерево, которое собираются подарить в самое ближайшее время.
— Он хотя бы думает, как выбраться из Жарзании?
— А чего думать? Мугрид говорил о каком-то прорыве, который пробьет дыры между двумя реальностями. Их потом даже активировать не придется, как раньше.
— Это как? Свободный проход без привлечения волшебников? — Злавадская поставила бокал с ароматным напитком, едва пригубив. — Здорово!
— Наверное. Только в первое время через эти проходы на Инварс ринутся сотни головорезов, неся смерть и разорение. Вельможи решили за счет грабежа чужого мира поправить свое финансовое состояние. Сейчас они вкладывают деньги в заговор, а потом захотят получить дивиденды.
— Разве им позволят? — спросила Вероника.
— Не знаю. Мадлена говорила, вы видели вторжение.
— Если в зоне прорывов будут работать законы Жарзании, у чужаков все козыри на руках, — вздохнув, сообщила журналистка. — Но власти Инварса наверняка заключали какие-то соглашения со здешним правительством!
— Старый кронмаг умер, новый в камере заключения, страна на грани гражданской войны. Вряд ли кто-то будет соблюдать прежние договоренности.
— Неужели нет выхода? — Злавадская от волнения даже пару лямок на груди развязала. Закрытая по самое горло местная одежда мешала ей дышать.
— Почему нет? Нужно быстро устранить главных смутьянов — Мугрида и Оршуга. Причем сделать это с особой жестокостью, чтобы остальным неповадно было, — предложила синеглазка.
— Если удастся освободить кронмага, ты ему сама все расскажешь.
— Договорились, — кивнула амазонка. — Могу даже палачом поработать для этих двоих.
В дверь постучали.
— Войдите, — разрешил Фетров.
В зал приема гостей вошел старейшина.
— Знакомьтесь, это Церзол. Рад представить вам Веронику и Мадлену. — Андрей заговорил по-инварски.
— Очень приятно видеть прекрасных девушек в доме повелителя, но я вынужден похитить его у вас.
— Можно выделить им по комнате в этом доме? — поинтересовался фокусник.
— Я распоряжусь. А сейчас прошу пройти в кабинет. У нас возникли некоторые проблемы.
— Мне уже начинает казаться, что главной проблемой Гюрограда являюсь именно я.
В кабинете, куда вошли Андрей с Церзол ом, находились двое старейшин и седой старик с желтым колпаком на голове. Они сразу прекратили разговор и встали.
— Повелитель, разрешите представить главного жреца вархунов Ферлога. Он правит службу в храме змей, где вам завтра предстояло принести присягу на верность покровительнице сумеречников.
— Приветствую вас, Ферлог, — произнес вождь клана и тут же обратился к старейшине: — Что значит «предстояло»?
Настойка, которую лекарь заставил выпить, действительно укрепила истощенный организм. Фетров почувствовал легкое головокружение, но оно тут же прошло, стоило парню присесть. Заняли свои места за столом и все присутствующие.
— Проблема возникла в подвалах храма змей, — без предисловия начал Церзол и обратился к жрецу: — Прошу вас рассказать обо всем еще раз.
— Здание храма змей — одно из самых древних во всей Жарзании. Особенно его подземная часть, — тут же заговорил старик. — И именно там, в зале четырех королев мы проводим ритуал присяги. Подземная часть храма — два этажа по четыре зала. Между собой помещения связаны лестничными переходами таким образом, что из каждого верхнего (за исключением первого) можно попасть в два нижних, а из каждого нижнего (за исключением последнего) в два верхних. Так вот, чтобы добраться до ритуального алтаря, нужно пройти через все подвальные комнаты, что мы и попытались сегодня сделать. — Жрец, похоже, являлся очень дотошным человеком и не желал упустить ни единой детали. Он монотонно рассказал о прохождении каждого из залов, пока не дошел до шестого. Дальше продолжил с заметным оживлением: — Уже спускаясь по лестнице, я почувствовал, что в помещении пахнет чужой волшбой, и оказался прав. Вскоре мы увидели и ее источник. Это был кроваво-красный огненный шар. Он висел под потолком, но, стоило нам спуститься, стрелой накинулся на моего ученика и в мгновение ока проглотил его.
— Как это случилось? — поразился Андрей.
— У шара очень быстро выросли протуберанцы, они обхватили паренька — и все! Больше мы его не видели. Сам же шар заметно увеличился.
