Я снова оказался у лестницы. Поднявшись, подошел к двери. Прислушался. За дверью шел оживленный спор. Обсуждалась тема: идти меня спасать или еще немного подождать.

Наконец Ваня решительно произнес:

— Все в сторону! Буду рубить дверь.

Тут я понял, что пришел вовремя, и закричал:

— Я жив и здоров! Нашел то, что мы искали! Сейчас выйду, только Сильвия пусть побудет пока в другой комнате.

Голоса за дверью стихли. Потом послышались удаляющиеся шаги.

— Давай вылезай, — услышал я голос Шаха.

Я не стал маскировать радужную оболочку. Чем чудесней все будет выглядеть, тем быстрее они мне поверят.

— Ребята, предупреждаю, я странно выгляжу, — сказав это, я приложил руку к экрану и открыл дверь.

Я не торопился переступать порог, давая им время привыкнуть ко мне “радужному”.

Они стояли молча. В их глазах читалось изумление и восторг. Но ни страха, ни зависти я не почувствовал. Значит, я выгляжу не страшно, по крайней мере в их глазах.

— Что с тобой там случилось? — не отрывая от меня глаз, спросил Шах.

Я им все подробно рассказал и о саркофаге, и об испытаниях доспехов. Они слушали меня так же, как слушали мои вечерние сказки, которые я им рассказывал на Станции. Когда я закончил, наступило долгое молчание.

— И что теперь будет? — наконец спросил Ваня.

— Не знаю, — честно признался я. — Я хотел бы выслушать вас. Мне нужен ваш совет.

— Мы сдержали клятву и нашли эту могилу. Теперь мы свободны, — осторожно сказал Шах.

— Да. Вы свободны. Чего не скажешь про меня, — покрутив в задумчивости головой, сказал я.

— Но почему? Ты сейчас как бог. Ты всемогущ! Что тебя тревожит?! — вскричал Шах.

— А зачем ему дали это могущество? Может, это новое испытание? — неожиданно сказал Ваня.

Я растерянно посмотрел на него. У меня в голове будто зазвенел тревожный колокольчик.

“Новое испытание? Это мысль. Похоже на экзамен. Мы сдавали экзамен. Значит, меня испытывали. Испытывали, чтобы узнать, годен ли я для новой работы или нет. Теперь все стало на свои места. Кроме одного. Зачем мне дана такая мощь? Напрашивается ответ: уничтожить серых. Но моей мощи хватит, чтобы уничтожить не только серых, но и всю планету. Значит, мне дана такая сила, чтобы искоренять зло на этой планете. Но почему именно мне?

Но сейчас, мне кажется, я знаю ответ.

Всю свою жизнь я прожил, не отделяя себя от толпы, а теперь я почувствовал ответственность за людей этой планеты. Кажется, к чему бы это? В этом мире открытых чувств и эмоций, столкнувшись не с абстрактным, а с конкретным злом, я встал на его пути, ответил ударом на удар. Как ни возвышенно звучит, но это так.

Весь этот путь мы прошли, искореняя зло. Правда и то, что путь этот залит кровью. Конечно, можно сказать, что это кровь негодяев, но будет ли это правдой? Пока я не готов ответить на этот вопрос. Странно, что кажущиеся простыми истины оказываются далеко не простыми, если заглянуть себе глубоко в душу. Сейчас мне кажется, что именно там находятся ответы на все великие вопросы, на которые издавна пытается дать ответ человечество. Просто они лежат в самой глубине нашей души, а мы берем только то, что лежит на поверхности, а это не всегда самое лучшее. Даже то, что я краешком глаза заглянул в эти глубины, перевернуло меня. Все происшедшее со мной за последние шесть месяцев оказалось тем прожектором, что помог мне осветить глубины моей души. Нет, это не открыло мне тайны Вселенной, но, кажется, я начал понимать, что человека делает человеком. Это знание меня изменило, я стал другим, больше чувствующим, больше знающим, больше понимающим.

Вот и сейчас я понимаю, что, если я уничтожу серых слуг, это будет не меньшим злом, чем если я оставлю их в живых. Зная серых, их подлую и ужасную сущность, я не могу раздавить их, как крыс. Мне противно это делать. Я это чувствую. Но где же выход?”

Мои мысли прервал Ваня:

— Будь я на твоем месте, собрал бы большую армию и стер бы серых с лица земли.

— Ты прав! Ты сто раз прав! — закричал я.

Теперь мои спутники удивленно посмотрели на меня. Моя вспышка их удивила. Но удивляться надо мне, а не им. Простое решение всегда самое верное!

