Якадзуно закончил серию дыхательных упражнений и молниеносно взлетел в воздух. Серия быстрых ударов, направленных во все стороны, затем сальто вперед, разворот, два удара ногой с разворота, сметающая подсечка, переворот на спину, прыжком вскочить на ноги, еще серия ударов и внезапная остановка в стойке всадника. Пульс заметно участился, дыхание сбилось, Якадзуно подумал, что не стоило так забрасывать занятия. Когда он в последний раз делал этот комплекс? Страшно даже вспомнить.

Из тумана бесплотной тенью выплыл ящер. Приглядевшись, Якадзуно опознал в нем переводчика.

— Очень эффектно, — сказал переводчик. — Это и есть ушу?

— Да, — кивнул Якадзуно.

— Ты давно им занимаешься?

— С детства.

— Ого! Ты, наверное, великий мастер.

— Нет, что ты, — махнул рукой Якадзуно. — Чтобы стать великим мастером, надо заниматься ушу всю жизнь и не делать ничего другого. Я просто иногда тренируюсь, чтобы держать себя в форме.

— Какой у тебя пояс?

Якадзуно посмотрел вниз и удивленно ответил:

— Никакого. В ушу нет цветных поясов, это в карате.

— Да? — удивился переводчик. — А я, когда жил в Олимпе, играл в одну игрушку, там шаолиньские монахи ходили в черных поясах. Или Шао Линь — тоже карате?

— Нет, — поморщился Якадзуно, — Шао Линь — это ушу. А в игрушках программисты рисуют черт знает что, к реальности это никакого отношения не имеет. А ты что, в теле ящера в мордобойные игрушки играл?

— На мне ставили опыты. Ученым было интересно, как на меня подействует виртуальность. Меня еще в виртуальный бордель запускали.

— Да ну? — Якадзуно передернуло от отвращения. — И что, нашли бабу, которая согласилась?

— В бабах недостатка не было, — печально произнес переводчик, — только все равно ничего не получилось. Полная анатомическая несовместимость. Я вообще не понимаю, о чем эти ученые думали? Они же рисовали мое тело, они видели, что у меня там.

— Полагаю, они думали о том, как лучше освоить деньги, выделенные на проект.

— Но это же воровство!

— Это мошенничество, причем недоказуемое. Это даже под преступную халатность трудно подвести.

— Странные у вас, людей, законы, — заявил переводчик. — Напридумывали всяких кодексов, а пользы никакой нет. Вот у нас законов, считай, нет, а никто ничего не ворует.

— У вас воровать нечего.

— Ну почему же нечего? У каждого сэшвув есть драгоценности, даже у Фесезв два овора в ожерелье. Другое дело, что если ты не сэшвуэ, тебе они ни к чему. Кстати, ты почему не сказал, что драться умеешь?

— А какая разница?

— Как какая? Ты же есло, а тебя поселили вместе с фохевой.

— Ну и что? Какое мне дело, кем меня здесь считают? Переводчик аж остолбенел:

— Как это какое дело? Тебе все равно, кто ты такой? Тебя не волнует твое фувуху?

— Абсолютно. Мы с Анатолием здесь застряли на неделю, а потом Фесезл доставит нас в Олимп, и какая мне разница, как ко мне здесь относились? Неделю можно и потерпеть. Кроме того, я пожил с фохевой, а потом пожил с Анатолием, разницы никакой нет.

— Разница есть! Одно дело общее есо и совсем другое — отдельное!

— По мне — никакой разницы, — возразил Якадзуно. — Что так, что эдак одинаково неудобно.

— Да, — мрачно кивнул переводчик, — ты привык к другому уровню комфорта. Мы, вызуэ, для тебя дикие варвары. Мы всегда будем варварами, потому что вы не хотите нам помогать.

— У нас и без вас хватает забот. В Олимпе восстание, а может, и не в одном только Олимпе.

— Кто восстал, кстати?

— Леннонцы.

— Те, которые поют про любовь?

— Они самые. Они решили, что в мире мало любви, и теперь хотят восполнить ее недостаток.

— Силой оружия?

— Да.

— Разве это возможно? Я читал про любовь…

— Нельзя. Любовь нельзя навязать силой. Только они этого не понимают.

— И что теперь у вас будет? Война?

— Боюсь, что да. Посмотрим…

— Если у вас начнется война, вызуэ окажутся нелишними.

— Вряд ли. У вас нет нормального оружия, и вы не умеете им сражаться.

— Я умею стрелять из пистолета, я научился в виртуальности. Вызу может владеть всем человеческим оружием, за исключением того, для которого требуются имплантаты.

— Люди никогда не дадут вам оружие.

— Это ошибка. Вы думаете, что мы опасны?

— А что, нет?

— Да, мы опасны. Пройдет время, сменится поколение, а потом еще одно поколение, и мы будем становиться все опаснее и опаснее. Вы загнали нас в гетто…

— Это не гетто! Мы вообще вас не трогали!

— Какая разница, кто кого трогал? Вы построили рядом с нашими есовои свои сверкающие дворцы, и наши езузерл превратились в гетто. Я читал вашу историю, я знаю, что бывает потом. Потом будет еще хуже.

Якадзуно пожал плечами.

— Посмотрим, — сказал он. — В любом случае от нас ничего не зависит.

— Пока да, — согласился переводчик. Якадзуно не стал уточнять, что он имеет в виду, говоря “пока”.