Глава 9
Обычная текучка

Молодой парень постучался в дверь неприметного дома, расположенного на окраине Бренна. Подождал минуту и постучал еще. Небольшое окошко в двери открылось, и цепкие глаза пробежались по фигуре парня.

— Чего тебе?

— Дело у меня к Бугаю, — улыбнулся парень.

— Заходи, коли дело имеешь, Жук.

Дверь открылась, и парень зашел внутрь.

— Небогато живете, Конь… — Глаза парня пробежались по обстановке гостиной, по четверке верзил, внимательно смотревших на него, и уперлись в пару направленных на него же арбалетов.

— Пусть фраера пыль в глаза пускают, — усмехнулся Конь, — а мы люди скромные и бедные. Что за дело?

— Срочное.

— Если срочное, тогда сдавай все свои орудия ремесла.

— Недоверчивый ты, Конь, — вздохнул парень и подошел к столу. — Сколько мы друг друга знаем, — на столешницу легли два кинжала и два стилета, вытащенные Жуком из неприметных складок одежды, — а ты мне все не доверяешь, — засапожный нож лег на стол. — Зачем мне жизнь Бугая? — Отстегнутые от предплечий чехлы с метательными ножами присоединились к кучке оружия.

— Порядок должен быть, и вообще правила одинаковы для всех. Все сдал?

— Да.

— А где же твоя удавка, которой ты в прошлом году купчишку с двумя приказчиками на тот свет отправил? Ты же с ней не расстаешься.

— Забыл, — улыбнулся парень, провел рукой по длинным волосам, и на стол легла свернутая металлическая струна. — Теперь точно все.

— Иди за мной.

Поднявшись по лестнице на второй этаж, Конь постучал в дверь.

— Что еще? — раздался голос из комнаты.

— Бугай, Жук хочет с тобой увидеться, говорит, дело срочное у него.

— Пусть заходит.

Парень вошел в небольшую комнату и, повинуясь взмаху руки, присел за стол.

— Доброго здоровья, Бугай, доброго здоровья, Видур.

— И тебе не хворать, Жук. Чего хочет от меня Зетр?

— Тут дело такое, Бугай, в Килене, столице Риарского княжества, из дворца была похищена княжна Валия. Ты ничего об этом не слышал краем уха?

— Ты на что намекаешь, щенок? — Глаза Видура опасно сощурились. — Что мы причастны к этому делу?

— Успокойся, Видур, — бросил Бугай, — убить его ты всегда успеешь. Малец, ты яснее выражай свои мысли, а то ведь можешь и не выйти из этой комнаты живым. Кто пустил слух, что мы к этому причастны? Какому кретину пришло это в его тупую голову? Молчи, не перебивай старших. Сейчас я тебе подробно объясню нашу позицию. Ты знаешь, что мне с Видуром пришлось пережить, прежде чем мы смогли закрепиться в этом городе, сколько крови пришлось пустить? Два года непрерывной резни с местными и постоянно приезжающими гастролерами, а как мы чистили окрестности города от всякого сброда, которого во время мятежа развелось невиданное количество! И вот уже более трех десятков лет здесь царят тишина и спокойствие. Мы сидим на бочке с золотом, да у меня последний уличный попрошайка давно обеспечил себе безбедную старость! И все это я должен поставить под угрозу, участвуя каким-то боком в похищении княжны? Можешь говорить, Жук, но следи за словами.

— Бугай, Видур, вслушайтесь в то, что я спрашиваю. Вы ничего не слышали о похищении княжны, разве я говорил об участии? Там кто-то спьяну похвастается, там кто-то сдуру ляпнет, а кто-то услышит, — вот это я имел в виду. Похищение княжны — это забавы благородных, зачем им привлекать ночников, которых они презирают? Но у похитителей есть слуги, служанки, у воинов, участвовавших в этом деле, есть любовницы и так далее.

— Так бы сразу и сказал, — проворчал Видур, убирая ладонь с рукояти кинжала.

— Ничего не слышали, Жук: где Бренн — а где Килена! — заметил Бугай. — Зачем это Зетру, он шею сломать себе хочет, вмешиваясь в разборки благородных?

— Это нужно не столько Зетру, сколько мэтру.

В комнате повисла тишина. Бугай и Видур переглянулись между собой.

— Вы не думайте, — продолжил Жук, — что вас одних спрашивают об этом. Зетр послал своих людей во все ночные гильдии севера Сатума, в Белый халифат и султанат Айра, всем задаются подобные вопросы. Зетр не просит искать княжну и ее похитителей, ни в коем случае этого делать не надо, он просит внимательно слушать, и если будет что-то интересное, то ничего не предпринимать, а просто сообщить ему об этом. Если информация подтвердится, то двести золотых, а пока за беспокойство двадцать. — Жук положил на стол кошелек и встал. — Каждый труд должен быть оплачен. — Парень вышел из комнаты и закрыл за собой дверь.

— Заматерел Жук, как связался с Зетром, — заметил Видур.

— А Зетр еще больше заматерел, как связался с мэтром. Видур, тебе ничего не напоминают слова Жука о том, что каждый труд должен быть оплачен?

— И мэтр возник ниоткуда — и сразу заявил о себе очень громко. За Сэла Скользкого никто браться не хотел, а он его исполнил.

— И Восточный замок Крия Баросского в то же время был разрушен, — продолжил Бугай.

— А Далв Шутник тогда же спас Кенару эл Лайнистину: я пять раз слушал балладу о дружбе — и каждый раз сердце сжималось. Бугай, прочитай имя Далв наоборот.

— И княгиня Лаэра гостила в Бренне в одной гостинице с ним, перед его разборкой с темными и мастером личем, а через девять месяцев родила княжну… Все, Видур, больше никаких имен. Последнее, чего мне хочется в этой жизни, — это вставать на пути известной тебе гильдии, вернее, уже двух гильдий. Есть гораздо более легкие способы самоубийства.

— Да и должны мы ему: если бы не он, то так легко клирики от нас и остальных не отстали бы.

— Согласен, а долги нужно отдавать. Конь, — крикнул Бугай. — Кто из наших купцов работает в Килене? — спросил он у вошедшего верзилы. — Мне нужен самый пронырливый.

— Грокас. Работает в Килене семь лет, торгует элитными ювелирными изделиями, вхож во все дома благородных и высокородных. Хитрая и пронырливая бестия. Отлично разбирается в разумных. Бедной дворянке продаст серебряное колечко изумительной красоты работы мастера Зула, а богатой, тщеславной, но не имеющей никакого вкуса гусыне — полукилограммовое золотое ожерелье с брильянтами. Причем обе будут в полном восторге. Ворует, как же без этого, но меру знает, не зарывается. Пару раз я устраивал ему проверки, создавал впечатление, что можно безнаказанно хапнуть много. Грокас не клюнул: осторожен, предпочитает довольствоваться малым и жить спокойно.