— Слушайте меня. Я знаю, что вы выполнили свою клятву. Вы вольны делать, что хотите. Но вспомните легенду. Трое спасут мир, найдя могилу Одинокого бога. Помнишь, Шах, ты мне говорил, что судьба объединила нас? Мы трое как одно целое. Неужели вы сейчас оставите меня?

Я хочу, чтобы вы возглавили эту армию. Вам жить здесь дальше. У вас есть любимые. Представляете, как ваши дети будут гордиться вами, слушая песни и легенды, сложенные про подвиги их отцов?! Подумайте и дайте мне ответ.

Я смотрел на Ваню и Шаха и понимал, что и они изменились так же, как и я сам. Они уже не были одинокими воинами, которым нечего терять. Они объявили войну серым слугами и доведут ее до победного конца.

— Я согласен, — твердо сказал Ваня. — Я иду с тобой, так же решительно высказался и Шах.

— Очень рад за вас. Теперь давайте решать, что мы будем делать.

— Мы с Шахом будем собирать армию здесь, на Вольных Землях. А ты попробуй договориться с гномами.

— Будет исполнено, господин граф! — воскликнул я. Ваня слегка улыбнулся.

“Неужели это наш северный вождь? Ледяное сердце, похоже, начало оттаивать. Да здравствует любовь!”

— Если зайдет речь обо мне, скажете, что пришлось срочно уехать. Или придумайте сами что-нибудь. До встречи! Через недельку я вас найду. — С этими словами я исчез.

Следующие три дня я провел у гномов, пытаясь убедить их выступить против серых.

Дважды я держал речь перед советом вождей. И дважды слышал в ответ, что это не их война. Наконец я услышал фразу, за которую смог уцепиться:

— Будь у нас могущественная сила, которая помогла бы нам сокрушить серых, мы могли бы пойти на них войной. Но у нас такой силы нет. Ты говоришь, что армия людей собирается? Ну и что? Это их любимое занятие — воевать, а мы люди дела и не собираемся бросаться в эту войну очертя голову.

— Вы сейчас воюете с орками? — неожиданно спросил я.

— Войны как таковой нет. Мы осадили их главную крепость в горах. Дважды штурмовали, но пока безрезультатно.

Я понимал гномов. Явился чужак, предлагает им ввязаться в кровопролитную войну без надежды на успех. Что может предложить человек, пусть даже трижды герой, не имея за спиной грозной силы?

— Вожди, если я помогу вам взять крепость, вы поможете людям в войне с серыми? — прямо и жестко задал я вопрос.

Наступило долгое молчание. Гномы понимали, что я способен на многое, памятуя о таких изобретениях, как арбалет и кольчуга. Да и мои военные заслуги имели немалый вес в их глазах.

Началось чесание затылков и поглаживание бород. Им очень не хотелось отвечать на мой вопрос.

— Ну что ж, я говорю вам в последний раз. Люди больше не хотят жить в страхе. Они идут войной на серых. Вам будет стыдно, если они победят без вашей помощи. Но если люди проиграют эту битву, вы будете прокляты! Ваши дети и внуки будут стыдиться вас. Решайте! — Я говорил громко и четко, тщательно подбирая слова.

После моих слов повисла напряженная тишина. Вдруг поднялся Цезарус.

— Хорошо, Миша. Я знаю тебя. Мы сражались вместе, плечом к плечу. Помоги нам захватить крепость орков. В случае удачи я и мой клан пойдем за тобой, куда бы ты нас ни повел, — сказав это, он сел. Остальные вожди молчали.

— Вожди, я хорошо понимаю ваше молчание. Вы не можете прямо мне отказать, потому что считаете, что обязаны нам. Я прав? — Сейчас мой голос звучал сухо.

Кое-кто согласно кивнул, но никто не проронил не звука.

— Хорошо. Просто я думал, что все должны объединиться и уничтожить серую чуму, нависшую над миром. Сами, добровольно, по зову своего сердца, но вы, похоже, думаете по-другому. — Немного помолчав, я продолжил: — Пусть это будет на вашей совести. Честно говоря, мне хватит присутствия одного гнома во время войны с серыми. Знаете для чего? Для того, чтобы он сообщил вам либо о победе, либо о поражении. Никто из людей не захочет идти к вам. Не смотрите на меня так, я не сумасшедший. Напишите мне бумагу для вождя, который командует осадой крепости. Пусть не препятствует мне. Ждите вестей.

