Глава 3
ЗАГОВОР
— Надо срочно уходить из столицы, — мрачно произнес Шагрид, вернувшись с городского рынка, где они с волшебницей покупали одежду для огарского посла. — Там только и говорят, что об убийстве огарцев. А сколько в городе охранников… Если бы не Руена, меня бы точно попросили составить компанию какому-нибудь патрулю.
— А где она сама? — спросил посол.
— Мне показалось, что за нами «присматривали». Я отправил ее заметать след, а сам наблюдал со стороны, но никого подозрительного не заметил. Ладно, осторожность еще никому не вредила. Волшебница немного погуляет и вернется. Как тут ваши дела?
Архаз накануне вынужден был подробно рассказать о своих злоключениях, начиная с того момента, когда к нему в кабинет пришел Пуарт. Черный колдун попытался утаить правду о коктейле из тринадцати компонентов, но был «прижат к стенке» Чероузом. Пришлось сознаваться сразу во всех неудачах, постигших его в Роктании.
— Гога убил Пуарта? Не может этого быть! — воскликнула Руена.
«Как ты смеешь перебивать меня, паршивка! — едва не сорвалось с языка посла. Ему постоянно приходилось подавлять вспышки гнева, когда волшебница вклинивалась в мужской разговор, что для огарцев вообще считалось недопустимым. И вдруг Архаз с удивлением отметил, что с каждым разом это удавалось ему гораздо легче. — Я должен не обращать внимания на выходки кантилимцев, которые разговаривают со своими женщинами как с ровней. Надо попытаться научиться этому, чтобы не выделяться из толпы».
— А что тебя удивляет? — Посол представил, будто разговаривает с кем-то из могучих волшебников. — Он поступил весьма разумно. А я, наоборот, просчитался, полагая, что ваш силач такой же мягкотелый, как и Михаил. Думал, эти парни начнут выяснять, каким образом Пуарт оказался в Роктании, что ему здесь надо… Ничего подобного! Гога не мешкал ни секунды. Один удар — и проблемы нет. Второй, которого Эдуардом зовут, тоже не хлюпиком оказался! Когда он убедился, что дело сделано, то предложил спрятать труп в одной из пещер. Тихо и быстро! Даже я бы, наверное, не сразу сориентировался, как поступить, а ведь если подумать, вывод напрашивался сам собой.
— Какой вывод? — Женщина была шокирована.
— Да очень простой, — невозмутимо продолжил посол. — Роктания — это не соседняя улица, туда просто так не попадешь. Значит, у мальчишки была серьезная причина для столь дальнего путешествия. А если вспомнить, что Михаил не позволил подручному Саргонта расправиться со своим учителем, то вырисовывается одна причина — месть. Поэтому парням нужно было опередить мстителя, ведь Пуарт — колдун, а они — нет. Крепышу оставалось надеяться только на стремительность. Уважаю быстрых и жестоких. Хотя не скрою: собирался уничтожить обоих.
— И что же тебе помешало? — язвительно спросил Чероуз.
— Хохочущие драконы, — быстро нашел оправдание черный колдун. — Эти твари легко расправляются с любой магией, а их огненные струи немногим слабее пресловутого синего пламени.
— Тебя опять поджарили? — не удержался от смеха маг из предгорий Апанча.
— Не успели, — быстро остановил его веселье недожаренный посол, — я сбежал. Они спалили лишь балахон вместе с остатками волшебного коктейля. Вот о нем я действительно сожалею.
Потом Архаз рассказал о сюрпризах, поджидавших его в посольстве по возвращении из Роктании. Легионера больше всего заинтересовал разговор Урзага с Екруном. В особенности теперь, после посещения рынка, где только и говорили об убитых огарцах, найденных чуть ли не под кроватью рундайского посла. Шагрид понимал, что и ему, и Руене, и Чероузу теперь придется скрываться от вновь прибывших в Кантилим огарцев. Подручные Урзага будут искать каждого, кто общался с Архазом, и если найдут, заставят рассказать все. А потом просто уничтожат…
Когда рундаец с Руеной уходили на рынок, специалист по превращению людей в животных собирался разобраться со старыми проблемами, возникшими у них с послом еще во время кантилимских игр. Вникать в чужие распри Шагриду резона не было, но хотелось узнать, чем закончилось дело, ведь они оба являлись могучими чародеями и в случае потасовки могли разнести в клочья не только этот домик, но и прилегавший к нему сад. Спрашивая о делах, легионер хотел выяснить, какие еще сюрпризы от них можно ожидать в ближайшее время.
