7
— Амида, — прошептал Даниэль Кришнамурти и открыл дверь, которая могла привести его к славе.
За дверью Даниэль увидел нечто, что привело его в изумление, граничащее с остолбенением. Точнее, это было не нечто, а некто, это была сама Ким Джонс, ведущая вечерних новостей по шестнадцатому каналу, самая настоящая Ким Джонс!
— Привет, — сказала она и улыбнулась широкой голливудской улыбкой.
Даниэль заметил, что в реальной жизни Ким Джонс выглядит старше, чем на экране, ей, пожалуй, не меньше сорока.
— Здравствуйте, — пробормотал Даниэль.
— Садись, — сказала Ким. — На, читай, — она протянула Даниэлю тонкую пачку бумаги, исписанную мелким шрифтом.
Даниэль посмотрел с умным видом на первую страницу и отложил бумаги в сторону. Даниэль читал очень медленно, он был почти неграмотен, но признаться в этом обожаемой собеседнице было выше его сил.
— Что это? — спросил Даниэль, чувствуя себя полным идиотом. — Мне что, надо прочитать все?
— Необязательно, — ответила Ким. — Если ты готов поверить мне на слово, что там нет юридических ловушек, можешь вообще не читать. Это типовой договор на передачу авторских прав и эксклюзивное интервью.
— Какое интервью?
— Эксклюзивное. То есть ты не должен давать интервью на ту же тему другим журналистам в течение месяца. Можешь общаться только с ребятами нашего канала. И еще ты не должен публиковать эти снимки без нашего разрешения.
— Сколько я получу?
— Вместе с налогами — одну тысячу местных евро. Чистыми получится около семисот.
— Семьсот евро за снимки и интервью?! Месячная зарплата Даниэля составляла чуть меньше двухсот евро. Билет на Землю стоил четыре тысячи.
— Да, семьсот евро за снимки и интервью. Согласен?
— А о чем говорить в интервью?
— Откуда у тебя взялись эти снимки.
— Но…
— Боишься?
— Ну…
— Хочешь, интервью будет анонимное?
— Это, типа, никто не будет знать, что это я принес эти снимки?
— Да. Согласен?
— Согласен.
— Тогда приложи палец вот сюда. Замечательно. Ну, рассказывай.
И Даниэль начал рассказывать.