Бумагу я получил почти моментально — так они хотели от меня избавиться. Получив документ, я исчез прямо у них на глазах. И тут же появился возле крепости орков. Найдя военного вождя гномов, я передал ему документ. Прочитав его, он удивленно хмыкнул и отдал приказ. Тут же передовые отряды гномов снялись с позиций и отошли от крепости.

Оставшись в одиночестве, я подошел к массивным деревянным воротам. Неожиданно на крепостной стене показались орки, выражая удивление по поводу неожиданного отступления гномов. Теперь я чувствовал на себе взгляды с двух сторон. Ударив голубым лучом по воротам, не обращая внимания налетевшие обломки бревен, я еще раз резко провел правой рукой. Луч, следовавший за моей рукой, наискосок разрезал крепостную стену. Раздался сильный грохот: это часть стены рухнула внутрь крепости. Я стоял в облаке пыли, которое висело в том месте, где когда-то были ворота. Некоторое время я выжидал, думал, что орки выкинут белый флаг. Не дождался. Тупые оказались. Хотя мне и не хотелось, но дело нужно было доделать до конца.

Матерно ругнувшись, я выкинул вперед обе руки. Крепостная стена исчезла в мгновение ока, за ней исчезла и вся крепость. Гигантской силы ударная волна стерла все с лица земли. Скалы содрогнулись от этого удара. Около часа в воздухе стояло облако пыли, заслоняя солнце.

Я стоял неподвижно, замерев от ужаса. Только сейчас я в полной мере осознал, какой мощью обладаю. Стоял до тех пор, пока не осела пыль. На месте крепости не было ничего, кроме россыпи камней, отколовшихся от скалы.

Почему-то я не только не испытал восхищения, но и не почувствовал простой радости от того, что совершил еще один подвиг. Наоборот, меня придавила усталость, душевная и физическая, будто я в течение дня выполнял трудную и нудную работу.

“Если гномов это не убедит, то тогда я не знаю, что их может убедить вообще!” — устало подумал я.

Повернувшись, я посмотрел в сторону гномов. Те, высыпав из своих укрытий, стояли и смотрели, как загипнотизированные, на то место, где только что была крепость. Я не торопясь пошел к ним. До этого стояла тишина, но, как только я двинулся, раздались радостные крики. Никто не вышел мне навстречу, кроме вождя. Подойдя ближе, я увидел в их глазах восторг и страх,

Я их прекрасно понимал, я бы и сам такого боялся. Если раньше я был один из них то теперь — “неизвестный науке зверь”. Все гномы стояли на почтительном расстоянии. Никто не подошел, чтобы похлопать меня по плечу, никто не бросил задорно:

— Ну ты и надрал им задницу!

На их глазах я стер с лица земли крепость их исконных врагов. Такого союзника нужно встречать с почетом. Что и было сделано. Военный вождь гномов торжественно поздравил меня с победой. Хоть в своей речи он восхвалял меня до небес, но смотрел цепко и настороженно.

Гномы уже не видели во мне того человека, с которым они сражались плечом к плечу, я стал для них символом. Символом мощи и разрушения. Если честно говорить, я не особенно расстроился по этому поводу. Но то, что я сегодня совершил, что-то изменило в моей душе. Я получил какой-то опыт, стал более зрелым.

Дослушав вполуха речь вождя, я попросил его отослать донесение о взятии крепости. Сказав это, я исчез.

В замке графини Сильвии меня приняли радушно. Здесь еще толком никто не знал о моем перевоплощении. О чем-то могла догадываться только сама графиня. Но догадки для меня сейчас — дело пустое. К сожалению, никого из моих соратников в замке не было, они набирали людей для армии. Прожив три дня в замке, я вернулся к гномам.

Совет вождей принял меня с таким почетом, что я подумал, не внесли ли гномы меня в список своих божеств. Опережая мой вопрос, они заявили, что уже начали собирать армию. Больше говорить было не о чем. Я тут же исчез.

Через полтора месяца обе армии, встретившись, вместе двинулись через Железные горы. Уничтожая по пути мелкие отряды и племена орков и людоедов, сбивая заслоны, состоящие из бандитов и головорезов, объединенная армия достигла замка Серого ордена.

Серые слуги сделали жалкую попытку бросить против объединенной армии наскоро собранные отряды нелюдей и остатки черных убийц, но были разбиты наголову. Замок серых был взят в осаду. Я, ни разу не появившись во время похода, возник только во время штурма замка.