— Дела в порядке, — после длинной паузы за двоих ответил Чероуз. — Мы с моим «другом» Архазом урегулировали все былые разногласия. Теперь я стал весьма состоятельным волшебником, и жду не дождусь, когда вы уберетесь из моего дома.
Огарскому послу пришлось с большими процентами оплатить прошлые услуги своего компаньона, после чего маги договорились, что пока не имеют друг к другу взаимных претензий.
— Думаешь, тебя они не найдут? — Легионер пристально взглянул на «состоятельного волшебника».
— Каким образом? Прибывшие огарцы даже не подозревают о моем существовании.
— Ошибаешься, им все известно, — притворно вздохнул Архаз, втайне радуясь, что сейчас заставит своего «друга» занервничать. — Я недавно делал запрос о волшебнике из предгорий Апанча, в совершенстве владеющем заклинанием синего пламени. В гостинице ты применил голубой огонь. Думаешь, мой племянник не догадается сопоставить одно с другим? Опять же, посыльный за тобой бегал. Значит, моим соплеменникам выяснить этот адрес будет несложно.
Черный колдун произнес последнюю фразу почти лениво, и оба слушателя мгновенно побледнели.
— Переодевайся, быстро! — Легионер швырнул одежду в посла.
Тот и сам вдруг осознал всю серьезность их положения. Как же он сразу не догадался? С резвостью, совершенно несвойственной лицам его положения, Архаз сменил гардероб, напялил частично скрывавшую лицо шляпу и шепотом произнес:
— Я готов.
— По-моему, мы опоздали. — Чероуз обратил внимание на странное поведение своей собаки. Та заметалась по комнате и начала скулить. — Сколько их?
Пес клацнул зубами шесть раз, крутанулся вокруг своей оси и принялся стучать лапой об пол.
— Нас окружают шесть магов. Сейчас они в десяти шагах от дома.
— Быстро наверх! — крикнул Архаз.
Повторять дважды не пришлось. В считаные секунды все, включая пса, оказались на втором этаже. А первый наполнился звоном битого стекла.
— Что это? — спросил Чероуз.
— Заклинание шока. Если его выполняют шестеро волшебников, оно на пару часов отключает любого колдуна, оказавшегося в центре круга.
— И куда нам теперь? — Легионер приготовил метательные ножи.
— Если среди них нет моего племянника, у нас имеется призрачный шанс выйти живыми. Сейчас попробую затуманить им глаза. Если получится, будем прорываться в разные стороны…
Руена решила последовать совету рундайского легионера, зная, что по части выслеживания и запутывания собственных следов у него имелся гораздо больший опыт, чем у охотницы. Прежде чем выйти к дому Чероуза, она сделала большой крюк, а поскольку Шагрид не давал о себе знать, женщина решила, что реальной опасности нет. Не доходя каких-то ста метров до дома, она почти столкнулась с молодым блондином.
— Леди, — обратился он с поклоном, — прошу прощения, но туда лучше не ходить.
— Почему? — удивилась подруга Скальнова. — Мне нужно именно в ту сторону. Я здесь живу.
— Странно, — ответил юноша, — я тоже здесь живу, но никогда раньше вас не видел.
— Я неправильно выразилась, — поспешила уточнить женщина. — Я вчера приехала в гости к родственнику. Видишь вон тот дом с синей крышей? — Она указала на особняк, который снимал Чероуз.
— Как раз туда и нельзя. Я только что видел, как через забор этого дома перелезли несколько черных колдунов.
— Не может быть! — Женщина побледнела.