— Отлично, такой мне и нужен. Пусть понюхает воздух в Килене и во всем княжестве. Присмотрится ко всему. Вдруг кто-то внезапно разбогател, или кто-то почему-то решил покинуть княжество без видимых причин. Пусть обратит внимание на странности. Выполняй.

— Так вы и ваши воины не знаете, кто напал на вас?

Опять двадцать пять. Если бы знал, то сразу бы этому поганцу шею скрутил! Вернее, допросил бы, а только потом прикончил. Есть у меня подозрения насчет одного организма, но их к делу не пришьешь.

— Мы не знаем, великий мастер Нарвион, — ответил я.

И ты не знаешь. Поганец здорово прикрылся иллюзией, а твари просто выполняли приказ одного из руководителей местной компашки. К большому сожалению, уже дважды мертвые твари. Нарвиончик, твой некромант допросил их, но ничего не смог выяснить. Иначе зачем бы меня час мариновали в твоем предбаннике? Дело простое и сложное одновременно. Найду поганца — пожму ему руку, а только потом буду допрашивать и маленько убивать. Гость зашел в помещение с темным пламенем, внезапно решил покончить жизнь самоубийством и осквернением алтаря. Как же можно туда прыгать без соответствующего ритуала? Мгновенно взвыли сирены службы безопасности, небольшой хаос и паника, стража этого помещения в растерянности — и тут одному из них кто-то из местного генералитета зовом дает приказ. Мол, уничтожить святотатца, конечно, если он умудрился выжить. Через пару минут все успокоилось. Прекратили суетиться группы быстрого реагирования из тварей, которые по мере прибытия сразу бросались в бой. Несколько колдунов тоже отложили на будущее попытку моего убийства и ликвидации трех клыкастиков. Ведь сам великий мастер Нарвион прибыл на место моего гнусного преступления. Но было уже поздно.

Никакой иллюзионист теперь не определит точно, что именно здесь произошло. Вернее, кто именно попытался меня убить без напутствия священника в дальнюю дорогу. А точнее, без причащения, исповедания и всего остального моей бренной тушки. Нарвиончик зыркнул, гыркнул на своих подданных и в темпе допросил совершенно безопасного меня. Я ведь не идиот, чтобы здесь соревноваться с ним, я не кретин, чтобы в Красных пещерах выяснять у местного босса, у кого конфу длиннее и толще! Я моментально раскололся и стал жаловаться на жизнь. Нарвиончик мне поверил — я ведь говорил правду, — нахмурился еще сильнее, и как-то зал стал быстро пустеть. Даже неразумные твари попытались найти себе занятие подальше от разъяренного великого мастера. А с этим любителем паркура — Ровер только краем глаза заметил стремительно удаляющийся по потолку коридора смазанный силуэт, прежде чем их атаковали твари, — я еще потолкую. Конечно, когда найду.

— Слав, я приношу вам свои извинения и больше не задерживаю вас и ваших воинов.

Фу, пронесло, я поклонился и начал быструю ретираду. А то мне уже надоело говорить слова «не знаю». Кто напал — не знаю, как я умудрился выжить в темном пламени — не знаю, как я вообще зашел в это помещение — не знаю. Зашел, и все! Думал слишком много, пока Зема обходил наиболее подходящие места для моего убийства в секторах, которые разрешено мне было посещать, и одновременно уточнял карту всех коридоров, ниш, помещений, залов, складов и так далее. Люблю я делать несколько дел одновременно, есть такая дурная привычка. Как я…

— Слав, — остановил меня громкий клекот грифа на пороге, — в следующий раз пусть ваша свита следует за вами не под иллюзией. Так вам и мне будет меньше головной боли. До свидания, Слав.

Я повернулся, опять изобразил поклон и почти выбежал из приемного кабинета Нарвиона. Блин, с таким вызовом огня на себя можно здорово влететь. Дважды сегодня я это сделал — один раз добился результата, а вот второй случай мне совершенно не понравился. Где результат, мать вашу? Мы вышли из покоев Нарвиона, и я стал плотоядно посматривать на Ровера. Иди ко мне, милый, не делай вида, что ты не разглядел моей пальцовки. А вот и подходящий для разговора закуток. Полог молчания отрезал нас от Ругино и Риджена.

— Так, — я демонстративно стал стучать кулаком о кулак, — Ровер, ты не подскажешь мне, зачем я выставлялся мишенью, зачем вообще я это сделал? Какой был у вас приказ? Ты мне повтори его, а то я что-то забыл.

— Скрытно выдвинуться за тобой, командир, держа дистанцию не менее десяти метров и не более тридцати. При нападении на тебя взять нападавшего или нападавших живым или живыми по возможности. В любом случае напавший или часть нападавших не должен был или не должны были уйти.

С момента начала нашего увлекательного разговора Ровер стоял по стойке «смирно» и усердно поедал меня глазами. А уж море восхищения в его взоре, направленное на меня, — это что-то. Блин, когда он научился так великолепно прикидываться валенком? Ровер, что ты тут мне изображаешь позицию номер два проворовавшегося прапорщика перед словившим его за руку генералом?! Тут дело не в трех тоннах пущенной налево соляры.

— Ровер, — вздохнул я, — заканчивай, мне и так тошно.

— Влад, а как бы мы его взяли? — поинтересовался клыкастик, принимая нормальный вид. — Тебя внесло в пламя, одна тварь бросилась добивать каким-то образом отскочившее через мгновение от алтаря целое и живое тело. Другие рыцари тьмы бросились за ней. Нам нужно было ловить не пойми что, которое заметил только я и понял, что это такое, через несколько секунд, когда мы уже расправились с атаковавшими тебя тварями, а твой несостоявшийся убийца наверняка давно уже влился в толпу тех, которые решили наказать святотатца и его свиту в том числе? Ты пришел в себя лишь через двенадцать секунд после атаки пламени, а до этого только мы стояли между тобой и смертью. Нам нужно было тебя бросить и мчаться в коридор…

— Я все понимаю, — прервал я Ровера, — во всем виноват только я. Дал нечеткие указания, не расставил приоритетов, и вообще вся эта затея было придумана наспех, никакой предварительной подготовки и так далее. Ты это хотел мне сказать?

— Босс, как ты умеешь четко все сформулировать! — восхитился мною Ровер. — Влад, а теперь серьезно. Второй раз этот фокус не пройдет. Не вздумай больше уговаривать нас на что-то подобное, родич.

