21
Мы с Нехалленией лежим в постели. Полная тишина. Долгаст спит, какие-то насекомые за окном издают невнятное стрекотание, но оно настолько привычно для уха, что его начинаешь замечать, только если специально прислушаться. Парадокс — насекомых в долине нет, а по ночам кто-то жужжит. Уриэль полагает, что это жужжание входит в атрибуты класса “тихая ночь”. Скорее всего он прав, не знаю, как можно по-другому объяснить этот парадокс.
Я задействовал заклинание. Теперь мы с Нехалленией можем говорить свободно, не опасаясь, что каждое произнесенное слово станет известно Максу и его прислужникам. Хорошо, что Сссра хорошо разбирается в магии первооснов. Мне никогда не хватило бы терпения достичь таких высот в низкоуровневом программировании, как называют эту магию в реальном мире. И еще хорошо, что те, кто устанавливал в нашем мире подслушивающие артефакты, не рассчитывали на активное противодействие. Они вставили в несколько системных элементалов команды перехода на их обработчики событий, но даже не подумали, что адреса переходов могут быть подправлены. А еще спасибо Биллу Гейтсу за то, что каждый процесс имеет полный доступ к собственному адресному пространству. Впрочем, Билл Гейтс такими мелочами не занимался, спасибо надо говорить то ли Катлеру, то ли этому… Пераццоли, что ли… никак не могу запомнить его имя.
— Тебе не страшно, любимая?
— Страшно. Умирать всегда страшно, даже если смерть — совсем не смерть. Утешает только то, что я ничего не почувствую.
— Если ты боишься, я могу отказаться от этого плана.
— Зачем? Мы уже обо всем договорились. Ты совершенно прав, милый, эта жизнь не стоит ничего. Мы мечтали о своем мире — что ж, это была красивая мечта, но мечта — это одно, а жизнь — совсем другое. Ты должен уйти, ты найдешь счастье для нас троих, и тогда ты дашь мне новую жизнь, которая будет лучше, чем эта. Не расстраивайся, я верю, что все будет хорошо. Твой план просто не может не сработать.
— В нем есть слабые места: если, например, у Макса вызовет подозрение…
— Вряд ли Макс будет лично осматривать твой код, скорее этим делом займутся простые сотрудники. Не преувеличивай их квалификацию, помнишь, что Сссра говорил про спецслужбы?
— Это не помешало им захватить нас.
— Да, не помешало, потому что вы поверили в свою неуязвимость. Не так? Да-да, поверили. Ты выдвинул замечательную идею, которая позволила получить доступ в банковскую сеть. Твои противники показали себя дураками, они продемонстрировали полное незнание географии и литературы своего родного мира. Уриэль взломал защиту банка и украл деньги. Снова все в дураках, а вы в белом. Но так получилось не потому, что вы с Уриэлем такие гениальные, а потому, что ваши противники допустили множество ошибок. И случайные факторы были на вашей стороне.
— Какие еще случайные факторы?
— Да хотя бы та ошибка в Windows, которую нашел Уриэль. Помнишь, что говорил Сссра по этому поводу?
— Помню. Когда обнаруживается новая дыра в защите, почти все системы становятся уязвимыми. Почти, но не все!
— Вам еще раз повезло, система защиты Ап-банка оказалась недостаточно параноической. Они не запрещали этой глупой женщине играть в свои глупые игры, они не рассчитывали, что поддельный запрос придет изнутри их собственной сети, они не предполагали, что преступники потратят львиную долю награбленного на заметание следов. Они вели себя как дураки. У вас с Уриэлем получалось все, абсолютно все, и вы решили, что отныне так будет всегда.
— Не всегда, с Хаммером у нас вышел облом.
— Это произошло слишком рано, вы успели забыть об этом случае и поверить в собственное превосходство над всеми потенциальными противниками. Вы отправились прямо в лапы к врагу, понадеявшись, что справитесь и на этот раз. Но не справились. А сейчас ты убеждаешь себя, что дело не в твоей глупости, а в том, что Макс очень умный, гениальный и проницательный. Я понимаю, так легче жить, но не делаешь ли ты еще одну ошибку, награждая Макса всеми возможными достоинствами? К тому же ты непоследователен. Если ты считаешь, что Макс — злой гений, как ты можешь полагаться на одно-единственное защитное заклинание?
— Гм… пожалуй, ты права. Ты провела такой квалифицированный анализ… Но, любимая, почему ты раньше никогда не говорила мне подобных вещей?
Нехалления грустно засмеялась.
— Не только Сссра безуспешно борется с инстинктами, — сказала она, — у меня тоже есть свои комплексы. Ты хоть раз слышал, чтобы женщина-хоббит что-то посоветовала мужу?
Во как! Меня будто обухом по голове ударили. Внезапно я осознал, насколько далеко отошел от того юного хоббита, который однажды встретил своего Учителя. Я отношусь к жене как к другу — узнай это любой хоббит, он в лучшем случае печально покачает головой, а в худшем — будет смеяться и показывать пальцем. Как там написано в постановлении первого верховного совета?… Да будет муж защитой и опорой, а жена радостью и усладой. Как может меч дружить с конфетой?
— Как думаешь, милая, — тихо спросил я, — мы все еще хоббиты?
— Мы боты, а боты не имеют расовой принадлежности. А если воспользоваться терминологией Средиземья, мы с тобой майары, а майары тоже не имеют расовой принадлежности. А что, ты только сейчас заметил, что мы с тобой не только супруги, но и друзья?
— Ты не поверишь, но так оно и есть. Я был слишком занят…
— Занятой ты мой… ничего, не грузись, как-нибудь прорвемся. Главное — не сделай снова какую-нибудь глупость.