— К сожалению, я видел это собственными глазами. Вот собираюсь позвать стражу. Это же надо — иностранцы, а такое вытворяют! Крадутся в наши дома, как воры.
— Стража не успеет, а внутри мои друзья. — Руена решительно направилась к особняку.
— Тогда и я с вами.
— Это слишком опасно, юноша. Лучше тебе не вмешиваться в игры взрослых.
— Мне уже двадцать, леди. И я умею постоять за себя.
— Как хочешь, но я тебя предупредила.
Когда они подошли к забору, раздался звон битого стекла. Затем из окон повалил серый туман, который сразу осел возле стен, а следом по крыше дома были запущены огненные шары. Не все из них долетели до цели, но все-таки в нескольких местах кровля загорелась.
— Минуточку, — остановил Руену молодой человек, увидев, что она собралась атаковать одного из огарцев. — Я кое-что придумал.
Он поднес к губам кулак, что-то в него прошептал и с широким замахом выбросил заклинание в небо.
— Постарайтесь покрепче прижаться к земле. Сейчас поднимется сильный ветер.
Белобрысый паренек бросился ничком в траву. Почувствовав первые порывы, волшебница последовала его примеру.
Всего за пару секунд в саду возник мощный ураган, сорвавший с деревьев последние неснятые плоды, а с огарцев — их балахоны. Затем раздался ужасный вой, предзнаменовавший возникновение смерча. Видеть, что происходило дальше, Руена не могла — она уткнулась лицом в траву, опасаясь, что ее вот-вот поднимет в воздух. А в это время прожорливая воздушная воронка дважды обошла дом по кругу. Вырвав с корнями несколько деревьев и всосав в себя всех черных колдунов, смерч выскочил на улицу и направился на запад.
— Можно вставать, леди. — Первым поднялся волшебник.
— Это ты сделал?! — Женщина инстинктивно принялась очищать засыпанную землей куртку.
— Прошу прощения, я не хотел испачкать вашу одежду, — улыбнулся незнакомец.
— Сдалась тебе эта одежда! Я об урагане. — Охотница совершенно не ожидала, что в пареньке столько сил.
— Я же говорил, что умею постоять за себя.
Несмотря на мощь смерча, особняк почти не пострадал. Естественно, в нем выбило двери, сорвало ставни, в нескольких местах распотрошило кровлю, но разве это разрушения для здания, побывавшего в эпицентре урагана?
— В доме есть кто живой? — спросила волшебница.
Словно отвечая на ее вопрос, из покореженного проема показались трое с собакой.
— Кто это с тобой? — настороженно спросил Шагрид, заметив незнакомого молодого человека.
— Меня зовут Тируанд, — представился тот.
Во втором туре Сомов выступал в пятом поединке, поэтому до своего выхода на арену имел возможность посмотреть три из четырех предшествующих схваток. Гладиаторы выходили на бой без оружия, доспехов и даже без обуви. Короткие шорты, едва прикрывавшие ягодицы, являлись единственной формой воинов, словно они пришли на соревнования по бодибилдингу.
Чтобы победить, гладиаторы должны были продемонстрировать умение пользоваться сверхъестественными силами, с помощью которых они пытались выбить друг друга из очерченного для каждого участника поля. При этом строго-настрого запрещалось использовать какие бы то ни было артефакты, будь то защитные талисманы или усиливающие колдовство амулеты.
— Когда выйдешь на арену, сразу посмотри на меня, — напутствовал Михаила Зерг. — Я попробую дать оценку твоему противнику по трехбалльной системе. Запоминай: если сижу ровно, руки на подлокотниках, значит, соперник несерьезный. Скрещу руки на груди — придется с ним повозиться, а уж если подопру подбородок кулаком, действуй сразу по максимуму — противник очень опасен.
Организаторы турнира строго следили за тем, чтобы ни один изгой не мог выяснить заранее, с кем будет сражаться его гладиатор. А потому не было никакой возможности подстроить своего бойца под врага.
Сомов занял позицию в центре полутораметрового круга и взглянул на ложу седого.