— И что дальше?
— Мы попытались затушить магическое пламя, обрушив на него водяную сферу. Но, странное дело, красный огонь начал впитывать в себя воду. Мой первый помощник постарался ее заморозить. Шару охлаждение по вкусу не пришлось, он упал на пол и откатился в дальний угол. Я уже начал думать — справились с напастью. Оказалось, рано обрадовался. Сгусток чужой магии лишь разозлился. Он стал на глазах уменьшаться, но сила, исходившая от него, наоборот, пошла в гору. Мы — назад к лестнице, потеряли еще одного по пути, но люк закрыли и опечатали его магией.
— Значит, к ритуальному залу не пробраться? — Фокусник пока еще не знал, радоваться ему или печалиться. Он хоть и не собирался в ближайшее время покидать Гюроград, но и связывать себя клятвами не хотелось.
— Все гораздо хуже, повелитель. Пленник рвется на свободу и лупит в люк, не останавливаясь. Наши чары его едва сдерживают. Каждые десять минут приходится накладывать новые заклятия, но и они держатся недолго. В храме сейчас тридцать волшебников. На некоторое время они задержат огненный шар, но что делать дальше?
«Елки-метелки, соленый огурец! Бежать отсюда надо, и как можно дальше! — Первая же мысль прочно засела в голове и не хотела пускать туда другие. — Наверняка шар имеет ту же природу, что и огнедышащий монстр. Следовательно, будет пожирать людей, если его не остановить. Только как это сделать? Знать бы заранее, что гигантская змея придет на помощь, можно было и самому спуститься в подвал. А вдруг у хвостатой выходной или лимит благотворительности закончился?»
Затянувшуюся паузу прервал жрец:
— Если бы стены подземной части храма не имели магической защиты, можно было бы пробить лаз в восьмую комнату, добраться до алтаря и воззвать к четырем королевам. На призыв человека с таким знаком, как у вас, они должны откликнуться. Но все перегородки подземных залов построены с использованием древнейшей магии. Ее секреты нам неподвластны.
— Огненному шару тоже, — добавил Церзол. — И это дает нам время, чтобы покинуть Гюроград. Удерживать люк мы сможем еще часа три.
Слова Вероники об ответственности за подчиненных не выходили из головы Фетрова. В своей жизни он никогда и никем не командовал, даже номера в цирке старался придумывать такие, чтобы не привлекать ассистентов. И вдруг на его плечи свалилось бремя ответственности за сотни жизней. От него ждали решения.
— Бегство не выход из положения, — выдавил из себя Андрей. — Думаю, все это понимают. Если шарик имеет те же аппетиты, что и чудовище, которое мы сегодня наблюдали, он, вырвавшись на свободу, будет пожирать все живое. Его нужно остановить здесь.
— Но как? — Старик развел руками. — Наша магия бессильна.
— Я вижу только один способ. Мне нужно добраться до зала четырех королев раньше, чем это сделает огненный шар.
— Вирлен, вы сейчас не в той форме, чтобы сражаться.
— Знаю, Церзол. Но я помню, какое воздействие на меня оказал золотистый напиток, там, возле входа в храм летающих кинжалов. Мне показалось, что силы возросли, а чувства обострились. Мне смогут его принести?
— Чаша подчиняется только претенденту на должность вождя.
— И что, я уже не смогу ее открыть?
— Вы сможете, поскольку присягу еще не давали, — подал голос один из старейшин, чем вызвал недовольство Церзола.
— Вот и славно, — обрадовался Фетров. — Выпью золотистой водички — и сразу к люку. Насколько я понял, это в пятом зале?
— Да, повелитель, — кивнул жрец.
— Как только я там окажусь, вы должны блокировать выход в четвертый зал и ждать моего сигнала. — Фокусник постучал по столу. — Если услышите это, значит, я добрался и справился. Ну а нет, эвакуируйте население.
— Вы туда не пойдете. Это исключено! — высказал свое мнение Церзол. — Ваша жизнь…
— Старейшина! — осадил мужчину Андрей. — Вы будете отдавать приказы мне?! Я не понял, кто тут вождь клана?!
— Конечно, вы, но…
— Тогда давайте обойдемся без лишних разговоров. Ферлог, обрисуйте мне внутреннюю обстановку залов и кратчайший путь до алтаря.
Закончив объяснение, жрец добавил:
— Учтите, повелитель: у вас должно быть время на произнесение присяги. Иначе королев не разбудить.
