Глава 5
БУДНИ НАЧИНАЮЩЕГО ПИРАТА

Если кто-то думает, что подготовка пиратского рейда начинается с выбора кораблей и загрузки трюмов припасами, то он жестоко ошибается. Хотя я, если честно, поначалу считал приблизительно так же. Но не могу же не доверять бакайцам и матийцам — общепризнанным спецам по всему, что касается морских дел.

А они готовились совсем не так.

Нет, для начала и впрямь кораблями занялись, но как-то без огонька. Это заключалось в том, что Саеда привезли к озеру, где в укромном заливе укрывались наши трофеи. Там он прошелся по палубам, заглянул пару раз в трюм, поморщил нос и заявил, что лоханки, конечно, дырявые до полного позора, к тому же борта слишком низкие, отходить далеко от берегов на таких посудинах противопоказано. Не зря ведь демы орудуют в проливах и районах, изобилующих островами, ни на шаг не удаляясь от суши. Но погода в это время года, как правило, держится хорошая, к тому же он и не на такой рухляди ходил в невиданных по силе штормах, что бушевали в переполненных опасностями водах, и потому Железный Мыс можно считать обреченным. Если у кого завалялась карта, где он нанесен, самое время начинать стирать его название.

Затем Саед поставил вопрос о командовании походом. Нет, он никоим образом не покушался на мои «адмиральские эполеты», но требовал немедленно разобраться с руководством команд. Нужен второй капитан, помощники, штурманы, боцманы, старшие абордажники, призовые капитаны и офицеры, трюмные и палубные старшины, гребные указчики, парусные и бортовые мастера. О тех, кто занимал вторую половину списка, я впервые слышал, но проглотил все сказанное с максимально умным видом, после чего велел Туку притащить всех, кто видел море не только на картинке. Таких у меня оказалось много, так что вскоре кандидатуры были выбраны, но только предварительно.

Окончательное распределение должностей должно было состояться после целого ряда… Нет, не тестов или экзаменов. Все куда проще — кандидат должен пройти через несколько пьянок.

Да-да, я был вынужден расходовать далеко не безграничные запасы своего винного погреба ради шумной братии, готовой с утра до вечера выдумывать все новые и новые тосты на тему успешного пиратского промысла. О несчастных мастерах, томящихся в неволе в ожидании освобождения, никто при этом даже не заикался. Матросы гуляли отдельно от верхушки, но и те и другие бредили лишь об одном. Все, и Саед не исключение, были почти уверены, что по пути или прямо на месте мы обязательно нарвемся на жемчужный парусник, а может, даже на два. Что это такое, я не знал, но догадаться было не так уж сложно.

Народ мечтал всласть пограбить.

Хоть пьянок я не любил, но в данном случае смирился, прекрасно понимая подоплеку происходящего. Ну не было в этом мире других методов, отработанных так же тщательно. Если люди Саеда сбиты в команду, то моих еще надо сбивать. Бок о бок им придется делить друг с другом дни и недели опасного похода, штормы, схватки, скученность с полным отсутствием личного пространства. Слабость одного может подвести всех. Это не берег — это корабль. Деваться некуда, судьба одна, и надо убедиться, что товарищ из тех, кто выдержит все и не подведет в трудную минуту.

Совместная пьянка не самый плохой способ узнать о худших и лучших сторонах нового соратника, притереться характерами, наконец, просто подружиться, что сплачивает команду. Корабль, пусть даже деревянная галера, слишком сложная штука, чтобы управлять им с помощью толпы ничем не связанных индивидуалистов.

Изрядно проредив мои винные запасы, Саед наконец заявил, что со списком кандидатур определился. Я одобрил его выбор. Капитаном второго корабля был назначен Арисат. Как и все бакайцы, в пиратстве он новичком не был, к тому же в его отсутствие епископ должен покрепче прибрать к рукам нити управления замковым хозяйством, куда воин постоянно вмешивался, из-за чего я устал разрешать возникающие конфликты.

Дальше начали собирать рядовой состав второй команды и добавлять людей в команду Саеда — их у него было недостаточно для долгого плавания на демской галере. С этим проблем не было: бакайцев хватает, и многие бывшие рабы тоже рвутся в бой. Хотя они не моряки, но на веслах посидели «всласть», так что не забыли, с какой стороны за них браться. А что до остального — так для этого есть тренировки.