«Интересно, а это сколько баллов по его шкале?» Зерг подпирал подбородок сразу двумя руками.
Против Мишки выступал толстенький чародей, череп которого украшали девять оселедцев. Отмеченный тенью огня учел предупреждение мрага: стоило прозвучать гонгу, как он задействовал сразу две тени — невидимой силы и мгновенного полета, создав вокруг себя непроницаемую оборону. Его соперник начал поединок почему-то с аплодисментов. Он трижды хлопнул в ладоши, и земля под ногами Сомова на миг разошлась в стороны, соединившись затем с таким грохотом, что у многих заложило уши. Поднявшаяся пыль долго не позволяла рассмотреть, кто же победил в схватке, а когда она осела, зрители увидели толстяка вне пределов своей площадки. Он был прижат к решетке арены.
Чемпион кантилимских игр не провалился в любезно вырытый для него окопчик только благодаря непроницаемому кубу, созданному совмещением теней, — внутрь этой коробочки даже пыль не проникла. Но фокус с пропастью всерьез разозлил парня. Как только он начал различать контуры врага, в ход был запущен проверенный телекинез.
По сравнению с другими поединок получился совершенно незрелищным и слишком скоротечным, но именно после него на бойца, принадлежавшего Зергу, другие мраги начали посматривать с завистью.
Ромкуш, наоборот, с огромным трудом одолел своего соперника — лысого коротышку, пытавшегося вытолкнуть горгунского гладиатора с помощью взрывающихся зеленых шаров. Бывший князь совершал виртуозные прыжки, уклоняясь от опасных мячиков, носился в ограниченном пространстве своего поля как белка в колесе и, казалось, не предпринимал никаких ответных мер. Зрители начали улюлюкать на пассивность неумелого бойца, не замечая, как по песку от одного круга к другому поползла змея. Окраской она практически сливалась с поверхностью арены, поэтому приблизилась к коротышке незаметно. А тот был настолько увлечен близостью победы, что не смотрел под ноги. Зря. Живая веревка мертвой хваткой обвила его лодыжки и одним рывком выбросила за пределы круга.
— Неужели любого человека можно обучить магии? — по окончании змеиного поединка спросил седого Мишка. — Я не видел, чтобы Ромкуш раньше хоть раз обращался к колдовству.
— Наверное, Горгун обнаружил в своем гладиаторе спящий дар и сумел его пробудить. Другого объяснения я не вижу, — пожал плечами Зерг.
— А кто такой этот Горгун? Почему я его ни разу не видел?
— Чего на него смотреть? Весьма неприятный тип, хоть и мраг, — не стал вдаваться в подробности Зерг. — Вон видишь зашторенная ложа на противоположной стороне? Там он и сидит.
Закрытых лож на трибунах было очень мало, поэтому Сомов легко определил, где находится хозяин Ромкуша.
— Хоть бы одним глазом на него взглянуть.
— Ты лучше внимательней присматривайся к другим гладиаторам. Отмечай, в чем их сильные и слабые стороны. С одним из них тебе предстоит встретиться в следующем туре. И не надейся, что он будет таким же легким, как сегодня.
Седой поднялся и покинул ложу с мрачным выражением лица. Он весьма болезненно воспринимал успехи своего извечного соперника. Особенно настораживало Зерга, что Горгун выбрал в гладиаторы человека, который в принципе не мог претендовать на звание настоящего бойца. Зерг сам видел, как этот Ромкуш сражался в горах Кантилима. Во время схватки он не показал ни особой техники, ни владения магией. И вдруг довольно хитроумный трюк со змеей…
Пути Зерга и Горгуна впервые пересеклись еще по ту сторону Врат Мрачности, когда они оба пришли свататься в один дом. Назвать красавицей выбранную ими невесту язык поворачивался не у каждого, однако брак с этой женщиной сулил не только финансовую выгоду, что для любого мрага является крайне важным, но и возможность подняться на довольно высокую ступеньку в сложной иерархии мрачного мира. Естественно, ни один из женихов не хотел отступать. Избраннице больше нравился Зерг. Он назначал ей свидания, одаривал подарками. Горгун, имея за плечами в два раза больше годков, чем соперник, выбрал другую тактику — он очаровал ее родителей. Однако явного преимущества не было ни у одного из кандидатов. И тогда в ход пошли недозволенные приемы, последний из которых привел обоих несостоявшихся женихов на скамью подсудимых.