— Я понимаю, что больше изображать мишень у меня не получится, — усмехнулся я. — Да и вы слишком много тварей накрошили. Местные теперь полностью осознали, на что вы способны в бою, какой подарок они получили в гости. Теперь не только мне, но и вам следует опасаться. Вернее, быть готовыми к тому, что сначала будут вязать или убивать вас, а только потом меня. Закатники наверняка уже проконсультировали моих местных недоброжелателей и всех остальных заинтересованных лиц об уязвимости вампиров к силе Проклятого. Мало того, они еще и рецепты этого действа подскажут. Великолепно, то, что и нужно. Ровер, я серьезно, о разработках школы Джокер для вашей защиты от силы Темного никто не знает. Пусть теперь постараются вас подчинить себе стандартными средствами в серьезном бою. Основная цель не достигнута, а вот второстепенная вполне. Теперь если я буду слоняться по коридорам Красных пещер один, то все будут тщательно высматривать вас и без обнаружения и вашей ликвидации на меня наверняка не покусятся. Кстати, Ровер, а у тебя не имеется ли кое-каких инструкций на мой счет от Риордана? Что молчим? Значит, имеются, — усмехнулся я.

— Имеются, — согласился со мной вампир, — ты должен выжить. Ты дал шанс клану Скалы зажить настоящей жизнью, а не прозябать в дальнем пограничье. Все наши родичи, которые вступили в этот твой орден, почувствовали разницу, а остальные узнали о ней. Все наши родичи, Влад, мечтают покинуть селение и обосноваться в твоем графстве на постоянной основе. Твоя смерть этому помешает. Тебе все понятно, родич?

— Ты забыл, что я уже не граф, — напомнил я клыкастику.

— Ты сам в это веришь? — сверкнул зубами Ровер. — Ты еще больше граф для всех посвященных в подробности твоей смерти, чем раньше! Схлестнуться из-за близкого тебе чело… э, эльфы с друидами. Устроить им бойню только из-за собственных представлений о чести и долге. Умудриться выжить при этом. Ты знаешь, как я выбирал бойцов в твое сопровождение? Был бой между претендентами в отряд, и здесь с тобой только лучшие бойцы клана Скалы, а остальные зализали в течение нескольких дней раны и теперь только дико завидуют нам, граф. Я об этом знаю: хорошие амулеты изготовил проф, учитывая наличие между графством и герцогством нескольких промежуточных постов связи.

— А что ты еще знаешь? — поинтересовался я.

— Больше ничего, — отрезал Ровер. — Чтобы твой план сработал, я ничего о твоих близких узнавать не буду, а мне также ничего о них не сообщают. Влад, я могу и буду корректировать твои приказы, но не исполнять их не могу и не хочу. Ты мой родич, ты мой командир. Не забывай этого.

Забудешь с вами, как же. Ладно, я снял полог, пойдем спать. Что-то день у меня сегодня насыщенный выдался. Нет, не спать. Нужно пожелать Дарочке спокойной ночи. Я неторопливо направился к ее покоям. И не только пожелать, но и закончить с этими играми. Ситуация для нас, я подчеркиваю, для нас обоих, стала слишком неприятной. Враг моего врага не означает, что он мой друг, но выжить любимому мне он поможет. Возможно, поможет.

— Дарочка, хочу пожелать тебе спокойной ночи, а ты ничего еще не хочешь мне сказать? Что тут происходит? Дай мне всю информацию, объясни смысл ритуала, который ты должна была проводить. Зачем здесь клирики?

— Ты смеешь задавать мне такие вопросы, не являясь членом нашей организации? — удивилась Дара. — Я и так слишком много тебе рассказала, партнер, а что сделал ты, что ты устроил?

— Доказал тебе свою преданность, партнер. В последнее время я у тебя только не ночую, нас часто видят вместе — стоило мне отлучиться, как на тебя напали. Я решил помочь тебе найти твоего несостоявшегося убийцу и отправился гулять по коридорам и помещениям без охраны и даже без брони! Как я и предполагал, меня тоже захотели убить. Вдруг я что-то знаю, что знаешь ты? И вообще тебе такой партнер не нужен, а когда еще представится такой шанс!

— Он и представился, — рассмеялась Дара. — Уничтожить два с половиной десятка тварей, одного колдуна — и упустить убийцу. Спокойной ночи, партнер.

— Ты несправедлива, — вздохнул я и направился к выходу. — Рикт, — послал я зов вампиру, охранявшему Дару, — не переживай ты так, будет и на твоей улице драка. Завтра с утра тебя сменит Ругино.

— Что будем делать в оставшиеся двое с половиной суток до начала ритуала, босс? — полюбопытствовал разлегшийся в кресле Ровер.

— Отдыхать — буркнул я, — всю сегодняшнюю ночь я буду баловаться синемой, утром последует очередной завтрак с Дарой, обед будет посвящен посещению по старой схеме подгорцев, ужин отведаю сам с собой и вами. Темные видели на арене мой бур и тесак. Я всегда в своей жизни рассчитываю на худшее, поэтому нормальное течение дел меня радует, а худшее не огорчает. Вдруг тот же мастер Ульф сумеет просчитать эти плетения по визуальному эффекту и за несколько суток изготовить контрзаклинания?

— Это невозможно, — рассмеялся Ругино, — сам проф ничего не мог придумать против бура и тесака, при их должном наполнении силой и правильном тактическом использовании.

— Согласен, — кивнул я, — а что мы знаем про темного профика мастера Ульфа? С виду он трус, но и нашего профа никто не сможет назвать смело рвущимся в драку. У Колара другая шкала ценностей, и не дай Создатель кому-то на нее покуситься. А старые знания местных? Призадумались — это уже неплохо, а теперь хорошая новость. Мы с Водом во время нашего недавнего загорания на пляже герцогства от скуки затеяли разработку плетения школы воды, аналогичного буру, а то у него с Возом какой-то спор вышел. Я счел эту идею целесообразной, и работа была почти закончена на берегу Пресного моря. Завтра вечером я нанесу на него шлифовку и назову сверлом. Послезавтра с утра очередной завтрак с врагом, в обед забираем наших из королевства Кирала и устроим себе пикник на пляже герцогства, ищем эту скотину Пушка, находим и ужинаем здесь. Как вам мой распорядок дня?

— Босс, а почему мы не будем искать покушавшегося на тебя?

— Да потому, Ровер, что все этого от нас и ждут. А тут на тебе, его чуть не убили, а он не бегает по Красным пещерам, пуская пену вперемешку с угрозами изо рта и сжимая в руках бастард. Я не люблю быть предсказуемым, Ровер, однажды мне дали хороший урок, а я способный ученик. Пусть все ломают голову над трактовкой нашего поведения. Что это — исключительное миролюбие, терпимость, всепрощение и толерантность мэтра и его команды убийц, — громкий смех вампиров, — или он настолько уверен в себе и своей мести, что никуда не торопится? Пусть враг задумается, начнет нервничать, и, может быть, он совершит ошибку. Все ясно?

— Да, — сказал Ругино, — а как работает сверло?

— Да так же, как и бур, только на острие атаки находится не сжатый воздух, а вода под давлением. Скажу по секрету, я буду шлифовать только давление воды и скорость удара струи.

