Якадзуно Мусусимару был опечален. Не потому, что после вчерашнего у него болела голова, нет, эту проблему легко решила пара таблеток “Зеленого дракона”. Якадзуно был опечален потому, что понял, что первую свою серьезную операцию он начал с непростительной глупости. Он выбрал неправильную линию поведения и произвел на попутчиков впечатление хитрого молодого человека себе на уме, по непонятным причинам маскирующегося под наивного юношу. Раньше маскировка под простачка, не отягощенного излишним интеллектом, работала безупречно, именно поэтому Якадзуно и выбрал привычную стратегию, но она оказалась ошибочной.

Якадзуно валялся на узком диванчике, в руках у него была мобила, на экране красовался стакан Тетриса, в который сыпались разноцветные угловатые фигурки. Японец злился на себя. Он знал, что этим нельзя злоупотреблять, но считал, что может позволить себе десять минут самоедства в качестве терапевтической процедуры.

Если бы Якадзуно вовремя подумал о том, о чем должен был подумать, если бы он просчитал ситуацию не на один шаг вперед, как делают все, а хотя бы на два, все было бы совсем по-другому. Зульфия не ушлабы в свое купе расстроенная и даже чуть-чуть оскорбленная, она была бы довольна, и все были бы довольны, и Якадзуно с Анатолием стали бы почти друзьями, потому что совместный секс сплачивает нисколько не хуже совместной выпивки. Хотя Анатолий, скорее всего, стопроцентно гетеросексуален, как и большинство русских.

Отец всегда говорил Якадзуно, что главное отличие умного человека от обычного состоит в том, что умный человек просчитывает ситуацию не на один ход вперед, а на два или три. Сын подозревал, что отец просчитывает некоторые комбинации на десять ходов вперед. Он гордился отцом, Хируки Мусусимару был очень умным человеком, и это признавали даже враги. Впрочем, явных врагов у Хируки не было — он был очень умным человеком.

Якадзуно нажал на кнопку “пауза” и решительно повернулся к Анатолию. Тот читал книгу и параллельно опохмелялся клюквенным морсом, который принес Роджер. Якадзуно вежливо покашлял. Анатолий обернулся.

— Прошу простить меня, — сказал Якадзуно, — я был невежлив.

Брови Анатолия удивленно взмыли вверх.

— Я не знаю, что на меня нашло, — продолжал Якадзуно, — я с самого начала повел себя неадекватно, мне не стоило быть таким назойливым.

Анатолий недоуменно пожал плечами.

— Тебе не за что извиняться, — сказал он. — Ты ведешь себя совершенно нормально.

— Нет, — возразил Якадзуно, — я вел себя ненормально. Я знаю, ты вчера не хотел отказываться от того, что предложила Зульфия, ты отказался только потому, что не хотел меня обидеть.

— Я отказался совсем не поэтому.

— Нет-нет, именно поэтому! Ты не мог оставить свой ценный груз без присмотра и не мог унести его с собой, потому что подумал, что я обижусь, подумаю, что ты мне не доверяешь. Я бы не обиделся.

— Да ну, ерунда какая-то, — только и смог сказать Анатолий. — Не бери в голову, из-за несостоявшейся групповухи расстраиваются только юнцы и невротики. Расслабься, все в порядке. Хочешь, поиграем во что-нибудь? Если тут найдется виртуальная консоль.

Якадзуно смущенно хихикнул. Когда Анатолий предложил поиграть, он подумал совсем о другом. После секундного замешательства Анатолий понял, над чем смеется Якадзуно, и уголки его рта тоже поползли вверх. А еще через секунду оба хохотали во весь голос. А потом стали искать виртуальную консоль.