Зергу на суде так и не удалось доказать свою непричастность к использованию тумана мертвого омута. Это снадобье позволяло в течение некоторого времени управлять чужим сознанием. Когда в дом невесты неожиданно вошли блюстители закона, оказалось, что родители, давшие согласие на брак дочери, находились под воздействием тумана.
На Горгуна в этот день тоже поступил донос. Его обвиняли в сокрытии синих клубней гонолиуса — обычного растения мрачного мира, которое крайне редко окрашивало подземную часть в нестандартный для своего вида цвет. Любой мраг, обнаруживший такие клубни, должен был немедленно сдать их властям и сообщить о местонахождении находки.
В результате обоих женихов объявили преступниками и выслали в Темьград. Здесь их соперничество продолжилось в другой области. Каждый старался, чтобы его недруг ни в коем случае не вернулся домой.
Вот почему после поединка Ромкуша седой так разозлился, вместо того чтобы радоваться победе Михаила над очень опасным волшебником.
«Что-то здесь нечисто», — решил он, покидая свою ложу.
— Этот тур мне нравится больше предыдущего, — заметил Скальнов, обращаясь к Сомову. — После него хотя бы не каждого уносят вперед ногами.
— Еще бы ему не понравилось! Обчистил меня как липку, — пожаловался Эдуард.
— Сам виноват. Не умеешь делать ставки — не берись.
— Вы что, тотализатор тут устроили?! — усмехнулся Мишка.
— А чем нам еще заняться от безделья?
— Изучать моих будущих противников. Вдруг вы заметите то, что я пропущу.
— С этими вопросами к Каланче. Он у нас парень длинный, ему сверху все видно. Правильно я говорю?
Марицкий отвернулся.
— Эдуард, ты ничего интересного не отметил во время боев? — спросил Сомов.
— А что там может быть интересного? Это раньше любая магия приводила меня в трепет, а сейчас… скукотища. Я на трибунах больше увидел, чем на арене.
— Он еще и за зрителями успевает подглядывать. Так вроде женщин сюда не пускают, — не мог не уколоть студента Скальнов.
— Я смотрю за хозяевами гладиаторов, — шепотом произнес «эльф». — Так вот, после Мишкиной победы они все были готовы испепелить его одним взглядом.
— Точно?
— Можешь мне поверить.
— Неужели я одолел всеобщего любимца?
«А этот длинный действительно все замечает!» Горный джинн, разбуженный «эльфом» и «гномом» в каньоне Хохочущих драконов и вынужденный постоянно дежурить возле них, тоже отметил резкое изменение в настроении мрагов после того, как Михаил справился со своим противником.
Хранитель скал пока не дождался второго обоюдного желания от своих мучителей. А ведь ему следовало выполнить еще два желания, прежде чем он сможет снова вернуться в уютное местечко и продолжить столь бесцеремонно прерванный сон.
С каждым днем оторванного от родных мест призрака все больше одолевала тоска. Он не привык к многолюдным улицам, его раздражала непонятная возня на арене, нервировал тяжелый фон, исходивший от мрагов, явно чужих в его мире. Тем не менее джинн не мог нарушить установленные правила, даже если бы на шее крепыша не было столь важного камня. А уж при наличии ТАКОГО медальона — и подавно.
«Когда же эти парни придут к общему мнению хоть в каком-нибудь пожелании? Только и делают, что спорят между собой. Разве можно так издеваться над мирным джинном?»
