Глава 16
Охотники за Конем
Следующий день прошел у меня кувырком. Пришлось побывать в десятке мест и выполнить пару-тройку задумок. Если все пройдет удачно, сегодняшней ночью меня ожидает довольно интересный спектакль, правда, актеры не догадываются, какие роли им предстоит играть. Надо выполнить финальную часть постановки и предупредить последних участников представления. Поэтому я наведался в дом к магистру Арцивусу. Архимага на месте не оказалось, так что пришлось передать приглашение на дружескую вечеринку через Родерика. Парнишка выглядел немного изумленным, но пообещал все передать в точности. Что же, я не сомневался, что он все сделает так, как я ему сказал, и со спокойной душой отправился коротать такие долгие до ночи часы к Фору.
Фора тоже не оказалось на месте, и в его покоях я был предоставлен самому себе. Часа через два, которые я провел в метаниях по комнатам из угла в угол, до меня наконец стало доходить, что слишком сильно нервничаю, а это не очень полезно для моего хрупкого здоровья.
В заначке своего учителя я добыл бутылку вина. Задумчиво повертел ее в руках и с сожалением положил обратно. Не хватало еще прийти в трактир пьяным и запороть все веселье. Оставалось только молча лезть на стенку и потихоньку сходить с ума, ожидая наступления ночи.
Я посидел в кресле, в сотый раз перепроверил арбалет, даже побрился, благо времени было предостаточно. Затем отрешенно уставился в окно, думая, чем бы таким заняться. Как назло, ни одной нормальной мысли не находилось, и я уж совсем чуть не завыл от тоски и нетерпения, как меня осенила идея почитать бумаги, добытые в башне Ордена. Обнадеженный светлой идеей, я уже собрался окунуться в озеро знаний, но бумаги бесследно исчезли.
Я перерыл все, начиная с письменного стола Фора и заканчивая матрасом на его кровати. Я даже заглянул под нее, но, кроме довольно приличного слоя пыли — что поделать, Фор никогда не славился мастерством уборки — и перепуганного паучка, там ничего не было.
Пришлось перевести дух и даже расстегнуть воротник рубашки — так жарко мне стало. Нужно пойти другим путем. Фор бывший вор, и я уверен, что он запрятал документы так что сам Неназываемый вместе со своими приспешниками не смогли бы их и за сто лет отыскать. Несомненно, что бумаги в этих покоях, Фор не стал бы прятать их где-нибудь далеко, если только ничего страшного не случилось. Поэтому я, полагаясь на собственный опыт и зная некоторые повадки моего старого учителя, снова начал поиски.
Стуча по полу рукоятью ножа, я надеялся услышать глухой звук, говорящий о скрытом тайнике. И я его услышал. Целых два раза. Но находки меня разочаровали: под столом, где я поддел ножом плиту и отодвинул ее в сторону, был обнаружен неплохой ларец, под завязку набитый королевскими золотыми. Этакая заначка на черный день. Возле старого стеллажа, где пол был выложен в виде плит, на каждой из которых был изображен человеческий грех, порицаемый богами, я обнаружил второй тайник. Как и следовало думать, он располагался под плитой с надписью «Жадность». У моего учителя своеобразное чувство юмора. Золота тут было побольше, чем в первом схроне, я полагаю, что обнаружил черную кассу служителей Сагота. Тысяч шесть-семь золотых, на мой профессиональный взгляд. Огромная куча деньжищ. Хоть собственный замок строй. Но искомых бумаг, как назло, не было.
С полом я провозился часа полтора и, занятый делом, хоть немного развеял тревогу и нервозность перед предстоящей встречей с участниками спектакля «Конь и Компания». Далее я решил подождать, не пороть горячку и не лезть ощупывать стены, а проверить пока что тайники и пустоты в мебели.
Начал я это делать с той же скрупулезностью и методичностью, что раньше применил в поиске тайников в полу. В итоге обнаружилось двойное дно в одном из ящиков письменного стола, где мой дражайший учитель хранил переписку со жрецами из Гаррака. Не думаю, чтобы она была тайной, иначе бы Фор запрятал письма куда-нибудь подальше. Скорее всего, это были бумаги на дурака, чтобы отвлечь внимание от чего-то более важного. С еще большим рвением, чуя, что разгадка близка, я ринулся на поиски и тщательно ощупал все стулья и даже простучал кровать с резной спинкой в виде двух святых лошадок. Ни-че-го. Все равно что искать курящего карлика! Теперь оставалось самое сложное и кропотливое — проверить стены. Так я до самой темноты провожусь!
Но удача на этот раз была благосклонна, и под одной из фресок, после того как я ударил по ней пальцами, послышался едва заметный, почти не отличающийся от обычного, но все же чуть-чуть более глухой звук. Теперь оставалось только догадаться, каким образом забраться в тайник, потому как фреска и стена представляли собой единый нерушимый монолит. Казалось, что он создан таким со времен Сотворения мира.
Пробить в стене дыру? Ну, это, по крайней мере, пошло. Я все же мастер-вор, а не мелочь пузатая, к топорной работе без всяких причин у меня душа не лежит. Да и не ворую я, а беру свои бумаги, спрятанные заботливым Фором. Да и Фор, думаю, очень расстроится, если я нарушу эту оригинальную композицию из фресок, оставив старику на память о себе дырку в стене. Пришлось вначале ощупать каждый дюйм стены в надежде активировать секретный замок. Ну а если в запирании тайника сокрыта магия, то тут я почти ничего не смогу сделать.
Бесполезно — тайник запирала магия. Придется дожидаться Фора. Хотя кое-что из запасов, купленных у жадного мастера Хонхеля, может помочь. Я сходил за своей сумкой, оставленной на столе, покопался в ней и в итоге выловил оттуда пузырек с жидкостью молочно-белого цвета. Открывалка для разных магических запоров и засовов. Пробка попалась тугая, пришлось повозиться, для верности вцепившись в нее зубами. После минуты жаркой борьбы пробка проиграла битву и, протестующе чпокнув, вылетела. Я широким жестом плеснул резко пахнущую жидкость на стену, где предположительно находился тайник. Капли, попав на фреску, на миг вспыхнули ослепительными рубинами, а затем растаяли в воздухе, будто секунду назад их и не было вовсе. Но стена стала прозрачной, а затем фреска с изображением быка, где и находился тайник, плавно отползла в сторону, обнажая массивную металлическую дверцу гномьей работы. Замочек был что надо.