Тренировались всерьез. Две галеры часами маневрировали на мелководье, отрабатывая маневры абордажа и высадки на вражеский берег. Народ учили правильно выстраиваться на палубах, быстро перебираться на атакуемое судно, не создавать сутолоки, ловко освобождаться от тяжелой амуниции при падении за борт. Многих пришлось учить плавать. Я даже удивился такой тщательности подготовки. Бакайцы роптали, но оставалось только радоваться своевременному появлению Саеда. Пусть он забавный чистоплюй и не всегда симпатичен, но превращать толпу сухопутных крыс в банду опасных пиратов умеет.

Кстати, сам Саед в процесс почти не вмешивался. Отдавал общие указания и в лучшем случае смотрел со стороны за стараниями своих помощников. В подготовку галер к походу тоже не лез — для этого у него в команде был корабельный плотник, а по факту кто-то вроде офицера-бортинженера, заведовавшего всем, начиная от течей в трюме до состояния баллист. Я наделил его самыми широкими полномочиями, и он, не стесняясь, привлекал лучшие местные кадры. Деревянные корабли штука нежная, непрерывного ухода требуют, а мы бросили их чуть ли не на полгода, ни разу за это время не выведя на соленую воду, что для здешней древесины вредно.

Чем же занимался Саед большую часть времени? Дегустацией вин, чтением книг из крошечной библиотеки епископа, приударял за единственной местной светской дамой — вдовствующей сестрой покойного сэра Нетрасиса, мелкого бакайского феодала, который приходился побратимом покойному сэру Флорису. Приударял, надо признать, без огонька, к ее великому сожалению. И еще он чуть ли не каждый день предавался излюбленному занятию аристократов — охоте. Причем его не интересовали рябчики и зайцы — подавай дичь серьезную.

Земля моя чуть ли не сплошь лесами покрыта, но приличной дичи не так уж много. Раньше ее поголовье снижали многочисленные местные феодалы, затем армия Ортара устроила несколько грандиозных облав, вырезая все живое, как это полагается при зачистке от потенциальной погани. Не постеснялись при этом пустить несколько пожаров. Олени и сохатые частично сгинули от копий и ловушек, частично подались на юг, где леса дремучие и полны рейдеров. Потом возвратились, но далеко не в прежних объемах. Очень много развелось кабанов, но здесь к свиньям отношение сложное и объектами благородной охоты они не считаются. Волков видимо-невидимо, но почему-то они тяготеют к морю, а в центре долины их почти нет. Саеду же подавай зверье именно здесь — далеко ходить он не желал, да и некогда. Ведь как ни крути, а присматривать за подготовкой хоть вполглаза, но обязан.

Возвращаясь раз за разом без добычи, он много пил, мрачнел, морально унижал провинившихся, а также игнорировал успехи подчиненных, что плохо стимулировало их желание добиваться новых свершений.

В общем, в один прекрасный день я осознал, что слоняться с умным видом вокруг всей этой суеты мне смертельно надоело, а еще больше надоела постная физиономия первого капитана. После чего взял и выдал ценное указание разведчикам: ищите дичь. Не зря ведь вас из опытных охотников набирали, так что давайте побыстрее вспоминайте былые навыки.

И разведчики не подвели. Уже к вечеру следующего дня явились с докладом, что на южном склоне одного интересного холма, где малина почему-то поспевает на удивление рано, обнаружены следы сразу двух медведей. Сластены пасутся там постоянно, они обнаглевшие до неприличия и не пуганные до изумления, да к тому же впечатляющих размеров. Верная добыча, и достаточно благородная. Саед, правда, предпочитал оленей, но этих гадов попробуй еще найди и потом догони по непролазным зарослям, а здесь почти верное дело.

Выслушав мой пересказ доклада разведчиков, матиец изъявил горячее желание наведаться к малиннику с целью добычи парочки медвежьих шкур. Ведь надо как-то обустраиваться на новом корабле. Путь предстоял неблизкий, и вышли мы за полдень, чтобы наутро следующего дня устроить охоту. Если все пройдет быстро, то надолго не задержимся.