— А откуда вода возьмется, например, в лесу? — не унимался Ругино. — Ведь плетение должно быть само по себе универсальным!

— Я тебе сам объясню, — успокоил родича Ровер, — тебя не было на графском турнире, где его пытались убить, а я был.

— Объясни, — я зевнул, — чувствую, что если я правильно подберу настройки: диаметр, давление и скорость струи, ведь эти вещи взаимосвязаны, то это плетение по эффективности будет равно тесаку, а если учесть, что оно самонаводящееся на живых и действует на расстоянии, то прощай Москва и немцы. Главное, чтобы оно было универсальным и действовало не только на живых, но и на мертвых. В горячке боя я параметров менять не собираюсь. С диаметром струи я уже определился, а вот со всем остальным нет. Риджен, сколько раз ты ударил мечом колдуна, прежде чем пробил его защиту и располовинил эту сволочь?

— Шесть раз за полсекунды, на пятом его защита сдохла, а шестым я его убил.

— Великолепно. — Я достал из-под кровати мешок путника. — На сверхскорости ты играючи можешь перерубить одним ударом быка, — я достал пять фальшионон, — а тут тебе понадобилось шесть ударов. Так дело не пойдет.

Я освободил мечи от ножен и положил их на кровать. Ната, холод во мне и вокруг меня, я стал вливать холод в клинки. Обычно я пускаю плетения или силу поверх лезвий, но сейчас не тот случай. Плевать на долгую службу этих булатных мечей, моя жизнь и жизнь моих клыкастиков дороже. Все, клинки заполнены под завязку.

— Выбирайте. — Я посмотрел на вампиров и кивнул на пять мечей, лезвия которых сверкали льдом. — После покушения на меня никто не удивится, что вы стали носить по два меча.

Пока клыкастики, тихо переругиваясь, выбирали себе мечи, я занялся ножнами. Оно мне надо, чтобы каждая сволочь чувствовала исходящую из них силу? Сфера молчания будет в самый раз.

— Выбрали? — осведомился я у Ровера, Риджена и Ругино. — А теперь — мечи в ножны, и вынимать их только в крайнем случае. Это оружие против магов и колдунов, и долго оно не протянет.

— Ударов двести? — спросил Риджен.

— Учитывая вашу скорость, не больше сотни, а потом клинок разлетится на части.

— Жаль, — вздохнул вампир, — мечей из булата и так мало.

— Жизнь дороже, Ругино, завтра с утра меняешь Рикта, захвати для него меч.

Я откинулся на подушки. Морфей .

— Как спалось, Слав? — протокольно поинтересовалась сменившая окрас своего тела с изумрудного на зеленый Дара. — Ночью никто не мешал?

— Мешали, — сознался я, — смени его, — я показал глазами Ругино на Рикта, демонстративно не обращая внимания на напрягшуюся Дару. — Храп моей свиты — это не та приправа ко сну, которой я желаю.

— Можешь ночевать у меня, — соблазнительно — это она так думает — изогнулась в кресле Дара.

Сча-аз, только портянку перемотаю! В клетке у пантеры мне будет безопаснее — это клыкастики у меня герои, меня же подобная участь совсем не прельщает.

— Благодарю, но вынужден отклонить столь любезное предложение, — улыбнулся я Даре. — Что у нас на завтрак?

— Угощайся. — Дара показала на столик, весь заставленный плошками. — А почему твои воины ничего у меня не едят? Вечером я предлагала ему, — Дара указала на Рикта, — так он даже не пошевелился! Может, сейчас твои воины не побрезгуют моим угощением?

А-га, и козлятами станут. Ты их тоже опоить хочешь, так не выйдет. Свой втык за кровь они уже получили.

— Партнер, мои воины не могут позволить себе принимать пищу и питье в присутствии своего нанимателя, кодекс у них такой. Они должны быть постоянно готовы отразить атаку врага, а с куриным бедром в одной руке и кубком в другой это сделать затруднительно. Их родина — дальнее пограничье, и осторожность вкупе с настороженностью они впитывают вместе с молоком матери. Твое здоровье, Дара. — Я поднял кубок и опрокинул его в горло.

Вод, что там добавлено в этот напиток для здоровья?

— Как всегда, снадобье, Влад, сейчас я его уничтожу, а вино переведу в воду.

Ну ты прямо как одна известная личность на моей исторической родине, только наоборот — приспособился продукт переводить хороший.

— Дара, у меня есть к тебе один вопрос. Среди вас нет мага Жизни, но, может быть, ты знаешь ответ? Вот ты говорила, что в Красных пещерах сохранено множество старых знаний. Подскажи мне, как может маг Жизни за насколько часов изменить форму своего тела, сделать €уже талию, слегка изменить форму бедер и много еще чего по мелочи, а потом опять же в течение пары часов вернуть все обратно?

— Ну и вопросы у тебя, партнер. — Дара задумалась. — Ты знаешь, я что-то слышала об этом, но ничего конкретного сказать тебе не могу. Так, какой-то слух.

— Но это возможно?

— Какой ты настырный! Точно не знаю. Не буду тебя обманывать. А зачем это тебе?

— Благодарю, Дара, все было очень вкусно. — Я встал с кресла. — А теперь мне пора на побережье снова. Надо подготовиться к проведению ритуала подчинения кракена, и на этот раз никаких накладок быть не должно.

— У тебя есть успехи, партнер, мастер Ульф вчера мне все уши прожужжал о невероятном зрелище, свидетелем которому он стал. Когда вернешься?

— К ужину, Дарочка. Пошли, ребята.

У входа в убежище подгорцев, через который я вчера проник в подземелье, меня уже ждала парочка магистров. Ни слова не говоря, они расступились, и я направился на свидание с герцогом Броланом эл Тария и его правой рукой жизнюком Ноланом. Долго наш променад не продолжался. В первом же помещении после выхода из подземного хода герцог и Нолан меня уже поджидали. Видно, комитет по моей встрече предупредил мага зовом. Поздоровавшись с присутствующими, я отодвинул в сторону местную еду с напитками и начал вынимать из взятого с собой мешка путника мешочки с оставшимся сухпаем: все равно Ольт привезет новый. Так, а теперь заначка в виде десятилитрового бочонка с отличным вином. Вновь пить ту бурду я не собираюсь, мне мое здоровье дорого.

— Приступим. — Я уселся за накрытый стол.

Бролана и Нолана долго уговаривать не пришлось. А как же манеры, ваша светлость, неужели это все так вкусно? Сухпай я вообще употребляю, когда ничего более стоящего под рукой нет и трактира на горизонте не наблюдается. Ладно, хватит ерничать, я наполнил кубки «Диорской лозой». Полюбился мне этот сорт вина, ничего не могу с собой поделать. Вздрогнем, а теперь между первой и второй — перерывчик небольшой, ну, за искусство. А пока хватит, а то с непривычки к качественному продукту моих потенциальных собеседников еще развезет. Позже пьянствовать будем.