Я хмыкнул, придвинул к стене стол, дверца была довольно высоко от пола, и пробовать вскрывать замок на цыпочках, когда торопиться особо некуда, — излишнее издевательство над самим собой. Я влез на стол, уселся поудобнее перед дверцей и, добыв из сумки верные отмычки, принялся ковыряться в замке. Победа далась нелегко. Прошло больше двадцати минут, прежде чем последний секрет неохотно щелкнул и дверца приоткрылась, на волосок отойдя от стены. Я радостно хохотнул и протянул к тайнику руку, но тут же ее отдернул. Следовало проверить тайник на предмет ловушек для дураков. Фор вполне в состоянии поставить по старой привычке. Но нет, ни скрытой пружины, ни взведенного самострела, ни еще какой пакости не было.
Тайник оказался маленьким. Ни золота, ни других ценностей. Только бумаги. Я не стал копаться в таинствах жрецовской братии — у ребят собственные маленькие игры, и негоже совать в них любопытный нос. Просто взял свои бумаги, они лежали у самой дверцы, и их можно было узнать по характерной печати времени — желтизне.
Дверцу тайника я закрыл. Как только щелкнул замок, магическая фреска вновь встала на место, закрыв уродливое отверстие в стене. Сторонний наблюдатель, пожалуй, никогда бы не догадался, что тут есть какой-то секрет.
Я слез со стола, оттащил его на прежнее место и уселся изучать бумаги, благо времени оставалось еще часа четыре до того, как можно будет идти на представление в «Нож и Топор». Старые свитки меня разочаровали. Я еще раз прочитал стих-загадку, про который мы разговаривали с Фором, но так ничего и не понял. Пришлось оставить его на потом, до разговора с Миралиссой. Может, хоть темная эльфийка мне объяснит половину непонятных слов и завуалированных загадок?
Все остальное время я потратил на изучение старых карт Храд Спайна. Продвинулся я едва ли на дырявый медный грош. Коридоры, залы, холлы, комнаты, закутки, туннели, пещеры и подземные дворцы. Все это сплеталось в комок умирающих от безумства, агонизирующих от собственного яда змей. Лабиринт тысячелетий, основы которого были неизвестно кем заложены во времена, когда раса орков, первая раса новой эпохи, еще не появилась на Сиале. Судя по картам, заблудиться в Костяных дворцах проще, чем чихнуть или сказать «Бу!».
Уже к вечеру, когда глазам стало больно от чтения, а старина Фор так и не удосужился появиться, я оторвался от карт и убрал все бумаги к себе в сумку. Вновь возиться с тайником-фреской было лень, да и волшебную жидкость тоже жаль тратить, так что старая сумка — вполне безопасное место для документов.
Пора было отправляться в путь. В принципе я мог никуда не ходить, но меня терзало сомнение вперемешку с любопытством — сработает ли мой план? И поверит ли моим словам, переданным через Родерика, Арцивус? Потому что, если вдруг архимаг не поверит, план полетит во тьму вместе с одним из демонов, который, уверен, сможет захапать Коня в свои когтистые лапы.
Вечерело. Наступило то время суток, когда мир окрашивается во все оттенки серого цвета. Время, когда солнце еще не скрылось за горизонтом, но уже перестало посылать свои лучи к земле, собираясь на покой, а луна еще слишком бледна и бела, как снежная сова, и не может освещать тыквенно-желтым светом мир ночи. Над городом всего лишь на час воспарила гигантская дремлющая птица, имя которой — сумерки.
По улице Сонного Пса растеклась подозрительная тишина. А это говорило о том, что что-то затевается и кому-то могут пустить кровь. Поэтому жители окрестных домов с наигранной поспешностью и занятостью спешили по важным, но несуществующим делам. Неудивительно, что расползшиеся нежные руки ленивых сумерек почти никого не находили на улице и щупали лишь каменные стены домов. Вот в том-то и дело, что почти. Улица все же не была пустой. На ней крутилось несколько ребят довольно распознаваемой наружности. Такой наружностью обладают некоторые личности, те, что не в ладах с законом и готовы залезть в карман хоть к самому барону Лантэну.
Маркун подсуетился и выставил наблюдающих. Так, на всякий случай. В целях обнаружения нестандартных ситуаций в виде Фраго Лантэна с верными ребятами или Гаррета на худой конец. Ну-ну. Пусть себе притворяются беспечными гуляками, дышащими для здоровья вечерним воздухом. Воздух Портового города обычно здоровью не помогает. Скорее наоборот. Очень сильно вредит.
Ребята меня, слава Саготу, не успели заметить, и я свернул на соседнюю улочку, намереваясь попасть в трактир к Гозмо через черный вход. Или выход — тут с какой стороны смотреть. Но и здесь меня поджидала неудача. Как назло, вокруг крутилось слишком много достаточно злых и высматривающих мнимых врагов-доралиссцев, и я от греха подальше свалил оттуда. Доралиссцы тоже прикидывались мирными овечками и делали вид, что именно сейчас и именно сегодня у них запланировано место встречи в самом для этого удобном месте — прямо напротив черного входа в «Нож и Топор». То есть, если кто не понял, этот вход для меня тоже был заказан. Придется по старинке, через крышу. Вот только следовало это сделать не при помощи паутинки, а желательно с крыши соседнего здания. Иначе и доралиссцы, и парни Маркуна очень сильно удивятся человеку, собравшемуся ни с того ни с сего покорять крышу трактира, а не входить через дверь, как все добропорядочные граждане, которым нечего скрывать ни от гильдии воров, ни от тупых козлищ.
Я заприметил дом, стоявший слева от трактира. Крыши обоих строений почти соприкасались — так плотно дома стояли друг к другу. Насколько я помнил, в доме по соседству с трактиром был какой-то притон, там покуривали неплохую травку-красавку, привозимую из далекой Джашлы. Я решительно направился к этому старому дому и забарабанил в дверь.
Довольно долго никто не открывал, видно, ребята, основательно обкурившись, подумали, что их беспокоит кто-нибудь из богов, и решили попросту, что у богов навалом своего зелья и им в этом уютном притоне делать нечего. Или просто-напросто хозяева заведения позабыли, как открывается дверь.
Я постучал еще раз. И еще раз. А затем еще. Ноль внимания. Интересно, этим ребятам никто не говорил, что чрезмерное употребление красавки разжижает мозги и превращает человека в законченного идиота? Видимо, нет. Ладно, Х'сан'кор с ними! Придется искать другой путь — время поджимало, сумерки еще больше нависли над городом. Сумерки никак не переходили в ночь, а все оттого, что было лето, а летом у нас на севере темнеет очень поздно. До полуночи осталось чуть меньше часа, пора поторапливаться, если я хочу успеть попасть в трактир до начала представления.