Я рассчитывал, что так и будет. Саед со своим слугой и парой умелых матросов — и я с тройкой разведчиков и Туком. Если еще попугая учесть, то у бедных косолапых нет ни единого шанса.

Выступили из замка по дороге, то ныряющей в леса, то петляющей среди полей, заброшенных или возделываемых. Реку миновали по отремонтированному мосту возле руин корчмы, которую я лихо взорвал по зиме заодно с оравой пригревшихся внутри демов. До сих пор по обочинам в этом месте смердело — не все тела мы тогда собрали и не все части тел. Не старались при этом, а падальщиков здесь немного осталось, да и те запуганные — боятся выходить к местам, которые попахивают человеком.

За мостом стучали топоры: народ воздвигал сторожевую башенку. Этой дороге я придавал большое значение — лучший путь на юг. Так сказать, стратегическая трасса. В будущем, надеюсь недалеком, намереваюсь зачистить тамошние леса от рейдирующей погани, расселить там привлеченный со стороны народ, поставить пару крепостей на холмах и организовать нормальное патрулирование. Ведь за холмами течет Ибра, а на ее правом берегу начинаются темные земли, от которых мои владения защищают лишь ортарские пограничники. Но эффективность защиты низкая — на отрезке, который примыкает к устью, у них нет серьезных сил. Если честно, то временами там вообще ни одного солдата не найти. Так что при желании к Мальроку проследует миллион тварей, и никто этого даже не заметит.

Есть и другая причина развивать юг долины. Там, в холмах, встречаются выходы отличной железной руды, и что еще приятнее — каменного угля. По некоторым признакам, и глину с известняком найти не проблема где-нибудь неподалеку. Отличная база для металлургии, где все под рукой. Может, запасы там и невелики, но мне на сотню жизней должно хватить.

Хватит губить деревья, к тому же древесный уголь уступает каменному и требует огромных затрат труда. Правда, каменный уголь сам по себе плох. Нужен кокс, точнее, особые сорта угля для его производства. Но кое-какие представления об этом у меня есть, и думаю, справлюсь, пусть и не сразу.

А еще на юге можно найти кирт. Собственно, рейдеры там пасутся именно ради него. Как и всякий простой человек, я неровно дышу в сторону всего таинственного, а если оно к тому же сулит выгоду — так еще лучше. Надо этот странный бизнес к рукам прибирать, а не оставлять его в лапах погани.

Железо тоже очень интересно. То, что добывается в долине Щита, Южанин ругает нехорошими словами. Его мало, встречается лишь на поверхности, трудно очищать от посторонних примесей. Подозреваю, что руда тамошняя образовалась после разложения сульфидных минералов и сильно загрязнена серой, а это металлу не на пользу. Как временный источник сойдет, но надо думать о добыче качественного сырья.

Планов прорва, а вот как все успевать и где брать для этого силы…

Но я стараюсь.

Стук топоров затих за спиной, и больше мы людей не встречали. Увы — отсюда и до самой Ибры столкнуться с ними маловероятно. Обитаемых деревень не осталось вообще, потому что мои подданные жмутся к окрестностям Мальрока, и это разумно. Охотники сюда забредают редко, сборщики дикого меда еще реже — для них на севере долины больше работы. А праздношатающегося народа вообще не существует — все при деле. Какие дела могут быть в такой глуши у нормального человека?

Дорога, не так давно бывшая наезженной, успела зарасти травой, а кое-где и кустики пробиваться начали. Через год-другой здесь на телеге будет не проехать. Природа торопится отвоевывать свое, и если я быстро не решу вопроса с новым населением для долины, то вскоре глушь со всех сторон сомкнется вокруг крошечных человеческих анклавов. Вот потому и придумал этот авантюрный, или, скорее, даже полностью безумный план с нападением на Железный Мыс. Даже если мы не захватим на тамошних пристанях торговых кораблей, которые часто приходят за товарами, на галеры можно будет взять человек триста, а то и больше. С одной стороны, маловато, но с другой — это ведь большей частью отличные мастера в полезных областях. Готовый кадровый костяк для создания полноценной промышленности, пусть и в малых масштабах. Та самая база для повышения производительности труда в сельском хозяйстве и прочих областях. Да после первого же торгового каравана, нагруженного их изделиями, обо мне начнут говорить во внешнем мире, и уже не придется уговаривать народ переселяться. Сами пойдут. Раз есть производство, значит, стабильность, а не обескровленная и переполненная поганью земля.