— Нолан, как тебе эликсиры — те, что я вчера передал?

— Божественны, Влад, — сознался маг, — я даже на мгновение почувствовал себя ненужным, а этот розовый туман — вообще нечто запредельное! Для его проверки один из наших магов полностью истощил себя, выпил флакон и через пару часов снова был полон сил. Как далеко продвинулась алхимия за пределами герцогства. Мы благодарим тебя за этот бесценный дар.

— Не за что. А теперь к делу. Послезавтра на рассвете темные начнут какой-то ритуал, и это будет не обычное жертвоприношение, для него нужны яйца с нерожденными драконами, королевская кровь и несколько десятков разумных — вы знаете, что это может быть за ритуал?

Герцог и маг переглянулись и задумались. Неужели знают?! Это я удачно зашел — я стал мысленно потирать руки. Если я буду знать, для чего предназначен ритуал, тогда смогу продумать свои дальнейшие телодвижения.

— Влад, — заговорил Нолан, — я немного могу сказать. Этот ритуал предназначен для вызова инфернальной сущности, скорее всего демона. По записям, оставшимся от наших предков, можно судить, что похожими ритуалами мятежники призывали слуг Проклятого. Ничего более конкретного я сказать не могу.

Вот те раз, — кирпич отправился к лысине Мюллера, а Штирлиц довольно улыбнулся. Темные совсем с ума сошли, где здесь ближайшая психушка? Сразу всех в палату для буйных!

— Что с тобой, Влад? Ты побледнел! — Герцог схватил меня за руку.

— Никогда не любил демонов, — признался я. — А что за демон, из какого он круга, вы хоть примерно сказать мне можете?

— Нет.

— А при чем тут нерожденные драконы? С какого они тут боку?

— Мы не знаем, Влад.

Молчание.

— Чем дальше партизаны в лес зайдут, тем толще будут волки. Это я о своем, о девичьем, — усмехнулся я Бролану и Нолану. — С темными из Красных пещер вы и ваши предки воюете больше тысячи лет, вы их хорошо заочно знаете. Скажите, может быть, им жить надоело? Если демона вызвать не магией, а с помощью жертвоприношения, он ведь не вернется через определенный промежуток времени в ад. Он сделает все, чтобы убить тех, кто его вызывал, и обрести свободу в таком прелестном и полном пищи мире. Даже на Баросе в самые трудные времена до такого не додумывались! Ладно, теперь к делу. В гости к темным прибыла делегация с острова Крайс и клирики, владеющие силой Его. Подберите челюсти, господа. Хоть они и с ненавистью посматривают друг на друга, но все заинтересованы в непонятном мне ритуале, который продлится три дня. После его окончания будет бойня: слишком велика ненависть между гостями и хозяевами, особенно между клириками и темными. Да и вообще когда на ограниченном пространстве собирается столько крутых парней, драка вспыхнет по-любому. Есть шанс раз и навсегда разобраться с темными. Мне нужно, чтобы ко времени окончания ритуала два десятка ваших лучших боевых магов находились около входа в Красные пещеры. Они войдут внутрь, добьют победителей, которых наверняка будет не очень много, и со столетиями войны будет покончено. Главное, чтобы меня по ошибке не задели. Снаружи вход в пещеры будут перекрывать драконы. Никто, кроме меня и моих воинов, не должен выйти живым из этого каменного курятника. Договорились?

— Нет, охотник, — печально вздохнул герцог. — Мы не можем договориться с тобой. Влад, подожди, я тебе все объясню, я расскажу о позоре своего рода, хотя, видит Создатель, это нелегко. А знаешь, почему я открою тебе душу? Потому что ты находишься там, а мы здесь. Когда все закончится, и я надеюсь, что ты останешься жив, я бы хотел вместе с тобой побывать в Белгоре. Я хотел бы посмотреть на бойцов, настолько привыкших ходить под смертью, что они уже даже не замечают этого.

Герцог налил себе вина и медленно его выпил.

— Драконы у Красных пещер будут в любом случае, — продолжил он, — ведь там находится их кладка. А значит, все мои люди обречены на смерть. Эта история началась около двух с половиной тысяч лет назад. Мой далекий предок был страстным охотником, и вот однажды в горах он наткнулся на маленького дракончика с переломанными крыльями. Малыш попал в сильнейшую грозу, и порывом ветра его швырнуло на землю. Более того, он был без сознания и не мог позвать себе на помощь других драконов. Предок отнес дракончика в свою охотничью избушку и неделю выхаживал малыша, а когда тот очнулся, накормил его с рук. Вскоре раздался шум крыльев, и на поляну перед избушкой приземлилось несколько взрослых драконов. Предок вынес малыша на поляну, положил его перед взрослыми, и пока те облизывали дракончика и суетились вокруг него, сел на коня и ускакал. Он не любил слов благодарности. Через год на балу он увидел дочь тогдашнего герцога эл Тария и влюбился в нее с первого взгляда, потерял голову и пригласил девушку на танец. Как ни странно, она согласилась. Весь двор онемел от наглости нищего дворянина и безрассудства дочери герцога, одной из первых красавиц двора. Во время танца предок узнал о себе много нового. Оказалось, что он бесчувственный чурбан, дубина, тупица, что шестнадцатилетняя девушка уже три года льет слезы в подушку по одному ослу, а он постоянно ее не замечал и все время провожал глазами мясистых коров. Напоследок девушка заявила, что простит его только в том случае, если он ночью проникнет к ней в опочивальню.

Герцог опять опустошил кубок — видно, рассказ давался ему нелегко.

— Я уже говорил, что предок был отличным охотником: что для него стены, если горные кручи не являлись преградой. Он вымолил прощение у девушки, и утомленные, они заснули. Так их и обнаружили служанки, пришедшие помочь дочери герцога совершить утренний туалет. Предка бросили в темницу, а на следующее утро повели на казнь. Но палач не смог отрубить ему голову: трудно это сделать, когда над городом летают десятки драконов и обещают сжечь все дотла. Кончилось все это дело свадьбой. Так началась дружба между родом драконов и Домом великих герцогов эл Тария. Спасенный малыш оказался сыном главы рода Стремительных. Шли годы, шли столетия, это был золотой век для всего Арланда, и закончился он приходом Проклятого. Последний герцог эл Тария, да будет проклято его имя, был обычным добрым и недалеким человеком. Когда поклонники Темного зашевелились в герцогстве, тайная стража их схватила и доставила на суд. Тогда еще не было светского и церковного суда. Разумные еще не совсем понимали, с чем они столкнулись. Все советники требовали для адептов Падшего смертной казни, герцог же отправил на плаху только главаря, а остальных выслал из страны. Через полгода высланные тайно вернулись и провели ритуал вызова кракена. Они отдали свои жизни, но смогли это сделать. Этот ритуал стал для герцогства началом конца.