Вот тут-то дверь притона, куда я безуспешно тарабанил последние пять минут, открылась. В нос ударил нежный аромат красавки, и я сморщился, как от зубной боли. Жуткое зелье. Знавал я парочку ребяток, неплохих в общем-то людей, которых Маркун, сожри его королевские гарринчи, подсадил на красавку. Очень эффективный способ безболезненно избавиться от ненужных забот. А главное — руки чисты, никто и не посмеет тебя обвинить в том, что, обкурившись, ребята сошли в могилу менее чем за два месяца.
— Ну? — хмуро спросили меня из-за полуоткрытой двери.
Интересно, почему все, к кому я стучусь в дверь, не очень рады меня видеть? С этим надо что-то делать! Прямо мания какая-то — не пускать меня, самого обаятельного и доброго парня в округе, в дом!
— Так! — Я сразу взял Х'сан'кора за рога.
Отодвинув полудохлого вьюношу, открывшего мне дверь, вошел в дом, стараясь дышать как можно реже. Пары красавки, как я уже говорил, довольно сильно действуют на неокрепший и непривычный к этому наркотику мозг.
— Чего так? — ошалел вьюноша от моей наглости и немного очнулся от погружения в мир грез.
— А то, сучий ты кот, — зловеще прошипел я и поманил парня пальцем.
Тот, как послушный теленок, подошел и наклонился, чтобы узнать, чего это я там шепчу. Я же проворно схватил обкурившегося обалдуя за ухо и сильно дернул.
— Ай! — завопил вьюноша и запрыгал на носочках, когда я приподнял его ухо куда-то к потолку. — Больно!
— Нисколько не сомневаюсь. Еще не так будет больно! Вы почему не платите?! — Я грозно сдвинул брови.
— Кому-у-у-у? — взвыл вьюноша не своим голосом.
Кажется, за минуту мне удалось сделать то, что не удавалось сделать всем лекарям больницы Десяти мучеников за целый год. Наркотический дурман с треском вылетел из дырявой головы вьюноши.
— Вы что, считаете тут себя звеном Борга?! Почему не заплатили доблестной страже, которая не щадя живота своего защищает вас, бездарей, от бед и напастей?
— Я не знаю-ю-ю! — заныл вьюноша, видно желая, чтобы я исчез, как его наркотические видения, но не тут-то было. — Это те-етка!
— Где эта тетка? — рявкнул я и еще раз дернул беднягу за ухо.
— Здесь я, — раздался угрожающий гром у меня за спиной. — Отпусти клиента.
Не спеша выполнять прозвучавший приказ — ухо клиента могло мне еще пригодиться, — я обернулся и в буквальном смысле уткнулся носом в живот этой самой тетки. Пришлось задрать голову вверх, чтобы увидеть ее лицо. Ого! Надо сказать, что, встреть я ее в чистом поле, пробежал бы без оглядки лиг двадцать, не меньше. Клянусь родной мамочкой, но в предках у этой тетки было никак не меньше десятка троллей и парочки великанов, правда, это попросту невозможно, ни один бог не потерпит на Сиале такого существа. Но генеалогию тетки живо пришлось забыть, когда в ее руках было замечено оружие — гигантская деревянная скалка. Хотя и скалкой-то ее не назовешь. Это по меньшей мере дубина, одним ударом которой запросто можно было сшибить на землю рыцаря вместе с лошадью. Поняв, что сейчас эта штука опустится на макушку некоего Гаррета, я стал действовать.
— Ты! — грозно зарычал я и, отпустив ухо скулящего вьюноши, ткнул пальцем в объемистое брюхо тетки. — Хочешь вылететь из города вместе с отравой, которой здесь торгуешь?! А?
Тетка опешила никак не меньше вьюноши. Видно, обычно те, кто видел ее, замирали и становились махонькими неприметными мышатами, лишь бы скалкой по голове не получить. А тут пришел какой-то тип, горланит и нисколько ее не боится.
— А в чем дело… — Она помялась, а затем все же через силу произнесла на всякий случай: — Господин?
Правильно, неизвестно кем я могу оказаться, так что лучше подстраховаться на всякий случай и назвать незнакомца господином.
— И она меня спрашивает, в чем дело? — Я горестно покачал головой и цокнул языком. — Ты хозяйка этого свинарника?
— Ну, я, — уже куда решительней ответила тетка.
Еще немного, и она придет в себя, и тогда весь мой блестящий экспромт, как морские волны, разобьется об ее непробиваемую стену уверенности и мощи.
— Что хозяйка ты, это радует, — буркнул я, обходя тетку и направляясь к лестнице. — Куда ведет эта лестница?
— На крышу. — Тетка следовала за мной по пятам, недоуменно и подозрительно хмурясь.
— Пойдем поговорим без свидетелей, — не оборачиваясь, гаркнул я, строя из себя большую шишку. — Ты почему не платишь за охрану?!
— Ты из стражи, что ли? — озабоченно спросила тетка, топая за спиной.
Лестница жалобно скрипела и ходила ходуном. Я боялся, что она не выдержит и мы вместе с теткой ухнем вниз. Самой ужасной перспективой было приземление первым. Вот будет здорово, если эта туша грохнется на меня сверху и превратит Гаррета в очаровательную круглую лепешку!
— Неужели догадалась? — презрительно фыркнул я.
— Но я же заплатила! — запротестовала тетка. — В этом месяце заплатила!
— Мда? Тогда почему я здесь? — Я продолжал ломать комедию.
На втором этаже красавкой воняло еще сильнее. Прямо на полу, привалившись к стенам, сидели бледные любители травки. Сизый дымок наводнил коридор призрачным кружевом наркотических мечтаний, и я молнией пролетел через него, иначе, с непривычки надышавшись этой дряни, прямо тут можно отбросить копыта, улетев в далекие разноцветные сны.
Мой план почти удался. Естественно, тетка платила страже, чтобы те закрывали глаза на ее маленькое дело и не трогали этот дом. Естественно, наглым нахрапом мне удалось проникнуть туда, куда просто так меня ни за что бы не впустили. Тут я увидел еще одну лесенку, ведущую на крышу, и принялся карабкаться наверх.
— Говорю вам, господин, я самолично расплатилась с неделю назад. Пятнадцать золотых, прямо в руки капрала.
— Ага! — Я уже стоял на крыше, по соседству располагалась крыша трактира Гозмо. — Ну, раз капралу, тогда вопросов больше нет. Бывай.
