Когда Гала Камиль, решительно отказавшись от помощи и опираясь на костыли, медленно пошла на сцену, в зале заседаний и на галереях для гостей раздались громкие аплодисменты. Она стояла на сцене, высоко подняв голову, и говорила сильным, решительным голосом. В ней не было ничего театрального, она вела себя совершенно естественно. Она обращалась к аудитории с призывом прекратить убийства невинных людей во имя религии. И лишь когда она заговорила о недоверии правительствам, которые не обращают внимания на деятельность террористических организаций, некоторые делегаты почувствовали себя неуютно.

Сообщение о возможном обнаружении сокровищ Александрийской библиотеки было встречено недоверчивым шепотом. Но бурной реакции не последовало. Людям требовалось время, чтобы осознать все значение такой новости. Затем Гала заговорила об Ахмеде Язиде, открыто обвинив его в покушениях на свою жизнь.

В заключение она твердо заявила, что никакие угрозы не вынудят ее покинуть занимаемый ею пост. Она будет исполнять обязанности Генерального секретаря до тех пор, пока ее коллеги-делегаты не потребуют ее отставки.

В ответ раздались настоящие овации. Делегаты аплодировали стоя. Когда же она уходила со сцены и все присутствующие снова увидели костыли и гипсовую повязку на ноге, овации стали громовыми.

— Потрясающая женщина! — восхищенно сказал президент. — Я бы многое дал, чтобы иметь возможность работать с нею! — Он нажал кнопку на пульте дистанционного управления, и телевизионный экран погас.

— Превосходная речь, — согласился сенатор Питт. — Она влепила славную пощечину Язиду и дала хороший повод для поисков Александрийской библиотеки.

Президент кивнул:

— Да, она нам очень помогла в обоих вопросах.

— Вы, конечно, знаете, что она уезжает в Уругвай на встречу с президентом Хасаном.

— Да, — сказал президент. Он сидел за своим рабочим столом в Овальном кабинете. — Дейл Николс рассказал мне о вашей беседе в самолете. Кстати, как идут поиски?

— Задействованы все компьютерные мощности НУМА.

— Они уже близки к разгадке?

Сенатор покачал головой:

— Не ближе, чем были четыре дня назад.

— Мы можем как-то ускорить процесс? Подумайте, не привлечь ли нам другие правительственные агентства? Или университеты?

На лице сенатора Питта отразилось сомнение.

— НУМА располагает лучшей в мире компьютерной базой данных по океанам, рекам и озерам. Если там не найдут места нахождения египетского флота, его не найдет никто.

— А как насчет археологических и исторических записей? — поинтересовался президент. — Возможно, в прошлом уже было найдено что-то, что может дать ключ к направлению поисков?

— Это стоит попробовать. Я знаю подходящего человека в университете Пенн-Стейт. К завтрашнему дню он сможет отправить в наши и европейские архивы человек тридцать своих сотрудников.

— Прекрасно. Обеспечьте их необходимыми документами.

— Теперь, когда новость об Александрийской библиотеке благодаря госпоже Камиль прошла по каналам информационных агентств, — сказал сенатор, — половина правительств и множество искателей приключений начнут собственные поиски.

— Я предусмотрел такую возможность, — сказал президент. — Но поддержать президента Хасана — дело первостепенной важности. Если нам удастся сделать открытие первыми, а потом отступить с занятых позиций, после того как Хасан устроит драматическое шоу с требованием вернуть артефакты обратно в Египет, его популярность в своей стране возрастет до небес. Он станет национальным героем Египта.

— И устранит угрозу захвата власти Язидом и его приспешниками, — добавил сенатор. — Все это так, господин президент, но существует одна проблема. Это сам Язид. Этот человек абсолютно непредсказуем. Наши лучшие эксперты по странам Востока не могут его раскусить. Он вполне может вытащить из шляпы кролика в самый неподходящий момент.

Президент удивленно взглянул на сенатора:

— Не вижу проблемы. После передачи артефактов президенту Хасану для Язида на политической сцене не останется места.

— Я на вашей стороне, господин президент, но недооценивать Язида чрезвычайно опасно.

— Не думаю, что он всевидящ и неуязвим.

— Конечно, но, в отличие от аятоллы Хомейни, Ахмед Язид обладает блестящим интеллектом и хорошо понимает, что делает.

— В области политики — возможно, но не в том, что касается убийств и терактов.

Сенатор пожал плечами и ухмыльнулся:

— Я не сомневаюсь, что планы Язида были нарушены по вине его фанатичных приверженцев. Как президент, вы знаете лучше, чем кто бы то ни было, как легко помощник или советник может погубить даже самый простой проект.

Президент также улыбнулся и принялся вертеть в пальцах авторучку.

— Мы чертовски мало знаем об этом человеке. Откуда, черт возьми, он взялся и чем живет?