Герцог замолчал и уставился в стол. Я уже примерно представлял себе, что он мне расскажет дальше. Обломался я с магической поддержкой подгорцев — что-то в последнее время мне слишком часто приходится менять свои планы, не к добру это, ох, не к добру.

— О прежнем благоденствии пришлось забыть, — продолжил герцог, — шли годы, страна все более нищала, появились проблемы с продовольствием. Началось брожение как среди благородных, так и среди простолюдинов. Из поколения в поколение население герцогства привыкало к сытой и богатой жизни. А тут такое, и во всем виноват герцог — такие разговоры шли везде. В чем-то они были справедливы, но по большей части нет. По всему Сатуму полыхала война, континент Нирум уже был уничтожен — кто будет везти товары, кто будет их покупать? А продовольствие вообще никто не продавал ни за какие деньги. Не за это я проклинаю своего предка, а совсем за другое. И вот однажды на севере герцогства вспыхнул мятеж. Наверняка к этому делу приложили руки адепты Проклятого. Мятежники начали проводить ритуалы призыва демонов, в герцогство стали стекаться слуги Падшего со всего Сатума. Мятеж был организован хорошо: через несколько дней весь север герцогства полыхал. Разумным обещали еду и защиту, и глупцы верили в это. Конечно, продовольствие появилось, но кому оно доставалось? Только верхушке мятежников. Герцог обратился за помощью к драконам, и хоть у тех своих дел было выше хвоста, они обещали помочь. Также герцог попросил прийти ему на подмогу королей Турии и Секона, были такие королевства до Смуты. Те тоже согласились: иметь анклав адептов Темного под боком не хотел никто. Мятежники узнали об этом, и соединенная армия разумных, слуг Проклятого, демонов и тварей стала готовиться к походу на столицу. И вот тогда герцог сделал то, за что его проклинают, то, за что его имя предано забвению. Столицу наводнили беженцы, они умоляли герцога спасти их дома, их родных и близких. Будь проклят этот идиот!!!

Бролан с такой силой ударил по столу, что кубки подпрыгнули.

— Ему нужно было подождать всего седмицу, и все, — глухо сказал потомок идиота. — Со всего Сатума слетелись бы драконы, и успели бы подойти союзные армии! Мятежников и всех остальных бы уничтожили, а драконы в худшем случае потеряли бы одного из десяти. Да, через седмицу две трети территории герцогства были бы под контролем врагов, тысячи разумных попали бы на алтари, но в итоге страна бы выжила! Герцог нашел лучший, как ему казалось, способ защитить свой народ. Он тайно выпустил одного мятежника из темницы и сообщил ему месторасположение гнезда драконов. Ведь как друг он бывал в гостях у драконов и знал много их тайн. Герцог думал, что драконы легко разгромят мятежников или задержат их до подхода основных сил союзников. Как же, ведь гнездо находится высоко в горах. Этот кретин совершенно не хотел слушать своих советников, которые указывали на наличие в армии Проклятого, помимо всего прочего, демонов неизвестного вида. Большая часть армии Проклятого пошла не на юг, а на север. Ее командующий, адепт Темного барон Нарвион…

— Нарвион? — перебил я герцога. — Тот самый?

— Тот самый, Влад, — грустно усмехнулся герцог. — Так вот, Нарвион решил бить объединенную армию по частям и начать с драконов. Неизвестный вид демонов чувствовал себя в горах и в воздухе так же уверенно, как и драконы. Мало того, эти выкидыши бездны могли создавать временные ходы, по которым лавиной устремлялись остальные твари и темные. Драконы принялись отчаянно защищать свое гнездо, но их было мало, подавляющее большинство еще не успело прилететь. А те, кто подлетал к месту бойни, сразу же бросались в бой и погибали. Нарвион все грамотно рассчитал: не только союзные армии он бил поодиночке, он и основную ударную силу союзников уничтожал по частям. Вот так и шла эта битва. Нарвион не учел только одного: ярость драконов при виде армии Проклятого рядом со своим гнездом не знала границ. Драконы сумели переломить ход битвы в свою пользу, верхушка армии мятежников сбежала и скрылась в Красных пещерах, оставив горстку демонов, тварей и разумных на растерзание. Но на этом дело не закончилось. Драконы взяли пленных — ведь местонахождение гнезда считалось тайной. От них они и узнали о предательстве друга. Оставшиеся в живых драконы завалили сухопутный проход в герцогство, чтобы никто не смог прийти предателям на помощь и никто не мог покинуть герцогства.

— Подожди, — вновь перебил я герцога, — какие предатели? Виноват ведь только один герцог!

— Драконы так не считали. Вспомни, ты же с ними общался: долг одного распространяется на весь род — верна также и обратная ситуация. Дальше все было неинтересно. Драконы несколько суток зализывали раны и с интересом смотрели на происходившую бойню. Когда армия Проклятого пошла на штурм дворца, они решили вмешаться. Драконы начали уничтожать всех подряд — как поклонников Создателя, так и адептов Проклятого. Остальное ты знаешь. Драконы до сих пор мстят нам — специально они на нас не охотятся, но при встрече убивают.

— А как же вы рассчитывали оказаться на свежем воздухе всем народом?

— Есть одна большая долина на западе герцогства, драконы туда никогда не залетают: там слишком сильные для них вертикальные потоки воздуха, крылья можно легко себе сломать. Если темные будут уничтожены, то мы сможем там спокойно жить. Выпьем?

— Выпьем, и я пойду: нужно спокойно подумать, как мне остаться в живых. Да, Нолан, у меня к тебе вопрос. Может, ты знаешь, как маг Жизни может за несколько часов изменить очертания своей фигуры, а потом вернуть все обратно тоже за пару часов?

— Ты неправильно выразился, Влад. Есть такое полузабытое искусство, но там несколько другой принцип действия. Маг Жизни первый раз вносит изменения в свою настоящую фигуру и лицо за пару недель — это не иллюзия, это натуральная плоть. При желании он может вернуть все обратно за несколько часов, матрица второй внешности при этом сохраняется. В дальнейшем происходит все, как ты говорил: несколько часов на одну внешность — несколько часов на другую. Процесс этот очень неприятный, нельзя глушить боль разумом, иначе маг не сможет правильно настроить свою нервную систему.

— Как определить — маг Жизни сейчас в своем истинном облике или нет?

— Вроде когда маг находится в измененном внешнем виде, все его тело пронизывают каналы силы. Больше ничего не могу тебе сказать. Изменением внешности я не владею.

— Благодарю, я пошел.