Я мило улыбнулся — женщинам обычно нравится моя улыбка — и в два прыжка оказался на крыше трактира. Тетка недоуменно смотрела на меня с соседней крыши. Все же для своего размера соображала она очень быстро. Поняв, что ее просто-напросто надули, она обдала меня забористой бранью, а затем швырнула скалку. Я родился под счастливой звездой и вовремя пригнулся. Здоровенная дубина, грозно шелестя, пролетела у меня над головой и с грохотом врезалась в несчастную крышу трактира. Дыру она не пробила, врать не буду, но пару черепиц распылила в мелкий красный порошок. Естественно, я не стал дожидаться, когда тетке взбредет в голову достать липового собирателя дани руками, и нырнул в маленькое чердачное окошко.
Нырнуть-то нырнул, но чуть не наступил на заботливо оставленный кем-то капкан. Охотнички, жарь меня темные эльфы! Таким капканом нужно ловить, по крайней мере, взрослого обура! Право слово! Узнаю гостеприимство дружка Гозмо!
На чердаке было пыльно и грязно, поэтому люк в полу, ведущий в трактир, я нашел с большим трудом, только после того, как разгреб ворох старого тряпья, постоянно чихая от пыли. Люк оказался заперт, причем с той стороны, и, прежде чем мне удалось его открыть, я раз десять успел проклясть и замок, и Гозмо, и ребят Маркуна вкупе с тупыми доралиссцами.
Лестницы вниз не было, и я просто спрыгнул на пол второго этажа, чуть не зашибив проходящего по коридору Гозмо. Трактирщик взвизгнул от неожиданности и отшатнулся к стене, со страху чуть ли не повторив подвиг Вухджааза. Какой подвиг? Тот самый, по прохождению стен насквозь.
— Гаррет! Ты меня в гроб вгонишь! — сплюнул он, когда все же узнал меня. — Нельзя было выбрать менее экстравагантный способ прихода в гости?
— Ты сделал все, как я сказал? — Я проигнорировал его вопрос.
В гости к Гозмо ходить мне в последнее время разонравилось.
— Да! Будь ты трижды неладен! Маркун с ребятами уже второй час здесь.
— Уже? — Глава гильдии воров, как всегда, нетерпелив. Решил прийти намного раньше указанного срока. — Ладно, его дело. Хотя могу поспорить настроение у него плохое.
— Плохое?! — Гозмо в отчаянии заломил руки. — Мне крышка! Как только он узнает, что никакой сделки не будет, его ребята нас порешат!
— Не ной, — беззлобно бросил я. — Теперь отступать тебе некуда.
Что верно, то верно. Даже захоти Гозмо обелиться и выдать меня Маркуну, трактирщик все равно покойник. Толстый слизняк, по ошибке богов ставший главой воровской гильдии Авендума, обмана не прощает, и при неудачном выпадении костей Гозмо ждали приветливые пирсы. А затем безымянный надгробный камень. Если он вообще будет, а то даже и камня не поставят. Городские власти не очень-то раскошеливаются, отправляя в последний путь неизвестных покойничков. Проще закопать где-нибудь за Пригородом, в братской могиле для бездомных, и забыть.
— Будь проклята та ночь, когда я тебя послушался, — буркнул Гозмо.
Скорее всего, и его посещали аналогичные мысли о братской могилке.
— Не надо паниковать, это делу вредит. Лучше подумай о приятном. Свою долю золота ты уже получил?
— Нет, — нахмурился Гозмо. — Проклятый толстяк обещал заплатить после заключения сделки.
— Будет тебе сделка, будет. Ровно в полночь. Налей пока ребятам пива, чтобы не скучали. А то они могут расстроиться и начать громить заведение.
— За чей счет налить? — Тепла в глазах старого вора было не больше, чем в сосульке на перевале С'у-дар.
— За свой, естественно, или ты думаешь, я пожертвую хотя бы медяком, чтобы наполнить брюхо Маркуна?
Гозмо так не думал, поэтому в очередной раз сплюнул на пол. Я стал беспокоиться, что во тьме его заставят лизать горячую сковородку.
— Иди займи их делом и пивом. Я — в кабинет.
— Угу, дорогу знаешь, — буркнул Гозмо и направился к лестнице, ведущей на первый этаж.
В отсутствии верности и любви к моей персоне со стороны Гозмо я не сомневался, но продавать меня ему было действительно невыгодно. Лучше положиться на то, что авось Гаррет что-нибудь придумает и все обойдется.
Кабинет находился прямо над залом трактира. Это была маленькая комнатка, совсем небольшой закуток вроде кладовки. В ней был лишь одинокий старый стул. Примечательной частицей кабинета являлся волшебный пол. Для тех, кто сейчас внизу и смотрит на потолок, он покажется обычным потолком, и ничего более. Для меня же, находящегося на втором этаже, пол был прозрачным, и становилось прекрасно видно то, что творилось внизу, на первом этаже. Насколько я знаю, Гозмо сам случайно обнаружил это волшебное свойство, после того как один подвыпивший недоучка-маг что-то со злости сотворил с ни в чем не повинным полом. Что ни говори, но иногда и от магов бывает польза! После такого неприятного казуса так называемый кабинет превратился в очень удобный наблюдательный пункт. Об этом чудесном свойстве пола я узнал совершенно случайно. Старина Гозмо в тот день слишком перебрал, и его язык работал быстрее, чем мельничные крылья. На следующий день трактирщик, конечно, все отрицал, но я все же загнал его в угол, и Гозмо пришлось признаться и даже показать мне волшебный пол. Так что сегодня представление я буду смотреть с должным удобством, а главное, с абсолютной безопасностью для себя.
Посетителей, как я и полагал, в этот день предусмотрено не было. Ни один нормальный, да и ненормальный тоже, не полезет в осиное гнездо, особенно когда главная оса — это Маркун собственной персоной. Лучше уж пересидеть один денек дома, без выпивки. Или наведаться в трактир на соседней улице. Гозмо, видимо, не разделял мнение завсегдатаев, не решившихся навестить сегодня его заведение, но страдал, надо отдать ему должное, молча.
Роль посетителей взяли на себя верные шакалы Маркуна, рассевшиеся за столами в количестве двух дюжин штук. Именно штук. Эти парни всего лишь живые придатки мечей и грубая сила, безропотно исполняющая приказы главы воровской гильдии, и ничего более. Ребята дули дармовое пиво, поставленное им щедрым Гозмо, так и мелькавшим от стола к столу, выполняя заказы нагловатых бандюг. Вся шайка оказалась прилично вооруженной и, видно, пришла сюда на минутку, только ради того чтобы промочить горло, прежде чем начать войну с Неназываемым. Во всяком случае, имевшегося при ребятах арсенала вполне должно было хватить на маленькую войну. Да и рожи у любителей дармового пивка были мрачны, видать, только что с похорон любимого дедушки, не иначе. Я искренне не позавидовал следующей труппе актеров, которая вот-вот должна нагрянуть. Спектакль, чувствую, будет жарким.