Темьградец, который первым встретил Михаила перед въездом в город и даже попытался с ним сразиться, проводил тогда Сомова к дому Зерга не просто по неизвестно откуда проснувшейся душевной доброте. Он сразу отметил про себя способного гладиатора и решил выяснить, кому тот принадлежит. Любопытство объяснялось просто — стражник сообразил, что именно на этом бойце можно неплохо заработать. Перед началом турнира ставки принимались сразу на три тура. И первые две победы Зерга (на арене звучали лишь имена хозяев гладиаторов) увеличили состояние обычного воина в четыре раза. Если бы он взял деньги сейчас, то мог позволить себе купить приличный дом, взять вторую жену и оставить надоевшую службу в городской страже. Однако азартный игрок решил пока не забирать выигрыш, ведь впереди был третий тур, в котором первоначальная ставка возрастала уже в восемь раз, что, в свою очередь, сулило Рензу (как звали стражника) приобрести небольшой ресторанчик — предел мечтаний многих горожан Темьграда.
Кабачок, который Ренз присмотрел для покупки, находился в отдаленном районе города. Туда он и пригласил своих сослуживцев, чтобы отметить очередную удачу и задобрить судьбу. «Когда фортуна поворачивается к тебе лицом, главное — не жадничать, — считал стражник. — А мне сейчас никак нельзя, чтобы эта капризная дама обиделась».
Гулянка затянулась надолго. Кто-то из коллег тоже вспомнил, что успешно сделал ставку на турнире. Опять принесли любимое вино городской стражи, снова пили за удачу в третьем туре, да так рьяно, что через некоторое время Ренз утомился и сполз под стол. Когда же все было окончательно выпито и съедено, виновника торжества попросту забыли, а может, решили не беспокоить, чтобы счастливчик выспался в свое удовольствие.
Он бы наверняка там и выспался, если бы трое незнакомцев, занявших столик в опустевшем зале по соседству с удачливым игроком, не упомянули в разговоре имя Зерга. Это заставило стражника очнуться и напрячь слух.
— Ты считаешь, что Зерг действует не по правилам? Но куда смотрят судьи?! — Надрывный голос явно принадлежал какому-то нервному типу.
— Кхе, кхе… Видишь ли, дражайший, иногда правила можно обойти так, что никто и не подкопается. Посуди сам: еще никому не удавалось одолеть в магическом поединке чародея из Лурдунга. А гладиатор Зерга справился за минуту. Думаешь, случайность?
— Вряд ли, — мрачно поддержал собеседника третий. — Тут не обошлось без запрещенных фокусов. Жаль, нам пока неизвестно, каких.
— Но мы же все равно выясним, правда? — с надеждой спросил первый.
— Выяснить-то выясним, но когда? После того как Зерг выиграет турнир и радехонький вернется домой, помахав нам на прощание ручкой?
— И что же делать? Этого нельзя допустить!
— Не шуми, дражайший, нам лишнее внимание ни к чему. Одно я вам скажу: словами тут дела не поправишь. Действовать надо. Раз Зерг правил соблюдать не желает, почему мы должны?
— Если нас уличат на арене, сразу отстранят от турнира. Я не могу пойти на такой риск. Кому охота пропускать два следующих?
Проштрафившихся мрагов лишали права участвовать в двух следующих турнирах последней надежды, и их и без того призрачная мечта отодвигалась минимум на тридцать лет. Естественно, изгои мрачного мира не хотели упускать ни единого шанса получить билет на родину.
— Кхе, кхе… Никто и не говорит о нарушении правил на арене. Зерг ступил на эту дорожку — пусть один по ней и идет. А мы ему палки в колеса поставим там, где он меньше всего ожидает.
— Как? Как это можно сделать?
— Для этого я и собрал вас в этом захудалом кабачке, дражайшие. Нам нужно умерить пыл не в меру прыткого бойца до его следующего выхода на арену.
— А как же печать Зерга? Он под ее защитой! — Первый собеседник снова повысил голос почти до крика.
— Кхе, кхе… Я же не предлагаю тебе пойти и самому пришибить паршивца. Есть ведь и другие способы.
— Например? — мрачно поинтересовался третий.
— Мне больше по душе несчастный случай. Хоть его и готовить хлопотно, зато не подкопаешься. Со всяким произойти может.