На севере — Ортар, тамошний король завинтил налоговый пресс до предела, чтобы снабжать войско, занятое непрекращающейся войной. Крестьяне толпами сбегают со своих земель. Да что крестьяне — и мелкие феодалы этим грешат.

За Ортаром — империя Аван. Там гораздо спокойнее, но налоги немногим меньше, к тому же у них эпидемия религиозного фанатизма. Еретики и все, кого в этом могут заподозрить, тоже мечутся как белки в колесе. Дальше другие страны, где тоже не все ладно и народ тоже ищет лучшей доли.

Все это мои потенциальные подданные. Я должен их привлечь. А ничто не привлекает лучше, чем стабильность и обеспеченность. Пока что в Межгорье нет ни того, ни другого.

Я стараюсь и буду продолжать стараться.

Ночевали в очень мрачном месте. Есть хорошая русская поговорка: «В березовом лесу веселиться, в сосновом молиться, в еловом удавиться», — и я полностью с ней согласен. А если в еловом лесу стоит избушка, то о людях, в ней проживающих, можно много чего подумать, главным образом нехорошего. Обернулся по сторонам, инстинктивно выискивая взглядом хозяев. Таковых не обнаружилось, зато в траве, неподалеку от крыльца, увидел россыпь костей и оскал черепа. В Межгорье такого добра на каждом шагу хватает, но именно здесь, в этом месте, останки выглядели донельзя зловеще.

— Как-то здесь не слишком празднично, — тихо пробурчал попугай, и я понял, что не у одного меня на душе кошки скребутся.

Тук нерешительно уточнил:

— Ночевать здесь будем?

— Темнеет… — заметил я.

— Да оно понятно, но место такое, что здесь отдыхать душа не лежит. Кто же выбрал такое место для жилья? Не иначе как злющая ведьма.

— Если и ведьма, то далеко она не ушла. — Саед указал на кости.

— Череп цел, кости растащены. Не понять, как убили. Похоронить бы надо…

— Вот ты и займись похоронами, — «наградил» я горбуна за инициативу.

— На ночь глядя?! Это что за похороны такие?! Поганой магией попахивает!

— Да просто прикопай или мхом прикрой, чтобы глаза не мозолили. Все же лучше, чем на виду валяться. Или ты думаешь, что все кости у нас принято торжественно хоронить, вызывая священника?

— Нет, я так не думаю, но нехорошо как-то… Место уж больно хмурое…

С Туком я был полностью согласен. Но мы не на освоенном туристами ласковом побережье южного моря. Искать другую «гостиницу» нет времени — того и гляди совсем стемнеет, а ночью по такому лесу лошади идти откажутся.

Внутри оказалось не так уж плохо, как я подозревал. Крыша не прохудилась, так что сухо и почти чисто. Немудреная мебель, жердевой пол, закопченный потолок — топили здесь по-черному. Места нам хватит, хоть и тесновато будет.

Достав из-за печи связку высушенных стеблей какой-то травы, Тук заявил:

— И впрямь ведьма жила.

— Может, просто травница, — возразил Люк.

— Ведьма, я тебе как есть говорю. Слушай старших, мы больше в таких делах понимаем.

Саед провел по лавке платком, изучил изменение его белизны, брезгливо хмыкнул и безмятежно произнес:

— Да пусть хоть сам дьявол тут раньше жил, но эту ночь мы проведем здесь.

— Будем поддерживать костер снаружи и дежурить возле него по очереди. — Это уже я внес свою лепту.

Ужинали молча. Все были угрюмы, и каждый наверняка подозревал, что без приключений ночь не пройдет. А я вот исключение — верил в хорошее. Слишком уж подчеркнуто все мрачно, чтобы разрядиться всерьез опасной ситуацией. Настоящие проблемы, как правило, сваливаются, когда об их приближении не подозреваешь.

«Продолжение отчета добровольца номер девять. Надиктован местному запоминающему устройству под наименованием Зеленый спустя приблизительно один год после заброски. Год имеется в виду местный. Насколько он соответствует земному, сказать не могу, потому как часов вы мне так и не забросили.