Его Величество, Милорд Толстая Задница, Глава Шайки Трупоедов, недостойной звания Воровской гильдии Авендума, сидел за отдельным столиком, располагавшимся прямо подо мной. Если бы между нами не было преграды пола, я бы с огромнейшим удовольствием и несказанной радостью плюнул ему на плешивую голову, благо он это заслужил тысячу один раз.
Толстый, можно сказать жирный, глава гильдии был выряжен побогаче, чем павлины во дворце султана. Бархатный камзол темно-коричневого цвета, достойный короля, а не владельца трех подбородков и заплывших крысиных глазок. Маркун был мне противен, как вообще может быть противен слизняк, обманом подмявший под свою необъятную тушу некогда прекрасную и всесильную гильдию воров. Маркун являлся опасным противником, и раньше мы как-то могли разойтись на узенькой тропинке интересов и заказов, но вот пришло все же время, и она стала слишком узка для нас двоих.
Напротив Маркуна, спиной ко мне, сидел человек в черном камзоле и наброшенном на него плаще. Лица я его разглядеть не мог, но догадывался, что это за тип. Бледный, не иначе. Так и знал, что он будет здесь сегодняшней ночью. Что ж, актеры первой труппы в сборе.
Они о чем-то говорили, сидящий ко мне спиной человек пару раз раздраженно и нервно взмахнул руками, но Маркун обратил на Бледного (буду называть его так, пока не рассмотрю лицо) внимания не больше, чем гуль на изглоданную берцовую кость.
Слышно ничего не было, магия звука должна подействовать на меня лишь через несколько минут. Кстати, они уже давно прошли…
— Что ты нервничаешь, Ролио? — Голос Маркуна возник в кабинете внезапно.
— Я нервничаю? — зашипел человек, сидящий ко мне спиной.
Действительно, Бледный. Его голос. Значит, парня зовут Ролио.
— Не нравится мне все это.
— Что не нравится? — Спор, кажется, шел уже давно, и Маркун потихоньку начал раздражаться.
— Покупатель. Как он узнал, что у тебя этот Конь? Да и денег у него столько откуда?
— Какая тебе разница? Не думаю, что Гозмо посмеет меня обмануть. Да и покупатель — это не наша забота, — хохотнул Маркун.
— Тут ты правильно сказал, — буркнул Бледный, вставая со стула.
Тут я наконец смог рассмотреть его рожу. Несколько ожогов и куча царапин на лице делали Бледного похожим на выходца с того света. Не так-то просто быть красивым, пострадав от достопамятного огненного шара Родерика. Да и рука до сих пор на перевязи — попадание Болта, да пребудет он в свете, давало о себе знать.
— Это не наша забота! Это твоя забота! Именно тебе наш общий знакомый дал Заказ на Коня, а не мне. И именно ты будешь рисковать своей дурной башкой, если собираешься кому-то продать Камень, обойдя стороной заказчика!
— А мне помнится, что именно наш общий знакомый приказал тебе убить Гаррета, но, как видно, вор еще жив, а вот ты выглядишь не краше нежити. А еще очень даже помнится, что мои лучшие люди так и не вернулись после твоих афер. Двое остались в безымянном переулке, трое по дури попались страже в библиотеке, тут еще надо поинтересоваться, какой тьмы страже там понадобилось. Еще трое самых опытных людей пропали где-то на Закрытой. И всех посылал ты, прикрываясь моим именем! Мне этот Гаррет нужен как орку дудочка! Ты его должен шлепнуть, а не я! Вот и действуй!
— Не я послал твоих шакалов на Закрытую, — перебил Маркуна Бледный. — Это слуга Хозяина.
— Ой, вот только не надо, Ролио. — Маркун презрительно отмахнулся от Бледного. На толстой роже главы гильдии читалось откровеннейшее презрение ко всему миру и Бледному в особенности. — Это ты меня втравил в ваши дела с Хозяином. Знал бы, никогда б не сунулся.
— Да ладно, Маркун. Ты служишь Хозяину с тех времен, когда меня даже в Авендуме не было! Так что не надо вешать всех утопленников на мою шею! Я просто тебе напомнил, что хватит получать деньги за красивые глаза и пора за них расплатиться услугами с нашим повелителем. Да и грех тебе жаловаться, — хмыкнул Бледный и вновь сел на стул. — Золота ты с ребятами получил достаточно.
— Мою голову золото не спасет, — буркнул Маркун.
— Твою голову ничего не спасет, если ты продашь Коня! — рявкнул Бледный, выходя из себя.
Несколько шестерок Маркуна отвлеклись от кружек с пивом и посмотрели: что это там творится за столом у начальника?
— Я не собираюсь продавать Коня! — отрезал Маркун и стукнул пухлой рукой по столу. — Мы просто заберем деньги, а покупателя — под пирс! Неужели ты считаешь меня настолько тупым, чтобы я рискнул отдать этот Камень кому-либо, кроме слуги Хозяина? Ты лучше разберись с собственным заданием и отправь наконец в свет нашу общую проблему.
— Отправлю, — уже более примирительно буркнул Бледный. — Не сегодня-завтра Гаррету не жить.
— Ты это говорил дней пять назад, — мерзко хихикнул Маркун. — Я уже начинаю сомневаться в твоих профессиональных качествах.
— Ты лучше думай, как в целости и сохранности сберечь Коня, пока за ним не придет наш заказчик.
— А чего его беречь? — Маркун искренне удивился. — Он всегда при мне.
Глава гильдии небрежно щелкнул пальцами, и один из бандюг тут же поставил ему на стол пресловутого Коня Теней.
Я всегда говорил, что доралиссцы — довольно странные создания. Только они могли обозвать нечто, больше похожее на фаллос какого-то древнего языческого божка Конем Теней. Если это Конь, то я император Заозерной империи.
— Эй, Гозмо! — крикнул Маркун на весь зал. — Ну и где твой покупа…
Договорить, увы, он не успел. Сразу же случилось несколько неприятных для находящихся в зале трактира вещей.
Дурно блея, а это они умеют проделывать мастерски, в зал через обе двери стали вбегать доралиссцы. За главного, как я понял, у них был мой старый друг и знакомый — Глок. Настроение у козлов было отвратительнейшее, и, судя по зажатым в руках дубинкам, они собирались вот-вот пустить их в дело. Если людей было всего две дюжины, то козлов набилось в зал штук пятьдесят. В трактире сразу стало тесно и запахло жареным.