— Сколько времени?
— Обычно для придания ритуалу особой торжественности мы растягиваем процедуру на час, но при данных обстоятельствах можно управиться за полминуты. Главное — окропить своей кровью хвост каждой королевы и произнести основные слова клятвы.
Беседа с малоросликом отобрала у Зулга почти все моральные силы. Вернувшись в камеру ночью, он хотел просто упасть на жесткую лежанку и забыться. То, что ему предложил карлик, ужасало. Кронмагу не предоставляли право выбора, а попросту указывали, что он должен сделать, чтобы избежать даже не смерти, а страшных пыток и всенародного позора.
— Ты должен отречься от власти в пользу Мугрида. Но неофициально.
— Как это?
— Будешь его марионеткой. Единственной твоей заботой будет подписывать указы и ставить печати. Не читая.
— Я представитель рода Фиренгов! Как вы смеете предлагать мне такое?!
— Если ты не согласишься добровольно, он все равно займет дворец и провозгласит себя кронмагом Жарзании.
— Мугрид не имеет права на титул кронмага.
— Но он им все равно станет.
— Почему?
— Его поддерживают в Арзансе, Гетонии, Бирзани и Ливаргии, а тебя? Даже дамуторского гермага ты сумел оттолкнуть во время церемонии провозглашения.
— Мне до сих пор подчиняются немалые силы…
— Сейчас ты мой пленник. Сколько тебе осталось жить, я пока не решил. Может, определим это вместе?
— Каким образом? — растерялся Зулг.
— Дело в том, что я еще не уверен, кто мне больше подходит — ты или Мугрид. С одной стороны, сейчас он имеет больше влияния на дела Жарзании. Но, с другой, быть законным правителем державы он действительно не имеет права. При определенных условиях я могу отвернуться от гермага и оказать помощь законному повелителю Жарзании.
— Сурдг, кто вы и зачем вам Жарзания? — не удержался от вопроса кронмаг.
— Пока ты не согласишься на мои условия, я открываться не собираюсь.
— Ну и каковы эти условия?
— Полное подчинение моей воле.
— Какая разница — быть марионеткой гермага или вашей? А других вариантов нет?
— Зулг, ты не в том положении, чтобы задавать вопросы. Учти, я ведь могу обойтись и без тебя. Как, к примеру, такой сценарий: купец, в свое время втершийся в доверие старого кронмага, является во дворец и убивает повелителя, поскольку правитель Жарзании по собственной глупости доверился проходимцу. При допросе торговец, естественно, сознается, что действовал по наущению, например, дамуторского гермага. И тот, кто бы мог помочь законному правителю, становится врагом номер один. В стране начинается хаос, борьба за место во дворце разгорается с невиданной силой… И когда я пойму, кто побеждает, предложу ему свою помощь…
— А если я приму ваши условия? — Кронмаг не стал дожидаться окончания длинной речи. Ему показалось, собеседник наводит тень на плетень, хотелось поскорее узнать — зачем?
— Мугрид рано или поздно будет разбит, власть полностью вернется в твои руки, но одной провинцией придется пожертвовать. Ее ты отпишешь лично мне.
— Всего-то одну? Какую же? — Зулг понял, что малорослик не собирается откровенничать, а провинция ему нужна, как саигру пятая лапа.
— Решу только после того, как мы заключим сделку. Согласен?
Кронмаг приложил немало усилий, чтобы не сорваться. Он прикрыл ладонью глаза, делая вид, будто задумался. Через минуту он произнес:
— Надо все обмозговать.
— Даю тебе ровно сутки. Только подумай хорошенько. Отказ — и ты попадешь в руки шамана, который не только лечить умеет. Неделю тебя будет мучить он, неделю я, а там… — Малорослик предоставил Зулгу самому додумать вариант развития событий.
Кронмага отвели в камеру. Заснуть Зулгу не удавалось. Какой-то низкорослый чужак диктовал условия ему — повелителю Жарзании.
«Как ему удалось подчинить себе разящих? Кого он представляет, какими силами располагает?»
Парень громко чихнул и услышал, как заворочался лежавший на полу торговец, кутаясь в свою куртку. В одиночке имелась только одна очень узкая лежанка, поэтому второму пленнику приходилось довольствоваться минимальными удобствами.
— Анвард, спишь?
— Теперь уже нет.
— Я сегодня узнал кошмарную новость.