А до этого путешествовал по всей планете, был везде и нигде. Днем я был на островах, вечером в Диком поле. Часами мог летать над океаном, любуясь его величавой темно-синей гладью. Как-то я нашел необитаемый остров и целый день прожил на нем. Я опускался на дно океана и гулял в заповедных лесах, где не ступала нога человека.

Когда мне становилось грустно и хотелось побыть одному, я забирался в какую-нибудь глушь и, лежа на земле, часами смотрел на звездное небо. Когда мне хотелось общества людей, я появлялся в крупных городах, ходил по оживленным улицам и шумным базарам. Сидел в тавернах и кабачках, смотрел выступления артистов или присутствовал на богатых пирах.

В один из вечеров я посетил свой замок. Несколько часов просидел за разговором и кувшином вина с Роландом.

Найдя в Дикой степи Ваську, я провел с ним три дня. Мы бегали наперегонки. А какие мы игры устраивали — коррида перед ними меркнет! Теперь я мог себе и не то позволить.

Везде, где был, я разыскивал свою “сероглазую”, но не нашел ни малейшего ее следа. Тут я оказался бессилен.

Как-то раз я посетил Города-Близнецы и очень хорошо повеселился. Сначала зашел в Дом Купеческого совета. Став невидимым, я стал летать над головами заседавших там членов Купеческого совета, страшно завывая. Когда паника достигла апогея и все кинулись к дверям, я пинками помогал им быстрее вылетать из дверей. Насладившись криками и перекошенными от страха физиономиями, я отправился в порт. Найдя Моню и Аракса, устроил гигантский кутеж. Всю ночь я пьянствовал со знакомыми моряками, переходя из кабачка в кабачок.

Все это время я старался не думать о том, что мне делать дальше, если уничтожение Серого ордена не будет завершением моего испытания. Еще меня мучила неопределенность моего положения, она просто жгла меня изнутри. Сейчас я могуч, как бог, но сколько это продлится? Те, кто вручил мне эти доспехи, могут их и отнять. Эти мысли меня совсем не радовали. Пока это было единственное, что отравляло мое существование.

Появившись в начале штурма, я не стал ни во что вмешиваться. К этому моменту я уже твердо знал, что это не мое дело. Пусть люди сами решают свои проблемы.

“Стоп! Люди? А кто я тогда такой? Очень интересный вопрос. Человек я или не человек?”

Я уже привык к мысли, что я иной, мысли и чувства совсем другие, не те, что были раньше. Многое из того, что я считал важным и основополагающим, стерлось и незаметно исчезло. Я не знал, сколько во мне осталось от прежнего Миши Кузнецова.

Штурм прошел сравнительно легко, потому что замок защищали не воины, а серые слуги. Около двухсот серых погибли при штурме крепости. Сам замок был стерт с лица земли. С серой чумой на этой планете было покончено.

Когда гномы повернули к себе домой, а армия людей спустилась с гор, я решил навестить своих друзей. Хотелось просто поговорить с ними, посмотреть им в глаза, выпить вместе с ними вина. Выждав момент, когда они поздним вечером остались вдвоем у походного костра, я появился.

Они встали. Казалось, они не были удивлены моим появлением. Подойдя, я обнялся с каждым. Мы уселись у костра, и Шах протянул мне кружку с вином. Желание говорить у меня исчезло, и так было хорошо. Мы сидели молча, только изредка поглядывая поверх костра друг на друга. Вглядываясь в них, я старался запечатлеть их внутренним взором, запомнить такими, какими они сейчас сидели передо мной. Запомнить этот костер и эту ночь.

“Сколько раз мы сидели вот так у костра! Но тогда мы втроем шли к единой цели. А сейчас? А сейчас нас тоже трое, но они завершили свое путешествие, а я — нет”.

— Ты уходишь от нас? — наконец спросил Шах.

— Не знаю, — тихо ответил я.

Что я мог сказать? Они стали героями из легенды, и в то же время они остались людьми. Женятся, обзаведутся детьми, потом внуками. Они стали людьми этого мира. Как сказано в легенде: “Они родились в других мирах, а стали героями этого”.

Вспомнил о событиях, что привели меня сюда. Попав в этот мир, мы изменили его в лучшую сторону. Может, это цель нашего появления на планете? Но мои спутники стали героями. Их имена на устах у всех — от ребенка до старика.

“А кем стал я? Получив могущество и силу, ушел из мира людей. Уйти-то ушел, а куда пришел? Что еще я должен сделать на этой планете? Кто мне подскажет, куда мне идти?”