Доралиссцы на этот раз почти смогли меня удивить. Десяток козликов догадались захватить с собой арбалеты, но по глупости своим преимуществом воспользоваться не смогли. Им бы вначале выстрелить, а потом уже лезть в схватку. Как всегда это бывает у доралиссцев, все вышло наоборот. Те, кто арбалетов не имел, тупо поперли вперед, оставив стреляющую братию у себя за спиной. А те, кто был с арбалетами, тоже божеским терпением не отличались и решили, что чем раньше они выстрелят, тем лучше. Ну и выстрелили. Из десяти болтов три попали в стену, шесть — в спины перших напролом козлов, и лишь один болт, видно совершенно случайно, вошел в плечо сидящему за столом человеку Маркуна.
Не умеют доралиссцы пользоваться козырями. Убив шесть соотечественников, козлы в недоумении остановились, соображая, каким это образом они умудрились попасть в собственных собратьев по оружию.
Ребята Маркуна, не ожидавшие, что вот так, враз, попадут на козью ферму, вскочили из-за столов, опрокидывая стулья, и схватились за оружие, благо времени у них было навалом. Все доралиссцы до сих пор тупили, как заправские… э-э-э… доралиссцы.
В самом начале потасовки Гозмо нырнул от греха подальше под стойку. За его здоровье, если честно, я нисколько не опасался. Готов заложить собственную печень — у него под пивным бочонком какой-нибудь тайный лаз, и через пару минут трактирщик будет уже далеко отсюда.
— Конь! Наш Конь! — заорал Глок, заметив одиноко стоящий на столе Камень.
— Воры! — дружно заблеяли доралиссцы, выходя из ступора.
И пошла потеха!
Вопли, крики, гвалт, звон оружия. Мертвые и раненые, кровь во все стороны. Козлы, видно, завелись серьезно и не собирались щадить новых владельцев их реликвии.
Доралиссцы, как всегда, шли напролом. Понять, что они очень даже быстро могут умереть, мозгов у козлолюдей попросту не хватало. Ребята отчаянно отбивались от наседающих врагов, размахивая мечами, ножами и табуретками, но силы все же были неравны, и ряды гильдии заметно уменьшились. Впрочем, как и доралиссцев.
Маркун что-то трусливо визжал из-за спин бандитов, те вопили и ругались, стараясь не подпускать к себе взбесившихся от ярости доралиссцев. Бледный крутился волчком, нож в его здоровой руке так и сверкал, и уже пяток козлов лежали вокруг него мертвыми куклами. Но люди были обречены, пара минут — и их просто сомнут количеством.
Кто-то из доралиссцев успел добраться до Коня. Он торжествующе блеял, отбросив в сторону дубинку и держа святыню высоко над головой. Тут же этим воспользовался один из ребят Маркуна и, всадив нож под лопатку козлу, вырвал Коня из рук умирающего.
Сколько времени эта бойня могла продолжаться, не знаю, но на сцене появились новые актеры.
Из стены выскочил Вухджааз, до смерти перепугав оборонявшихся от доралиссцев людей. Козлы же ничего не поняли, или им было просто все равно, кого мутузить дубинками, — инстинкт самосохранения у этих существ отсутствовал напрочь.
— Вухджааз умный, — сообщил демон всем присутствующим и одним ударом лапы оторвал голову Маркуну, у которого в руке каким-то чудом оказался Конь Теней.
Демон торжествующе заревел и протянул к сокровищу лапу. Наихрабрейшие доралиссцы, презрев опасность и последствия, бросились на демона, посмевшего посягнуть на их святыню. Вухджааз очень сильно расстроился и устроил форменную козлорубку. Видно, демон все же был немножко подслеповат, потому как пару раз довольно сильно промахнулся и попал лапами по стенам, сотворив в них большие дырки. Настолько большие, что парочка бандитов, поняв, что защищать труп Маркуна не очень интересно, а главное, опасно для здоровья, выскользнули через новоявленные двери в стенах на улицу. Остальные прорваться не успели. Путь им преградил жутко расстроенный братец Вухджааза, демон с почти непроизносимым именем — Шдуырук. Он рявкнул для затравки, протоптал в кучке перепуганных бандитов широкую просеку, подмяв под себя троих обалдевших от такого количества демонов, а следовательно, забывших вовремя отскочить из-под ног Шдуырука людей.
Видя только ненавистного братца, бараноголовый демон целеустремленными скачками направился на незапланированное свидание с Вухджаазом. Тот в это время стоял к брату спиной и был слишком занят ночной зарядкой и уменьшением количества доралиссцев в мире Сиалы. На моих глазах умный демон схапал за шкирку Глока и откусил однорогому голову, затем заработал лапами, кромсая козлов направо и налево. Но доралиссцам посчастливилось, и целый пяток из пятидесяти уцелел. Умному демону стало не до козлов. На полной скорости Шдуырук заехал рогами Вухджаазу в спину. Серый демон потерял опору, пролетел через весь трактирный зал, сметая столы и стулья, и с грохотом врезался в стену. Я даже на миг зажмурился, удар был страшным, и стена пошла веселой змейкой трещин. Но моему умному приятелю на это было плевать, он резво вскочил на лапы и, оглушающе зарычав, бросился сводить счеты с братом.
И люди, и доралиссцы вжались в стены, стараясь не попасть под ноги дерущимся демонам. Удивительно, но в кучке оставшихся в живых я заметил Бледного. Парень тихонько пробирался к дырке в стене, которую пробил Вухджааз. Если демоны не отвлекутся от сведения счетов, то убийца ускользнет. Клянусь Саготом, в очередной раз ускользнет!
В этот момент Вухджаазу удалось схватить своего низкорослого братца, и я стал со все возрастающим изумлением наблюдать, как Шдуырук летит к потолку. Удар, от которого, казалось, вздрогнул пол под ногами, — и перед моим ошеломленным и, чего уж скрывать, испуганным взором предстала баранья голова Шдуырука, пробившая пол. Голова была тут, тело осталось где-то в районе первого этажа. Шдуырук потряс головой, поводил изумрудными глазами из стороны в сторону и тут заметил меня. Секундная немая сцена, а затем полный ненависти рев:
— Гаррет! Подлый обманщик! Да я тебя…
Что он меня, Шдуырук ни сказать, ни тем более сделать, к счастью, не успел, потому как Вухджааз дернул братца за ноги, и голова демона исчезла, оставив после себя здоровенную дырку в полу.