Портал выкинул меня с Ровером и Риктом перед воротами в Красные пещеры. А гости-то, гости как суетятся! Налаживают быт лагеря, так сказать. Мы направились к воротам. Только торгаш Дивигор и четверо святош сидели на креслах и изображали руководство данным процессом. Ну-ну, флаг вам в руки, а клирикам еще и барабан на шею. Незачем с такой ненавистью смотреть на безобидного меня — сами к темным заявились, никто вас сюда на аркане не тянул.

Поздоровавшись с Хоринером, который явно принял на себя обязанности смотрящего за гостями, я попал в обитель зла, нам направо. Нет, обитель ужаса и боли! Так будет лучше для моей надгробной эпитафии. Как представлю себе свой памятник, так сразу слезы на глаза наворачиваются. И надпись на граните золотыми рунами — мол, здесь покоится придурок, не рассчитавший своих сил. А Эле я еще выскажу все, что о ней думаю. Тогда, в пограничье, я решил, что сеть каналов силы Жизни имеет отношение к защите. А-га, как же! Теперь понятно, почему она сбегает, когда выбирают королеву красоты. Вдруг ее выберут, и народу, возможно, придется лицезреть ее истинный облик. Неужели она настолько страшная? Моя жена, для которой я не муж, наверняка жуткий крококос или крокодил.

— Все в порядке? — поинтересовался я у Риджена.

— Пытались кровь предложить мне и Ругино, были посланы как мной, так и им. Твоя Дара пыталась надавить на него — мол, оскорбление и так далее, на что Ругино предложил ей переговорить с тобой, и вообще, если ей что-то не нравится, он немедленно покинет ее апартаменты. Блеф родича прошел, темная сразу перевела разговор на другое.

— Отлично, значит, старая метка с вас скоро сойдет, а что касается остального, так опасается Дарусик за свою жизнь, а боевые качества вампиров она уже успела оценить. Ужинайте, отдыхайте, ложитесь спать, а я пока займусь делом.

Я лег на кровать. Вод, готов к работе? Отлично, сначала поработаем со скоростью сверла, а степень сжатия замкнем на энергетический контур.

— Партнер, — встретила меня недовольным тоном Дара, — вампиры, конечно, великолепные бойцы, но их манеры оставляют желать лучшего! От чистого сердца я предложила им лучшую кровь, сцеженную из самого благородного, предназначенного для алтаря мяса, а они…

— А они, — перебил я Дару, — выполняют мое распоряжение. Меня пытались убить, и теперь я никому не доверяю, даже тебе, партнер. Ради тебя я подставлялся — и что получил взамен на невинный вопрос о причине пребывания здесь клириков? Ты помнишь свой ответ? Могу тебя процитировать. А вообще когда один рискует жизнью ради другого, а тот разводит тайны на пустом месте, — это не партнерские отношения, это отношения сюзерена и вассала. Подумай над тем, что я тебе сказал. Смени его, — я посмотрел на Риджена и перевел взгляд на Ругино. — Засим извольте откланяться — что-то я сегодня с утра сыт и времени нет, свиту свою из Каросы нужно забрать. Пошли, ребята, а ты, Дарочка, подумай над моими словами, не ленись.

Мы вышли из апартаментов темной.

— Ругино, — послал я зов вампиру, — иди в мои апартаменты, смени Рикта, отдыхай, мы вернемся к вечеру.

— Влад, а ты не слишком с ней?

— Нет, Ровер, я ведь нахожусь под воздействием ее снадобий: пусть сама себе локти кусает, и вообще изображать из себя полного придурка иногда вредно для здоровья. У нее в прелестной головке могут завестись нехорошие мысли. Пошли быстрей, королевство Кароса ждет меня.

Я вышел из синего марева портала. Знакомая поляна, знакомые лица Ольта и Ролана и кое-что еще до боли знакомое.

— Кое-кто забыл, — сказал я. — Забыл, что я никогда не выхожу на улицу без трех навешанных на себя плетений: пуховика, голубого тумана и бахромы. Эллина, в тот день, когда я не смогу почувствовать твоей магии, в тот день, когда я не смогу обнаружить следов твоей ауры, можешь смело сдавать меня в дом престарелых. Будь лапкой, сними свою иллюзию, пока я сам этого не сделал.

Стоящая на краю поляны сосна задрожала, ее очертания размылись, и народу в моем лице предстала виновато-хитрая мордочка Эллины. Ты бы еще ножкой своей по земле водить начала!

— И что это значит? — поинтересовался я. — Разве мои инструкции были недостаточно понятны? Объяснись, ученица.

Тут тебе не здесь, шутки, хиханьки да хаханьки закончились. У тебя сейчас вообще медовый месяц, чудо ты пепельноволосое!

— Учитель, не ругайся, я направлена тебе в помощь Советом баронов графства Артуа, по предложению твоего заместителя Колара эр Джокера как лучший боевой маг школы Джокер.

Я как стоял, так и сел. Свершилось, камарилья все-таки осуществила свои зловещие планы, в графстве произошел переворот. А остальное вообще ни в какие ворота не лезет. Надо разобраться во всем дотошно и подробно.

— Эллина, начнем по пунктам. Какой Совет баронов? В демократию решили поиграть? Я же предупреждал, что если кто-то не будет слушаться Арны графини эл Артуа, то, когда я вернусь, сразу головы непокорным пооткручиваю! Куда смотрел Второй?! Отвечать!

— Графиня Арна эл Артуа сама предложила создать этот Совет и является его председателем, а Второй — ее заместителем. Задача Совета состоит в сохранении статус-кво до возвращения возрожденного графа эл Артуа.

Я снял салад, подошел к ближайшей сосне и стал методично обрабатывать ее ствол своей головой. Зуб даю, это идея Второго. Один раз подобную шутку островитяне со мной сыграли — мол, ты возродившийся из мертвых сын нашего князя, а значит, мы вернули себе честь. Ладно, хватит сосну калечить, дерево ни в чем не виновато.

— А проф чем думал? Он же прекрасно знает про ткача! Да и ты про него знаешь, — хочешь погибнуть молодой и красивой? Сволочь ведь в первую очередь нанесет удар по тебе, по близкому мне человеку, который будет рядом со мной!

— Необязательно, — возразила мне Эллина, — так было с Элой, а с волчицами и Дуняшей? Кроме того, Влад, ткач уже нанес свой удар. Мне беспокоиться не о чем. Не спрашивай меня о том, кто это.

Мое сердце заледенело.