Здравствуйте, Ваня. Прошу прощения за то, что отчеты мои столь нерегулярны. Настроение у меня не очень, и это уже хронически. Очевидно, после всего пережитого испортился характер. Тук говорит, что мне жениться пора, но боюсь, что позитива от этого не прибавится. Скорее наоборот — ведь сам горбатый ни одной юбки не пропускает и всегда жизнерадостен, если не считать моментов, когда его пытаются притащить к церковному алтарю.

Кратко докладываю о состоянии дел с портальной установкой. Наладил добычу полиметаллических руд и железа. Железо дрянное, скорее всего высокосернистое. Подумываю о новых рудниках, на юге долины. В настоящий момент там хозяйничает погань, и для освоения источников высококачественного сырья очень не помешают пулеметы, которых я до сих пор так и не дождался. К слову, не дождался и прочего: зубной щетки, самоучителя китайского языка и компьютера. Да в одной галактике Млечного Пути около двухсот миллионов звезд, неужто жалко подорвать штуки три для обеспечения заброски очень нужного для операции имущества?!

Сейчас как раз двигаюсь на юг, параллельно устроив развлекательную программу для нового союзника. А в данный момент сижу возле костра. Вокруг темно и страшно. Еловый лес мрачен и зловеще тих, моя паранойя подсказывает, что это неспроста. Там кто-то есть, и он уже очень близко. Очень. В двух шагах. За спиной. С топором, заржавевшим от крови.

Вань, вы когда-нибудь бывали в еловых лесах? Предположим, что да. Согласитесь, что зрелище даже днем угрюмое. А если к тому же на краю такого леса стоит старая перекосившаяся избушка, сложенная из потемневших замшелых бревен, то это готовая декорация к фильму. Не к любому, конечно, а одному из тех недорогих поделок, не претендующих на роль шедевров, где на природу приезжает компания веселой молодежи с целью отдохнуть, а в итоге все заканчивается не очень весело. Сперва они пьют пиво и смеются, затем рассказывают страшные истории про кровавого пуделя и одноглазого мстителя, далее появляется непонятный тип в маске, заводит бензопилу и красочно мочит одного героя за другим. В промежутках между расчленениями происходит много криков и тупой беготни, народ непременно разделяется на одиночных придурков или мелкие группы, облегчая работу психопату, а девушки часто и охотно показывают оголенные молочные железы.

Я такие фильмы видел неоднократно: в них менялись только декорации и актеры. Вот и сегодня, увидев эту избушку, начал тревожно озираться по сторонам, выискивая затаившихся маньяков с бензопилами или окованными заточенной сталью клюшками для хоккея. И то, что никого не увидел, еще ничего не значит. Ведь имеются улики: скелет, кости которого раскиданы на приличной площади. Может, звери постарались, а может… Ну вы сами прекрасно понимаете.

В свете вышесказанного прошу простить за сумбурность отчета. Сильно нервничаю, плюс попугай хочет спать и ведет себя безобразнее обычного.

До связи.

P.S. 1. Не вздумайте забыть, что к компьютеру должна прилагаться беспроводная мышка с розовым слоником на правой кнопке.

P.S. 2. Завтра мне предстоит охота на медведя. А ведь именно медведь был первым созданием, с которым я здесь повстречался. Вспоминаю ту встречу с душевным содроганием. У меня самые плохие предчувствия. Тем более что ночь темна, лес вокруг еловый, антидепрессантов в аптеке не продают. Уже начинаются слуховые галлюцинации — издали доносится зловещий визг бензопилы. Или это не галлюцинации?!

P.S. 3. А еще я от безденежья решил податься в пираты. Не люблю долго двигаться по карьерной лестнице, так что сразу назначил себя адмиралом. У меня есть два почти подготовленных корабля, которые я назвал „Страх“ и „Ужас“. Надеюсь, именно эти чувства будут испытывать коммерческие перевозчики при виде моей эскадры. К тому же вспоминаются спутники Марса, и они же сыновья Ареса, греческого бога войны, что тоже может повысить эффективность нового способа заработка — само олимпийское небо должно помогать».