— Какую? — Торговец сел рядом.
— Оказывается, все мои враги — лишь жалкие марионетки. Тот же Мугрид, похоже, действует в угоду одному маленькому человечку с большими амбициями.
— Что за человечек?
— Ростом мне по грудь будет. Изъясняется противным сухим голосом. Очень силен в магии. Заговоренный клинок разящего от его чар расплавился.
Зулг передал купцу часть беседы.
— И зачем ему провинция? — спросил Анвард, выслушав кронмага. — Кто за ним стоит?
— Трудно сказать. Я таких типов в Жарзании раньше не встречал.
— Иностранец?
— Какой-то чужак. Но точно не из ближайших соседей.
— Так он что, один сумел подмять под себя весь аппарат власти Франуга? По-моему, это невозможно!
— Если бы он сам, — вздохнул Зулг, — а то с моей помощью. Людей тайного советника я, можно сказать, сам приказал уничтожить. Щитников отодвинул на задворки. В общем, окружил себя врагами со всех сторон.
— Их так много во дворце?
— Сколько их, пока неизвестно. И еще у меня сложилось впечатление, что Сурдг чего-то не договаривает.
— В этом дворце, по-моему, все только и заняты тем, что пытаются вас обмануть. Тайный советник, разящие, шаман, теперь еще чужак-малорослик. И что вы решили?
— Очень надеюсь, что при следующей нашей встрече диктовать условия буду я.
— А что, для этого есть предпосылки?
— Имеются, — Кронмаг надеялся на представителя рода Савайров, которому через перстень отправил запрос о помощи.
Однако явился в камеру совершенно другой человек. Узники даже не услышали, как щелкал замок, как открывались двери.
— Ваше магичество, звали? — шепотом произнес ключник, войдя в карцер.
— Ты как здесь оказался?
— В подземелье можно попасть и с другого входа. О нем мало кто знает.
— И куда этот ход ведет?
— В кладовую, — сообщил хранитель ключей.
— Плохо. Это практически в самом центре здания.
Зулг хорошо помнил, как быстро его обнаружил шаман. Это значило, что чародей оставил на пленнике свою метку. И снять ее без помощи хорошего чародея кронмаг пока не мог.
— Почему плохо?
— О моем передвижении сразу узнают — недавно проверял. Заодно и о тайном ходе проведают. Ты посиди пока, мне подумать надо.
— Ваше магичество, — оживился купец, — пусть он позовет сюда щитников.
— Они не посмеют нарушить мой приказ.
— Ладно, тогда пусть выведет из дворца меня. Я постараюсь выйти на надежных людей…
— А ты уверен, что на тебе магической метки нет?
— Я даже не знаю, что это такое.
— Тогда нам лучше обоим оставаться здесь. Ключник, ты можешь узнать, сколько разящих сейчас находится во дворце?
— Смогу, но только не раньше завтрашнего утра. Наш повар вчера говорил, что среди разящих прямо мор какой-то — на обед пришли чуть больше двух десятков. А ведь пару недель назад полсотни было.
— Так… Троих убили сегодня, четверо оказались из старого состава, они, скорее всего, еще кого-то с собой утащили к Кардыблу. Итого, человек десять можно смело вычеркнуть. Получается… — Зулг в уме прикидывал, сколько волшебников служат шаману и его хозяину, — около дюжины. Не так много. Сможешь попасть в мои покои?
— Попробую.
— Необходимо взять оттуда защитные амулеты. — Повелитель Жарзании рассказал, где их найти. — А еще нужно достать оружие. Кинжал и парочку арбалетов с серебряными болтами.
— У меня есть чем отпереть оружейную, повелитель.
— Тогда действуй.
В этот момент за дверью раздался странный шум. Потом едва слышные звуки шагов, звон ключей.
— Накрой его курткой, — шепнул кронмаг Анварду. Ключника быстро затолкали за лежанку, а сами сели на ее край.
— Ваше магичество, я представитель рода Савайров, — раздался незнакомый голос, — прибыл по зову перстня.
— Там же стража! Как ты пробрался? — удивился Зулг.
— Я из сумеречных вархунов, повелитель, и пришел сюда не один. Так что ваших стражников больше нет.
— Магическую метку с меня снять сумеешь?
— Сам нет, но в нашей команде есть умельцы. Сейчас позову. — Базгур вышел из камеры.
— Определенно Нгунст сегодня нам благоволит, — тихо произнес Анвард.