— Не спрашивай меня о том, кто это, — повторила Эллина. — Ты ничем помочь не сможешь. Сейчас по всему северу Сатума рыщут подчиненные Зетра. Семь ударных отрядов направлены в семь королевств и ждут информации. Она должна поступить либо от Зетра, либо от графа эл Дали, ты его еще называешь папой Мю. В состав отряда входят тридцать котов, Влад, тридцать убийц магов и прикрепленный к ним маг школы Джокер. Тины, Ерана, Венир, Шедар и Четвертый вышли на охоту. Между собой они поддерживают постоянную связь, и как только поступят данные, ближайший отряд берет под контроль дороги, ведущие к объекту, и ждет остальные отряды. Около ближайшего к графству портала Алых встали лагерем пять сотен конных латников, гвардия и пять баронских магов, все под руководством Шейка. Они ждут сигнала от ударных отрядов, если те посчитают, что не смогут справиться сами. Влад, ты сам меня учил, что если погнаться за двумя зайцами, то ляжешь спать усталым и голодным. Один пусть даже сильный и опытный маг ничего не изменит. Ты не сможешь усилить карателей графства Артуа, а дело в герцогстве Тария завалишь.

— Кому Арна объявила войну? — через минуту молчания поинтересовался я.

— Пока неизвестно, кому объявлять, но за этим дело не станет, — успокоила меня Эллина.

— Кто остался на графстве?

— Шесть сотен латников, проф, фрейлины, четыре баронских мага и почти все бароны, кроме отморозка.

— С этим все ясно, теперь насчет лучшего боевого мага школы Джокер. Ученица, а кто такой вообще по жизни боевой маг?

— Согласно определению Ринийского университета, это маг, способный активировать боевое заклинание меньше чем за шесть секунд. Я могу работать гораздо быстрее.

— Великолепно, — восхитился я, — этих умников-профессоров в погань — и там бы я посмотрел на их шесть секунд. Задам вопрос иначе: расскажи мне о стихийных школах магии, которые специализируются на боевиках, вернее, выпуск боевых магов там поставлен на поток.

— Первые школы: огонь, вода, земля и воздух. Вторые школы: Туман, Лед, Плазма, Магма, Сель, Смерч. Ограниченно-боевые, то есть маги этих школ привязаны к определенным местам — к морю или пустыне… Шторм и Самум. Третьи школы…

— Стоп, — прервал я Эллину. — Ты забыла сказать про условно-боевые вроде Крови и Некроса, там важна ритуалистика, но это не суть важно. Эллина, ты поразила меня своими знаниями, я так много для себя открыл, что сказать мне просто нечего. Ты хорошо умеешь зубы заговаривать, хотя мой вопрос прекрасно поняла. Школа Разума не выпускает боевиков, тебе ли этого не знать! Слишком мало одаренных хотят овладеть этим искусством. Толку с того, что один на один вы хороши? В бою от вас проку немного. Сконцентрируешься на одном, начнешь ломать защиту его сознания — так другой тебя приголубит. Тот же Четвертый с гораздо большим удовольствием стал бы мастером земли или воды, но князю Рысей нужен был хоть один контрразведчик. Всех разумников уже несколько столетий подбирают различные третьи канцелярии, ты тоже не стала исключением, поэтому и подготовочка у вас специфическая. Ну какой из тебя боевик?! В лучшем случае турнирный маг.

— Влад, — Эллина мило улыбнулась, — когда ты два месяца гулял по пограничью, я времени не теряла. Другое дело, что не успела сказать тебе об этом и показать свое искусство. Не заезжая в замок, ты отправился на Ритум, потом с друидами пошел беседовать, ты совсем не уделял внимания бедной девушке, и не только мне. Разве ты не мог отложить свое сумасшествие на пару дней? На последних десяти тренировках я проходила всех тинов, они нападали на меня одновременно!

Так, челюсть подобрать, а вот это уже серьезная заявка. Всех тинов я могу пройти, только если использую холод и мастерство абсолютного боя. Сам виноват, что натаскивал их по охотничьей методике. А Эллина сталью не владеет. Остался последний аргумент.

— Эллина, ты помнишь, как погибла Кенара? Она ведь тоже была повелительницей, и не ткач виновен в ее смерти, а…

— Она сама виновата, — перебила меня девушка. — Кто ей мешал стать твоей ученицей? Освоила бы рунно-вербальный или рунно-мануальный способ контроля силы, так осталась бы жива. Влад, не злись, я хорошо к ней относилась и продолжаю относиться, но ты не виноват в ее смерти. Как ты учил меня, Дуняшу и тинов, тебе напомнить твои же слова? Маг — это не только сила и искусство, это в первую очередь наблюдательность, правильная оценка ситуации и разум. Кто ей мешал сразу вытащить стрелу из бедра и проверить свой организм?

— Вот разума и правильной оценки ситуации у меня не было, я должен был перебить эльфов, до того как… Закончили тему Кенары. Эллина, я не хочу потерять и тебя.

— Не надейся, Влад, ты не сможешь этого сделать. Не оскорбляй меня, не отказывайся от моей помощи. Договорились?

— Договорились, — вздохнул я. — Ольт, что у тебя?

— Куча писем для тебя, Влад.

— Ладно, на досуге перечитаю. — Я открыл портал. — Ролан, пошел. Следом Ольт, Эллина — и я, как всегда, последний. Мне еще с драконами нужно поболтать, а времени мало.

— Вот как обстоит дело. — Дракона меланхолично била хвостом о землю, ее муж и отец молчали в тряпочку. — Влад, я уже жалею, что попросила тебя помочь мне, — ты не сможешь спасти моих детишек, а только погибнешь сам. Прости меня.

— Хватит, Трана, еще не вечер, прорвемся. Теперь меня интересует следующий вопрос. За последнее время я несколько раз менял свои планы, мне не хватало информации, а когда она появлялась, своими предыдущими прожектами я мог только подтереться. Например, я рассчитывал на помощь остатков населения герцогства, старого населения.

— Этих предателей?! — взвилась дракона. — Пусть только попробуют выйти из своих подземелий!

— Вот и я об том же. Я боюсь, что планы опять придется менять, а ритуал начнется завтра на рассвете. Мне нужна постоянная связь с вами: вдруг обстановка опять изменится. Вы остаетесь здесь на пляже, не нужно улетать в горы. Обнаружат вас здесь патрули темных — так им же хуже будет. Сколько времени вы можете провести без еды?

— Две недели. Как будем поддерживать связь?

— Эллина, с этого мгновения ты — Наина до конца акции, а я — Слав. Обращаться так друг к другу, даже если находимся наедине. Так вот, Наина, отдай свой амулет связи Тране и обучи ее, как им пользоваться. Все равно в логове темных мы будем общаться зовом. Ольт, как посох мертвых?

— Исправен и заряжен полностью. Ловия Литийская предоставила для этого все, в самые кратчайшие сроки.

— Тогда для него нет ничего лучше зеркал и сферы молчания. Наина, ты свою маску продумала?

— Конечно, я твоя глупая любовница, которая настолько соскучилась по тебе, что не обращает ни на что внимания. Кроме того, в моих глазах ты самый сильный и смелый. Рядом с тобой я ничего не боюсь. Я дура, что с меня взять? Слав, готово, Трана все поняла.

— Трана, еще такая просьба. Найди Пушка. — Я открыл портал.