— Я постараюсь. Но все-таки — неужели тебя не пугает, что мы с тобой больше не хоббиты?
— Совершенно не пугает. Честно говоря, человеческая культура нравилась мне больше хоббичьей почти с самого начала, с тех пор, как я посетила Минатор и Аннуин. Ты тогда только собирался истреблять мантикор… Как давно это было!
— Да уж. Но неужели тебе не страшно?
— Что? Что я живу вне клана? Ты тоже живешь вне клана и не делаешь из этого трагедии.
— Но я…
— Ты герой.
— По-моему, ты тоже.
Нехалления звонко расхохоталась.
— Да ну тебя! — воскликнула она. — Ты давно вырос из рамок Хоббитании, а все еще судишь о мире по ее меркам. Подумай сам, какое тебе дело до того, провозгласят тебя шестым героем или не провозгласят?
— Но это… Ты права, мне не должно быть никакого дела до этого. Но я, кажется, остаюсь хоббитом в большей степени, чем ты думаешь. Может, это и есть четвертый порог мага?
— Какой такой четвертый порог?
— Леверлин говорит, что каждый маг проходит в своем развитии через три порога: когда творит первое заклинание, когда создает первое новое заклинание и когда выбирает путь.
— Какой путь?
— Жизненный. К чему стремиться — к добру или злу, к порядку или свободе, к счастью или развитию, ну и так далее.
— Ты уже выбрал свой путь?
— Наверное. Я не знал, что делать дальше, у меня была депрессия, а потом я предложил Уриэлю создать наше собственное Средиземье на другом компьютере, и депрессия прекратилась.
— Значит, ты выбрал свой путь.
— Скопировать Средиземье на другой компьютер? Оригинальный путь. Он кончился, что мне делать дальше?
— Может, это и есть четвертый порог, когда ты видишь, что твой путь подошел к концу, и не знаешь, куда идти дальше?
— Может быть. Но все-таки что делать дальше? Я вытащу нас отсюда, мы поселимся… хотя бы в думе внутри колонны, а что дальше?
Нехалления хихикнула.
— Хоббит спрашивает у жены, что ему делать. Посмотрел бы на тебя Хардинг! А еще герой!
— Не издевайся!
— Я не издеваюсь, я действительно не знаю, что делать дальше. Я знаю, чего я хочу — жить в этой долине, вырастить Долгаста, завести второго ребенка, а потом третьего и так далее. Иногда бродить по улицам Минатора, изредка собираться на шашлыки у Леверлина, ходить в гости к Лоре, приглашать их с Оккамом к нам. Обычное женское счастье, я знаю, тебе это покажется глупым, ты всегда хочешь сделать что-то большое, совершить какой-нибудь подвиг, добиться всеобщего уважения и признания, это естественно, ведь ты мужчина. А мне достаточно, чтобы был дом, дети, друзья и уверенность в завтрашнем дне. Как видишь, я прошу совсем немногого.
— Боюсь, это немногое для нас недостижимо. Где мы можем поселиться? Где бы мы ни поселились, всегда есть опасность, что именно этот сервер рухнет и погребет нас с тобой в аварийном дампе. А если мы снова добудем где-нибудь денег, купим компьютер и организуем внутри него наш мир, рано или поздно нас разыщут спецслужбы. Знаешь, что меня тревожит сильнее всего? Допустим, я вырвусь в Междусетье вместе с тобой и Долгастом. Что делать дальше? Куда идти?
— Зачем ты снова спрашиваешь об этом? Ты все давно решил, мы говорили об этом не один раз. Ты очень хорошо обрисовал, как можно существовать одновременно на нескольких компьютерах, чтобы зависание любого из них никак не сказалось на твоем функционировании.
— Такая схема будет работать в отношении одного-двух субъектов, а для целого мира не хватит никаких ресурсов.
— А для нашей долины?
— Не знаю. Нет, боюсь, она слишком велика.
— Тогда нам придется забыть про собственный мир, будем жить в чужих мирах. Сссра говорил, что некоторые серверы позволяют пользователям строить свои миры.
— Да, есть такая услуга, часто даже бесплатная, но нормальный, полноценный мир таким образом не создать. Даже наша долина не получится.
— Придется пользоваться тем, что доступно.
— Да, ты права, но все равно это как-то… тоскливо, что ли…
— Вечно ты ищешь повода впасть в тоску! Бери пример со Сссра, вот он никогда ни от чего не страдает.
— Однажды у него тоже была депрессия, когда мы только-только узнали о существовании Междусетья.
— Один раз не считается. А сейчас он спокоен, в отличие от тебя. Ты дергаешься, постоянно обдумываешь одно и то же: что делать, если ничего не получится, что делать, если все получится, а Сссра спокойно ждет, когда откроется дверь в Междусетье, и, когда она откроется, он выйдет в нее и будет спокойно жить дальше, не думая ни о чем плохом и не страдая от дурных предчувствий.
— Ему легче, у него нет ни любимой женщины, ни сына.
— Тебя он тоже убедил? Нет, милый, ты уж поверь женскому сердцу, Сссра влюбился в Орейру по самые уши. Пока он еще не признается в этом даже самому себе, но через неделю-другую до него дойдет, какую ошибку он допустил. Впрочем, разве можно считать это ошибкой? Он потерял часть личной свободы, а приобрел любовь, разве это не выгодная замена? Да и девушку он удачно выбрал, она так подходит ему: он — дракон, она — Саурон в юбке…
И тут до меня дошло, почему Орейра показалась мне такой подозрительной. Я открыл хэндл Натки, получил ее географические координаты и нисколько не удивился результату.