— Он утверждает, что провел первые тридцать лет своей жизни, скитаясь по Синайской пустыне и беседуя с Аллахом.

— Значит, эту страницу биографии он позаимствовал у Иисуса Христа. Что еще у нас есть на него?

— Вы можете поговорить с Дейлом Николсом, — ответил сенатор. — Насколько мне известно, он вместе с ЦРУ работает над составлением психологического портрета Язида и воссозданием его биографии.

— Давайте посмотрим, что есть у них. — Президент нажал кнопку интеркома. — Дейл, вы можете зайти на минуту?

— Уже иду, — ответил голос Николса в динамике.

Пятнадцать секунд, которые потребовались Николсу, чтобы дойти до Овального кабинета, президент и сенатор провели в молчании. Негромко постучав, Николс открыл дверь и вошел.

— Мы говорили об Ахмеде Язиде, — сказал президент. — Удалось ли Брогану и его людям раскопать что-нибудь о его прошлом?

— Я разговаривал с Мартином час назад, — сообщил Николс. — Он сказал, что его аналитики сведут все данные воедино через день или два.

— Я хочу видеть файл, как только он будет закончен, — сказал президент.

— Между прочим, — вмешался сенатор Питт, — разве не должен кто-нибудь проинформировать президента Хасана о наших планах на случай, если коллекция Александрийской библиотеки будет найдена?

Президент кивнул:

— Конечно, — и взглянул на сенатора. — Полагаю, вы сможете потратить сорок восемь часов на это дело, Джордж?

— Иначе говоря, вы хотите, чтобы я встретился с президентом Хасаном в Уругвае. — Это был не вопрос, а утверждение.

— Вы против?

— Это работа для Дата Оутса и Госдепартамента. Он и Джо Арнолд из министерства финансов уже находятся в Кингстоне и проводят предварительные встречи с зарубежными экономическими лидерами. Вы считаете, стоит действовать за спиной госсекретаря?

— Обычно мы так не поступаем. Но вы лучше информированы о поисках, уже неоднократно встречались с президентом Хасаном и, кроме того, вы в дружеских отношениях с Галой Камиль. В данный момент вы — наиболее подходящая кандидатура для выполнения этого поручения.

Сенатор поднял руки, показывая, что сдается.

— В сенате сейчас не происходит ничего серьезного. Мои сотрудники справятся и без меня. Если вы прикажете выделить мне правительственный самолет, я могу вылететь утром во вторник, вечером того же дня встретиться с Хасаном, а на следующий день доложить вам, как прошел разговор.

— Спасибо, Джордж, я знал, что на вас можно положиться. — Президент на мгновение задумался и добавил: — Но есть еще одна вещь.

— Вот так всегда, — вздохнул сенатор.

— Я хочу, чтобы вы сообщили президенту Хасану в личной беседе и при условии соблюдения строжайшей секретности, что я готов всемерно сотрудничать с ним, в случае если он решит устранить Язида.

Сенатор был крайне удивлен, если не сказать шокирован.

— С каких это пор Белый дом занимается политическими убийствами? Умоляю вас, господин президент, не бросайте тень на себя и свой кабинет.

— Если бы кто-нибудь догадался прикончить Хомейни двенадцать лет назад, на Востоке сейчас было бы гораздо спокойнее.

— Король Георг* мог сказать то же самое в тысяча семьсот семьдесят восьмом году относительно Джорджа Вашингтона и восставших колоний.

* Имеется в виду английский король Георг III (1738–1820). Один из вдохновителей английской колониальной политики и борьбы с восставшими северо-американскими колониями.

— Хватит, Джордж, иначе мы потратим весь день, подыскивая исторические аналогии. Решение должен принять Хасан. Это его право и обязанность.

— Все равно это неудачная идея, — решительно заявил сенатор. — У меня имеются серьезные сомнения относительно такого предложения. Если слухи об этом просочатся в прессу, ваше президентство может оказаться под угрозой импичмента.

— Я очень уважаю ваши советы, вашу честность и прямоту. Вот почему вы единственный человек, которому я могу доверить это поручение.

Сенатору пришлось уступить.

— Я сделаю то, что вы просите, и с радостью проинформирую Хасана обо всем, касающемся Александрийской библиотеки. Но не ждите, что я стану убеждать его в необходимости физического устранения Язида, даже если этот последний и заслуживает смерти.

— Полагаю, мне следует позаботиться о том, — дипломатично вмешался Дейл Николс, — чтобы Хасану сообщили о вашем прибытии.

Президент встал, давая понять, что совещание окончено и пожал руку сенатору.

— Я вам очень благодарен, мой друг, и с нетерпением жду вашего доклада в среду вечером. Мы сможем вместе поужинать.

— Увидимся в среду, господин президент.

— Желаю успешного полета.

Выходя из Овального кабинета, сенатор Питт был мрачен. У него появилось смутное опасение, что президент, скорее всего, в среду будет ужинать в одиночестве.