— Это когда спускаешься по лестнице, падаешь и ломаешь себе шею? — с воодушевлением предположил понурый сотрапезник.
— Вот именно, дражайший.
— И где нам найти такую лестницу, как заставить гладиатора с нее упасть, чтобы он не поднялся?
— Кхе, кхе… Все уже продумано до мелочей. Вот, держи.
— Что это за колба? И почему пустая?
— Не пустая. В ней высохшие слезы пятнистого дракона, настоянные на тумане мертвого омута.
— Откуда такая роскошь? — Мрачный собеседник даже присвистнул. — Ее и по ту сторону Врат Мрачности не достанешь.
— Не будем задавать друг другу ненужных вопросов. Не для того собрались.
— И что с ней делать?
— Я уже положил внутрь волосок нужного нам человека. Осталось добавить воды и окропить ею почву, по которой пойдет наш чересчур удачливый гладиатор. Остальное — дело магии. Он либо споткнется в самый неподходящий момент, либо забудет о своей силе на пару секунд.
— Это хорошо, — снова подал голос третий заговорщик, — но, насколько я знаю, этот раствор очень быстро впитывается в землю. Если в течение десяти минут нужный человек не пройдет по окропленной поверхности, снадобье не подействует.
— Правильно излагаешь, дражайший. А для этого нам и понадобятся услуги старшего уборщика арены. Вы заметили, что перед выходом каждой пары гладиаторов перед ними метут дорогу? Между прочим, влажной метлой.
— Вы хотите, чтобы я?.. — Голос первого сотрапезника задрожал.
— Ты же сам хвастался, что помог Пралу устроиться на эту работу. Значит, кхе, кхе, он тебе сильно обязан. Вот и предложи ему использовать новый ароматизатор.
— А если он потом проболтается?
— Так постарайся, чтобы «потом» у этого темьградца вообще не было.
— Ладно, договорились. Но вдруг наша затея не сработает?
— Маловероятно, но возможно, — не стал возражать главный заговорщик. — Поэтому, если гладиатор доберется на поединок в добром здравии, все дикие твари на арене особенно люто должны будут ненавидеть именно его.
— Что передать старшему лесничему Темьграда? — сразу сообразил понурый мраг.
— Пусть он добавит в воду своих питомцев вот эту жидкость. Снадобье действует целые сутки, поэтому использовать его можно уже завтра вечером. А на следующее утро желательно заменить и самого лесничего.
— Договорились. А вдруг и это не подействует?
— Дражайшие! Чудеса, конечно, случаются, но не так часто, как хотелось бы. Если гладиатор Зерга не ощутит на себе воздействие слез пятнистого дракона, раскидает бешеных тварей, тогда я лично подготовлю ему еще один сюрприз. Правда, уже после поединка. Но, надеюсь, до этого дело не дойдет. Давайте опрокинем по стаканчику, чтобы удача улыбнулась нам, а не Зергу.
Они выпили и ушли, так и не заметив мгновенно протрезвевшего Ренза, притаившегося под соседним столом. Он лихорадочно пытался сообразить, как помешать этим гадам. Ведь они замахнулись на святое — на его мечту о ресторанчике, не говоря уже о потере целого состояния. Неужели трудно было отложить свои дурацкие планы на пару дней и воплотить их в жизнь после третьего тура? Так нет же…
Стражник выбрался из укрытия. Он поправил одежду, отыскал свой топор и решительно направился из кабака. «Что делать? Рассказать о заговоре Зергу? Так меня к нему и пустят. Хоть и говорят, что простые темьградцы произошли от изгоев мрачного мира, но только заикнись об этом — сразу укоротят на голову. Опять же, если кто из заговорщиков узнает, что я пытался встретиться с Зергом, самого потом заставят себе яму копать».
Отступать от мечты Ренз не собирался. Ему чертовски необходимо было встретиться и со старшим лесничим, и с главным уборщиком. Желательно сразу после того, как у них побывают недавние посетители ресторанчика, который стражник уже считал своей собственностью.