Пронесло, славься все боги Сиалы! Пронесло! Я начинал подумывать: куда запропастился Арцивус с кавалерией и не стоит ли убраться подобру-поздорову, пока есть такая возможность?
Между тем схватка внизу продолжалась. Грохот в трактире стоял вселенский, оставшиеся на ногах люди и доралиссцы старались не попасть под горячие лапы демонов. Бледный, как я предполагал, в очередной раз смог ускользнуть. В кучке людей его не наблюдалось.
Жуткий вой ударил по ушам, и я схватился за голову, опасаясь, что сейчас оглохну. Шдуыруку удалось повалить на пол Вухджааза, и теперь бараноголовый победно вырывал из спины собственного братца здоровенные куски мяса. Вухджааз орал благим матом, но, видно, поделать ничего не мог. Понимая, что победитель, кажется, определился, и зная по сказкам злопамятность демонов, я решил не рисковать и смыться, пока Шдуырук не вспомнил о моей персоне. Про Коня Теней приходилось попросту забыть и надеяться, что, овладев артефактом, Шдуырук все же свалит в далекие края и забудет о неком Гаррете…
Хотя постойте! Он не сможет взять Коня! Ведь ему должны его отдать в руки либо люди, либо доралиссцы! Тем лучше!
Я встал со стула, и в этот момент наконец явились последние участники спектакля.
Оглушительно бумкнуло, и прямо из разреженного воздуха стали появляться маги Ордена. Пять, семь, десять, двенадцать! Да тут весь Орденский совет во главе с Арцивусом, да еще и демонологи в придачу!
Демонологи — маги в черных балахонах с золотистой окантовкой на рукавах — дружно взмахнули руками в явно театральном жесте, который так нравится толпе, и вокруг демонов засияла магическая сеть, сотканная из бледно-серых лучей. Вухджааз завыл еще яростнее, попытался порвать волшебные путы, но что-то сверкнуло, и его ощутимо обожгло. Шдуырук тоже попытался вырваться. Рявкнул что-то на гортанном и непонятном языке, сеть в одном месте побледнела, и я уже стал подумывать, что рыбка вырвется из невода, но Арцивус небрежно махнул рукой, и невидимый молот со всей силы ударил бараноголового демона в грудь. Тот шлепнулся на Вухджааза и затих.
— Стягивайте потоки, — кашлянул Арцивус и зябко поежился. Видно, старикан неуютно чувствовал себя без очага под боком. — Дело сделано.
Сеть вокруг неподвижного Шдуырука и хрипящего Вухджааза начала стягиваться, оплетая тела демонов. Я с удивлением заметил, что оба монстра стали постепенно уменьшаться в размерах. Серая сеть сияла все ярче и ярче. Вскоре на том месте, где пару минут назад воевали два здоровенных чудовища, остался маленький, слабо светящийся шарик, с кулак величиной, не больше. Надеюсь, что моим демоническим друзьям там не очень тесно и неудобно. Маги спеленали их от души.
— Возьмите их, мастер Родган, — кивнул Арцивус в сторону шарика. Поместите тварей в надежную клетку и примитесь за изучение. Совет поможет по мере своих скромных сил.
Один из демонологов, попросту не способный скрыть радость, быстро кивнул и, подняв шарик с забрызганного кровью пола, аккуратно спрятал его в небольшую сумку. Что ж, у демонологов наконец-то есть шанс изучить настоящих живых демонов, а не фолианты с их описанием.
Арцивус, не обращая внимания на мертвецов и перешагивая через трупы, как будто это были не мертвые люди и доралиссцы, а камни, подошел к обезглавленному телу Маркуна и поднял Коня Теней.
— Не двигаться! Именем короля! — этот крик отвлек меня от Арцивуса, и я увидел, как врывающиеся в двери стражники во главе с бароном Лантэном отлавливают попытавшихся скрыться с места происшествия оставшихся в живых людей и козлов.
— А, барон, — кашлянул Арцивус. — Вы, как всегда, немного задержались…
— Что с ними делать, ваше магичество? — Фраго, казалось, нисколько не смутился от горькой иронии, прозвучавшей в голосе архимага.
— Откуда я знаю? — Арцивус небрежно пожал плечами. Его нисколько не заботила дальнейшая судьба участников заварушки. — Это ваше дело, барон, допросите, а затем поступайте, как считаете нужным.
Барон кивнул, приложил руку к груди и вместе со своими ребятами направился к выходу, ведя под конвоем десяток людей и пятерых доралиссцев — всех, кому посчастливилось пережить эту ночь в трактире «Нож и Топор». В бывшем трактире… То, что осталось от здания, особенно первый этаж, сложно было назвать увеселительным заведением. Разруха, кровь и мертвецы на полу. Тут придется очень хорошо поработать, чтобы придать заведению божеский вид.
Арцивус передал Коня одному из архимагов и, подняв голову к потолку, раздраженно произнес:
— Гаррет, ты долго намереваешься просидеть на стуле или все же соизволишь спуститься вниз?
Вот тебе и потолок! Для магистра он оказался так же прозрачен, как и для меня. Пришлось спускаться к Арцивусу и еще парочке архимагов, находящихся рядом с ним. По дороге возникла мыслишка улизнуть через крышу, но не думаю, что это была удачная идея. Арцивус был не в духе, впрочем как и всегда, а заканчивать век лягушкой никакого желания не было.
Как я уже говорил однажды, взгляд его магичества не предвещал моей персоне ничего хорошего. Но на этот раз архимаг не собирался немедленно спускать с меня шкуру, хотя вопросов мне было не избежать.
— Явился, — хмыкнул старикан. — Пойдем со мной, у меня есть к тебе парочка вопросов.
Ну, что я говорил?
Старина Гозмо так и не вылез из-под стойки, и я еще больше уверился в том, что его давно и след простыл.
Стараясь не смотреть на покойников, я последовал за сгорбившимся Арцивусом, оставившим трактир на попечение двух архимагов. Думаю, они так просто это место не покинут, а перевернут его раз десять и докопаются до таких глубин, которые не снились даже Королевским песочникам.
Было темно до жути, никто не озаботился зажиганием ночных фонарей, ни в одном окне не горел свет. Но я уверен, что спавших на улице Сонного Пса не было. При том шуме, что раздавался из трактира в последние десять минут, не смогли бы спать даже глухие тролли. Будет завтра разговоров по всему городу. Таких небылиц наплетут якобы присутствовавшие на месте происшествия и все видевшие своими глазами! В итоге все сойдутся на том, что в трактир нагрянул сам Неназываемый, которому не понравилось пиво Гозмо, но храбрые маги Ордена показали ему фигу и отправили за Иглы Стужи. А чем не история? В меру глупая, в меру загадочная, народец такие любит и ухватится за нее, как раки за добычу.
Перед трактиром стояла уже знакомая мне по поездке с бароном Лантэном карета. Выходит, она принадлежит не королю, а Арцивусу! Так вот чья это была идея — послать меня в Храд Спайн! Старенький маг-маразматик удружил, нечего сказать!
— Мне в карету? — на всякий случай спросил я.
— Можешь бежать рядом, если хочешь, — хмыкнул Арцивус и, кряхтя, стал в нее залезать. С двух сторон архимага поддерживали за локти кучера, помогая забраться внутрь. — Или ты думаешь, что я такой большой любитель прогулок пешочком? А может, мне стоит использовать на обратный путь телепортацию? Первым способом я уже лет двадцать не пользовался — прогулки пешочком остались в далекой молодости, — а второй пожирает такое количество энергии и перебрасывает на столь короткие расстояния, что пользоваться им нужно только очень редко, в необычных случаях. В таких, например, как сегодняшний.
Арцивус еще раз нехорошо посмотрел на меня. Я прикинулся невинным ягненком, но взгляд мага выдержать не сумел и поэтому стал глазеть в окно, благо на этот раз оно не было забито досками.
— Холодно, — буркнул Арцивус и взял лежащее рядом с ним шерстяное одеяло.
Лично я никакого холода не чувствовал, летняя ночь была теплой.
— Ладно, рассказывай.
«Что рассказывать?» — хотел спросить я у мага, но передумал. И дохлому гоблину понятно, что желал узнать от меня Арцивус.
— Давай я тебе помогу, — усмехнулся старик. — Начни с того, как ты узнал, у кого находится Конь и каким образом в Авендуме вновь объявились демоны, которые, по твоим словам, исчезли на веки вечные.
Я глубоко вздохнул, собрался с силами и начал рассказывать. Правду, и ничего кроме правды. Первую часть моей истории Арцивус уже слышал, так что я только чуть ее подправил, добавив разговоров с демонами. Дальше пришлось рассказывать о Закрытой территории, но я сослался на то, что это слишком долгий разговор, и моя история ограничилась только — пришел, забрал, ушел. Все подробности я оставил на следующий раз, надеясь, что следующего раза не случится. Но Арцивус только еще раз хмыкнул и пообещал, что король будет не так добр, как он, поэтому мне придется рассказать ему всю историю полностью.
Я тяжело вздохнул, давая понять, что раз король требует, то куда тут мне деваться.
Карета везла нас по ночному городу, как я понял, без всякой цели. Кучерам дали задание просто возить нас по столице, пока Арцивус не наговорится и не удовлетворит свое любопытство. По моим подсчетам, мы колесили уже второй час, а проклятый старик никак не мог успокоиться и отстать от бедного и уставшего Гаррета. Разговор с демонов перешел на Коня, с Коня на Хозяина, с Хозяина на Храд Спайн, с него опять на Коня… Это тянулось бесконечно!
Все же архимагу это тоже надоело или он попросту замерз и рвался к горячему очагу, но вопросы у него в конце концов иссякли.
— Ладно, вор, — сказал старик и посмотрел в окно. — Скоро утро, мне давно пора спать, а не колесить по городу, сейчас я отвезу тебя…
— Куда, ваше магичество? — недоуменно спросил я.
— Естественно, к королю! За тобой нужен глаз да глаз, иначе ты попадешь в такую заваруху, из которой тебя не вытащат даже Бобровые шапки!
— Но неделя отпущенного срока еще не кончилась! — запротестовал я.
— Знаю, — отрезал Арцивус. — Вот только этой недели у нас нет. Выступать нужно немедленно. Не сегодня, так завтра. События стягиваются в тугой узел, и мы скоро будем невластны над ними. Так что ждать окончания недели — это самоубийство.
— Хорошо, но мне в любом случае нужно забрать бумаги, добытые на Закрытой территории. Я приду во дворец завтра. Точнее, сегодня утром.
— А что, бумаги разве не у тебя? — удивился Арцивус.
— Нет, я ведь не дурак таскать их повсюду с собой, — соврал я, чувствуя, как бумаги жгут тело сквозь сумку.
— И куда же ты их запрятал? — хмыкнул Арцивус, говоря этим, что он не слишком высоко оценивает умственные способности сидящего напротив него Гаррета.
— В надежное место, — уклончиво ответил я.
Ну не рассказывать же мне главе Ордена, что надежное место называется обыкновенной сумкой и висит у меня на поясе! Чего доброго волшебник расстроится и увезет к королю, не дав попрощаться с Фором. А в том, что из дворца меня уже не выпустят заботливые гвардейцы, я почему-то нисколько не сомневался.
— В надежном месте, — недовольно буркнул архимаг. — В наше время надежных мест почти не бывает, Гаррет! И я немного удивлен, что именно ты об этом ничего не знаешь! Гм, гм… Хорошо, пускай будет по-твоему. Но учти, если к завтрашнему вечеру ты не появишься во дворце, я лично займусь твоим поиском.
— Не извольте сомневаться, ваше магичество, буду. — Я поспешил уверить Арцивуса в своей кристальной честности.
Думаю, что старый волшебник мне абсолютно не поверил, но он крикнул, чтобы остановили карету. До Фора мне придется добираться пешком.
— Всего хорошего, Гаррет. — Арцивус дал понять, что я свободен.
— Доброй ночи, ваше магичество. — Я тоже не ударил в грязь лицом.
Когда надо, я могу быть крайне вежливым. Я вылез из кареты и закрыл за собой дверцу.
Так, я, кажется, находился на границе Внешнего и Внутреннего города, до Соборной площади идти не больше одного квартала. Справлюсь.
Кучера гикнули на лошадок, и те бодро потрусили вперед. Но карета проехала всего лишь несколько ярдов и остановилась.
— Эй, ты! — крикнул мне один из кучеров. Ну что за люди? Ни манер, ни доброго расположения духа к несчастному ночному прохожему!
— Подойди, его магичество зовет.
Пришлось тащиться назад и открывать дверь кареты, чтобы лицезреть укутавшегося в одеяло архимага.
— Гаррет, совершенно забыл, — кашлянул Арцивус. — Спасибо за помощь, Орден этого не забудет.
Карета уже давно нырнула в лужу тьмы, поглотившую ее тело, а я все еще стоял посреди улицы с открытым ртом. На моей памяти такое случилось впервые — Орден признал чью-то помощь и даже сказал спасибо. Теперь я был абсолютно уверен, что мир катится в пропасть, а небо вот-вот упадет и придавит мою любимую мозоль.
